***
Объединенными усилиями они наскребли на гель для волос, меховые наушники и очки в роговой оправе, — и вот Спока уже почти не узнать. Есть в нем что-то смутно знакомое, но с этим уже ничего не поделаешь, и Джим принимается готовить Спока к путешествию по холодным и голым землям Риверсайда. Вот только земли эти уже совсем не голые. Чем ближе к городу, тем очевиднее, что что-то… что-то сильно не так. На дорогах гораздо больше машин, чем когда-либо на Джимовой памяти. Риверсайд — не то место, где можно остановиться по пути передохнуть; ты либо уезжаешь из Риверсайда, либо в него и едешь. На домах и магазинах они замечают стикеры с инопланетянами — в основном, с зелеными человечками, но кто-то постарался изобразить нечто похожее на реальный облик их гостей. Лучше б и не пытались — жители Риверсайда никогда не славились особыми художественными дарованиями. — Ну, это даже жутковато, — бормочет Сулу, когда они проезжают мимо кого-то вроде священника в шапочке из фольги, возле которого на обочине уже собралась небольшая толпа. Когда становится понятно, что чем ближе к городу, тем длиннее пробки, — пробки! в Риверсайде! словно в параллельную вселенную угодили — они паркуются в каком-то дворе и выходят из машины. Изначально план был разбиться на группы и не ходить толпой, но теперь уже очевидно, что тут происходят вещи куда более странные, чем несколько студентов со странным зеленоватым другом. Удостоверившись, что Спок не против, Джим берет его за руку и ведет мимо длинных рядов машин туда, где в нормальном городе был бы деловой центр. Повсюду развешены плакаты с надписями от «Конец света близок» до «Пришельцам — добро пожаловать!»; самый странный — «Как насчет подержаной тачки, пришелец?» со списком телефонных номеров, предположительно, автосалонов. — Спок, а тебе машина не нужна? — усмехается Сулу, опередив Джима. Спок просто смотрит на него непонимающим взглядом, и Джим успокаивающе хлопает его по плечу. — Не волнуйся, мы сами нифига не понимаем. — Хотел бы он сказать, что люди обычно так себя не ведут, но он и сам в этом не уверен. Из истории хорошо известно, что люди какую только херню не творили, хотя Джиму хочется думать, что это просто побочный результат существования такого количества разумных существ на одной планете. Статистически вероятно, что кто-нибудь, да и способен на странные выходки. Ближе к центру города они натыкаются на толпу из нескольких сот человек — серьезно для такой дыры. Прямо среди людей припаркованы машины, и, судя по всему, припаркованы уже давно. Кто-то выглядит растерянно, но большинство внимательно слушает тех, кто, взобравшись на коробки и ящики, пытается перекричать друг друга, размахивает руками, и старается донести до общества, что на самом деле значит для человечества знакомство с инопланетной жизнью. Один такой экземпляр яростно настаивает, что есть некий космический замысел в том, что пришельцы выбрали для знакомства с Землей именно Риверсайд, хотя официальная версия — что корабль Спока рухнул тут совершенно случайно — известна всем. Хотя, не окажись Джим в самом центре всего этого, он бы и сам не верил официальной версии. Правительство явно многого не рассказывает — например, что Джим со Споком сбежали. — В чем цель этого собрания? — спрашивает его Спок, с любопытством оглядывая окружающих. — Да черта с два я знаю, — отвечает Джим. — Пытаются во всем этом разобраться, наверное. Многие даже не подозревали, что кроме нас во вселенной есть разумная жизнь, так что вы сильно расширили их мировоззрение. Спок кивает, рассматривая толпу — как вдруг им в лицо бьет вспышкой фотокамеры. Джим жмурится, а потом пытается найти источник света. И находит: на них направлено дуло дорогущей на вид профессиональной камеры. Друзья тут же становятся между Споком и репортером. Тот же просто в восторге от своей удачи. — Это пришелец! — орет он. — Пришелец! Он здесь, здесь! К счастью, все вокруг тоже орут про пришельцев, но стоящие рядом все же оборачиваются. Джим, знающий, как стремительно распространяются по толпе новости, изо всех сил старается не паниковать. Скотти вдруг взрывается смехом: — Вот видишь? — хлопает он Спока по спине. Тот напрягается. — Я ж говорил, хватит уже краски! — И уже фотографу: — Но нет, ему все «больше желтого, больше». А я ему: «Да нет, ты и так уже вылитый!». Смущенный и недовольный