Недооцененная свобода

Кларк слишком расслабилась, и это, несомненно, хорошо, но все же нужно быть осторожнее, ведь мы не на свободе. Иногда она забывается и после того, как помоет полы, идет одна в библиотеку, заседая там за книгами. Последнюю мертвую блондинку нашли именно там... Правда, за мной в таком случае приходит Индра и рассказывает, что Принцесса покинула помывочный пост, и я мчусь на всех парах в читальный зал, бросая разом все свои дела. Сейчас трудное время настало, так как остались считанные деньки до того, как я объявлю о своем восхождении, став мамкой, но мне больше нравится быть Командующей самого большого каста в этой колонии. Ну и, конечно, еще мои сны, которые последнее время не дают мне покоя, хотя я уже значительно проще к ним отношусь и лучше после них просыпаюсь. Я рассказала об этом Кларк, и как гора упала с моих плеч. Не люблю от нее что-то скрывать, особенно когда это касается и ее: во снах она тоже присутствует. Но блондинка, похоже, не поняла меня или сделала вид, что не поняла. По сравнению с Оливией, голубоглазая достаточно умна, да и повзрослела на моих глазах. Она знает, где и что сказать, как сделать лучше и, самое интересное, как меня привести в себя во время гнева, словно чувствует меня или я ее. Одно знаю: Оливия старше Кларк, и ей никогда не удавалось меня успокоить. Пока я не вылью всю ярость, в себя не приходила. Кто знает, если на месте Оливии была бы Кларк в тот злополучный вечер, может, я и не совершила бы то убийство... Но я его совершу, Ния не останется безнаказанной и за все заплатит: за Кларк, за всех умерших от ее руки и будущих жертв-девушек. Я освобожу мир хоть от одной такой твари. Конечно, для этого мне нужно опять подобрать момент, так как я не хочу, чтобы страдали люди из-за меня: Кларк в еще большем ожидании меня после освобождения. Если мне добавят срок, и бедному братцу придется прозябать здесь еще больше времени, а не растить вместе с женой своего ребенка на воле. Ну а в целом все у нас хорошо. Блондинка стала моим миром. Даже слегка не верится, что за столь короткий срок. И когда она улыбается и счастлива, я тоже забываю обо всем и счастлива быть рядом с ней. Она – мой маленький цветочек, который все так же не утратил свою невинность. А может, эту чистоту дают небесные глаза, которыми ее наградила природа? И да, я поняла, что пальчиками растянуть мою девочку не получится: один она принимает еще, от второго начинает чуть ли не верещать, как бы я не билась. Так что я все оставила до свободы своей, ей и язычок мой подходит. Последнее время я очень занята, так как касты волнуются, да и слишком затянула все. Приходится успокаивать всех через Гайю, сама не могу испортить такой сюрприз для всех остальных. И вот сейчас Гайя пытается меня остановить. Похоже, опять один из кастов паникует, но ее опережает Ния. И я взглядом указываю своей обслуге, что все потом, и чтобы она ушла. — Ну что, ты не подумала над моим предложением, Командующая? — усмехается Ния. Смутно помню, что она что-то предлагала, а если и так, то прошло уже довольно много времени. Боковым зрением наблюдаю, как Кларк обеспокоенно проходит мимо, устремляясь