Зависимость

В коробочке, обвязанной красной лентой, лежали украшения. Кайли прикрыла рот рукой, смотря на серьги из жемчуга, браслет и слейв-браслет, соединенный с кольцом на цепочке. Она трепетно прикоснулась к украшениям, и почувствовала исходящий от них холод. Как художница, Кайли обожала красивые и дорогие вещи, и она хорошо знала, что если только заикнется, ее друг-вампир достанет ей хоть алмаз размером со страусиное яйцо. Аддерли стеснялась принимать дорогие подарки, и Деймон обычно с пониманием относился к этому, но… Кричащая яркая коробка, не менее яркие украшения, которые хоть и были выполнены в весьма скромном стиле, многое говорили о материальном положении хозяйки. К коробке прилагалась записка: «Маленький презент от личного шофера. С любовью». И именно сейчас Кайли поняла, что примет эти дорогие, безумно дорогие украшения, чтобы в этот вечер нравиться своему другу; мужчине, в которого она влюбилась; и самой себе. Деймон ждет ее у дома, опираясь на машину и отряхивая невидимые пылинки с черного пиджака. Он рассматривает темнеющее небо, предполагая, что бал затянется до раннего утра. Он слышит, как открывается дверь, как девушка закрывает ее на замок и убирает ключи в маленький тайничок, слышит, как шуршит подол платья, и лишь, когда чувствует тепло чужого тела рядом, смотрит на свою подругу. И все мысли пропадают. Длинные волосы распущены, завитые на локоны мягкими темными волнами опускаются на плечи, а часть волос собрана в неаккуратную косу, что плавно изгибается от висков и чуть ниже затылка. Платье синего цвета с длинным шлейфом, роскошно ниспадающим на пол. Подол украшен элегантной россыпью бусин, которые также встречаются на корсете и аппликациями в виде растений. На правой руке скромно поблескивает среднего размера бриллиантовый браслет, сделанный в виде цветов; левую украшает слайв-браслет в виде короны, мелкий ряд бриллиантов украшает цепочку, тянущуюся к кольцу из серебра и небольшого цветка все из того же камня на указательном пальце. Под слегка приподнятым платье, Деймон заметил носки черных замшевых туфель на высоком каблуке. Мягкие губы подведены розовой помадой, и темные тени покрывают веки глаз. Ресницы густо накрашены, а брови слегка подведены. — К нему еще были плечи, — смущенно говорит Кайли. — Но я их убрала, — она глубоко вдыхает, и смотрит на Деймона с явным волнением. — Как тебе? Вампир молчит еще минуту, пытаясь осознать, что эта прекрасная молодая женщина перед ним — все та же Кайли, которая рисует в широких рубашках, уже даже не стирая их; что эта Кайли бегает по утрам в узких спортивных костюмах; что эта Кайли может играться у камина со своим псом, довольно смеясь. Это была принцесса, Королева, сошедшая со страниц сказок, Дама из любовных баллад. Красивая, изумительная, неземная. Его лучшая подруга. Внешняя красота еще драгоценнее, когда прикрывает внутреннюю. Книга, золотые застежки которой замыкают золотое содержание, приобретает особенное уважение. — Ты прекрасна, — сказал Деймон, и услышал, как девушка резко выдохнула. — Ты прекрасна как никогда. Ваше высочество. Кайли тихо рассмеялась. Внешняя красота еще драгоценнее, когда прикрывает внутреннюю. Книга, золотые застежки которой замыкают золотое содержание, приобретает особенное уважение. *** Весь день Элайджа пребывал в несколько подвешенном состоянии. Предстоящий бал, который представлялся хорошей возможностью лучше узнать понравившуюся художницу, теперь заставлял первородного нервничать. Началось все из-за Никлауса. Брат, узнав о том, кого Элайджа пригласил — точнее, убедившись в этом — не прекращал