Демоны начинают и выигрывают?

       Все разбегаются по коридору, как церковные мыши.        Сегодня у Яковлева очень трудный день.        И без того взбудораженный свежим, как пулеметная очередь, нагоняем от руководства, он рвет и мечет, изрыгая ярость и проклятия, как сказочный дракон.        Только вот драконы не кидаются чем попало в синеющих от ужаса подчиненных.        И не ломают хрупкие ручки одним мощным движением.        Мухич уже получил свой паек, вылетая из кабинета подполковника, как ядро из пушки.        Он чувствует себя счастливчиком, относительно легко отделавшись всего лишь очередным выговором и указанием незамедлительно сгинуть в преисподнюю.        А вот к примеру, Загоскин из седьмого отдела чуть ли не рыдает в каптерке, собирая разорванные в серпантин остатки полугодового отчета.        Остальные ребята выдирают себе волосы, придумывая любые отговорки, только чтобы не появляться перед темными очами начальства, явно вознамерившегося кого-нибудь пристукнуть.        Отдел в панике, и дежурные сумрачно нащупывают дрожащими руками табельное, чтобы в случае чего попытаться хотя бы оказать сопротивление.        Положение ощутимо ухудшается с каждым новым пострадавшим, мстительно раскатываемым невменяемым боссом по и так тревожно скрипящему под ногами несчастных паркету.        Новая жертва карающего меча полиции на ватных ногах выпадает из кабинета, знаками показывая, что всем кранты.        Отпоив Иванцова пятью стаканами воды, ребята с ужасом узнают, что все более или менее приличные слова у Яковлева закончились на Иванцове.        И именно поэтому разговор начался с почти привычного:«Идиот!».        Но, к сожалению, в дальнейшей беседе начальство ярко и не без огонька широкими мазками не слишком цензурных выражений популярно разъяснило бедолаге его обязанности и задачи.        При этом в завершающем абзаце не преминув отметить его хромающие на обе ноги качества, такие, как глуховатость, нерадивость, неумение выполнить букву приказа, и полное отсутствие хоть какого-нибудь плана в свистящей, как рожок и бесполезной, как кочан капусты, голове.        По слухам, расстрельный список у дракона огромный, как очередь за бесплатными обедами в собесе, и надо что-то делать.        К большому сожалению, единственный реально могущий поправить бедственное положение отдела человек отсутствует по причине убытия в экстренную командировку в Боровск.        Измайлова нет на работе, и убитые невеселыми перспективами товарищи по несчастью горестно тусуются в коридоре, со страхом ожидая вызова на казнь.        Над отделением сгущаются тучи, и просвета в сурово и беспощадно набухающих грозой облаках не видно.        «Гриша, ты нам нужен, так нужен. Ну почему тебя именно сейчас послали в этот далекий Боровск?» — печально думает Мухич, успокаивая готовящихся идти на ковер друзей.        Ситуация просто патовая, и пора вызывать МЧС для спасения стремительно гибнущего отделения.        Но вдруг уже было павшие духом сотрудники слышат такой знакомый, насвистывающий веселую песенку, голос.        — Ребят, привет, что за похоронные лица? — спрашивает улыбающийся и вполне довольный жизнью Гриша Измайлов.        Быстро введенный в курс дела, бес уверенно говорит, что все решит и предлагает народу рассосаться по местам дислокации.        Но некоторые сомневающиеся в магических талантах демона персоны все же не прочь досмотреть опасное шоу до конца, правда, оставаясь на достаточно далеком от центра тайфуна расстоянии.        Измайлов хмыкает и неподражаемо задорно пожимает плечами, дергая на себя ручку в кабинет Яковлева.        Зрители замирают в тревожном ожидании дальнейшего развития событий.        Особо впечатлительный Семенов из статистики даже не замечает, что пьет черный кофе, абсолютно позабыв про то, что обычно добавляет в него одну ложку сахара.        Не до глупостей сейчас.        Сначала в будоражащей нервы тишине где-то в глубине начальственного офиса что-то падает, причем судя по звуку, стеклянное, а затем все затихает.        И сколько ошарашенная публика не прислушивается, ничего более услышать не удается.        Через бесконечно долгих, как списки на олимпиаду по шашкам, двадцать минут дверь распахивается и все такой же веселый и непробиваемый бес, улыбаясь, как Бельмондо, сообщает, что все могут быть свободны.        Люди, не веря своему счастью, исчезают в рокочущих от первых робких разговоров коридорах.        Оставшееся до конца рабочего дня время Гриша проводит незатейливо и авантажно.        Измайлов всеми силами старается донести до пришедшего в себя и вернувшегося в нормальное состояние Володи ту простую и довольно читаемую мысль о том, что бес соскучился.        Искушение слишком велико, и маячащий перед одуревшим от тоски Володей бес сводит его с ума.        Через полчаса после спасения мира от казней египетских демон, неописуемо шаловливо ухмыляясь, залезает в машину Яковлева.        — Володька, хватит дуться, я сегодня прямо как Шойгу выступил. И мне положена награда, не так ли? — уточняет игриво добывающий из бардачка барбариски бес, сканируя Володю счастливыми глазами.        — Измайлов, тоже мне, Иван-царевич нашелся. Я между прочим, по делу их дрючил, в воспитательных целях. А ты мне весь процесс сорвал, спасатель хренов! — отвечает Яковлев, вздыхая и признавая очевидное.        Ну когда он мог устоять перед этими глазами?        Никогда, и сегодняшний день не стал исключением.        Бесы не отпустят вас.        Даже если вы по глупости ли, по незнанию или в сердцах и решитесь на это, то знайте — вам не уйти.        Во веки веков...