***
Внутри меня таится проклятый рай, и он опустится пред тобой на колени. Внутри меня таится душевная боль, и она станет тебе пищей. Твои гениталии — твое клеймо, и ты будешь для меня кровоточить. (Ordo Rosarius Equilibrio — Your Sex Is the Scar)
Шэнь Цзю снился очень приятный сон. В этом сне он не был собой. Темные тяжелые мысли больше не отягощали его разум, а физическое тело не сковывало движения. Шэнь Цзю был ветром. Он свободно плыл по небу, не думая ни о чем, когда его внимание привлекла грозовая туча. Шэнь Цзю подлетел к ней и заинтересованно вгляделся. Туче здесь было не место. Шэнь Цзю погнал ее вперед. Они двигались по небу, словно танцуя, иногда делая остановки. В какой-то момент Шэнь Цзю понял, что он больше не ветер. Теперь он был грозовым облаком, к которому приставал игривый ветер. Но Шэнь Цзю не было никакого дела до бесстыдного ветра. Он созерцал пейзаж под ним, любуюсь видами гор и рек, и думал о своем самом важном желании: о дожде. Пролиться влагой с небес на землю было смыслом его жизни. Шэнь Цзю величественно плыл по небу в поисках идеального места для воплощения своего желания. После долгих поисков, его внимание привлекли черные крупинки далеко внизу. Невесомое тело Шэнь Цзю распалилось и расширилось от предвкушения. Скоро его желание исполнится. Шэнь Цзю спланировал вниз и разглядел два темных силуэта. Одна из фигур, будто почувствовав, что за ней наблюдают, задрала голову вверх. Красивое точеное мужское лицо сочилось самодовольством. Шэнь Цзю чуть не задохнулся от его нахального вида, и, не мешкая ни мгновения, излился благодатной влагой прямо в улыбающееся лицо. Ло Бинхэ вытянул руку к небу. Тяжелые капли дождя упали ему на ладонь. — Учитель, я вас поймал, — Ло Бинхэ довольно произнес. Шэнь Цзю пришел в себя в своем теле. Ло Бинхэ крепко держал его на руках. — Тебя об этом не просили, — фыркнул Шэнь Цзю. — А теперь поставь меня на землю. Оказавшись на твердой поверхности, Шэнь Цзю облегченно выдохнул. — А-Цзю, подойди ко мне, — раздался голос впереди. Шэнь Цзю вскинул голову и заметил учителя, помедлив, он пошел в его сторону. Ло Бинхэ проводил Шэнь Цзю напряженным взглядом. — А-Цзю, ты не рад меня видеть? Шэнь Цзю стоял ровно, в смятении сжимая края ханьфу. — Учитель, — только и выговорил Шэнь Цзю и замолчал. — Что вы здесь делаете? — А-Цзю, а что я обычно делаю в твоих снах? Пришел навестить своего ученика. Мне уйти? — Останьтесь, — ответил Шэнь Цзю, не поднимая глаз на учителя. Бывший хозяин пика Цинцзин тепло улыбнулся. — А-Цзю, у тебя все хорошо? Шэнь Цзю кивнул, не зная, что сказать. — Как вы? — после паузы произнес Шэнь Цзю. Как вы здесь оказались? Как вы здесь с Ло Бинхэ? — О, — выразительно протянул учитель, — просто прекрасно, жаль только, что ученик моего ученика попытался меня грубо выставить. Шэнь Цзю перевел взгляд на Ло Бинхэ, в поисках пояснений. Демон стоял с мрачным лицом. — Но мы уже обо всем договорились, — закончил учитель. — А-Цзю, не желаешь стать свидетелем партии в вэйци? Если проиграет твой ученик — я расскажу тебе секрет, когда мы останемся вдвоем. Если проиграю я — то уйду. — Учитель, как вы думаете, кто победит? — спросил Ло Бинхэ, поворачиваясь к Шэнь Цзю. Шэнь Цзю отвечать не спешил, но был склонен полагать, что сегодня ему поведают Волю Небес. Чтобы себя отвлечь, он достал чайные принадлежности, которые были тут как тут, и принялся за привычное дело, игнорируя обоих. — Учитель? — позвал Ло Бинхэ. — Сыграй и узнаешь, — не поворачиваясь, ответил Шэнь Цзю. — А-Цзю, я буду Большие золотые иглы, пронзающие тучи, разгоняющие тьму (1). Шэнь Цзю хмыкнул и с немым вопросом повернулся в сторону Ло Бинхэ. — Восемь бессмертных отрекаются от бессмертия (2), — протянул Ло Бинхэ, словно парируя словесную игру. Шэнь Цзю следил за партией с напускным равнодушием, но себе-то он признавался: исход игры его волнует. Правда, Шэнь Цзю никак не мог решить, кому желает проигрыша больше. Оба гордых заносчивых мудака заслуживали отведать вкус поражения. Ло Бинхэ сделал красивый ход, который приблизил его