Боль никуда не уходит. Она, словно незаживающая рана, лишь на время покрывается корочкой, притупляя ощущения, но стоит хоть немного задеть, и боль накрывает с новой силой. Люди по-разному справляются с ней: кто-то миром, а кто-то войной. Важно помнить лишь одно: пока ты не примешь её, боль будет возвращаться снова и снова, сводя с ума! Билли Харгроув один из тех людей, которые вынуждены бороться со своей болью. Им нужна эта борьба, без неё они чувствуют себя опустошенными, без неё они не знают себя. По ошибке мы часто даем боли имя, олицетворяя её в одном человеке, а иногда в нескольких, не понимая, что это всего лишь обычные люди. У боли Билли тоже было имя ― Нил Харгроув, человек, рушивший его не только снаружи, но и изнутри. Долгие годы брошенный мальчик, глядя на своего отца, видел лишь монстра, непобедимого и всемогущего. Какого же было его удивление, когда он наконец понял, что Нил ― просто человек, слабый по сути, ведь отыгрываться на тех, кто слабее, и есть истинное проявление слабости. Но что теперь делать Билли? Он победил своего монстра, но в душе осталась пустота, такая холодная и пронизывающая. Она заставляет съёжиться, забиваться в угол, обнимая себя, и понимать, что боль-то никуда не ушла...
Билли и Анна вернулись домой несколько часов назад и с тех пор не пересекались. Бауэр сразу ушла наверх, ей нужно было время чтобы прийти в себя, и Харгроув понимал это. Он остался в гараже, долго сидел в машине, курил и думал до тех пор, пока не пришла Макс. Они говорили. Сначала так неуверенно, с долгими паузами, так как, по идее, они почти не знали друг друга, не были братом и сестрой в обычном понимании. Они говорили обо всём и ни о чём. Макс по просьбе Билли рассказала о том, что происходило всё то время, пока он был под контролем Свежевателя. Он помнил всё какими-то урывками, а сестра помогла пролить свет на отнюдь не радостную картину. Быть марионеткой значит быть безвольным, тупо следовать указаниям и молча созерцать происходящее. Когда Харгроув только вернулся из изнанки, он не хотел знать, что творил, но сейчас ему нужно было отвлечься хоть на что-то, чтобы заглушить пустоту. Билли пообещал сестре, что отец больше не тронет её, но он взял с неё слово, что она не станет молчать, если это произойдет вновь. А потом Макс ушла, зная, что до вечера она точно не появится дома. Билли ничего не рассказал о разговоре с Нилом, но нетрудно было догадаться, что мог сделать разъяренный брат, а кровь на его руках только подтверждала догадки Мэйфилд.
Когда Харгроув вошёл в дом, он пошёл на кухню, чтобы помыть руки. Кровь засохла под ногтями, между пальцами на руках, но как только он начал готовиться к неприятной шипящей боли, погружая руки под воду, как вдруг замер. Его глаза растерянно моргали, а руки дрогнули. Раны на костяшках волшебным образом затянулись, от них ни осталось и следа. И его вдруг охватил приступ неконтролируемого страха. Внутри всё сжалось, а в висках пульсировала кровь. Он стоял и смотрел, а вода всё текла. Связь со Свежевателем морально убивала его. Парень боялся даже представить, что будет, когда тот вернётся, а он вернётся, без сомнений. Харгроув не желал этой силы, он не желал знать, на что стал способен и каких масштабов угрозу представляет для окружающих. В реальность его вернул стук в дверь. Билли сморгнул застелившую глаза пелену и начал различать предметы вокруг. Кровь уже не колотилась с бешенством молота в висках, а тяжело пульсировала, медленно и нехотя замедляя свой бег. Он выглядел безумно в своём желании смыть эту ненавистную кровь. Казалось, он был готов разодрать кожу, лишь бы скорее это сделать. Харгроув выключил воду и принялся судорожно вытирать руки полотенцем, а в этот момент на лестнице послышались шаги.
Анна стояла перед зеркалом в ванной, уже в который раз умывая лицо. Ей до дрожи хотелось смыть тот осадок, который остался после визита в дом семьи Харгроув. Только, увы, вода не способна этого сделать. Руки больше не тряслись, сердце билось ровно, но в душе творилось черти что. Бауэр не знала, что поразило её больше: бессердечность Нила или жестокость Билли. Он, по сути, отплатил отцу той же монетой, но разве это правильно? Чем же он тогда отличается от Нила и что помешает ему в будущем стать таким же тираном? Боже, эти мысли убивали, уничтожали всё хорошее, что было до сих пор. Анна сжала в руке медальон Билли, висевший на шее, и наконец поняла смысл его слов, когда тот говорил, что эта вещь ― его груз. И правда, он буквально пропитался его болью, его прошлым, его злостью. Быть может, если Бауэр примет боль Харгроува, если сумеет совладать с нею, она сможет помочь ему? Мысли кружились, путались, менялись, истощая Анну до предела. Почему всё не может быть проще? Почему их жизнь так разительно отличалась от жизни их сверстников? Ведь обычные люди в основном бегут от воображаемых монстров, а они бежали от вполне реальных. Когда девушка вернулась в комнату, она услышала отчётливый стук в дверь, доносившийся снизу. Похоже, кто-то пришёл. Бауэр вздохнула полной грудью, вышла из спальни и пошла к лестнице.
― Стив, Робин? ― открыв дверь, удивилась появлению друзей Анна.
― Привет. Мы тут решили заглянуть к вам в гости, ― голубые глаза и участливое лицо девушки озарила приветливая улыбка.
― К "вам"? ― Бауэр решила, что ей послышалось, и она смерила вопросительным взглядом притихшего в сторонке парня.
