***
После переклички и зарядки мой номер называют охранники и говорят, что я сегодня на дежурстве в медблоке. Жена брата – молодец!***
— Доброе утро, Лекса. — Привет. Как она? — Пока не просыпалась, но ночью все также было стабильно. — Понятно. Я зайду к ней? Шатенка отрицательно покачивает головой. — А обязанности, Лекс? Мы же договаривались. Сначала ты все сделаешь, потом уже... — Да-да, что нужно? — Начни с пола и стен в процедурном. Потом сходи на завтрак и спроси у Рей скетчбук Принцессы. — Хорошо, — соглашаюсь. — И вот еще, это все нужно сделать, — Октавия протягивает мне целый список, и я в прямом смысле поражаюсь. Читаю про себя: Процедурная: обработать все вертикальные и горизонтальные поверхности дезинфицирующим раствором, помыть полы. То же самое сделать во всех пяти палатах. Коридор — вымыть полы. Отнести использованные полотенца, халаты, пеленки в стирку. Вымыть окна в одной из палат, вычистить туалет с душевой. Привести в порядок комнату доктора и так далее. — Господи, Октавия, да ты издеваешься... Мне и до завтра это все не переделать. — Нет, не издеваюсь. Все справляются с этим каждый день. Кто-то делает это в ускоренном темпе и уже после обеда свободен, до вечера потом отдыхает здесь. Ну а есть те, кто делает не спеша, все равно тут весь день торчать, но до вечера все переделывают. Ты ничем не хуже, все успеешь. Вздыхаю и направляюсь туда, где лежат моющие средства, а точнее, куда показывает мне Блейк.***
Я получаю от Птицы блокнот Кларк, не понимая, почему обычный картонный альбом так заумно называют. У меня не возникает мыслей, чтобы залезть в него и посмотреть, что там. Думаю, это как личный дневник. А копаться в чужом грязном белье я не люблю. Далее углубляюсь в работу и уже после обеда я вымотана, потная, но зато со всем справилась. Да, это тоже подвиг какой-то... Я в расположении зэчек ничего не делаю, а тут как будто на меня все дни, где я сачковала, разом обрушились. — Я все, О. — Умница. И все? — Теперь можно к Кларк? — Да, когда примешь душ. Все мыльные принадлежности там есть. И она все равно сейчас отдыхает. Примешь душ, сходи на обед, а потом и увидишь свою ненаглядную, — усмехается доктор. — Да пошла ты, — злюсь. Почему, если я волнуюсь, значит, сразу ненаглядная и моя? — Я тоже тебя уже люблю, Лекса, — шлет мне воздушный поцелуй Блейк и опять взглядом утыкается в бумаги. — Чем ты так занята? — Отчетность по каждому дню, даже если нет больных. Глупость, конечно, но это одно из, чтобы я не сидела просто так и не отдыхала. — Ясно. Значит, Кларк очнулась? — Да, с ней все хорошо. Завтра она вернется в расположение. — Что? — офигеваю. — Октавия, она чуть не умерла, ей не месяц, но хотя бы неделю дай тут побыть. — Если бы все зависело от меня, Лекс. Я бы на весь срок оставила тут Принцессу. Мне и самой было бы так спокойнее. Меня проверяют изо дня в день и говорят, что это не реабилитационный центр и не санаторий. По сути, тут вовсе не должно быть заключенных: либо они мертвы, либо тяжелых переводят в другие больницы, увозя с острова, либо они отлеживаются в своих камерах. Я итак еле уговорила начальника тюрьмы оставить мне один день, чтобы заключенные успели очухаться. — Ну придумай что-нибудь? Спрячь Кларк, не знаю... — Ага, а на построении ее не досчитаются... И я потом полечу с этого места... Кто потом ей поможет? Кто поможет им всем? Не знаю, но я чувствую что-то типа ревности: почему Октавия так заботится о ней? — А почему ты думаешь, что придет врач хуже тебя? — Я не думаю, а знаю. В такие места заносит только придурков. Давай расскажу тебе о тех, кто был тут до меня. Один доктор трахал бессознательных, пострадавших зэчек или трупы. Второй ставил эксперименты, его еще прозвали «хирургом». Он здоровых