Возвращение Румпельштильцхена

Костлявые руки сомкнулись на шее, очки спали и разбились о пол. Мужчина пытался отбиваться и в последней надежде вцепился в убивающие его руки. Тут Крюк наклонился и прошептал: — слабей, слабей, ты же не хочешь ему скорой смерти- даже не издевательство, чистая злоба. Рыжеволосый смог вдохнуть, из глаз покатились слезы. Как ему хотелось жить! Как прекрасная ему жизнь, а Понго, как там его мальчик? Ещё столько работы, столько кофе по утрам, прогулок после дождя. Столько всего не сделал, рано, слишком рано. А пытка все продолжалась, руки то давали вдохнуть столь прекрасного воздуха, то давили с новой силой заставляя глаза подкатываться. — Киллиан не надо, прошу. Я ведь могу стереть ему память- наконец подал голос Румпельштильхен, для которого процесс был не меньшей пыткой. Крюк слегка улыбнулся, хотя скорее всего это была нервная судорога. — не хочешь так? Тогда забей его Темный. И тут руки наконец дали столько воздуха, что он кажется пытался разорвать глотку, расцарапывая ее. С тяжёлым вдохом мужчина согнулся, судорожно хватая ртом столь нужный ресурс. Но счастье длилось недолго, скоро удушение сменили тяжёлые удары, как будто били его вовсе не две руки, а как минимум пять. Всего двух ударов в одно место хватало для кравопотека, они были его в основном по голове, шее и спине. Губа была разбита, глаз заплыл, шея покрылась фиолетовыми синяками. Беспомощность. Он ничего не мог сделать, как ни отбивайся, как не старайся закрыться. — как-то простенько да? Наколдуй оружие Великий- у него тоже болело сердце, он абсолютно не собирался убивать доктора Хоппера. Но ситуация жаждала, в руках Голда появился изящный клинок, что легко резал плоть. Сверчок вскрикнул и попытался отбежать, но был схвачен за руку пиратом и отброшен назад. Оставалось только молится. — Крюк прекрати, прекрати! На кой хрен тебе эта кровь?! Зачем тебе его смерть?! Ведь заметят же! — руки его не слушались, всё продолжая наносить удар за ударом несчастному. Все тело содрогалось от обратного желания, но магия была против. — ты выбросишь его на улице, всеми любимый доктор станет первой жертвой ненасытного Темного-излишне артистично произнес пират, направив руку куда-то в небо. — тогда за что, за что ты согласен оставить ему жизнь?! — страх все больше сжирал его мысли и дрожащие руки. Господи как ему было жалко Арчи, он не хотел зла. — пф, в моих руках твой поводок, твоя смерть и твоя главная слабость. Я и так могу сделать с тобой все, что душе угодно. А во время этой дискуссии рыжеволосый медленно умирал, переодчески вскрикивая, когда нож входил больно глубоко в спину. Мужчина пытался оттянуть свою кончину хоть на пару минут, судорожно прикрывая шею. Остальной мир для него стал неважен, а паника завладела ситуацией. По лицу ручьями текли слезы и кровь, оставляя пятна на одежде и стенах. А ледяную тишину разбавляли жалобные всхлипы. — одно дело заставить, другое когда я сам что-либо сделаю! На минуту повисла тишина, два сердца выпрыгивали ломая ребра. А ведь каждая секунда была практически решающей. — стой Темный! Раз так, то я поверь, так отыграюсь. А пока можешь его полечить- нарочно пренебрежительно сказал он и демонстративно покинул комнату. Доктора трясло, вся спина и руки были в синяках и ранах. Они встретились взглядами и все