***
«В моей квартире один из самых страшных магов готовит мне завтрак, ели стоя на ногах». От таких мыслей он хмыкнул и снова уставился в книгу. Он никогда не был хорошим магом, даже более, он никого не был магом. Ибо ей, увы, он был ни одарен, ни обучен. Но, что мешает сварить какое-нибудь зелье? Если у тебя есть ингредиенты и рецепт, то это может сделать любой смертный. Так думал Крюк, но когда открыл книгу тупо в нее уставился. Все слова были написаны не на английском, естественно. Потребовалось немало времени, что бы расшифровать одну страницу, как оказалось с иврита. Уже самодовольный Килиан приступил готовить зелье, но ни в первый, ни во второй раз оно не получилось. «Нужно расшифровать побольше страниц» подумал он тогда. В данный момент он листал словарь английско-ивритского. «Ужасный язык который ужасно пишется» можно было попросить Голда, ведь он знал все написанное и сам язык, но тогда бы он все понял. «שיקוי אשליה זה יכול ליצור תגובה גלויה של שיקוי אחר. שום דבר לא יקרה בפועל, אבל הכל» ייראה אמין.» Как люди это понимают? Бессвязные чёрточки!» Раздражённо подумал мужчина, и с хлопком захлопнул книгу. День был хороший, солнце вышло из-за туч и теперь мерно освещало улицы и залазило в окно. Периодически растекаясь лужами и капая с окон на тротуар. В очередной раз Крюк ушел закрыв все на замки, иногда он с ухмылкой представлял как Румпель безуспешно пытается сбежать. Он давно сменил обычную одежду, на что-то более современное. Что почти не отличалось от предыдущего внешнего вида, стало может немного менее вызывающе. С людьми вокруг он был не знаком, за исключением старой соседки сверху. У него было в планах познакомится и с остальными, но никак не доходили руки, и ноги. По дороге он купил два кофе и измышлял о библиотеках в округе. Ветер обдувал лицо, окружающий шум даже не раздражал, казался монотонным и даже в какой-то степени, приятным. Жизнь вокруг, обычная мирная жизнь. Хотя пират скучал по какому-то экшну, битвах, погонях и морю. Этому огромному, бездонному синему небу, плыть, рассекая звёзды и солнечные блики. Прохладный ветер, солоноватый привкус во рту и шум надвигающихся волн. Что может быть лучше? Что случше именно такой свободы? Жаль только, что ее прервал этот трус, за личиной бога. Вот наконец показался парк, к которому держал путь Килиан. Даже в сырую осень, в нем ещё осталось немножечко лета. Бейлфайр, а точнее Нил, стоит на скамейке в своей обычной позе: скрестив руки и повесив голову. Нет, он не грустит, так он стоит довольно часто, когда думает. — чего нос повесил матрос? С улыбкой спрашивает пират, мужчина слегка подпрыгивает от неожиданности и улыбается ему. — в семье Гудов жить довольно, неуютно. Чувствуешь себя как нельзя чужим. Выдохом ответил Нил, откидываясь на скамейку. — в любой семье жить трудно. Хмыкнул Килиан сев рядом, и вручив другу кофе. На какое-то время между ними повисла тишина. Мужчина погряз в своих раздумьях, а пират просто смотрел на него, попивая кофе. — Робин сказал, что отец тоже какое-то время жил у них. Наконец изрёк он, подняв на Крюка голову. — ну, и, что? Бровь пирата поднялась в непринуждённом вопросе. — а потом ушёл. Как думаешь, куда? — ты, что, волнуешься за него? По щетине расползалась улыбка. — в конце-концов он не чужой мне человек. Его выгнали из города без ничего, ни денег, ни одежды, ни документов. А кроме моей старой квартиры, ему жить больше негде. Этот спокойный, но вкрадчивый голос, пробирал до костей, настолько ясным он был. — твой отец Темный, думаешь он умрет в каком-то мегаполисе? Беззлобно ухмыльнулся пират. — тут он не маг. Он не молодой хромой мужчина, без средств к существованию и умением контактировать с людьми. Шоколадные глаза поднимаются и зрят будто в душу Килиана, от чего того невольно пробирает дрожь. «Почти такие же, как у отца» мелькает мысль, и в голове мелькают почти такие же глаза: озера