Однажды в Берлине

- Регина? – в свою очередь удивился молодой человек. Посмотрев на Эмму, он улыбнулся и кивнул головой. – Фрёйлин. - Эмма, это гер Даниэль Кольбе. - Эмма Шван, - протянула руку девушка и офицер вместо того, чтобы её пожать, склонился и поцеловал её. - Очень приятно познакомиться с вами, фрёйлин Шван. К сожалению – служба зовёт, но я бы очень хотел с тобой встретиться Регина. Мы так с тобой и не поговорили, а потом моя семья уехала в Мюнхен. Как насчёт завтра? В парке Фридрихсхайн? У фонтана сказок, скажем, часов в десять? Ты свободна? Не рано? Мильц кивнула. - Вот и отлично. Ещё раз прошу прощения, девушки. Регина. Фрёйлин Шван. - Гер Кольбе, - выдавила из себя улыбку блондинка. Ей сразу не понравился этот молодой человек. К тому же его форма офицера службы безопасности наводила на определённые мысли. Когда молодой человек удалился быстрым шагом, Эмма посмотрела на Регину. Взгляд той был немного растерянный и слегка затуманен. - Регина… - позвала подругу Шван. Но та не отреагировала. Она смотрела вслед удаляющейся мужской фигуре. – Регина! – уже громче позвала Эмма. - А? Что? – вздрогнула брюнетка и посмотрела на девушку, стоящую рядом. - Ты вообще, где? - Я здесь, - попыталась улыбнуться Мильц. - Откуда ты его знаешь? Он мне не понравился. - Даниэль. Наши семьи общались. - Ясно, - вздохнула блондинка, засунув руки в карманы пальто. - Ты пойдёшь на встречу с ним? - Конечно! Мы же так долго не виделись! - Угу. – Шван посмотрела на носки своих сапог, а потом подняла глаза на Регину и холодно спросила. – Тебя не смущает, кто он? - Нет, пожала плечами девушка. – Он же немец. - Ну да, - усмехнулась блондинка. – Погоди… - до девушки начало доходить. – Ты в него влюблена? Мильц вздрогнула и нахмурилась. Потом снова посмотрела уже на далёкую спину Кольбе. Вернула взгляд на Эмму. Неужели это так очевидно? Но даже если и так, что с того? - Будь осторожна, - только сказала Шван. – Пожалуйста. Не ради себя, так ради Генри. И развернувшись, пошла в противоположную сторону от той, куда удалился офицер. Регина хотела остановить Эмму, сказать, что она не права. Что Даниэль не такой, как фон Гинсбург. Но не стала. Зачем переубеждать Шван сейчас? Ей просто нужно встретиться с мужчиной и тогда позже блондинка поймёт, как была не права. Кольбе же в этот момент направлялся в гестапо. По его наводке сегодня утром арестовали пастора Шнайдера, который подозревался в шпионаже и Даниэль хотел лично присутствовать при его допросе. Он хотел видеть, как из него выбьют признание. Если надо, то он с удовольствием поможет. В кабинете пастора обнаружилась запретная литература. Кроме запрещённых книг за авторством Джека Лондона, Эриха Марии Ремарка и Теодора Драйзера, в библиотеке пастора были найдены труды врагов Рейха. Всё это говорило в пользу подозрений Даниэля. Что до Регины, то мужчина был рад встрече с девушкой. Она всегда смотрела на него глазами влюблённой дурочки. А тот факт, что она была еврейкой, распускал Кольбе руки. К тому же, она вполне вероятно могла быть связана с тайными еврейскими организациями. Странно, что девушка жила в этом доме. Он помнил, где жила семья Мильцев до этого. Они были очень богаты. Богаче Кольбе. А теперь она здесь. Вряд ли она вышла замуж: кольца мужчина не приметил. Ничего, завтра он всё выяснит, а сейчас нужно спешить на допрос. У Эммы в запасе было ещё немного времени, и она вошла в телефонную будку. Найдя карточку, попросила соединить с определённым номером. - НАПОЛАС. Директор Мюллер у аппарата. (прим. НАПОЛАС - Национал-политические учебные заведения Третьего рейха. В НАПОЛАС принимались чистые в расовом отношении подростки в возрасте 11-18 лет) - О… - слова застряли у Эммы в горле, но она быстро