― Она в курсе о Билли, ― коротко ответил он, бросив на девушку виноватый взгляд, а потом уставился себе под ноги.
Если Бакли выглядела более чем расслабленно, то парень, стоя на пороге дома Анны, был странно заторможенным и каким-то помятым.
― Не сердись, он напился вчера в хлам и всё разболтал, ― объяснила Робин, дружественно похлопав по плечу Харрингтона.
Похоже, она выступала в роли парламентера.
― Стив, я думала, это секрет, ― в недоумении нахмурила брови Бауэр.
― Не переживай, Анна, я могила, ― серьёзным тоном заверила блондинка.
Харрингтон поднял глаза и поймал на себе укоризненный взгляд подруги.
― Мы принесли пиво, ― словно извиняясь, пожал плечами парень, погремев банками в коробке, что все это время держал в руках. ― Надо бы хоть немного разбавить наши скучные серые будни в борьбе с монстрами, ― попытался пошутить он.
Только на губах Бауэр не было и тени улыбки. Глядя на неё, Стив старался понять, что произошло. Весь её вид говорил о том, что она чем-то расстроена, и явно причиной тому был не их приход.
― Пиво? ― позади Анны раздался неожиданно громкий голос Билли, и она невольно вздрогнула. ― Впервые я рад твоему появлению, Харрингтон. ― блондин, самодовольно улыбаясь, подошёл к девушке и по-хозяйски положил руку ей на плечи, совершенно не заметив на себе её хмурый взгляд. ― А ты ещё кто такая? ― слегка грубо обратился он к Бакли.
― О, ты меня не знаешь, ― махнула рукой она. ― Но мы участвовали в одной заварушке, только ты по другую сторону, ― с долей иронии сказала девушка. ― Я Робин, ― протянула руку блондинка.
Бауэр снова посмотрела на Стива, на этот раз он выглядел напряжённо, бросая недобрые взгляды то на Харгроува, то на его руку на её плече.
― Что ж, ― привлекла всеобщее внимание шатенка. ― Заходите. Нам и правда не помешает немного повеселиться, ― она постаралась, чтобы голос звучал как можно бодрее, и ей это удалось.
Стив молча переступил порог и сразу пошёл в сторону гостиной, а Робин закрыла дверь и последовала за ним, тем самым в прихожей остались лишь двое. Рука Билли ненавязчиво скользнула с плеч Анны вниз по спине и остановилась на пояснице. Она повернула голову и встретилась с пытливым взглядом блондина.
― Как ты? ― мягко спросил он, вглядываясь в её лицо, словно стремился прочитать её мысли.
Харгроув не мог не заметить тёмные круги под глазами, бледный вид, а в глазах читалось множество вопросов, которые она не решится задать, по крайней мере, сейчас.
― Я в норме, ― очень правдоподобно соврала Бауэр, а на лице появилась вымученная улыбка, за которой могло прятаться всё, что угодно: от недоумения до откровенного страха.
Анна шагнула вперед, тем самым отстраняясь от парня, и направилась в гостиную, а Билли, чуть помедлив, пошёл за ней.
― Ну что, может, посмотрим какой нибудь фильм? ― предложила Бакли, усевшись на диван.
Харрингтон положил коробку с пивом на стеклянный столик, взял одну банку и открыл, тут же отпив немного. Бауэр буднично подошла к полке, на которой стояли кассеты, и задумчиво провела по ним пальцем.
― У нас тут есть "Крёстный отец", "Терминатор", "Сияние", ― начала перечислять она, ― "Рассвет мертвецов"...
― Символично, ― хмыкнул под нос Стив, что не осталось незамеченным Харгроувом.
Он подошёл к столику, остановившись в метре от Харрингтона, взял банку пива, открыл и сделал несколько больших глотков, при этом не сводя глаз с оппонента.
― А мне больше по душе боевики. Обожаю смотреть, как надирают зад заносчивым слабакам, ― с вызовом бросил он.
Между ними воцарилось молчание, напряжённое, выжидательное. Взгляды скрестились. Помните детскую игру в «гляделки»? Казалось, парни затеяли именно эту игру, только соревновались не в том, кто кого переглядит, а кто испепелит другого взглядом. Анна обернулась, увидела этих двоих и устало помотала головой.
― Не думаю, что это хорошая идея, ― она подошла к парням, намеренно встала между ними и взяла две банки пива, одну бросив Бакли, а другую открыв. ― Может, посмотрим комедию? ― предложила Бауэр.
― Я за, ― Робин подняла банку в знак поддержки.
― Я тоже, ― кивнул Харрингтон и, прервав зрительный контакт с блондином, подошёл к креслу и плюхнулся в него.
Харгроув с насмешкой улыбнулся, одержав победу в негласной борьбе.
― Билли? ― вопросительно посмотрела на него Анна, спросив его мнение.
― Трое одного не ждут, ― хитро произнёс Харрингтон, краем глаза посмотрев на блондина.
