Sweet Little Sixteen

Неделя после праздничного ужина в доме мамы выдаётся утомительная. Андерсон ведёт крупные переговоры на работе, стараясь выкрутиться с новыми контрактами как консультант стилиста, который хочет в корне изменить имидж её клиента. Он счастлив двухчасовому перерыву, во время которого встречается с Себастианом в парке, куда отводит Мэрилин на игровую площадку. Блейн приносит ей очаровательную пару блестящих туфель, отчего Себастиан снова просит его прекратить таскать ей такие дорогие подарки. Он рассказывает, что начал ходить к психотерапевту, но Купер не знает об этом. Ему просто нужен кто-то, кто поможет разобраться с тем, во что превратилась его жизнь. Всякий раз, когда Блейн смотрит на него, он не может не вспомнить слова Курта, которые признал Себастиан, и Блейн знает, что если бы он услышал об этом год назад, то ему было бы более чем пофиг. Его поражает, насколько встреча с Куртом изменила его жизнь и его самого. Теперь Блейна тошнит от того, как грубо он посылал Себастиана. Курт занят подготовкой к окончательному соревнованию хоровых клубов. Оно состоится в конце мая, и Блейн знает, что Курт и его хор вкладывают всё свое время и усилия в совершенствование выступления. Само собой разумеется, Блейн планирует быть там, чтобы поддержать Курта в важный момент. Блейн рад услышать, что теперь Курт говорит с консультантом о том, что происходит в их отношениях, когда они полностью одеты. Андерсон знает, что Курту не хочется обсуждать их сексуальную жизнь с другими, поэтому Блейн делает всё возможное, чтобы убедиться, что Курту есть, что сообщить психологу об их отношениях, помимо половой жизни. Но вот наступает поздний вечер пятницы. Блейн только что пришёл домой с работы, где он тесно сотрудничал с Кейт. Они работали без остановки в течение двенадцати часов, и их прервал только доставщик суши. Нет нужды говорить, что он довольно хорошо справился с тем, чтобы дистанцироваться, и теперь готов снять с себя всю одежду и съесть шоколадный торт, купленный по дороге домой, за просмотром дрянных ситкомов на диване, ничего не надевая, кроме нижнего белья. Он по уши в жалости к себе, ведь он уже был старым, а теперь ещё старше, согласно календарю. Когда он переступает порог, в квартире холодно и темно, и он даже не удосуживается включить свет в коридоре. Он идёт прямиком на кухню, чтобы найти нож для торта, прежде чем отправиться в спальню, на ходу начиная развязывать галстук и снимать рубашку. На этот раз он действительно рад, что попросил Курта не приходить, так у него в распоряжении есть немного времени для себя. Вот только одна проблема… Его кровать не пустует.

❧

Войдя в главную спальню своей квартиры, Блейн, мягко говоря, шокирован тем, что обнаруживает. Комната определённо выглядит не так, как он её оставлял, когда пошёл на работу утром. Комод заставлен большим количеством свечей, чем у него было за всю жизнь. Потолочное освещение выключено, простыни сменили с тёмно-синих на тёмно-бордовые… а на середине кровати лежит его очень дорогой фотоаппарат, явно для того, чтобы привлечь его внимание, как только он вернётся домой. — Привет, именинник, — раздаётся тихий голос от двери в ванную. Когда он смотрит в ту сторону, чтобы увидеть приветствующего, сердце Андерсона делает кульбит. Курт стоит, прислонившись к дверной раме, улыбаясь ему, а его палец пробегается по середине его обнажённого торса. Он почти полностью обнажён, за исключением большого голубого банта, повязанного на груди. Одна его нога изящно скрещена с другой, но местечко между ног демонстрирует, что на нём ярко-голубые кружевные трусики шортиками, того же оттенка, что и бант — всё якобы ох какое невинное. — Курт… что ты здесь делаешь? Я думал, ты на репетиции хора, — выдавливает из себя Блейн, удивлённый тем, что мозг способен генерировать слова, а не только звуки. Курт быстро встаёт прямо и начинает медленно идти к Блейну, который по-прежнему стоит у кровати. Забравшись на неё, он ползёт к Блейну, всё его тело и движения мышц напоминают Блейну о большой экзотической кошке. Трусики драпируют его задницу самым соблазнительным образом. Он встаёт на колени и берётся за галстук Блейна обеими руками, чтобы притянуть его ближе. — Прости, папочка. Я просто хотел устроить тебе хороший день рождения. И моя киска так по тебе скучала, — надувает губы Курт, и Блейн понимает, что в жизни не видел, чтобы кто-то лучше изображал фальшивую невинность. Большие голубые глаза Курта широко и выразительно распахнуты, когда одна рука скользит по собственному голому торсу, а другая делает так, что галстук опускается на кровать прямо перед тем, как его пальцы достигают киски. — У меня для тебя подарок на день рождения. Прямо здесь, — произносит он мягко и цепляется пальцем за голубое кружево, покрывающее его выдающуюся бедренную косточку. — Но обо всём по порядку… Курт улыбается и указательным пальцем пробегается вниз по майке Блейна, теперь его рубашка полностью расстёгнута. — Не думай, что я просто устрою обычный вечер прикосновений и секса — о, нет, ты немного повеселишься, — соблазнительно говорит он. Блейн недоумённо смотрит, а Курт садится на корточки и длинной тонкой рукой тянется к камере за своей спиной. Несколько мгновений он крутит её в ладонях, прежде чем сесть на колени. Он вскидывает бровь с играющей на губах улыбкой. — Сегодня я весь твой. Пользуйся мной, как только пожелаешь. Я подумал, что мы могли бы начать с парочки фотографий. Меня. В любых позах, которых ты только захочешь, — произносит он низким плавным голосом. Блейн понимает, что, по идее, должен злиться на Курта, за то что тот пришёл, несмотря на его прямую просьбу не появляться в течение всех выходных. Как он поступал со всеми в своей жизни, Блейн дотошно объяснил Курту, что день его рождения должен быть забыт и вычеркнут из календаря. Он не хотел ни видеть кого-то, ни говорить с кем-то — только игнорировать этот мир. Он и не думал, что с появлением бойфренда впервые в жизни эта благородная традиция претерпит изменения. Но вот он возвращается домой и находит вышеупомянутого бойфренда, практически обнажённого, в своей спальне, одетого в девчачьи кружевные трусики и предлагающего сфотографировать его в таком виде (не говоря уже об обещании быть в полной власти Блейна