взяла себя в руки. – Гер Мюллер? Ханс Мюллер? - Да. Чем могу быть полезен? - Это Эмма Шван. - Фрёйлин Шван, - голос мужчины смягчился. – Вы всё же позвонили… - Вы – директор НАПОЛАС? - Да, - просто ответил бывший проститут. – Хотите поговорить? - У меня есть около часа, прежде чем мой… фон Гинсбург придёт на обед. - Понимаю. Давайте встретимся в том же кафе. Через 10 минут. Я вас не задержу. Шван повесила трубку и упёрлась лбом о стекло телефонной будки: у неё не укладывалось в голове, как бывший проститут из бара «Эльдорадо» мог стать одним из директоров НАПОЛАС? Но это было не так важно. Важен был компромат на фон Гинсбурга. Шван вышла на улицу и уверенным шагом направилась по направлению к кафе. Войдя внутрь, она увидела несколько человек, но среди них не было Мюллера. Но тут, сидевший к ней спиной мужчина в форме обернулся и улыбнулся. Шван узнала Ханса Мюллера. - Рад вас видеть, Эмма, - улыбнулся тот и, встав, кивнул головой в знак приветствия, - Вы не против, если я вас буду звать по имени? - Ничуть… Ханс? - Вот и отлично, - она подозвал официантку и заказал себе чашку кофе. Тоже сделала и Эмма. Когда кофе принесли, мужчина улыбнулся. – Хорошо, что вы позвонили. - А что случилось? - Через неделю я отбываю на фронт. Мирная жизнь рано или поздно должна была окончиться. - Мне жаль. - Не стоит, Эмма. Я, всё-таки не рядовой. Буду при штабе. Так вот… - Миллер залез во внутренний карман и достал оттуда конверт. Только осторожно, - шепнул он. – Там слишком откровенные фотографии. Шван наугад вытащила одно фото и тут же вернула его на место. - Ага, - усмехнулся Мюллер. – Я обещал компромат на твоего жениха. Получай. - Что с меня? - Ничего, - покачал головой мужчина. – Мне будет достаточно, если это всплывёт наружу. - А тебя это не коснётся? Увидев лукавый взгляд отпивающего кофе, девушка тоже улыбнулась. Теперь в её руках были козыри. Да что говорить?! У неё был джокер! Она сможет избавиться от Келлера. А потом можно будет думать о Регине. Её нужно спасать. Она наивно полагает, что Даниэль – благородный немец. Но она каким-то образом могла чувствовать людей: кому можно верить, а кому – нельзя. - Жаль, конечно, что ты уезжаешь… - Шван отпила кофе и посмотрела на Ханса. - Просто я подумала, а может тебе нужно прикрытие? - Прикрытие? - У меня есть подруга… Немка. Дочь офицера в отставке. Зовут Лили Штейн. - И ей тоже нужно прикрытие, - догадался штурмбанфюрер. Эмма кивнула. Шван вернулась домой за несколько минут до прихода Келлера. Она помогла накрыть его матери на стол и ушла переодеться к обеду. За этим занятием и застал её фон Гинсбург. Она поняла, что открылась дверь, и в комнату вошёл мужчина, но не отреагировала. Стоя к нему спиной в одной шёлковой сорочке, девушка выбрала в шкафу блузку и юбку. Кинув всё это на кровать, Эмма, наконец, обернулась. - Добрый день, Келлер, - она холодно улыбнулась. Взгляд мужчины скользил по телу. Он облизнулся, но смог взять себя в руки. - Одевайся и приходи в гостиную. И вышел. Это дало небольшую передышку. Но ничего! Эмма знала, что скоро она станет свободной. В сумке лежал компромат, после обнародования которого Келлеру не отмыться. Офицер СС – педераст! Вот это будет гром. Жаль, конечно, фрау фон Гинсбург, но она пойдёт на всё, чтобы разделаться с мужчиной. Она видела пока только одну фотографию, на которой Келлер запечатлён в известном баре с кружкой пива, а на заднем плане целуются парочка парней. Фотография была не очень хорошего качества, это была тайная съемка, но на картинке явно был фон Гинсбург. Уже поздно ночью, слушая храп Келлера, Эмма вдруг решила пойти завтра в парк. Она сможет спрятаться и понаблюдать за Кольбе. СД. Государственная безопасность. А попросту ищейки рейха, которые