2014
Гермиона заметила, что яростно чиркает по протёртому до дыр листу только тогда, когда лакированное покрытие стола жалостливо заскрежетало, умоляя остановиться. Раздражённо отшвырнув ручку в сторону, она откинулась на спинку офисного стула, и подперев ногой кряхтящий системный блок, принялась крутиться из стороны в сторону. До начала рабочего дня оставалось ещё добрых полчаса, а она уже торчала здесь, в душной подсобке, отчаянно пытаясь понять, как её угораздило выйти замуж за такого отвратительного подонка, как Северус Снейп. Да, он никогда не был простым человеком, а его тяжёлый характер и специфическая манера общения требовали терпения и понимания. Гермиона искренне старалась принимать его таким, какой он есть, но иногда он переступал черту. Так случилось и в этот раз. Чёртова кофеварка, пристроенная возле рабочего стола, никак не хотела включаться, и Гермиона в сердцах треснула кулаком по крышке. Машина издала протяжный предсмертный скрип и окончательно издохла. Гермиона с усилием помассировала пальцами кожу головы. Проплакав всю дорогу на работу, она не собиралась провести остаток дня в том же расположении духа, и взяв себя в руки, принялась сортировать электронную почту. Писем, к её удивлению, набралось великое множество. В большинстве своём это были рекламные рассылки и крайне невыгодные коммерческие предложения, поэтому, заметив скромное безымянное сообщение, выделяющееся среди прочих своей лаконичностью, Гермиона даже не сразу вспомнила, кто его прислал. События последних дней так закружили, что она и думать забыла о внезапно объявившимся Роне Уизли. Но теперь любопытство, подпитанное обидой на Северуса, вернулось в троекратном объёме. Нерешительно постукав пальцами по кнопкам мышки, Гермиона всё-таки открыла письмо. Она знала, что Северус придет в бешенство, если она хоть заикнуться посмеет о Роне Уизли; любое упоминание её бывших друзей вызывали у него однозначную реакцию, которую Гермиона предпочитала лишний раз не провоцировать. Подрагивающий курсор парил над полем ввода сообщения; не дав себе время на дальнейшие раздумья, Гермиона на выдохе напечатала ответ и нажала кнопку «отправить». Она искренне надеялась, что остыв, не пожалеет о содеянном. В конце концов, это всего лишь электронное сообщение.1998
— Стол поцарапаешь, — хихикнул Рон, проходя мимо Гермионы, точащейся носом в пергамент. Дописав предложение и поставив в конце жирную точку, она подняла взгляд; выражение на её лице вмиг стёрло с лица Рона глуповатую улыбку. — Извини, я просто хотел сказать, чтобы ты так уж сильно не окуналась в свои записи, — виновато пробубнил он. — Мы и так почти не общаемся, Гермиона, а ведь мы с тобой пара! Гермиона вновь опустила глаза. Почётный титул второй половинки Рона Уизли, приобретённый ею после того неловкого поцелуя в Тайной Комнате, не слишком её тяготил, хотя время от времени, она задумывалась о природе их отношений. Конечно, она любила Рона, но не видела себя идущей рядом с ним рука об руку до конца своих дней. Даже сейчас он успел повести себя как идиот, извиниться, и напомнить ей, что они, видите ли, пара — и всё это в течение десяти секунд. — Что у тебя там с Торнадос? — Гермиона попыталась изобразить неподдельный интерес: первое домашнее задание уже было почти закончено, хотя написанного вполне хватило бы и на две работы: Гермиона Грейнджер никогда не изменяла своим принципам. — Сказали, что пришлют ответ на неделе, — ответил Рон, плюхаясь в кресло. — Я не уверен, что чисто взял третий мяч, тот выскочка из Дурмстранга выглядел более опытным, но ты же знаешь: я, если соберусь, могу брать самые сложные броски, а разбирающиеся ребята, вроде капитана Торнадос… — Гермиона, тебе там, кажется, письмо. Джинни, высунувшаяся с кухни, очень кстати прервала зачинающийся монолог. Радуясь возможности прекратить бестолковый разговор о мнимых свершениях и достижениях Рона на квиддичном поприще, Гермиона отложила в сторону пергамент. — Спасибо, Джинни, сейчас подойду! На кухонном подоконнике, тщательно вычищая пёрышки, сидела взъерошенная от дождя незнакомая сова. Увидев на привязанном к её лапке конверте печать Больницы Святого Мунго, Гермиона сильно удивилась: символика Академии Колдомедицины выглядела несколько иначе, да и результаты её контрольных работ должны были прийти только на следующей неделе. С любопытством развернув письмо, Гермиона с первой же буквы безошибочно определила, кто является автором — и сердце, пропустив удар, застучало вдвое быстрее. «Был бы крайне признателен, если бы вы забрали свою писанину из моей палаты. Исследования Слизнорта — крайне увлекательное чтиво, но изучение старческой деменции на примере этих бредней не входит в мои планы. Я бы отправил их совой, но, боюсь, несчастная птица не дотащит этот талмуд до адресата. Не заберёте — выкину их завтра же. С.