прикосновением Спок выглядит раздраженным этой ситуацией. Фотограф верит им явно не до конца, но слегка тушуется, и вся группа, пользуясь ситуацией, направляется к машине, стараясь выглядеть беспечно и в то же время попадаться на глаза как можно меньшему числу людей. Джим, нутром чувствуя, что сейчас будет говорить Боунс, машет на него, мол, не начинай даже. — Знаю, знаю. Я что, догадаться должен был, что Риверсайд вдруг стал новым Розуэллом? — Ну, твою историю рассказывали на федеральных каналах, — встревает Ухура. — Мог бы и догадаться. — Ладно уже, — отвечает Джим, довольный, что они наконец добрались до минивэна. — Никто из вас меня не остановил, не так ли?***
Когда они в следующий раз останавливаются на заправке, чтобы купить поесть и, собственно, заправиться, — Джиму со Споком не разрешают выйти из машины. Боунс возвращается в салон со свернутым в рулон журналом, который он взял на кассе, и собирается стукнуть им Джима по голове, но попадает прямо в глаз. — Ай! — Джим трет глаз. — Это еще за что? — Ты попал на обложку. Боунс садится на водительское сиденье и напоминает всем пристегнуться. Джим разворачивает журнал и видит размытую фотографию, на которой они со Споком держатся за руки, и подпись: «Слухи оказались правдой!» Тихо присвистнув, Джим пролистывает журнал — написали там что-то или только фотку поместили? Обычно он такое не читает. — Всем каминг-аутам каминг-аут. В статье, разумеется, нет твёрдых доказательств, что они это и впрямь были они, — только обычная ерунда про межпланетные браки и что его похитили, чтобы оплодотворить инопланетными яйцами — ничего нового, в общем. — Что ж, по крайней мере, теперь никто не поверит, что это были мы, — замечает он и передает журнал на передний ряд. Споку он его не показывает. Рано ему знакомиться с этой стороной человечества.***
Когда они подбираются к западному побережью, короткие зимние дни становятся ощутимо холоднее, и солнце уже садится. Та часть фургона, что Джим со Споком себе облюбовали, постепенно превращается в гнездо из зимней одежды, подушек и походных одеял, которые Боунс, всегда готовый ко всему, держит в машине на случай чрезвычайного положения — в глобальных масштабах и личных. Получается весьма уютно. Вдалеке собирается шторм, и в машине тихо, но тишина это не сонная, а задумчивая. Чехов сидит на переднем сиденье и смотрит прямо. За последние полчаса он почти не шевелился. Он медленно оборачивается к салону; Джим смотрит на него, но Чехову, похоже, нужен Спок. — Эм… мистер Спок? — смущенно спрашивает он. Все смотрят на него. — Можно задать вам вопрос? Спок выпрямляется. — Конечно. Чехов кивает и осматривается, подбирая слова. — Знаете… Я изучаю ракетостроение и астрофизику, уже давно, и мне кажется, ваше появление сильно изменит эти сферы. Вот я и думаю, вы дадите нам самим все додумать или… ну, подтолкнете в верном направлении? Потому что если да, то, мне кажется, все что я делал, будет зря. Спок смотрит на него, чуть склонив голову. — Мы еще не думали об этом. Раньше мы не вступали в контакт с цивилизациями настолько… — он запинается и на ходу формулирует предложение заново; Джиму хочется рассмеяться. — Которые еще не освоили технологии варпового перемещения. Возможно, новые научные модели, если объяснить вам их механику, пойдут вам на пользу. Возможно также, что это повредит галактике в целом. Все планеты, которые мы посещали, разительно отличались друг от друга своими методами познания и развивали абсолютно уникальные технологии. Я думаю, что и ваша планета — не исключение. Лишить вас возможности самим совершать открытия… не думаю, что мы пойдем на это. Чехов смотрит на него, положив голову на спинку сиденья, и думает. — Да, — наконец отвечает он. — Это хорошо, наверное.***
