Весёлая команда

Фрау Шнайдер неуверенно повертела старенькую "мыльницу", которую ей одолжил доктор Лоренц на время пикника. С техникой София никогда не дружила, но на её плечи возложили ответственность сохранить сегодняшнюю вылазку на природу для истории — а фрау Шнайдер была женщина ответственная. Повозившись, она всё же настроила видеозапись, и развернув фотоаппарат наоборот, начала, стесняясь своего голоса: — Сегодня к нам приехал наш заграничный друг Ричард Зи Кей, и меня попросили всё заснять. Вообще, это должен был делать Кристоф, но он отказался, — на всякий случай прибавила она сердито-виноватым тоном. Заметив белокурые головы Зи Кея и Рядовой Круспе, София навела на них камеру с таким видом, как будто ни в коем случае не имела в виду незаконное фотографирование. Ричард надменно глядел поверх больших солнечных очков, озирая окрестности. Рядовая же повисла на нём, застенчиво крутя золотую косу. В их компанию Ричард наведывался крайне редко, отчего знал всех только по именам — правда, с Рядовой он сразу поладил. Но остальным отчего-то не понравился. — В честь такого события, — продолжала София, когда парочка прошествовала мимо, — мы решили выехать за город и угостить Ричарда шашлыками. Но пока Ульрика должна его отвлечь, чтобы мы успели всё закончить. Подмигнув на камеру, фрау Шнайдер спряталась за редкие кусты и прошептала: — Чтобы он увёз её. Характер у Рядовой был с перчинкой, поэтому крик души фрау Шнайдер не мог остаться без ответа. Выдохнув, София повеселела — репортерство начинало ей нравиться. А пока её никто не видел, можно было спокойно говорить на камеру смешную ерунду. Что фрау Шнайдер и поспешила сделать: — Сами знаете, приготовление шашлыка — это процесс творческий. И с этими словами направилась дальше, оглядывая заросший травой пустырь в поиске знакомых лиц. Не сводя глаз с камеры, которая безразлично снимала блеклый весенний пейзаж, фрау Шнайдер не заметила, как нечаянно наткнулась на брата. Всё это время майор Шнайдер с деловитым, но несколько потерянным видом слонялся по пустырю. На него куда более серьёзное поручение возложил Шаловливый Пауль — ответственный за все коллективные развлечения. На самом деле, весёлый человек с татуировками на шее промышлял распространением запрещенных возбуждающих препаратов, которые постоянно подкладывал друзьям в еду. С его лёгкой руки майор Шнайдер чуть было не признался в любви доктору Оливеру. Но сейчас Кристоф был преисполнен серьезности. Когда дело касалось еды, майор становился неузнаваем. — Идёшь? — Спросила София, намекая на то, что было известно только им двоим. Благодаря кровному родству Шнайдеры понимали друг друга с полуслова. Кристоф замер, увидев холодный глаз фотоаппарата. Несмотря на толщину, майор считал себя очень симпатичным, отчего горделиво приосанился. София улыбнулась, наводя на него камеру — сегодня им с братом никак не удавалось побыть наедине. — Нет, я должен следить за ними, — в сегодняшние обязанности Кристофа входило отвлекание Рядовой и Зи Кея от мыслей о шашлыке. Майор успел показать им мусорку — дом-музей Семёныча и местную достопримечательность, и теперь пытался придумать, чем ещё можно развлечь заморского гостя. — Точно... Ну, удачи, — София хлопнула его по плечу, жалея, что они оба сегодня заняты. — Я пойду дальше репортаж вести. — Давай. У тебя это точно выйдет лучше, чем у меня, — улыбнулся он в знак ободрения, и, переваливаясь с боку на бок, направился в сторону удалившихся Зи Кея и Рядовой. Люди рассредоточились по пустырю крайне неравномерно, и София не представляла, где кого искать — хотя из укрытий здесь были только тощие редкие кустики. Следя за тем, что снимала камера, фрау Шнайдер чуть не сшибла мангал, выросший как будто из-под земли. Стороживший шашлыки кот недовольно мяукнул — ещё немного и София наступила бы ему на хвост. — Ой, прости, — тут же извинилась она, потрепав кота по спутанной шерсти. И навела на него объектив: — И видим мы Сёмку, который, похоже, подменяет Оливера. Вот