На этот раз тот промолчал, хотя хотелось бросить в ответ что-нибудь колкое, но, коротко взглянув на Бауэр, он лишь глотнул ещё пива. А потом подошёл к противоположному креслу, взял сумку, которая лежала там с утра, бросил её на пол и вальяжно уселся, закинув ноги на журнальный столик. Следующий час они провели за просмотром фильма "Поменяться Местами" с Эдди Мёрфи в главной роли. Комедия разрядила обстановку и повеселила присутствующих. Стив и Билли всё реже смотрели друг на друга, а Анна отвлеклась от мрачных мыслей, изредка перекидываясь весёлыми фразами с Робин, относившимся исключительно к фильму. Где-то на середине просмотра Бауэр решила, что неплохо было бы принести чего-нибудь перекусить. Она поставила банку на столик и пошла на кухню, не заметив провожающих взглядов парней. Девушка порылась в нижнем шкафчике, нащупала большую шуршащую упаковку и достала её. Это были её любимые чипсы с солью. Анна взяла большую миску, открыла упаковку, которая не сразу поддалась, и высыпала содержимое в ёмкость, попутно закинув в рот выпавшую чипсину. Позади послышались шаги. Девушка обернулась и, увидев Харрингтона, быстро прожевала и проглотила. Он поставил банку с пивом на столешницу, на несколько секунд задумчиво задержав на ней руку, будто прямо сейчас решал, стоить ли им разговаривать, а потом подошёл к подруге и взглянул на неё.
― Прости за Робин и вообще... ― виновато покачал головой парень, толком не зная, что ещё сказать. Он чуть похлопал рукой по столу, будто подгонял собственные мысли в нужное русло. Бауэр не могла не заметить, что парень выглядел без своего привычного лоска: волосы не были уложены, а одежда имела помятый вид.
Между ними будто стояла невидимая стена, чего раньше никогда не было. Харрингтон бросил на неё вымученный взгляд.
― Всё хорошо, Стив, это такие пустяки, ― уверяла Бауэр, стараясь смотреть куда угодно, но не в глаза другу.
Харрингтону не нравилось поведение Анны, оно настораживало его. Он сделал небольшой шаг в её сторону, на что она машинально шагнула назад. Он нервно провёл рукой по волосам.
― Что-то случилось? ― спросил он и сосредоточенно свёл тёмные брови к переносице. Подруга только неопределенно пожала плечами, подтверждая его догадки. Шагнув ещё раз, тем самым значительно сократив расстояние между ними, парень бережно коснулся подбородка девушки, чтобы та ещё раз не сбежала, и молча попросил взглянуть на него. Она подняла взгляд. ― Анна, ты же знаешь, что можешь поделиться со мной чем угодно?
Под этим взглядом тёплых карих глаз все сомнения и страхи куда-то уходили.
― Сегодня Билли избил своего отца за то, что тот поднял руку на Макс, ― не собираясь вдаваться в подробности, на одном дыхании выдала Бауэр. В конце голос предательски дрогнул.
Стив отвёл глаза и ещё раз озадаченно провёл рукой по волосам.
― Этого я не ожидал, ― сорвалось с его губ. ― И ты всё это видела? ― взгляд резко вернулся к подруге, и она кивнула, поджав губы. ― Господи, какой же он придурок, ― шумно выдохнул парень, осознав произошедшее. ― Иди ко мне.
Харрингтон взял Анну за руки, медленно притянул к себе и крепко обнял. Её руки сомкнулись на спине друга, она уткнулась лицом в его грудь, и на душе сразу стало спокойно. Она слышала, как мирно бьётся его сердце, чувствовала ровное дыхание над ухом, а его руки нежно гладили её по спине, выражая такую до боли необходимую поддержку. Кажется, время замедлило темп, и всё, что сейчас было нужно, ― это молча стоять в объятиях друг друга. Ни к чему были дальнейшие вопросы и объяснения, и это здорово, ведь только со Стивом Анне могло быть так легко и спокойно. Но тонкий купол, накрывший их, разбился вдребезги, когда друзья услышали холодный как сталь голос Билли.
― Развлекаетесь? ― он стоял в проёме, опираясь плечом о косяк, и сердито смотрел на сладкую парочку.
Сердце Бауэр рухнуло вниз, и она тут же отстранилась от Стива, взглянув на Харгроува глазами напуганного зверька.
― Мы просто разговаривали, ― она не хотела, чтобы эти слова звучали как оправдание, но, чёрт возьми, они прозвучали именно так.
― Какие-то уж слишком тесные у вас разговоры, ― раздражённо произнёс Харгроув.
― Какое тебе дело? ― недовольно бросил шатен.
― Мне? ― губы блондина растянулись в дьявольской усмешке, от которой Бауэр не могла оторваться с каким-то странным болезненным чувством в груди. ― В принципе, никакого, ― наигранное безразличие пугало. Билли оттолкнулся от стены, глотнул пива и презрительно скривил губы, словно выпил нечто мерзкое. ― Только есть одно "но": видишь ли, Харрингтон, Анна ― моя девушка! Надеюсь, ты понимаешь, что это означает? Или нужно объяснить? ― последние слова были сказаны сквозь зубы и расчленены по слогам.
Стив перевёл взгляд на подругу, а в глазах только один вопрос: "Это правда?".
― А-а-а, ― протянул Харгроув со смешком. ― Смотрю, она тебе не сказала. Что же ты, милая, не поделилась прекрасной новостью с "другом"? ― подначивал он, пальцами изобразив кавычки на слове "друг".
― Я не успела, ― серьёзным тоном ответила Бауэр, сверля блондина напряжённым взглядом.
― Эй, народ, ― появившись из-за угла так вовремя прервала разговор Бакли. ― Я что, одна, по вашему, должна там торчать? ― возмутилась она. ― У вас тут разборки? ― с интересом оглядела всех девушка, чувствуя напряжение, витавшее в воздухе.
― Не переживай, Ронда, сейчас будет повеселее, ― голос Билли прозвучал зловеще. Он развернулся и пошёл в гостиную.
― Я Робин, ― поправила блондинка, но парень вряд ли её услышал.
Друзья переглянулись и вернулись в комнату.
― Не знаю, как вам, но мне наскучил этот фильм, ― Харгроув выключил телевизор, убрал со стола коробку и нервно скинул с него журналы. ― Предлагаю сыграть в игру, ― он взял с полки над камином вазу, напоминавшую бутылку, и положил на стол.