к победе, и с упоением потянулся к пиале. — О, — его брови поползли вверх, — аромат утиного помета (3)? Учитель чуть не рассмеялся, но едва приблизил ко рту свою пиалу, понял, что ему налили то же самое. Вопреки названию чай с ароматом «утиного помета» пах непревзойденно хорошо, но Ло Бинхэ и его соперник обменялись недоуменными взглядами. Дело же было в названии. Шэнь Цзю прикрыл веером самопроизвольно поползшие вверх уголки губ, его настроение, наконец, улучшилось. Ло Бинхэ сделал несколько глотков, и рука с камнем для следующего хода зависла над доской, а потом плавно опустилась вниз. Его потянуло в сон, голова медленно начала наклоняться. Шэнь Цзю подхватил заваливающегося на землю Ло Бинхэ, тот сквозь дрему улыбнулся и растворился в воздухе. Даже Шэнь Цзю не ожидал, что сонный яд, выпитый во сне, может так удачно подействовать. А что? Если в реальности снов можно было найти чай, то почему не яд? И если он был сонным, и выпить его во сне, то уж наверняка проснешься. — Учитель, о чем же вы хотели поговорить? — спокойно спросил Шэнь Цзю, он смотрел на учителя так, будто уже похоронил их прошлое и начал все заново. — А-Цзю, а ты изменился, — бывший владыка пика Цинцзин сидел с нечитаемым выражением лица. — Пожалуйста, не надо лекций, — устало выговорил Шэнь Цзю. Я больше не обязан вас слушать. Я больше не хочу вас помнить. — Помнишь, как ты стал моим учеником? Помнишь, как я поверил в тебя? А-Цзю, я хочу, чтобы сейчас ты верил мне. Вижу, твоя связь с Первым укрепилась, это очень хорошо. На Небесах… Лицо Шэнь Цзю скривилось. — Ши Чуньтянь (4), говорите уже, что хотели, или уходите. Ши Чуньтянь замер, словно пораженный небесной молний испытаний, и вмиг будто на глазах состарился. Шэнь Цзю впервые обратился к нему по имени. — А-Цзю, — Ши Чуньтянь вздохнул, — ты ведь знаешь, что Синьмо оказывает разрушительное влияние на Ло Бинхэ. Синьмо древний паразит, в его силах погубить вас обоих. — Спасибо за напоминание, я пока справляюсь, учитель, — усмехнулся Шэнь Цзю. — А-Цзю, — Ши Чуньтянь печально улыбнулся, — прости, что не смог о тебе хорошо позаботиться. — Ты даже не пытался! — От судьбы никто не защитит и не защититься. Но я рад видеть, что ты смог ее принять. — Принять… — с горечью повторил Шэнь Цзю. — Но сейчас, — голос Ши Чуньтяня стал серьезным, — ты можешь не только принимать, то что тебе было уготовано, но и повлиять на нити судьбы. Тебе открыта дорога к бессмертию. Разглядев интерес в глазах Шэнь Цзю, Ши Чуньтянь продолжил: — Ты же не думал, что сущность омеги помогает только другим? Ты можешь помочь и себе. А-Цзю, ты совершенно особенный. Ты смог приручить чудовище. — Я и сам чудовище, — криво улыбнулся Шэнь Цзю. — Прошу меня простить, учитель, но сегодня я больше не хочу вас слушать. Даю вам одно последнее слово. — Синьмо. Забери у Ло Бинхэ Синьмо. Паразит глубоко посадил корни в его разум, чтобы с ним расстаться он должен будет порвать их связь. Тогда и Ло Бинхэ станет свободным, и ты в обмен на свою услугу миру обретешь бессмертие. И сможешь вознестись, оставив позади все, что тебе мешает. — Откуда в вас только проснулось столько заботы, — глаза Шэнь Цзю с холодом смотрели на Ши Чуньтяня. Тот, не смущаясь, продолжил. — Ты наверняка замечал за ним приступы потери контроля. Бешеная сила происходит из места проклятого небом. Ее никто не сможет сдержать, ни человек, ни демон. Но отделившись от носителя, она будет уязвима. А-Цзю, ты всегда был проницательным, верю, что сейчас ты сможешь сделать… — Ши Чуньтянь не успел договорить, как начал растворяться в воздухе. Из пиалы оттенка лунной белизны (5) по столу разлился недопитый чай. Снова быть чужим инструментом? Снова хочешь меня использовать? Да пошел ты! От одной мысли Шэнь Цзю затошнило. Он чуть не задохнулся от бессильной злости. Обжигающая лава распространилась по всему телу. Волны хаотичных эмоций накатывали одна за другой. Шэнь Цзю далеко не сразу понял, что его зацепило больше всего. То что учитель пришел только сейчас и только ради того, чтобы снова что-то просить или же… а