***
Открыв глаза, не сразу понимаешь, где находишься и сколько времени так лежишь. Кажется, не пробежала даже и минута, но уже смеркается. Окружение выглядит тем же самым, но лишь на первый взгляд: по прошествии нескольких секунд, удивлённо сморгнув, замечаешь, как всё преобразилось; обнаруживая снег на облетевших мёртвых деревьях, а себя – в глубоком сугробе. Холодно. Дыхание вырывается тяжёлыми облаками пара, медленно тающими в морозном воздухе. Вокруг возвышаются чёрные силуэты гор, подпирая обледеневший небосвод с буквально примёрзшими к нему облаками, и с замороженного неба летят пушистые хлопья снега. Во рту стоит мерзкий привкус крови и ещё чего-то, тошнотворно-сладковатого. В памяти – странная зияющая пустота. Немного поблуждав по ней, слепо тыкаясь в обрывочные образы, удаётся наконец-таки вспомнить: анабиоз. Всего-навсего новый сон, который закончится, когда пройдёт действие ледяного пакета. Только вот лежать дальше неохота, пусть даже это мираж – слишком холодно. Слишком холодно – и невыносимо хочется есть. Бланк медленно поднимается на ноги. Первые шаги даются через силу, и лапы завязают в хрустящем снегу. Не сразу понимаешь, отчего так сильно тянет к земле, что путается под ногами, заставляя то и дело спотыкаться и падать обратно в сугроб. Что сдавило шею так, что трудно сделать вдох. Почему так зверски хочется жрать. Конечно же хочется. Уже четвёртые сутки без еды. Шаг за шагом. Что-то не так, что-то неправильно. Вокруг – всё та же Арена, только на ней нет никого, даже вездесущая и при этом незаметная фауна будто испарилась. Ты всё там же, и перед тобой тот же подъём со дна ущелья к форпосту, чернеющему далеко вверху меж гор. Форпост едва различим с такого расстояния сквозь плотную завесу вьюги, больше похожую на экран в помехах. Идти до него ещё несколько миль в гору – довольно длинный путь, особенно если ты… Если ты без крыльев. Бланк останавливается, опуская взгляд и растерянно смотря на заиндевевшие цепи, стекающие по ободранной шкуре. На по колено увязшие в снегу лапы, покрытые поседевшим тёмным мехом. Снова наверх, на блестящие в близящихся зимних сумерках огни далёкой башни. И снова – на лапы, гниющие заживо, с облезающей шкурой, открывающей под собой мясо и кости. Боли нет. Страха нет. Ничего нет – есть лишь холод и голод, заполняющие собой всё. «Издеваешься?» Никакого ответа, только волком завывает ветер, беснуясь меж скал. Не слышно больше и ставшего привычным голоска Йеро, отчего становится неуютно и пусто. Холодно. «У тебя дурацкие шутки, ты знаешь?» – и кому ты это говоришь, Бланк? Себе? Себе, скорее всего, больше некому. Ведь теперь твоя очередь. Ходи. Ты всё ещё помнишь, как играть этой фигуркой? За Вендиго было всего несколько партий, но руки, пусть и превратившиеся в волчьи лапы – помнят. Помнят, на какую кнопку что назначено; помнят последовательность раскачки. Каждый порыв, каждое движение – и подсознание на полном автомате прокручивает расклад за раскладом, заново приноравливаясь к очередному герою. Ты помнишь каждую фигурку, хоть раз попадавшую в твои руки – фактуру, кажется, более осязаемую, чем исчезнувшая из-под пальцев клавиатура. Ты знаешь правила игры. Твой ход. Ходи. Куда? Куда-нибудь. В окружающую пустоту. Никого рядом. Будто заходишь в одиночку в лобби без ботов, на пустующую мёртвую карту, укутанную в туман войны. Горн не прогремит, битва не начнётся, а остальные девять слотов под портреты персонажей так и будут чернеть провалами, как чернеет пропасть ущелья в паре метров от тебя; и таймер никогда не сдвинется со своей отметки, пока не начнёшь вбивать в консоль команду за командой, оживляя карту, выставляя на неё новые фигурки. Но никакой