отпускать шуточки по этому поводу. Не похабные и даже не грубые, но в своей привычной язвительной манере. Они не злили Майклсона, Элайджа знал, что его общение с Кайли вызовет определённый интерес со стороны Клауса, но не подозревал о том, какой именно. Потом Ребекка, с которой они не успели поговорить после ее вчерашнего шоппинга, с проходу заявила, что Кайли ей нравится: остроумная, красивая девушка, кроме того имеющая хороший вкус, и вообще — почему Элайджа не познакомил их раньше (и отговорки в виде того, что сама сестра из гроба вылезла только два дня назад не помогли). Ребекка почти в малейших деталях рассказала о том, какое Аддерли произвела на нее впечатление, и Элайджа, не видя выхода, все это слушал под насмешливые взгляды Никлауса. Конечно, реакция этих двух первородных не прошла мимо Кола. Тот, услышав достаточно, тут же попытался выпытать у старшего братца кто, что, почему, зачем и как. Никлаус и Ребекка, надо отдать им должное, тут же свалили все на Элайджу, видимо не собираясь рассказывать про симпатичную шатенку сами. Поэтому Кол, в свойственной ему небрежно-насмешливой-заинтересованной манере, принялся выпрашивать у Элайджи, но на помощь неожиданно пришел Финн — он напомнил, что всем пора готовится к приему, и их стилисты уже на месте. Правда, узнав о том, что Кайли — человек, старший брат кинул на Элайджу какой-то задумчиво-одобрительный взгляд. Далее день проходил под шутливо-агрессивные перепалки всех членов семьи. Эстер, Элайджа был уверен, тоже знала про Кайли, но отчего-то предпочитала молчать. Это лишь больше волновало Майклсона, учитывая приглашение Елены матерью: что задумала Древняя ведьма? Но на самом празднике Элайджа был спокоен. Конечно, смутные тревоги все еще роились в его разуме, однако в такой яркой и роскошной обстановке нельзя было долго хандрить: красивые юноши и девушки, блеск драгоценностей, улыбки и тихий смех. Эта была та среда, к которой Элайджа привык, в которой он чувствовал спокойно и уверенно. Впрочем, для первородного таким был весь мир. Первым, где-то в половине седьмого появляется Деймон. Он был в смокинге, и на вопросительный взгляд Элайджи кивнул за свою спину, мол: «Она здесь, идет следом». Элайджа кивнул, и собирался уже направиться на встречу дорогой гости, но внезапно его перехватила мать. Она что-то спросила, кажется, как раз-таки про его спутницу. — Она здесь, — ответил Майклсон. — Как раз пойду встречать. Гости загородили от него Аддерли, однако древний по запаху понял, что художница здесь. Бегло улыбнувшись матери, Элайджа поспешил к девушке. Эстер проводила его каким-то взволнованным взглядом, но сын этого не заметил, а Эстер переключила свое внимание на мэра Локвуд, с которой хотела поговорить о «Договоре о мире». Кайли заметила его сразу, но, не дожидаясь участия постороннего, быстро скинула жакет, и когда Майклсон подошел к ней, прорываясь сквозь толпу, то художница замерла, наслаждаясь эффектом, произведенным на древнего. Ошеломление, непонимание, восхищение… Определенно, она сделала правильный выбор. Элайджа мягко взял ее за локоть и отвел в сторону от входа, продолжая рассматривать ее молча и восхищенно. — Элайджа, — поздоровалась Кайли, слабо улыбаясь. — Здесь все так сияет. И я еще рада тебя видеть. У меня появилось желание сделать реверанс, оно будет неуместным? — Не думаю, — с улыбкой ответил Майклсон. — Потому что увидев тебя, мне тоже захотелось поклониться. Ты… очень красивая, Кайли. Бледные щеки окрасил легкий румянец. Кайли смущенно улыбнулась. — Ты тоже прекрасно выглядишь, Элайджа. Первородный усмехнулся. Он галантно