ведь все так просто! Чертовы слова Ши Чуньтяня не были пустой болтовней. Чертов меч! Да в первое знакомство с Синьмо Шэнь Цзю чувствовал себя не в своей тарелке. Жуткая аура Синьмо так и кричала — я голодный, я съем вас всех. Мои щупальца выпотрошат вас насквозь. У Шэнь Цзю до сих пор стояло перед глазами, как в их первый раз Ло Бинхэ слетел с катушек и едва вернулся назад. Однако с тех пор уже прошло несколько месяцев, и Шэнь Цзю не то что привык к его существованию, а скорее даже начал воспринимать меч, не больше чем прожорливую домашнюю псину. Да, много жрет, но собачья преданность прилагается. Шэнь Цзю не мог объяснить рационально, но на уровне инстинктов начал чувствовать что-то родное, исходящее от меча. Осев на землю, Шэнь Цзю погрузился в тяжелые раздумья, и вскоре проснулся с раскалывающейся головой. На удивление он был один, а рядом холодные простыни, хотя Ло Бинхэ уже прочно утвердил свое место в кровати Шэнь Цзю. Но одиночество продлилось недолго. — Учитель, вы так рано, — Ло Бинхэ нерешительно замер на пороге. Рано? Да по твоему виду похоже, что ты вообще всю ночь не спал. Тренировался, что ли? — Что ты там мнешься, звереныш? — Шэнь Цзю бросил острый взгляд из-под длинных ресниц. Обычно Ло Бинхэ не отлипал от Шэнь Цзю, но сегодня вел себя иначе. — Неужели учитель соскучился? — Ло Бинхэ вмиг оказался около кровати, едва не запрыгнув на Шэнь Цзю. — Долго еще смотреть собрался? — Шэнь Цзю с вызовов уставился на Ло Бинхэ, будто напрашивался, чтоб его то ли выпороли, то ли выебали. Вопреки откровенному приглашению, Ло Бинхэ не спешил на него набрасываться. Шэнь Цзю почувствовал, что что-то не так, и, не желая быть посмешищем, запахнул потуже нижний халат, сбившийся за ночь. Он уже хотел встать и уйти, как слова Ло Бинхэ его остановили. — Я знаю, что он с тобой делал. Видел в твоих снах. Шэнь Цзю напряженно замер, кожу закололо. А потом сипло рассмеялся, он вспомнил, как встретился с Ло Бинхэ во сне, когда тот был в Бездне. Ло Бинхэ еще тогда дал понять, что копался в его голове. Это было так давно, что затерлось в памяти. — Блядь, все в ордене знают, что он со мной делал. Мне кстати нравилось. Учитель из него был неплохой. Тебе рассказать подробности? — Шэнь Цзю, смакуя, решил проверить на прочность самоконтроль Ло Бинхэ. Проверка чуть не провалилась, едва начавшись. Бамбуковая хижина наполнилась демонической энергией, но Ло Бинхэ вовремя взял себя в руки. На его лице читалась отчаянная внутренняя борьба. — Нет, — выдавил из себя Ло Бинхэ, — я не это имел в виду. — Просто скажи, что ему было надо. Что он тебе предложил? В голосе Ло Бинхэ сквозили ноты ядовитой, едва подавляемой, ревности, от чего Шэнь Цзю почувствовал душевный подъем и прилив вдохновения. — Мой любимый учитель сделал любимому ученику предложение, от которого никто в своем уме не откажется, — Шэнь Цзю выразительно замолчал, любуясь реакцией Ло Бинхэ. Тот оправдывал ожидания, еле сдерживая кипучие эмоции. — И что же это? Ты согласился? Зачем тебе он, когда есть я?! — Бинхэ, знаешь, — лекторским тоном продолжил Шэнь Цзю, не спеша давать прямой ответ, растягивая издевательскую прелюдию, — к чему стремится каждый заклинатель? — Мой любимый учитель, — едко протянул Ло Бинхэ, — меня не просвещал. К чему же вы стремитесь? Неужели к бессмертию? Шэнь Цзю загадочно улыбнулся, но пояснять ничего не стал. — Учитель, так что насчет него? Почему вы молчите? — Мне пока нечего тебе сказать, — развел руками Шэнь Цзю. — Я еще обдумываю предложение учителя. Так что веди себя хорошо. — Ученик все понял, — поспешно ответил Ло Бинхэ, выхватил Синьмо, открыл портал и, не оборачиваясь, исчез из вида Шэнь Цзю. Да, что ты там понял? Шэнь Цзю в растерянности смотрел в пустоту, туда, где только что был Ло Бинхэ. Жалить словами Шэнь Цзю хорошо навострился, однако и сам не ожидал такого эффекта. Обычно прилипчивый, как колючий репей, Ло Бинхэ мертвой хваткой вцеплялся ему в руку и наотрез отказывался отступать, что бы между ними ни происходило. А тут… Липкое смятение они разделили на двоих. Выйдя