Лаэртанна

Остаток вечера и обратная дорога ко дворцу совершенно выпали из памяти Гэйвена. Кажется, Адриан не стал задерживаться у Тэ-Аруна, вроде бы даже не стал ни с кем прощаться, а просто какое-то время спустя от их возвращение в общий зал, направился к выходу. Трой не был уверен ни в чем, кроме того, что даже в этом тумане, поглотившем его рассудок, не выпускал Адриана из виду ни на мгновение. Свежий воздух немного очистил мысли, но окончательно удалось осознать произошедшее только в парке, когда громада дворца уже маячила впереди. Гэйвен прикусил нижнюю губу. Кажется, час назад он совершил самую большую ошибку в своей жизни. И теперь он страшился взглянуть в глаза принцу, опасаясь увидеть в них безразличие к тому, кто так легко сдался. Хотя Илоас может быть доволен: на этот раз все пошло так, как он хотел. – Гэйвен. Услышав обращение, он тряхнул головой и обнаружил, что принц и гвардейцы из сопровождения уже спешились. Спрыгнув на землю и передав поводья Мышки уже заждавшемуся подручному конюха, Гэйвен опустил взгляд: – Простите, мой принц. Адриан повел плечами: – Это мелочи, не стоящие внимания, – помолчал немного. – Не думаю, что готов ужинать, но определенно тянет отдохнуть. Судари, можете быть свободны. Гвардейцы направились к караулке, а принц со своим телохранителем побрели по освещенной фонарями аллее ко дворцу. Адриан то и дело поглядывал на Троя. Похоже, случившееся доставило Гэйвену немало неприятных мыслей, вон, даже складка на лбу пролегла, так задумался. Только принц не понимал, зачем все эти мысли и переживания. Они оба были не против, если не за. И Гэйвен ему действительно нравился, нравился настолько, что от признаний в любви Адриана удерживало лишь опасение не спугнуть Троя окончательно. Почему-то казалось, что он не поверит ни единому слову, а доказать хоть что-то принц пока был не готов. Хотя кое-какие мысли в его голове уже появились. В конце концов, может быть консорт, а не невеста. Почему нет? И Илоас разом успокоится, и попробуй найди в Лаэртанне кого-то, более высокого по праву рождения. В том, что отец смирится, Адриан не сомневался. Осталось только успокоить беспочвенные опасения самого Гэйвена. – О чем задумался? – Адриан взял его под руку, заставляя еще сильнее замедлить шаг. Принц не был уверен в том, что его покои не имеют лишних ушей, а вот на пустой в ночное время аллее шансов оказаться подслушанными значительно меньше. – Обо всем и ни о чем одновременно, ваше высочество. – Я подумывал о том, чтобы съездить в Тар-Римини, – принц поднял взгляд к освещенным окнам дворца. Слишком много свечей для позднего времени, но если бы что-то случилось, в парке было бы куда больше стражи. А здесь царит тишина. – Но мы никуда не поедем. – Вам же нужна невеста, – невпопад отозвался Трой. – Невеста? Мне? Зачем? – Наследнику трона положено жениться. Адриан смешливо фыркнул: – Я не собираюсь делать несчастной ни одну девушку. Кто сказал тебе такую глупость о невесте? Вот теперь Гэйвен его услышал и явственно ощутил тепло пальцев Адриана на своей руке. Только очень тяжело было протолкнуть через разом пересохшее горло ответ. Уже сейчас, проведя рядом с ним не так много времени и даже не требуя никаких обещаний, Трой не представлял, как сможет хотя бы взглянуть на кого-то рядом с Адрианом. Не говоря о том, чтобы уступить принца кому-либо другому. Прежде Гэйвен и не подозревал, насколько может быть ревнив, когда речь заходит об одном конкретном эльфе. Но, однако, Илоасу не было резона лгать, упоминая о свадьбе. Благо, Адриан ответил на свой вопрос сам, не дожидаясь слов Троя: – Это тебе Илоас сказал, да? Ни о какой невесте и речи быть не может, это я обещаю. – Хочу верить, – собственный голос напомнил Гэйвену карканье. Вместо всех слов принц развернул его к себе и быстро коснулся поцелуем губ. Вероятно, он хотел сказать что-то еще, но в этот миг над дворцом поднялось огненное