к нашему сектору. — Я озолочу тебя! Дай мне Принцессу на недельку! Зато после того, как покинешь это место, до конца жизни можно будет не работать. Интересно, откуда у этой зэчки такие деньги? Хотя плевать. Во-первых, Кларк бесценна, а во-вторых, люди не товар, чтобы мы имели право ими торговать. Закатываю глаза, хочу развернуться и молча покинуть ее. Этому не бывать, поэтому даже времени своего не собираюсь тратить на эту ущербную. Но впервые она останавливает меня, хватая за руку. Ярость стремительно нарастает во мне. Да как она посмела своей блядской рукой дотронуться на меня?! Резко одергиваю руку. Похоже, кто-то сегодня точно получит. — Стой, Командующая, — женщина пытается смягчить тон, но я все равно вижу этот надменный взгляд. — Я не хочу с тобой ругаться, наоборот, нам стоило бы помириться, ведь мы здесь одни из главных, мамки, поэтому должны находиться в хороших отношениях и помогать друг другу. Визуально, возможно, и не видно, но мои глаза точно поползли на лоб. — Ния, ты обдолбалась что ли? Все не могу понять. — Как грубо. Нет, я не балуюсь наркотой, в отличие от твоей девчонки, — о чем она? Кларк давно уже завязала, я же права? — Смутно верится, да и вообще мне плевать. — Тем более, может быть, заключим мир? — Королева Ледяного каста протягивает мне руку, а потом, закатывая глаза, добавляет: — Хорошо, обещаю больше не трогать твою Принцессу. Мир? Все как-то кажется странным... И, конечно, я в такую искренность не поверила: хочет «сдружиться», чтобы поближе подобраться к Кларк. Тут все из-за блондинки посходили с ума, впрочем, как и я. Даже если бы и было все правдой, я бы никогда не пожала эту руку, которая посмела дотронуться до моей девушки, причинила боль и чуть не отправила Кларк на тот свет. — Да как у тебя... — Лекса! — меня прерывает запыхавшаяся Анья, и, как я могу заметить, на ее лице испуг. Резко отворачиваюсь от Нии. — Кларк... Мое сердце пропускает удар и не один. — Где она?! Что с ней??? — рычу на подругу, хотя она и ни при чем. Шатенка не должна была следить. Не пойму, где эти три идиотки, которые должны были. — Я не знаю... Только Рейвен сказала, что ее увел Небесный каст, Алли. — Сука! — взрываюсь я, забывая совершенно обо всем, и несусь в наш сектор. В данный момент мне глубоко плевать на охрану и все здешние порядки. Я ничего не соображаю, гнев превысил критическую точку, и я знаю, что способна в таком состоянии на убийство. В нашем секторе забегаю в душевую – никого. Затем я обегаю все общие душевые, задевая своим телом Индру, которая обязана была приглядывать, но сейчас у меня нет времени разбираться с ней. После проверяю библиотеку, все подсобные помещения, но и там Кларк нет. Останавливаюсь посередине холла и пытаюсь прислушаться. Возможно, услышу ее плач или зов... Я практически схожу с ума, у меня начинает кружиться голова, ибо не слышу ничего. Кларк... – мысленно шепчу я и готова уже сама сорваться на слезы, но не позволяю себе этого, как вдруг замечаю, что Ния смотрит в мою сторону и злорадно скалится. Она точно в курсе всего, где моя душа в данный момент. И я выбью из этой суки все! Направляюсь к ней, но меня резко толкают, и