из портала в чаще леса на пике Цинцзин, Ло Бинхэ все еще до боли сжимал рукоять меча. Задержись он там хоть на мгновение, неизвестно, чем бы закончилось. Ло Бинхэ со злости пнул ближайшее дерево, и старый платан зашатался, не сдержав напора бесконтрольной демонической энергии. За столько лет знакомства с учителем Ло Бинхэ успел позабыть, что до их встречи у Шэнь Цзю была своя жизнь, в которой не было его вовсе. Почему-то сейчас осознание очевидного жгло особенно неприятно. Чтобы немного остыть, Ло Бинхэ прошелся вглубь леса, туда, где таилось небольшое озеро. Тайное убежище Шэнь Цзю. С озера раздавались звонкие птичьи крики. Еще на подходе к берегу Ло Бинхэ заметил мельтешение крыльев в зарослях. Он подошел ближе и цокнул языком. Черный лебедь, гордая по своей природе и величественная птица, нелепо барахтался в камышах. Обиженные крики эхом разносились по озеру. Крылья впустую били воздух, одно неестественно выгибалось. Когда лебедь развернул поврежденное крыло, на просвет Ло Бинхэ увидел, что в крыле была сквозная дыра. Рядом из воды торчал острый обломанный камыш, по стеблю стекала кровь. Ощущение неправильности и тоски затопило Ло Бинхэ. Он попытался успокоить птицу, погладив ее длинную шею, но та с клекотом отскочила. Вопреки ее желанию он силой взял глупую птицу в руки и осторожно расправил раненое крыло. Ло Бинхэ не успел подумать, как темная энергия полупрозрачным дымом потекла с его рук к лебедю. Рана на глазах заросла. Лебедь, почувствовав изменения в теле, как сумасшедший замахал крыльями и, наконец, вырвался из объятий Ло Бинхэ. На прощание лебедь будто случайно ткнулся клювом в ладонь Ло Бинхэ, оставив болезненный след, а потом со всей силы махнул крылом, правая рука Ло Бинхэ совсем некстати оказалась на пути. После чего надменная птица величаво заскользила по глади озера, а Ло Бинхэ с кривой усмешкой не сразу осознал, что его рука оказалась сломанной от удара. В иное время он бы с легкостью исцелился, но сейчас потратил много сил на лечение птицы. Созидать — не разрушать, да и демоническая энергия слабо подходит для целительства других. Ло Бинхэ сел на колени на берегу озера, решив задержаться для медитации. Хотя волна гнева уже рассеялась, но появиться на глаза Шэнь Цзю со сломанной рукой он себе позволить не мог. Миром правит сила, Ло Бинхэ давно усвоил. Дай слабину — и конец. — Учитель, вы уже кончили? — Ло Бинхэ, любуясь лучами вечернего солнца на водной глади, левой рукой неспешно наглаживал обмякший член. — Мне составляет компанию ваше вчерашнее исподнее, я уже два раза. Моя сперма обильно оросила землю, я постарался хорошо ее удобрить. Все ради процветания пика Цинцзин. Ло Бинхэ откинулся на спину и закрыл глаза, представляя себе лицо человека, который довел его до помутнения. — Учитель, мы не виделись целый день, почему бы нам не заняться парной мастурбацией? Знаю, вы научились закрывать свое сознание, но разве не громадное упущение лишать себя возможности слушать мой возбуждающий голос? По озеру эхом разнеслись крики птиц. — Шэнь Цзю, у тебя такая тонкая шея, будь ты лебедем, я бы сжал ее в одной руке, прижался к нежным мягким перьям и щипал, пока они не начали выпадать, оголяя незащищенную кожу. Шэнь Цзю, ты все еще не слушаешь меня? Послушай. Слышишь, как стучит мое сердце? Если нет, ничего страшного, я тебе опишу. Когда я тебя вижу, оно колотится как сумасшедшее. — Знаю, твое тоже, — Ло Бинхэ сладко улыбнулся, — даже не верится, раньше я и представить не мог, что оно у тебя есть. Ло Бинхэ с упоением то водил здоровой рукой по члену, то массировал и попеременно сжимал соски. Во время их близости с Шэнь Цзю они открыли фетиш на грудь, и соски Ло Бинхэ стали крайне восприимчивы к касаниям. — Погладь себя. Где тебе больше нравится — спереди или сзади? Может, когда я трахаю твой рот? Ты всегда так сладко течешь и скулишь, посасывая мой член. Ло Бинхэ чувствовал, как течет его собственный член, пока он воображал, с каким томным лицом Шэнь Цзю возможно сейчас слушает его грязную болтовню. — Учитель, я хочу, чтобы