зарево. Пламени видно не было, но на крыше явно что-то происходило, потому что даже на аллеях вдруг стало светло, как днем. – Отец, – прошептал Адриан и отпустил руку Гэйвена, срываясь с места бегом. Промчавшись через аллею и многочисленные переходы дворца, принц едва ли не взлетел на верхний этаж, туда, где под прозрачной крышей был устроен зимний сад. Трой не отстал ни на шаг, напуганный внезапным ощущением неминуемой беды не меньше самого принца. Чем выше они поднимались и чем ближе подходили, тем сильнее ощущалось давление магии. Сильнее и страшнее. Гэйвен вообще не помнил, чтобы ощущал подобную силу прежде. Казалось, ею пропитан воздух, и если прекратить движение сейчас, то не хватит никаких сил, чтобы завершить стремительное восхождение. Если бы Адриан, продолжающий рваться вперед, не был подгоняем страхом за жизнь Дамиана, Гэйвен бы ни за что не позволил принцу влезть в такое сосредоточие чар. У дверей оранжереи стоял караул: не просто дворцовая стража, но трое боевых магов, преградивших путь наследному принцу. – Вам туда нельзя, ваше высочество, – Брациас выступил из тени, виновато глядя на Адриана. – Тэар Илоас там. Приказано не впускать никого, кроме тэара Аарона. – Что с моим отцом? – Адриан остановился и резко повернулся к воспитаннику Илоаса. – С ним все будет хорошо, – отозвался тот, но уверенности его голосу недоставало. – Что с ним? Брациас отступил на шаг, опасаясь, что может дойти до драки, если принц так и не получит ответа, но, увы, он понятия не имел, что там происходит: – Я не знаю, – попытался быть честным. – Король поднялся в оранжерею еще перед закатом, какое-то время провел здесь вместе с принцем Домиником, потом принц ушел, сказав, что отец просил принести ему сюда поздний ужин. А пару минут назад Илоас сорвался с места в кабинете и помчался сюда, ничего толком не объяснив. Уже через миг в коридорчике перед оранжереей стало куда более людно. Младшие принцы тоже поднялись сюда, встревоженные витающим в воздухе ощущением магии, но оба они находились во дворце, и потому не представляли, какое жуткое зрелище можно было наблюдать из парка. – Что случилось? – Дориан замедлил шаг, увидев старшего брата. Похоже, средний из сыновей Дамиана уже собирался отойти ко сну, потому как второпях не стал терять время на подобающие одежды, так и пришел – в штанах да рубахе. – Отец еще там? – Взволнованный Доминик, оказавшийся в тени брата, наоборот, еще не ложился. Судя по чернильным пятнам на пальцах, опять засиделся допоздна в библиотеке, изучая какой-нибудь древний трактат, совершенно бесполезный с точки зрения старших братьев. – Да, Илоас тоже там, – отозвался Адриан. – Нас приказали не пускать. – Послали за Аароном, – добавил негромко Брациас. – Тэль-морнец успел стать великим магом или целителем? – Дориан не собирался унижать тэара Аарона, скорее просто как и у всех остальных нервы были на пределе. – Насколько я понял, он умеет усмирять эту магию, – Брациас понимал, что вынужденное бездействие за запертыми дверьми только усиливает беспокойство принцев. Может быть, окажись он на их месте, не смог бы ждать и пытался бы прорваться ближе к отцу. А может и нет. Найденыш не мог сказать точно. – Нам всем остается только ждать, пока он приедет. – Он плохо себя чувствовал вечером, – несчастным тоном произнес Доминик. – Сказал, чтобы я не волновался и шел спать, а ему ужин сюда принесли. Я и ушел. Может быть, надо было остаться. Или хотя бы сказать дяде. – Илоас и так примчался сюда первым, – Адриан шагнул к младшему брату, бережно обнимая того за плечи. – Тебе не надо себя винить. – Может и не надо, но я все равно теперь думаю, что было бы, если… Дориан обхватил себя за плечи и растерянно спросил, вроде бы ни к кому не обращаясь: – Это Сердце Лаэртанны, да? Магия продолжала накапливаться. И Гэйвен, и Дориан ощущали, что еще немного – и ее, осязаемую, можно будет черпать горстями. – Да, – Брациас