консоли сейчас здесь нет. Нет даже кнопки выхода. И на таймере почему-то не ранее утро, а… поздний вечер? Начало ночи? Не-числа? Ты не знаешь, ведь и таймера – нет. Ничего нет. Обычно сюда заходят протестировать нового героя или вспомнить старого. Но что здесь ищешь ты? Зачем приходишь сюда снова и снова? Можешь вспомнить? Нет?.. А так ли это важно? Не думай – ходи! Это звеняще пустое, мёртвое окружение. Этот пронизывающий насквозь холод, от которого некуда деваться. Этот невыносимый волчий голод, гонящий вперёд, заставляющий оглядываться в поисках малейшего движения. Чего-то живого, что можно догнать, поймать и сожрать. Хоть ветки грызи, хоть снег жри, хоть ложись и умирай – всё равно не умрёшь. Не сможешь умереть, возрождаясь снова и снова на том же месте. Чего стоишь? Ходи! Огни форпоста всё ближе и ближе, и Бланк переходит с шага на бег, уже не обращая внимания на тянущие вниз цепи, путающиеся между лап. Тепло! Там должно быть тепло! – эта мысль согревающим пульсом бьётся где-то в груди, подгоняет ветром в спину, пустым обещанием. Звенья цепляются за ветки, рывком откидывая обратно, будто натянувшийся поводок, сбрасывая в снег, протаскивая на несколько метров назад, вниз по склону. Вскочить снова, броситься вперёд, к маячащей впереди башне, раскачивающейся от каждого прыжка по сугробам. В разбушевавшейся метели ничего не видно, только далёкие тёплые огни. Мороз звереет, впиваясь в шкуру тысячами ледяных игл, пронизывая насквозь. Чертовски холодно, и кажется, если задержишься хоть на секунду, сойдёшь с ума от этого мороза и страшной пустоты вокруг, готовой сожрать уже тебя. Эта чернота вокруг – она живая, и она шевелится. Эта Арена – монстр, стоящий у тебя за спиной. Обернись. Ты всё ещё помнишь, что это всего лишь игра?.. Это всего лишь сон. Ты ведь отдаёшь себе отчёт, что это сон? Проснуться? Не надо, пусть снится… Пусть снится, как ты находишь дверь. Как, буквально вышибая её, вваливаешься внутрь, вместе с потоком морозного воздуха и снега. Как, спотыкаясь, проходишь вперёд – и дверь со страшным лязгом захлопывается за спиной. Как валишься на пол, пытаясь отдышаться, вобрать в себя тепло окружающего помещения, неожиданно узнавая в нём свою комнату, свой родной мир… Не обращать внимания на пугающую пустоту за окнами. Лежать, свернувшись в клубок боли, вцепившись в грудь, где за костяной клеткой колотится обезумевшее сердце. Смотреть, как по стенам пляшет свет монитора, вырисовывая миражи игры, режущими осколками врезающиеся в сетчатку… Смотреть, как по полу растекается кровь – гипнотизируя, притягивая голодный взгляд. – Что ты делаешь? – раздаётся знакомый голос, вытягивая из накатившего помешательства. – Ты в своём уме?! Ледяной волк поднимает заляпанную морду от пола, пустыми глазами смотря на приближающуюся от дверей фигуру. Кровь продолжает медленно стекать с развороченных трупов. По фрагментам тел ползёт изморозь, и за стенами надсадно воет вьюга. Людоед застыл неподвижным изваянием, только с оскаленной морды капают тяжёлые, вязкие капли. По залитым доскам скачут отсветы экрана, сплетаясь в узнаваемую картину очередного матча. – Ты меня узнаёшь?.. – силуэт опасливо приближается, примирительно подняв руки. – Это я… Ещё шаг по противно скрипящим половицам – и волк внезапно припадает к полу, предупреждающе рыча. Силуэт на пороге говорит что-то ещё, в тщетных попытках воззвать к начисто отключившемуся разуму. Голос звучит почти умоляюще, стучась в память чьим-то жалобным воем, пытающимся докричаться сквозь ледяную стену экрана. Но слова проходят мимо, бессмысленные, ничего не значащие, лишь раздражающие. И перед глазами – только новая мишень. Смутно знакомый силуэт, сам идущий людоеду в лапы. Не делай этого. Не делай. Ещё шаг – и я перегрызу тебе глотку. Может, потом я и вспомню, кто ты, и кто – я. Кто мы. Не смей переступать черту. Уходи, иначе я за себя не отвечаю… Ещё один шаг – и цепь с ярким звоном рвётся, разматываясь чьими-то внутренностями.***