В кампус они вваливаются уже под утро, и Джим счастлив видеть свою общагу как никогда раньше. Разобрав вещи (и собрав мусор, потому что Боунс напомнил им об этом несколько раз), они расходятся по комнатам, сонные, но довольные перспективой заснуть наконец в собственных постелях после долгой дороги. Джим ведет Спока за собой, и Боунс, наградив их многозначительным «я собираюсь спать и только попробуйте меня разбудить» взглядом, захлопывает за собой дверь. Джим, зевнув, интересуется у Спока: — Ну что, спать будешь со мной или на диване? Спок смотрит на диван, потом на него. — А ты бы что предпочел? — Со мной, — сразу же отвечает Джим, оставив между строк «я привык спать с тобой и, узнав, каково это, больше никогда не захочу спать один», потому что он не настолько устал. Пока. — Как удачно. Широко улыбаясь, Джим ведет его к себе в спальню, нетронутую за все то время, что его не было. Странное ощущение — словно его жизнь здесь стояла законсервированной. Он задумчиво смахивает со стола пыль и мотает головой, чтобы вернуться в настоящее. — Тебе есть в чем спать? А то у меня есть старые футболки, очень мягкие. Спок складывает за спиной руки и склоняет голову. — Одежда для сна имеет какое-то особое значение? — Да нет. — Джим снимает кроссовки, наступая на задники, и бросает куртку на пол. — Мне все равно. Главное, чтобы тебе было удобно. — Тогда я буду спать так. — Хорошо. С выключенным светом комната освещается только уличными фонарями. Джим зарывается носом в родную подушку и думает, что ни один пятизвездочный отель не сможет предложить мягче. Спок, подумав немного, ложится рядом, как всегда не произведя ни одного лишнего движения. Джим сияет как дурак, но смущаться не может: в комнате темно, а он устал, и ничего не мешает ему быть дураком рядом с человеком, в которого он влюблен до чертиков. — Эй, — шепчет он. — Можно поцеловать тебя на ночь? — Мне бы этого очень хотелось, — отвечает Спок и встречает его на полпути, и поцелуй из легкого становится томным и медленным, когда вроде и собираешься отстраниться, но хочется еще и еще. — Спокойной ночи, Спок, — счастливо улыбается ему Джим. — Я тебе столько всего покажу утром. — Доброй ночи, Джим.***
Просыпается Джим лицом в спину Спока. Он лежит в приятной истоме, уткнувшись носом между лопаток, и думает, вставать ему или еще полежать. В конце концов он решает попробовать, потому что Спок почти никогда не спит: — Эй, Спок? — Да, Джим? Джим улыбается и проводит ладонью по его груди и редким волосам. — Кажется, я влюбился в тебя в тот самый первый день. Может, это его воображение, но ему кажется, что он чувствует исходящие от Спока нежность и радость. — Весьма маловероятно. — Хм. Зануда. Спок ничего не отвечает, и Джим снова засыпает.***
В следующий раз он просыпается уже один. Простыни рядом еще теплые, так что Спок явно неподалеку. Нехотя выкатившись из-под одеяла в реальный мир, он слышит, как Спок с Боунсом разговаривают на кухне — и даже мирно, судя по всему. Кошмар какой. — О чем сплетничаете? — интересуется он, входя к ним с широкой улыбкой. — О тебе, — отвечает Боунс. — Правительство объявило на вас охоту. Плакатов «Разыскиваются живыми или мертвыми» я пока не видел, но скоро и до этого дойдет, вот увидите. Джим хмурится и протирает глаза. — Ты это о чем? — Мне только что звонили. Спрашивали, видел я вас или нет. Я, конечно, не видел, но не факт, что и остальные так же ответят. На вашем месте я бы не отсвечивал. — Фу. Я что, сбежал из этого их бункера, чтобы спрятаться тут? — Ну, я тебя запирать не собираюсь, решайте сами. Мое дело предупредить. — Хорошо, я понял. — Он смотрит на Спока и улыбается: — Ну что, пойдем смотреть кампус? Споку, к счастью, тоже надоело прятаться.***
Им достается почти три дня домашнего счастья: Джим таскает Спока по магазинам, показывает универ и покупает ему одежду. Они медленно осваивают Джимову коллекцию фильмов, уютно устроившись в объятиях друг друга, пока однажды, прямо посреди фильма, Спок не вынимает из кармана какую-то штуку, маленькую и овальную, легко умещающуюся в ладони. Джим ставит на паузу и смотрит на нее с любопытством. Спок произносит в нее что-то на своем все еще не знакомом Джиму языке, и штука ему отвечает. Джим смотрит на него во все глаза. Голос из динамика кажется Джиму знакомым, но он не так близко познакомился с другими вулканцами, чтобы всерьез научиться их различать. Разговор длится недолго. Спок откладывает свой телефон и смотрит на Джима. — Мы планируем скоро вернуться домой, чтобы поделиться своими открытиями. — И ты все это время таскал эту штуку с собой? — возмущается Джим. — Нас же могли найти! Спок слегка склоняет голову. — Да. Но не думаю, что мы их интересуем. Они способны выполнять свою работу и без меня. — Да, но… — Джим хмурится, но решает оставить эту тему ради кое-чего более важного: — А «скоро» — это как «скоро»? — Это предоставили решать мне, — отвечает Спок. — Как только я буду готов, мы улетим. — А. У Джима сжимается сердце. Он прекрасно помнит выбор, который ему предоставили: Спок или друзья. Как приятно было иметь и то, и другое, наслаждаться жизнью, не заботясь ни об учебе, ни о работе и просто проводить время с близкими, а теперь… — Значит, ты хочешь вернуться?.. Он сидит, уставившись в пол. Спок кладет руку ему на спину. — Мне будет трудно оставить тебя, если таков будет твой выбор. Но я не могу долго здесь оставаться. — Понятно. Ты… дай мне пару дней, обсудить все с ребятами, ладно? Спок кивает и целует его в висок. — Сколько потребуется.***