и Адриан выдохнули ответ хором. Но если Брациас продолжил смотреть на принцев, то Адриан отвел взгляд, стыдясь встретиться глазами с Дорианом. Магического дара Дамиана не хватало, чтобы удержать в себе Сердце. Теперь это даже не вызывало вопросов. Где-то на задворках разума бился вопрос: какой же была сила Дракона, если Сердце – лишь ее небольшая часть? И насколько велика та сила, которую в противовес этой без малого четверть тысячелетия накапливали вендалы в северных горах. – И ты хочешь, чтобы я носил в себе этот ужас? Посмотри на меня, Адриан! Ты хочешь, чтобы я взвалил это на себя, вместо тебя?! – Дориану казалось, что он кричит, хотя на самом деле его голос звучал не громче обычного. Адриан отпустил Доминика и повернулся к Дориану, поднять взгляд оказалось очень тяжело, но уверенность в собственной правоте придавала немного сил: – Из нас троих твой дар самый сильный, ты сам знаешь, что намного сильнее отца. И я, и Доминик магически слабее, из нас троих у тебя одного есть шансы справиться с этим пламенем и не пострадать при этом. Но если бы это зависело только меня, – нет. Этот ужас вообще не стоило создавать, не то, что отдавать близкому эльфу. – Но ты все равно подставишь меня под удар, да? – На губах Дориана заиграла кривая усмешка. На миг показалось, что если поднять руку и ударить это распрекрасное лицо старшего-себе-на-уме брата, ему станет легче. Ничто не изменится, но может быть хоть немного легче станет дышать в этой терзающей сердце обиде. – Я сделаю то, что скажет отец, Дориан. Как любой из нас. – Лаэртанна стоит смерти? – Нет, и никогда не должна была стоить. Видимо, ощутив что-то в воздухе, Доминик кинулся к обоим старшим братьям, обнимая каждого из них одной рукой, притягивая к себе ближе: – Перестаньте. Там отец за дверью. И мне страшно, когда вы ссоритесь, – зашептал торопливо, надеясь, что слова прозвучат достаточно остужающими для старших. – Что поделать, если кроме нашей семьи некому обуздать Сердце Лаэртанны? А если вы сейчас тут перессоритесь окончательно… Я даже в провинциях путаюсь, куда мне трон? – Я бы сказал, куда тебе трон, но лучше промолчу, – проворчал Дориан, но злость и обида на время отступили: младший был прав, не место и не время для ссор. Второй принц вывернулся из братских объятий и огляделся. – Кажется, стало прохладней. Действительно, дышать стало немного легче. Можно было даже предположить, что прохладу принес с собой тэар Аарон, стремительно приближающийся к двери в оранжерею. Перед ним расступились и принцы, и маги из стражи. Он приоткрыл дверь в оранжерею, охваченную всполохами пламени, и с грохотом захлопнул ее за собой. Брациас обвел взглядом собравшихся в коридоре и вздохнул: – Я пойду, распоряжусь, чтоб лекари были наготове, и пара гонцов на всякий случай. Больше ведь с указаниями отправить некого? – Некого, – подтвердил Гэйвен. – Я пока присмотрю, чтобы по эту сторону коридора никто не пострадал. Иди. – Спасибо, удружил, – белозубо улыбнулся воспитанник Илоаса и действительно пошел прочь. – Теперь все будет хорошо, – Адриан кинул взгляд на запертую дверь. – Аарон наверняка поможет. Что бы ни делал там тэль-морнец, но в коридоре постепенно становилось прохладней и дышалось уже значительно спокойней. Сполохи пламени больше не пробивались через щели в дверном проеме, да и натиск магии постепенно становился все слабее, пока не исчез вовсе. Когда дверь в оранжерею снова открылась, на пороге показался Илоас. Непривычно бледный и выглядящий смертельно уставшим, он окинул взглядом троих принцев: – Лекарей в королевскую опочивальню, срочного гонца ко мне в кабинет. И где носит Брациаса? – Он уже отправился отдавать эти распоряжения. Как отец? – Жить будет, – отозвался лаконично. – Проспит до утра, а вот на рассвете наверняка захочет поговорить с кем-то из вас. Чтоб все были во дворце, ясно? – Куда уж яснее, – проронил Адриан, так же, как