впоследствии). Действительно нет нужды замечать, что вся кровь в данный момент из головы устремляется к его промежности, а комната вдруг начинает казаться ужасно душной. «Время распаковывать подарки», — решает Блейн и мимолётно думает о коробке, спрятанной на полке в шкафу. Он так давно скрывает её содержимое; к тому же, кажется, пришло время поделиться этим содержимым с тем самым человеком, для которого она предназначена. На лице Блейна появляется широкая ухмылка, когда его ладонь скользит по руке Курта. Она останавливается на бедре и крепко сжимает его, пальцы обхватывают задницу, чувствуя под собой кружево вокруг безжалостных ягодиц Курта. Его кожа горячая, а кружево шершавое, в самых приятных смыслах. — Хорошо. Так ты говоришь, я за главного. Начнём же игры, — выстанывает он на выдохе, выхватывая камеру из рук Курта. Положив ладонь на плечо Курта, Блейн толкает его и заставляет упасть на спину на кровать. Он снимает крышку с объектива и убирает её в карман, прежде чем перевернуть камеру и найти нужный ракурс. — Ты уверен, что хочешь, чтобы я сфотографировал тебя в таком виде? — дразнясь, спрашивает он, кивая Курту, чтобы тот облокотился на подушки, прежде чем самому сесть на колени с краю кровати, откуда ему отлично открывается вид на его цель. — Не могу даже подумать о том, чтобы кто-то другой сфотографировал меня в таком виде, — игриво улыбается Курт и скрещивает ноги, раскрывая ладонь на бледном бедре. Блейн моментально делает снимок, чуть улыбаясь от понимания того, что это лучшее, что кто-либо ему предоставлял. Он проводит ладонью вдоль ноги Курта, гладя тёплую кожу, скрывающую сильные мышцы. Затем хватает Курта за запястье и убирает его ладонь с бедра. — Ляг, — даёт он указание и наблюдает, как Курт соскальзывает по простыням. Он слегка поправляет бельё и сгибает одну ногу Курта, другую оставляет вытянутой, а рука сгибается над головой. Всё его тело расслаблено и художественно изогнуто, чтобы Блейн мог видеть именно то, что нужно. Он делает несколько фотографий Курта в этой позе, как вдруг ему в голову приходит идея. Он кладёт камеру на кровать и встаёт на ноги. Курт тут же поднимается на локти, чтобы в недоумении проследить за ним взглядом. — Что ты делаешь? — спрашивает он, когда Блейн открывает шкаф. Блейн чуть возится, после чего находит большую коробку из красного дерева. Она гладкая и тяжёлая, с красивой резьбой и золотым замком спереди. Он подносит её к кровати и укладывает Курта обратно на спину. — Не смотри. У меня есть кое-что интересное для нашей игры, но я не хочу, чтобы ты знал, что это, пока мы этим не воспользуемся, — говорит Блейн и проводит ладонью по глазам Курта, чтобы тот закрыл их. — Ладно. Не уверен, стоит ли мне начинать бояться, — усмехается Курт, отчего кровать под ним вибрирует, и в тот момент, когда Блейн наблюдает за ним, улыбающимся так, что глаза щурятся, а нос морщится, Андерсон чуть не смахивает коробку с кровати, забывая о камере, чтобы весь свой день рождения провести целуя и боготворя мальчика, которого он так любит. Улыбнувшись тому, как Курт слепо доверяет ему, Блейн качает головой и возвращается к реальности. Он отпирает замок, и на его лицо закрадывается ухмылка, когда он обводит взглядом содержимое. Внутри коробка обита плотным красным шёлком, почти того же цвета, что и постельное бельё, — как безупречное красное вино с насыщенным вкусом; как секс и необходимость прикасаться телом к телу Курта. Вещи в коробке аккуратно разложены, поэтому он быстро находит то, что ему нужно. Этот предмет он кладёт на кровать рядом с Куртом, а потом закрывает коробку и ставит на пол. Затем Блейн садится на колени и пробегает пальцами вдоль груди Курта, наблюдая за тем как появляются мурашки и затвердевают соски под голубой лентой, вокруг его торса. — Уже можно открывать? — спрашивает Курт, терпеливо дожидаясь следующих указаний. — Да, я полностью готов для тебя, — тихо шепчет Блейн и наблюдает за тем, как Курт раскрывает глаза, тут же останавливая взгляд на самом Блейне, несомненно сгорая от любопытства и гадая, что же тот нашёл. — Не смотри. Совсем скоро ты всё узнаешь. А сейчас встань на колени. Хочу, чтобы ты повернулся лицом к изголовью кровати, — приказывает Блейн, чувствуя, как пульсирует член от блеска в глазах Курта и того, как он спешит выполнять его указания. Всего несколько секунд спустя Курт стоит на коленях лицом к стене, пальцы обхватывают изголовье кровати. Блейн неловко подбирается к своему парню сзади и проводит ладонями вдоль его рук, чтобы обхватить запястья. Он заводит руки назад, беря то, что хочет испробовать на Курте уже несколько месяцев. Блейн наклоняется, чтобы оставить чувственный поцелуй на затылке парня, прежде чем нагнуться и взять красные тканевые наручники, которые он выбрал, думая о Курте. Заковав запястья Курта в замшевые изнутри наручники, пальцы Блейна расправляют гладкий шёлк с наружной стороны и заводят его руки за спину, перекрывая все пути к отступлению. Удостоверившись, что наручники идеально выполняют свою задачу, мужчина несколько раз обводит рукой свой шедевр, а после прижимается грудью к спине парня и прокладывает дорожку поцелуев от шеи до плеча. Курт поворачивает голову, чтобы губы Блейна сместились на его щёчку, прежде чем оставить поцелуй в уголке рта. Пользуясь мгновением тишины, он восхищается телом Курта, счастливый от того, что не осталось ни следа от чёрных и синих синяков. Его кожа гладкая, бледная и нетронутая. — Ты такой красивый, куколка, — выдыхает Блейн напротив его скулы и проводит ладонью вдоль руки. Курт улыбается и урчит в ответ, и Блейн замечает, как дёргаются его бедра — без сомнения, из-за отсутствия действий. Но Блейн лишь улыбается и отодвигается назад, чтобы взглянуть, на своё творение. Он берет камеру и делает несколько фотографий Курта лицом к стене, прежде чем пододвинуться к парню и двумя пальцами повернуть его голову за подбородок так, чтобы тот оказался профилем к нему, когда садится на край кровати прямо за спиной Курта. Пламя свечей играет на бледной коже Курта, его щёки ярко-красного цвета, а оранжевые огоньки пробегают вдоль тела. Голубое кружево обтягивает задницу, его ягодицы такие округлые и сочные, что Блейн удивляется, как ему до сих пор хватает выдержки не наброситься