ненависти, отчаяния и страха. Невольно сжимаются кулаки «Скоро я выбью с тебя эту ненависть, и ты станешь жалкой сабоченкой. Если бы не ты, сколько судеб сейчас хорошо сложились! Ты даже умудрился испортить жизнь своему же сыну» — так ему и надо, как-нибудь разберётся. Килаин отвёл взгляд, начав разглядывать лужу, в которой отражался мясной магазин. Нил вздохнул и сделал большой глоток кофе, слегка ошпарив себе рот, но не подав виду. — я бы хотел с ним встретится, увидеть как он и жив вообще. Задумчиво ответил он. Пират чуть кофе не подавился. — ты серьезно? — будь это твой отец ты бы не хотел увидеть его? — нет. Отрезал Крюк, воспоминать своего отца, что продал за грош своих детей было совсем в неохоту. Мужчина снова вздохнул, на него напала грусть. — если ты так хочешь, я могу его поискать. Без особого энтузиазма сказал пират, и Нил значительно взбодрился. — лучше расскажи как ты. Крюк распрямился и выкинул в урну пустую чашку из-под кофе. — да как, живу себе, жилье ищу. К стати почти нашел, осталось только документы принести. Вся эта сказка, что происходит в Сторибрука не для меня. Я привык к нормальной жизни. С Гудами живётся не особо хорошо, как-никак, я там лишний. Пытаюсь устроиться на работу, обычные дела. Он улыбнулся, и наконец стал пить свою порцию. Тут синих глазах вспыхнул огонек. — хочешь пожить у меня, пока не переедешь? Бэй удивился и подумав пару секунд согласился. — ну и прекрасно. Сегодня соберёшь вещи и завтра утром встретимся тут же, я как раз свой срач разберу. Оба взбодрились, у обоих сразу появилась куча планов, но очень и очень разных. Дальше беседа шла более непринужденно, обсуждались обычные вопросы и пеплом вылетали каламбуры. Как бы Килиан не хотел признавать, но с Бэем ему было хорошо. Просто и спокойно, с ним можно было общаться на любые темы не боясь обидеть, он был не из числа обидчивых. Что несомненно радовало пирата, в общении он был резок и долго слов не подбирал. К тому же он многое знал о современном мире, в отличие от Крюка. Может тот и много лет жил в Сторибруке, но большой Нью-Йорк совершенно иная вещь. После довольно долгого разговора друзья распрощались и разошлись по своим делам. Бейлфайр отправился собирать вещи, а капитан Крюк отправился в Сторибрук.***
День шёл со скоростью черепахи, что очень не нравилось Румпелю. Он уже давно приготовил завтрак, и сам его съел, ибо Крюк даже не удосужился дождаться еды. Квартира была убрана, одежда чиста, книги разложены чуть ли не по фэн-шую. Мужчина апатично разглядывал проходящих под окнами людей, не хотелось чего-то делать. Просто сидеть и думать ни о чём, даже не было обычного чувства тоски, пустота. И Румпельштильцхен был рад этому, каждый раз был рад этому отсутствию чувств. Ни горя, ни ненависти, ни страха, абсолютно ничего. Что может быть приятные во вражеском заточении? Конечно кроме освобождения. Крюка долго не было дома и все это время Темный просто сидел. Только чаю себе налил. И пока сидел, заметил в окне знакомую фигуру. Танни весело прыгал по лужам, словно маленький ребенок. За этот год он поменял свой блеклый, по его словам, образ на намного более яркий. Теперь у парня были короткие водорослевые волосы и золотой пирсинг в ушах, а одевался он как всегда:, странно, ярко и в большинстве своем не по погоде. «Застудит себе зад» меланхолично подумал мужчина, провожая фигуру в розовых шортах. Вечером пират вернулся, помятый и ужасно довольный. От него пахло бензином и пеплом. Увидев апатичный вид своего пленника он нахмурился, это состояние ему не нравилось. «Недолго игнорировать мир тебе осталось» подумал он, и как бы случайно задел посох хромого по пути в комнату. Тот с привычным грохотом упал, даже хотел так и остаться лежать, да Крюк пнет. Кое-как встав мужчина передумал уходить с кухни, так как вспомнил об ужине. Он до сих пор не понимал, почему живёт в таких хоромах, как Крюк, а не