остальные братья, силясь заглянуть в оранжерею. Но Илоас прекрасно знал, где встать, чтобы все эти попытки были тщетны. – Гэйвен, зайдешь в мой кабинет на пару слов через полчаса. – Как прикажете. Илоас кивнул сам себе, обернулся и отступил в сторону, пропуская Аарона, бережно державшего Дамиана на руках. Король казался безмятежно спящим и в целом выглядел куда лучше Илоаса. Только неровное дыхание выдавало его далекое от идеального состояние. В полной тишине тэар Аарон понес спящего короля в его покои. – Вы спать идите, – напутствовал принцев Илоас. – Никаких ночных бдений у покоев Дамиана. Расставшись с братьями еще на лестнице, Адриан вместе с Гэйвеном спустился к своим покоям. В коридоре как обычно стояли двое стражников, несмотря на позднее время дворец не спал, так что и торопящиеся слуги никого не удивляли. Скорее всего, суета теперь будет царить до утра. Адриан кивнул стражникам и один из них толкнул дверь в покои принца, открывая тому путь. – Впервые вижу, чтобы обо мне так беспокоились, – проронил, когда они с Троем остались одни. – Тебе скоро идти к Илоасу. – Я бы предпочел никуда не ходить, – слова о излишнем беспокойстве стражи засели в голове тревожным знаком. Или в карауле оказались новые эльфы, или в Адриане уже видели нового правителя Лаэртанны, которому уж точно не к лицу самому открывать и закрывать двери своих покоев. Это ж сколько слуг лишится работы, если король начнет все это делать сам. – Я бы тоже предпочел, чтобы ты остался. Их разделял всего один шаг, и Адриан не сдержался – шагнул ближе, обнимая Гэйвена и впиваясь в его губы долгим, жадным поцелуем. На этот раз у Троя не возникло мысли оттолкнуть принца, наоборот, отвечая на поцелуй и объятия он желал, чтобы это продолжалось. Все равно они оба хотели этого. – Надо идти, – виновато прошептал Гэйвен, отстраняясь. – Я ведь не уйду, если вы продолжите, мой принц. – Знал бы ты, как я боюсь однажды услышать из твоих уст “мой король”, – вздохнул Адриан. – Лучше зови по имени. Мне так больше нравится, помнишь? – Я постараюсь, – удалось произнести. А еще удалось повернуться и пойти прочь, чтобы остановиться у самых дверей. – Есть пожелания для слуг, Адриан? – Нет. Главное – ты возвращайся, – тепло улыбнулся Гэйвену, но стоило тому уйти, как улыбка покинула лицо принца. О том, чтобы лечь в постель, теперь и речи быть не могло, тем более в одиночестве пустых покоев было куда легче извести себя мыслями, чем уснуть. Поэтому в отсутствие Троя Адриан уселся за стол и подвинул к себе поближе писчие принадлежности. Первое письмо, адресованное Лео, было крайне лаконичным. Адриан интересовался, есть ли новости и пришел ли в порт корабль с его тканями. Большего и не требовалось, Лерой прекрасно знал, какими новостями интересуется принц и что на самом деле интересует его в порту. Очень хотелось верить, что имперские торговцы еще не в Тар-Римини, что кроме болезни отца не придется разбираться еще и с чужаками, похищающими эльфов, и с теми эльфами, которые эти похищения покрывают. Но с тем, как все усложнилось даже в столице, надежд на спокойствие в портовых городах Адриан не питал. Плохо, что быстро никаких доказательств не найдется, а голословно обвинять в сотрудничестве с южанами кого-то из нобилей – последнее дело. Мелькнула мысль поговорить с тэаром Аароном про его сородича Ллаэдайна, ведущего дела с имперцами, но это не завтра. Завтра, по всей видимости, тэар будет занят здоровьем короля. Может быть, после... Со вторым письмом пришлось повозиться куда дольше. Переписав его дважды и убедившись, что черновики сгорели в камине, к удачному экземпляру принц приложил прядь своих волос. Запечатав конверт сургучной печатью, он какое-то время просидел, наблюдая за пламенем в камине. В идеальном случае второе письмо надо было передать через Лео. Но если поутру к Тар-Римини гонца не найдется, придется из дворца отправлять послание адресату.

