Худший кофе в его жизни

Что может быть лучше утра, когда ты просыпаешься в объятиях любимого, окружённый его запахом, а мышцы сладко ноют, напоминая о вчерашней ночи. Правильно, ничего. И Алек надеется, что когда-нибудь судьба подарит им обоим такое утро, а пока его ждёт холодная половина постели и разговор на повышенных тонах, который Магнус ведёт в гостиной. — Вон из моего дома, — слышит Александр, и этот злой окрик сразу прогоняет сонливость. Быстро натянув на себя домашние штаны хозяина, Алек решает, что вполне может помочь любимому решить проблему с незваным гостем, и замирает на пороге. Асмодей. Снова. — Доброе утро, мистер Лайтвуд, — насмешливый взгляд скользит сверху вниз, задерживаясь на чуть коротковатых штанинах. — Как вы считаете, теперь мы достаточно близки, чтобы наш разговор мог считаться личным. — Что ты вчера натворил? Что сказал? — Магнус бросается словесными копьями в отца, но они падают, так и не долетев до цели. — Я? Почему всегда я? Поверь мне, я никогда не вмешивался в твою личную жизнь и не собираюсь начинать. Господи, да я слова тебе поперек не сказал, даже когда ты встречался с Камиллой, а она та ещё сука. — Тебе стоит перестать оскорблять людей. Камилла, к тому же, все ещё работает на тебя. — Я называю вещи своими именами, Магнус, — пожимает плечами Асмодей, и его сын тотчас же вскидывается. — Ты унижаешь и обижаешь. Никому нахрен не всралась твоя прямолинейность. Это мой дом, и я никому не позволю здесь так пренебрежительно относиться к людям. — Прости. Я не хочу с тобой ссориться, сын. Я хочу помириться. Алек внимательно смотрит на своего бойфренда, и чувствует, как он давится уже заготовленной фразой. — Папа, — в голосе Магнуса плещется паника и он буквально подлетает к своему отцу. — Ты болен? Это рак? Что говорят врачи? — Видимо, я действительно был никудышным отцом, если ты думаешь, что я могу прийти к тебе, только заполучив смертельную болезнь в качестве оправдания. Нет, Магнус, я не болен. Даже близко нет. Я здоров и не сошёл с ума. Просто, наконец, осознал, что вёл себя совершенно неправильно. — Что ты задумал? — отшатывается Магнус, с подозрением глядя на Асмодея, и тот горько усмехается. — Я ничего не задумал, Магнус. Твой парень, видимо, не рассказал тебе о вчерашнем вечере, позволь, я тебя просвещу. Это будет долгий разговор. Поэтому не сваришь нам троим кофе? — Нет, не сварю. Даже стакана воды не получишь, пока я не пойму твои намерения. — Я бы обиделся, но, в конце концов, именно я научил тебя такому поведению. Все просто. Вчера на выставку очередного молодого гения пришёл молодой Моргенштерн и хорошенько встряхнул это болото. Я бы, конечно, не упустил шанса поглумиться над Валентином, но этот мальчик, он ведь был совершенно прав. Только наша с тобой ситуация немного отличается. Джонатан всё ещё нуждается в своем отце, а ты во мне — нет. Я думал, что ты одумаешься, когда столкнёшься с реальной жизнью, но я ошибся. Упрямство Бейнов можно будет скоро воспевать в легендах. Я лишил себя не только наследника, я лишил себя сына. — Слишком много пафоса, отец. Ближе к делу. Наивно было бы с твоей стороны предполагать, что я в это поверю. — Я давно хотел сделать этот шаг, Магнус. Ты знаешь, что я присматривал за тобой всё это время? — Нет, но я догадывался. И что же побудило тебя бросить все свои дела и вломиться в мою квартиру в семь утра? Озарение было столь внезапным? — Смерть была внезапной, Магнус. Джонатан разбился, сознательно направив машину в бетонное ограждение. Сейчас он в коме, врачи борются за его жизнь, но шансов ничтожно мало. — Я не Джонатан и не собираюсь умирать или устраивать аварии со своим участием. — Да, — соглашается Асмодей. — Ты не Джонатан. Несмотря