ЗНАК / THE SIGN

Воспоминания о дне, когда было сорвано прощание с Джоном, не давало покоя всей школе уже неделю. На каждом углу обсуждали срыв мистера Ханта и его горе. Люди шептались, когда их предположения о пропаже тела доходили до заговора в полиции. В тот день полиция оцепила территорию и проверила каждого присутствующего, не выпуская из зала примерно до шести вечера. Они обшарили каждый закоулок и вызвали дополнительную бригаду, но прошла беспокойная неделя, а тело Джона так и не нашли. Я не знала, кто и куда спрятал тело, но слышала различные теории, вплоть до пришельцев и сектантских кружков. 18:49 Школьный коридор был освещен бледным светом ламп. Они размеренно трещали, нарушая тишину. Я стояла рядом со шкафчиками, молча наблюдая за копошением Кристин в соседнем кабинете, считавшимся в школе радиорубкой. С развешанными на стене флажками и плакатами известных групп, это больше напоминало уютную каморку. Кристин возилась там уже пару минут, тщательно поднимая каждую бумажку, что валялись на столе. Я видела, как рыскали её глаза по всей комнате, и как она насупила брови от недовольства. На мгновение наши взгляды встретились, и она скривила лицо, словно извиняясь. Я лишь поджала губы и перевела взгляд на Люка. Он стоял в дверях, устало наблюдая за поисками. Под его глазами залегли тени, волосы были слегка растрепаны, словно со всей этой суматохой Люк забыл о наличии расчески. А может просто не успевал дойти до неё, ведь каждую ночь он ждал отца. Тот приходил домой и стремился скрыться в кабинете со стаканом виски, но Люк отправлял отца спать. Точнее пытался, в основном наблюдая, как спивался отец, пока сидел в своем кресле для раздумий и пустым взглядом смотрел в дело Джона. Внезапный голос Кристин отзвенел от стен, привлекая мое внимание. — Нашла, — она продемонстрировала в руке металлический ключ и вышла из радиорубки, погасив за собой свет, — теперь можно забрать деньги и ехать по домам. Люк отошел от двери, больше не подпирая её плечом, и недовольно посмотрел на Кристин: — Ты не могла этого утром сделать? — Не могла. — А должна была… — Только не начинайте, — перебила я их, отталкиваясь от шкафчика, и подошла ближе к Люку, — у нас одна общая цель, помочь мистеру Ханту, поэтому хоть здесь забудьте о своих разногласиях. Люк открыл было рот, но я одарила его всей серьёзностью, на какую была способна, и он промолчал. Кристин молча выставила руки, словно сдается, и принялась запирать кабинет на ключ. Я понимала, что у обоих нервы были на пределе, но никто из нас не хотел оставаться в школе дольше положенного. Особенно за пару часов до комендантского часа, но Кристин стало необходимо разобраться с пожертвованием для мистера Ханта как можно быстрее. Она боялась, что сами пожертвования пропадут вслед за Джоном. А я боялась отпускать её одну вечером, поэтому увязалась следом. Узнав о том, Люк подобрал нас на середине пути и решил отвезти самостоятельно, чтобы уж точно никто ни во что не вляпался. Такая вот нехилая цепочка из людей, следующая на поводу своих страхов. Кристин заперла радиорубку и пошла к ящику с пожертвованиями. Стук ее каблуков нарушал тишину, что возникла в ходе мини-перепалки. Я посмотрела на Люка с огорчением, но тот лишь спародировал Кристин: приподнял руки и выставил ладони, словно сдается. Пришлось закатить глаза и ускорить шаг, чтобы нагнать Кристин. Ей не стоило больших усилий открыть ящик у самого входа и забрать деньги. Она пересчитала их и сложила в сумочку на бедре, похлопав