Дракон и солнце

Остаток ночи Джон проспал в кургане, вернувшись в предбанник и предусмотрительно закрыв секретный ход - как-то не хотелось проснуться и обнаружить подле себя случайно уцелевшего драугра. Он едва успел увернуться от рухнувшей вниз глыбы, но, как бы то ни было, дело было сделано и можно спать спокойно. Поутру он осторожно сполз со скалы прямо в мамонтячьи кости и дал крюк, возвращаясь к припрятанным доспехам. Цацки, найденные в кургане, на сокровища, если честно, не тянули, а деньги ему еще наверняка пригодятся. Сложив добычу в плащ, он двинулся к Ривервуду, молясь, чтобы худая тряпка по дороге не лопнула. Молился он Акатошу, поскольку больше никого не помнил. Плащ продержался до победного конца и лопнул по всей длине прямо в лавке. Барахло брякнуло и раскатилось по полу, но, к счастью, занимательная каменная табличка, которую Джон сунул туда же, осталась цела. Хозяин лавки, Лукан Валерий, тут же кинулся поднимать и лобызать дорогой коготь. Джон хотел было сказать, где это сокровище успело поваляться, но потом почел за лучшее промолчать. Все равно уже поздно. Вместо этого он натыкал дохлым кроликом Лукану в нос и потребовал приличный плащ. Потом долго торговались за барахло; впрочем, табличку Джон продавать не стал, как и книжку с картинками и схемами. Лукан утверждал, что это магический учебник, а такого Сноу в своей жизни еще не видал. Ну как расстаться? Золотые монеты из кургана действительно оказались золотыми и шли по курсу примерно одна к ста современным. Их вместе с аметистами Джон решил придержать, а положенную ему награду и бандитское имущество обменять на полезные вещи. В итоге из лавки он вышел с мечом чуть получше, в новом плаще и с удобным походным рюкзаком с кармашками. В рюкзаке хранились табличка и книжка, а также нужные в походе вещи - хоть будет чем воду зачерпнуть и огонь развести. Хотя... Джон посмотрел на левую ладонь. Нет, ну все-таки. Дар - это, конечно, здорово, но огниво пусть тоже будет. Ко всему прочему он запасся едой - яблочка на дорожку вряд ли хватит, да и нет его уже, - и лечебными зельями. Смущали хрупкие на вид пузырьки, но Лукан утверждал, что они волшебственные и не бьются, и даже залихватски хряпнул одним с размаху об пол. Демонстрация Сноу вполне убедила. А еще он прикупил общую карту Скайрима и какую-никакую карту местности и с ней наперевес отправился к Хадвару, который возился в кузнице вместе с дядей - ибо трудиться полезно, и пусть Легион подождет. Ему не давали покоя слова Хадвара о волчьем вое, который тот слышал, прежде чем нашел его. Легионер не стал ломаться и отметил на карте искомое место, предупредив, что по соседству лагерь Братьев Бури и скорее всего они уже опять там все обсидели. - А зачем тебе? Джон развел руками. Ну вот как объяснить? - Хотя, - стал мыслить Хадвар, - может, найдешь там хоть какую подсказку, как ты сюда попал. Сам спросил, сам ответил. Хадвар вообще был удобным собеседником. Наконец стали прощаться. - Ну, будь здоров, Джон Сноу, - облапил его тяжелыми ручищами Хадвар. - Я скоро в Легион отправляюсь. Может, свидимся когда, так хоть расскажешь, как к нам такие цацы попадают. И заржал, скотина. Ходор ты, а не Хадвар. * * * Поблагодарив хозяев за ласку, прихватив книгу Драконорожденных и сунув в зубы полоску вяленого мяса, Джон, влекомый собственным интересом, наконец-то отбыл из Ривервуда. Для себя он решил, что с драконом, если уж он прилетит в Вайтран, местные и сами разберутся, так что торопиться незачем и вполне можно потратить день на свое, личное. А если не разберутся, то торопиться тем более незачем. Он почти полностью повторил путь обратно до Хельгена, под конец взяв чуть в сторону и выйдя к воротам, ныне разрушенным и до сих пор тлеющим. Пройдя внутрь и пригорюнившись при виде разора и безлюдья, он свернул налево и вышел уже в другие ворота - те, через которые въезжал сюда впервые. Сейчас казалось, будто это было не вчера, а годы назад. Прошагав по дороге с пару часов, он наконец увидел дорожный указатель, о котором говорил Хадвар, и свернул налево в лес. Впереди, за елками, замаячил лагерь. Там уже и в самом деле кто-то терся и виднелась пара мохнатых крепких лошадей под седлом. Из лагеря доносился звон молота - работали в походной кузнице. Ну вот даже не стараются скрываться. Хотя от кого, ведь Хельген разрушен. У них там лошади, затосковал Сноу. В Ривервуде лошадей не продавали, а если бы и продавали, вряд ли у него хватило бы средств хотя бы на половинку клячи. А тут - стоят, фыркают, жирные и сытые, и никто за ними не смотрит. Словом, еще чуть-чуть, и Король Севера стал бы самым обычным конокрадом. Совесть повопила и затихла, побежденная усталостью от нескончаемых путешествий пешком, и лишь здравый смысл все еще держал оборону - лошадь сейчас только помешает. Но, может быть, на обратном пути... Взяв чуть правее, Джон стал выискивать нужное место и вскоре пришел в тихий лесной закуток. Здесь все было так, как говорил Хадвар. Слева расположилась неглубокая пещера со сводом, поросшим сосульками, впереди