на все мои неправильные действия, ты смог вырасти достойным человеком. Я знаю, что тебе не нужна ни моя фирма, ни мои деньги, но, может, тебе ещё нужен отец? Выслушай меня и не перебивай. Я знаю, что твой бойфренд ещё не совершил каминг-аут... Алек сжимает руку Магнуса в своих ладонях, молчаливо поддерживая и успокаивая, и этот жест не остаётся незамеченным. — Спасибо, мистер Лайтвуд. И я знаю, что Валентин копает под "Аликанте", потому что заключил с Робертом договор. Моргенштерн хочет, чтобы Кларисса вернулась к нему, именно поэтому он согласился скупить ваши акции. Ну а ещё он немного сумасшедший. В последнее время Валентин начал отслеживать вот такие семейные компании. Это началось где-то лет пять назад, когда ссоры с Джонатаном достигли своего апогея. Ты знаешь, что Моргенштерн живёт тем, что разоряет чужие компании. Компанией, на которую он тогда обратил внимание, управляли отец и двое сыновей. Все их проблемы объяснялись противоположными взглядами на управление. Валентин рассорил их окончательно, одного сына он заставил пойти на должностное преступление, второй просто исчез. Их отец был уничтожен. С тех пор он стал выбирать компании именно такого типа. Ему доставляло какое-то извращённое удовольствие видеть, как дети после совсем небольшого толчка начали идти по наклонной. Он словно пытался убедить себя, что его сын не один такой. Проблема была в том, что многие из таких компаний твердо стояли на ногах, поэтому законными путями развалить их было невозможно. Начались махинации. Когда его прижали, он обратился ко мне. Мы с тобой уже тогда плохо ладили, а дело Моргенштерна стало последней каплей. Я никогда не забуду довольного собой Валентина, который сумел заполучить дочь и лишить меня сына в один день. Я знаю, Магнус, что не он стал причиной, но тогда мне казалось, что ты такой же, как и его сын. Поэтому я лишил тебя финансирования и сделал всё, чтобы ты не мог работать по профессии. Когда ты устроился в "Аликанте" до меня потихоньку начало доходить, каким идиотом я был. Правда, было уже поздно. Ты обзавёлся верными друзьями, у тебя появились перспективы. Единственное, что я мог сделать, это не мешать тебе. Я начал выводить собственную фирму из серой зоны. Мне ещё далеко до звания законопослушного гражданина, но я шаг за шагом следую твоему плану. Я хочу, чтобы ты гордился мной так же, как я горжусь тобой сейчас. Я рассчитывал, что смогу поговорить с тобой, когда полностью обелю свое имя, но Роберт Лайтвуд так не вовремя обратился к Валентину, и твое место работы попало под огонь. Тяжело было не вмешиваться, но я понимал, что любые мои действия ты воспримешь в штыки. Если честно, я просто надеялся на то, что, когда Моргенштерн захватит "Аликанте" ты уволишься и перейдешь в другую компанию. А потом мои ребята донесли, что ты сошёлся с генеральным директором, и всё полетело к чертям собачьим. Ты точно не собирался уходить, более того, ты надрал задницу Валентину и его прихвостням. Но Моргенштерн не успокоится, он ненавидит тебя, Магнус. Считает, что ты испортил его сына. Вы двое, может, и осмотрительно себя ведёте, но рано или поздно Моргенштерн узнает о вашей ориентации, мистер Лайтвуд, и вы окажетесь в затруднительной ситуации. — Вы предлагаете мне выйти из шкафа на очередном собрании акционеров? — Да. — Не вижу разницы. Я всё равно попаду под шквал критики. — Нет, если несколько акционеров поддержат вас на посту, плюс, вы можете акцентировать внимание на недопустимости дискриминации. — Интересно, кто же из собрания меня поддержит? — Например, я. — Вы? С каких пор вы входите в состав акционеров? — С тех пор, как Магнус стал работать в вашей компании. Несколько мелких акционеров представляют