– …а потом я их всех сожрал, да, – продолжал весело разглагольствовать Вендиго. – Нет, ну а что делать-то, не пропадать же добру. О, вы уже проснулись? – Твою за ногу, Вен! – выдыхает Бланк, судорожно глотая воздух. В груди, противно щемя, колотится двойное сердце. – Какого лешего? Обратно в жаркий полдень. Обратно под чужое небо, обратно на всё ту же чёртову Арену – но туда, где есть незримый таймер, туда, где идёт время, где мир вокруг – живой и дышащий… Такой настоящий и нереальный одновременно. – Ой, ну подумаешь! – Вендиго лишь беспечно ржёт. – Имею же я право немного приукрасить историю! Я ж такой старый, что и сам не помню, что тогда на самом деле было. Может, их и меньше было. Что? Кого? О чём он вообще… Всё ещё трясёт от холода, и перед глазами, которые страшно закрывать, стоит знакомое лицо, во взгляде которого застыл… нет, не испуг. Недоумение. Непонимание. «Ты что творишь, сука?!» – раздаётся в памяти громкий вскрик, а следом ледяным осколком впивается полное бессильной злобы: «Бей!» Не сразу удаётся отогнать морок, вынырнув из нахлестнувших воспоминаний, вернуться в реальность – насколько этот нелогичный мир игры можно назвать таковой. Вокруг растекается лужа растаявшего льда. Йеро раздражённо дёргает шкурой, пытаясь согреться, не сразу замечая, что боли больше нет, как нет и ран – и крылья вновь целы. Вендиго с довольнейшей ухмылкой смотрит на всё ещё дрожащего от холода дракончика: – Ну что, дети? Что надо сказать старому больному охотнику? – Спасибо большое, деда, – сердито бурчит Бланк, отряхиваясь от талой воды. – Должны будете! – радостно объявляет волчара. Так, минуту… это же сейчас не показалось? Бланк ошалело смотрит на людоеда, а тот, откровенно передразнивая, строит такую же «удивлённую» рожу – только в алых глазах ехидно поблёскивают ледяные огоньки. – Я всё знаю, – спокойно отвечает нежить на незаданный вопрос. – Знаешь что? – с нажимом переспрашивает Бланк. – Что кое-кто хрюкает во сне. Вот так: хрю-хрю, – и Вендиго выдал звук, похожий на всхрап борова. Вот же свинья. «Мы слишком глубоко уснули, – с сожалением отметила Йеро. – Я прослушала всё, что он наговорил. Вряд ли, впрочем, там было что-то интересное». «Подозреваю, ничего особо выходящего за рамки официального лора там и не было, – мысленно бурчит Бланк, растирая околевшую шкуру и пытаясь отодвинуться подальше ото всё ещё корчащего морды Вендиго. – Съел товарищей, огрёб проклятие и теперь может рассказывать свои прохладные байки вечно. Удобно устроился». Силуэты сна тают в тепле, как стекающий на камни лёд, и наконец удаётся окончательно вернуться обратно на землю. Запрокинув голову, Бланк щурится на солнце, яркой каймой выглядывающее из-за пушистых облаков. Без часов – неудобно. В детстве привыкаешь к полоске на руке, потом появляются мобильные телефоны – теперь время всегда с тобой, ты никогда в нём не заблудишься. Разве что во сне, когда тебе безбожно врут все цифры и стрелки циферблата, меняясь, стоит хоть на миг отвернуться, показывая какой-то бред. Рисуя не-числа, отстукивая тринадцать тактов вместо двенадцати – или не показывая ничего вообще, вопросительно молча. Если это всё – сон, он не противоречит себе даже в такой мелочи, и время чётко идёт в одну сторону, не изменяя своего шага. Но отточенное умение до миллисекунд ловить такт и ритм игры не значит ничего, когда речь идёт за часы или целые дни, в которых