на них. Он продолжает делать фотографии, пока Курт меняет позу: закрывает глаза, иногда устремляя их прямо в объектив с таким вожделением, какого Блейн в жизни не видел. Либо этот мальчишка — великолепный актёр, либо чертовски возбуждён… учитывая то, насколько Блейн знает Курта, верными могут быть оба варианта. — Скольким выпала честь поиграть с ними? — спрашивает Курт. Он облизывает губы и поднимает подбородок, касаясь кончиком языка верхней губы, и Блейн делает фотографию, которая точно будет лучшей из всех, на которые он только дрочил. — Никому, кроме тебя, сладкий, — улыбается Блейн и кладёт камеру на кровать, чтобы освободить руки Курта. Когда тот поворачивается, вскинув бровь, смесь неверия и неуверенности плещется в его глазах. — То есть они просто так лежали здесь без надобности несколько лет? — спрашивает он, на этот раз с лёгким недоверием в голосе. Блейн усаживает его на край кровати и кладёт руки на бёдра Курта, прежде чем спустить их к коленям и развести их, раскрывая вид на неземную красоту, что спрятана всего лишь за одним слоем голубого кружева, что так идет коже Курта и подчеркивает его глаза. Только Курт может быть таким внимательным к одежде, предназначенной для дурачества в спальне. — Конечно же, нет. Я купил их в начале декабря или около того. Сразу после того, как встретил тебя, — улыбается Блейн и оставляет поцелуи на внутренней стороне бёдер, прежде чем начать развязывать бант на его груди. Он встаёт на колени между ног Курта и смотрит прямо в глаза парню, которого будто бы только что сразило осознанием сказанных слов. Что коробка предназначена только для них двоих и ни для кого больше. Ещё с тех пор, как они не были парой. — Я люблю тебя, — резко ослабевшим голосом шепчет Курт с горящими глазами. — И я тебя люблю, — улыбается Блейн и наклоняется, чтобы оставить целомудренный долгий поцелуй на губах Курта. Отстранившись, он поднимает голубую ленту к губам Курта и ухмыляется. Взгляд Курта устремляется к ладоням Блейна, и он постепенно начинает понимать, чего тот хочет. — Просто открой, детка. Всего для одной фотографии, — нежно бормочет Блейн. Он видит, как Курт сомневается, обдумывая, как поступить. Действительно ли он хочет согласиться на это. Он зажмуривает глаза и сглатывает, прежде чем медленно раскрыть рот и позволить Блейну поднести ленту к губам и завязать её на затылке. Удостоверившись, что Курту не больно, Блейн проводит ладонью вдоль его спины и целует его в челюсть, прежде чем завести руки парня за спинку, чтобы тот оперся ладонями на кровать. Блейн садится на пол в нескольких шагах от Курта, откуда ему открывается великолепный вид на парня, только для него. Грудная клетка Курта двигается быстрее обычного, зрачки бегают. Ему очевидно некомфортно, поэтому Блейн перехватывает его взгляд. — Всё хорошо, куколка. Ты даже представить себе не можешь, как сексуально сейчас выглядишь. Просто расслабься, и я закончу, не успеешь и глазом моргнуть. Ты же доверяешь мне, правда? — еле слышно шепчет он, наклонив голову, его голос мягкий в надежде отвлечь Курта от дискомфорта. Глаза Курта становятся чуть шире, и он, дрожа, кивает, прежде чем сделать глубокий вдох и заставить себя дышать ровно. Затем он спокойно опускается на руки, его глаза неотрывно смотрят на Блейна, сидящего на полу. — Умница, крошка. Ты такой молодец, — хвалит его Блейн, начиная делать больше фотографий. К этому времени он уже теряет счёт сделанным снимкам. И это не важно. Всё, что ему известно, это то, что его камера в настоящий момент заполнена фотографиями почти полностью обнажённого Курта в самых различных позах, что станут самым настоящим порно для одиноких ночей, но в любой другой день запросто посчитаются за прекраснейшее произведение искусства — всё потому, что тело Курта настолько идеально. Получив желаемое, он не планировал дальше оставлять Курта в том же положении, особенно если оно доставляло ему дискомфорт, так что Блейн прошел через комнату, убирая ленту с губ мальчика, прежде чем глубоко поцеловать его, демонстрируя тем самым, что он никогда бы не переступил границ. — Ты в порядке? — мягко поинтересовался Блейн, не планируя продолжать, пока не убедится, что с Куртом все хорошо. — Да. Я в порядке, — выдыхает Курт, еще раз прижимаясь к губам Блейна быстрым поцелуем. — Отлично. Сядешь на подушки для меня? — спрашивает Блейн, скользя пальцем по краю голубых трусиков. Он не мог оторвать от них глаз. Он понятия не имел, откуда Курт их взял, но просто не мог поверить, что тот прошел все круги Ада, чтобы заказать нечто подобное и надеть только для удовлетворения желаний Блейна. Курт поднимается на кровати, чтобы снова расположиться на подушках. Он кладет на них голову и наблюдает за тем, как глаза Блейна обволакивают его тело. Прежде чем Блейн успевает остановить его, Курт невинно проводит пальцами от крепких мышц живота к поясу трусиков, где кончики медленно опускаются на гладкую вульву. Не отрывая глаз от Блейна, он водит пальцами по киске и медленно начинает петь: — С днем рождения тебя С днем рождения тебя… Его голос низкий и мрачный, пока пальцы медленно работают между половых губ, кружево движется вокруг ладони. Его дыхание срывается, и пение становится медленнее и чувственнее, что сама мисс Мэрилин Монро могла бы позавидовать. Блейну приходится сглотнуть. Он разрывается между наблюдением за лицом Курта, прикушенной нижней губой, языком, обводящим верхнюю, глаз, сверкающих от движений руки в нижнем белье, и его промежностью, где пальцы работают между его ног, кончиками кружа вокруг клитора. — С днем рождения… Его пальцы скользят ниже. Наблюдать за этим — пытка, и Блейн спешит сделать несколько снимков, прежде чем этот вид исчезнет навсегда, его член кричит о том, чтобы его выпустили из хлопкового плена. — Мистер Андерсон… Мягкий стон срывается с губ Курта, когда он толкается пальцами в свою дырочку, его глаза закатываются, зубы кусают нижнюю губу. Блейн уверен, что вот-вот заплачет. — С днем рождения тебя, — заканчивает Курт, большим пальцем свободной ладони, подцепляя пояс трусиков, чтобы снять их и шире раздвинуть бедра, чтобы пальцы легче проникали в его киску, тихий всхлип пронизывает уши Блейна. — Ох, блять, Курт… — выстанывает он, обхватывая ладонью бугор в штанах и с силой