где-то на коврике. Но его это радовало, хоть ночью он мог опуститься в прекрасную темноту. Морковь парилась, картошка жарилась, а над этим всем трудился Румпель. Он и не заметил, как быстро пролетело время и позади него материализовался Крюк. — бери и пей. Скомандовал он вручив его стакан непонятной, зелёной жижи, больше похожей на трясину. На вкус к стати тоже. — что это? Настороженно спросил он, но ответа так и не получил, лишь очень недоброе лицо. — я не буду это пить, пока ты не скажешь, что это. Решительно сказал он, сжав стакан. — не будешь пить, волью силой. Рявкнул пират, у хромого не осталось выбора. Пришлось закрыв глаза выпить эту гадкую смесь. По телу прошлись холодные нити, заставляя дрожать и жмуриться. После чего накрыла огненная волна и все стихло, правда открыв глаза Голд не заметил никаких изменений. Увидев замешательство на лице пленника Килиан хмыкнул, и сказал ему глянуть в зеркало. От такого предложения кровь застыла в жилах. Румпель увидел пожилого мужчину с черной копной волос до плеча, с голубыми впалыми глазами и очень светлой кожей. Но посмотрев на свои руки, он увидел все те же, слегка темные, аккуратные и костлявые. — ты не видишь, зато видят все остальные. Крюк выглядел очень гордым и довольным собой. — зачем это? Мужчина даже выпрямился, особого роста это ему не прибавило, зато жест выглядел уверенно. — тут какое-то время будет жить Бэйлфер, пока не найдет себе квартиру. А ты, моя домохозяйка. Я приютил тебя в отчаянном положении. Килиан театрально жестикулировал, как в свое время делал и сам Румпельштильцхен. Сердце пропустило пару ударов, а зрачки заметно увеличились. — имя человека, которого ты видишь в зеркале Авда, и он нем как рыба. Если он скажет хоть слово, то нашему дорогому гостью не поздоровится. В синих безднах горел адский огонь, а лицо исказилось в злобе. — ты не посмеешь. . Хрипловатым от шока голосом сказал Румпель, настолько сильно сжимая посох, что заболели руки. — вспомни, почему ты подписал сделку Темный. Немного нагнулся пират, чтобы смотреть своим испепеляющим взглядом прямо в голубые глаза. В них застыл страх и маленькая, светлая надежда. — а теперь, ни слова. Тихо приказал Крюк и лихо, развернувшись, ушел к себе. Румпель ещё долго смотрел на свое, а точнее уже не на свое отражение. «Авда, он специально подыскивает мне такие имена?» Когда-то рыская в словарях Гарольда он нашел много имён, значение данного ему, сейчас было ещё более унизительным, чем прошлое. «Очередной новый человек, Румпельштильцхен, Голд, Уивер, Авда. Голова начинает от этого, кружится»***
— Румпи.Румпи ты где?! Взволнованный мужской голос звал его. Открыв глаза Румпельштильцхен обнаружил себя в какой-то подворотне. Но когда встал его ударило новое открытие: он был совсем маленьким, с детскими ручками. Растерянно оглядевшись он вдруг увидел до боли знакомое лицо. Питер, весь взлохмаченный подбежал к нему и подхватил на руки. — негодник, зачем же ты убегаешь? Детям нельзя бродить без взрослых, это очень опасно. Большими коричневыми глазами мальчик пялился на него, совершенно не понимая происходящего. Мужчина понес его куда-то, к высокой женщине с черными волосами. — о мой дорогой, все в порядке? Спросила она и накинулась на обоих с объятиями. Румпель хотел спросить, какого черта происходит, но вдруг забыл как это надо делать. Все вылетело с головы, буквы перестали складываться в слоги, и вообще казались какими-то кляксами. — да, он просто споткнулся и упал. Улыбчиво ответил Питер отдав мальчика женщине. Мелькают люди и дома, смутно знакомые, но такие далёкие. Румпель подымает глаза и видит улыбчивые лицо женщины с такими же как у него, ореховыми глазами. Все улыбаются, гладят его по голове и говорят друг с другом о простых бытовых вещах. И тут вдруг картина меняется, дом в котором он жил где-то до пяти лет. Он смутно его помнил, но теперь мог осмотреть получше.