простыни были липкими, когда я вернусь. Чтобы ваш особый запах пропитал наш дом. Вы можете для меня это сделать? Шэнь Цзю невольно закусил шелковый рукав. Нет, он не хотел слушать, но не слушать было слишком мучительно. После неудовлетворительного утра, у него все зудело. Ло Бинхэ приучил его тело к плотским удовольствиям и своему присутствию, так что отказывать себе в насущном казалось глупым. Шэнь Цзю быстро дрочил, разлегшись на кушетке, лишь развязав халаты и приспустив штаны. В комнате стоял густой аромат «пурпурной лозы» (6). Хотя, кого он обманывал, даже самый яркий запах благовоний не смог бы ввести в заблуждение похотливую псину. Но, по крайней мере, Ло Бинхэ хотя бы не знал сейчас его мыслей, ведь не знал? К ужасу Шэнь Цзю, стоило один раз кончить, как после короткого перерыва рука потянулась к члену снова. И еще раз. Не так он представлял себе свободный день без Бинхэ. Было так жарко, Шэнь Цзю утер пот с лица и закусил пальцы. Хотелось выть и отвлечься. Но никакая медитация не приходила на ум, пока чувственный голос проникал в его голову и ласкал воображение развратными картинами. Переведя дух, Шэнь Цзю вышел подышать свежим воздухом. Бинхэ в голове тоже успокоился, похоже, наконец, удовлетворился. Прогулки по лесным тропам хорошо помогали проветрить голову и все обдумать. Что за бедствие такое Синьмо, и что за эксперимент затеял Ши Чуньтянь? Разве в прошлом они не наигрались в наставника-ученика? Перебирая вопросы, Шэнь Цзю сам не заметил, как ноги привели его к озеру. С ним такое часто бывало. Но чего он не ожидал увидеть, так это Ло Бинхэ, развалившегося прямо на мшистом берегу. Шэнь Цзю в удивлении застыл. Ему примерещилось? Неужели звереныш пропал на целый день, чтобы в одиночестве валяться у воды? Это было на него не похоже. Но больше всего Шэнь Цзю поразил вид Ло Бинхэ: он лежал в окружении камышей с закрытыми глазами, подперев левую руку под голову, растрепанные волосы обрамляли утомленное лицо и стелились по земле. Он выглядел таким уязвимым и совершенно непохожим на себя с обычно пышущей силой сияющей аурой. Даже Синьмо, который всегда сопровождал Ло Бинхэ, валялся забытый в стороне. И эти двое угроза Небесам? Ради них рассыпают щедрыми обещаниями? А ведь когда-то Синьмо действительно пугал Шэнь Цзю до дрожи. Он усмехнулся, неужели все так сильно поменялось? Стараясь не шуметь, Шэнь Цзю подошел к Синьмо и подобрал его с земли. Грозное кровожадное оружие будто само запрыгнуло в руки. Шэнь Цзю впервые довелось сжимать его горячую рукоять в ладони. — Учитель! — услышав охрипший и то ли изможденный, то ли изнывающий от похоти стон, Шэнь Цзю едва не выронил Синьмо из рук. Он повернул голову, но оказалось, что Бинхэ по-прежнему спал. Обычно его сон был очень чутким, так что не теряя времени Шэнь Цзю вернулся к изучению меча. Ши Чуньтянь всегда хвалил его за гибкий ум и любознательность. И он чувствовал, что сейчас может приблизиться к чему-то совершенно непостижимому. К чему-то такому, что другие заклинатели и за тысячу лет не узнают. Но здесь было не только желание исследовать древний артефакт из Бездны, который приносил величие и погибель своим владельцам, но и замешаны чувства. Этот меч будто манил его, будто мог рассказать мучительную тайну. Будто хотел ее рассказать. В общих чертах он знал, что Синьмо единовременно признавал лишь одного хозяина. Однако Шэнь Цзю беспрепятственно ухватил меч как положено и исполнил несколько изящных движений. К удивлению, Синьмо вел себя как порядочная скотина, и если и испытывал неудовольствие, то не спешил выказывать. Шэнь Цзю, движимый необъяснимым порывом, влил в меч свою энергию. Правда, к текущему дню меридианы Шэнь Цзю уже перестроились на новый лад под влиянием Первого, так что, где его энергия, а где сила Ло Бинхэ, и Му Цинфан бы не разобрался. Реакция последовала незамедлительно — Синьмо завибрировал и едва ли не возбужденно зарычал, и невидимые щупальца потянулись от клинка к сердцу Шэнь Цзю. Все происходило как не взаправду. Шэнь Цзю пытался мысленно сопротивляться, в