он, читает. Доктор Оливер, сидевший с книгой в нескольких метрах от мангала, краем глаза заметил, что его снимают, улыбнулся и тут же укнул нос обратно. — Так-то жарить хотел Пауль, — объяснила кому-то София. — Но его "жарить" нас насторожило. Ничего здесь не могут сразу организовать, да. А мясо нам предоставил хозяин кота — Семёныч. Лежавший на траве Семёныч совершенно сливался с пейзажем, хотя из маскировки у него была только зелёная куртка. Земля была мокрая и холодная, но Семёныч наслаждался погодой, не боясь, что застудит важные части тела — Матильда и без того считала его лучшим мужчиной в своей жизни. Фрау Шнайдер же сначала посчитала бездомного за заросшее мхом бревно, но вскоре признала знакомые черты, и, успокоившись, продолжала: — Готовить хотел Оливер, и даже принёс мясо, но мы не знали что это, поэтому взяли курицу, украденную Семёнычем из шаурмечной. Но себе Оливер решил своё пожарить. Он такой, отрывается от коллектива, да. Доктор Лоренц, кстати, тоже не особо дружелюбный. Доктор Лоренц, услышавший своё имя, обернулся со злым и недовольным видом — другого выражения его физиономия и не принимала, как остальные успели заметить. Но смотрел Кристиан не на растерявшуюся фрау Шнайдер, а на млеющего под холодным мартовским солнцем Семёныча с таким видом, будто наблюдал что-то ненавидимое и отвратительное. Фотографироваться он терпеть не мог, но София не могла воспользоваться случаем. — Разлёгся тут. Хоть бы на плед лёг, — проворчал он тоном рассерженного старика, когда София проскользнула мимо. — Семью позорит. Семёныч, лежавший в паре метров от него, закрыл глаза козырьком кепки и продолжил лежать. — Не знаю, что у них там в семье происходит, — призналась фрау Шнайдер фотоаппарату. — Но доктор Лоренц даже мясо от брата есть не хочет. Внутренне София посмеивалась с отношений этих двоих — братьев, которые друг друга знать не желали, было сложно назвать семьёй. Но в то же время всегда наблюдала за Семёнычем и Кристианом с нескрываемым любопытством. Из-за дерева, под которым сидел доктор Лоренц, показалась Матильда. Выглядела она мрачноватой — правда, весёлой или хотя бы добродушной её видел только Семёныч. В остальных же случаях эта огромная мужеподобная женщина внушала окружающим скорее страх, чем симпатию. Несложно было догадаться, что она слышала ворчание доктора Лоренца — и хотя с братом мужа находилась в напряжённых отношениях, беззастенчиво заявила: — Зачем вы к нему цепляетесь? Мы едим благодаря Семёнычу! — Цеплялся бы и к тебе, — не растерявшись, пробурчал доктор Лоренц. — Но у нас с братом вкусы совпадают, не хочу тебя оскорблять. К тому же, я слежу за своим здоровьем и мясо из шаурмечной есть не рискую — Оливер и так со мной обещал поделиться. Матильда была женщина простая — на такие аргументы у неё не нашлось возражений — и потому вновь ушла за кусты. Фрау Шнайдер, уже готовившая звать Кристофа, если домашняя перебранка перейдёт в скандал, выдохнула и направилась в другую сторону. Однако изменению маршрута нужно было дать пояснение. — Ладно, пусть они сами за Семёныча борются, а я Пауля поищу. Больно тихо сидит, — рассказала София, и, увлечённая репортажем, запнулась о ноги вытянувшегося в шезлонге Оливера. Ридель сидел всегда тише воды ниже травы, отчего остальные принимали его за предмет меблировки — и фрау Шнайдер не была исключением. Однако к тому, что об него постоянно спотыкаются, Оливер привык и считал это чем-то забавным и улыбнулся в книгу, когда София из вежливости поинтересовалась: — Что читаете? — Вам это не интересно будет, — послышался смешок. Оливер совершенно закрыл лицо книгой, так, что можно было спокойно прочитать заглавие, при виде на которое София мгновенно покраснела и пожалела, что подошла к этому человеку с разговором. "Как укрепить семью инцестом и каннибализмом" — беззастенчиво значилось на обложке. София понимающе кашлянула и задумчиво процедила: — Понятно... Глаза Оливера ехидно улыбались: — Говорю же, неинтересно. — Нет, отчасти очень