Биологический императив

Сложно было говорить после двухмесячного перерыва, но когда Ангела отправила сообщение Мойре, спрашивая на следующий день, что именно она имела в виду, она обрадовалась, что Мойра ответила быстро, хотя и без каких-либо идей. Она настаивала, что Ангела знает о Цюрихе больше, чем она сама, что было абсолютно верно, учитывая, что это был дом Ангелы, в то время как Мойра редко покидала учреждение. Но Ангеле от этого не легче было составить маршрут: Мойра могла подумать о том, чтобы посмотреть фильм в дешевом кинотеатре или поужинать в высококлассном ресторане. Да, она была бы счастлива и с тем, и с другим, но ей хотелось бы знать, чего хочет Мойра. Но каждый раз, когда она спрашивала О’Доран, ей просто отвечали, что она готова ко всему, что предложит Ангела. Честно говоря, это немного раздражало, и Ангела посмотрела на лес за деревьями: они проведут друг с другом большую часть дня без всякой причины, только чтобы просто быть вместе. Да, Ангела все еще была расстроена за последний месяц, и Мойра узнает об этом. Когда-нибудь. Но когда она вытащила из ящика стола золотое ожерелье и аккуратно надела его на шею, то не смогла заставить себя сердиться на Мойру, во всяком случае, сегодня. В конце концов она остановилась на посещении Банхофштрассе. Хотя она предполагала, что ни один из них не будет заинтересован в высококлассных магазинах, доступных там, в любом случае, это было забавное место, чтобы провести несколько часов, особенно когда вы понятия не имели, что ваш компаньон имел в виду. Помимо высококлассных магазинов этот район также служил популярной туристической достопримечательностью с музеями, пабами, уличными торговцами, близлежащими рынками и другими объектами, расположенными рядом с рекой. Неважно, как Мойра смотрела на эту… прогулку, это был безопасный вариант, чтобы пообщаться. Они договорились выехать в 15:00, после того как Мойра закончит кое-какую работу по связи, и Ангела волновалась все утро. Ребенок тоже поднял бурю, хотя к тому времени, когда в дверь Ангелы позвонили в 15:02, она, казалось, успокоилась. Что нельзя было сказать об Ангеле. Она сделала успокаивающий вдох и разгладила платье, прежде чем нажать на кнопку и открыть дверь. Мойра, явно занятая, безучастно всматриваясь в пустой коридор, обратила свое внимание на Ангелу, когда открылась дверь. Она улыбнулась, немного нервно, но ласково: — Ангела, — выдохнула она. — Извини, я опоздала. Ангеле пришлось проверить свой коммуникатор, чтобы осознать техническую правду дела, и она закатила глаза, когда отошла в сторону, чтобы впустить Мойру: — На целых две минуты. Непростительно. Когда Мойра буквально нырнула через низкую дверь, Ангела оценила ситуацию. Конечно, она не смогла бы судить о характере прогулки, будь то свидание или профессиональная встреча с другой матерью вашего ребенка, по манере Мойры одеваться. Мойра всегда была хорошо одета, и сегодняшний день не был исключением: черные кожаные туфли с двумя пряжками, черные брюки, что-то похожее на белый оксфорд под тонким лиловым галстуком и темно-серый твидовый жилет, завершенный хорошо сшитым черным честерфилдским пальто. Мойра, крепко засунув руки в карманы упомянутого пальто, окинула взглядом помещение и с теплой улыбкой повернулась к Ангеле: — В конце мы можем добавить еще две минуты. — Ты хорошо выглядишь, — серьезно сказала Ангела и забеспокоилась, мысленно сравнивая свою одежду с одеждой Мойры. В такой короткий срок она не смогла добраться до города и поэтому была ограничена своей небольшой коллекцией одежды для беременных. Она чувствовала, что справилась достаточно хорошо, платье, которое она выбрала, было простым темно-синим с рукавами ¾ и V-образным вырезом, и хотя оно доходило только до середины бедра, она исправила эту ситуацию с помощью носков, которые прошли весь путь от подола платья до верхней части бедра, и черными зимними сапогами, которые почти достигали ее коленей. Она предпочла бы каблуки, их разница в росте была слишком ощутимой, но