поняли о друг друге и происходящем. Крюка мутило, он не желал зла Хопперу, от его вида он чувствовал чудовищем себя. " И правда, чем я теперь лучше крокодила?» Всё всплывала навязчивая мысль «Я никого не убил, это просто афера чтоб он страдал. И я закончу это, даже с жертвами, он заслужил»  Мужчина рыкнул, но потом тоскливо выдохнул рассматривая рисунок Милы. Он всегда носил его с собой, а чудо современности -принтер сделало для него множество таких рисунков. И по сей день его мучила боль за любимую, за ее такую ужасную смерть от рук черт побери, бывшего мужа! И кольцо на пальце только подогревало ненависть и жжение в груди. Но тут появились Круэла и Урсула, пришлось взять себя в руки и сделать максимально злобный вид, это было просто. *** Приятный морской запах, звуки моря и крики чаек.≪Весёлый Роджер≫ уже подплывал к берегу. Но капитан решил остановить пасудину, чтоб проверить запасы еды и пороха. Эта рутина была ему приятна, считать сколько всего осталось, чистить до блеска свое оружие. Он сидел на бочке, наблюдая за мерным движением волн. Сегодня был хороший день, вода и небо спокойны, да и душа почему-то сегодня тоже. Хотя она обычно рвалась в какую-нибудь потасовку и передрягу. Команда была занята повседневными делами, кто палубу дарил, кто белочку ловил. — хороший день да? Может зайдём на сушу, купим вина? А то от рома уже воротит. Ее волосы и блузка развивались на нежданно нагрянувшем ветерке, глаза, как всегда, блестели, а золотые украшения переливались радугой. Такой лихой и дерзкий, обычно не считавший не с чьим мнением и голос Крюк трепетал перед ней. Конечно же не подавая вида. — может виски? Вино как-то не идёт, а так с нами и команда повеселится- он перевел взгляд на саблю которую начищал. Сколько от нее полегло, сколько крови на ней было! Не гордость ли для пирата? Впрочем, главное конечное не оружие, а мастерство. И Киллиан это знал, умея грохнуть кого-то буквально первым попавшимся под руку предметом. — можно и виски- пожала плечами женщина, подперев руками голову. Вид моря успокаивал, она частенько думала, что надо было идти в морское ремесло тогда, а не искать покоя. Какая же интересная жизнь ее ждала! А не то гниение в затхлой деревеньке, под уничижительные взгляды этих червей. Одно ее мучило-Бэй, во снах сынок приходил и звал ее. Даже в были ей частенько мерещился его голос. Порой она думала, что Румпель не сможет вырастить его. Такой слабый дух, трусливый и дрожащий от ветра, сможет ли он что-то дать мальцу? Сможет ли вообще поставить его на ноги? Но в воспоминания о их жизни до войны вселяли хоть какую-то уверенность. Всегда ли Румпель был трусом? Или по молодой влюбленности она просто этого не заметила? Не может же быть так, что только одна война расчертила их жизнь на до и после. — ты сегодня особо прекрасна-прикосновение теплых пальцев вывело Милу из туманных мыслей. — все в порядке? — он уже хорошо ее знал, и как бы женщина не пыталась скрыть свою тревогу, он ее видел, чувстовал ее запах. — задумалась просто, всё хорошо- улыбнулась она, отгоняя плохие мысли. — а давай я тебя нарсиую-внезапно предложил Крюк, пока по его лицу невольно расползалась улыбка. — ну давай-заинтересованно улыбнулась Мила. Многие из команды шутили, что капитан решил, пришвартовался в тихой гавани. Естественно он