Худший кофе в его жизни

Каждый подчиненный, встретившийся сегодня утром Лайтвуду на пути к своему кабинету и достаточно смелый, чтобы заговорить с ним, не преминул упомянуть отдохнувший вид генерального и свежий цвет лица, вызывая у мужчины настойчивое желание прикопать льстивых идиотов в близлежащем парке, а потом и самому закопаться, чтобы не видеть того, кому он обязан полноценным девятичасовым сном. — Ого, братец, отдых пошел тебе на пользу. Хорошо выглядишь. Даже круги под глазами исчезли, — улыбается Джейс, резво отскакивая в сторону, когда встречается с полным ярости взглядом. — Эй, ты чего? Что я такое сказал? Магнус, твой босс не в себе, сделай что-нибудь. — Доброе утро, мистер Лайтвуд, — слышит Алек из-за спины исполнительного, и спустя секунду видит своего личного помощника, с вежливой улыбкой приветствующего своего начальника. — Мне нужно работать, — дёргается мужчина, как от удара током, и резво сбегает в свой кабинет, оставляя недоумевающего Эрондейла наедине со своим секретарем. Бейн дает ему ровно четыре минуты на то, чтобы собраться с духом, а потом привычно заходит в кабинет, чтобы ознакомить босса с расписанием. — Сегодня в десять у вас встреча с владельцем сети магазинов Mystery, его секретарь должен был вас оповестить вчера о намерениях Ноа пойти нам на уступки. Контракт — в синей папке, — монотонно зачитывает Магнус список дел, подходя к столу, чтобы положить бумаги. — Мистер Лайтвуд, — повышает голос помощник, пытаясь привлечь внимание, — вы получали сообщение? — Да, — выдавливает из себя директор, внимательно разглядывая бумаги по предстоящей сделке. — Прочитал вчера, перед тем, как отрубиться, — почти жалобно добавляет он, все еще не решаясь поднять глаза. Молчание затягивается, и Алек осторожно глядит на своего несостоявшегося любовника, который отчаянно закусывает нижнюю губу, стараясь изо всех сил удержаться от смеха. Целый легион больших и маленьких чертей отплясывает джигу в глазах напротив, и Алек обречённо стонет, срывая последние предохранители у своего помощника, который громко хохочет, откинув голову, даже не думая сдерживаться. Смеётся до маленьких слезинок в углах раскосых глаз, до приятной боли в мышцах пресса. — Смешно тебе? — взрывается Лайтвуд, и Магнус начинает спешно пятиться к двери, утирая слезы, пока рассерженный мужчина резко поднимается со своего кресла и обходит стол. — Мистер Лайтвуд, — Бейну уже не до смеха, настолько рассерженным выглядит его босс, — не пугайте меня. Я знаю, что вы милый и добрый ангелочек, особенно, когда спите, — не может удержаться секретарь, едва ли в полной мере осознавая, какую бурю может на себя навлечь. Но близость спасительной двери добавляет Магнусу храбрости, и вполне довольный собой, мужчина делает еще несколько шагов назад. Однако длинные ноги начальника наносят сокрушительное поражение личному помощнику, который оказывается зажатым между дверью и Лайтвудом, что в данный момент, сузив глаза, пристально глядит на Магнуса сверху вниз. — Решил поиздеваться над боссом? — Алек стоит так близко, что может почувствовать тонкий аромат смуглой кожи. — Не считаете, что заслужили это? — дерзко спрашивает Магнус, идя ва-банк. — Я хорош в извинениях, — пальцы уже живут своей жизнью, ненавязчиво поглаживая крепкие спинные мышцы. — Вы не занимаетесь сексом на работе, — возражают ему, и в противовес только что сказанным словам узкие бедра чуть подаются вперед, но тут же возвращаются назад, а Магнус плотно сжимает губы, приходя в себя. — Хочешь куда-нибудь уехать, прямо сейчас? — Лайтвуд полностью вменяем, кто же виноват в том, что один вид намного растерявшегося от такого напора Бейна опьяняет не хуже выдержанного виски. А когда изящные ладони прижимаются к грудным мышцам, несильно