после падения она поклялась не носить ничего, кроме самой устойчивой обуви. Как только она наденет свое пальто и шарф, висящие у двери, она будет полностью готова к оживленному зимнему дню. — Ты тоже, — сказала Мойра и провела рукой по волосам. Она все еще улыбалась, когда опустила взгляд, — И с ребенком, с ней все в порядке? Вы сильно выросли. Ангела кивнула, и хотя ей было трудно сдержаться, она все-таки смогла сохранить свой тон мягким: — Да, с ней все в порядке, и она сильно выросла в этом месяце, хотя, я полагаю, ты бы этого не заметила. Ангела услышала вздох Мойры, увидела ее гримасу, но остановила ее, когда она открыла рот. — Прости, в этом не было необходимости, — голос Ангелы был тихим. Конечно, она чувствовала себя оправданной. Но она не хотела, чтобы этот день был таким. — Н-нет, не было, — снова вздохнула Мойра, повернулась, сделала один большой шаг и рухнула на середину подоконника. Ее плечи опустились, и ее голос, ее глаза, все показывало полное поражение. Она посмотрела на Ангелу, — Ты права, я все испортила. С вами обеими, — она потерла лицо длинной рукой, слегка разочарованно хмыкнув. — Прости, Ангела. Это… не то, что я хотела. Ангела молча смотрела на Мойру. Странно было ощущать, что недели гнева и разочарования смыло в одну минуту, она почему-то чувствовала, что должна стоять на своем, все высказать, убедиться, что Мойра точно знает, как сильно она обидела ее своим отсутствием, как одиноко она чувствовала себя в последний раз, когда Мойра покинула эти апартаменты. Но сейчас, глядя на Мойру, она не могла отделаться от ощущения, что та точно знает, как ей было больно, как одиноко. Мойра не просила прощения, не умоляла дать ей еще один шанс, не просила Ангелу сказать, что это не имеет значения и что все прощено. Она просто сожалела.  — Я тоже, — тихо сказала Ангела и улыбнулась, протягивая руку Мойре, — но давай не так начнем наш день. Мойра встала и взяла ее за руку с выражением абсолютного облегчения, а Ангела с ужасом обнаружила, что они держаться за руки лишь мгновение, поскольку ей понадобится надеть пальто и шарф. Она в последний раз оглядела свою комнату, улыбаясь маленькому кролику на прикроватном столике, прежде чем закрыть за собой дверь. К тому времени, как они добрались до автостоянки, напряжение спало, и Ангела с удивлением обнаружила, что одной рукой Мойра обнимает ее за плечи. — На случай, если там лед, — сказала Мойра, слегка пожав плечами, и улыбнулась. От этой улыбки сердце Ангелы замерло. Там не может быть льда. На самом деле было не по сезону тепло, все еще холодно, но не настолько, чтобы замерзнуть, а солнце светило красиво и ярко. Если бы это были выходные, большинство машин исчезло бы, все агенты наслаждались погодой, но, поскольку это был день вторника, большинство из них несло несчастную ответственность за работу. Ангела старательно подбирала дополнительные смены, простые, на которых она бы не переутомлялась, чтобы отвлечься от разочарования в последние недели, и откладывала значительное количество отпускного времени. Она, конечно, собиралась добавить его к своему декретному отпуску, когда придет время, но когда Мойра отошла, чтобы пройти вперед и открыть для нее пассажирскую дверь, она почувствовала, что это стоит того. — Итак, — начала Ангела, когда Мойра отодвинула сиденье на всю длину и устроилась рядом с ней, проверяя все зеркала и настройки. — Как ты поживаешь, Мойра? — Теперь лучше, — сказала Мойра небрежно, выезжая со стоянки. Было буквально мгновение, прежде чем она продолжила, — У меня очень много работы со времен Канады, но скоро все должно закончиться… Я надеюсь. — Над чем ты работаешь? Мойра раздраженно вздохнула, а ее дыхание на мгновение затуманило лобовое стекло, хотя позже оно быстро рассеялось. — Ерунда. Оно не стоит даже половины времени, которое я трачу на это. Странно. Одним из больших преимуществ работы в «Overwatch» было большое количество интеллектуальной свободы, в разумных пределах, конечно. Это то, что привело к такой