разыскивают врагов нации и сдают их в гестапо. Таким лучше не переходить дорогу. И Шван сильно переживала за Регину. Брюнетка наивно полагала, что раз их семьи когда-то общались, то Даниэль всё ещё благосклонно к ней относиться. Мало она натерпелась от фашистов, так теперь ещё этот молодой человек, в которого девушка явно влюблена. Или думает, что влюблена. Блондинка посмотрела на волосатую грудь фон Гинсбурга и, поморщившись, повернулась на бок. Мужчина как будто почувствовал это и тоже повернулся, взяв в охапку красивое тело, и прижался к нему, что-то пробормотав нечленораздельное. Эмма закрыла глаза и попыталась уснуть, хотя в объятиях Келлера это было невозможно. Она вспомнила, как любила Регину, как целовала её… Как девушка преобразилась в её руках. Будто проснулась и ответила на её страсть… А теперь откуда-то появился Даниэль Кольбе. Он что, с неба свалился? Зачем? За что ей это? Регина, вроде, решилась довериться ей, а теперь всё может рухнуть в один момент. Шван вздохнула. Даниэль Кольбе только недавно вернулся из гестапо. Уставший, но довольный. Пастор Шнайдер, конечно не выдал ни одного имени, но он умирал долго, подвешенный за цепи. Его лицо превратилось в кровавую кашу, а во рту не осталось, наверное, ни одного зуба. Под конец, когда уже было понятно, что мужчина не переживёт эту ночь, ему позволили пристрелить священника. И вот он вернулся домой, снял китель и белую рубашку, на которой были капли крови. Нисколько не сожалея, мужчина выкинул её в мусорное ведро. Он ждал завтрашний день и встречу с Региной Мильц. Ему было интересно, что случилось с её родителями, зная, что её отец был помощником управляющего банка. Вряд ли он был им сейчас. Если его не уничтожили в Хрустальную ночь, то он позаботиться об этом лично. Ему никогда не нравился Генри Мильц, ни его жена Кора. Что до Регины, то она была милой девушкой. Но сочувствия он к ней не испытывал. Да и сложившаяся ситуация полностью развязывала ему руки. Никто его не осудит, если он поразвлечётся с ней. Вряд ли девушка будет сопротивляться, она смотрела на него таким влюблённым взглядом, что Кольбе не сомневался, она безропотно ему отдастся. Мужчина уснул быстро безмятежным спокойным крепким сном младенца. Эмма проводила Келлера на работу, приняла душ, оделась и пошла в парк Фридрихсхайн. Регина была уже там. Она сидела на каменной скамье и ждала Кольбе. Мильц её не видела. Это было главное. В этот утренний час у фонтана вообще никого не было, поэтому Шван, прячась за кустами смогла приблизиться к скамейке и встать за её каменной стеной. Ждать пришлось не очень долго. - Даниэль! – услышала Эмма. - Регина, здравствуй! Блондинка не видела, как мужчина наклонился и коснулся губами щеки Мильц, как та улыбнулась ему. - Я так рад тебя видеть, прости, что вчера так быстро покинул тебя и твою подругу. Эмма Шван, я правильно запомнил? … Откуда ты её знаешь? Эмма напряглась. - Мы работали вместе. Но так как она стала невестой гауптштурмфюрера СС Келлера фон Гинсбурга, то теперь не работает. Как, впрочем, и я. - Почему? Шван не видела, но какое-то шестое чувство говорило её, что Кольбе взял Регину за руку и чуть сжал её пальцы. - После той ночи. Я боюсь, Даниэль. Боюсь выходить на работу, потому что… - голос брюнетки дрогнул. - Ты можешь мне довериться, Регина. Ты же знаешь, что я не причиню тебе зла. - Гер Лохмер… Начальник телефонной станции… Он… - Что он? Говори, Регина! Он причинил тебе боль? Девушка лишь кивнула. Даниэль погладил Регину по голове. - Теперь ты под моей защитой. Ты мне доверяешь? - Конечно! – последовал тут же ответ. - А что с твоими родителями? - Их больше нет, - тихо сказала Регина. – Их убили. - Кто? - Я не могу этого сказать… Я… я не знаю, - Мильц