так легко потеряться, потеряв счёт времени. – Сколько прошло? Убедившись, что тайминги скиллов изнутри порой совершенно не совпадают с ожидаемым, проще уточнить напрямую, чем высчитывать самостоятельно – и всё равно ошибиться. – Час, около того, – Вендиго лениво зевает, потягиваясь. – Сейчас как раз время полдника… Он может хоть раз в своей не-жизни не говорить про еду, а? Особенно когда в животе так противно урчит, напоминая, что живое тело, увы, требует не только сна, но и энергии. Магия магией, а обед – по расписанию. – Я тут одно место знаю, за столовую сойдёт, – как бы невзначай кидает волчара, панибратски похлопывая лапой по крылу. – Мясо ешь? – Если не сырое, – Бланк нервно передёргивает плечами, отгоняя настойчиво лезущие в лицо обрывки сна. – Вот привереда! – сетует людоед. – Ну позови своего приятеля, пусть подогреет. Судя по всему, Вендиго просто предлагал пойти пофармить лесных пешек, но от мысли, что придётся их есть, становилось как-то слегка не по себе. Вряд ли волшебному дракончику грозило подхватить каких-нибудь паразитов, и навидались они с Йеро за время пребывания здесь уже всякого по самое не хочу, но всё равно перспектива не радовала. «Лучше бы были фрукты, – кисло отметила Йеро. – Или рыба. У меня зубы не очень под мясо». «Ты здесь где-нибудь фрукты видела?» «Неа». – Вы там закончили или как? – Йотун появляется из-за скал и деревьев неожиданно, на ходу комкая что-то в руках, после чего отбрасывая в сторону. – Я уже даже до джиннов прогуляться успел. Всё в порядке? «В порядке» не было ничего, но это было уже настолько рядовым состоянием, что наоборот, беспокоиться бы стоило, если бы всё внезапно стало «в порядке». – Ага, шеф, всё зашибись, – дракончик поднимает голову, несколько секунд смотрит на подошедшего гиганта, а потом задаёт вопрос: – А Зак где? Морду великана аж перекашивает в недовольной гримасе: – Послал меня в далёкое пешее и улетел на поиски приключений. Если он опять влипнет, я думаю, мы все об этом оперативно узнаем. По всей видимости, игроки в реальности опять устроили скандал на ровном месте. И, наверняка, в который уже раз, Хеликс отключился от войса. Это повторялось далеко не впервые; ни к чему не вело, как правило. Взывать что к Теургу, что к Хеликсу было дохлым номером. Капитан ругался вообще на всех подряд, просто их инициатору перепадало чуть больше, чем остальным. Хел же… Ну это Хел, что с него взять. Не реагировать мы не умеем, и всё ещё думаем, что всё наговорённое капитаном в запале – всерьёз. Да Теург уже на следующий день забудет, о чём говорил! Что он вообще что-то говорил. Главное – не напоминать, а то продолжит с того места, на котором остановился, и чёрта с два ты вообще заткнёшь этот фонтан эмоций. – А о чём у вас на этот раз разговор был? – будничным тоном уточняет Бланк. Такое чувство, будто ты всё ещё за компьютером и говоришь в микрофон с невидимым, но хорошо тебе известным собеседником, а не сидишь посреди гор в фантастической компании великана и волка-нежити. И даже знаешь, что сейчас ответят: – О командной работе. Или об её полном отсутствии, – ну да, а кто-то ещё сомневался?.. – Позволишь нескромный вопрос, Йеро? – Валяй. – Ты не в курсе, чего этот тролль вечно около тебя крутится? Бланк закатывает глаза. Ощущение и вправду как от стотысячного разговора с Теургом, в который уже раз пилящим нервы на тему «сколько можно это терпеть!» Впрочем, поведение тролля и правда сбивало с толку и вызывало больше вопросов, чем давало на них хоть какие-то ответы. Зак’Кхан слишком очевидно вёл себя совершенно не как его игрок, выбиваясь из общей закономерности, однако и от игрового образа персонажа трудно было ожидать подобного. Адреналиновый