замечательной команде, все делали то, что делало их счастливыми. Все, кроме Мойры, очевидно. — Я еще не закончила. В Канаде, я имею в виду, мы не закончили работу, — объяснила она, когда они ехали по чистым, чистым дорогам в сторону Цюриха. Она постучала большими пальцами по рулю, а ее тон был чистым раздражением, — они хотели, чтобы я осталась, но… Я хотела вернуться. Ангела улыбнулась ей, но Мойра все еще смотрела на дорогу. — Я рада, что ты это сделала. — Ммм, — кивнула Мойра, продолжая, — к сожалению, это не принесло много пользы, не так ли? — она сделала паузу, чтобы бросить страдальческую, извиняющуюся улыбку в сторону Ангелы, прежде чем повернуться к дороге ворча, — Я могла бы с таким же успехом быть рядом с вами. — Ты вернулась во время дородового периода, — утешила ее Ангела. — Это был… чудесный день. — Бо́льшая его часть, — Мойра фыркнула, и у Ангелы упало сердце. Неужели она так сильно сожалела о том, что поцеловала ее? Мойра закусила губу, костяшки пальцев побелели на руле, и закончила почти шепотом: — Я так боялась, что мы потеряем ребенка, Ангела. Ох. Ангела упрекнула себя за глупость. Разочарование, гнев, одиночество так долго затуманивали ее мысли, что она почти забыла об этом. Как она могла забыть? Боль под ней, ужас в глазах Мойры, паника? С кривой улыбкой, которую она спрятала за рукой, глядя в окно, пока они ехали, она напомнила себе, что не забыла. После поцелуя Мойры стало лучше, ее сонная улыбка и сухие, слегка потрескавшиеся губы прогнали все ее страхи, помогая смягчить острые углы дня. Она повернулась к Мойре с мягкой улыбкой, успокаивающе положив руку на ее бицепс: — Все будет в порядке, Мойра, я обещаю. Мойра сглотнула и кивнула. После нескольких минут молчания она продолжила: — Я все еще занята, но почти закончила, мы готовимся представить рукопись. Но все-таки, мы еще не закончили. Ангела знала, что это значит. Мойре не нужно было говорить, что у нее нет времени, что после сегодняшнего она снова исчезнет. Ангела слегка сжала ее руку. — Я понимаю. Надеюсь, ты скоро закончишь. — Я тоже, — тихо сказала Мойра, положив свободную руку на руку Ангелы. Они так и держались, когда ехали в центр Цюриха.

___________________________________

Ангела была довольна своим выбором места, и еще больше радовало то, что Мойра, казалось, чувствовала то же самое. К тому времени, как они добрались до центра Цюриха, уже почти стемнело, а когда они нашли стоянку и и направились к главной улице, уже наступил вечер. Несмотря на то, что это был будний вечер, магазины работали, а покупатели, казалось, были довольны теплой погодой. Сами магазины были высокого класса: дизайнерская одежда, ювелирные изделия, косметика, парфюмерия и многое другое; но популярность торгового района среди туристов и его размещение рядом со многими туристическими достопримечательностями вывели уличных торговцев, а территории, которые были разрушены во время землетрясения 2021 года, были переданы таким достопримечательностям, как открытые катки и интерактивные водные объекты для семей. Некоторые люди ворчали по поводу сохранения этого района, но большинство исторических зданий остались, и набережная все еще имела уникальное очарование старого города, по крайней мере в глазах Ангелы. Большую часть вечера они провели, гуляя вдоль реки на юг. В какой-то момент рука Мойры снова обняла Ангелу за спину, и после того, как Циглер прижалась ближе, чтобы избежать заблудившегося велосипедиста, ни одна из них, казалось, не обратила внимания, что она не отступила. Ангела чувствовала, что это естественно — гулять вместе по набережной, переходя от непринужденного разговора о чем-то простом и личном к уютной тишине, в которой можно было оценить окружающий мир. Решив отказаться от дорогих ресторанов, доступных на главной дороге, они внимательно изучили уличных торговцев, наконец остановившись на прогулке, каждая с теплым кренделем в руке. Ангеле, конечно, хотелось бы иметь что-нибудь более существенное, карривурст или леберкезе*, но после