утверждал, что такого не будет, но на самом деле был бы очень рад. Больше никакие женщины его не влекли, только одна она, только от нее он терял голову. А ведь до нее он и подумать не мог о подобном, для него женщины скорее были развлечением или конкурентами, и особых чувств он к ним не испытывал. Хотя иногда бывало, что женщины пираты манили его своей решительностью и жестокостью. Но Мила была другой, она делала его лучше своей добротой и душой. — капитан! Помните мы совсем недавно сошлись в стычке с кораблем «Мраморной медузы»? — боцман был слегка взволнован, но больше разозлен. — как не помнить? Мы задали им добротную трепку! — но Киллиан напрягся, не просто ж так был этот вопрос. — мы нашли их «пороховую обезьянку», наверное пролез к нам во время боя. Что будем с ним делать? Пират недовольно цокнул языком, только шпиона тут не хватало. Мало ли чего успел натворить или украсть. — приведите его сюда-раздраженно ответил он усаживаясь на стул. Просто так теперь не порисовать, ещё разбираться с этой занозой. «А вдруг он уже успел что-то передать? Нет, бред, стычка была недавно, всего в восьми милях отсюда, никак бы не успел. Тогда проблема не столь большая» успокоил он себя, закинув ногу на ногу. К капитану привели мальчишку лет двенадцати, с черными волосами чуть выше плеча и чумазым лицом. Он скрестил руки на груди и уставился в пол. — и чего ты уже успел выведать? — грозно спросил мужчина, рассматривая его. Но ответа не последовало. — ты же понимаешь, что живым отсюда не уйдешь если будешь молчать? Мы люди не злобные, но если надо и до смерти запытаем- хмыкнул Крюк, резко захотелось закурить. — ничего не скажу, хоть на куски разорвите-резко выдал мелкий, на пару секунд подняв глаза. — какой мы дерзкий, впрочем, это не проблема, юнга принеси кнут! — взмахнул он рукой с перстнями, словно король требующий подношений. Мальчонка съёжился, но старался виду не подать, стоял как оловянный солдат и тогда, когда Крюк огрел его по ногам. — имя твое как? — пират поразился такой стойкости, конечно в его возрасте он тоже старался быть стойким и жестким, но это не всегда удавалось. — Киран- он гордо поднял голову, заглядывая в глаза Крюка. «Не такой уж ты и маленький» — храбрость в почёте у пиратов, я отпущу тебя при условии, что будешь держать язык за зубами. Расскажешь что-нибудь своему капитану про наше судно, и жди что мы прейдём за твоей головой, и головами всей вашей команды. А кочерыжку капитана возьмём как трофей. На какое-то время воцарилось молчание, только громкое дыхание юнги как-то разбавляло обстановку. — клянусь своей душой- кивнул мальчонка, вид у него был чрезвычайно серьезный. Киллиан кивнул в ответ и сказал пока упрятать его. Наконец пират мог взять бумагу и вернутся к Миле. Она все так же стояла, рассматривая водную гладь и наматывая локон волос на палец. Всё напряжение как рукой сняло,  рядом с ней не было ни проблем, не забот. — всё нормально? — обернувшись на любимого спросила она, больно долго тот пропадал. — да, карандаш никак найти не мог и всё- дружелюбно улыбнулся в ответ капитан, поудобнее усаживаясь на бочке. — ну что, мне нужно позировать? — глянув на слегка помятый лист спросила Мила, переводя взгляд уже на лицо. — нет, ты всегда прекрасно-ласково ответил он и принялся рисовать своё лучшее творение.