соврала. Она понимала, что не могла говорить такое о членах Гитлерюгенда, понимая, что Даниэль может привлечь её за клевету. - Наверняка, это были какие-нибудь завистники. Твой отец быстро поднялся по карьерной лестнице. Даже мой отец ему немного завидовал, - усмехнулся мужчина. Даниэлю было на руку, что Регина Мильц теперь одна. Никто её не сможет защитить. И главное, она ему доверяет. И скорее всего, девушка общается с другими евреями. Не могла же у неё быть в подругах только одна немка. А евреи – они всегда замышляют что-нибудь. Быть может, ему посчастливится. Он притворится сочувствующим, сблизится с ней… А там, кто знает. Через жидов можно выйти на движение сопротивления. Но пока рано ещё очень торопить события. Мильц всегда отличалась цепким умом, но наивностью. Даниэль положил руку на колено девушке и тихо сказал: - Я скучал по тебе, Регина. Ты мне всегда нравилась. К сожалению, я не могу предложить встречаться открыто, сама понимаешь. Но я бы хотел попробовать стать тебе ближе. Ты не против? - Тогда ты должен кое-что знать, - Мильц посмотрела на Даниэля. Могла ли она ему доверять? Эмме он не нравился. Но ведь блондинка что-то к ней испытывала, а значит, что это могла быть банальная ревность. Девушка посмотрела на мужчину и решилась. – У меня есть сын. - Сын? – нахмурился Кольбе. - Да. - А его отец? Девушка промолчала. Мужчина догадался. Регину, скорее всего, изнасиловали те отморозки, что убили её родителей. Что ж. Сын так сын. Он не представлялся Кольбе большой проблемой. - Хорошо. Мне это не важно. Мне важно твоё благополучие. Ты не смотри на мою форму. И раз ты доверилась мне, то я доверюсь тебе. Пусть я и офицер СД, но я всегда готов подать руку помощи любому еврею. Регина нахмурилась и с непониманием посмотрела на мужчину. Тот огляделся и не увидел никого. Тогда он наклонился и коснулся губ девушки. В этот раз она не испугалась и не убежала. Она позволила поцелую случиться. - Ты можешь спросить меня, почему. И я тебе отвечу – потому что есть ты… Даниэль снова поцеловал девушку. И та уже более смело ответила ему. Шван поняла, что на той стороне каменной стены что-то происходит и это-то заставило блондинку сжать кулаки. Почему Мильц доверилась Кольбе? Только потому, что он так сладко поёт о своих чувствах? - Ты подумай о моём предложении, Регина. - Но каким образом ты это себе представляешь? Даниэль улыбнулся. - Ты просто переедешь ко мне в качестве прислуги. Для всех ты будешь обычной служанкой, но только не для меня. И ты будешь под моей защитой. Ты и твой сын. Можешь сразу не давать ответ. Подумай. Кольбе провёл по щеке девушки, поцеловал её ладонь и, встав со скамьи, пошёл прочь. Из своего укрытия Эмма видела, как тот скрылся из вида, и вышла из укрытия. Она не собиралась ничего скрывать от Регины. Пусть знает. - Эмма? – удивилась Мильц, когда блондинка села рядом. - Прости. Я всё слышала. И я не собираюсь тебя отговаривать. - Правда? – не поняла брюнетка. Увидев подругу, она уже была готова обвинить её в слежке и что та лезет не в свои дела. - Правда. Только обещай мне, не слишком расслабляться. Может быть, я и не права. Может он и правда готов спасти всех евреев Германии только потому, что ты ему нравишься. Но не забывай, это офицер СД. И если вдруг передумаешь, то я всегда готова уехать с тобой из Берлина. А что Эмма ещё могла сказать? Она видела, что сейчас, в данный момент, она не сможет достучаться до Регины. Что та готова подписаться на золотую клетку, думая, что в доме Колбе она и Генри будут в безопасности. - И пожалуйста, не отказывай мне во встречах с тобой. Хоть иногда. Регина улыбнулась. И обняла подругу. Эмма вошла в гостиную и остановилась. В кресле, нога на ногу сидел Келлер. Фрау фон Гинсбург не