теории он догадывался, чья воля сильнее — тот и император, но с каждым мгновением все больше и больше поддавался влиянию Синьмо. Позови он на помощь, Бинхэ наверняка бы откликнулся, но Шэнь Цзю медлил, а драгоценное время уходило. Энергетический кокон темных эманаций Синьмо постепенно, но прочно окутывал Шэнь Цзю. Между ним и реальным миром выстраивалась незримая преграда. И хотя на поверхности Шэнь Цзю чувствовал испуг, но в глубине души признавался, что ему по-прежнему интересно, чем это закончится. Его соблазнили и околдовали? Так демоны похищают душу? Кокон становился все плотнее, а сила Синьмо ярче и настойчивей. Шэнь Цзю зашипел, когда его грудь пронзили шипы, в глазах потемнело, а конечности онемели и перестали подчиняться. Разом ему показалось, что рвется ткань времени и пространства, похожие ощущения он испытывал, когда Ло Бинхэ открывал порталы и приглашал его в путешествия. А потом все беспокойство и боль разом растворились, и зрение прояснилось. Однако новое место встретило его густым туманом. Шэнь Цзю огляделся, но пейзаж вокруг был размыт и неуловим, как отражение луны в воде. Он прислушался, издалека слабо доносился мелодичный звон украшений. Повеяло нежным ароматом мускуса и орхидей, и к нему из тумана вышла таинственная фигура. Ее лицо нельзя было сразу разглядеть, но черты постепенно прояснялись. Спустя несколько вдохов, Шэнь Цзю ахнул, перед ним стоял он сам, но только в женском обличии. Или же это была не женщина? Он пристально всматривался, но так и не смог определить, кто это — женщина или мужчина? Однако если с первого взгляда ему показалось, что этот человек его полная копия, то спустя время ему уже так не казалось. Хозяин места будто сам не мог решить в каком облике ему предстать перед Шэнь Цзю. В конце концов, он выбрал женскую ипостась, с лицом похожим на Шэнь Цзю, но не один в один. Теперь уже хозяйка смотрела на Шэнь Цзю глубоким все понимающим и принимающим взглядом, и под ее пристальным взором он чувствовал себя голым. Но это было не постыдная нагота и смущение, а свобода быть тем, кто ты есть. Не приходилось сомневаться, что она знает про его сущность, казалось, что раз посмотрев, она увидела всю его жизнь от рождения до настоящего момента, и даже прошлые перерождения. И в ответ на ее лице отразилась лишь улыбка, которая излучала тепло и сопереживание. Шэнь Цзю почему-то подумалось, что если он сейчас заплачет, она лишь раскроет ему объятия и погладит по голове. Хозяйка взмахнула рукой, и хотя она стояла на расстоянии, Шэнь Цзю почувствовал движение воздуха рядом с собой. Он провел рукой по волосам и неожиданно задел пальцами цветок. Ее густые аспидные пряди тоже были украшены цветами, пышные алые гибискусы разбрасывали кровавые лепестки, и те, не успев долететь до земли, оборачивались бабочками. Подгоняемые потоком воздуха еще несколько бабочек пригнездились в его волосах и замерли, шелестя на ветру хрупкими лепестками. Шэнь Цзю стоял как зачарованный и смотрел на Нее, не в силах отвести глаз. Она казалась воплощением всех тайн на свете. Пусть Ши Чуньтянь был и его наставником, и прошел путь до небожителя, но разговор с ним не производил такого впечатления и близко. А ей даже не надо было ничего говорить. Шэнь Цзю вдруг вспомнил, что хотел много чего узнать, и вот все ответы были на расстоянии вытянутой руки, но теперь вопросы никак не складывались в слова. Синьмо! Что-то про Синьмо! А кстати перед тем как попасть сюда, он держал Синьмо в руках, но сейчас его руки были пусты. Где Синьмо? Едва он об этом подумал, как увидел еще одну фигуру в тумане. Ло Бинхэ?! Кто-то, выглядящий в точности как Ло Бинхэ, даже не посмотрел в сторону Шэнь Цзю, но заключил Ее в объятия. Шэнь Цзю как облили холодной водой, в нем разом вспыхнуло тянущее болью неприятное чувство. Он даже не мог дать себе отчет, от чего именно. То ли хотелось, чтобы Ее никто не трогал, не смел осквернять Ее неземное воплощение своими руками, то ли потому что человек с лицом Ло Бинхэ должен был смотреть только на него, он всегда смотрел только на