по ней. Мы встретились взглядами, улыбнувшись, но ничего не сказали. Выходя на улицу, я думала, что нам обеим нужна перезагрузка, чтобы не затонуть в том шторме, что бушевал в наших сердцах. Мой шторм, после находки тела, и Кристин, после... так и не знаю чего. Она не рассказывала, а я уже привыкла не допытываться, ведь в этом вся Кристин. Она расскажет сама, когда захочет и сможет открыть эту часть своей жизни мне. Прохладный воздух окутал меня, остужая голову. Я спрятала подбородок в вороте свитера, когда ветер ударил в лицо и растрепал мои короткие локоны. Люк взял меня под руку, когда мы разделились с Кристин, чтобы нормально идти по тропинке к парковке. — Как вы думаете, — голос подруги звучал отстраненно, — Джона найдут? — Мы не знаем, — это был Люк. — Мне просто интересно, что если одна из школьных теорий верна? — тихо продолжила Кристин, — Вдруг полиция как-то причастна к исчезновению? Они ведь даже сам факт насильственной смерти скрыли… Люк сильнее сжал мою ладонь, повысив голос: — Ты в своем уме? Хочешь сказать, что мой отец как-то причастен к тому, что произошло?! Кристин сбавила шаг, но не обернулась. Я лишь с щемящим сердцем смотрела, как она выгибает свои пальцы, но, словно что-то вспомнив, одергивает себя. Сжав ладони в кулаки, она подняла плечи и медленно их опустила. Тихий всхлип все же долетел до меня с очередным порывом ветра. Ее обижало отношение Люка, но она считала его заслуженным и молча принимала, скрывая свой секрет. Она нарочно разрушила свои отношения и разбила сердце. Сделала больно окружающим, но еще больнее сделала себе. Я уверена, что рана до сих пор не зажила, продолжая пульсировать в крови. Заставляет находиться в постоянном движении. Возможно, поэтому Кристин и заставила себя продолжить разговор: — Все ищут тело на территории школы, — голос её был холоден, — но что, если оно пропало еще в другом месте? — Где, к примеру? — поинтересовалась я. — Тело простояло всю ночь в морге и только утром его перевезли в школу, — Кристин прошла через дорогу к парковке и остановилась за пределами света фонаря, — Возможно ли, что тело украли во время перевозки, ведь в пункте А его видели, а в пункте Б уже нет. Могли ли его похитить после морга, когда полицейский патруль сопровождал машину с гробом или его похитили, когда только подъехали к школе, и полиция отгоняла зевак и прохожих? В любом случае, здесь его нет. — Прошла только неделя, — занервничала я, предположив, — вдруг его найдут? Где-нибудь здесь. Рядом. Дрожь моментально вернулась, когда я представила, как натыкаюсь на изувеченное тело Джона в этих сумерках. Я сжала ладонь Люка, прижавшись к нему плотнее. Кристин в это время тяжело выдохнула, кривя от отвращения лицо, и я ее прекрасно понимала. Осознавать, что где-то поблизости гниет тело, с теми пустыми глазами и практически отрезанной головой, держащейся лишь на коже и мясе… Резким, неосознанным порывом, я обняла живот, сжав другой рукой рот. Ссутулилась, наклонившись к земле. Над ухом послышался взволнованный голос Люка. — Ты чего? Он схватил меня за плечо, потянув вверх, но я закачала головой, хрипя: — Меня сейчас вырвет. — Черт, — Люк наклонился к моему лицу, суматошно задавая вопросы, — Хочешь присесть? Или воды? А может воздуха больше? — Ребя-ят, — протянула Кристин совсем рядом. — Тебе сильно плохо? Как ты себя чувствуешь? — Ребя-ят… — Хочешь, я отвезу тебя в больницу. Или домой, а я сгоняю в аптеку? — Ребят! — крикнула Кристин и мы подняли головы. Пока она пятилась в нашу