было. Шван осмотрелась, неужели женщины нет. Кажется, её пальто не было в прихожей. И почему Келлер пришёл раньше? - Ты где была, не расскажешь? Шван попыталась улыбнуться и, открыв сумочку какое-то время что-то в ней искала. Фон Гинсбург с лёгкой ироничной ухмылкой наблюдал за ней. Наконец, Шван нашла то, что искала. Она поставила небольшую бархатную коробочку и поставила её на обеденный стол. - Это небольшой подарок. Тебе от меня. В честь помолвки. - Не думай, что каким-то подарком сможешь отделаться! – мужчина открыл коробочку и увидел две серебряные запонки с ониксом. – Не плохо, - он повертел в руках подарок, как бы рассматривая его. Потом поставил обратно на стол. – Ну, так где ты была? Ты сегодня ушла, ничего не сказав моей матери. Шван и правда в это утро выскользнула из квартиры, не предупредив фрау фон Гинсбург. - Я не хотела её тревожить. Твоя мама прилегла после того, как ты ушёл. Женщина спала, когда Эмма заглянула к ней в комнату, когда собралась уходить. Но Келлеру, похоже, на это было наплевать. - Где. Ты. Была? - Покупала тебе подарок. Разве не ясно? - Два часа? Ты встречалась с Мильц? – грозно спросил мужчина, став прямо впритык к девушке. От него веяло холодом. Он поднял руку и чуть сжал горло Эммы. - Нет… - Ты лжёшь! - Нет… Келлер чуть сильнее сжал свои пальцы, заставляя девушку смотреть прямо в его глаза. Эмме пришлось встать на носочки. Она уперлась руками в мундир и попыталась оттолкнуть мужчину. Ему доставляло какое-то животное какое-то мучать девушку. И она понимала, что тот не зря рвётся в концлагерь, где сможет удовлетворить свои желания в полной мере. Там все его действия будут безнаказанны. И если Эмму он может только мучать, не причиняя увечий, то в Дахау он точно оторвётся на полную катушку. - Если я узнаю, что ты общаешься с ней, я убью вас обеих! Ты меня поняла? Шван моргнула, как бы говоря «да». - Хорошая девочка, - неожиданно фон Гинсбург отвесил ей пощёчину. Девушка непониманием посмотрела на своего «жениха». – Это для профилактики. – Он с нежностью погладил по ударенной щеке и, взяв за волосы, начал целовать Эмму, подталкивая к кожаному дивану. Шван понимала, что сопротивление бесполезно, поэтому безропотно подчинилась. Она упала на диван через круглый подлокотник и смотрела, как Келлер медленно расстёгивает свой мундир. Она понимала, что подобная пытка ждёт её каждый день и иногда не по разу. До тех пор, пока она не забеременеет. Да и то, скорее всего нет, кто ж его знает… Келлер застёгивал брюки, когда раздался звонок телефона. - Фон Гинсбург у аппарата… Кто? – мужчина посмотрел на безучастно лежащую Эмму. – Здравствуйте, фрёйлин Штейн. Она может подойти… Лили? Вас же зовут Лили? … - Эмма нахмурилась. С чего вдруг мужчина решил поговорить с девушкой. А он опёрся рукой, что держала трубку о комод, а большой палец другой заткнул в брюки. На нём сверху была только майка, рубашка и мундир аккуратно висели на спинке стула. Мужчина наблюдал, как Эмма поднимается с дивана и приводит себя в порядок. – Вы, правда, учились вместе? … Хм… Знаете, я рад, что вы с моей невестой помирились. Надеюсь, вы будете поумнее неё и вобьёте в мою любимую белокурую голову, что дружить с евреями не стоит… Буду весьма благодарен. Так что вы хотели? … В гости? … Конечно, я отпущу Эмму к вам в гости. Даже больше, я сам привезу её к вам. И вечером заберу. А вы, девочки, хорошо проведите время… Вот и хорошо. Говорите адрес. Дверь им открыл пожилой, которому было явно за 60, мужчина, при виде которого Келлер стушевался. Он знал, что отец Лили в отставке, к тому же был в гражданском: на том была домашняя кофта и чуть стоптанные домашние туфли. Мужчина не знал, как приветствовать его. Протокол требовал к старшему по званию, а