заключенных усыплял и мог пересадить одной два сердца или четыре почки... Не выживал никто. И, наконец, третий доктор все, что было в наличии здесь из лекарств: антибиотики, сильнодействующие снотворные и обезболивающие, местные анестетики – продавал. Из-за него многие из лекарственных средств тут запретили. — Ладно-ладно, О, я все поняла, — жесть какая... врачи от зэков не отличаются. — А как тебя сюда занесло? — Брату надоело смотреть на ежедневные смерти, вот он и позвал. Умершие уменьшились, но все равно они есть. — Как начальник тюрьмы к этому относится? Как правительство к этому относится? — Лекс-Лекс, этот остров как чужое государство и заправляет им Маркус Кейн. Что он хочет, что допускает, то тут и творится. Да, ему многое может и не нравится, но никто в это вмешиваться не будет. Выразимся так: все стремятся получить место в этой тюрьме, платят огромные деньги, думают, что тут как отдых на Карибах, но это совсем не так. Сами родственники выносят тебе смертный приговор, не зная об этом. Хотя, как Линк рассказывает, если ты мамка, то, может быть, и для тебя покажется это Карибами. Ну, ты поняла, в каком смысле. — Да. Ведь есть же люди, которые освобождаются, почему они не могут рассказать о тюрьме в массы, телевидение? — Потому что потом их находят со вскрытыми венами, повешенными или после передоза. Лучше молчать, чтобы это не коснулось тебя и, не дай Бог, твоей семьи. Я вздыхаю и ухожу молча на обед. Лучше быть в обычной тюрьме, а здесь все против людей... Возвращаюсь и жду пробуждения Принцессы, уже в ее палате. — Кларк? — негромко произношу я, когда замечаю резкие взмахи руками. — Нет, нет! — кричит она, и я подбегаю, но не хочу дотрагиваться до нее, ибо догадываюсь, что блондинка не любит касания. — Кларк! — встряхиваю ее за плечи и быстро убираю руки, когда она открывает свои растерянные глаза. — Тебе приснился кошмар? Растерянность в глазах исчезает, а на смену ей приходит испуг. Неужели я такая страшная? Принцесса молчит, а затем трет глаза, похоже считая меня кошмарным сном. — Ты в порядке? — голос мой слабый и даже слегка взволнованный. А если она и сейчас меня оттолкнет? — Почему ты спрашиваешь? — Если спрашиваю, значит, так нужно. Я уже не раз говорила тебе об этом. А вместо того, чтобы ответить на вопрос, ты задаешь свои, ни к чему не приводящие вопросы. Может, хоть раз ответишь и не будешь упрямиться? — ну да, меня опять немного прорвало... — Прости... — шепчет мне хриплый голос, и я моментально остываю. — Я просто не знаю, что это было... Мне никогда не снятся сны. Ну вот, я уже добилась адекватного ответа. — Не волнуйся, такое бывает. Ответь мне еще на один вопрос: это Ния с тобой сотворила? Она тебя трогала? — Я... Я... — блондинка начинает плакать. Господи, зачем я заговорила об этом? Да, мне надо знать точно, от кого ее защищать. А сейчас я даже успокоить ее не могу, не касаясь человека. — Я была такой дурой, когда согласилась вступить к ним... Но если бы я не сделала это, то все случилось бы еще утром... — Ты не виновата, Кларк, ни в чем, — произношу я, как могу, нежно. — Виновата. Я теперь не знаю, что мне делать... — упрямится. — Не надо плакать, Кларк, — шепчу, не зная, как успокоить. Если Оливия плакала, что было очень редко, я просто ее обнимала. Машинально приподнимаю руку и подношу к лицу Кларк. Принцесса вздрагивает, ошеломленно всматриваясь в мои глаза. Я аккуратно, еле дотрагиваясь, подушечкой пальца смахиваю слезы. — Ш-ш-ш, никто не достоин твоих слез, Принцесса. Она отодвигает свое лицо от моей руки, а я закусываю нижнюю губу: что сейчас со мной было? Какое-то необъяснимое наваждение... — У тебя чистые голубые глаза, — говорю я, чтобы как-то отвлечь ее от всей этой ситуации. Она ничего не