сторону, я сквозь пелену различила темный силуэт, которого не касался желтый свет фонаря. Силуэт медленно, словно растягивая удовольствие от нашего страха, надвигался на нас. Люк выпрямился, опустив мои плечи, а я от страха сжала глаза. В нос проник запах тухлятины. В темноте сознания появились очертания высоких стволов и груды веток на сырой земле. Я увидела Джона, а он меня. Те самые пустые глаза, смотрящие одновременно и на меня и проходящие сквозь, моргнули. Мне захотелось кричать, но как только я раскрыла рот, эти глаза молниеносно залетели в него, проскользнув в глотку. Заставив себя проглотить их, я поморщилась от неприятной слизи, и картинка тут же пропали. Я раскрыла глаза, вновь оказавшись на школьной парковке, но больше не смогла сдержаться. Мой желудок вывернулся наружу, а все его содержимое громко плюхнулось на землю. Спина вспотела, к коже прилипли ворсинки свитера. Я тряслась от появившейся слабости и уперлась руками в колени. Моя разгоряченная кожа стала походить на гусиную. Слезы заполонили глаза. Я вздрогнула от чьего-то касания, когда меня обняли за плечи и подняли волосы выше. Собрали их, видимо, чтобы я не испачкалась, пока прочищаю желудок. — Выдохни, Алекс, — раздался голос над ухом, перекрыв жужжание в голове, — все хорошо, ты в порядке. Я рядом. Я еле заметно кивнула, но меня начало рвать во второй раз, прямо на тротуар у школы, но рвота быстро закончилась. Я посмотрела на испачканные носки ботинок, и кожа щек зачесалась от новой порции слез. Во рту горчило, и я с отвращением вытерла губы рукавом свитера. — Все, — женский голос кружил надо мной и становился отчетливее. Я наконец-то поняла, кто разговаривал со мной. Распрямилась, встретившись с широко раскрытыми глазами Кристин. Она беспокойно осматривала меня, — тебе лучше? Я молча кивнула. — Ну и хорошо, — подруга слабо улыбнулась, отпустив мои волосы и положив их на плечи. — А он что… — мой голос прозвучал тихо, когда я посмотрела за спину Кристин, поэтому прокашлялась, продолжив, — он что тут делает? О'Коннелл стоял чуть позади Люка, засунув руки в карманы джинс, и смотрел в мою сторону: — Хотел присоединиться к разговору о Джоне, но смотрю, вам не до этого. Кристин хмыкнула, но не повернулась к парням. Я поняла её настрой и спросила сама: — А тебе есть, что добавить? — Да брось, мы вчетвером единственные, кто знает подробности о смерти Джона, —ответил Дилан, наклонив голову, словно чеширский кот, — остальные не догадываются и о половине. Ну знаете, маленькой половине, типа о безжалостном убийце и почти отрубленной голове. Сущие пустяки. — Люк, — позвала я парня, недоумевая, — ты сказал ему? — Сказал, — Люк кивнул и указал на Кристин, — ей же ты сказала. — Это другое, она никому не растреплет. — О да, ваша тайна останется с ней до гроба, — съязвил Дилан, с едкой улыбкой посмотрев на Кристин, — просто со мной она не хотела закрывать свой рот. Мои ноздри расширились от сильно вдоха и я было рванула душить О’Коннелла собственным руками, но Кристин остановила меня. Она кротко качнула головой и незаинтересованно посмотрела на Дилана. Тот убрал руки в карман, без улыбки наблюдая за ней в ответ. — Так, — начал Люк, становясь между ними, — просто сядьте все в машину, я развезу вас по домам. […] На задних сидениях развязалась безмолвная война между Диланом и Кристин, которым пришлось сесть вместе. Между ними ощущалась напряжение, от которого я невольно вжалась в спинку сиденья. Дилан смотрел с вызовом и ухмылкой, на что Кристин скривила