Недооцененная свобода

Я оставляю Кларк на два дня. Стараюсь не обращать внимания на все ее унижения в столовой. В других местах я имею право уйти и ухожу. Внутри меня все клокочет, как только наблюдаю за всем этим, но я приняла решение, которое обжалованию не подлежит. А вот с приходом понедельника все становится на-а-амного хуже. Я замечаю, что Принцесса везде таскается с Ледяным кастом, значит, она все же согласилась вступить в него. Но лица на девушке нет... С самого утра оно все в свежих ссадинах. Могу только догадываться, что белокурую с утра насиловали, нанося при этом побои. Сейчас я тем более ничего не могу предпринять, будем лишь надеяться на то, что другие касты восстанут и вернут все на свои места. На завтраке я начинаю внутренне злорадствовать, когда к Королеве подходят примерно десять мощных мамок. — Сейчас начнется самое интересное, — случайно произношу вслух. — Не думаю. Точнее, ничего не будет, — заверяет меня подруга. Я совсем не понимаю ее. — Ты сама говорила, что Ния лишится головы, если приберет Принцессу к рукам... — Говорила, пока не узнала, что задумала эта мамка. Эко – лучшая шпионка, которых я знала. — Что она задумала? — наблюдаю за Птицей. Сегодня она не весела. Кажется, сильно переживает за подругу. Похоже, и мне пора начинать... — Смотри, ты сейчас увидишь все воочию. Перевожу свой взгляд, и у всех десятерых мамок начинают мигать ошейники, тела бьются от сильного электрического тока, и они падают замертво на пол, не поднимаясь. А Ния улыбается, даже не поднялась из-за своего стола, продолжая завтракать. — Что это, Ань? — голос мой срывается, ибо я уже беспокоюсь о Кларк. У Ледяной Королевы получилось... — Отключка на несколько часов. А когда они откроют свои глаза, то окажутся в карцере без еды, воды и в темноте. — Я не об этом, Анья... Как ей удалось подчинить охрану??? — Сынок подрос и стал охранником своей матери, а точнее, охранником в колонии. Так что у тебя теперь есть достойный противник... — А Кларк? — Кларк? — хмурится подруга, не понимая, о ком я. — Принцесса... — Ее дни сочтены. Я слышу вслипы, это Птица. — Ш-ш-ш... Любимая. Я рядом, — Нельсон обнимает свою девушку. Замечая, как блондинке дают болезненный подзатыльник, я опускаю взгляд в тарелку, мне лучше этого не видеть. Я не могу ей помочь, успокаиваю себя, хотя где-то глубоко внутри во мне бушует буря, ибо беспомощной не была никогда. Но Кларк сама этого хотела. За что боролась, на то и напоролась. Нужно отвлечься. Задумываюсь о глупых эмблемах, а также о том, что шпионка уже два дня не приносила мне новостей. Эмблемы перекидываю на Гайю, чтобы она договорилась с зэчками, которые шьют одежду, сшить то, чем мы будет отличаться от других каст. Я внесу в эти стены деньги, не в моих нравах гробить здоровье людей наркотиками, сигаретами и алкоголем. Как? Ну, брат поможет. Прохожу специально мимо стола Гайи и незаметно швыряю ей маленький сверток, там на бумаге все объяснено. Далее думаю навестить все же шпионку, наше дело должно двигаться. Конечно, от отказа Принцессы я не откажусь от своей цели: слишком много уже людей задействовано, и этот союз, командование таким количеством людей слишком соблазнителен для меня. Хоть как-то разбавлю тут свое серое существование. Выходя из столовой, я по чистой случайности сталкиваюсь с голубыми глазами. Они практически безжизненные, но, заметив меня, меняются, как будто умоляют о чем-то. Я лишь делаю сердитое лицо и прохожу мимо, – все, поздно, детка. И слышу ее вопли, похоже, ей досталось за этот поступок, за то, что она остановила меня. Не лезь, повторяю я себе слова Аньи, ей будет только хуже. Шпионку нахожу в ее камере, в принципе, я больше нигде и не искала. — Оставь