гер Штейн явно был старше по званию, вскинуть руку сказать «Хайль Гитлер!». Но гер Штейн просто протянул руку Келлеру и тому пришлось её пожать. - Проходите, молодые люди. Мы как раз пьём чай со штруделем, который испекла Лили. - Вот видишь, любимая, твоя подруга хорошая хозяйка. Тебе надо поучиться у неё, - Келлер нежно приобнял девушку. Фон Гинсбург снял с Эммы пальто и сам снял шинель. Пара прошла в гостиную, в которой в это время находились фрау Штейн, Лили, её брат Гюнтер в форме роттенфюрера (прим. звание рядового состава в СС и СА, существовавшее с 1932 по 1945 год. В войсках СС соответствовало званию обер-ефрейтора в вермахте. Роттенфюрер командовал отрядом (нем. Rotte) из 5-7 человек и подчинялся шарфюреру (СА) или унтершарфюреру (СС). Петлицы роттенфюрера представляли собой четыре белые или серебряные полоски на чёрном фоне. Знаки различия роттенфюрера. В Гитлерюгенде также существовало звание роттенфюрера) и какой-то мужчина в дорогом костюме и с тростью. Гюнтер, при виде офицера сразу вскочил, вскинув руку, выкрикнул: - Хайль Гитлер! Фон Гинсбург тоже поприветствовал парня и перевёл взгляд на мужчину, который встал с кресла, опираясь на свою трость. - Рональд Голд, - представился мужчина с явным британским акцентом, протягивая руку Келлеру. Когда тот её пожимал, отец Лили пояснил: - Гер Голд поддерживает нашего фюрера, несмотря на своё британское происхождение. Он прибыл в Германию в качестве мецената, чтобы помогать нашей доблестной армии. - Я верю в победу нацизма… - Голд взял руку Эммы и поцеловал. – Фрёйлин. - Гер Голд… - пробормотала Эмма. Она посмотрела в холодные глаза мужчины и не поняла. Он насмехался? Забавлялся? Над ней? Над ситуацией? Или ей показалось? Шван начала догадываться, что этот человек хитёр и изворотлив. И вряд ли ему стоит доверять. Сейчас он в Германии, говорит о поддержке Гитлера. Но что случится, если ветер переменится? Когда чай был допит, Лили попросила прощения и разрешения удалиться в свою комнату вместе с Эммой. Блондинка посмотрела на Келлера и тот с улыбкой кивнул: - Конечно, любимая. Да и мне пора откланиваться. Пока Лили закрывала свою комнату на ключ, Эмма прошла в глубь и спиной упала на кровать. - Кто-нибудь, пристрелите этого гада… - пробормотала девушка. - Могу одолжить пистолет, - Лили упала рядом. Но Шван не отреагировала, решив, что подруга просто пошутила. - Кто этот Голд? - А, - отмахнулась девушка, - миллионер из Англии. У него какая-то сеть бизнеса в Великобритании и Штатах. - Скользкий он какой-то… - Забудь про Голда, - Лили перевернулась на живот и погладила Эмму по щеке. Шван потёрлась о ладонь. - Почему ты снова не работаешь? Очередной выходной? - Я уволилась. Пообещала отцу, что пойду в школу для будущих жён. Он сказал, что оставит мне полторы тысячи, с условием, что за полгода я выйду замуж. Что будет дальше, посмотрим. Ха, он думает, что я нарожаю ему кучу внучат. – Лили склонилась над блондинкой и поцеловала. Эмма закрыла глаза. Как приятно было ощущать на себе прикосновения девушки, после противных ласк Келлера! - Ты настоящая сучка, - рассмеялась Шван. - А то! Дверь закрыта и можем пошалить. Мой отец всё равно сейчас обсуждает с Голдом свои дела, мама спит после обеда, Гюнтер пойдёт на стрельбище. У Эммы на мгновение промелькнуло лицо Регины перед глазами. Но та выбрала Даниэля, несмотря на то, что тот был нацистом. И это бесило девушку и вызывало жуткое беспокойство. Но сейчас рядом с ней была та, которая вот… Целует её и дарит ласки. Шван переменила позу, подняв руки Лили и прижав их к кровати, начала сама ласкать её языком… … Эмма упала рядом с Лили, тяжело дыша. - Ты – чудесная девушка… - прошептала она. - Я знаю… И я хочу, чтобы мы были вместе. Ты и я…