***

Даже терзаемый уверенностью в том, что в кабинете Илоаса последует выволочка, Гэйвен не стал оттягивать неизбежного. Рассудив, что чем скорее окажется у отца, тем быстрее это все закончится. У него ведь не будет времени на долгие разговоры. Илоас ждал сына, вопреки привычкам не сидя за столом, и даже не перебирая многочисленные доклады. Начальник дворцовой стражи смотрел в парк от закрытого окна. Одинокая свеча на столе не давала слишком много света, так что тэар наверняка мог разглядеть освещенные аллеи парка за темным стеклом. Стоило Гэйвену появиться на пороге, как Илоас заговорил: – Расскажи мне, как прошел этот день, – приказал отрывисто. Трой прикрыл за собой дверь и сделал два шага вглубь кабинета: – Мы были у тэль-морнцев, его высочество специально приехал в дом тэара Аарона, чтобы встретиться с тэарэ Алантаэль. Они поговорили с тэаром Орелином, потому тэарэ уговорила принца отправиться в гости к тэару Ричарду. Там были танцы. А потом принцу наскучило – и мы вернулись во дворец. – И больше ничего не произошло? Илоас продолжал смотреть на ночной парк, в черном небе постепенно исчезали звезды. Надвигались грозовые тучи. Ветер, предшествующий дождю, уже играл листвой и ветвями деревьев, расшатывал подвесные фонари. В голосе отца прозвучала издевка, но Трой не проглотил наживки: – Мы видели зарево на крыше. Если вы об этом. Слова Гэйвена немного успокоили Илоаса. Если вне дворца не было видно облика, который приняло Сердце Лаэртанны за те века, что Дамиан носил его в себе, пожалуй, все было не так уж плохо. – Нет, расскажи больше про тэарэ, – только теперь он обернулся, оперся ладонями о подоконник, будто настроенный неспешно и дотошно расспрашивать о мельчайших подробностях. – Вдруг ее предстоит вскоре назвать новой королевой? Прежде Адриан никогда не выделял никого из девушек при дворе. – Достаточно мила, но себе на уме. Мне показалось, что к вечеру ее компания принца утомила, потому что станцевав с ней два танца, он даже не подумал занять ее беседой, – Трой тщательно взвешивал каждое слово, прежде чем озвучить его. Алантаэль ему категорически не нравилась рядом с Адрианом, но и оказаться причиной неприятностей для тэарэ было бы несправедливо. Все же, пусть и совершенно странным образом, Гэйвен был ей обязан. Не будь они с принцем доведены до белого каления ее стараниями... – О чем задумался? – Илоас сейчас не читал мыслей задумавшегося сына, чтобы не повредить защиты, поставленной Адрианом, но и так было понятно, что означает этот невидящий взгляд. И это возвращало тэара к тому, для чего он вызвал Гэйвена в столицу. – Настолько привязался к принцу? В другое время я бы сказал, что это, может быть, неплохо. Но как насчет его привязанности к тебе? – Не знаю, думаю, что нет, – отозвался невпопад, даже зная, что его ответа не ждут. – Что до принца, то лучше спросить у него. Это будет вернее. Илоас прищурился. В другое время он бы непременно добился внятного ответа, но этой ночью надо было заняться куда более важными вещами. – Лишний раз проверь сегодня окна и дверь, прежде чем лечь спать. Я опасаюсь, что ночные сюрпризы еще не закончились, но принцу будет безопаснее в своих покоях, чем где бы то ни было. Гэйвен коротко кивнул, не веря своему счастью. Похоже, обойдется без выволочки. – В полдень проводишь Адриана к семейной усыпальнице в дворцовом парке. Заранее ни о чем его не предупреждай, – усмехнулся. – Дамиан должен передать наследство, но я подозреваю, что если предупредить принцев заранее, к необходимому моменту никого из них в Нэдаэрвейле может не оказаться. Ты меня понял? – Да, – отозвался нехотя. Мысль о том, чтобы утаить от Адриана то, что несомненно его касается, Трою категорически не нравилась. Илоас махнул рукой, отпуская Гэйвена, и вскоре тоже покинул кабинет, чтобы вернуться в королевские покои. Время словно остановилось в покоях Адриана, утонувших в ночной тишине. Когда Трой вернулся, принц сидел в кресле, повернутом к окну, и смотрел на небо. Теперь никто бы не обманулся, предрекая грозу, – все небо то и дело освещали вспышки настоящей белесой