занимательно, — София окончательно растерялась, но уйти прямо сейчас ей казалось невежливым. Но ситуацию спас Шаловливый Пауль, который услышал обрывок разговора и крикнул: — От какой части? — О, нашёлся. — Пауль сидел на бревне, и как всегда с таким лицом, как будто знал какой-то секрет. А секретов у него было много — судя по тому, что карманы штанов оттягивались очень подозрительно. — Что делаешь? — София беззастенчиво присела рядом, отметив внушающий опасения невинный вид Пауля. С первого взгляда он производил впечатление простачка, но все знали, что Пауль способен на вещи похлеще, чем пошлые шутки. — Ничего такого, — пожал он смуглыми плечами. И усмехнулся: — Хотел предложить нашим очкарикам книгу Оливера. Фрау Шнайдер снова закашлялась и покраснела. — А если честно? — Уже строго спросила она и навела камеру на хитро улыбающееся лицо. — А чья приправа? — Разнесся над полем возглас Матильды. Пауль ухмыльнулся ещё более недобро. У Софии были все основания принять боевую стойку. — Не знаю, добавь в салат! — Прокричал Семёныч. Издалека его голос казался похожим на писк комара. — Совсем испортить не боитесь? — Где-то совсем далеко хихикнул доктор Лоренц. — Не испортит, обещаю, — в эту минуту Пауль был похож на маленького гоблина. Фрау Шнайдер оглянулась назад. Там Семёныч с котом зачарованно смотрели на жарящийся шашлык, в то время как Матильда колдовала над салатом и уже собиралась высыпать в миску найденную приправу. Фрау Шнайдер хотела отвести её руку, но вспомнила, что для этого надо ещё вернуться. Но, на её счастье, предотвращать последствия возможного действия приправы уже бежал майор Шнайдер с отчаянным криком: — Подождите, не надо!!! От столь внезапного появления Кристофа, который до этого где-то мельтешил, Матильда испугалась и выронила пакетик с приправой. Никто не заметил, попала хоть ли одна крошка в почти готовый салат. — Они идут сюда, — пыхтя и отдуваясь после быстрого бега, в панике объяснил причину своего появления майор Шнайдер. — Но у нас ещё ничего не готово! — В панике всплеснул руками Семёныч и тут же принялся перекладывать шампуры, как будто это могло помочь шашлыку быстрее поджариться. — Я не удивлён, — в спокойном тоне доктора Лоренца слышалась издевательская насмешка. Будь его воля, он бы организовал пикник по высшему разряду — это знали все и потому ни до чего Кристиана не допускали. — Лучше бы помог. — Тихо, как ей казалось, проворчала Матильда. Но голос у неё был могучий, отчего доктор Лоренц рассерженно парировал, подкатываясь к мангалу: — И помогу! — Так вперёд. Всё равно ничего не делаешь, — нависла она над доктором Лоренцем. И хотя говорила спокойно, скрывать угрожающую гримасу не видела смысла. С Кристианом Матильда познакомилась совсем недавно, и хотя знала, что это родной брат её мужа, невзлюбила доктора с первого взгляда. Неприязнь была взаимной, что невероятно огорчало Семёныча. Он в равной степени любил Матильду и Кристиана, но сейчас побоялся их разнимать — доктор Лоренц не любил долгих конфликтов, и всё должно было разрулиться само. И действительно — Кристиан не стал спорить. А только взглянул на ожидающую Матильду и проскрипел: — Оливер, помогите мне укатить отсюда. Оливер безмолвно повиновался, уходя с коляской к далёкому горизонту. Матильда развела руками в недоумении и вернулась к салату. Семёныч сидел сжавшись, будто боялся удара. И только майор Шнайдер, присевший на траву отдохнуть, поинтересовался: — Что произошло? — Не знаю. — София щёлкнула кнопкой, снимая так удачно повернувшегося брата. Он почему-то невероятно нравился Софии именно таким — задыхающимся, с прилипшими ко лбу и щекам мокрыми волосами. Может, потому, что таким обычно аккуратный Кристоф был в минуты тесного единения брата и сестры. — Посмотри, чтобы Пауль свою приправу в еду не насыпал, — попросила она напоследок. И хотя нанизавший мясо на шампуры Семёныч выглядел больше, чем безобидно, Кристоф тут же поднялся. При ближайшем рассмотрении оказалось, что Семёныч глубоко чем-то