нас! — приказываю еще одной темноволосой из этой камеры. — Майя, побудь снаружи, — мягко просит Эко, и я не замечаю на девушке эмблему. Похоже, каждый из нас тут имеет своих «друзей» из ряда потерявшихся. Может быть, Кларк и права? Неудачники – хорошие люди. Хорошие люди не сидят за убийства. А чистая случайность и самозащита не могут быть у всех заключенных. — За что она тут? — хм, я даже не знаю, за что тут Принцесса. И почему я все время думаю о ней? Я даже так об Оливии не думаю. Ну, с моей девочкой все хорошо: идет второй месяц нашей беременности, и протекает она хорошо, насколько мне известно. — Она медсестра. Потух свет в коридоре больницы, она ночью выключила не тот рубильник. Все пациенты, находящиеся в коме или на аппарате искусственного дыхания, погибли. Триста восемьдесят два человека из всей больницы, включая детей. Она тут на пожизненном. Да, не повезло быть потерявшейся и еще на пожизненном сроке. Она не выживет тут. — Что с нашим планом? Шпионка опять достает свои заметки. — Три каста: Лесной, Широкий и Дельфи-каст. Я нашла в них людей, приближенных к своим мамкам. С ними можно поговорить, а они уже передадут все старшим. Вот этим сегодня и займусь. — Хорошо. Кто они? — Лесной каст – Титуаса. Зэчку трудно не приметить: ее голова наголо выбрита. Слышала историю, что у нее как-то нашли вшей, и ее побрили. Ей понравилось, и теперь она просит охрану продолжать сбривать ей волосы, — усмехается моя рассказчица, а я никак не реагирую, мне просто нужно отвлечься. — Горный каст – Густууса. Тоже приметная, бороду увидишь – это она. Хмыкаю. — Ты что, решила мне всех уродов собрать? — Нет. Просто так получается само собой. Остальные все в касте норм, обычные. — Дальше. — И Дельфи-каст. Некая Ники – очень даже красивая, хоть и слегка носит мужскую прическу. С ней проще всего договориться... Она любит красивых девушек, переспишь с ней и даже просить не придется. Она поговорит со своей мамкой. — Зато я не сплю ни с кем, кроме своей девушки. — Ну, подошли кого-нибудь к ней. Закатываю глаза... Может, мне еще сутенершей стать ради своей цели? Я вообще не для этого все тут планирую. — Нет, — резко отвечаю. — Договорюсь по-другому. — И, Командующая, с ними нужно говорить один на один, то есть где-то словить... — Уж как-нибудь разберусь. Продолжай дальше. Мне нужно еще шесть каст. Она кивает, и я покидаю ее камеру. К слову, за эти два дня и Анья поняла, что я смирилась с помощью неудачникам, и теперь за мной постоянной слежки нет. Выхожу из своего секретора и какая удача! Я замечаю лысую, которая одна входит в общий* туалет. Я устремляюсь за ней, но меня останавливает плач... И я знаю, кому он принадлежит... Это Кларк. Все доносится из помещения, где хранятся тряпки. Останавливаюсь и что-то меня тянет туда, но я борюсь с этим всеми силами, и разум побеждает. Я вижу, как из кладовой выходит охранник. Линкольн не справился, а я опоздала. Да и плач постепенно стихает. Я уже ничем ей не помогу. Иду туда, куда и планировала. В туалете вонь пребывает везде, это нереально терпеть... У зэчки что, несварение? Некогда размышлять, зато сейчас она от меня не сбежит со стянутыми трусами. — Надеюсь, я не обозналась, Титуаса? — Кто ты? И поверь, мне плевать кто. Когда я отсюда выйду, тебе мало не покажется! — злится, но и не таких приручали. — Командующая, — да, я уже пользуюсь своим армейским прошлым. — Что тебе надо? И, может быть, дашь мне закончить? — Думаю, выслушать ты сможешь и в таком положении. Мне нужен союз, союз нескольких каст. — Тебе нужно к мамке, я не решаю такие вопросы. — Знаю, — уже затыкаю свой нос пальцами и гнусавлю, но больше ничего не остается. Меня сейчас вырвет. — Но и к мамке твоей меня не допустят, а