зарницы. – Как все прошло, Гэйвен? – принц обернулся к вошедшему и отсалютовал бокалом, не заморачиваясь тем, что сидит в полной темноте и лишь зарницы освещают его фигуру. Занятый написанием писем, Адриан не успел переодеться, но до вина добрался. – Лучше, чем я думал, и хуже тоже, – тщательно заперев дверь, Трой направился осматривать окна. – Сказал проверить окна и двери, прежде чем ложиться спать. И был очень занят. Принц крепче сжал ножку кубка. Что тут сказать, и впрямь – хуже, чем обычно. Если тэару Илоасу не хватило времени на желчные объяснения, как надо было провести день, значит, королю было куда хуже, чем тэар хотел показать его сыновьям. Может быть, Дамиан так и не очнулся. Но это бы значило, что неминуема коронация. Чья-то. Адриан в несколько глотков опустошил кубок и резко поднялся из кресла: – Больше Илоас ничего не говорил? – Про Алантаэль спрашивал, – Гэйвен прошел к окну мимо Адриана, проверяя, надежно ли оно заперто. – Я сказал, что тэарэ мила, но вам наскучила. – Молодец, – похвалил и, не удержавшись, коснулся его плеча. Трой накрыл ладонь Адриана своей, подозревая, что тому просто нужно ощутить тепло рядом. И это, без сомнения, Гэйвен мог ему дать: – Я рядом, мой принц. Сейчас и после. – Обещаешь? – Улыбнулся невесело. Трой вздохнул и, отпустив руку принца, опустился на одно колено, боясь передумать: – Обещаю. В жизни и смерти оставаться на твоей стороне, мой принц, – слова традиционной присяги легли на язык удивительно легко. Сердце пропустило удар: Адриан ожидал чего угодно, только не этого. Старинный обряд принесения клятвы верности королю был здесь совершенно неуместен: Дамиан все еще правил и не называл имени наследника престола. Но даже мысленно связать Гэйвена Троя с неподобающей поспешностью в принесении обетов было бы изрядной глупостью, наверняка ведь знал, что делает. "На моей стороне" – разум зацепился за эти слова, вкладывая в них совершенно иное значение, куда более значимое для них двоих, чем вассалитет давно минувших дней. Признание и обещание. Мгновение спустя принц наклонился, касаясь рук Гэйвена, поднимая того на ноги: – Я принимаю твое обещание, – прошептал хрипло и порывисто обнял Троя, пряча глупую, счастливую улыбку на его плече. – Идемте спать, Адриан, – спустя небольшую вечность прошептал в ответ Гэйвен. Когда дождь забарабанил в окна спальни, уснувшие в обнимку эльфы его не слышали.

***

До утра тучи рассеялись, и яркое утреннее солнце осветило умытый дождем парк. Обманчивое затишье при дворе вполне могло превратить рассветные часы в ленивые и неспешные. Тем более, что его высочество в кои-то веки был абсолютно всем доволен: и этими солнечными лучами, проникающими в спальню, и не торопившимся покидать его постель возлюбленным. Правда, Адриан так и не рискнул озвучить свои чувства, опасаясь, что внешняя поспешность выводов может снова насторожить Гэйвена, и собираясь дождаться возможности сделать это более весомым образом. Сам Трой на этот раз не торопился подниматься с постели, позволив себе задержаться рядом с Адрианом на несколько лишних мгновений. – Хорошее утро, – прошептал принц, повернувшись лицом к Гэйвену. – Даже удивительно после вчерашней ночи… – Да, хорошее, – Трой неуверенно улыбнулся. – Надо подниматься, скоро придут слуги. – Не в спальню же они придут, – хмыкнул принц и коротко поцеловал возлюбленного. – Но ты прав, Гэйвен. Ответный короткий поцелуй – и Трой сел на постели, разглядывая растрепанного и определенно помятого Адриана. Вчера они так и уснули в одежде, слишком уставшие после насыщенного дня. – Надо переодеться, – не сдержался, склонился, касаясь губ принца своими, и поднялся с постели. – И вам тоже, мой принц. Адриан, – поправился на ходу. В этот миг раздался стук в двери. Гэйвен вздрогнул от неожиданного звука и вздохнул: – Вот и слуги. Пойду, открою. Адриан сел в постели и потянулся: – Да, хорошо. Я сейчас тоже встану. Утренняя лень усиливалась еще и тем, что принц понимал: стоит подняться, и мир снова навалится на него всем весом проблем и необходимостей. А здесь, наедине с Гэйвеном, можно было сделать