***

Арчибальду было уже лучше, сюда бы ещё аптечку, но магия все-таки сделала свое дело. Хотя выглядел бедняга всё ещё побито. Голд отсел в другой угол и съёжился, «Трус нашел угол, в который забился» с досадой подумал он. Темного тошнило, в животе вились узлы, зато в голову наконец пришла ясность. И сейчас разум, практически щёлкая шестерёнками переваривал всё, что упало на его голову. А ещё он гадал, что заставит сотворить Крюк. В черепушку лезли самые неприятные и чудовищные мысли. Больше всего он боялся, что тот заставит его убить или покалечить кого-то близкого. Белль, Бэй, даже Генри, он уже содрогался от воображения, что строило их ужасные гримасы. — мистер Голд, почему? — раздался по обыкновению тихий вопрос с противоположного угла. Маг вздрогнул и поднял голову: — что «почему»? — переспросил он, выглядя очень рассеянно. — вы сказали это. Сначала Румпель не понял о чём молвит сверчок, но потом все же дошло и шестерёнки сошлись там где нужно. — вы совсем не чудовище- не дожидаясь ответа, который и сам знал, сказал Арчи. Мужчина опустил и отрицательно покачал, выглядя ужасно виноватым. — или были им. Не зайдите за черту в этот раз- доктор дружелюбно улыбнулся. А Темный не понимал этой доброжелательности, он только что чуть не убил его. Может и не по своей воле, но своими руками. И тут все мысли рассеял призыв кинжала, он только встать успел, как растворился в черном дыме. «Вот сейчас и узнаю, какого его желание», но как бы спокойно Румпельштильхен не старался выглядеть, и как  себя не утешал, ужас был животным. От него немели руки, сжимались в ком лёгкие и все органы. Маг появился в темном помещении, и всё, что можно было разглядеть, это два горящих глаза. — как думаешь, что я тебе приготовил? — с издёвкой сказал пират. Мужчина сжал руки до побеления костяшек, больно вонзая ногти в кожу. Он молча слушал как мучитель не спеша приближается все ближе и ближе. Сильные руки легли на боки Темного, как только Киллиан оказался позади. — помнишь ту ночь? — ехидно спросил он, поглаживая его. Румпеля передёрнуло, он не сдержался от того, чтобы зажмурился. Пирату это понравилось, он чувствовал нечеловеческое напряжение Голда, чувствовал его липкий и ползучий страх. — да, тогда было плохо, я кажется сломал тебе нос, но в этот раз все будет по другому. Если ты конечно будешь послушен, как и обещал. Мужчину начала бить дрожь, снова это унижение, эта боль, эти хозяйские похабные руки. Становилось ужасно противно, ожидание только накаляло, сводило с ума. — а если я ослушаюсь? — украдкой спросил он, стараясь не представлять грядущее. — сверчок всё ещё сидит в подвале, и кажется волнуется за тебя. Н-да, странный он не находишь? Ты ведь ему совсем чужой человек. А ещё в городе любимый отец Белль, представляешь как она возненавидит тебя если ты убьешь ее единственного родственника? Оставшись её сиротой. Да я могу заставить тебя заделать все, что угодно- Джонс выдержал паузу, а потом задумчиво спросил- читал сказу про себя, из без магического мира? Уивер кивнул, пытаясь вспомнить все, что там прочёл. — Румпельштильхен, похититель детей! Хорошее амплуа да? Я могу заставить тебя отнять у родителей здешних детей и выбросить их за черту. Юные и растерянные, в слезах и со сломанным будущем, сиротки- он выплевывал каждое слово как яд, шипел как змея. Ореховые глаза расширились от ужаса, от представления того, что сказал Крюк. Прядильщик был готов разрыдаться от жестокости пирата. Такой, чудовищной. — убедительно? — хмыкнул Киллиан, запуская руку под рубашку Темного. Тот кивнул, теряя дыхание. Тут вдруг ирод отлип и решил открыть шторы. Лунный свет приятно освещал комнату, его комнату. Когда-то он спал в этой кровати с Белль, воспоминания были так наглядны, что чуть не выбили слезу. Сейчас пират возьмёт его на этой самой кровати, в его же доме, по его же воле. — красиво не правда ли? — насмешливо спросил он, показав на шкафчик с