― Бутылочка, серьезно? ― как-то настороженно произнёс Харрингтон.
― Это было бы слишком просто, не находишь? ― с хитрым прищуром сказал блондин. ― Так что предлагаю сыграть в правду или действие. Тот, кто крутит, задаёт вопрос тому, на кого покажет горлышко. Занимайте свои места, ― командным тоном бросил он и сел в кресло.
Стив, принимая вызов, вернулся в своё кресло, а вслед за ним и девушки сели на диван. Анна понимала, что эта глупая игра ни к чему хорошему не приведёт, ведь не зря Харгроув предложил именно её в разгар их недомолвки. В голове возникла странная ассоциация, словно они согласились играть с самим дьяволом.
― Я первый, ― сказал Билли и покрутил бутылку. Горлышко указало на Бакли. ― Итак, Робин, - он специально сделал акцент на её имени, потому что слышал её замечание пару минут назад. ― Правда или действие?
― Действие, ― недолго думая ответила девушка.
Харгроув откинулся в кресле и сделал вид, что задумался.
― Начнём, пожалуй, с чего-то простого. Выпей залпом банку пива.
Харрингтон достал пиво из коробки, которая валялась у него в ногах, и протянул его девушке. Бакли деловито открыла банку и начала пить. Глоток за глотком, под удивленные взгляды друзей, она выполнила задание, вытерла рукой капли с подбородка и победно смяла в руках пустую алюминиевую банку.
― Класс, ― Билли явно остался доволен. ― Я смотрю, ты не из робких, заслужила следующий ход, ― одобрительно кивнул он.
― На слабо меня лучше не брать, ― шутливо предупредила блондинка. ― Посмотрим.... ― протянула она в предвкушении и покрутила бутылку. Выбор пал на Харрингтона. ― Правда или действие, Стив?
― Правда, ― вяло ответил он, махнув рукой.
Робин задумчиво сузила глаза и задала вопрос:
― Сколько девушек у тебя было?
― А вот это хороший вопрос, ― подхватил Харгроув. ― Давай, Стиви, расскажи о похождениях бывшего короля школы! ― нотки издевки так и проскальзывали в его голосе.
― Я не считал, ― холодно ответил парень.
― Так нечестно, ― разочарованно выдала Бакли.
― Ну же, не стесняйся, Харрингтон, ― подбадривал парня Билли. ― Скольких успел затащить в постель, кроме недотроги Уиллер? ― яд исходил из его уст вместе со словами.
Анна окинула друга тревожным взглядом, а тот неуверенно посмотрел на неё в ответ.
― Пять девушек. Доволен? ― сдался Стив, поджав губы.
Он знал, что не стоит поддаваться на провокации Билли, но поделать с собой ничего не мог.
― Не совсем. Я думал, число будет двухзначное, но и тут ты не оправдал надежд, ― глаза блондина лукаво блестели. Он точно знал, что делает, и делал это целенаправленно.
Харрингтон раздражённо взял чёртову бутылку и покрутил её. И тут судьба подкинула шанс отыграться.
― Твоя очередь Харгроув, ― по твёрдому тону шатена стало понятно, что он просто так не отступит. ― Правда или действие?
― Действие, ― ни на секунду не задумавшись, ответил блондин.
― Поцелуй Робин. Сейчас! ― почти что потребовал Стив.
― Ты серьёзно, Харрингтон? ― возмутилась Бауэр.
Из её уст его фамилия звучало непривычно. Она называла его так, в основном когда сердилась.
― Не нервничай, Анна, ― привлек её внимание Билли. ― Это всего лишь игра, тем более что он не уточнил, куда и как я должен её поцеловать, ― парень решительно поднялся и встал напротив Бакли.
― А моё мнение вообще кому-то интересно? ― фыркнула блондинка.
― Выдохни и вставай, ― в приказном тоне сказал Харгроув.
Девушка нехотя поднялась, сделала шаг вперёд и упёрлась ногами в стол, что стоял между ними. Бросив насмешливый взгляд на Стива, блондин потянулся к Робин, коснулся её запястья, наклонился и галантно поцеловал её руку. Всё это напоминало Бауэр дешевую постановку, в главных ролях которой были Билли Харгроув и Стив Харрингтон.
― Что ж, играем по-взрослому, ― эти слова прозвучали как угроза. Билли сел на место. Он покрутил бутылку, и она указала на его девушку. ― Правда или действие, Анна?
Она растерялась, предчувствуя что-то недоброе.
― Правда.
― Сколько тебе было, когда ты лишилась девственности? ― в лоб спросил Харгроув, а на лице не дрогнул ни один мускул.
Сердце Бауэр гулко врезалось в рёбра. Она смотрела на Билли и не понимала, зачем он так поступает. Разве какая-то игра или глупые разногласия между парнями стоили всего этого?
― Считаешь этот вопрос нормальным? ― неожиданно заступился Стив.
― Ты сам задал тон игре, Харрингтон, так что, будь добр, заткнись и наслаждайся, ― во всех его речах явственно прослеживалась клокочущая внутри злость.
― Шестнадцать, ― резко ответила Анна. ― Моя очередь крутить, ― сердито произнесла она. Горлышко остановилось на блондине. ― Правда или действие, Билли? ― с вызовом спросила девушка.
Где-то глубоко внутри Харгроув понимал, что ему нужно остановиться, понимал, что игра не стоит свеч, но обуздать себя уже не мог. Не он всё это начал!