подставил локоть, и девушка, с тихим выдохом, позволила взять себя под руку. Дом Аддерли рассматривала с вежливым интересом, пока Элайджа наполнил два фужера искристым напитком. Заметив, как его спутница смущенно рассматривает все вокруг, будто боясь быть пойманной на этом, Элайджа снова легко улыбнулся. Надо было как-то заводить разговор, а то у Кайли сердце от волнения вот-вот наружу выпрыгнет. — Нравится обстановка? — поинтересовался он. Кайли перевела на него взгляд. — Это дом Никлауса, он его обставлял. А брат любит роскошь, учитывая, что всю человеческую жизнь мы жили едва ли не в пещерах. — Дом очень красив, как художница, я в восторге, — улыбнулась Кайли. — Думаю, я еще долго буду пытаться воспроизвести эту красоту на бумаге. — Но... — протянул Элайджа, понимая, что девушка сказала еще не все. — Такие огромные дома вызывают у меня тоску. Помпезно, шикарно, но слишком неуютно… — рассеянно произнесла Кайли. — Прости. Элайджа мягко сжал ее пальцы своими. — Понимаю. Майклсон поражался Кайли. Она была удивительной. Отлично вписавшись в светское общество, она каким-то образом сохранила мягкосердечность, щедро приправленную непосредственностью. Неискушенного человека легко заметить. Поначалу весь этот блеск ошеломляет, но потом начинают слезиться глаза. Если, конечно, до этого сердце не превратилось в золотой булыжник. «Возможно, поэтому она понравилась и Ребекке, и Клаусу. И мне, — подумал Элайджа. — Потому что она живая, настоящая и искренняя» — Извините, что прерываю, — внезапно вступил в разговор третий. Это был темноволосый кареглазый миловидный мужчина, даже юноша. Темные волосы несколько топорщились в сторону, однако Кайли решила, что ему так идет. Бабочка не была затянута так идеально-правильно как у Элайджи, а немного свисала на одну сторону, а руки парень засунул в карманы черных классических брюк. Он выглядел подростком семнадцати-девятнадцати лет. И все же, будучи единственным ребенком в семье, Кайли всегда отмечала сходства братьев и сестер. Это помогло ей узнать Ребекку в магазине — хотя Деймон показывал фото, но оно было плохого качества — а сейчас Аддерли могла уверенно заявить, что стоящий перед ней юноша — тысячелетний вампир. У них с Элайджей были почти одинакового цвета глаза и волосы, но у не-подростка они явно были темнее на несколько тонов. Как художница, Кайли отметила схожие черты профиля. Неизвестный был очень красив, и, видимо, разделял чувство стиля, как и остальные члены его семьи. — Кайли, это мой младший брат — Кол Майклсон, — поспешил представить Элайджа. Кайли улыбнулась и кивнула в приветствие. — Рад познакомиться лично, — улыбнулся Кол широкой, мальчишеской улыбкой, каким-то образом соединяющейся в себе веселье, горделивость, заинтересованность и каплю угрозы в самом уголке губ. Кол протянул руку и перехватил руку Кайли, вынуждая Элайджу убрать пальцы. Первородный мягко коснулся губами голой кожи. — Ты сегодня на устах почти у всей семьи, только я и Финн остались в неизвестности. — Ну, теперь мы это исправили, — улыбнулась Кайли, слегка сжимая пальцами ладонь Кола, который продолжал держать ее. Она аккуратно погладила костяшки, и вампир отпустил ее руку. Кайли не стала ее резко отдергивать, потому что прикосновения вовсе не было неприятным, просто отчего-то она смутилась тому, что при Элайдже его брат держал ее руку дольше положенного. Поэтому она мягким движением положила обе руки на фужер с шампанским. Кол окинул ее заинтересованным взглядом, а потом посмотрел на брата. Кайли, понимая, что быть незамеченной, когда рядом стоят два первородных вампира — невозможно, постаралась хотя бы непринужденно пригубить напиток. Что значат слова Кола о том, что она «сегодня на устах почти у всей семьи»? Ну, хотя бы не на «вы», уже что-то. — Мама интересуется, не будешь ли ты против произнести вступительную речь, — обратился Кол к брату. Элайджа удивленно вздернул бровь. — А разве по праву старшинства — это не должен делать Финн? — После 900 лет в гробу, думаешь, он справится? — иронично поинтересовался Кол. Элайджа понимающе-сочувственно улыбнулся, а Кайли, которая незаметно для себя выпила весь фужер шампанского, тихо удивленно воскликнула. — 900 лет в гробу? — У Ника интересный метод избавляться от неугодных родственников, — тут же отреагировал Кол, не переставая улыбаться. — Мы у него на каждый… век, меняет братьев и сестру как перчатки. — Хорошо, что у меня нет братьев и сестер. На лице Кола расцвела еще более яркая усмешка. — Кол, не надо, — предупреждающе сказал Элайджа. Кайли непонимающе глянула на своего спутника, но тут младший Майклсон закинул руку ей на плечи. — А вашим родителям сын не нужен? Элайджа весьма мастерски изобразил «фейспалм», а Кайли глянула на Кола непонимающе. Впрочем, с ответом она нашлась быстро. — Если моя мама узнает, что ее сыном хочет стать жестокий тысячелетний вампир, она повесится, а отец судорожно перепишет завещание на мою собаку. Поэтому — прости, Кол, но моральное состояние моих родителей мне важнее. Кол одобрительно хмыкнул, и даже Элайджа, на лице которого все еще было явное смущение за слова брата, мелькнуло какое-то одобрение. Нет, все-таки девушка — потрясающая; в глубине души он даже гордился тем, как ловко Аддерли осадила Кола. Кол подмигнул Кайли. Элайджа с видимым неудовольствием убрал руку брата с плечами художницы, и на этом младший из братьев Майклсонов покинул их. Кайли смотрела ему вслед со сдержанной улыбкой. — Я боюсь представить, что происходит, когда характер Кола сталкивается с характером Клауса, — улыбнулась она. — Наверное, что-то похожее на взрыв ядерной станции? Признавайся, Элайджа: взрыв Везувия и уничтожение Помпеи на самом деле результат небольшой ссоры твоих братьев? Майклсон глянул на Кайли удивленно, будто удивляясь тому, что она так легко отреагировала на шутки Кола — в целом, они были безобидны, но людям обычно мало нравились, Кол имел несравненное отличное чувство юмора, которое он обожает публично демонстрировать, наслаждаясь моментами массового признания. — Моя дорогая, мы не настолько стары. — Взрыв Чернобыльской АЭС? — Кайли, — засмеялся Элайджа. Аддерли засмеялась вместе с ним тихим, переливчатым смехом; звук невольно заворожил Древнего, ведь, кажется, впервые девушка смеялась так свободно в его присутствие. Он смел надеяться, что границы между ними стираются. Они поговорили еще немного, в основном, Элайджа рассказывал про свою семью. Точнее — истории из их жизни. Кайли интересовалась тем, где и в какое время они жили, как подстраивались под нравы нового времени — ведь жить с десятого века по двадцать первый это тебе не шутки — они обсуждали искусство и историю. Потом Элайджа сумел плавно перевести разговор на саму Кайли. Девушка, видимо, не хотела касаться темы Деймона, а на вопрос о родителях отреагировала странным образом, но ответила. Правда, информация мало чем отличалась от того, что он уже слышал из досье Клауса, да и от его собственных выводов отличалось мало. Кайли была единственным, горячо любимым ребенком обеспеченных родителей, которая пыталась сама как-то продвинуться в жизни. В силу юного возраста — всего двадцать два года — она была только в России, и почти во всех штатах