надавливая, то генеральный готов встать на колени прямо сейчас, наплевав на незапертую дверь. — Нет, — решительно пробует оттолкнуть его секретарь, но с таким же успехом он мог бы попытаться сдвинуть гору. — Мистер Лайтвуд, я не суеверен, но даже мне кажется, что судьба совершенно определенно высказалась на наш с вами счет. Это было забавно, но я предлагаю сменить вектор поисков. Пожалуйста. — Хорошо, — соглашается Алек, понимая, что настаивать сейчас на своем бесполезно. К тому же, Бейн прав: им лучше прекратить всё, пока это не зашло слишком далеко. Все противоречия нашли свои компромиссы, но две ладони продолжают лежать на выпуклых грудных мышцах, созданных специально для них, а длинные пальцы замерли на гибкой талии. Стук каблуков напоминает обоим, где они находятся, и Александр отступает, в который раз уступая обстоятельствам. Изабель подозрительно глядит на хмурые лица обоих мужчин, которые всеми силами избегают смотреть друг на друга. — Магнус, ты в порядке? — озабоченно интересуется она у личного помощника, который выглядит очень уставшим. — Что ты с ним сделал, Алек? — требовательно спрашивает она у брата, который изо всех сил делает вид, что разбирается с контрактом. — Сам, как я погляжу, отоспался, а своего секретаря совсем не жалеешь, — нисколько не смущаясь продолжает отсчитывать брата Иззи. — Все в порядке, мисс Лайтвуд, — вмешивается Бейн. — У меня иногда бывает бессонница, мистер Лайтвуд тут ни при чем. Мне нужно идти, поэтому с вашего позволения, — вежливо прощается помощник и скрывается за дверью. — Я занят, Иззи, — сразу предупреждает настойчивую девушку Алек, но она пропускает его слова мимо ушей. — Что происходит, Алек? Я же вижу, что он тебе нравится. — Да, он красивый мужчина, а я гей, — начинает злиться генеральный. — Что ты ещё хочешь от меня услышать? Мы оба профессионалы и способны разграничить личную жизнь и работу. К тому же, между нами ничего нет. И, если ты зашла обсудить это, то твоя миссия закончена. Можешь идти. — Иногда ты ведешь себя, как последний мудак, — срывается Изабель, но Александр остается совершенно невозмутимым. — Я не буду обсуждать свои личные проблемы на рабочем месте, — чеканит Лайтвуд, стараясь не замечать обиженных глаз сестры. — Можно подумать, мы их дома обсуждаем, — парирует Иззи, но заставляет себя остановиться, чтобы не обидеть старшего брата, которому нелегко приходиться, особенно, с тех пор, как ему пришлось стать генеральным директором. — Просто знай, что я всегда на твоей стороне. Алек устало кивает, наблюдая, как Изабель поднимается с кресла и идет к двери. Маленькая женская ручка ложится на ручку двери, и необдуманные слова против воли слетают с губ: — Пожалуйста, не расспрашивай Магнуса, не усложняй ему жизнь. — Хорошо, большой брат. Но мне нравится этот парень, поэтому тебе придется смириться с тем, что мы с ним можем стать друзьями, — говорит Изабель, не поворачивая головы, и выходит из кабинета. Тень по имени Магнус бесшумно скользит рядом, превращаясь в живого человека только рядом с другими людьми. Если его личный помощник и перестает быть призраком возле него, то только для того, чтобы превратиться в бездушный автомат, что механическим голосом зачитывает новости и распорядок. К середине недели Лайтвуд уже не пытается комментировать вкус утреннего кофе, который с завидным постоянством варит ему помощник. Но отказался от этого маленького ритуала Алек не может, именно поэтому он в резкой категоричной форме выразил свое мнение по поводу предложения Бейна покупать ему напиток в близлежащей кофейне. Это единственное, что напоминает директору о другом Магнусе, его Магнусе. Зато благодаря не его Магнусу, свет в кабинете и правда становится более комфортным, да и все