вид, что все проблемы остались за дверьми спальни и еще какое-то время могут подождать. Трой отпер двери и ошарашенно уставился на утреннего гостя: – Командор Лерой? Леонард невесело улыбнулся Гэйвену и протянул руку в приветствии: – Прости, что побеспокоил с самого утра. Адриан проснулся? – Да, – пожав протянутую руку, Трой отступил в сторону, пропуская командора в комнату. Он был уверен, что голос Адриан узнал и ни в каких представлениях не нуждается. Его рассуждения были правильны. Услышав голос Лео, Адриан не задержался в постели. Вышел навстречу другу и порывисто того обнял: – Ты получил мое письмо? Странное дело, но эти объятия не вызвали у Гэйвена недовольства, хотя червячок сомнения и шевельнулся где-то в сердце. Только поведение Лероя, пусть и слишком фамильярно-близкое, не имело ничего общего с заигрываниями, в этом Трой теперь был уверен. – Письмо? – Лео мотнул головой. – Просто разузнал последние новости и понял, что ты должен это знать. А что? Должен был быть гонец? – Я отправил его к тебе вчера ночью, наверное, было слишком поздно, чтобы путешествовать, – Адриан усмехнулся. – Но я все равно рад тебя видеть. – Новости не очень хорошие, – Лерой отступил от принца, сохраняя дистанцию. Быстрый взгляд на Троя. – Но здесь слишком душно. Может, прогуляемся в парке? – Прогуляемся, – кивнул Адриан, разделяя опасения друга насчет разговоров внутри дворца. – Но торопиться не будем. Если ты не должен вернуться в ближайший час. – У меня есть часа три, – кивнул Лео. – Пожалуйста, распорядись насчет завтрака на троих, Гэйвен, – Адриан отошел к каминной полке и взялся за гребень. – Позавтракаем и пойдем на прогулку. – Да, мой принц. Трой выскользнул в коридор, а принц, так и не попытавшись привести волосы в порядок, торопливо сунул в руки Лерою конверт, лежащий запечатанным на столе. – Передашь мэтру Фридриху на обратном пути? – Спросил, с надеждой глядя в глаза Лео. – Передам, конечно, – тот кивнул, спрятал конверт за отворотом рукава и весело улыбнулся. – У тебя появились секреты? – Не от тебя, – отрицательно покачал головой и все же занялся волосами. – Решил испытать судьбу и сделать предложение. – Можно поздравить, – Лерой тепло улыбнулся. – Кто эта счастливица или счастливец? – Если Гэйвен вообще захочет меня выслушать. Лео весело фыркнул и опустился в кресло: – Выслушать он тебя точно согласится, или я ничего не понимаю в эльфах. Насчет этого не переживай, я все передам Фридриху. Адриан не стал отвечать, только кивнул благодарно. До возвращения Троя разговор затих сам собой, да и после этой темы никто из двоих не касался. Через полчаса все трое уже неторопливо прогуливались аллеями парка. Утренняя прохлада сходила на нет, но земля оставалась еще влажной после ночной грозы. Обсуждая погоду и будущий выход эскадры в море, они оставили позади широкие аллеи и вышли узкой утоптанной травой к плачущим ивам на берегу реки. Длинные ветви опускались почти к земле, создавая шатер, не проглядывающийся из дворца или от аллей. Под эти ветви и шагнул Адриан со своими спутниками. – Рассказывай, – перешел сразу к делу, прислонившись спиной к стволу. Гэйвен остался стоять на границе между ветвями, а вот Лерой замер напротив принца, в задумчивости заведя руки за спину. – Начну с более простого. Слуга, погибший в доме градоправителя, заходил ко мне домой днем, когда мы уже были в порту. Принес письмо для меня. Катрин оставила его в моем кабинете и вспомнила о его существовании только на следующий день, когда ты уехал. Мне повезло открыть его без последствий, но вскрой я его не так удачно – мы бы могли уже и не поговорить. Внутри конверта был пустой лист, старательно посыпанный порошком эршу. Гэйвен помрачнел не меньше принца. Хорошо, что Леонарду повезло. Эршу, не особо вредная для людей, для эльфов в большинстве случаев была смертельна. Добыть ее в Лаэртанне было крайне сложно, но, как теперь было ясно, не невозможно. Несмотря на смертельную казнь для отравителя, нашелся кто-то, кто предпочитал рискнуть, но получить сиюминутную огромную сумму за готовую отраву. Адриан же подумал о другом. О