Джим приглашает всех к себе на ужин, который щедро предложил приготовить Боунс, подробно перед этим обсудив со Споком его вкусовые предпочтения и сойдясь на чем-то, что не убьет ни его, ни Джима. Когда все собираются за обеденным столом в гостиной, Спок пытается по мере сил помочь им с сервировкой, но не может смотреть, как Джим трогает еду руками. — Я ж их помыл, — оправдывается Джим, хохоча каждый раз при виде возмущенного лица Спока. Едва прикоснувшись к еде, Ухура спрашивает: — Ну и что за повод? — Я просто решил, что только еда может собрать всех вас разом, — признается Джим. — Ну, или твое похищение, — бурчит Боунс. Джим пихает его локтем. — Я хочу кое-что с вами обсудить. — Он бросает взгляд на Спока и вздыхает. — Спок скоро уезжает. Он предложил мне лететь с ним. А я… Я не знаю. Я хочу полететь, и хочу быть со Споком, но как я могу вас тут бросить? Вот, не знаю, что делать. — Лети, конечно, — тут же говорит Скотти. Джим смотрит на него большими глазами. — Ну а что? Мы без тебя проживем, веришь? Другая планета того стоит, я думаю. Ты можешь стать первым человеком, ступившим на другую планету! Я б сразу полетел, не раздумывая. — И я, — кивает Чехов. Джим смеется: — Вот как легко вы готовы меня бросить! — Да ладно, — вскидывает руки Скотти. — Ты, конечно, крут, но инопланетяне круче. Ну, и это ж не навсегда. — Вы действительно хотите полететь с нами? — прерывает их Спок. Все смотрят на него, и он склоняет голову. — Думаю, это облегчит беспокойство Джима. На корабле хватит места для всех. — Что?! — восклицает Ухура. — Вы все, конечно, можете к нам присоединиться, — кивает Спок. — А на каких условиях? — спрашивает Сулу. — В смысле, на какое время? И что мы там делать будем? — Никаких особых условий нет, — говорит Спок. — Вы прибудете по моему личному приглашению. Я предоставлю вам жилье. Основной целью поездки будет изучение нашей культуры на практике и приобщение к ней. Кто-то может расспрашивать вас о землянах, но ваше мнение будет лишь одним из многих, и не нужно будет беспокоиться о том, чтобы быть единственным представителем своего вида. А сроки… Как вам будет угодно. Весьма вероятно, что мы будем периодически отправлять сюда корабли, минимум два раза за ваш год. Вы сможете вернуться на одном из них. — Вау. Блин. Слишком хорошо для реального мира, — замечает Боунс. — Только одна проблема. У меня тут дочь, и я не хочу бросать ее на произвол судьбы даже на шесть месяцев. Спок наклоняет голову, и Джим переводит: — Он хочет знать, сможет ли общаться с семьей. — А. Мы предоставим вам устройства, которые могут сообщаться на такие расстояния. Боунс скрещивает на груди руки, и комната погружается в глубокое раздумье. — Да вы ешьте, — машет рукой Джим. — Подумайте просто. Кто останется до утра — летит с нами.***
Этой ночью Джим почти не спит. Спок остается в гостиной, чтобы обсудить планы со своими друзьями, а Джим вертится с боку на бок и безуспешно пытается ни о чем не думать. Если все откажутся, сможет ли он улететь? Хочется, но друзья — самое близкое подобие семьи, которое у него когда-либо было. Да нет, они и есть его семья, и он не знает, сможет ли оставить их здесь. В конце концов ему удается заснуть, а когда он просыпается, солнце уже высоко. Скатившись с кровати, он, еще сонный, достает из шкафа чемодан. Что может понадобиться на чужой планете? Ну, одежда. А может, и она не понадобится, может, Спок поделится с ним своими блестящими мантиями. На всякий случай он берет одежду и карандаши с блокнотом, просто чтобы было рядом что-то родное. Застегивая на чемодане молнию, он слышит из кухни голоса и замирает. Он выходит на кухню и видит… Спока, Боунса, Ухуру, Сулу, Скотти и Чехова, и все с сумками. Друзья поворачивается к нему и широко улыбаются. — Ну что, все готовы?