лицо и отвернулась к окну, наблюдая за пейзажем. —Гхм… — прокашлялась я, намереваясь разрядить обстановку, — Дилан, как же ты нашел нас? — Мы договорились с Люком встретиться, чтобы посидеть у него немного, — отвлекся на меня О'Коннелл, заговорив с привычной хрипотцой. — А почему сам не поехал? У тебя ведь есть машина. — Она в сервисе. Раздался звонкий голос Кристин: — Ты опять разбил её? — А ты опять лезешь не в свои дела, Кристин Пекус? Ничего я не разбил, просто плановый осмотр. — Понятно, — она немного выжидала, прежде чем пренебрежительно добавить, — О'Коннелл. Я посмотрела в зеркало заднего вида, в котором отразилось сердитое лицо подруги и схожее по настроению лицо Дилана. Они отвернулись друг от друга, и каждый упрямо смотрел в свое окно. Воздух в салоне накалялся. Никто больше не пытался заговорить, поэтому я с грустью посмотрела на сосредоточенное лицо Люка. Он вел дорогу, задумавшись о чем-то своем. Я расстроено подперла щеку рукой, и попыталась отвлечься от шара негатива, что грозился лопнуть в любой момент. Понаблюдав за меняющимся за окном пейзажем, стало понятно, что мы едем к дому Кристин, который был дальше моего. Видимо Люк планировал сделать небольшую петлю, чтобы на обратном пути завести меня. Дорога казалась бесконечной, а тихое гудение машины убаюкивало, поэтому я включила радио. Немного покрутив кнопочку, я настроила нужную волну, и салон тут же заполнила знакомая мелодия. Она приятно успокаивала, поэтому я удовлетворенно развернулась обратно к окну. Кажется, я наткнулась на волну классической музыки, поэтому следила за дорогой под уверенное звучание симфонического оркестра. Все бы ничего, вот только спустя какое-то время у рядом с полосой леса, что с двух сторон окружал дорогу, поднялся мрак, приняв знакомые очертания. Я выпрямилась на сидении и вгляделась в темное пятно, стремительно поднимающееся к дороге. Его почти не захватывал свет фар, но с каждой секундой он приближался, тяжело волоча свое тело. С каждым метром. — Л-люк…— прошептала, коснувшись парня. Реакции не последовало С каждой секундой. — Люк! — голос стал громче и Люк отвлекся от дороги. Пятно выбралось на край дороги, поднявшись на две ноги и, размахивая руками, бросилось к нам под колеса. Его движения были быстры и отчаянны. Я закричала. Схватилась за ремень, а другой рукой потянулась к рулю. Рядом выругался Люк. Послышался визг колес. Машину зашатало из стороны в сторону. За стеклом все поплыло. Ночное небо смешалось с елями, превращаясь в одно месиво. Резким движением кто-то скинул мою руку с руля. Сердце стучало в висках. Уши заложило. Крики на заднем сидении отдаленно доносились до меня. От Автора Машина с визгом объезжает человека, что в поисках помощи выскакивает на проезжую часть. Опасно вывернув руль, водителю удается остановиться в паре метров от человека. Пассажиры обходятся легким испугом, тяжело дыша. Алекс больше не вжимается в кресло. Зажмурившись, она нащупывает свитер Люка, волнение за которого возможно превосходит собственное. Кристин, не пристегнутая ремнем безопасности, сжимается в комок на груди О’Коннелла, рвано дыша. Дилан не акцентирует внимание на слабой боли, которую приносят ноготки Кристин, ведь он сам прижал к себе девушку, когда Алекс закричала. — Все в порядке? — спрашивает Люк обеспокоенно и, сжимая руль одной рукой, смотрит на зеркало заднего вида. Дилан кивает в ответ, вновь посмотрев на макушку блондинки. Кристин не жмется к нему. Он прижимает к себе. Сам. Люк переводит ошеломленный