― Раз уж действие я уже выбирал, пусть будет правда, ― хмыкнул он, расслабленно развалившись в кресле. Анна заметила, что на его руках исчезли следы утренней драки, но происходившее оттенило эту деталь.
― Тебе доставляет удовольствие провоцировать других людей? ― этот вопрос долго крутился на языке, и Бауэр была рада наконец его задать.
― Безу-умно, ― сладостно растянул это слово Билли. ― Особенно если эти люди строят из себя не пойми кого, а на деле ничего из себя не представляют, ― добавил он, смерив Харрингтона высокомерным взглядом, и скривил в усмешке бесцветные губы.
Стив сжал ручки кресла, прожигая блондина ненавистным взглядом. Атмосфера всё сильнее накалялась и вела к неизбежному.
― Похоже, тебе везёт, Стиви, ― сказал Харгроув, когда бутылка показала на соперника.
― Правда, ― не дожидаясь вопроса, бросил парень.
― Ты любишь Анну? ― так же стремительно произнёс Билли. Его глаза потемнели на этом вопросе, словно он долго ждал, чтобы задать его.
Бауэр сорвалась: ударила рукой по столу, от чего тот затрещал, а бутылка скатилась и упала на пол. Она резко встала и ушла, громко хлопнув входной дверью. Несколько секунд царила мертвая тишина, а потом Робин поднялась с дивана:
― Я не из солидарности, просто мне не помешает подышать свежим воздухом после пива, ― пояснила она и, оставив парней одних, вышла вслед за Анной.
― Ты доволен собой? ― холодно произнёс Стив, глядя на блондина в упор злыми глазами.
― Отвечай на мой вопрос, ― отчеканил Харгроув.
Единственное, о чём сейчас мог думать Харрингтон, ― это то, что если бы можно было повернуть время вспять, он без зазрения совести оставил бы этого гада гнить в изнанке.
― Да! ― со всей твёрдостью ответил шатен, машинально повторив действие Анны: хлопок по столу. ― Я люблю её и сделаю всё, чтобы тебя рядом с ней не было!
В голове Билли щёлкнуло, словно выдернули чеку из гранаты.
― В прошлый раз я мало выбил из тебя дерьма? ― взорвался блондин, вскочив с кресла.
― Козыряешь былыми заслугами, больше нечем крыть? ― открыто провоцировал Стив.
― Ты доигрался, Стиви, ― прорычал Харгроув. ― Сегодня ты будешь вторым, кому я набью морду!
― А кто был первым, твой никчемный папашка? ― издевался шатен, медленно поднимаясь с кресла. ― Открою тебе один секрет: ты недалеко от него ушёл, ― процедил он.
Лицо Билли исказилось в ненавистной гримасе. Он в бешенстве издал какой-то поистине животный рык, схватил стол, преграждавший ему путь, и откинул его в сторону. Тот с жутким треском врезался в камин и разбился вдребезги. Осколки полетели в разные стороны, внушительная часть рассыпалась прямо под ноги. Секунда, и парни сцепились, словно два диких зверя.
***
Стоя на пороге собственного дома, Бауэр желала лишь одного: сбежать. Туда, где не будет монстров, изнанок и глупых парней. Она понимала, почему так происходит, понимала, почему злился Харгроув и негодовал Стив. Причиной была она сама. Боже, Анна никогда не мечтала, как другие девчонки, чтобы за неё боролись. Это так глупо, ведь эти двое были по-разному ей дороги, и она не знала, что делать, не знала, как прекратить эту бессмысленную вражду. От гнетущих мыслей её отвлекла Бакли. Она вышла на крыльцо, подошла к девушке и встала рядом.
― Не обращай внимания, они же парни, у них в ДНК заложено соперничество, ― пыталась подбодрить Анну блондинка.
Бауэр тяжело вздохнула и села на ступеньку.
― Робин, я просто устала и мне плохо от мысли, что кто-то из них должен исчезнуть из моей жизни, чтобы остался другой, ― сокрушалась она.
Бакли присела и закусила губу, размышляя над тем, что хочет сказать.
― Не знаю насчёт Билли, но Стив вчера только и талдычил о том, что ты ему дорога и он не позволит какому-то говнюку испортить тебе жизнь, ― девушки взглянули друг на друга. ― Учти, про говнюка я смягчила, ― Робин усмехнулась и продолжила: ― Ты бы слышала, сколько оскорблений летело в сторону твоего дружка... ― вспоминала вчерашний вечер она.
― Почему он пришёл к тебе? ― озадаченно нахмурила брови шатенка.
― Наверное, потому что к тебе он пойти не мог, ― рассказала простую истину Бакли.
От неожиданного шума девушки одновременно вздрогнули и подскочили. Забежав в дом, они замерли в прихожей, застав нешуточную борьбу двух парней.
― Ты грёбаный ублюдок! Тебе не место рядом с Анной! ― кричал Харрингтон.
У него была разбита бровь, кровь стекала вниз по лицу и норовила попасть в глаз. Парень стоял, согнувшись, держась одной рукой за ребра, а другой опирался о камин.
― Это не тебе решать! Ясно? ― вопил в ответ Харгроув, сплюнув на пол скопившуюся во рту кровь, которая алой струйкой текла из уголка его губ. ― Чем больше ты будешь вести себя как ревнивая шлюшка, тем быстрее ты ей надоешь, ― процедил он, сжав кровавые руки в кулаки.
В драке он подскользнулся и упал руками на осколки, которые впились ему в ладони. Только плевать он хотел на эту боль, она ничто по сравнению с тем, что творилось у него в душе.
