Ты сказал, я никогда не решусь на это в этой жизни, Отлично, тогда я буду счастлива умереть. Я рождена испорченной, молодой и со своим мнением
***
В квартире мёртвая тишина, на часах около семи часов утра. По комнатам проносится лёгкий, свежий ветерок, из-за неприкрытых дверей по всему помещению бродит сквозняк. На двуспальной кровати съёжившись от утреннего холода лежит омега, его бёдра аккуратно обрамляют солнечные лучи, но торс парня остаётся скрытым от тонких струек света только благодаря одеялу. Занавески развиваются из-за очередного потока прохладного воздуха, а тельце на кровати снова вздрагивает от ощущений лёгких покалываний на коже. Сколько бы Чон не прятался за масками, скрывая свою истинную сущность, в его движениях всё ещё чувствовалась нежность и лёгкость присущая омегам. Сейчас комнату полностью заполняет природный аромат парня, скоро начнётся течка, поэтому он снова начал принимать таблетки. Если омега снова будет бояться, то он упадёт в глазах брата, хотя старший прекрасно понимает причины. У Чонгука не было полноценной течки, ни разу с момента переезда в Чехию, он боялся, что ему снова начнут причинять боль, поэтому стал слишком часто переживать из-за мнения и поведения людей, относительно его сущности и обмана, с которым он живёт который год. Этот обман уже сросся с каждой клеточкой омеги, если он захочет уйти от него, то будет отдирать все кусочки от этой лжи с кровью и мясом, но он больше не может жить так. Поэтому, как только прозвенел будильник, Чон позвонил в гостиницу и забронировал номер, где проведёт свою первую течку, а после приедет обратно к альфе в квартиру. Сегодня в квартиру приедет клининговая служба и уберёт полностью помещение, потому что запах омеги сейчас переполняет аромат хвои, который всегда был присущ жилплощади. Около двери стоит небольшой чемодан в винтажном стиле, с самыми нужными вещами парня. Чон быстро надевает чёрные бойфренды, которые потрёпанны жизнью, так же как и омега, мартинсы, которые он успел купить во время одной из поездок в Европу и одну из футболок базового гардероба. Металлический звон ключей — последние звуки в этой квартире и дверь захлопывается за парнем. Вся поездка до отеля была слишком затуманенной, он помнит, как кто-то стал поглаживать внутреннюю сторону его бедра, после чего Чон резко встал и вышел из транспорта. До гостиницы оставалось пройти около километра, поэтому он решил, что способен добраться туда самостоятельно.Проходя очередные дома в одном из многих спальных районов ему стало ещё хуже, видимо подавители, которые он стал принимать недавно сказались на самочувствии. Парень не чувствовал абсолютно ничего, у него сильно дрожали руки и по всему телу отдельными точками взрывалась спазматическая боль. Он осел возле поворота какого-то дома и зарылся руками в смоляные волосы. По щекам текли слёзы, но фейерверки боли затмевали всё и вся. Запах груши постепенно заполнял пространство вокруг омеги. Сейчас все мысли занимала только одна красная вывеска, которая горит у Гука уже несколько лет «главное живи», сквозь всю боль в теле он поднимается и тут же падает. Проделав ту же последовательность ещё раз он наконец таки смог встать и с дрожащим телом дойти до отеля. Получив ключ Чонгук сразу направляется в комнату, открыв дверь внутрь у него уже подкашивались ноги, в голову бьёт пульс возбуждения, он только успевает снять штаны, которые уже полностью пропитались природной смазкой парня. Омега запирает дверь на цепь и подходит к кровати, на которой он сможет хотя бы чуть-чуть перевести дух. Он спускает боксёры, которые летят к таким же испачканным джинсам и футболке, вводит внутрь колечка мышц палец. Постепенно набирая темп, по комнате разлетаются приглушённые грудные стоны, которыми любой альфа упивался бы. Омега растягивает себя, смазка уже обильно покрыла все пальцы и теперь хлюпает от быстрого темпа, добавляя второй палец и обводя горячие и узкие стенки, он уже намного громче выкрикивает единственное имя, которое сейчас приходит на ум в этом бреду. С каждым толчком внутри себя Чон всё сильнее хочет прикоснуться к уже пульсирующему органу из уретры которого уже сочится полупрозрачный предэякулят. Поэтому он поддаётся всем своим желаниям и начинает водить рукой вдоль ствола, полностью обрамлённого венками, начиная от головки члена и сомкнув кольцо из пальцев на основании, он позорно кончает на простыни с протяжным стоном, который выбивается из самой глубины грудной клетки. — Юнги-я… — мошки перед глазами уже не так сильно маячат, но он всё ещё не может восстановить дыхание. Комната полностью заполнена запахом омеги, который уже пустил те самые нотки сирени, они опустились на простыни и подушку, которые сегодня ночью будет бессовестно пачкать омега.***