маньяк? Безусловно. Буквально влюблённый в ветер и огонь? Конечно. Одиночка, которому никто кроме его зверюхи не нужен? Да. Но хоть нарисованный сценаристами игры Зак хоть и был явно без царя в башке, и разговаривал в почти той же манере, но… Вблизи открывалось нечто совершенно другое. Озадачивало всё: фанатичная самоотверженность, с которой тот лез следом в пекло; какая-то странная сосредоточенность, настороженность в единственном оставшемся глазу; неожиданная открытость и искренность в разговоре. Нет, теоретически могло укладываться в образ в целом, но что-то не сходилось на уровне жестов, манеры держаться, интонаций – буквально всего. Ни персонаж, ни его игрок не должны были себя вести так. Но, так или иначе, и Бланк, и Йеро были благодарны ему. К чёрту механику, к чёрту лор, к чёрту бессмысленный поиск сходств и различий – наверняка, если начнёшь приглядываться, и за другими заметишь нестыковки, и все твои предположения, и без того держащиеся на соплях и честном слове, треснут по швам, рассыплются карточным домиком. Толку обо всём этом думать, когда ты на этой стороне, и все эти окружающие тебя существа – такие же настоящие, как и ты. Спустись с облаков на землю, вернись в реальность. В эту реальность. – Так чего ему от тебя надо? – продолжал наседать Йотун. Полетать, видимо. Неужели это так важно? – Без понятия, – Йеро жмёт плечами, наконец поднимаясь на лапы и лёгким толчком подпрыгивая в воздух, вновь расправляя крылья и взлетая над землёй. – С этим что-то не так? Йотун долго молчит, смотря на зависшего перед ним в воздухе дракончика. Бланк смотрит в ответ, впервые за долгие три с половиной дня здесь пытаясь найти отличия уже там, где и в голову не приходило их искать. Не находя. Возможно, лишь только пока. – С этим не так всё, – наконец выдаёт великан и, ничего больше не разъясняя, разворачивается: – Так, народ. Собрались и больше не умираем. У нас ещё… – Так атаман! – встревает Вендиго. – Ты ж там первый и сдох! – Заткнись, Вен, будь так добр. И побудь с Йеро, пока я проведаю нашего самурая. Кстати, где он? – Медитирует на вершине, – выполнять совет «заткнуться» Вендиго, естественно, не торопился. – Просветление собирается поймать, вестимо… Ясно. Фармит нейтральных пешек где-то в горах, скорее всего, скоро получит пятнадцатый уровень, а вместе с уровнем – и первый кастомный скилл. Что возьмёт из вторичного набора – тот ещё вопрос. Дополнительные скиллы у этого милого пёсика не менее жёсткие, чем основные четыре. Это, конечно, не его ульта, превращающая Тэкео в неуязвимый смертоносный вихрь атак, фокусящий мишень, где бы та ни находилась – на земле или в небесах. Однако дополнительный скилл никогда лишним не бывает – ну, разве что для тех, кто ноет от «ещё одной кнопки», не собирая активные предметы из принципа и беря исключительно пассивные абилки. Судя по найденным Вендиго «шпиёнам», как минимум один противник перевалил за первый рубеж, означающий, по сути, завершение начальной стадии игры и переход в мидгейм. Что будет, когда подойдут кастомки у остальных? И как далёко до собственной критической отметки? Хотелось бы найти Зак’Кхана, предложить тому вместе потренироваться в лесу, но что-то подсказывало, что если тролль свалил в неизвестно куда, то вряд ли ему сейчас нужна чья-то компания, кроме его Майи. Оставалось надеяться, что с ним будет всё в порядке. «Тоже за него беспокоишься, да?» «Что-то вроде того, – уклончиво отвечает Йеро. – Как тебе сказать, Бланк. В отличие от тебя, у меня никогда не было друзей. Мы каждый живём в своей Грёзе. А другие… слишком быстро умирают. Здесь же мы все наравне, сколько бы ни жили и какими бы ни были наши возможности вовне… я