расстроен. Но упадок его состояния выдавали только неуместно частые вздохи и тоскливое лицо — хотя весёлым бездомного видели редко. Но Кристоф всё же поинтересовался из предосторожности — как-никак, его поставили сюда следить за порядком. — Семёныч, всё хорошо? Бездомный кивнул и вздохнул ещё тяжелее. Кот с вопросом смотрел на хозяина — и Кристофу тоже не всё было понятно. И Семёныч прекрасно это видел, хотя так же, как и доктор Лоренц, терпеть не мог, когда интересовались его душевным состоянием. — Да просто Кристиан иногда ведёт себя... так... — Произнёс он с кажущимся безразличием и кинул коту кусок маринованного мяса. — Он же просто... — Матильда бросилась к загрустившему мужу, спешно заключая его в объятия. Женщина не могла допустить, чтобы родной брат так испортил настроение её любимому. — Да я знаю! — Семёныч завырывался, размахивая шампуром. Больше всего он хотел, чтобы его сейчас оставили в покое. — Что у вас? — Тут же пресёк Кристоф разгоравшийся скандал. Ему было достаточно встать за спинами заведённых Матильды и Семёныча и закрыть собой солнце, чтобы они тут же притихли и испуганно ответили почти одновременно: — Ничего... Из-за спины Кристофа тут же выглянул не только шаловливый, но ещё и любопытный Пауль. — Милый, давай отойдём на минутку, — Фрау Шнайдер, всё это время в недоумении наблюдавшая за происходящим, поняла, что в одиночку Кристоф тут не справится. — А я? — Подскочил Пауль, не хотевший оставаться в одиночестве. София очень боялась, что он полезет не в своё дело и неуместными шутками испортит всё ещё больше. — Останься под присмотром Матильды, — София с удовольствием отдавала распоряжения, и её нисколько не беспокоило, что Матильда согласна просматривать только за одним человеком — Семёнычем. Но фрау Шнайдер заметила, что Матильда, смущённая таким количеством людей, потащила мужа куда-то в сторону. — Что произошло? — Зачем-то спросил Кристоф, хотя видел: Софии тоже не под силу понять происходящее. Хотя женщин считал чувствительными и догадливыми. — Не знаю. — София виновато поглядела в сторону. — Можешь вернуть доктора Лоренца? Ведь это всё из-за него. — Наверное. — Кристоф не отличался решительностью, но поручения всегда выполнял неукоснительно. В этом на него можно было положиться. Вот и сейчас как по команде развернулся, устремляясь туда, где смутно маячила лысина Оливера. — Только остальных не веди! — Крикнула фрау Шнайдер напоследок и закашлялась: от шашлыка пахло горелым, потому что Матильда с Семёнычем решили, что их это больше не касается. Только кот бездомного не покидал поста — и всем видом показывал, что и хотел бы помочь. Но, к сожалению, у него были несподручные в этом деле лапки. Оказалось, что напуганные обитатели мусорки перекочевали за стол, где экстренно принялись нарезать оставшиеся овощи к салату. Семёныч по-прежнему сохранял беспристрастный вид, а Матильда почти не смотрела на то, что делала — так была обеспокоена. Если раньше она старалась не пересекаться с доктором Лоренцем, то теперь понимала, что пойти на контакт придётся. Фрау Шнайдер знала, что Матильда и доктор Лоренц стараются быть терпимыми друг к другу только ради Семёныча — его любили оба, пусть и по-своему. Но сейчас все трое неловко молчали, не вспоминая про то, куда делись остальные. — Хорошо, вот я здесь, — раздалось позади знакомое старческое кряхтение. — Зачем должен был вернуться? Доктор Лоренц восседал в кресле на колесиках с таким видом, как будто съел что-то очень противное и кислое — противоположно майору Шнайдеру, который с заботливым и обеспокоенным видом придерживал коляску. Всё давно привыкли, что характер у Кристиана далеко не подарок, но сегодня стало понятно — от язвительности и саркастичности никакого толку не будет. Поэтому фрау Шнайдер решила не деликатничать. И строго спросила в лоб, наведя камеру на сердитое лицо Кристиана: — Что у вас с братом? — Он семью позорит, — голос доктора Лоренца перестал дребезжать, став хриплым и суровым. — Не называйте его моим