сжимая ту боль, что едва может удерживать. Каким-то чудом он заставляет себя вернуться к реальности и опускается, чтобы поцеловать ладонь Курта, пока тот продолжает проникать в себя пальцами, кружевное белье царапает его губы, но дразнящий запах и вкус соков Курта — единственное, что он сейчас чувствует. Вместо того, чтобы просто сорвать с Курта белье, Блейн крепко сжимает его запястье и достает ладонь из насмехающегося над ним предмета одежды. Он кладет пальцы Курта в его рот и наблюдает, как парень облизывает их, устраивая отличное представление для Блейна — именно такое, какое он знает, по полной снесет ему голову. — Ложись на живот. Сейчас же! — требует Блейн, теперь его голос ровный и твердый — у него появился план. На лице Курта появляется широкая улыбка, прежде чем он ложится на живот. Он опирается щекой о ладони, что кладет перед своим лицом, и выжидающе смотрит на Блейна. Но тот обхватывает его бедра, заставляя вскинуть задницу и встать на колени, его голова и плечи — всё ещё на кровати. Курт тихо вскрикивает от неожиданности, но не возражает против резкой грубости. Когда Блейн наклоняется, чтобы снова заключить его запястья в красные шелковые наручники, он всё ещё не возражает, но мычит и тяжело выдыхает, очевидно чертовски возбужденный. — А сейчас я найду кое-что для наших игр. А тебе лучше быть хорошим мальчиком, пока ты будешь ждать меня, — нараспев произносит Блейн и большим пальцем обводит влажные губы, прежде чем развернуться, поднять коробку из красного дерева и поставить её на кровать рядом с задницей Курта — идеальное место, чтобы тот не смог увидеть содержимое из-за крышки. Блейн сидит на коленях позади Курта, а его пальцы бездумно скользят по прелестям в коробке, его выбор останавливается на двух предметах: с каким из них он хотел познакомить Курта в первую очередь? Немного подумав, он всё же выбирает и отодвигает коробку немного в сторону, чтобы видеть лицо Курта. Блейн проводит рукой по его заднице, что сейчас высоко вскинута, дожидаясь быть использованной так, как Блейн считает лучшим. Он наклоняется и оставляет поцелуй на позвоночнике Курта, раздвигает чуть шире его ноги, чтобы сесть на колени между ними, и царапает ногтями его ягодицы, выглядывающие из-под голубого кружева. — Так ты решил, что можешь просто лежать здесь и лезть пальцами в свою жадную киску, не спросив разрешения? — спрашивает Блейн и крепко сжимает акриловую ручку, опуская мягкую замшу дразнить раздвинутые ягодицы Курта. — Блейн! Что это такое? — испуганно спрашивает Курт из-за резко изменившейся атмосферы и нового ощущения того, что они еще не пробовали раньше. Он оборачивается, и его глаза становятся шире, когда он видит плеть в руке Блейна. Тот триумфально улыбается ему, мысленно поощряя себя за то, что до сих пор полностью одет, но уже сбился со счета, в какие позы успел поставить Курта. — О нет. Блейн, нет, не бей меня. Я не уверен, — хнычет Курт, пытаясь выбраться из пут, фиксирующих его руки. — Давай, детка. Это будет весело, — шепчет Блейн, опираясь рукой на кровать, чтобы наклониться к Курту и увидеть его лицо. — Я просто… я никогда, — неуверенно бормочет Курт. — Тихо, все в порядке. Я тоже никогда. Я всегда думал, что это горячо, но никогда не встречал никого, с кем хотел бы это испробовать. Но ты… — улыбается Блейн, одной рукой гладя ягодицу Курта, намеренно проводя указательным пальцем по промежности, заставляя бедра Курта чуть дернуться. — Я правда не знаю, Блейн. Я люблю тебя и я знаю, что обещал, но… — Пожалуйста, Куколка. Давай просто попробуем. Если тебе не понравится, я обещаю, что остановлюсь. Просто… ты такой невероятно сексуальный. Попробуй довериться мне? — умоляет Блейн, поглаживая попку Курта во время своей речи. Блейн выдерживает паузу, давая Курту переварить предложение еще раз, и он видит, как усердно тот размышляет, пытаясь сконцентрироваться на ощущении руки Блейна на его влажной киске. — Ладно. Тогда я… я доверяю тебе, — наконец, соглашается Курт, выдыхая. Его глаза расфокусированы, но Блейн точно знает, что Курт не согласился бы, не будь он уверен в своем решении. — Ты совершенство. Я люблю тебя, — шепчет Блейн, накрывая губы Курта в агрессивном поцелуе, прежде чем вернуться к исходной позиции за попкой Курта. Он опускает замшевые кисточки щекотать промежность Курта, стараясь дразнить обе раскрытые дырочки под трусиками, и видит, как напрягаются мышцы парня при каждом его движении. — Так ты и правда думаешь, что я позволю тебе подобное? Попытаться трахнуть себя прямо у меня перед носом? — спрашивает Блейн, возвращаясь к своему доминирующему тону, который, как он думал, ему никогда не посчастливится использовать. — Прости. Просто ты… ты такой сексуальный, — извиняется Курт, не совсем войдя в роль, но Блейн не сомневается, что вскоре у него всё получится. — Но, детка, это совсем не оправдание. И как ты можешь просто приходить сюда, когда я сказал тебе держаться подальше? Тебя нужно научить, как правильно себя вести, — неодобрительно отвечает Блейн, наблюдая за тем, как плеть вновь и вновь обводит задницу Курта. — Прости. Прости. Я не должен был приходить. Я постараюсь вести себя лучше… — хнычет Курт, на этот раз более убедительно. — Боюсь, простых извинений теперь недостаточно. У твоего плохого поведения должны быть последствия, иначе ты никогда не научишься… — вздыхает Блейн, будто бы он и вправду идет против себя, но не успевает Курт ответить, как он взмахивает рукой, и кисточки ударяют задницу парня, при соприкосновении с кожей замша издает резкий звук, и стон срывается с губ Курта. — Ох черт! — выкрикивает он, опуская голову на простынь между руками, что тут же обвивают голову. — Это было слишком? Ты в порядке? — спрашивает Блейн и убирает руку, чтобы проверить состояние Курта, который пока не отвечает. — Курт? Куколка? Я могу остановиться. Ты хочешь, чтобы я остановился? — уточняет Блейн, готовясь к тому, что ему придется отступить и найти что-нибудь другое для игры. — Нет. Боже. Не останавливайся, — шепчет Курт сломленным голосом, приподнимая задницу и прижимаясь ею к паху Блейна. Его пах буквально говорит. Курт буквально только что попросил о том, чтобы его отшлепали, его голос и движение задницы были такими нуждающимися. Разве нужны были еще слова? Так что он