взгляд на Алекс, но все плохие слова остаются не сказанными. Девушка поджимает губы, с силой закрыв глаза. — Ты поранилась? — Люк тянется к ней, проверяя на возможные ушибы. На заднем сидении начинает двигаться Кристин. Неуверенно убирает от себя руки Дилана, выпуская ткань его кофты, которую держала между пальцев. Она тянется вперед, наклоняясь к подруге: — Какого черта ты творишь? В ответ тишина, но в салоне продолжает играть симфонический оркестр, от чего блондинка повышает голос: — Что, черт подери, было?! Алекс! — Не тронь ее, — вмешивается Люк, заставив Алекс распахнуть глаза, испуганно посмотрев в бок. Дилан также наклоняется вперед: — Она орала как резанная. Что случилось? Сердце Алекс продолжает стучать в висках, когда она раскрывает рот: — Кажется, — её рассудок мутнеет, — мы кого-то сбили. — Нет, — твердо произносит Дилан, больше пытаясь убедить себя, чем других, — мы никого не сбили. Алекс переводит на Люка взгляд, полный животного страха. Парень проглатывает скопившуюся во рту жидкость, прошептав в ответ: — Я тоже видел. Через пару секунд двери распахиваются, и из машины выходит разъяренный Дилан. За ним по сидениям выползает Кристин и, выпрямившись, идет за парнем, неуверенно перебирая ногами. Дилан обходит машину и резко останавливается, отказываясь верить в происходящее. Злость пропадает, ведь он видит его. На дороге, ближе к обочине, лежит тело. По позвоночнику парня проходит разряд тока. Его на мгновение охватывает страх, затем смех, но он молчит, не показывая ничего из этого. Он не может поверить, что оказался в подобной ситуации. Черт подери, опять. Кристин смотрит в спину Дилана, ожидая дальнейших шагов, но тот не двигается, неотрывно наблюдая за одной точкой. Дорогу освещает пурпурный свет задних фар, но этого не хватает, чтобы девушка заметила тело. Она руководствуется порывами чувств. Аккуратно, переступая с ноги на ногу, с каждым шагом преодолевает свой страх темноты и подходит ближе к Дилану. Становится сбоку и смотрит на его сосредоточенный профиль. Ловит его взгляд, переводя свой туда же. Неожиданно в горле заседает крик ужаса. Она закрывает рот руками, обессиленная от страха. Колени подгибаются, но девушка держится на ногах. Через какое-то время компания окружает тело. Тело девушки. Алекс ходит вокруг, не в силах сдержать истерику: — Господи, она вся в крови! Вы видите это?! — она хватается за волосы на голове, крича, — Мы ее сбили. Сбили! Люк молча смотрит на девушку. Кровь стремительно растекается под телом брюнетки. Одна ее рука неестественно выгнута, вторая лежит на животе, ноги выпрямлены. Голова повернута в противоположную от ребят сторону. Дилан сидит рядом с ней, испытывая тот же дикий страх, как полторы недели назад. Он вспоминает, как пытался держать себя в руках. Вспоминает, но в этот раз не может. — Эй, — он двигается ближе, пытаясь приподнять девушку. Держит за талию и шею. — Не нужно, — Кристин вытягивает руку к Дилану, но замирает, когда голова брюнетки опрокидывается, а губы слегка открываются. — Э-эй, Сесилия, эй, — шепчет, пока его рассудок мутнеет, — Сесилия? — придерживает её голову, сжимая губы, — Хэй? Глаза девушки открыты, а на бледной коже лица множество царапин и следов от крови. — Сесилия? — голос Дилана срывается, — Эй! — он аккуратно трясет её голову, в попытках заставить девушку что-нибудь сказать. Но та молчит, смотря куда-то вверх. Парень хмурится, стискивая зубы. Поглаживает её волосы, касаясь рукой лица девушки. Да, она не вызывала в нем