США, а сюда ее пригласил Деймон. — Ты знаешь русский? — спросил Элайджа. — Не очень хорошо, — честно призналась Кайли, улыбаясь смущенно и как-то виновато. — Мне это во многом восхищает в вашем бессмертии, — внезапно сказала она. — Есть много-много лет, века, чтобы учить все языки мира, совершенствоваться, — Элайджа понимающе кивнул, но Кайли неожиданно закончила. — Но очевидно этого будет слишком мало, если ты постоянно борешься за жизнь, верно? Майклсона действительно восхищало то, как она рассуждает о вещах, которых не понимает. Кайли сталкивалась с бессмертием только в чужом восприятие, и очевидно, если бы сам Элайджа рассказывал ей о вечности, то все могло бы отличаться от того, что говорил, к примеру, тот же Деймон. Аддерли составляла свое, необыкновенное мнение, и оказывалась практически всегда права. — Можно научиться одной рукой вырывать сердца, а другой держать очередное собрание пьес Шекспира, — заметил Элайджа. Кайли улыбнулась. Внезапно Древний повернул голову. Кайли, проследив за его взглядом, заметила стоящую у лестницы в другом конце зала Ребекку. Она мотнула головой; с другой стороны к сестре уже подошли Кол и Клаус. — Прости, — сказал Элайджа, подхватывая у официанта полный бокал. — Кажется, мой выход. Дай мне пять минут. — Покори меня, — подмигнула художница. Майклсон улыбнулся, кивнул, и направился к своей семье. Кайли медленно выдохнула; и так, все было не очень плохо. — Я тебе говорил, чтобы ты держалась подальше от брата, — неожиданно зашипел Стефан ей на ухо, но Аддерли даже сказать ничего не успела, или толком испугаться — перед ней тут же возник Деймон и сжал ее запястье, оторвав от брата. — А я тебе говорил, что не разорву с ней отношений, — жестко произнес Деймон. Глаза вампиров блеснули одинаковой яростью. — А Элайджа тебе говорил, что вырвет руки и ноги, если попробуешь угрожать мне снова, — осмелилась напомнить Аддерли. Она не хотела прятаться за кем-то, или угрожать Стефану именем Элайджи, или вставать между двумя братьями, но что слабая девушка могла против вампира? Будь на месте Стефана человек… да и тогда, ей было бы приятно ощущать то, что ее кто-то защищает. Любой девушке было бы приятно. — Добро пожаловать! — прервал громкий голос Элайджи их перепалку. Шатенка посмотрела на древнего, и его обеспокоенный взгляд скользнул по Кайли, но художница спокойно улыбнулась, и вампир продолжил. — Спасибо, что пришли. Каждый раз, когда наша семья собирается вместе, мы начинаем вечер с танца. Во время этих слов по лестнице бесшумно спускалась красивая светловолосая женщина лет тридцати, в синем платье. Без лишних украшений, сдержанная и холодная, она, тем не менее, показалась Кайли ослепительно красивой. — Это их мама? — поинтересовалась Кайли шепотом. — Вероятно, — тем же шепотом ответил ей Деймон. — Вы видите тоже, что и я? Эстер окинула зал внимательным взглядом, скользила холодными глазами по каждому гостю, и за кого-то зацепилась. Сальваторе и Аддерли одновременно проследили за ее взглядом, и, очевидно, древняя ведьма смотрела на Елену. Кайли, ощущая легкое раздражение, отвела взгляд и снова посмотрела на Эстер Майклсон, внезапно столкнувшись с ней взглядом. Художница вздрогнула, и почувствовала, как рядом с ней напрягся Деймон — видимо, от него тоже не скрылся взгляд древней ведьмы. — Такова традиция, — между тем продолжил Элайджа. — Сегодня это очень древний вальс. Так что ищите себе партнера и присоединяйтесь к нам в бальной зале. Майклсон сбежал по лестнице, как и его братья с сестрой, а Эстер снова вернулась на второй этаж. Кайли почувствовала легкий толчок в