него. Как же иначе? — шептало нутро Шэнь Цзю. Она по-прежнему смотрела на Шэнь Цзю и тихо, как звенят колокольчики, смеялась. К своему ужасу, он видел, что Она знает, о чем он подумал. Алые лепестки слетали с Ее головы, пока некто, похожий как две капли на Ло Бинхэ, оставлял красные уродливые метки на Ее белоснежной прозрачной коже. Ведь не может быть он?! И тут Шэнь Цзю вздрогнул от осознания, Она намеренно ему это показывала. Она отвечала на один из его незаданных вопросов. Не в силах больше смотреть, Шэнь Цзю прикрыл глаза. Тут же до него донесся полный вожделения стон. Голос звучал как его собственный. Это и был его собственный. И он почувствовал, как горячие губы ласкают его тело, и кто-то прижимает его к себе. Шэнь Цзю открыл глаза и прямо перед ним горел алый чужой взгляд кого-то, кто выглядел как Ло Бинхэ. Но это был не он. У Шэнь Цзю снова все помутнело, а когда он очнулся, уже стоял у сумеречного озера. Бинхэ по-прежнему спал неподалеку, и все что произошло, будто и Шэнь Цзю приснилось. Разве что Синьмо теперь валялся на земле подле его ног, и клинок был покрыт кровью. Шэнь Цзю оглядел свои руки, ладони были так же запятнаны кровью, но свежий порез уже не кровоточил. Шэнь Цзю умыл руки в озере и с интересом посмотрел на Синьмо. Он бы хотел и его протереть тканью, но прямо сейчас не был готов к непредвиденным последствиям. Шэнь Цзю перевел взгляд с Синьмо на Бинхэ. Некстати вспомнилась Она в его объятиях, и безрассудно захотелось выкинуть какую-нибудь глупость. Да сколько тот может спать? Шэнь Цзю осмотрел Бинхэ и пришел к выводу, что тот умудрился иссушить свои силы и пребывает в глубокой фазе сна, восстанавливая потраченное. Больше не церемонясь, Шэнь Цзю опустился на землю рядом с Бинхэ. В памяти сам собой всплыл давний разговор. Как-то Бинхэ сказал, что Синьмо исполняет желания. Интересно, ему еще нужен Синьмо? Шэнь Цзю и не заметил, как перекинул ногу через бедра Бинхэ и оседлал их. Так и хотелось накинуть на Бинхэ сбрую. Держать демонов в узде, разве не правильный путь для совершенствующегося? У того крепко стояло даже во сне. У Шэнь Цзю тоже стояло. Болезненно-приятное соприкосновение сквозь слои шелка только больше распаляло кровь. Он приподнял зад, притираясь промежностями, и опустил. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Никаких рук и губ. Взгляд невольно упал на шею Бинхэ, где алело несколько засосов. Он помнил, что ниже под одеждой их было больше. Все это время Шэнь Цзю терся членами и при особенно приятном соприкосновении не сдержал низкого стона. Услышь такой Бинхэ, он бы обязательно возбудился еще больше и грубо засосал его. И ему нравилось, когда Бинхэ проявлял животную натуру. Да что там, сама суть Бинхэ была диким огнем. Зверь, которого Шэнь Цзю то приручал, то ему же беззастенчиво отдавался, поощряя развитие созависимых пут. Шэнь Цзю мог поклясться, что пахом чувствует, как пульсирует набухший готовый взорваться член Бинхэ. Очень некстати из его собственного ануса начало подтекать, не так как в старые времена, но просто от сильного возбуждения и присутствия Бинхэ. Естественная смазка пропитала штаны насквозь. Он сам не чувствовал, но Бинхэ говорил, что когда его дырка текла, личный аромат Шэнь Цзю многократно усиливался и сносил голову дурманящим афродизиаком. Его ученик и так всегда готовый, безголовый, куда еще-то сносить? Шэнь Цзю опустил взгляд на лицо Бинхэ. Даже во сне тот не выглядел умиротворенным, дыхание учащенное, длинные ресницы трепетали, широкие брови слегка хмурились, будто он испытывал физические мучения, на лбу выступила испарина. Захотелось ему помочь. Шэнь Цзю протянул руку к члену Бинхэ и провел пальцами от места, где под увлажнившейся тканью выпирала головка, до основания. Там уже ожидаемо набух болезненного размера узел. Шэнь Цзю не позволял себе слишком многого, только мягко касался подушечками пальцев. Хотелось коснуться губами. Нет, он не был жадным, было так хорошо тереться бедрами… но только с того далекого эротического не просто сна, когда Бинхэ недвусмысленно сказал, что