я, не ожидая, плюхаюсь на колени. Мои нервы на пределе, а любовь делает меня слабой... Собираюсь встать и замечаю перед собой скомканную бумагу. Поднимаю взгляд, но никого не вижу перед собой или сзади, вблизи. Хватаю клочок бумаги, а на нем лишь написан, как я могу понять, номер сектора. Вскакиваю и срываюсь по направлению к нему. Вбегаю в душевую чужого сектора и от увиденной картины мне кажется, что стукнет удар, инсульт, инфаркт. Принцесса голая, распята чужими руками, с кляпом из носка во рту, а по ее телу хаотично сияют ярко-алые полосы. Она заливается слезами, мычит в ткань носка, дрожит с рукой Алли в промежности. Слова, мысли путаются от шока, тело начинает лихорадочно сотрясаться от резко нахлынувшей неописуемой злости, взгляд заволакивает такая ярость, что те, кто находится рядом, уже жалеют, что родились на свет. Обслуга Небесного каста при виде меня испуганно отпускает Кларк, и та со звонким хлюпом попы о плитку падает на пол, взвизгивая, а ее рыдания уже просачиваются сквозь кляп. Я резко хватаю Алли за шкирняк и оттягиваю ее назад. Рассчитывать силу я не собиралась, да и вряд ли это получилось бы при таком моем состоянии. Шатенка врезается в стену, похоже, тоже не ожидая, ибо бьется головой, оставляя кровавое пятно на стене, когда оседает на пол. Оттаскиваю ее за волосы и швыряю вперед, Алли распластывается на плитке. — Я, блять, предупреждала тебя, тварь! Предупреждала! Теперь держись, мерзкая шлюха!!! — рычу словно не своими голосом. От него одного можно было наделать в штаны, что с темноволосой и происходит, когда я разворачиваю ее на спину: Алли ссытся и начинает сыпать слезами, умоляя меня. — Пожалуйста, Командующая, не трогай меня! Не я... — не даю ей закончить и начинаю колотить кулаками по лицу. Я чувствую, что мои руки сделаны из стали. Молочу ее, не чувствуя боли. Хотя боль присутствует во мне, раздирает на части, что кто-то еще раз посмел тронуть Кларк и тем более там, подверг ее вновь страху, унижению, боли, отвращению. — Ненавижу!!! — рычу и бьюсь в гневной истерике. Я ничего и никого не слышу, ничего не вижу, лишь мой слуховой аппарат пропускает нежный, до боли любимый голос, пропитанный ужасом и мольбой. — Лекса, не надо... Прошу... И я бы, может быть, остановилась бы, прижала к себе свою маленькую девочку, зацеловала каждую красную полосу, согрела, утешила, пообещала мир положить к ее ногам, чтобы каждый извинился со слезами и на коленях за каждый ее шрамик и шов, но сейчас я не могу... Каждая клеточка моего тела пропитана отвращением, ядом и желчью к этим насильникам, зэчкам, тварям и скотам. Да, блять, была бы моя воля, я каждую казнила бы самым изощренным способом, чтобы они мучались, захлебываясь собственными слезами, кровью и болью, чтобы ужас отражался в их глазах и застыл навечно. Тогда, может быть, эти уродливые умы даже подумать не смогут о таком. — Убери... Уведите ее отсюда, Анья!!! — командую мамке Лодочного каста. Не знаю, почему, но я решаю, что она рядом, да и не задумываюсь. Может, это все мое подсознание, которое уверено в том, что подруга всегда поможет в тяжелых ситуациях, даже если это будет во вред ее касту.