ты можешь стать гонцом и в будущем приближенной ко мне. Итак, союз. Я наслышана, что в вашем касте не соблюдается нейтральная сторона, но и спокойствия в группировке нет. Вы боитесь, каждый из вас. И даже не смерти, а быть порванной в одном месте, там, куда лучше не соваться. Для этого ты и бреешь голову, чтобы на тебя не засматривались свои же. Я права? Молчание. А я хочу уже на свежий воздух. — Так вот, в моем огромном касте такого не будет. Никто не посмеет тронуть своего же. А если посмеет, то будет иметь дело со мной. — За что ты тут, Командующая? Интересный вопрос. Думаю, не быть мне Командующей, если я скажу правду. — Армия. Меня выбесили новобранцы, и я их убила. Жестоко убила. — Я поговорю с мамкой. Кому мне потом донести решение? — Гайя. Заключенная сто три, — договорив, я пулей вылетаю и вдыхаю затхлость тюремных стен, к которым я уже начала привыкать. Это лучше, чем дышать чьим-то дерьмом. Вижу Принцессу, она только что выбралась из того помещения... Согнутая в три погибели, девушка плюхает к нашему сектору. Я отворачиваю голову в сторону, не могу на это смотреть. Почему я только ее и замечаю в округе?! Ну что, следующий каст? Даже не верится, что все так гладко происходит. Что-то должно пойти не так... У меня прям предчувствие такое. Когда все осужденные собираются возле выхода на прогулку, я примечаю бородатую женщину. Резко хватаю ее за руку и увожу за первый попавшийся угол, наваливаюсь на нее всем телом, прижимая к стене, и закрываю ладонью рот. А она сильная, но против меня ей не выстоять. У меня есть пять минут, пока идет пересчет тех, кого выпускают наружу. Быстро посмотрев, заметили ли нас, поворачиваю голову на девушку или подобие девушки. — Я не собираюсь тебя трахать или избивать. Мне нужно всего лишь поговорить с тобой, — тараторю, ибо времени мало. — Я – Командующая, хочу создать союз из нескольких каст. Нам не будет равных. И ты даже можешь начать брить свою бородку, ничего не боясь, каждый будет под моим покровительством. Ни одна тварь не посмеет тронуть никого из моего каста. Она что-то пытается сказать, и я немного приспускаю нажим ладони. — Ледяная Королева не позволит этому случиться. Похоже, они все тут боятся Нию, кроме меня. — У меня есть козыри в рукаве и против нее. Это не ей решать. И я докажу всем, что достойна быть мамкой такой большой группировки, никто не будет за меня отвечать. Я отвечу за всех! — вижу, как очередь подходит к концу. — Поговоришь со своей мамкой и все передашь заключенной сто три. Она скажет, что дальше делать. А теперь нам пора. Я и, думаю, ты тоже не хочешь получить удар тока. Отпускаю, выхожу из-за угла и вклиниваюсь в толпу зэчек. Осталась еще одна. На прогулке я наблюдаю за этой Ники, не сводя своих глаз. К слову, мне был известен ее номер, а по нашивке на робе трудно не узнать, кто эта девушка-Казанова, которая трахает всех с согласия. Ну и плюс я стараюсь не смотреть в ту сторону, где обитает блондинка. Кларк измучена, это заметно невооруженным глазом. Сколько ее раз сегодня трахнули? Одному Богу известно. Прогулка заканчивается, и я прусь в туалет. С этими слежками, разговорами я забываю о своих потребностях. Выхожу из кабинки и мою руки. Неожиданно чувствую, как руки укладываются ко мне на живот и ведут к промежности. Я не знаю, как другим, но мне даже через одежду противно. — Красавица, ты так за мной наблюдала сегодня... неужели пиздочос замучил? — усмехается. Мокрыми руками перехватываю ее руки, скручиваю, но из-за влажных плиток мы подскальзываемся и валимся на пол. Благо, я лечу на ее спину. — Если ты хотела быть сзади, могла бы только попросить. Фу, уши вянут. — Заткнись, Ники! Я наблюдала за тобой по делу. Мне нужна твоя мамка, — кажется, я выразилась непонятно. Но вот именно эту ситуацию я считаю негладкой. С самого начала все пошло «не по-маслу».