вот это вот должно поместиться внутрь Шэнь Цзю… он уже не раз задумывался, как это будет? Насколько заполненным он себя почувствует? За последнее время он уже пробовал принять в себя член Бинхэ и чувствовал себя очень-очень заполненным. Но это была приятная заполненность. И до узла они еще не доходили. Бинхэ не спешил, а Шэнь Цзю пока присматривался к размерам. В конце концов, других пар подобных им они не знали, и обменяться опытом было не с кем. Нет, эта штука правда должна безболезненно войти внутрь и не причинив травм выйти наружу? Когда Шэнь Цзю тесно обхватывал узел руками имитируя узкое пространство, тот набухал в несколько раз больше. Однако со временем снова уменьшался. Сейчас хотелось его коснуться кожа к коже. Но он не будет, не позволит себе. Похоже, Бинхэ был прав насчет удушающего дурмана, иначе, откуда это томление? Шэнь Цзю, лелея тлетворную мысль, развернулся спиной к лицу Бинхэ и сполз ниже на его колени. Так чтобы влажным припухшим анусом тереться об его узел. Было так мучительно и немного не хватало для разрядки. Самой малости. Он начал быстро двигать задом туда-сюда. От телодвижений ткань халата скользила по напряженным набухшим соскам, электризуя все тело. Дырка ритмично сжималась и разжималась под одеждой, приближая апогей. Шэнь Цзю невольно ухватился за мускулистые бедра Бинхэ, чтобы было удобнее двигаться. Но стоило немного провести рукой по внутренней стороне бедер, как в узле отозвалась сильная пульсация. Шэнь Цзю крепко прижался к нему анусом и, наконец, испустил остервенелый стон. Последнее усилие высосало из него все соки. Хриплый стон Бинхэ вторил его собственному. Шэнь Цзю изможденно привалился рядом с Бинхэ, того сотрясала мелкая дрожь выстраданного удовольствия. Шэнь Цзю в истоме прикрыл глаза и на ощупь потянулся к Бинхэ. Но в ответ его руку поймали в мягкий захват и прижали к груди, под полы халата. Сердце Ло Бинхэ бешено стучало. Слова были лишними. Отдышавшись, Шэнь Цзю потянул Бинхэ на себя. — Учитель, — приглушенным бархатным голосом позвал Ло Бинхэ, в его глазах пылали багровые всполохи, но Шэнь Цзю больше не чувствовал опасности от пламени, наоборот, оно согревало. Их тела, облаченные в липкие одежды, переплелись друг с другом, как две скользких гибких змеи. Шэнь Цзю почувствовал, что его сердце больше не мечется и не мучается из-за того, что он родился ломким стеблем, подвластным любым ветрам. Помертвелые бледные цветы его души особенно выразительно ярко сияли на контрасте со слепяще алым. А о бессмертии они позаботятся в следующей жизни. Над озером вдали кричала пара диких лебедей.***
(1) Большие золотые иглы, пронзающие тучи, разгоняющие тьму — выдуманное название китайского чая по мотивам реально существующего, которое звучит как «Большие золотые иглы». (2) Восемь бессмертных отрекаются от бессмертия — выдуманное название китайского чая по мотивам реально существующего, которое звучит как «Восемь Бессмертных». (3) Аромат утиного помета — реальное название китайского чая. «Обычно люди, пробуя этот сорт, не устают нахваливать его аромат, изысканный и крепкий одновременно. Говорят, один чаевод с Удуна, испугался, что это ароматное деревце у него украдут, и ляпнул первое пришедшее ему на ум непоэтичное название». (4) Ши Чуньтянь 氏春天 — Ши — ученый (фамилия), Чунь — весна, Тянь — небо, Чуньтянь — вместе означает так же весну. Таким нехитрым велением автора предыдущее поколение горных лордов оказалось с приставкой к имени «чунь» — «весна». А имя учителя Шэнь Цзю до того, как ему пожаловали «весну», было соответственно «ученый неба». (5) Фарфор Жуяо 汝窑 — китайский фарфор, покрытый глазурью небесно-голубых, бледно-лазурных и оттенков лунной белизны. «Голубой как небо, нежный как джем, красив как крылья цикады, блестящий как звезды и гладкий как глазурь». Посмотреть: https://www.teashop.by/articles/kitajskaya-posuda-iz-farfora/#farfor5 (6) Пурпурная лоза — старое название популярного в Китае благовония, которое, как считалось, было любимо даосами. Подробнее: https://en.wikipedia.org/wiki/Lakawood