― Она просто не понимает, во что ввязалась, ― с трудом выпрямился Стив. ― А я вижу тебя насквозь, Харгроув, ― ненавистно проговорил он, указав на него пальцем, шагая в сторону противника. ― Со дня на день вернётся Свежеватель. Дайте-ка подумать, кто же сделает за него всю грязную работу, а? Ты не принесёшь ей ничего, кроме боли, ― буквально выплюнул последнее слово парень. ― Не стоило тебя возвращать обратно.
Билли махом сократил расстояние между ними. Под ногами захрустели осколки. Он схватил Харрингтона за грудки и припечатал его к стене, вблизи от входа в гостиную.
― Сегодняшняя ночь доказала обратное, ― ядовито растянул блондин. ― Ей понравилось, Стиви, слышишь? ― он смотрел прямо в глаза Харрингтона и видел, как стремительно меняется выражение его лица. ― А ты можешь и дальше скакать вокруг неё, как клоун, изображая заботливую няньку. Итог один ― она моя, ― заключил Харгроув.
― Парни, ну вы и придурки! ― неожиданно раздался голос Робин.
Билли переключил взгляд на девушек и буквально заставил себя отпустить Стива. Бауэр стояла в полнейшем шоке, в её потрясённых глазах плескалась боль и дикое отвращение к происходящему. Пару секунд она смотрела на парней, почти не моргая, а глаза застелили проступившие слёзы. Сжав руки в кулаки, так, что ногти больно впились в ладони, она приказала себе не плакать, не сейчас. Анна подошла к Харгроуву, он был ближе всего, и взглянула ему в глаза. В них не отражалось ничего, потому как он пребывал в странном остолбенении, точно как и его соперник.
― Вон! - надтреснутым голос произнесла она, прямо в лицо Билли. ― Оба! ― крикнула Бауэр, резко переведя взгляд на Харрингтона. ― Вон! ― повторила она, снова посмотрев на блондина.
Харгроув удивлённо сморгнул мутную пелену, глаза превратились в прозрачные льдинки, а взгляд стал обжигающе холодным... Билли сделал несколько растянутых шагов назад, схватил свою сумку и молча ушел. Внутри словно что-то оборвалось, и Бауэр судорожно выдохнула, из последних сил подавляя рвущиеся наружу слезы. Она посмотрела на Стива, и стало не легче, ведь его взгляд полностью выражал то, что творилось у него в душе, а там был целый коктейль: боль, разочарование, ненависть, обида. Харрингтон никогда так не смотрел на Анну. На секунду ей показалось, что перед ней стоит совершенно незнакомый ей человек. Он тряхнул головой, дабы прийти в себя, шагнул вперёд и, так же не проронив ни слова, вышел из дома.
― Стив обещал подвести меня, ― Бауэр с трудом различила приглушенный голос Бакли, так как стук собственного сердца заглушал всё остальное. ― Так что я тоже пойду, ― девушка направилась к двери, но на мгновение обернулась и напоследок сказала: ― Я плохо утешаю, но лучше бы тебе определиться, иначе они грохнут друг друга.
Харрингтон стремительно шёл к своей машине, голова гудела, острая боль в рёбрах не давала полностью выпрямиться, а кровь уже попала в глаз, и он никак не мог сморгнуть её. Парень открыл дверь, взгляд вскользь оглядел улицу и остановился на незнакомой машине, что стояла на другой стороне. Мужчины, сидевшие в ней, почему-то показались Стиву подозрительными, и он невольно задержал на них взгляд. Но когда он услышал, как открывается пассажирская дверь, он тут же перевёл помутнённые глаза на Робин. Потом они молча сели в машину и уехали.
Бауэр со всей злостью и отчаяньем захлопнула входную дверь, прижалась к ней спиной, скользнула вниз и заплакала навзрыд, мельком услышав шум выезжающей из гаража машины.
***
На Хоукинс опустилась ночь, неожиданно прохладная, беззвёздная и тёмная. Анна спешно шагала по освещенной фонарями улице, зябко обнимая себя за плечи. На душе скребли кошки, острое чувство непоправимого охватило её. Внешне она была обманчиво спокойна, лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, и только глаза выдавали истину. Было странно безлюдно, любые звуки приобретали пугающий оттенок, будь то шелест листьев или лай соседских собак. А вдалеке уже виднелась крыша знакомого дома. Бауэр знала, что там ей, возможно, не рады, но ей отчаянно нужно было увидеть Стива. Уже стоя на пороге и глядя на массивные деревянные двери, она долго не могла заставить себя постучать. Она не знала, что будет говорить. Не было заранее заготовленной речи, да и что можно сказать человеку, который, скорее всего, разочаровался в тебе? Какое-то время потоптавшись у двери, Анна несколько раз подносила руку к двери, но постучалась только с четвёртого раза. Поначалу не последовало никакой реакции. Казалось, дома никого не было, но потом раздались быстрые шаркающие шаги с другой стороны двери, щёлкнул замок, и дверь открылась. Увидев Бауэр, Харрингтон удивлённо вскинул брови. Он совсем не ожидал застать её на пороге своего дома после всего, что произошло. У Стива было время прийти в себя, проанализировать случившееся и сделать выводы. Выглядел он устало, на разбитой брови красовались аккуратные швы, домашние штаны с футболкой и мягкие серые тапочки придавали парню уютной повседневности. Его тёмные волосы топорщились в разные стороны, их влажность говорила о том, что он недавно вышел из душа, а карие глаза рассеянно метались по лицу девушки, словно не в силах сосредоточиться на чём-то одном.
― Привет... ― сдавлено произнесла Бауэр, виновато взглянув на друга.
Они словно поменялись местами, ведь Стив сегодня точно так же стоял на пороге её дома.
― Анна? ― удивленно выдал он, словно никак не мог поверить в то, что она действительно пришла.