братом! — Эй! — У оскорбленной Матильды хватило сил сказать только это. — Да ничего. Он прав. — Незаметно подошёл Семёныч, который единственный из спорящих имел равнодушный и усталый вид. Однако бездомный никоим образом не подавал виду, что хочет помириться — а вместо этого направился к горизонту, как будто его ничего с этими людьми не связывало. — Подожди! — Матильда, всегда реагировавшая позже всех, сейчас первой протянула руку к удалявшемуся Семёнычу. — Сейчас вернусь, — бросил он, не оборачиваясь. Но все видели, как дрожали тощие плечи под неизменной курткой. У Матильды не сразу нашлись слова — с раскрытым от возмущения ртом она всплеснула могучими руками, и не найдя отклика в лицах Кристофа и Софии, бросилась к доктору Лоренцу. Тот наблюдал за растерянной женщиной с ехидной улыбкой, но к тому, что его яростно начнут трясти, не был готов. — Ничего сделать не хотите? — Грубо намекнула она. До этого никто не видел злой обычно добрую и спокойную Матильду, поэтому Шнайдеры попятились, понимая, что их мнение сейчас никого не интересует. — Он всегда сам успокаивался, — меньше всего доктору Лоренцу хотелось принимать участие в этой мелодраме. Но и просто уйти он не мог — кресло окружили со всех сторон. — А вы хоть раз за наше знакомство побудьте ему братом и помогите! — С трудом сохраняя самообладание, выкрикнула покрасневшая Матильда в бледное лицо напротив. Вместо ответа доктор Лоренц налег на колёса, направляя коляску к смутно маячившей вдалеке фигуре Семёныча. Сердито оглянулся и процедил: — Так и быть. Только за нами не идите. И поехал за братом так быстро, как нельзя было ожидать от неуклюжего агрегата. — Но если вас долго не будет... — Матильда хотела пригрозить, но потеряла мысль и обернулась к задержавшим дыхание Шнайдерам. — Не нравится мне этот Лоренц. — Решила признаться Матильда, когда Кристиан уже не мог слышать её. — И что делать? — Выглянула София из-за широкой спины брата. — Немного подождём для начала. — Предложил майор Шнайдер, которому было неловко всё это время оставаться в стороне. Тем временем доктор Лоренц нагнал брата и ждал, пока сидящий на траве Семёныч обратит на него внимание. Бездомный сжался, уткнув лицо в ладони, и со стороны казалось, что он плачет. Поэтому у доктора Лоренца не хватило уверенности поговорить с братом начистоту. — И что ты там устроил? —Семеныч насторожился, услышав непривычную мягкость в голосе брата. — Я знаю, что тебя послали за мной. — Ощерился он в ответ. — Можешь возвращаться. Однако, говорить это было бесполезно — братья отличались одинаковым упрямством. — Но мне теперь самому интересно, что произошло, — доктор Лоренц надулся и подъехал немного ближе. — Просто не очень приятно, когда единственная родня не хочет тебя знать. Видя, что Семёныч по-прежнему не оборачивается, доктор Лоренц вздохнул и вытащил последний козырь: — Мне же просто меньше повезло. Семёныч вздохнул ещё тяжелее. После этого сидеть к брату спиной не было смысла. И доктора Лоренца невольно тронуло то, как брат робко смотрел на него снизу вверх. — Кристиан, я же не шёл к этому. Ты, думаю, помнишь. — Неохотно возобновил Семёныч спор, длившийся уже много лет. — Но ты же больше не пытаешься исправить хоть что-то! — Кристиана было очень легко рассердить, в отличие от Семёныча, который ко всем жизненным препятствиям относился философски. — Так я привык. — Пожал он плечами, чувствуя, что Кристиану будет сложно его понять. — Да мне и нравится почти. — Что? — Доктор Лоренц, казалось, был готов подскочить от удивления и возмущения. То, что Семёныча совершенно устраивает жизнь без крыши над головой, ему всегда было не под силу принять. — Я не смогу тебе это объяснить, — сейчас Семёныч очень жалел, что природа обделила его умением красиво выражаться. Поэтому сейчас он все силы вкладывал в гримасы и жесты, должные быть убедительными. — Но мне никогда было не надо многого! Я больше ни за чем не гонюсь, и мне от этого хорошо, просто... — Оправдания он найти не смог и замолчал. — Нет, я