делопроизводство напоминает хорошо отлаженный механизм. К пятнице Алек почти смиряется с выдающимся профессионализмом своего личного помощника, вовсю наслаждаясь плодами его трудов. Именно поэтому поход в клуб, чтобы дать своему гомовектору полную свободу действий, стал просто неизбежен. И вот тонкая ножка замысловатого бокала практически привычно ложится в большую ладонь. Танцпол заполнен людьми, главное достоинство которых состоит в том, что ни один из них даже близко не похож на загадочного азиата, поразившего его в первое посещение. Лайтвуд обводит клуб глазами, чтобы поточнее определить расположение вип комнат, и боковым зрением ловит отблеск широких колец на тонких пальцах. Изящные руки плавно чертят загадочные узоры, не останавливаясь ни на секунду. Завороженный их мистическим танцем Алек не сразу замечает, что голова его личного помощника покоится на коленях у красивого, но предельно хмурого темноволосого мужчины, который внимательно слушает оживленный рассказ его секретаря. Легкая шелковая ткань натягивается на груди, когда Магнус глубоко вздыхает, а потом яркие губы чуть приоткрываются, позволяя воздуху покинуть легкие. Лайтвуд прекрасно знает вкус этих губ, но, видимо, не он один. Бейн поступил, как взрослый мужчина, прекрасно осознающий, чего он хочет, пора и Алеку найти себе партнера на эту ночь. Симпатичный блондин, как раз в его вкусе, недвусмысленно улыбается, демонстративно облизывая полные губы, на которых переливается розоватый блеск для губ. Это смотрится вызывающе сексуально, во всяком случае, должно вызывать вполне определенное желание, но единственное, чего хочется Лайтвуду, — это предложить ему салфеток для снятия макияжа, настолько чужеродно на мужчине смотрится этот цвет. По правде говоря, Алека передергивает только от одной мысли о поцелуях с этим молодым пареньком. Генеральный едва заметно качает головой, отвергая сомнительное предложение, и отворачивается от разочарованного милашки, цепляя взглядом сильную руку, которая тянется к знакомому лицу. Погладит по щеке, обведет контур губ или проведет пальцами по кончикам ресниц? Но планы расслабленно сидящего мужчины совершенно не совпадают с мыслями Лайтвуда, потому что Бейн получает ощутимый щелчок по носу. Магнус картинно потирает чуть покрасневшую кожу и обиженно надувает губы, превращаясь в ужасно милого ребенка. Мимолетная улыбка делает выражение лица его партнера чуть менее хмурым, и мужчина небрежно указывает Бейну на танцпол, одновременно подзывая к себе длинноногую девицу. Та усаживается рядом, приветственно кивая сразу обоим, а потом тянется с поцелуем к темноволосому незнакомцу, но тот властно удерживает ее твердой рукой. Зато уже поднявшийся свою голову с чужих колен Магнус охотно подставляет свои щеки под темно-бордовые губы, а потом едва заметно потягивается, расслабленно улыбаясь своим мыслям. Одна громыхающая мелодия сменяет другую, и Бейн оказывается среди мускулистых тел, легко подстраиваясь под четкие удары. Непонятное нагромождение звуков приобретает гармонию и смысл, когда Магнус пропускает музыку через свое тело, и Алек снова оказывается пойманным в ловушку гипнотизирующих движений. Краем глаза он замечает, как высокая девушка и темноволосый мужчина направляются в сторону вип комнат, по пути одобрительно кивая еще не до конца расслабившемуся Бейну. Это еще больше обескураживает Лайтвуда, который никак не может уловить тон и характер отношений между этими тремя. Но времени на раздумья не остается, потому что Магнус входит во вкус и отпускает себя. Он становится осью, что соединяет созданные им небо и землю, и единственным живым существом в этом новом мире. Лайтвуд кожей ощущает одиночество, о котором кричит танцор, и ноги сами несут его к смуглокожему