книгами, часами, статуэтками и другими вещами. — снимай рубашку-приказал он и не ожидая ответа, подошел обратно. Пуговицы все никак не поддавались, пальцы слишком сильно дрожали. С трудом, стараясь не подымать глаз на стоящего вблизи Крюка, он все-таки с ними расправился. Тот тут же вырвал у него рубашку и кинул в направлении того самого шкафа. — а теперь расстегни мою- улыбнулся Джонс, уже сжимая дрожащие плечи. Румпель чувствовал себя ужасно подавленным, не осталось уже и былого гнева. Он больше не бушевал, ни скалил зубы, не представлял кровавые мучения врага. Ему было слишком плохо, злоба прогнулась под страхом. — ну-ну, не волнуйся так- наигранно ласково сказал пират, уже целуя пленника в ухо. Легче не стало, зато пуговицы наконец поддалась и Голд смог снять его рубашку, которая тут же полетела в прежнем направлении. И тут Темный был стиснут в горячих объятьях, такой беззащитный и слабый, в этом даже умилительный. Перстни на руке, которой пират гладил его спину неприятно царапались. Он ухмыльнулся укусив несчастного за шею. А потом лёгким движением прижал худую тушку к шкафу, руки сновали туда-сюда, цепляясь за выступающие кости, ловя загнанные взгляды. — как Бэй? — нежданно выдал  Румпель, заглянув в глаза, пытаясь увидеть частичку эмоций. И увидел, что жажда и  злоба сменилисьна добро, на такое тёплое и спокойное, мужчина даже удивился, что эти глаза могут не только испепелять. — я слышал он меня ищет. Киллиан цокнул языком и слегка отвернул голову. «Наболевшая тема у этой семейки! Нил о Голде, Голд о Ниле, и во всем виноват я! Оба уверены, что я могу их поубивать» и тут пират обомлел поняв, что ведь больше не может просто взять и убить Крокодила. Слишком много он наслышан о его тяжёлом детстве, о его характере и душе, слишком он дорог Нилу. А убийце намного трудный убить, когда он хорошо знает свою жертву, особенно с человеческой стороны. — придурок все лелеет надежду на то, что без магии вернётся Его отец. А не чудище. Никак не поймет, что это одно и тоже. Он всё хотел ударить побольнее, особенно морально. И это всегда работало когда дело, касалось Нила. Только не всегда как надо, вроде да, Голоду плохо, но и самому Крюку его нелепо жаль. — чщщ, не надо, не порть атмосферу-успел сказать Киллиан, прежде чем Румпельштильхен задал новый вопрос. А подумав решил поцеловать его, жёстко, так, чтоб вжать в шкаф, чтоб у того воздуха не хватило. Голд сжался, скривившись в отвращении, чувствуя чужой язык в своём рту. Но стало не до этого, когда рука пирата начала растягивать ширинку. И уже через пару секунд он был больно повален на кровать. Паника нарастала всё больше, крутила голову и заставляла сердце больно сжиматся. Он было хотел попытатлся вылезти, но вспомнил, что должен быть смирным и послушным. — не надо, не надо пожалуйста- тихо лепетал он, когда руки сжимали его бок и плечё, шли то ниже, то выше, останавливаясь на груди или хватая шею. Он весь дрожал не понимая, почему этот черт хочет его? Неужели от ненависти просыпается возбуждение? Что ж, вполне возможно, тут он был жалким прядильщиком, как тогда на корабле. Заметив, что Голд сейчас сознание от страха потеряет Крюк сначала удивился, а потом остановился и лег рядом. Сильные руки прижали заклятого врага к себе, а после и вовсе посадили сверху. — не нервничай так, это будет почти не больно, конечно если ты хорошо постараешся- похабно усмехался мужчина. Румпель уже спиной чувствовал как позади что-то стоит, и он знал что это. — не надо, может не так? — голос дрожал, сводило желудок и зад от представления того, как сейчас будет больно и унизительно. Он жалобно глянул на своего мучителя, закусив губу. — ну нет, хочу чтобы ты сам взял его, снимай- он бровями показал на его штаны. Калека привстал и кажется всхлипнул, неловко стягивая свои штаны. В то время как Киллиан ловко снял с себя уже и нижнее белье. Тонкие руки вцепились в спинку кровати, лишь бы не так быстро сесть на