― Я пойму, если ты не захочешь со мной разговаривать, ― неуверенно начала девушка, а голос отчего-то дрожал. То ли от бурлящих внутри эмоций, то ли от того что она продрогла, стоя всё в тех же шортах и топе, что и днём. Без солнца на ночной улице было довольно прохладно.
Харрингтон понимал, что злиться на неё глупо, да и злился он вовсе не на Анну. Он смотрел на неё и не мог отделаться от мысли, что выглядела она сейчас как маленькая нашкодившая девчонка. Этот полный сожаления взгляд с ноткой светлой надежды, растрёпанные от долгой ходьбы волосы да бледное лицо кричали об утомлённости, а налитые красной усталостью глаза хранили печаль недавно выплаканных слёз.
― Большей глупости в жизни не слышал, ― его голос прозвучал неожиданно низко, и он прочистил горло, а после отошёл назад и распахнул дверь. ― Проходи, ― Стив настороженно оглядел улицу. ― Ты что, пешком шла? ― догадался он.
― Да, ― ответила девушка, переступив порог.
― Боже, Бауэр, это другой конец города, ты меня с ума свести хочешь? ― с долей беспокойства произнёс Харрингтон, попутно закрывая дверь.
― Я просто не могла сегодня оставаться дома одна, это ужасно, ― с горечью призналась Анна.
Она обернулась, их взгляды встретились. Повисла секундная пауза, и была в этом моменте какая-то недосказанность.
― Дурёха, ― губы Стива дрогнули, и его улыбка привела её в замешательство. "Он разве не злиться?" ― спрашивала себя Анна. ― Ты могла позвонить, и я бы приехал. Ты же знаешь, ― он подошел ближе, не отрываясь при этом от зелёно-карих глаз, взгляд которых так хорошо ему знаком, что, как бы банально ни прозвучало, он безошибочно узнал бы их из тысячи.
Парень не мог до конца выпрямить спину, так как ребра всё ещё болели. Что-что, а удар у Харгроува отличный, и это несмотря на то, что бил он не в полную силу.
― Сейчас я уже ни в чём не уверена, Стив, ― расстроенно пожала плечами Бауэр, опустив глаза.
Харрингтон как никто другой понимал её, так как он сам запутался настолько, что пути назад уже не было.
― Пойдём, ― он мягко взял её за плечи, развернул и повёл в глубь дома.
Друзья вышли к бассейну, Анна присела на шезлонг и слегка вздрогнула, когда на её плечи вдруг опустился тёплый плед. Стив укрыл подругу и присел на соседний шезлонг. Несколько минут они провели в полной тишине, молча созерцая водную гладь, блики которой ясно отражались в их глазах. Каждому было что сказать, но начать было трудно.
― Ты простишь меня? ― голос Бауэр прорвался сквозь толщу мыслей Стива и заставил его обратить на неё внимание.
― Мне не за что тебя прощать, Анна, ― задумчиво сказал он и медленно покачал головой, сосредоточив на ней взгляд. ― Мы все отчасти виноваты в том, что сейчас происходит, и спихивать вину друг на друга глупо.
И тут в голове девушки невольно пронёсся весь сегодняшний день. Он казался необычайно долгим и изнуряющим, но что-то подсказывало, что он не спешил заканчиваться.
― А что произошло вчера у тебя с Робин? ― в памяти всплыли слова Бакли, сказанные на крыльце дома.
Харрингтон откинулся в шезлонге и, шумно выдохнув, запустил пальцы в волосы, словно мог таким образом избавиться от напряжения.
― Не напоминай... ― с сожалением протянул он. ― Я заблевал крыльцо её дома, ― невесело усмехнулся парень, потерев лицо.
― Зачем ты напился? ― спросила Бауэр, потянув вверх сползающий плед.
― Даже не знаю, это произошло само собой, ― Стив смотрел на тёмное небо и пытался разглядеть в нём звезды. ― Я выпил стакан отцовского виски, потом второй и третий, и не заметил, как осушил целую бутылку. А потом зачем-то попёрся к Бакли и начал жаловаться ей на жизнь, как грёбаный алкаш, ― ему было искренне стыдно за это, но мысль о том, что Билли живёт в доме Анны, грызла его изнутри уже несколько дней, не давая и шанса расслабиться.
― Почему ты не поговорил со мной? ― машинально вырвался вопрос.
Парень повернул голову и пристально посмотрел на Бауэр.
― Ты знаешь, ― сказал он, не моргая.
Сердце дрогнуло, к горлу подкатил тяжёлый горький комок, и Анна попыталась его сглотнуть.
― Несмотря ни на что, ты мой друг, Стив. И даже Билли Харгроув этого не изменит. Я не хочу тебя терять, ― в глазах предательски защипало.
― Я тоже, ― почти прошептал он, и на секунду ей показалось, что у него в глазах мелькнуло какое-то чувство, но оно мгновенно исчезло. ― А помнишь, в средней школе мы как-то собрались у Стейси Фарелл дома и играли в бутылочку на поцелуи? ― как бы между прочим вспомнил Харрингтон и стремительно вернулся в сидячее положение.
― Когда Томми пришлось поцеловать Энн, у которой на тот момент были брекеты? ― Бауэр с загадочным прищуром и лёгкой улыбкой выудила из воспоминаний эту забавную деталь.
― Выражение его лица я не забуду никогда, ― не сдержал короткий смешок Стив. ― А потом был мой ход, и горлышко показало на тебя, ― улыбка медленно сползала с его губ. ― Я хотел перекрутить тогда, но все начали твердить, что это не по правилам, и нам пришлось поцеловаться, ― он смотрел на подругу внимательно и неосознано выпрямил плечи, словно на что-то решился.