божеству. Руки обвиваются вокруг беззащитного мужчины, заставляя того вздрогнуть от неожиданности и резко развернуться, чтобы встретиться лицом к лицу с идиотом, вздумавшим отвлечь его. Магнус неподвижно стоит четыре такта, обдумывая и просчитывая варианты, но уравнение не решается, а человек рядом с ним все также ничего не требует, просто предлагая, как и в первую их встречу в этом клубе. И пусть в наличии у него только иллюзия, но даже ее хватит, чтобы на один вечер укрыться от реальности. Под удивленные взгляды завсегдатаев этого места Бейн крепко перехватывает большую ладонь и уводит высокого наглого брюнета в сторону вип комнат. Магнус не играет, не флиртует, не возбуждает, а просто уверенно шагает, не выпуская руки из своих пальцев. Одинаковые двери сливаются в одну темно-коричневую стену, так быстро они проходят мимо них. Едва тихий стук запирает их наедине друг с другом, как сильные руки резко толкают Лайтвуда на широкий и неудобный диван, а потом решительно берутся за пряжку ремня. — Нет, — хрипло выдыхает Алек и заглядывает в кажущиеся черными глаза. — Не так. Бейн подчиняется, и, не задавая лишних вопросов, позволяет стянуть тунику со своего тела и усадить себя на бедра. — Сними ее, — командует Лайтвуд, и ловкие пальцы быстро расправляются с бесконечным рядом маленьких пуговиц, пока генеральный директор дает себе обещание выкинуть все свои сорочки, в которых число пуговиц превышает пять штук, нет четыре. — Ты такой красивый, — шепчет Алек, запрокидывая голову, чтобы увидеть эти по-детски удивленные глаза, чей чистый цвет туманит страсть. Длинные пальцы запирают смуглые в крепкий замок, выигрывая несколько секунд, чтобы они оба смогли перевести дыхание. Не совсем понимая, что он творит, Лайтвуд проводит языком по нижней губе, а потом верхней, чтобы запомнить этот необычный вкус, оседающий нотами танина во рту и крепостью какого-то замысловатого коктейля. Уголки чужих губ приподнимаются, а руки пытаются вырваться из плена. — Магнус, — летит в полуоткрытые губы напротив прежде, чем они накрывают его собственные в долгом поцелуе. Руки Бейна снова на свободе, потому что Лайтвуду нестерпимо хочется касаться гладкой груди и напряженных мышц пресса, чтобы выпивать все стоны, которые эти нехитрые ласки пробуждают в красивом мужчине, сидящем на нем. А потом дарить ему свои, когда тонкие, но сильные пальцы путаются в чуть отросших волосах. Темные обтягивающие брюки так плотно облепили ягодицы, что нет ни единого шанса забраться под эту скользкую ткань. Злой толчок бедрами вверх, чтобы собственные плечи почувствовали, как в них впиваются чужие пальцы. И еще один, уже не позволяя Бейну приподняться. И мгновенная реакция, обжигающая легким предупредительным укусом в шею, таким, что не оставит следов. Магнус хорошо знает правила. Но сегодня не тот день, когда их стоит соблюдать. — Сильнее, — приказывает Александр, откидывая голову на спинку. Он хочет эти метки. — Мистер Лайтвуд, — пробует образумить босса помощник, но испуганно отшатывается, когда видит неприкрытую ничем ярость. Властная рука жестко фиксирует голову, пока Алек показывает, чего он хочет. Магнус шипит и извивается, когда нежную кожу у основания шеи жалят хищные укусы. Месть неминуема, она дрожью распространяется по телу, когда горячий язык медленно проходит по шее снизу вверх, и убивает тихим и чувственным "Александр". — Что ты со мной делаешь? — летит вопрос в воздух, наполненный громкими прерывистыми вздохами. Гибкой змеей Магнус соскальзывает с бедер и опускается на колени между разведенных ног. Проворные пальцы без усилий расправляются с пряжкой и замирают в нерешительности над пуговицей. — Да, Магнус, да, — нетерпеливый шепот отдает всю власть в волшебные руки его секретаря. Секунды