это. — прошу- выдавил он уже чуть ли не плача, смотря как заворожённый на предстоящую пытку. — умолять ты хорошо умеешь, но нет, хотя, я подумаю. А сейчас давай- он плотоядно оскалился, но тут же встретился с непонимающим взглядом. — да черт тебя подери- рассмеялся пират, у Крокодила был такой напуганно-растерянный вид, будто он впервые в жизни член увидел. — просто садись на него, но аккуратно, медленно. Видя как Темный цепляется за кровать, он решил поддержать его за боки. Им обоим было не нужно, что б тот сразу взял всё. Один и сознание потерять может, второй слишком быстро кончить. Голд набрал побольше воздуха, который стремительно уходил с лёгких, грозя, что мужчина попросту задохнётся. Он медленно опустился и с трудом впустил в себя инородный орган. Всё его существо отторгало происходящее, больно, противно, холодно. Он согнулся, когда пират надавил, заставив взять больше. Крюка сводило это с ума, лицо полное страха и боли, а как внутри было горячо, а как он дрожал и цеплялся за стену и спинку кровати. -двигайся, вверх-вниз, я помогу- пират просто кипел от болезненного возбуждения, мечтая сделать это быстро и жёстко. Но Румпельштильхен и к медленному был не готов. Хотя когда тот начал двигаться стало уже не до раздумий, в жизни ему не было так приятно, и почему? Всего-то костлявый старикашка, ничего особенного, настолько неумелый, что смех к горлу подступает. Самому ему к стати было совсем не приятно, боль сводила спазмом, а холодный пот капал на простыни. Словом не описать как было стыдно, как он горел от смущения и страха, просто представьте себя на его месте. Хотя лучше не надо. А Крюк давил дальше, и с каждым разом казалось глубже уже некуда, но нет! "Что ж там за штык" - горело в голове Румпеля. — Стой! — почти взвизгнул он, от боли немел зад и ноги. Пират отвлекся от своего наслаждения почувствовал, что что-то холодное капает на его торс. Его даже пробрало жалостью, когда он увидел этот град, слез капающий с искаженного болью лица. — какой мы чувствительный, даже от такой мелочи рыдаешь. И тут этот очередной сарказм просто добил калеку, что разрыдался не в шутку. Наверное так плакал он всего раза два в жизни: когда Крюк забрал Милу и когда потерял Бэйлфаера. Пират ошалел от такой реакции, снял Голда со своего достоинства и положил рядом. — ненавижу, ненавижу все это, ненавижу всю эту сранную жизни- он попытался ударить Киллиана, но вспоминал об обещании и просто беспомощно барахтался. — ну-ну- выдал пират и на удивление ласково обнял врага, поглаживая по спине. Возбуждение всё ещё играло в крови, поэтому короткие теплые поцелуи прошлись по лбу и шее. «Великий Темный, а не деле такой беззащитный, человек, может и правда уже человек?» Через какое-то время Голд успокоился, и пират снова на него навалился. Но уже не напористо-жестоко, а ласково, словно боялся разбить. — мы ведь не закончили Крокодил- игриво усмехнулся он, проводя рукой по бедрам и талии мужчины. Он умоляюще посмотрел на него, но поняв, что без этого уже никак просто понуро кивнул. — можно, можно не так? — резко вспомнил он заикаясь. Киллиан мирно кивнул, затянув беднягу в горячий поцелуй. Попутно приподняв его зад и медленно входя до упора. Румпельштильхен корчился, Крюк останавливался давая тому отдышаться и привыкнуть. Это было менее больно, калека с удивлением почувствовал, что заклятый враг старается причинить ему как можно меньше боли. — не сдерживался, хочу слышать тебя- ехидно сказал Крюк, немного ускоряя темп. Тихие стоны и всхлипы кружили голову, мужчина цеплялся за него и утыкался носом в простынь. Ему было ужасно противно, что это было даже приятно, хотя конечно это лучше чем содрогаться от мучений. Толчок за толчком, все тело наливалось и болью и эйфорией, разум отключался уже у обоих, а темп все ускорялся. И вот уже всё внутри было залито известной нам горячей эссенцией. Румпель вскрикнул и сжался, а пират в блаженстве чуть не придавил его.