Однажды в Берлине

Генри больше месяца ходил хмурый. Он не пропускал школу, исправно приходил по вечерам в книжный магазин, где выполнял свои обязанности. Даже отказывался от законных карманных денег, что заслужил, работая в магазине. В воскресенье он сидел дома и читал. Много читал. Прочитав «Книгу Джунглей», он единственный раз попросил у Эммы разрешить ему купить «Хоббита». И снова закрылся у себя в мансарде. Когда Эмма с Реджиной и Кристен решили пойти в кино, парнишка отказался, сославшись на то, что ему нужно заниматься. - С какого времени школьникам стали задавать столько заданий на выходные, что они даже погулять не могут выйти? – нахмурилась Миллс. Она, конечно, понимала, с чего у её сына такое настроение, но ничего не могла поделать. Наказывать за то, что тот себя вёл себя до неприличия правильно не имело смысла. После кинотеатра женщины и девочка зашли в кафе. Они сидели и обсуждали фильм, который только что посмотрели, когда их отвлекли громкие развязные голоса. В кафе вошли две парочки. Увидев долговязого парня, в зубах которого была зубочистка, брюнетка напряглась. Феликс без стеснения слишком откровенно обнимал девушку лет четырнадцати. Его товарищ был на пару лет младше, и его подруга была примерного с ним возраста. В свете дня было стало видно, что парни относили себя к «позолоченной молодёжи», как их называли в народе, на что ночью ни Реджина, ни Эмма не обратили внимания. Младший выглядел совершенно типично, как Тедди-бой: на нём были подвёрнутые брюки-дудочки из клетчатой ткани, из-под которых виднелись белые носки, оксфорды. Под пальто была жилетка, белая рубашка, а на шее был тонкий галстук. Завершала всё причёска в стиле «дактейл», с хвостом, свисающим на глаза. Феликс был одет проще: джинсы, из-под которых виднелись красные носки, криперсы (Прим. туфли на плотной резиновой подошве, украшенные сверху переплетенной кожей), под кожаной мотоциклетной курткой – белая футболка. Девушки выглядели под стать своим парням – не менее вызывающе. Обе парочки вели себя достаточно бесцеремонно, несмотря на то, что был день и кафе было семейным. - Спокойно, Реджина, - улыбнулась Эмма и тут же её улыбка стала холодной. Она встретилась взглядом с долговязым. У того даже зубочистка выпала изо рта, когда он садился за столик. - Что такое, Феликс? - Питер, давай пойдём в другое место, - прошептал долговязый парень. Питер проследил взглядом за взглядом своего товарища и, улыбнувшись Эмме, кивнул ей и нагло подмигнул, продолжая обнимать за талию свою подружку. - Спокойно, Феликс, не пукай, - Питер достал папиросу и, чиркнув спичкой, закурил. – Ничего тебе не будет. – Парень щёлкнул пальцами, подзывая официанта и делая заказ. Когда тот удалился, парень подошёл к джук-боксу (Прим. Музыкальный аппарат) и, кинув монету, поставил пластинку. Из колонок зазвучали «The Maddox Brothers» (Прим. Американская кантри группа, родоначальники рокабилли). Сделав несколько резких движений на полусогнутых ногах в такт музыке, парень вернулся за столик и, затянувшись папиросой, взял свою девушку за подбородок и грубо поцеловал. - Фу… - поморщилась Кристен, увидев это. Губы Шван превратились в тонкую линию, глаза сузились, а скулы напряглись. Но в принципе, молодые люди пока не делали ничего предосудительного, за что можно было бы вызвать полицию. Но радужное настроение блондинки испарилось, а аппетит пропал. Но уходить из кафе она не собиралась. Она обещала дочке мороженое с джемом, и его уже нёс официант. К тому же ей нравилось напряжение долговязого парня. Феликс же помнил металл пистолета на своём кадыке и голос блондинки, по тону которой он понимал, что ей ничего не стоило спустить курок. Если она на самом деле была женой коменданта концлагеря, которого убила, она спокойно могла бы сделать то же самое и с ним. Его подружка что-то спросила, но тот, углублённый в свои мысли, не услышал. Девушка обиженно дёрнула парня за рукав. - Что, Вайолет? - громче, чем следовало, спросил парень. Услышав имя, Шван напряглась и посмотрела на Миллс. Та тоже услышала. Может быть, у девушки было то же самое имя? Но той было не больше пятнадцати лет, а скорее даже меньше. Может быть такое совпадение? Вряд ли. Она увидела, каким пренебрежением наполнились глаза брюнетки, и она полностью понимала её чувства. - Дай сигарету! – требовательно попросила девушка. Тем временем официант принёс им бутылку скотча, четыре бутылки тёмного эля и хаггис. Эмма посмотрела на наручные часы. Было едва за полдень. Она помнила себя в возрасте этих девочек. Да, она тоже пила в четырнадцать. Но не в таких количествах. Может, стоило надеяться, что скотч предназначался парням. Хотя, это вряд ли. Пьяная девушка – себе не хозяйка. Ну и чёрт с ними, это не её дело. И всё же, она сама была матерью, и ей неприятно и больно было смотреть на то, что девочки портят свою жизнь с этими представителями «плюшевых мальчиков». А компания, похоже, была завсегдатаями этого кафе. Это было видно сразу. Когда Эмма, Реджина и Кристен вернулись домой, они неожиданно застали странную картину: Генри стоял перед зеркалом и пытался соорудить у себя на голове «дактейл». На нём были джинсы, которые намедни подарила ему Шван. Те были подогнуты чуть выше щиколоток. Из-под кед были видны ярко-зелёные носки, а на шее болтался какой-то шнурок, напоминавший отдалённо ковбойский галстук. Из колонок радио доносился Лонни Донеган (Прим. британский музыкант, известный как «Король скиффла». Скиффл – тип народной музыки. Инструментарий непременно включал гитару, гармонику и стиральную доску в качестве ритм-инструмента. Известнейший (и продолжавший выступать вплоть до конца 1990-х) исполнитель скиффл — Лонни Донеган. Скиффл не требует глубоких познаний в музыке и умения хорошо играть на каком-либо музыкальном инструменте, отсюда его простота и популярность.) под которую младший Миллс пытался пританцовывать на полусогнутых коленях. - Генри! – воскликнула Реджина и парнишка от неожиданности замер с расческой. Эмма слегка отстранила Реджину и вопрошая посмотрела на мальчика. - Ты хочешь быть похожим на этих отморозков? - А что, если и так? – вдруг с вызовом спросил тот. – Может быть тогда Вайолет вернётся ко мне? - Пацан… Она… Но не успела она договорить, как Миллс откинул расчёску. Он так и не смог соорудить у себя на голове «утиный хвост». Парнишка взлетел наверх, где на кровати лежала его куртка, схватил её, открыл окно и скользнув по покатой крыше крыльца, бесстрашно спрыгнул вниз. Ни Эмма, ни тем более Реджина даже и не думали, что Генри способен на такое. Лишь когда краем глаза Шван увидела в окно удаляющуюся фигуру мальчика, она в сердцах пробормотала: - Блять, пацан, не надо… Ты же пожалеешь об этом.