без прикосновений растягиваются в часы. — Пожалуйста, — уже просит Лайтвуд, и получает свое, когда тускло блестящий диск выскальзывает из петли, а молния на ширинке расходиться, повинуясь желаниям любопытного божества, что сидит сейчас перед ним на коленях. Просящий взгляд снизу, и Алек приподнимает бедра, чтобы умелые руки стянули с него джинсы вместе с нижним бельем. И снова эти восхищенные глаза, которые просто рассматривают. Но сегодня Бейну мало просто смотреть. Сегодня ему хочется гораздо большего. Горячие губы осторожно прикасаются к внутренней части бедра, ничего криминального, но ноги сами разъезжаются шире, и Магнус понимает. Искусный язык несильно надавливает на яички, проходя по сверхчувствительной коже в дразнящем танце, от которого поджимаются пальцы на ногах. Три замысловатых кольца, снятые одним быстрым движением, падают на диван, и Алек зажимает их в ладони. Именно их острые края врезаются в ладонь, когда влажные губы касаются ствола у самого основания, а порхающие пальцы пробегаются вверх до самой головки и обратно. — Магнус, — в севшем голосе слышится явный укор, хотя Лайтвуд уверен, что Бейн даже не думает дразнить его, просто оставляет для себя самое сладкое напоследок. И в подтверждение его мыслей неутомимый язык, проследив темную вену до самого верха, медленно обводит головку по кругу, останавливаясь возле уздечки. Крыльями бабочки чувствуются движения острого кончика языка по выступающей неровности, а прозрачная капля предэякулята слизывается так, как будто это самое большое лакомство на свете. Алеку хочется, чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. Опьяняюще порочный, демонически прекрасный, наслаждающийся не меньше самого Лайтвуда, Магнус непроизвольно проходится языком по своим губам, заставляя стонать от предвкушения. Почти обжигающе горячо и влажно, совсем неглубоко, но и этого достаточно, чтобы окончательно свести с ума. Чуть глубже, и Алек вскрикивает, так ему хорошо. Но Магнус не собирается на этом останавливаться. Темная макушка движется вверх, почти выпуская член изо рта, а потом снова вниз по едва заметной спирали, заставляя теряться в новых ощущениях, которые дарит необычная траектория. И снова вверх в том же темпе, вниз и вверх, по кругу. Горячие, скользкие от смазки ладони становятся продолжением жаркого рта, медленно, но верно подводя Александра к оргазму. Нетерпеливые бедра пытаются увеличить темп и глубину, но не он сегодня контролирует ситуацию, не он главный в этой комнате. — Магнус, — умоляет Лайтвуд, но у судьбы свои планы на этих двоих. Чудовищно оглушающая трель звонка врывается в пространство между двумя мужчинами, и если Алек попросту забивает на надоедливый гаджет, то Бейн, чуть нахмурившись, достает свой смартфон из чудовищно узких штанов. — Если ты сейчас ответишь на звонок, не дав мне кончить, — рычит Александр, — то я убью тебя. В ответ темные глаза угрожающе сужаются, и влажные губы крепко обхватывают ствол. Быстрые и интенсивные движения приходят на смену медленным и чувственным, раскрасневшиеся щеки втягивают весь воздух, создавая такое опасное чувство вакуума внутри обжигающего рта. Магнус не щадит партнера и сильно проезжается по поверхности пениса, примешивая к острому чувству удовольствия толику болезненных ощущений. Бейн легко чувствует быстро подкравшийся оргазм любовника, и отстраняется в последнюю секунду, озорно прижимая блестящий от смазки и слюны палец к своим губам, пока другая изящная рука нажимает на значок зеленого телефона. — Слушаю вас, мистер Эрондейл, — бархатный голос с едва заметной хрипотцой разносится по комнате, и Алека накрывает болезненный оргазм такой силы, что мужчине приходится прикусить себе нижнюю губу, чтобы удержаться от стонов.