спину, обернулась на Деймона: тот ободряюще ей улыбнулся, и темноволосая направилась на встречу Элайдже, который легко лавировал между гостями, которые медленно направились в соседнюю комнату. Оказавшись рядом с девушкой, Элайджа подхватил ее под руку. — Как тебе? — Хорошая речь, милая и краткая. А еще у вас проглядывается явный типаж в семье, но смею предположить, что Ребекка и Клаус больше похожи на мать, а ты, Кол и Финн — на отца. — Тебя так интересует наша внешность? — улыбнулся Элайджа. — Я — художник, — слабо ответив на улыбку, напомнила Кайли. — А вы… очень красивая королевская династия. Такими сложно не восхищаться. В зал они прошли рука об руку. Кайли восхищенно вздохнула, крепче сжимая пальчики на сгибе его локтя. Удивляться было чему. Под руководством Эстер из зала вынесли все вещи, даже столы с закуской были убраны в соседнюю комнату. Гости могли насладиться не только изысканным угощением, но и созерцанием предметов искусства, которые Клаус разрешил использовать для антуража скрепя зубами. — Должна предупредить, я понятия не имею, что это за вальс, — предупредила Кайли, —Как и многие в этом зале, — заметил Майклсон, водя ее в круг танцующих пар. — Поэтому просто расслабься, я слышу, как бьется твое сердце. Расслабься и позволь мне вести. У вампиров есть много непредсказуемых талантов: у них очень развита интуиция, сверхчеловеческая сила и скорость, они могут стирать память, они не стареют и знают уйму заклинаний, хотя и не могут использовать магию…Список можно продолжить. Но их самый непредсказуемый талант не имеет ничего общего с интуицией, у него скорей намного больше общего с ритмом. Эти кровожадные, опасные существа неплохо танцуют! Деймон — который вальсировал с Еленой — потратил много времени, чтобы научить подругу самым распространённым танцами, и сейчас девушка была ему благодарна. Но пара советов от Элайджи, сказанных низким шепотом, уверенная хватка на талии, спокойные движения древнего, и машинальная память тела придавали уверенность в собственных силах. Все, что нужно было делать Кайли — быть ведомой, позволить делать из себя то, что было необходимо. Музыка прошла через вены художницы, взбудоражив кровь. Кайли кинула один взгляд на своего партнера в танце, и наткнулась на черный ответный взгляд. Ее пробрало до мурашек по коже, и Элайджа, почувствовав это, довольно улыбнулся. Вальс — один из самых романтичных и любимых танцев, погружающий танцующих в состояние некоторой эйфории. — У тебя есть плохая привычка приуменьшать свои таланты, — в какой-то момент сказал Майклсон, пока они медленно кружились вместе с остальными парами. Кайли непонимающе нахмурилась. — Ты сказала, что любитель, хотя прекрасно рисуешь; и думаешь, что не умеешь танцевать, хотя держишься прекрасно и красиво. — Я не сказала, что я не умею танцевать, — тихо фыркнула Аддерли. Элайджа поднял руки, поворачивая художницу, и снова сжимая пальцы на талии девушки. — Я сказала, что не знаю этого вальса, но сейчас знаю много классических движений. — И я повторюсь: двигаешься ты прекрасно, — сказал Майклсон. Кайли улыбнулась. — Теперь поворот… и смена партнера. Элайджа успел послать ей одну весёлую ухмылку, прежде чем Кайли оказалась зажата в чужих руках. По хватке она поняла, что это опять вампир, еще до того, как подняла голову. На нее с легкой ухмылкой взирал Клаус. — Прекрасно выглядишь, Кайли, — произнес он. В танце он вел так же уверенно, как и его брат, однако в хватке Никлауса было что-то жесткое и самоуверенное. — Ты тоже выглядишь неплохо, Клаус, — сдержанно произнесла Аддерли, хотя гибрид уловил веселье ее в