У Гука уже образ альфы маячит словно на повторе, он уже стал использовать когда-то купленный вибратор и пробку с кроличьим хвостиком, но единственное, что не изменилось за эти пару дней — имя, которое он беспрерывно выкрикивает, он почти сорвал голос и потерял рассудок, но позвонить Мину и попросить трахнуть его будет самая безбашенная вещь. Он заходит в душ, смывает с себя в некоторых местах прилипшую и засохшую сперму, намыливает гель для душа и снова начинает дрочить, от нахлынувшего желания. В голове мелькают картинки того, как старший втрахивает его в холодную плитку, а из-за тёплого потока воды и горячих тел он кончает намного обильнее обычного. Для парня эта течка была первой и он клянётся себе, что она будет последней, проведённой в одиночестве. Всё о чём сейчас может мечтать омега — это альфа, который заполнит комнату звуками пошлых шлепков и унисоном стонов. На момент, когда у Гука закончилась течка Мин уже приехал домой и заметно удивился тому, что младший никак не предупредил его об отъезде. В квартире царила идеальная чистота, как будто он всё решил убрать после какого-то конфуза или того, что могло взбесить старшего. Когда он зашел в комнату омеги, там всё ещё были нотки груши, тогда вся картинка и сложилась в идеальный пазл. Зверь внутри альфы готов был цепь разорвать, начать метать все вокруг, он скулил и горел желанием у ног младшего ложиться, лишь бы тот приласкал его. Руки парня сжались в кулаках и один смачный удар об стенку разбивает костяшки в кровавое месиво, Юнги бил мало, но сильно. В голове мысли самые разные, он хочет отшлёпать этого ребёнка, за то, что ослушался, но он ведь не омега, а значит выполнить простое наказание не получится. Поэтому Юнги собирает все вещи младшего и выносит их на лестничную клетку, потому что предупреждал, потому что больно, потому что влюбился и рассудок потерял. Всё чем жил альфа во время поездки — обрывки фраз всплывающих в памяти, желание снова посмотреть в эти глаза, цвета кофейной гущи, попробовать губы, которые уже в бреду приходили старшему. Он работал на износ, лишь бы приехать быстрее, да, он понимает, что если Чон альфа — общество будет скептически относиться, но клал он болт на их мнение, потому что проникся этими светлыми чувствами, к парню с вечно пушащимися и торчащими в разные стороны волосами, к парню, который кусает губы и мнётся у дверей его кабинета, к парню, что поёт в душе и думает, что его не слышно. Он просто влюбился, в альфу. В домофон квартиры звонит бета и предупреждает Мина, что Чонгук поднимается на этаж, старший закрывает дверь на внутренний замок и отходит от неё. За входной дверью прекрасно слышно отборный мат и перебор ключей, а после то, как они падают на кафельный пол. В дверь начинают беспрестанно колотить кулачками и звать хозяина квартиры по имени, потому что больно, потому что не дали объясниться. Спустя пять минут омега оседает на ковер перед дверью и начинает заливаться слезами. Больно, невыносимо больно, но он сам дошёл до рычага и теперь сам будет исправлять свои ошибки. Мин открывает дверь, чтобы посмотреть ушел ли младший, а Гук только этого и дожидался, он подрывается на ноги, сразу, после того, как услышал поворот замка. Альфа увидел младшего, у которого уже опухли глаза от слёз и кулачки стали покрываться багровыми синяками. Зверь взвыл, он рвёт и мечет, вырвал цепь с корнем и несётся к младшему, убивать готов за слёзы младшего, потому что не может он плакать, готов убить лично каждого, кто заставит его чувствовать боль. Только вот убивать Юнги надо себя, потому что сейчас тельце омеги вздрагивает и так отчётливо слышны всхлипы носом-кнопочкой. Мин Юнги повержен, каждая омега, которую он трахал не оставляла такой потоп эмоций в нём.Его зверь приклонился пред Чон Чонгуком.
Не уходи, не ложись и не уходи Надоело чувствовать, будто я в ловушке своего проклятого ума Устали от ощущения, будто я завернут в чертову ложь Надоело чувствовать, что моя жизнь — чертова игра