того, как она объяснила свои опасения по поводу листериоза, она не думала, что Мойра позволила бы это, даже если бы захотела. Когда они возвращались на север вдоль магазинов, Ангела указала на один из немногих магазинов, которые она обычно посещала, если была возможность приехать: двухсотлетний магазин сладостей со знаменитыми макаронами и небесными шоколадными батончиками. — Жаль, что мы не пошли этим путем, — вздохнула Мойра, когда они обе посмотрели на табличку «Закрыто» на двери. — М-м-м, наверное, это к лучшему. Я и так достаточно растолстела, — сказала Ангела, отправляя в рот последний кусочек кренделя, и смех Мойры согрел ее. — Ты прекрасна, — сказала Мойра, все еще смеясь, когда она неловко наклонилась, все еще обнимая Ангелу, и целомудренно поцеловала ее в висок. — Мммм, но ты же не сказала, что я не толстая, — поддразнила Ангела самым сварливым голосом, на который была способна, и Мойра снова рассмеялась. Недалеко впереди, когда они достигли Парадеплац, Ангела замедлила шаг.  — Мы можем здесь немного отдохнуть? Улыбка Мойры мгновенно сменилась озабоченным взглядом, она остановилась как вкопанная. — Может, вернемся к машине? — Я просто хочу немного посидеть, я в порядке, у меня просто болит спина. Кроме того, — Ангела кивнула на площадь перед ними, — это хорошее место для отдыха. Будучи таким оживленным центром, там было много скамеек, ожидающих уличных автомобилей, и им не составило труда найти свободное место. Ангела осторожно присела на холодный металл с легким ворчанием из-за дискомфорта. — Я могу позвонить в автосервис, — сказала Мойра, присев на корточки перед Ангелой, и Ангеле показалось странным находиться с ней на одном уровне глаз. — Я в порядке, правда, мне просто нужно немного посидеть, — И они сели. Мойра заняла место на скамейке рядом. Ангела прислонилась к Мойре, пока они обе наблюдали за окружающим их миром. Она, конечно же, заметила, что каждый взгляд Мойры по сторонам прерывался тревожным взглядом в сторону Ангелы. — Ты точно не хочешь, чтобы я вызвала машину? Уже почти восемь, скоро похолодает, — забеспокоилась Мойра. Она не ошиблась, Ангела видела, как они тяжело дышат, и единственная рука, которая не была уютно засунута в теплый карман, была рука Мойры, крепко обнимающая Ангелу. Она покачала головой: — Мы уже идем к машине, будет хорошо, если мы продолжим путь через минуту. Мне просто нужно было отдохнуть. Я не могу себе представить, насколько это убьет меня через несколько месяцев. Уф. Честно говоря, у Ангелы не так уж сильно болела спина. Да, немного больно, но она действительно знала, что они идут к машине, а ей не хотелось, чтобы эта ночь закончилась слишком рано. — Ну тогда мне придется носить тебя повсюду, — улыбнулась ей Мойра, и Ангела закатила глаза. — Ты не думала, что сможешь поднять меня на стол в кабинете доктора Майер, а я с тех пор прибавила в весе, — подразнила Ангела, возвращая ей улыбку, прежде чем снова окинуть взглядом площадь. — Хммм, — только и издала Мойра в ответ, и если она собиралась сказать что-то еще, то была прервана, когда Ангела придумала что-то гораздо более заманчивое, чем разговоры о том, сколько веса она набирает. Она снова повернулась к Мойре, сверкнула улыбкой и прижалась к ней. Она почувствовала, как О’Доран напряглась, увидела, как ее и без того холодные розовые щеки потемнели еще больше. — Мойра? — тихо промурлыкала она. Мойра запнулась, на мгновение посмотрела вперед и облизала губы, а когда она посмотрела на Ангелу, ее дыхание стало прерывистым и быстрым. — Что? Ангелу это веселило, но кто мог винить ее, когда Мойра выглядела так же очаровательно, как и тогда, когда волновалась? Ангела прикусила губу и наклонилась ближе, чтобы прошептать: — Можешь сделать для меня кое-что? Мойра судорожно сглотнула. — Что? — прохрипела она, широко раскрыв глаза. — Горячий шоколад, — Ангела отстранилась с невинной улыбкой, вынимая руку из кармана и указывая на уличного торговца на другой стороне площади, — не могла бы ты принести мне