стояло несколько высоких елей, а справа нависал крутой каменный лоб. В этом созданном природой полукруге, укрытом от остального мира заснеженными скалами, лежало ровное, гладкое полотно нетронутого снега - лишь в середине виднелась вмятина и натоптанные вокруг и к дороге отпечатки военных сапог. Никаких следов волка. Миновав вмятину, Джон огляделся и увидел, что пещера - по крайней мере прежде - была звериным логовом. Под стенами там и сям лежали изгрызенные кости, в том числе человечьи. Зайдя под свод с сосульками, он присмотрелся получше, пошуршал по углам, но определить, что за животное тут жило и куда подевалось, не сумел. Не зная, что еще сделать, он негромко позвал: - Призрак... А потом громче: - Призрак! Призрак! Даже если его и услышат в лагере, наплевать. Но в том-то и была беда. Никто не услышал и никто не откликнулся. Джон сел на промерзший ствол дерева, который, вероятно, закатил сюда какой-нибудь охотник, обустраивая стоянку. Также вероятно, что именно на его косточки Джон сейчас смотрел опустевшими глазами. Призрака не было. Что ж, вот теперь можно... Он долго плакал, съежившись на холодном бревне и уронив голову на руки. Мысль о друге, оставшемся среди снегов, никак не шла от него, как не уходило и воспоминание об отъезде из Винтерфелла. Нет таких слов, которые могли бы выразить мольбу в глазах верного волка, жавшегося у ворот, отчаянно надеявшегося, что больше Джон его не оставит. А Джон, как всегда, оказался Сноу. Старково отродье. Он утер слезы тыльной стороной перчатки и глубоко вздохнул, собираясь с духом, чтобы встать наконец с бревна и двинуться в путь. Он здесь, он почему-то жив и даже, кажется, оберегаем неким божественным провидением. И коль скоро он не готов просто остаться в этой пещере и умереть, значит, придется как-то идти дальше и вечно нести с собой память, какой бы тяжкой она ни была. Он стал обреченно распрямляться, поднимая голову - и замер на месте, увидев белое чудо в середине поляны. Недалеко от вмятины стоял и смотрел на него огромный волк, качал хвостом поленом, умильно и чуть пугливо улыбался большой пастью, и одного уха у него не было. Джон вскочил с бревна, кинулся наружу из пещеры, запнулся, упал на колени - и Призрак с истошным взвизгом бросился к нему в объятия и стал суматошно его обслюнявливать. Старался он от души, но что-то не очень получалось. Джон слегка отстранился и наконец увидел то, что до этого отказывался замечать - Призрак был чуть более призраком, чем обычно. Полупрозрачный, окруженный потусторонним светом и эфирной поземкой. Его можно было обнять, погладить, услышать, как он довольно ворчит, тычась носом в новый волчий воротник Джона, но нос был не мокрый, а дыхание, вырывавшееся из счастливо растянутой пасти, было почти незаметным и прохладным, как сквозняк. Он был здесь, но... словно бы не весь. - Я умер? - спросил его Джон. Лютоволк заскулил и скорбно бухнул тяжелую лобастую голову ему на плечо. - А... а ты? Призрак оживился, перестал поскуливать и, подняв морду, почему-то обернулся к далекому бледному солнцу. Посмотрел на Джона, потом снова на солнце и коротко тявкнул. - Солнце? Не могу понять... Да это и не важно, наверное, - он уставился в веселые глаза друга и расплылся в слезливой улыбке: - Ты ж мой хороший!.. И сгреб волчару в охапку, насколько хватило рук. * * * На обратной дороге лютоволк исчез. Стоило лишь отвернуться и раз - и нет его, испарился. Джон, давя поднимающуюся панику, заозирался, шаря глазами по заснеженным кустам, надеясь увидеть, как вынырнет среди веток лукавая морда с единственным залихватским ухом... Никого. - Призрак! Прямо перед ним воздух вспух синеватым пузырем и лопнул, а на дороге, как ни в чем ни бывало, снова красовался наглый волчище. Джон аж покачнулся, беззвучно разевая рот. - Призрак? - наконец неуверенно вымолвил он. Волк махнул хвостом и исчез. - Призрак! Опять пузырь, опять морда наглая. - Да ты смеешься надо мной, - Джон утер лоб и укоризненно глянул на друга. Друг, скотина такая, бойко тявкнул и снова посмотрел на солнце. Что-то все это определенно значило, но что именно? - Призрак, - снова примерился Джон, чувствуя себя, ни много ни мало, Ходором. Волк исчез. - Призрак! Ага, появился... Надо просто позвать? Волк радостно закивал, прямо-таки заплясал от счастья, игриво переставляя лапы. Да уж. Тяжело, наверное, когда твой хозяин идиот. Впрочем, если по совести, Джон никогда не считал себя его хозяином. Только другом, да и то, если опять-таки по совести, другом довольно паршивым. - Ладно, понятно, - улыбнулся Сноу. - Пойдем, родной. И пока они шли обратно к Ривервуду, Джона вдруг посетила странная и отчасти тревожная мысль. Если он сам здесь... и Призрак здесь... то, может быть... Перед глазами встала мучительная картина: Дрогон, уносящий тело своей матери, летящий над снегом и морем. Он был почти уверен, что тот дракон в Хельгене не был Дрогоном. Почти уверен, но все же не полностью. Ведь и Призрак здесь был не совсем таким же. А если это все-таки Дрогон... не мог ли здесь оказаться кто-то еще?