поднимает плеть и ударяет ею по левой ягодице Курта, убеждаясь, что та заденет и голую кожу Курта и ту, что скрыта трусиками. Черт возьми, он ужасно хочет, чтобы вся кожа Курта была покрыта следами к тому моменту, как они закончат. — Ты просто хочешь, чтобы я наказал тебя, да? Тебе это нравится, тебе очень это нравится, правда? — Блейн стонет и оставляет удар на правой ягодице Курта, оставляя следы в виде ярко-красных полос прямо у линии голубой ткани. Блейн оттягивает резинку трусиков большим пальцем, прежде чем отпустить обратно на бедро Курта. — Да. Мне очень нравится, — стонет Курт, к счастью, начиная звучать все более убедительно. — Мгм, я знаю, что тебе нравится, детка — но ты не можешь просто прийти и спровоцировать меня для того, чтобы я тебя отшлепал. Так делают только плохие мальчики, — ухмыляется Блейн, осыпая ягодицы Курта несколькими ударами подряд, особо не задумываясь о том, куда именно он попадает. — Ты хочешь быть плохим мальчиком? В этом дело? — Нет. Нет, пожалуйста, научи меня быть хорошим. Пожалуйста, папочка, пожалуйста, — захныкал Курт, встречаясь взглядом с Блейном. Его голубые глаза сейчас темные и полные страсти, кричащие о том, чтобы Блейн не сдерживался, пока он прижимается виском к красным наручникам, сковывающим его запястья. Курт, определенно, уже не испытывает сомнений, а это прозвище только подстегивает Блейна — если бы кто-то сказал ему, когда они встретились впервые, что чистый, невинный, юный Курт будет так грязно умолять его, он бы не поверил. Но это почему-то только делает все лучше; Курт такой только для него. Так что Блейн продолжает. Он осыпает ударами ягодицы Курта. Молочная кожа розовеет и краснеет под нежно-голубым цветом, и на секунду Блейн задумывается о том, как долго ему нужно продолжать, чтобы разрушить совершенство этой кожи. Почему-то Блейна очень впечатляет то, как Курт продолжает удерживать бёдра в воздухе. Его колени то и дело немного скользят по гладкой простыни от особо сильного удара, но помимо этого он не двигается, только покачивая бёдрами от необходимости опустить их на кровать. — Но ведь проблема совсем не в твоей заднице, верно? Всё дело в твоей жадной маленькой киске, — улыбается Блейн и легко проводит пальцем между ягодиц Курта, заставляя мальчика всхлипнуть из-за нужды, обе его дырочки сжимаются в надежде быть использованными. Без предупреждения Блейн ударяет плетью по киске Курта, зная, что половые губы уже раскрыты, а значит, кисточки принесут боль именно клитору. И конечно же, Курт вскрикивает из-за резкого контакта, его спина выгибается, и задница поднимается выше. — Ты влажный для меня, любовь моя? — шепчет Блейн, проводя плетью по киске. — Такой, такой, такой влажный, папочка… — задыхается Курт, кусая руку. Блейн еще несколько раз ударяет совершенно красную задницу Курта, время от времени хлестая киску, каждое движение поощряется стоном или мычанием или вскриком Курта. В одно мгновение Блейн стягивает трусики Курта вниз на его бёдра, к самым коленям, и бросает плеть обратно в коробку, откуда берет следующий предмет, который ему не терпится опробовать. Сейчас для этого просто идеальный момент. Медленно Блейн начинает водить палочкой с перьями по алым ягодицам Курта. Курт сдавленно пищит и его анус сжимается, пока Блейн проводит пёрышками между его ягодиц, дразня обе его влажные дырочки. — Ох, Блейн. Чёрт, так хорошо, — стонет Курт, утыкаясь лицом в постель и оставляя следы от зубов на своей руке. Блейн чувствует, как пот скатывается по его вискам и спине. В своей одежде он чувствует себя скованным, а ещё он вполне уверен, что его нижнее белье можно будет отправить прямо в мусор. Блейну не верится в то, насколько все это горячо. И он задается вопросом, сможет ли он кончить в штаны от такого возбуждения, как чертов школьник. — Ты так хорошо справляешься, прекрасный. Ты даже не представляешь, насколько ты чертовски сексуальный, — ласково говорит Блейн, свободной рукой неловко расстегивая свои штаны. Пёрышки заставляют бедра Курта сокращаться в хаотичном ритме, и его дыхание становится прерывистым и неровным. Время от времени он подаётся бёдрами назад, но безрезультатно: не то чтобы Блейн мог трахнуть его пучком перьев. — Пожалуйста, Блейн, пожалуйста, трахни меня, сделай хоть что-то, — рычит Курт, умоляя Блейна взглядом. Курт начал скользить руками вверх-вниз по кровати, будто так он может их освободить. Он весь на грани отчаяния, Блейн чувствует это в его мышцах и его коже, будто из его пор сочится желание и страсть. Сейчас Курт настолько потерян в желании, что, кажется, уже целую вечность даже не пытался поправить волосы. Блейн берет ручку игрушки в рот и скользит указательным пальцем по спине Курта, заставляя его прогнуться со стоном. Улыбаясь самому себе, Блейн скользит руками по рукам Курта, помогая ему перевернуться. Это требует немного усилий, но спустя мгновение Курт уже лежит на спине, его трусики где-то у него в ногах, а руки все ещё связаны над его головой. — Ты настоящее произведение искусства, — улыбается Блейн, целуя Курта в лоб. В отчаянии Курт приподнимает голову, пытаясь коснуться своими губами губ Блейна, но Блейн выпрямляется, скользя руками по груди и животу Курта. Он видит, что Курт тщательно выбрит, и Блейну приходится прикусить язык, чтобы не вылизать его киску, блестящую от влаги. Ухмыляясь, Блейн встаёт и начинает раздеваться. Он неспешно расстёгивает пуговицы на запястьях и вешает рубашку на вешалку, аккуратно складывает штаны, также вешая и их, подготовив к отправке в химчистку. Блейн слышит, что Курт пытается сдерживать хныканье и стоны, а его руки сжимаются и разжимаются над его головой. Он почти сдаётся, а потом, взглянув на Курта с приподнятой бровью, отправляется в ванную, чтобы снять белье и майку и засунуть в корзину для белья. Ему приходится на секунду облокотиться о столешницу в ванной. Как бы он ни старался выглядеть собранным перед Куртом, на самом деле он готов вот-вот взорваться. Он сжимает губы, зажмуривается и размышляет, стоит ли ему сжать член у основания, чтобы оттянуть немного свой оргазм, или же любое внимание к его паху заставит его кончить и он будет слишком выжат для дальнейшего веселья сегодня. — Вот черт, — Блейн шумно стонет, но так, чтобы Курт его не услышал, прежде чем