мои интересы. — Папа! — Магнус даже не пытается сдерживать эмоции. — Я просто предпринял некоторые меры предосторожности, вот и всё. Не драматизируй. К тому же, сейчас вам обоим это только на пользу. — Я бы поспорил, — мрачно добавляет Магнус, но Асмодей пожимает плечами. — Можно подумать. Я и в клубе твоего обожаемого Рафаэля долю имею. — И это ты называешь: я не вмешиваюсь в твою личную жизнь. — Это я называю присматривать за собственным сыном. — Твой присмотр больше похож на тотальный контроль. — Я не буду спорить, Магнус. Не для этого я пришёл. Повторюсь, на данный момент мы можем извлечь выгоду из моих действий. Моё слово имеет определенный вес, за мной пойдут многие. Алек кивает своему любимому и решает продолжить разговор. — Это означает открытое противостояние с Моргенштерном. Что вы хотите за такую помощь? — Я хочу второй шанс. — Поправь меня, если я ошибаюсь, — Магнус еле сдерживается. — Ты хочешь, чтобы я вернулся в твою фирму? — Безусловно, хочу. Но это только по твоему желанию. Я прошу дать мне возможность общаться с тобой. Возможно, обсуждать кое-какие дела, если ты не против. Ничего сверх этого, Магнус. — У тебя точно всё в порядке? — подозрительно уточняет Магнус, и Асмодей впервые за это утро улыбается. — Хочешь договор в двух экземплярах? — Нет, тогда у тебя будут на руках документы, которые подтвердят сговор, и ты сможешь сместить Алека с должности. — У вас отличный помощник, мистер Лайтвуд, — Бейн старший позволяет себе расслабиться и пошутить. — Нужно время подумать, — выносит свой вердикт Магнус, и Асмодей легко поднимается с кресла, сразу понимая намек сына. — Позволь дать тебе одну наводку, — оборачивается он возле двери. — Займись тем самым возгоранием, лично. Ребята готовы тебе помочь, если понадобится. Всего хорошего, и простите, что немного испортил утро. Дверь захлопывается, и Алек задаёт вопрос, который мучил его с самого начала. — Ты ему веришь? — Нет, но я хочу. Два года я мечтал услышать что-то подобное от отца, а теперь всё кажется таким ненатуральным и неестественным. Я не знаю, Александр. Мой отец мог спрятать нескольких тузов в рукаве, а может, он выложил все карты на стол и ждёт ответного шага. Открытое противостояние никогда не было его способом решать проблемы, но никто и никогда не задевал его так сильно, как Моргенштерн. Решать тебе, но если хочешь знать мое мнение, я бы не доверял Асмодею и не стал бы прибегать к его помощи. Весь мой предыдущий опыт говорит о том, что он воспользуется нами и оставит ни с чем. — Ты настолько недоверчив? — Он многое сделал для того, чтобы сейчас я вел себя именно таким образом. Прости за испорченное утро. Из головы вылетело, что у отца есть комплект ключей от моей квартиры. Сегодня выходной, я попробую заняться тем пожаром. Посмотрим, что получится. — И никакой романтики, — обиженно выдыхает Алек. — Это дело твоей жизни, Алек. И мы можем отстоять его, дать отпор человеку, который погубил столько судеб. Да и дело уже не только в тебе. Сядь, мне нужно тебе кое-что рассказать. — Сколько же у тебя секретов, Магнус Бейн? — грустно спрашивает Александр, узнавая этот почти отчаявшийся взгляд. Магнус бережно усаживает своего любимого в кресло, а сам садится напротив, максимально отстраняясь от него. — У меня долг перед Клэри. И перед Джонатаном. И перед Рафаэлем. Пришло время отдать их. — Я могу согласиться с Клэри, но почему Моргенштерн младший? — Потому что он один, и я не остановил его отца, хотя мог бы. Папа не знает, никто не знает, но тогда вся защита Асмодея могла бы развалиться, если бы я позволил одному человеку дать показания. Но я сумел убедить его, что это бесполезно, что ничего не выйдет. Может, я был прав, и нас бы обоих