бурю эмоций и общаться с ней приходилось через силу, но сейчас ему по-настоящему страшно, ведь на его руках кто-то умирает. И уже не первый раз. — Дилан, — на плечо парня опускается ладонь. Кристин аккуратно сжимает его, пытаясь перевести внимание парня. — Мы должны позвонить в полицию! И в скорую! Мы не можем просто так стоять и ничего не делать, — Алекс трясет, она не может стоять на месте и просто смотреть, — где другие машины? Скажите мне, где они все, черт возьми!? В это время Кристин опускается на коленки рядом с парнем. С дрожью тянет руки к его лицу, дотрагиваясь до холодной кожи скул: — Дилан, — зовет, сдерживая внутри себя слезы, ведь ей жаль, — Дилан, пожалуйста… Парень с мокрыми глазами косится на блондинку, не выпуская из рук Сесилию. — Она больше не с нами, — шепчет, кивая. Кусает губу до боли, пока сердце болезненно сжимается, — отпусти ее, пожалуйста. Его губы дрожат, когда он смотрит обратно на брюнетку, приглаживая ей волосы, прежде чем аккуратно опустить на землю. — Дилан, — Кристин зовет, — нужно встать. Она поднимается на коленках, подтягивая за собой О'Коннелла, но тот не поддается. Кристин начинает скулить, с силой поднимая парня за собой. Неожиданно Люк подхватывает друга под руки, помогая девушке. Она смотрит на него с благодарностью. Люк слабо кивает. — Откуда взялась кровь? — спрашивает он и его дыхание сбивается, — Я ведь не сбил ее, объехал. Все погружаются в тишину, когда замечают кровавые следы, уходящие к краю дороги. Вчетвером они смотрят в сторону леса, из которого, как каждому начинает казаться, за ними наблюдают. Пару часов назад На кухне разговаривают, но когда я вхожу, родители замолкают. Удивившись моему растрепанному внешнему виду и бледной коже, мама поднимается с места и с обеспокоенным видом подходит ближе. — Как ты себя чувствуешь? — спрашивает, прикладывая руку к моему лбу. Я немного мнусь, переступая с одной ноги на другую, но в итоге привираю: — Чудесно. — Правда? — убирает руку и прижимает губы, при этом наклоняя мою голову вперед, — а вот я бы так не сказала. У тебя лоб горячий, Сесилия. Нужно померить температуру, ты никуда ведь не собираешься? Подхожу к столу, без аппетита посмотрев на дымящийся чай: — Собираюсь, в школу. — Значит, не пойдешь, — отец допивает кофе, поднимаясь, — Останешься дома, а мы утром привезем тебе лакрицу. Я изгибаю бровь, не веря. — Вы опять куда-то уезжаете? — смотрю на маму, которая вытирает руки о полотенце. — Да, маленькая встреча с иностранными партнерами, — отвечает она и смотрит на отца, — Ты билеты взял? — Погодите, — наконец, доходит до меня, — так вы оставляете меня одну на целый день? — Да, я теперь даже не знаю, — мама задумчиво смотрит на меня, — ты сможешь температуру самостоятельно сбить? — Ну да, — киваю, расстроенно добавляя, — я тогда позже выпью таблетки, а сейчас полежу. Разворачиваюсь, идя в комнату. Медленно поднимаюсь по лестнице наверх, ощущая вялость в мышцах. И где я могла заболеть? Иду по коридору, освещенному светом из окна, створка которого приоткрыта. Весь вечер приходится лежать под одеялом, смотря сериал. Никакого интереса он не вызывает, но заняться больше нечем. Температура спала, но я все равно мерзну, из-за сквозняка в комнате. Сажусь на кровати, откладывая ноутбук, и встаю на ноги, направляясь к шкафу. Вытаскиваю свитер, надевая на себя, и поправляю пучок волос на голове. Поворачиваюсь левее, смотря в зеркало. Разглядываю себя, неожиданно замирая. Прекращаю дышать, уставившись в зеркало, в