только здесь и сейчас чувствую себя живой, как бы странно это ни звучало». Во внутреннем голосе дракончика впервые за всё время прозвучала глухая тоска. «Слушай… тот сон, – начинает Бланк. – Ты же…» «Да знаю я всё это, я же ещё с самого начала полюбовалась на весь бардак у тебя в памяти. Я не собираюсь тебя осуждать. Это не моё дело». «Я не про это, – хотя, возможно, и про это тоже, но ответ уже получен, нравится тебе это или нет. – Что видела в анабиозе ты?» «Ничего, – отсекает Йеро. – Не будем об этом. Я есть хочу». – Вен, ты там про столовую говорил? – хмуро спрашивает Бланк. – Далеко? – Да там наверху у вышки подлесок, – охотно отзывается людоед. – Погнали.***
Игра странно протормаживает, то и дело зависая в глитчах – практически с самого начала. На всякий случай, Визард ещё раз проверяет пинг в консоли. 23 миллисекунды – отклик от сервера нормальный, все пакеты доходят. Проверить диспетчер задач, загрузку сети, загрузку памяти… ничего. Ничего, что объясняло бы проскакивающие в самый неподходящий момент «скриншоты», особенно мешающие во время очередного замеса. Будто по неровной дороге гонишь, собирая все колдобины по пути. – …фармим, но далеко не расходимся, за картой следите! И маяки уже кто-нибудь обновите наконец! – раздаёт команды капитан, не прекращая параллельно бухтеть: – Да блять, я сколько раз уже говорил: давай решим дело мирно! А Бланк мне в ответ что? – Кэп, ну правда, – лениво отзывается Фриз, не отрываясь от сосредоточенного фарма. – Ты будто чего-то другого ожидаешь! Это же Бланк. – Нормально же общались! – восклицает Теург. – Я вообще не понимаю, что это за нахрен-то за такой! Я ничего против Хела не имею, но только не в игре, потому что он днище, уж простите меня! И вообще, я что ли ему тогда морду разбил? Нет же! А изверг почему-то всё равно я!.. Визард без интереса слушает льющийся поток искреннего возмущения, продолжая жевать жвачку, выдувая из той пузыри. Забавно. Вроде, с Игнатом и не поспоришь – кроме того, что с ним абсолютно бесполезно спорить вообще. По факту, он был прав практически во всём. Хеликс и вправду играл паршиво, начав ощутимо сдавать позиции последние года два-три. И в упомянутой драке был виноват далеко не капитан, лишь «вежливо» удивившийся произошедшему. О да, тогда было чему удивляться! Чего только не случалось в их компании за годы знакомства, однако до рукоприкладства не доходило ни разу – до того момента. Нет, рядовые ссоры, конечно, были всегда, куда же без них. Но как ссорились, так и мирились. Обычное дело, все через это проходят, ведь абсолютно гладкая дружба – экранный миф. Все они люди, в конце концов. Всё хорошо бывает только в книгах и фильмах. Иначе это либо нереально редкая удача, либо, что более вероятно, потенциальная подстава. Годы шли, друзья сменялись. Одни люди уходили, другие приходили, редко задерживаясь надолго. Но кто-то был, казалось, вечен. Постоянно чем-то недовольный Теург, пытающийся вывернуть все мыслимые и немыслимые правила в свою сторону – и жутко расстраивающийся, когда кто-то не хочет по ним играть. Флегматичный Фриз, способный в любой момент отвернуть что-то абсолютно дикое, никак не меняясь в лице. Бланк – душа компании, разве что по жизни где-то в облаках. Хеликс – слегка не от мира сего, но в общем-то нормальный парень. Да и сама Визард – тоже не без «странностей». Но кто здесь без придури? Вряд ли бы они сошлись, если бы не эти самые замашки, позволяющие безошибочно узнать «своего человека» среди всех других. Вот только что-то прошло, что-то неуловимо изменилось. Что-то начало меняться уже очень давно, и та самая драка поставила пусть не точку, но знак вопроса. Ты не можешь не признать этого, ведь