выпрямляется и снова заставляет себя сделать невозмутимое выражение лица, чтобы вернуться в спальню. Курт на кровати лежит подозрительно спокойно. Его глаза закрыты, а лицо и шея раскраснелись. Если бы Блейн не был уверен в обратном, он решил бы, что Курт спит. Даже его дыхание было абсолютно спокойным. Так что Блейн бесшумно пересекает комнату и садится на кровати рядом с ним. Он наклоняется и оставляет поцелуй возле пупка Курта, заставляя того немного прогнуться в попытке поднять живот ближе к лицу Блейна. Когда он поднимает взгляд, Курт смотрит на него больше с любовью во взгляде, чем с желанием. Он улыбается Блейну этой своей улыбкой, которая всегда заставляет Блейна чувствовать, что быть с Куртом — наверное, одно из немногих правильных решений, которые он принимал в своей жизни. Скользнув рукой на колено Курта, Блейн слегка разводит его ноги, устраивая их разведёнными на матрасе. Глаза Курта наполнены ожиданием и любопытством, и Блейн видит, как твердеют его соски, когда он снова берет палочку с перьями, скользя вниз по животу Курта. Курт тяжело и глубоко вдыхает, но как только пёрышки достигают его киски, с его губ срывается стон. Блейн кусает нижнюю губу и немного расслабляет запястье, устраиваясь с игрушкой между ног Курта и начиная плавно крутить ее в руке, так, чтобы пёрышки беспрерывно щекотали киску Курта. Тот недовольно сгибает ноги в коленях, снова их выпрямляет, сжимает бёдра и снова разводит, подаётся бёдрами вперёд, к игрушке, но все, что он может делать, — только хныкать. Курт на грани оргазма, но пересечь черту просто невозможно. — Боже! Ты такой коварный! — Курт толкается, выгибая шею. — Прости, детка. Но ты же знаешь, что папочка в курсе, что делает? — притворно уточняет Блейн, сдерживая смешок от того, как Курт закатывает глаза, но выглядит все равно ужасно сексуально при этом. — Ладно. У меня есть для тебя еще кое-что. И я уверен, тебе понравится. Но для начала закрой глаза, не хочу, чтобы ты увидел раньше времени, — мурлычет Блейн, пряча палочку с перьями обратно в коробку и доставая следующую на очереди игрушку. Он сгибает ноги Курта, целуя каждую лодыжку, прежде чем позволить его ногам основательно расположиться на простынях. Затем Андерсон перемещается, садясь рядом с Куртом на достаточном расстоянии, чтобы получилось поцеловать Курта, но по-прежнему оставаясь у него между ног. Он едва прикасается кончиком работающего вибратора к клитору Курта, как глаза того резко раскрываются, и он начинает ёрзать и кричать с рукой Блейна между ног. — О боже! О боже! Блейн! — хнычет он, его голос сломлен, и Блейн чувствует, как выделяются соки из его киски, пока он массирует вибратором нуждающийся клитор. В своё время он покупал вибратор из двадцатичетырёхкаратного золота скорее в шутку. Ему очень понравился поразительно гладкий дизайн и захотелось узнать, насколько идеально он будет выглядеть на фоне светлой кожи Курта. Тот факт, что он совершенно бесшумный, делал всё только лучше, и он просто умирал от желания застать Курта врасплох игрушкой — и ожидание точно того стоило. Все тело Курта под ним напряжено и он кончает и кончает. Его рот открыт, но он не издаёт ни звука, сильно зажмурившись и впиваясь пальцами в собственные ладони, пока его оргазм постепенно отступает. — Полагаю, это работает, — усмехается Блейн и наклоняется, чтобы поцеловать подбородок и нос Курта, пока вытаскивает вибратор. — Что… что это было? — стонет Курт, когда, наконец, начинает приходить в себя. — Просто кое-какая штучка, которую я купил однажды, думая о тебе и о том, как ты прекрасен, когда кончаешь… но, похоже, ты только что побил собственный рекорд или что-то в этом роде, — расплывается в улыбке он и скользит большим пальцем по влажности, которая теперь покрывала половину его руки и половину игрушки. — Это означает, что ты сейчас её в меня засунешь? — Курт явно старается говорить соблазнительно, но, честно говоря, получается немного робко, учитывая то, как он до сих пор хватает воздух ртом, не говоря уж о рассредоточенном взгляде. Тем не менее Блейн снова включает игрушку и входит ей прямо в дырочку Курта со словами «как пожелаешь, моя любовь», наблюдая, как все его тело отрывается от кровати и выгибается. Не теряя времени, он начинает входить и выходить из сжимающейся дырочки Курта, крутить игрушку и наклонять её под такими углами, чтобы идеально ударять специально встроенной головкой дилдо по точке G. Бедра Курта снова начинают напрягаться. Блейн видит, что он пытается оттянуть мгновение, но мышцы его живота сокращаются, а кулаки сжимают пустоту, поэтому свободной рукой Блейн неловко начинает расправляться с узлом, связывающим запястья парня. — Всё хорошо, детка. Можешь кончить. Пожалуйста, кончи для меня, — шепчет Блейн и целует Курта. Их губы влажно скользят друг против друга. Мгновение спустя рука Курта опускается к его промежности и пальцы начинают яростно кружить вокруг клитора. Он с силой сжимает бедра вокруг их рук, работая между ног и стонет в рот Блейна, но тот не останавливается ни на секунду, чтобы не упустить мгновение собственного оргазма. Соки выстреливают из киски Курта, покрывая ладонь и запястье Блейна и стекая на простыни. Теперь вибратор выскальзывает слишком легко, и Блейн начинает опасаться, что потеряет сознание. Он подносит вибратор к губам, облизывает запястье и саму игрушку. Мыча, он сосет дилдо и наслаждается вкусом Курта на языке и губах. К нему приходит осознание, что то обстоятельство, что у Курта нет члена, — ничего не значит, ведь он единственный, в ком Блейн нуждается и кого желает, и никогда не устанет от возможностей, что предлагает его вагина. — Боже. Блейн, — бормочет Курт, и Блейн понимает, что за ним наблюдают. Он роняет вибратор на кровать, а затем поднимает тело Курта, чтобы глубоко поцеловать, заманивая язык Курта в собственный рот. Звуки их слившегося дыхания слышатся в остальной тихой комнате. — Я так сильно тебя сейчас трахну. Так жёстко и красиво,  — обещает Блейн и хватает бутылочку смазки из коробки. Он смазывает пальцы и опускает их между ног Курта. Не задумываясь, что есть хорошо, а что — безответственно, он проникает пальцем прямо в задницу Курта. — Да! — стонет в ответ Курт, и, к облегчению Блейна, один палец проходит довольно легко, поэтому