― Это было так неловко и странно, ― добавила девушка, хорошо помня тот вечер, только она всё не понимала, к чему парень начал этот разговор.
― После того поцелуя... ― Харрингтон запнулся, как будто слова застряли в горле. ― Я понял, что ты мне нравишься! ― как на духу выпалил он. Сердце Анны сжалось, руки похолодели, и она с участием посмотрела на него, не желая показывать истинные эмоции. ― Я не хотел портить нашу дружбу, поэтому не сказал тебе об этом. Шли годы, я встречался с разными девушками, мы с тобой всё так же дружили и, казалось, всё так и должно быть, казалось, что так правильно. Только вот меня никогда не покидало то самое чувство, которое появилось на вечеринке у Стэйси... ― Бауэр слушала, не перебивая. Подобное откровение для неё было нечто сродни ударом под дых. Она незаметно пыталась справиться с дыханием и не выдать волнения, которое овладело ею.
― Это был мой первый поцелуй, Стив, ― девушке до боли захотелось признаться в ответ. ― И я рада, что он достался тебе, а не кому-то там ещё, ― с теплотой в голосе добавила она.
― Первый? ― для Харрингтона это стало новостью. ― Чёрт, стоило догадаться, ― нервно усмехнулся он. ― Анна я был таким придурком! ― громко и эмоционально продолжил парень. ― Назывался другом, а сам делал всё возможное, чтобы школьные парни даже не смотрели на тебя, ― раскаялся Стив.
Бауэр находилась в секундном ступоре, осознавая сказанное.
― Так это из-за тебя меня все стороной обходили? ― округлила глаза она. ― Боже, я думала, со мной что-то не так, только ко мне начинали проявлять внимание, как на следующий день сторонились как от чумы, ― наконец-то всему нашлось логичное объяснение. ― Погоди, Адам Корнер тоже твоих рук дело? ― с подозрением спросила девушка.
― С ним было сложнее всего, ты ему действительно нравилась, ― виновато закусил губу Харрингтон, а руки то и дело сжимали края шезлонга.
― И что ты сделал? ― девушка внимательно заглянула в глаза другу.
― Пригрозил, что могу лишить его места в команде. Все знали, что я на хорошем счету у тренера, а Корнер дорожил своим местом. Схема работала идеально до появления Харгроува.
Несмотря на то, как тяжело было рассказывать об этом, Харрингтону на душе становилось легче. Всё это вранье грузом лежало на сердце долгие годы, и справляться становилось всё тяжелее.
― Стив, ты понимаешь, что своим молчанием ты только всё усложнил? ― раздосадованно произнесла Бауэр, пожав плечами, а плед скользнул вниз и опустился на шезлонг.
― Знаю и ненавижу себя за это, ― с сожалением в голосе ответил шатен, а потом поднялся и принялся ходить туда-сюда, не в силах найти себе места. ― Поверь, Анна, ты не можешь винить меня сильнее, чем я виню сам себя, ― слушая его, Бауэр убрала с плеча волосы и заправила прядку за ухо, случайно зацепила цепочку, и Харрингтон заметил знакомый медальон. Сердце больно кольнули ревность и неприязнь. ― Чёрт возьми, почему именно он? ― всплеснул руками Харрингтон. ― Почему из всех возможных вариантов ты выбрала Билли Харгроува?! Я быстрее смирился бы с каким-нибудь тупым качком, с Адамом Корнером или даже с Томми, в конце концов! ― злился он.
Стив остановился, грудь тяжело вздымалась от нахлынувших эмоций, а руки упёрлись в бока, выжидающе глянув на Бауэр.
― Разве можно выбрать, в кого влюбиться? ― тихо произнесла она, поднимаясь на ноги.
Анна подошла к Харрингтону, осторожно, словно боясь спугнуть. Она видела, как ему больно, и единственное, чего она желала, ― это забрать себе хотя бы часть этой боли.
― Ты права, ― шумно выдохнул парень. ― Я вижу, как ты смотришь на него. На меня ты никогда так не смотрела. Я ненавижу его и одновременно завидую, ― голос его звучал всё тише, всё менее оживленно. Он говорил, опустив глаза в землю. ― Но ты дорога мне настолько, что я готов быть рядом, даже зная, что ты любишь его, ― он говорил как бы сквозь дрёму, и вызывал этим у Анны грусть. ― Я люблю тебя, Анна, и желаю тебе счастья, ― Стив посмотрел на девушку, что стояла перед ним, шагнул вперёд, сократив расстояние между ними до минимума, и нежно коснулся двумя руками её лица. ― Я очень надеюсь, что он подарит тебе его, иначе мне придётся надрать ему зад, ― печальная улыбка появилась на его губах.
Бауэр почувствовала, как по щеке пробежала слеза, которую Харрингтон мягко вытер подушечкой пальца, и, подавшись вперёд, он не удержался и прикоснулся губами к её щеке. Ему до ломоты в теле захотелось прямо сейчас её поцеловать, но он обещал самому себе больше этого не делать. Сердце девушки ломилось наружу, руки одновременно окоченели и горели, а перед глазами плавали пятна. Анна подалась вперёд и сама поцеловала Стива. Это было прикосновение с привкусом горечи, их губы сминали друг друга в отчаянном желании согреть две души. Это был эликсир, подаренный друг другу, он был призван для успокоения и принятия. Это был их последний поцелуй.
― Спасибо, Стив, ― Бауэр заглянула в глаза Харрингтона и увидела в них светлую грусть с примесью бесконечной нежности.
Самое большое проявление любви ― это суметь отпустить...