тебя это тоже касается, пусть ты и стоишь в стороне. И сейчас даже молчащий микрофон на руку: тебе всё равно не хочется ничего говорить вслух. Не имеет смысла. Без разницы. Тебя даже не раздражает это – тебе просто наплевать. И микрофон на самом деле недолго включить обратно, но стоит ли?.. Пускай Теург в сотый раз гонит волну, Хеликс опять ругается в ответ, Фризу всё как всегда будет до лампочки, а Баш в статусе уже плотно обжившегося гостя косплеит филиал одноименной имиджборды. Как в закольцованной плёнке, одно и то же, по которому уже кругу. Тебе не больно, отнюдь. Ты практически не скучаешь по тем временам, когда всё было хорошо. Ты больше почти не привязана к этим людям, несмотря на общее с ними прошлое, ещё не позабытые моменты настоящей жизни. В какой-то момент тебе стало просто безразлично, что происходит по ту сторону экрана, у других игроков. Вы давно не дети. У тебя своя жизнь в реальном мире, у них – своя. Будто играешь с рандомами, разница лишь в том, что ты их знаешь, как облупленных – и в следующий матч пойдёшь тоже с ними же. И в следующую игру тоже. Потому что вы – одна сыгранная команда, один механизм, пусть даже кто-то вышел из строя, сбился с ритма. Проиграем в этот раз – победим в другой. Проиграем в этой игре – победим в другой. Луз-стрик не бесконечен – и это неконтролируемое падение вниз когда-нибудь обязательно закончится, выйдя на новый взлёт. – …напишите там Хелу кто-нибудь, чтобы он не выёбывался, – наконец успокаивается капитан. – Сам пиши. Или зажми кнопочку и скажи ртом, – ехидничает Баш, – если не забыл, как общаться без скайпа. – Обойдётся. Поощрять его истерики ещё… – щелчок за щелчком. – Лол, он там что, весь лес спалить собирается? – Да пусть, – это Фриз, – хоть какая-то польза от него будет. Лишь бы не фидил. Визард ненадолго отвлекается от своего персонажа, несколько раз пингуя по карте рядом с фигуркой Зака, потом по слишком близко ошивающимся противникам – осторожнее там. Добавляет в чат: [Команде] WiZard: на карту смотри))) [Команде] Helix › Спасибо~freeze! (Inugami) получает 15 уровень
– Я на базу, – кратко кидает Фриз. – Давай. Ждём тебя и Виз, и пытаемся отбиться. Они нас скоро пушить будут, – и капитан пингует по второму кольцу обороны на центральной и западной линиях. После чего переходит всё-таки в игровой войс, уже беззлобно советуя их горе-инициатору: – Хорош там уже лес фармить! – Нахрен иди, – глухо доносится в ответ, однако Хел послушно плетётся с леса, оставляя по пути прожжённые дайвом просеки. Время подбирается к двадцать третьей минуте, а на реальных часах – к полуночи. Внимание плывёт. Скорее всего не стоило идти шестой матч подряд. Может, и пятый был уже лишним… Но ты всё равно соглашаешься на новую игру, просто потому что не можешь остановиться. Потому что ты тоже здесь, вместе с остальными – на тонкой границе между реальностью и игрой. Неважно, какой именно антураж ждёт вас на этот раз: хоть фантазийная карта многопользовательской арены, хоть бесконечный процедурно генерируемый космос, хоть мегаполис очередного киберпанка. Неважно, кого ты возьмёшь и что будет в руках твоего персонажа: меч или магия, штурвал самолёта или штурмовая винтовка. Важно лишь то, что ты рвёшься в новый бой, новую грёзу наяву. Жаждешь получить новую дозу того адреналина, которого не может подарить тебе реальность. Без риска. Без настоящей опасности навсегда оказаться изувеченным или же вовсе умереть. И ты возвращаешься сюда раз за разом, потому что только здесь можешь почувствовать, что всё ещё живёшь, а в твоей груди всё ещё колотится сердце – пусть уже давно в рассинхрон с другими игроками. Без разницы. Ходи!WiZard (Yero) получает 15 уровень