голосе. — Как тебе бал? — покружив Кайли вокруг своей оси, снова поинтересовался Клаус. — Учитывая, что до этого я была только на дискотеках в ночных клубах, сейчас мне не хватит слов, чтобы описать бал. Он прекрасен, ошеломляющий, я в полном восторге. — Это грустно на самом деле, — неожиданно сказал Клаус, и Кайли непонимающе посмотрела на него. — Такая девушка как ты заслуживает все балы мира. Аддерли слегка вздернула бровями, удивляясь комплиментам, которые на нее сегодня сыпались особенно часто. Заниженной самооценкой она не страдала, оценивая себя вполне здраво, и такое повышенное внимание от мужчин противоположного пола — от многовековых вампиров — ее волновало. — Ну, если каждый бал будет давать такая семья как вы, я даже согласна, — наконец нашлась с ответом Кайли. Никлаус хмыкнул и снова «передал» ее другому партнеру. Это был Финн. Близость Майклсона, которого она не знала, напрягла, но старший из семьи древних вампира лишь сухо поздоровался и сделал ей комплимент по поводу внешнего вида. — Вам идут бриллианты, — холодно сказал он. Кайли так же дежурно ответила, что он выглядит хорошо, и за следующую минуту они друг другу больше ничего не сказали. Аддерли даже не была уверена, хотел ли он говорить, что она красиво выглядит, или просто придерживался вежливого тона, тоже слышав что-то про «девочку брата». В любом случае, она была рада, когда Финн передал ее обратно Элайдже и пары раскланялись. Не танцующие гости наградили их аплодисментами. Кайли смущенно улыбнулась. — Ты молодец, — шепнул проходящий рядом Деймон. — Многие не могли оторвать от тебя взгляд. Кайли ответить не успела —Стефан настойчиво потянул брата за собой, и тот, подмигнув подруге, ушел с братом. Аддерли успела бегло улыбнуться. — Он прав, — сказал Элайджа, ласковыми движениями поглаживая запястье девушки. — Ты весьма умело держалась. — Сегодня слишком много комплиментов, мне становится плохо. Элайджа усмехнулся. Они с художницей схватили по бокалу шампанского, которое разносил официант, и отошли в небольшое местечко около лестницы, где было немного тише. — Я видел, что ты танцевала с Клаусом и Финном, — начал вампир с совершенно неожиданной для Кайли темой. Та кивнула. — Все было нормально? Я знаю, какими могут быть мои братья… Кайли перебила его тихим смехом. Ее щечки слегка покраснели. — У нас с Никлаусом с самой первой встречи общение пошло в положительную сторону. По крайней мере, мне хочется так думать. Поэтому ничего страшного не произошло. Он был обходителен и, кажется, сегодня пребывает в хорошем расположении духа. — А Финн? — Финн… — Кайли запнулась. Она не совсем понимала, как именно отнеслась к равнодушию старшего Майклсона: напугали ли или заставили насторожиться, поэтому ответила, зная, что обмануть Элайджу у нее не получится. — Он был довольно вежлив, высоко оценил мой вид. По характеру он ближе к тебе, чем к Клаусу или Колу, они полны какой-то странной энергии, а вы с братом кажетесь очень сдержанными. Элайджа около десяти секунд смотрел на нее задумавшись. Аддерли обводит взглядом гостей, некоторые пары продолжают вальсировать уже под классическую музыку. Красиво, так, что дух захватывает. Если ничего страшного не случится, то завтра она целый день будет создавать эскизы и картины по своим воспоминаниям и чувствам об этом вечере Совсем неожиданно на ее подбородок ложатся прохладные мужские пальцы, и Элайджа тянет ее голову к себе, заставляя посмотреть на него. Вероятно, в ее карих глазах мелькнуло что-то такое, что заставило Майклсона слегка ослабить и так не сильную хватку, аккуратно очертив контур