немного, пока я отдыхаю? Когда Мойра заметно расслабилась, поднялась на ноги и засунула ранее занятую руку в карман, поднялся огромный клуб тумана. — Да, конечно, — она посмотрела на стойку, затем снова на Ангелу, и Ангела не могла сказать, увидела ли она облегчение или смятение, все еще отражающиеся на ее лице. — Может ты хочешь… что-нибудь еще? — Пока все, спасибо, я подожду здесь, — Ангела с улыбкой покачала головой. Она знала, что не должна испытывать такого озорного восторга, глядя, как силуэт Мойры крадется по площади, но не могла удержаться от смеха. Конечно, ей следовало бы перестать дразнить О’Доран, но она так естественно поддалась этому чувству, когда они прижались друг к другу. Ангела хотела большего, и, ожидая возвращения Мойры, она потратила все свое время на то, чтобы определить, был ли это ее мотив: попытаться понемногу притянуть Ангелу к себе. Мойра была не из тех, кто спешит, ни одна не была, иначе Циглер давно бы сделала шаг. Несмотря ни на что, они обе были осторожны, и Ангела понимала, что-то, что было между ними, являлось очень, очень деликатным. Так было безопаснее — дразнить и волновать ее вместо того, чтобы просто сказать это, хотя Ангела знала, что каждый раз, когда она дразнит и раздражает Мойру, она делает это и с собой. Интересно, поняла ли это Мойра? Интересно, нравилось ли это и Мойре? Вытянув шею, она обнаружила, что потеряла О’Доран из виду, хотя это не удивительно, учитывая, насколько оживленным был центр города. Прошло несколько минут, прежде чем она забеспокоилась, и мысль о том, что Мойра уйдет с туристической зоны в небольшие районы города, где никто не будет говорить по-английски, беспокоила ее. Она как раз собиралась вытащить свой коммуникатор, когда наконец заметила Мойру и вздохнула с облегчением, когда та торопливо пересекла площадь. — Я уже начала волноваться, — сказала Ангела, забирая у Мойры предложенный ей бумажный стаканчик. — Я думала, ты оставила меня здесь замерзать. — Ах, извини, мне пришлось нырнуть в следующий магазин на другой стороне площади, — Мойра коротко склонила голову к дальнему концу площади, садясь, и тут же снова обняла Ангелу, на этот раз за талию, и стало еще теплее. Ангела зажала горячий шоколад между ладонями, позволяя напитку согреть их, и понюхала маленькое отверстие в крышке. Небеса. — Ммммм, спасибо. А где твоя? — Я не люблю горячие напитки, — пожала плечами Мойра, доставая бутылку воды из большого кармана пальто. — Ни горячего шоколада, ни чая, ни кофе? — Ангела сморщила нос. — Это грустно. — Я как-нибудь справлюсь, — усмехнулась Мойра, ловко открывая бутылку одной рукой.  — Там есть ледовый каток, — указала Ангела головой, не выпуская чашку из рук. — Мои родители водили меня туда, когда я была маленькой. — Ммм, — Мойра сделала глоток из бутылки, прежде чем криво усмехнуться, — я думаю, что ты достаточно покаталась на коньках для одной беременности, Ангела. — Ха. Ха, — сказала Ангела решительно, но улыбнулась. Ей нравилась взволнованная Мойра, но еще больше ей нравилось, когда та была расслаблена. Она наклонилась ближе к Мойре, — Я имею в виду, может быть, мы вернемся. Через несколько лет нас будет трое. — Мммм, — одобрительно промычала Мойра в ответ, но все же крепче обняла Ангелу за талию. Ангела не хотела уезжать, была бы ее воля она бы осталась здесь на всю ночь. Но она знала, что Мойра права, скоро станет невыносимо холодно, и с ворчанием, вызванным скорее неудовольствием от того, что Мойра выпустила ее руку, чем болью в спине, она поднялась с горячим шоколадом в руке. — Может, вернемся к машине? Мойра убрала недопитую бутылку с водой обратно в карман пальто и сразу же приняла свою обычную позу на оставшийся вечер, крепко обхватив рукой верхнюю часть спины Ангелы. Они не спешили обратно к машине, но и не тратили много времени на осмотр достопримечательностей. Ангела допила свой горячий шоколад, когда они забрались обратно в свой маленький электромобиль и начали подниматься по темному горному перевалу к «Overwatch».