том, кому могло хватить денег на покупку баснословно дорогой отравы, и связей, чтобы рискнуть искать продавца и исполнителя. О том, что смерть от рук Гончих того, кто доставил письмо, обрела несколько иные краски. Было похоже, что эльф, которого они видели в доме градоправителя Тар-Римини, восстанавливал справедливость, пусть и в своем понимании. Защищая Лероя. В свете рассказанного тэаром Аароном про отца Леонарда, Адриан даже пожалел, что не смог поговорить с вожаком Гончих. Ведь, скорее всего, они видели именно его. – В остальном новости более неутешительны. Имперцы снова стоят в бухте, но на этот раз собираются отбыть послезавтра утром. Благовония уже перепроданы, торговля ими идет бойко – много молодых лордов Тар-Римини успели пристраститься к их запаху, весь доставленный с юга груз оказался продан за полдня. – Слишком быстро, – протянул Адриан. – Подозрительно. – Да, мне тоже так показалось. Часть груза купил тэар Ллаэдайн из Тэль-Морна, он лично прибыл вчера в город и даже поднимался на борт корабля южан. Адриан покачал головой: – Не хочу верить, что Тэль-Морн ввязался в такую грязь. Тэар Аарон наверняка не знает о деловых связях своего родича. – Это еще не все, – несмотря на то, что они находились вдали от лишних ушей, Лерой сделал шаг ближе к Адриану. – В портовой управе сказали, что у него с собой разрешение на беспошлинную торговлю. Подписанное Илоасом. Я не то, чтобы уверен, но опасаюсь, что Ллаэдайн – только посредник. Слова были сказаны. Гэйвен хотел было вмешаться в разговор, сказать, что Илоас способен на многое, но не на сделки за спиной короля. Но сдержался. Потому что никто никогда не знал, что творится в голове брата Дракона, и если тот внезапно решил, что своя игра за спиной Дамиана окажется полезна Лаэртанне… Последствия для тех, кто рискнет помешать его планам, будут катастрофичны. В этом Трой не сомневался. Адриан же отступил от дерева и положил руку на плечо командора: – Лео, если ты прав, тебе лучше вернуться в Тар-Римини как можно скорее. – Если я прав, ты – тот, кто оказывается под ударом. Никто из моей семьи не бросал друзей в опасности, и не мне оказаться первым, – в голосе Лероя не было присущей скоропалительным решениям резкости. Он давно все взвесил и решил, поэтому и слова звучали спокойно и даже буднично. Принц покачал головой: – Лео, у тебя есть семья. Катрин не простит, если с тобой что-то случится из-за меня. Ты нужен им троим. Да и я не прощу себя, если я стану причиной твоей смерти. Поэтому умоляю тебя, вернись домой и оставайся там. Я приеду или пришлю весточку при первой же возможности. – Адриан, – по тону было ясно, что Лерой будет упираться до последнего. Да, аргументы звучали весомо, но совесть не позволяла просто так уехать. – Хотя бы пообещай мне, что не станешь дразнить Илоаса, надеясь выведать у него правду. – Нет, дразнить Илоаса я не буду, уж поверь, – хмыкнул, опуская руку. – Это чревато крайне неприятными последствиями для всех нас вне зависимости от того, замешан он в чем-то или нет. Я скажу отцу. И завтра отправлю к тебе гонца с новостями. Как тебе такое? Лео медленно кивнул: – Ладно. Это лучше, чем извести себя неизвестностью, – и обернулся к Трою. – Гэйвен, ты ведь присмотришь за Адрианом вместо меня? – Даже не сомневайся, – кивнул тот. – На том и остановимся, – принц улыбнулся и направился прочь из их укрытия, отвел ветви ивы, открывая себе проход. – Нам еще надо добраться до края парка, если никто не научился открывать коридоров из-под защитных барьеров Илоаса. – Нет, я такого не умею, – отрицательно мотнул головой Лео. – И мне бы еще лошадь из конюшни забрать, если мой принц не возражает. Идти домой пешком – не самая приятная идея. Адриан задорно рассмеялся, представив явление примерного семьянина Леонарда домой: – И Катрин не поймет. Сначала просто со мной яшкался, а теперь лошадей в карты проигрываешь? – Ну ты скажешь, конечно, – возмущенно фыркнул и тоже засмеялся. – На тебя невозможно сердиться всерьез. – Всерьез и не надо. Гэйвен улыбнулся, глядя на смеющегося принца. Может быть, день будет не таким уж и плохим?