подбородка. — Он угрожал тебе? — внимательно глядя на Кайли, мягко спросил вампир. Слишком уж мягко. Деймон спрашивал у нее что-то подобным образом, когда еще не гнушался применять внушение — ничего серьезного, так, чтобы быть уверенным в правдивости своей «кормилицы». Неужто сейчас Майклсон пытался ее гипнотизировать? «Впрочем, — мелькнула отстранённая мысль. — У него получается. Не совсем так, как он надеется… Но получается». Темные глаза впились в ее лицо, и девушка невольно замерла поражаясь их глубине. — Нет, — Аддерли качнула головой. — Нет, Элайджа, Финн мне не угрожал. Он был намного сдержаннее, чем Клаус, Кол или Ребекка, но мы едва ли обмолвились даже двадцатью словами. Элайджа какое-то мгновение смотрит на нее, внимательно, пристально, стараясь считать. Кайли же опять проводит параллели с Деймоном. Все хищники смотрят одинаково, только разница в том, что Деймон был ее, и она его знала. А Элайджа… С ним у Кайли до сих пор туман в голове. Но мгновение проходит, и Майклсон кивает. Все так же неожиданно, он слегка тянется к ней, целует в уголок губ, а потом с удовольствием рассматривает расширившиеся зрачки в карих глазах, и явное непонимание. Но потом Кайли внезапно усмехается и подмигивает ему, поднося к губам бокал шампанского. Ее чистота была абсолютна, от нее невозможно было оторвать взгляд, проведя с ней вечер, каждый ожидал часа, когда сможет увидеть ее на следующий день. — Прости, — внезапно виновато тянет Элайджа. — Мне надо кое-что проверить, я на секунду. — Да, конечно, — пожимает плечами Кайли. Майклсон бегло целует ее в висок и взбегает вверх по лестнице. Кайли провожает его взглядом, и видит завернувшую за угол Елену Гилберт; спустя секунду, за ней исчезает и Элайджа. Кайли поджимает губу и залпом выпивает свой бокал шампанского, после чего тупо смотрит на него — всего лишь второй, ничего страшного. Среди того многого, чему Деймон научил ее под девизом «в жизни пригодится все», было и умение правильно пить. Ничего страшного не произойдет. Она оглядывается вокруг, но почти не видит знакомых лиц. То есть, Мистик Фоллс — город небольшой, меньше тех городов, которых она видела (если не считать тех поселений в далеких джунглях, куда как-то раз устроил ее визит лучший друг), и некоторых художница узнает по принципу «та-блондинка-что-работает-по-вторникам-в-моем-любимом-кафе», «тот-парень-что-работает-в-мистик-гриль-по-ночам» и далее в таком же плане. Но вот только она резко понимает одно: нет Деймона. Стефан, Клаус, Элайджа и Елена тоже ушли, даже той симпатичной блондинки Кэролайн Форбс нет в зале. Кол, Финн и Ребекка с Мэттом Донованом, правда, здесь, и блондинка, почувствовав на себе взгляд, посмотрела на Кайли и весело улыбнулась ей. Мэтт проследил за взглядом Ребекки, и смутное узнавание мелькнуло в его глазах, когда он посмотрел на шатенку; потом простое «я-ее-знаю» сменилось восхищением, но к этому моменту Кайли уже поспешила покинуть тихое место рядом с лестницей. Она какое-то время кружит по дому, а потом внезапно натыкается на пустынный коридор. Точнее, не совсем пустынный — несколько молодых людей все-таки есть, кто-то разговаривает по телефону, кто-то рассматривает картины на стенах, кто-то просто что-то обсуждает шепотом. Видимо, не она одна ищет тишину, а «живая» музыка тут практически не слышна; так, небольшие отголоски. Кайли замечает приоткрытую дверь и ныряет туда, кажется, никем не замеченная. В комнате прохладно, видимо, из-за открытой двери, которая ведет на улице, но Кайли это уже не волнует: она глубоко вздыхает, рассматривая то великолепие, среди которого оказалась.