котором отражается дверной проем. Моргаю, не веря тому, что вижу. Приходится чуть отклониться назад, но спина противно хрустит. Мне видно только часть темного коридора до угла, за который нужно сворачивать, чтобы выйти к лестнице. Но, не скрою, я отчетливо могу разглядеть чье-то плечо, словно кто-то стоит за углом, неудачно прячась. Или специально выдает свое присутствие. Я морщу лоб, напрягая зрение. В горле першит, когда я сжимаю ладони в кулачки, и оборачиваюсь, не моргая. Смотрю в дверной проем, медленно передвигая ногами. Я подхожу ближе, надавливая на дверь. Но, выйдя за порог комнаты, никого не встречаю. Выдыхаю, схватившись за сердце, чтобы то не выпрыгнуло из груди. Пускаю смешок с того, какая я трусиха, и возвращаюсь в комнату. Больше не смотрю в зеркало. Со временем на лбу появляется испарина, в комнате становится невыносимо жарко, поэтому подхожу к окну, раскрывая его, и глотаю свежий воздух. На улице потемнело, и лишь фонари освещают пространство. Смотрю на дорогу, замечая очертания стоящей рядом машины такси. Неужели родители приехали раньше, и даже не позвонили? Ноги становятся ватными, когда прохожу по темному коридору. Пытаюсь сохранять спокойствие, но останавливаюсь, слыша скрип ступенек. Странно. Неужели они уже поднимаются? Скрип становится отчетливее, словно кто-то нарочно медленно переступает с одной ноги на другую, топчась на месте. Играя со мной. Я проглатываю ком в горле, осознавая, что не слышала хлопка дверей. Отец всегда очень громко ими хлопает, но сейчас… Невольно опускаю глаза, чтобы не смотреть по сторонам. Если это не родители, то кто? Подхожу к лестнице, выглядывая. Никого нет, это был сквозняк, так? Так. Передергиваю плечами, понимая, что холод сковывает тело. Или то страх? Сжимаю кулачки, заставляя себя начать двигаться, но стоит мне сделать шаг, как позади раздается тот же скрип половиц, только громче и отчетливее, чем прежде. Это может означать лишь одно. За моей спиной. Холодок вновь проходится по спине, заставив меня ускориться. Я не оборачиваюсь, не смотрю по сторонам. Я просто спускаюсь по лестнице, желая быстрее встретить родителей. То все мой страх, здесь ничего нет! Никого нет! Спрыгиваю с последних ступенек, подбегая к входной двери, и раскрываю ее. В лицо ударяет ветер, и мое сердце начинает бешено колотиться. Я хватаюсь за грудь, глубоко дыша и раскрывая рот. Где машина? Где родители? Закрываю двери и прислоняюсь к ним спиной. Они все-таки не приехали. Мне просто нужно им позвонить. Отхожу от дверей, устало вздыхая, и нащупываю в кармане телефон. Сосредоточено смотрю на экран, пока набираю номер. Легкий скрип раздается на лестнице, и я поднимаю взгляд наверх. Мое сердце начинает рваться на части, а дыхание сбивается. Руки дрожат, и я вздрагиваю, когда мой телефон начинает звенеть. Поднимаю его, уставившись на экран, на котором узнаю наш домашний номер. Кто-то звонит мне с моего же дома? Медленно, почти не дыша, перевожу взгляд в сторону гостиной комнаты. За углом опять же виднеется чье-то плечо, только теперь я отчетливо вижу часть тела. Резко разворачиваюсь к двери, начиная дрожащими руками тянуть на себя. Несмотря на то безумие, что творится в моей голове, создавая шипящий шум, я отчетливо слышу тот самый скрип половиц, только теперь он нарастает, словно кто-то очень тяжелый бежит вниз по лестнице. Бежит ко мне. — О, Боже, — на глазах появляются слезы, — Боже, — мои руки дрожат, но я успеваю раскрыть двери и выбегаю на улицу. Задыхаюсь, хватая воздух как