** — Подошла бы сама к ней, она не против таких девочек, как ты. И слезь с меня! Знаешь, не приятно целовать пол, в то время как ты хотел целовать кое-что другое. — Ты можешь просто заткнуться? Я не собираюсь ни с кем трахаться. И я не девочка, а Командующая, или полковник, как будет удобно. Мне не нужен секс ни с кем! Мне нужен союз, огромный союз. Я собираюсь соединить касты во благо всех, — объясняю ей все. — Что я с этого буду иметь? — Ты трахаешься через согласие. Думаю, многие будут соглашаться с тобой именно из нашего каста. Как я понимаю, сейчас ты к другим кастам и подойти не можешь. Остаются либо свои, которых ты уже всех переимела, либо неудачницы, которые не согласятся и которых не очень хочется иметь. — Я согласна. А теперь отпусти. — Отлично, — слезаю с Ники, сообщая ей номер Гайи, покидаю туалет. День выдался тяжелым. Эти все договоры, столкновения меня лицом к лицу с измученной Принцессой и еще ноющая Оливия... Так что после отбоя я сразу отключаюсь, засыпая в одежде. Я не могу спать в робе, мне нужна моя мягкая пижама, поэтому где-то в середине ночи я просыпаюсь. Думаю сходить в душ, беру вещи и покидаю камеру. Гробовая тишина. Она никогда не пугала меня, она мне даже нравилась. Хуже бывает, когда слышишь какие-то шорохи. Ну вот, накаркала. Звук, будто кто-то ползет. Откуда я его знаю? В армии часто попадались змеи, а также я запомнила, как солдаты ползали по плацу. Но это тюрьма: ни змей, ни солдат, да еще и ночью быть не может. Резко оборачиваюсь и вижу блондинку. Она ползет по полу и тянет ко мне свою руку... Жуткое зрелище... В ее стеклянных от боли глазах я замечаю, что она не понимает, что происходит вообще. И нет, на состояние ломки или обдолбанности это не похоже. Замечаю, что девушка в одной майке... Что происходит? Если ее насиловали, почему она не может встать и дойти до своей камеры? Я честно, нахожусь в шоке, не могу сдвинуться с места. И так хочу нарушить свое вето.*** Но не могу, я не нарушаю никогда правил, уставов и законов. Но тут мой взгляд натыкается на кровавую дорожку, что тянется за Принцессой... Стеклянный взгляд — от быстрой потери крови. Она умирает... Все, что было в моих руках, падает на пол. Я подбегаю, подхватываю ее на руки, и она прижимается головой к моей груди, к сердцу, прикрывая сразу глаза. — Нет, нет, нет, Кларк! Ты не умрешь! Не смей покидать этот мир! Я еще не помогла тебе! Очнись! — кажется, мои глаза намокают, и я несусь с девушкой к настенной кнопке вызова охраны, нажимаю на нее. — Сектор пять дробь один! Быстрее, она умирает! Кричу я, а затем отхожу к своим вещам, присаживаюсь с девушкой на колени и обматываю ее таз полотенцем, скрывая кровавую наготу. Затем подхожу к выходу из секторной решетки. Охрана появляется быстро и забирает у меня девушку. Я пытаюсь идти следом, но меня толкают, и начинаю бороться. Тут охранник вытаскивает электрошокер... — Нет! — командует другой. — Начальник Вудс этому не обрадуется. Затем он смотрит на меня. — Ты не можешь покинуть сектор ночью. Завтра навестишь ее в медблоке, мы сами доставим ее туда. Отвечает парень, и я ему почему-то верю, читая нашивку на форме: «Блейк». Тут до меня доходит, что это брат девушки моего брата. Линк всегда отзывался о нем хорошо, и я отступаю назад в сектор, согласно кивая головой. Решетка закрывается, и я наблюдаю, как Принцессу уносят. Оставаясь наедине с собой, меня прошибают сильные слезы. Я никогда не плакала, а сейчас не могу остановиться. Я виню себя в том, что произошло с ней... У меня было столько сегодня шансов все исправить и не довести до такого...