С.» — Что там? — где-то на периферии раздался голос Джинни, но Гермиона продолжала молча стоять, уставившись на аккуратные строчки, как баран на новые ворота. Прошла неделя с тех пор, как целитель выдворил её из палаты Снейпа, с которым произошло нечто ужасное. Несколько робких попыток справиться о его здоровье через совиную почту остались без ответа, а вновь заявиться в Мунго не хватало духу. Тем не менее, он не отправил её записи в мусорку, нашёл в себе силы написать письмо и был готов к встрече. Гермиона боялась радоваться раньше времени, но тревога, давным-давно осевшая в желудке бурлящим комом, начала потихоньку таять. — Всё хорошо. Я уйду ненадолго, Джинни, — бросила она через плечо. Младшая Уизли лишь кивнула, оставив её одну, и Гермиона, к великому сожалению, осознала, что смысла посвящать Джинни, Гарри и Рона в свои планы она больше не видит.2014
Знатно притомившись от возлежания на парте, Бетти взглянула на Мэйсона. Тот вырисовывал на полях тетрадки какую-то картинку, закусив от усердия кончик языка. — Это что такое? Бетти чуть вытянула шею и попыталась получше разглядеть рисунок, но беспрестанный гундёж учителя мешал сосредоточиться и понять, где же она могла видеть нечто подобное. — Круто? — в тихом шёпоте Мэйсона была слышна неприкрытая гордость: он явно хотел произвести впечатление своим творением. Бетти придвинула листок поближе. Нарисовано было на удивление хорошо, но её заинтересовала отнюдь не художественная ценность рисунка. По позвоночнику пробежали колкие мурашки: именно это изображение до чёртиков пугало её в детстве, хотя отец старался не держать эту жуть на виду, а мама как-то сказала, что это «напоминание о делах его молодости, о которых он жалеет». Бетти тогда настрого зареклась делать татуировки, и ошибки быть не могло: на листке бумаги был изображён тот же самый жуткий череп со змеёй, который красовался на руке у её отца. — Папину татуировку напоминает, — недоверчиво заключила она, опасливо отодвигая листок, будто тот мог её укусить. Мэйсон нахмурился и ещё раз взглянул на свое творение, проверяя, не нарисовал ли чего лишнего. — Да ну? У твоего отца такая? — Ага. — У моего тоже. Бетти скептически вздёрнула бровь. — Врёшь. — Честное слово! — внезапно оживившись, Мэйсон подпрыгнул на стуле, придвигаясь поближе. — Слушай, может, они друг друга знают? — Вряд ли. Сколько твоему лет? — Пятьдесят шесть, — при этих словах он стеснительно улыбнулся, и тут же добавил: — но выглядит он намного моложе! — Моему пятьдесят четыре, — Бетти задумчиво потерла переносицу, прикидывая, уместно ли будет упомянуть, что её отец для своих лет тоже выглядит довольно-таки неплохо. — Учитывая, что они оба из Англии, возможно они и впрямь могут быть знакомы… — Вот круто-то! — Мэйсон выглядел крайне возбужденным. — Вдруг, они вместе состояли в какой-нибудь банде? Или, может просто дружили? Я обязательно спрошу у отца, знакомы они или нет. Как твоего зовут? — Северус, — ответила Бетти и вдруг поняла, как непривычно его имя звучит на языке: она очень и очень редко произносила его вслух. — Северус Снейп. — Понятно теперь, почему у тебя имя такое странное, — тихонько хихикнул Мэйсон, но наткнувшись на тяжёлый взгляд Бетти, скрылся за изрисованным листом бумаги. — Только не бей. Бетти почувствовала себя ужасно неуютно. Она совершенно ничего не знала о папином прошлом, но чувствовала, что он вряд ли будет в восторге от новостей о старом знакомом, объявившемся в их городе. С другой стороны, возможно, они когда-то были близки, и встреча со старым другом могла положительно повлиять на его стабильно скверное расположение духа.