он быстро добавляет второй, позволяя Курту издать еще один стон. — Тебе нравится это? Когда что-то заполняет твою узкую маленькую задницу? — спрашивает Блейн, словно сумасшедший, просто потому, что ему как можно скорее необходимо почувствовать Курта вокруг себя, а всё идет слишком медленно, поэтому третий палец, возможно, проник в Курта слишком рано, но не похоже, что Курт против, поэтому Блейн продолжает сгибать и разводить пальцы. Он выдавливает еще немного смазки прямо на промежность Курта, надеясь, что та попадет, куда нужно, пока его пальцы все глубже и сильнее проникают в Курта. — Ох, блядь. Ох, блядь. Я не могу… Курт… мне нужно… — бубнит он и хватается за последний элемент, с которым собирался познакомить Курта в эту ночь. Он резко вставляет в киску Курта двадцатичетырёхкаратовую золотую пулю и включает её без предупреждения. Курт извивается под ним, бормоча невнятные звуки. Блейн всё меньше соображает, чтобы уделить внимание или позаботиться об этом, и смазывает член слишком большим количеством смазки, прежде чем войти прямо в задницу Курта, заставляя мальчика вскрикнуть и поднять ноги, чтобы руки Блейна обвили его бедра и крепко сжали колени. — Ох, Блейн. Трахни меня… просто трахни меня! — умоляет и просит Курт, чьи пальцы царапают кожу головы и опускаются к груди. Блейна не нужно просить дважды, и он начинает вбиваться в Курта в бешеном ритме. Он наблюдает за тем, как киска Курта удерживает золотую пулю внутри себя, а его ярко-красный член проникает в узкую дырочку. Курт продолжает всхлипывать и стонать, моля «больше» и «жёстче» и «быстрее». Вибрации из киски Курта проходят прямо через тонкую стеночку, стимулируя член Блейна в его заднице. Вся комната кружится вокруг них. Курт выгибает спину и встает на локти, чтобы поднимать и опускать бедра над матрасом, постоянно и резко толкаясь навстречу члену Блейна. Он кончает с криком, соки стекают по игрушке, почти что выталкивая её из дырочки, поэтому Блейн удерживает ее ладонью. Он знает, что есть шанс, что Курт не выдержит большего, но он сам так близко и просто не в силах остановиться. — Так хорошо… блять… так хорошо, Курт! — выкрикивает Блейн, продолжая входить и выходить из Курта, подкручивая бедрами, чтобы головка ударялась о стеночки Курта, массируя их и заставляя парня дрожать. Блейн наблюдает за тем, как Курт поднимается и опускается на кровати от того, как жестко он его трахает, и как его пальцы сжимают простыни. Его ноги скрещены за плечами Блейна, и тот чувствует, как пальцы Курта снова начинают сжиматься. Очередной оргазм снова наступает, но Блейн не позволит пережить его без него. — Посмотри на меня, Курт. Посмотри на меня! — требовательно рычит он, и Курт подчиняется, открывая глаза и пронзительно устремляя их прямо в глаза Блейна. Блейн наклоняется вперед, заставляя задницу Курта оторваться от кровати, и продолжает его трахать. Его яички громко ударяются о кожу Курта, и из-за этих ощущений и звуков всё вокруг него кружится. Он прижимается к губам Курта, они все еще смотрят друг другу в глаза, его легкие работают на износ. — Я люблю тебя. Я так охуенно сильно тебя люблю,  — стонет он и прижимается лбом ко лбу Курта, толкаясь членом всё резче и глубже возможного, заставляя Курта кричать и сжимать его волосы. — … тебя тоже… люблю… тебя тоже,  — тяжело выдыхает Курт и крепко сжимает задницу вокруг члена Блейна. Всё внутри Курта сжимается. Он сжимает киску вокруг вибрирующей пули, дырочку вокруг члена Блейна и пальцы в его волосах. — Да. О да, да да! — кричит Курт, оргазмируя. — Курт! О Боже мой, Курт! Детка, да! — кричит Блейн в рот Курту, резко сталкивая их зубы. Яички Блейна будто бы пытаются оторваться от его тела. В животе всё сжимается, а промежность горит, когда он изливается глубоко внутри тёплой, жаркой пещеры, которой является тело Курта, обнимающее его. И в это краткое мгновение они с Куртом — единственные люди на свете. То, как крепко Курт его обнимает, до боли стискивая пальцы в волосах Блейна, но ему плевать на дискомфорт, ведь это доказывает, насколько сильно он нужен Курту. То, как их тела связаны самым интимным образом, так, как они никогда не были связаны ни с кем, кроме друг друга, как Курт никогда не связывался ни с кем, кроме него. То, как сногсшибательные голубые глаза Курта заглядывают в глаза Блейна, несмотря на то, что его взгляд, вероятно, совершенно затуманен в данный момент. То, что Курт так слепо ему доверяет и позволяет делать именно то, что он хочет с ним сделать. То, как их губы едва соприкасаются, но то, как Блейн чувствует, как Курт дышит ему в рот, прямо как тот дышит в рот Курта, побуждает его чувствовать, что они дают друг другу жизнь. Сил больше не остается, и он падает на Курта, вибрации глубоко внутри его вагины щекочут его тазовые мышцы. Блейн знает, что игрушку нужно достать, но убедить его конечности сделать это никак не получается. Курт опускает руку между ними, побуждая Блейна приподняться, чтобы он смог вытащить из себя вибратор — задача почти невыполнимая из положения, в ловушке которого они оказались. Но он справляется, и золотая игрушка грузно падает на кровать, а затем Курт обнимает Блейна обеими руками, а также ногами, как будто пытаясь спрятать его в коконе из собственных конечностей. Курт осторожно начинает ласкать пальцами спину, выводя бессмысленные узоры и вызывая мурашки по всей коже спины. Только тут Блейн осознаёт, что они оба скользкие от пота, атмосфера насыщена тяжелым запахом секса, члена, а также перетруженных киски и задницы. Почти все свечи сгорели, и он знает, что пора слезать, пока не раздавил своего парня. Он определённо провёл его через многое за одну ночь, достаточно. — П-прости, — вдруг шепчет Курт, проводя рукой по шее Блейна. — За что, детка? — Блейн пытается лениво пошевелить головой, чтобы увидеть лицо Курта, но угол обзора предоставляет лишь половину лица. — За сегодняшний визит. Хотя ты сказал, что не хочешь этого. Я просто… Я хотел удивить тебя. Надо было спросить. Прости меня. Я пойму, если ты злишься, — неуверенно объясняет он, и Блейн усилием воли решает передохнуть на ладонях, чтобы он смог как следует взглянуть на Курта, который выглядит так, будто вот-вот расплачется. — С чего бы мне на тебя злиться? — выпаливает он в замешательстве. — Просто… ты