прикончили и закопали на тихой опушке, но кто теперь знает. Мы даже не попытались. — Я правильно понимаю, что тот самый человек — это Рафаэль. — Да, правильно. Я помог ему в свою бытность адвокатом, а потом постарался сделать так, чтобы Асмодей выиграл дело Моргенштерна, потому что это был мой отец, и я не хотел разочаровывать его ещё больше. И посмотри, к чему это привело. — Магнус, — Алек тщательно подбирает слова. — Ты же понимаешь, что своими действиями ты, и это вполне возможно, сохранил жизнь и здоровье себе и своему другу. — Понимаю, но в этот раз я хочу попробовать поступить по-другому. В этот раз мне есть что защищать, — Магнус вздыхает и продолжает своим профессиональным голосом. — План действий на сегодня такой. У тебя запланированы встречи с двумя акционерами. Эти люди колеблются и на прошлом собрании воздержались от резких высказываний. Твоя задача — убедить их, что ты лучший генеральный директор "Аликанте" за всю его историю. Их досье лежит у тебя на рабочем столе. Один из них человек либеральных взглядов, второй придерживается более традиционных устоев, но, тем не менее, он известен своими аппетитами, поэтому финансовые отчеты тебе в помощь. А я займусь пожаром. Если отец советует провести мне собственное расследование, не стоит отказываться. Позвони Андерхиллу, пусть поможет мне. Мне понадобится доступ к камерам и их документам. — Это будет трудный день, — улыбается Александр, и Магнус склоняет голову на бок. — Ну, я бы не был столь оптимистичен, скорее, это будет чертовски трудная неделя. — Опять оставляешь меня одного. Магнус поджимает губы, но не отводит взгляда: — Я должен буду съездить в больницу. Это раз. Моё расследование может затянуться, это два. Думаю, что мне придется обратиться за помощью к ребятам отца, поднять старые связи, а это означает близкое общение с Камиллой, это три. Я хочу, чтобы ты знал это. — То есть ты собираешься навестить своего близкого почти друга, пропасть больше чем на неделю и возобновить общение со своей бывшей? — В твоём изложении это звучит ещё ужаснее, — морщится Магнус, но не спешит спорить. — Ты хоть представляешь, как ты будешь это всё отрабатывать? — суровый взгляд Александра заставляет вжаться в кресло. — Я не плох в массаже, — включается в игру Магнус. — Нет, мистер Бейн. Даже не надейтесь. Счет получите после, и вы выплатите его до последнего цента. И массажем вы точно не отделаетесь. — Вы предоставляете кредит, отсрочки, возможность уменьшения выплат по процентам, возможно, частичное списание долга? — юлит опытный юрист, но Алек шутливо грозит ему пальцем. — Либо так, либо никуда не отпущу. Будешь безвылазно сидеть со мной в кабинете при закрытых дверях. — Я, между прочим, не для себя стараюсь, — обиженно ворчит Магнус, пересаживаясь на колени к своему любимому. — По-хорошему, счёт должен выкатывать я. Но я согласен, если ты обещаешь хорошо подумать над предложением отца и не бросаться в омут с головой. Твой каминг-аут в ближайшее время, с моей точки зрения, не очень хорошая идея. — Я в последнее время только и делаю, что думаю, так что не проблема. А теперь, давай вернемся в кровать и хоть немного доспим. Твой отец всегда ходит в гости по утрам? — Ну, он считает, что в это время люди мало что соображают, поэтому их легче убедить в своей правоте и застать врасплох. — Теперь становятся понятны мотивы моей матери. Надо будет их познакомить. Мне кажется, они смогут найти общий язык. Магнус может только рассмеяться, быстро хватаясь за крепкую шею, когда Алек легко поднимается с кресла, не выпуская своего бойфренда из рук. — Ты должен забрать у него ключи, — слышит Магнус шепот у самого уха, блаженно закрывая глаза и проваливаясь в глубокий сон.