понял. — Кристиан, до этого с напряжением наблюдавший за братом, откинулся на спинку кресла. — Правда? — Семёныч недоверчиво взглянул на него из-под козырька кепки. — Надеюсь. — Доктор Лоренц и сам нетвердо знал, какое мнение имеет по этому поводу. — Но тебе хорошо, ты Матильду нашёл, ты может даже счастливее меня. Семёныч нахмурился. Ему было непонятно, к чему эти ничего не объясняющие отступления. И Кристиан, к счастью, заметил его замешательство. — Я же хотел пристыдить и заставить вернуться к людям, а не рушить твоё счастье, — признался доктор Лоренц, чувствуя себя так же, как в детстве, когда они с Семёнычем ссорились по пустякам и искали повод мириться. И у Семёныча, похоже, ощущения были точно такие же. И смотрел он так пронзительно, что у доктора Лоренца хватило сил только на может даже жалкое, но искреннее: — Прости меня, я... — Прощаю. — Семёныч улыбнулся. У него всегда было большое сердце. Доктор Лоренц приветливо протянул руки: — Иди ко мне, братец. Семёныч подполз к креслу и ткнулся носом в грудь брата. Тонкие руки обвились вокруг спины Кристиана, и тот почувствовал себя так же хорошо и уютно, как в детские годы. — Только не плачь, а то будешь меня от своей дамы спасать. — Попросил он на всякий случай, поглаживая тощие вздрагивающие плечи. — Хорошо. — Семёныч едва держался, чтобы не зарыдать. — Идут! — Дёрнула Матильда сторожащих шашлык Шнайдеров. София тут же взяла фотоаппарат — на экранчике показался улыбающийся Семёныч, который вёз коляску с таким же счастливым Кристианом. Это, без сомнения, был отличный кадр. — Что у вас? — Подбежала Матильда к братьями. От её недавней ярости не осталось и следа. — Теперь всё хорошо, — расплылся в улыбке Семёныч. — И у тех... Тоже. — Решился разрядить ситуацию майор Шнайдер, указывая на приближавшихся Зи Кея с Рядовой и сопровождавшего их Оливера. Ричард придерживал Ульрику за локоток, а это значило, что фрау Шнайдер больше могла не ревновать и не беспокоиться за своё толстое счастье — когда-то Кристоф казался Рядовой очень привлекательным мужчиной. — Хорошая идея с кафе! — Донеслись до остальной компании слова Ричарда. — Хочешь поехать с нами? Неразговорчивый Оливер пробурчал что-то невнятное. Но все трое выглядели очень довольными. Не было только Пауля, но на фоне отгремевших страстей его пропажа казалась событием, недостойным внимания. Но майора Шнайдера беспокоил другой, гораздо более важный вопрос. Кристофу не давали покоя стынущие шашлыки. — Есть хотите? — Выпалил он, боясь, что старания Семёныча по краже мяса из шаурмечной не будут оценены. — Мы тут как раз с мясом закончили. Оказалось, что есть хотели все, и потому сгрудились вокруг кряхтевшего над мангалом майора. Оливер уже хотел взять себе шампур с шипящим мясом, но Кристоф осадил его: — Оливер, ваше мясо уже на столе. — И тут же обратился к топтавшемуся рядом с кастрюлей коту Семёныча: — И тебе дадим, как без этого. Ты тоже старался. Кот со зверским урчанием вцепился в мясо и забрался под стол — трапезничать. — А вы давно помирились? — Ричард, только что посвящённый в курс дела, протянул братьям две заграничные сигареты. Покурить братья любили, это он помнил, хоть и видел их в последний раз очень давно. — Недавно. — Братья сияли, как медные пятаки. — Давайте за столом обсудим. — Предложила Матильда. Всё эти переживания порядком подняли ей аппетит. Тем временем неизвестно откуда появившийся Пауль понял, про какое кафе говорил Ричард и подскочил к нему и его даме со словами: — Там как раз салаты свежие! — Так, а Пауль у стола был? — София вспомнила про эксцесс с приправой и побежала проверять пригодность угощения к потреблению. — Извини, я уже ничего не помню! — Развёл жующий шашлыки майор толстыми руками и промычал себе под нос: — Ммм, как вкусно получилось. Сразу видно руки Софии — оторваться невозможно. — Ладно, им может и понравится. — Матильда, проверявшая на себе действие порошков Пауля, опустилась рядом с Кристофом и подмигнула: — Главное потом с ними не пойти.