Sweet Little Sixteen

Курт не спит с восьми утра. Он понятия не имеет, что творит или почему не занимается делом, не начинает паковать вещи — чем раньше он соберётся, тем быстрее уедет. Но проблема в том, что уезжать не хочется. Ему нравится в Нью-Йорке. Курт вообще не видел города за столько времени. Всё, что он видел, это квартира Блейна, ресторан, бар и захватывающий дух вид на Манхэттен из окон квартиры. И кто знает, будет ли у него когда-нибудь ещё такая возможность? Хаммел хочет почувствовать Манхэттен, Курту это нужно как воздух. А ещё Блейн. Одержимый нимфоман, любитель контроля Блейн… который оказался милым, заботливым и прелестным. Курт расстроен и сбит с толку. В дополнение к вышеперечисленным характеристикам — худшая тварь, которую Курт только встречал в своей жизни. Самовлюблённый и высокомерный до бесконечности. По крайней мере, таким Курт видел его до сих пор. Он немного ворочается на мягкой постели, сжав чуть сильнее шарф, который сейчас служит ему подушкой. Как будто запах Блейна повсюду. На простынях, на одежде Курта, на коже… даже в комнате. Он будет отрицать это до конца своих дней, но, если бы Блейн не был настолько раздражающим и, несомненно, нуждающимся во взбучке, Курт вместо этого заполз бы в его кровать. Курту нравится чувство близости с Блейном. Он любит их секс — Боже, он соврёт, если скажет, что язык, руки и член Блейна не дают ему райского наслаждения. Но прошлым утром, когда Блейн позаботился о похмелье, Курт обнаружил, что у Блейна очень нежные руки и он очень хорош в тех успокаивающих прикосновениях, которые за считаные секунды могут превратить Курта в лужицу. Утешительные прикосновения так нужны Курту в последнее время, когда ему одиноко и он чувствует себя брошенным; такое случается невероятно часто, особенно в последние несколько месяцев. Забота Блейна напомнила Курту о том, каким Блейн был с племянницей. Каким он был убедительным, когда позволил себе расслабиться и повеселиться. Когда вёл себя искренне, а не из-за хороших манер — Курт вообще не ожидал, что у Андерсона есть такая сторона… И теперь Хаммел заинтригован, желая увидеть побольше этой грани Блейна. Но это не меняет того, что он сделал. Как он относился к Курту. Как отреагировал тогда в баре; как будто Курт — его собственность, ребёнок, над которым нужно брать шефство. И всё это несмотря на то, что, согласно собственному правилу Блейна, секс на стороне — нормальная практика для них обоих. Курт очень хорошо помнил, как тот произносил правила, независимо от ситуации, в которой слушал их. От одной этой мысли по коже пробегаются мурашки удовольствия. Если бы речь шла о ком-то другом, а не о Блейне, Курт бы сослался на ревность. Но Блейн очень чётко выразил свои взгляды на отношения и преданность — точно так же, как Курт ясно высказал свои взгляды относительно чувства. Однако Курт не знает, во что верить. Он рад, что в баре была подруга Блейна. Не хочется даже думать о том, что могло бы произойти, если бы её там не было. От мысли обо всём минувшем дне и вечере пробивает озноб. Курт в жизни не чувствовал такого раздрая. Тяжело вздохнув, Курт поднимается и идёт в ванную. На часах около десяти, и из гостиной не доносится никаких звуков, а дверь в спальню Блейна закрыта. Курт солгал бы, если бы сказал, что его это немного не тревожит: он уже уяснил, что Блейн — жаворонок. Даже после бурной ночи он мог позвонить Курту часов в восемь утра по дороге в спортзал, чтобы договориться о встрече или назначить очередную встречу со стилистом или владельцем бутика. Сначала Курт думает пойти в гостиную. Может быть, Блейн там, просто не шумит. Но там его нет. Курт пересекает комнату, чтобы в последний раз взглянуть на впечатляющий Манхэттен, после чего разворачивается, намереваясь вернуться в гостевую и начать собирать вещи. Но останавливается. На кофейном столике сложенный лист бумаги, на котором большими буквами написано «Курту», поэтому, естественно, он идёт за ним. Когда он открывает записку, выпадает стодолларовая купюра, и Курт поднимает бровь. «Куколка. Вот деньги на такси. Я не спал всю ночь, поэтому лёг утром, чтобы немного отдохнуть. Дай знать, что благополучно вернулся домой. Обещаю, что сразу после этого удалю твой номер. Прости. Блейн». «Боже. Что случилось с тем поверхностным, эгоцентричным засранцем на грани психопата, с которым я познакомился несколько месяцев назад? Он реально извинился. Что, если он всерьёз?» Курт к такому не готов. Он берёт купюру и сжимает записку в кулаке, прежде чем, глубоко вздохнув, вернуться в гостевую и вызвать такси.