это сказал… а потом я всё равно пришёл. И ты был так непоколебим насчёт этого, — слабо говорит Курт, и его голос дрогнул, поэтому Блейн спешит поднять руку, чтобы нежно обхватить его лицо и поцеловать Курта в губы. — Курт… Куколка… это был самый идеальный, несравненный подарок на день рождения, который я когда-либо мог получить. Ты. Это всё, что я бы хотел на день рождения. Ты. Я не знаю, как я мог настолько сглупить, чтобы сказать, что тебе не надо быть рядом. В очередной раз ты лучше меня знаешь, что мне нужно,  — заверяет Блейн и ласкает большим пальцем скулу. — Точно? — Клянусь. Это был лучший сюрприз в истории, — расплывается в улыбке Блейн, не уверенный, что когда-нибудь сможет её погасить. В ту же секунду, когда Курт улыбается ему в ответ, Блейн глубоко целует его, прежде чем сесть у него между ног. Он медленно выходит из задницы Курта и перемещается в изножье кровати. — Что ты делаешь… о, чёрт! — выпаливает Курт, когда Блейн прижимает губы к измученной киске. Одним долгим движением языка он снизу вверх лижет её, припухшую на ощупь, скользкую, тёплую, прежде чем медленно принимается, чтобы ласково поцеловать нежную кожу. Курт слегка ухмыляется от этого ощущения и запутывает пальцы в волосах Блейна. Он продолжает целовать и по-кошачьи ласкать разгорячённую кожу, пока не чувствует, что Курт весь размяк и расслабился под ним. Затем он целует клитор, долго не отрываясь, а после — внутреннюю часть обоих бёдер и снова поднимается, чтобы поцеловать Курта в губы. — Ты такой приятный на вкус, — широко улыбается он и оставляет поцелуи от щеки до шеи, где утыкается носом в мягкое местечко за ухом. — Я люблю тебя, Блейн. Блейн слышит в голосе улыбку, и он не уверен, но, возможно, чувствует что-то очень похожее на бабочек в животе. — Я тоже тебя люблю, Куколка. Они так и остаются лежать на кровати, в обнимку друг с другом. Их руки и ноги переплетены, чтобы они могли наслаждаться ощущением нагой близости, пока им не становится холодно. Тогда они идут в душ, где вяло моют друг друга, не переусердствуя. Они не удосуживаются поменять простыни, и это мало волнует Блейна, ведь он планирует утром дать им ещё один повод сменить бельё. Курт как раз собирается залезть в кровать, а Блейн собирает игрушки, чтобы убрать их в ванную, а потом помыть, как вдруг Курт останавливается. — А, хм… а теперь можно посмотреть, что в коробке? — нерешительно любопытствует он. Блейн мгновение обдумывает ответ, взвешивая, хочет ли сохранить остальное как сюрприз или думает, что теперь Курту лучше узнать, раз он вообще узнал о существовании коробки. В конце концов он решает, что может позволить Курту получить шанс свыкнуться с этой мыслью, и, возможно, однажды он даже предложит им воспользоваться этими предметами. Блейн открывает коробку, которая теперь стоит на комоде рядом с камерой, и Курт подходит посмотреть. Взгляд проходится по дразнилке с пёрышками и плети, уже знакомыми, прежде чем поднимается к сиреневой силиконовой игрушке с кольцом на конце. — Что это? — он не смотрит на Блейна, возможно, слишком стесняясь для этого, и вдруг Блейн чувствует то же. — Это, хм… это… стимулятор простаты, — от неловкости запинается он. — О… О… — Курт вертит изделие так, словно оно выглядело бы иначе, если взглянуть под другим углом. — Он… на самом деле не для тебя, — Блейн понятия не имеет, почему ему так чертовски трудно об этом говорить. Не то чтобы секс для него — дискомфортная, неуютная тема. Он любит секс, и он хорош в сексе. Проще простого. — Что ты имеешь в виду? — Курт поднимает бровь, внезапно вытаращив глаза, и Блейн понимает, что до него дошло. — О… О… ОООООО! Ты имеешь в виду… ты хочешь, чтобы я… на тебе? — Курту будто нужно убедиться, что он правильно понял своего парня. — Я не знаю. Просто я… Я только раз был снизу. И я просто подумал… Я даже не знаю, хочу ли этого. Я просто собирал для тебя все эти вещи и подумал, что… — лопочет он и выхватывает вибратор из руки Курта, прежде чем положить его обратно в коробку, чтобы закрыть её. Курт молча кивает и разворачивается, возвращаясь к постели. Он забирается под одеяло и укладывается, когда Блейн относит использованные игрушки и бутылочку с моющим средством в ванную, где убирает их на стойку рядом с раковиной. Вернувшись в спальню, он выключает свет и забирается между простыней, с радостью принимая сразу нырнувшего к нему в объятия Курта. — Я хочу это сделать. Если ты хочешь… — вдруг тихо произносит Курт в темноте. — В смысле, я не могу на самом деле… ну, знаешь… но… если ты этого хочешь, я могу сделать это для тебя. — Это не из-за того, что… Курт, ты же знаешь, мне всё равно, что у тебя нет члена? Я очень сильно люблю твою киску. Она идеальна. Она творит со мной такое, что я даже не могу выразить словами, — Блейн слегка касается пальцами голой вульвы, отчего тот подрагивает. — Я знаю. Я знаю, Блейн. Но… я должен признать, что иногда хотел бы, чтобы я мог… ну, понимаешь… сверху. То, как ты выглядишь, когда ты сверху. Просто… это выглядит так прекрасно. И я хочу, чтобы ты почувствовал, как хорошо мне благодаря тебе, — воркует Курт и чертит узор на груди Блейна. — Ты совершенство, ты в курсе? — усмехается Блейн и притягивает его ближе, чтобы поцеловать в висок. — Поживём — увидим, ладно? — расплывается в улыбке он. — И ещё… если когда-нибудь будет что-то, чего ты не захочешь, чтобы я делал… Я знаю, что подталкивал тебя сегодня. Я прошу прощения. Но… если когда-нибудь будет что-то, чего ты действительно не захочешь делать, пожалуйста, прекрати всё, что мы делаем, и дай мне знать, чтобы я перестал на тебя давить. Всё должно нравиться нам обоим, — убеждает Блейн, вспомнив лицо Курта, понявшего, что это плеть в руке Блейна. — Хорошо. Я так и сделаю, обещаю. Просто… иногда ты хочешь делать то, что, как я думаю… меня немного пугает. Но в итоге мне всегда очень нравится. Но я дал обещание, — Курт обнимает Блейна за талию. — Хорошо. Я не хочу, чтобы тебе было некомфортно. — Чшшш, давай теперь просто поспим. Я вымотался. С днём ​​рождения, детка, — бормочет Курт в челюсть Блейна, который по голосу слышит, что тот уже засыпает. — Ммм, спокойной ночи. Ты самый лучший подарок на день рождения, Куколка, — улыбается Блейн и утыкается носом в волосы Курта, прежде чем отойти ко сну.