понимает и все также смотрит на меня испуганно. Хорошо, нужно переходить к действиям, которые либо нас обеих погубят, либо спасут. — Где кольцо Ледяного каста, Кларк? Она медленно приподнимает свою руку. Я быстро стягиваю его с пальца и отхожу к окну, выбрасывая в открытую форточку. И она чуть не срывается с кровати. — Лекса, нет! Мне нельзя этого делать... — Лежи на месте. — Меня убьют, мне нужно его найти срочно... Вздыхаю, складывая руки крест-накрест на своей груди. — Кларк, успокойся. Тебя и с ним чуть не убили, пойми это уже. Плюс ни тебя, ни меня на улицу не выпустят. Дело сделано. Девушка насупливается на меня и отворачивает голову в сторону. Я не могу в данный момент пообещать ей полную защиту. Это будет нечестно, если она будет ожидать ее, а я не смогу ничего сделать. Я планировала заняться этим, когда встану во главе каст. Никто не знал, что все так ускорится... — Все будет хорошо, Кларк, — произношу я и выхожу из палаты. На сегодня разговоров достаточно. Я ухожу из медблока и вижу в углу двух девочек. Одна прижимает другую к стене, но они мило воркуют и трутся носиками друг о друга. Одним словом, никто никого не насилует, обычная тюремная любовь. Замечаю нашивки на их робах, они-то мне и нужны из Небесного каста. — Привет, девочки. Извините, что так беспардонно отвлекаю, но вы мне нужны. На меня переводят ожесточенные взгляды. — Не советую вам рыпаться: я сильнее, быстрее и ловче. Двоих покалечить мне раз плюнуть. — Что тебе нужно? — рычит одна из них. — Я – Командующая... — и бла-бла-бла, объясняю им все. — Луна, — представляется робко другая, а первая испепеляет свою девушку взглядом. — Мне... Нам нравится твоя идея, но мы не сможем помочь тебе, так как Алли нас не послушает. — Мне не нужна ваша мамка в помощь, мне нужны вы и те, кого вы сможете перевести на мою сторону. — Мы не хотим спать с другими, только друг с другом. И многие из нашей группы такого же мнения, но Алли нас заставляет трахать других. Это мерзко. — Ну вот вам и карты в руки для других. В моем касте такого не будет, уверяю вас. Девушки соглашаются и уходят, я предупреждаю их о Гайе, что по всем вопросам они могут обратиться к ней. Далее я успеваю перед ужином обговорить это и с мамкой из Малого каста. И, как сказала Эко, там со всем соглашаются. Я ужинаю и несу ужин в медблок. — Отнесешь ужин Принцессе или мне самой? — Сама, Октавия, я устала за сегодня. Пойду отдохну, да и с Оливией нужно поговорить. — Понимаю. Лекс, возьми, — протягивает мне жена брата конверт. — Что здесь? — Ты просила денег, Линк передал через меня. — С меня причитается, О, — убираю конверт в карман робы. — Не стоит. Ты – моя семья. И спасибо тебе за Принцессу. Я киваю и ухожу.***
— Лекс, ты меня совсем не слушаешь? — Почему нет? — Ну вот что я сейчас сказала? — Лив, повтори, пожалуйста, я очень устала за день... — Что ты там делаешь? Если лежишь целыми днями на кровати или играешь в баскетбол, может быть, и еще не каждый день...— я в шоке... так думает моя будущая жена. Пусть, нечего ей знать о том, что такое настоящая тюрьма. — Ладно. Мне звонил Линкольн, он обещал, что я могу приехать не в конце месяца на свиданку, а на неделю раньше. — О, это было бы супер, Лив! — я уже представляю, как раздеваю ее. Стоп! — Ты все время думаешь о сексе, Лекс! — она читает мои мысли, или я слишком сексуальным голосом ответила? — Не ври, котик. Просто здесь мне не о чем больше думать, кроме тебя. — Надеюсь, ты там не рассказываешь всем, какая я в постели...— что-то мне этот разговор уже надоедает... — Нет, никому. Потому что ты только моя! И я побежала, котик. — Хорошо, целую. — И я. После того, как я решаю проблемы Принцессы, я всегда вырубаюсь без задних ног после отбоя. Впрочем, как и сегодня.