рыба, пока несусь прочь от дома. Тело дрожит, горло режет от сухости. Ноги становятся ватными, когда я на мгновение оборачиваюсь, остановившись перед дорогой. В горле заседает крик ужаса. Перестаю дышать. Существо в черном плаще спрыгивает с порога дома. На нем маска птицы с длинным клювом, которую носили во время чумы. Он расправляет плечи, а его взгляд пронизывает меня насквозь. Настоящее время 20:05 Мужчина в форме полицейского подошел к нам ближе, держась за свой ремень. — Скажите, как вы умудрились погрязнуть в этом, — он обвел нас пристальным взглядом, добавляя, — дважды? Мое горло болело от сухости, поэтому молчу. Не в силах ответить даже тогда, когда мужчина сделал шаг ближе, открыто наблюдая за нами. Я отвела взгляд. — Они ничего не скажут, — полный мужчина в белой форме стоял рядом с нашим фургоном. Он оторвался от бумаг, продолжая, — у них стресс. Так сказали медики. Полицейский недовольно выгнул бровь, одарив нас не самым приятным взглядом. Но что-то в нашем внешнем виде его зацепило. Поправив свой ремень с кобурой, он отошел к коллеге, перейдя на шепот. Через пару минут они оба удалились. — Как ты себя чувствуешь? — хриплый голос Люка разрезал уличную тишину. Он сидел рядом, бесцельно уставившись в одну точку. Мы были укрыты красным пледом, который должен был успокоить или согреть. Но ни того, ни другого я не ощущала. — Чувствую себя проклятой. А ты? Люк фыркнул и спрятал лицо в ладонях: — Чувствую себя полным неудачником. — Где Дилан? — спросила, а из моего рта вырывалось облачко пара. — Переодевается. Он весь испачкался в крови, когда пытался поднять её к себе на колени. Не понимаю, как у меня хватило сил смотреть на все это спокойно, — Люк уронил голову, с силой сжимая пальцами края фургона, — я даже не помню, как позвонил отцу. Помню только, как у тебя началась истерика. Лужу крови, и она все течет и течет… Поджала губы, сочувственно накрыв его ладонь своей. Если бы я знала, что Сесилия лежит на дороге, умирая от множественных колотых ударов, я бы не вышла из машины. Мне хватило Джона, а сейчас она. Вся в крови и разорванном свитере. Босиком. Все ступни в грязи и листьях. Раздался цокот каблуков, и я подняла взгляд. К нам шла Кристин, характерно сжав ладони в кулаки. На ее щеке бала размазана кровь, но Кристин старательно делала вид, что не замечает её. Я подумала, что она спокойна, пока не услышала дрожащий голос подруги: — Они не дают мне увидеть Дилана, — начала она, подойдя к фургону, и остановившись напротив нас. Люк поднял голову: — Что значит, не дают? Мне сказали, он пошел переодеваться. — А мне сказали, что его забрала мать и он уехал. Но мы все знаем, что она находится в другом городе и старательно его избегает, — эмоционально сказала Кристин, гневно хрустнув пальцами на левой руке и принявшись за правую. За спиной Кристин множество машин освещало своими фарами территорию аварии. Было видно людей в форме и длинные тени, исходившие от них. Они подняли тело Сесилии в черном мешке и понесли к серому фургону. Я моргнула, отведя взгляд от того зрелища: — Тогда, где Дилан? — Его могли забрать в участок, — предположил Люк, с заминкой, будто тоже наблюдал за труп Сесилии. Кристин прохрипела: — Почему не забрали всех? Зачем им понадобился именно Дилан? — Я узнаю все у отца, ждите меня здесь, — сказал Люк, тут же скинув с себя плед и спрыгнув на землю. Я проводила его уставшим взглядом, все также сидя в фургоне и свесив ноги вниз. Сирена и люди в форме. Разве я не видела вас неделю назад?