Конец POV Лекса.

И да, Анья рядом. А еще тут много, кто есть: четыре человека из Небесного каста, кто держал Кларк, несколько человек из Лодочного каста, Гайя, Ния и Онтари. Анья уже несколько минут уговаривает подругу остановиться, даже переходит на мольбу, что непозволительно для мамки любого каста. Шатенка пытается остановить неустанно бьющие кровавые кулаки Лексы, но та отдергивает, продолжая наносить удары и не реагируя ни на что. — Уведи Принцессу, — приказывает она Индре, поднимая блонди с пола и забирая в свой карман ее нижнее белье, понимая, что та одевала в спешке майку и штаны робы, не удосужившись натянуть рукава и застегнуть замок, как положено. Нельсон передает взбунтовавшуюся Принцессу в руки чернокожей, нашептывая: — Успокойся, Кларк. Ты сделаешь только хуже... Но та тоже как будто не слышит ее и кричит что есть мочи, пока ее уносят из душевой. — Нет-нет!!! Лекса, послушай меня! Если ты ее убьешь, то оставишь меня одну... Слушай мой голос! Ты же не хочешь оставлять меня...

POV Лекса.

Я продолжаю слышать надрывный голос любимой, жмурю глаза, и до меня доходит их смысл. Кларк права, я не оставлю ее одну! Замедляю свои движения, пока совсем не останавливаюсь. Тяжело дышу. Меня всю трясет в бешеной агонии мести, но пытаюсь держаться за голос моей Принцессы, как за спасательный круг, мысленно повторяя себе, что она – мое все, мое спасение и умиротворение. Слышу гул голосов, но среди них начинаю различать голос подруги, все больше подавляя в себе ненасытную ярость. — Умница, Лекса. А теперь давай встанем и уйдем отсюда?

Конец POV Лекса.

Охранники вбегают в душевую, и зэчки расходятся по сторонам, чтобы сразу снять с себя вину. — Центр управления. Ток на заключенную шестьсот девятнадцать, живо! — орет Пайк в рацию.

POV Лекса.

Анья протягивает мне руку, чтобы встать, но пока я концентрирую свой взгляд на ней, подруга резко отдергивает ее. Я поднимаю взгляд и смотрю ей прямо в глаза. Впервые вижу в них слезы и горечь сожаления. — Прости меня, Лекс, я не успела... Моя вина, — шепчет, встает и отходит подальше. Хмурюсь, не понимая ничего, и в это время слышу ультразвук, мое тело начинает колотить в неконтролируемых судорогах. Ошейник... – догадываюсь и падаю с тела Алли, начиная биться в припадках на холодной плитке. — Хватит!! Прекратите!!! Это последнее, что я слышу перед тем, как мое сознание проваливается в непроглядную тьму, отключая все мысли и чувства, окончательно заглушая во мне все симптомы бешеной ярости, — голос Нельсон. Все хорошо. Я знаю, что обычным ошейником меня не возьмешь. Мое тело вновь поедают мелкие грызуны, и я нахожусь в темноте карцера. Чувствую ли сейчас что-то? Боль, апатию, пустоту? Шевелятся ли мои конечности? Не знаю. Мне глубоко на это плевать. Я оставила Кларк... Опять... И Линка сегодня нет в колонии... Эти суки подобрали удобный момент. И как я не поняла? Я всегда просчитывала действия своих врагов на несколько шагов вперед. Любовь к Кларк – моя слабость, она затмевает мой разум, заставляя забыть о том, кто я есть на самом деле. Я – полковник, Командующая, лидер. Но в то же время Кларк и моя сила. Ради нее я не убила Алли, хоть одновременно ради нее и наказала мамку Небесного каста. Откуда я могу знать, жива ли та? От увечий лица никто еще не умирал, и хоть сознание отключилось после первого удара, ее часто вздымающаяся грудь на то намекала. Лежу на полу и не двигаюсь, а надеюсь, что эти мои никчемные союзники, обслуга, смогут защитить Кларк, пока я зависла тут на несколько дней. Попадет всем в любом случае, я не оставлю от них живого места, и в следующий раз будут знать, как покидать свои посты. Нет, конечно, я не перекладываю свою вину на них. Виновата я, что заговорила с той швалью, а не отправилась с Кларк в нашу камеру, но они тоже хороши, поэтому наказания им не избежать. Какого? Так у меня еще три дня, чтобы не свихнуться до конца от своих мыслей и придумать им поизощреннее наказание. Потом только будут общаться с уродцами из Пустынного каста, им всем туда дорога. Долго размышлять не могу: тьма и забранные током силы уносят меня в бессознательность. Просыпаюсь от того, что слышу голос брата. — Лекс-Лекс?! Ты меня слышишь?? — Слышу, — спокойный скрип вылетает из моего горла, и я, отрывая руки от пола, смахиваю надоедливых грызунов с лица, а после присаживаюсь, упираясь спиной в стену. — Ты что натворила??? Ты осознаешь вообще свои действия??? — Если бы весь этот сброд не трахал все, что движется, я бы никого и пальцем не тронула! — Я просил тебя быть ниже травы, тише воды... Ты понимаешь, что можешь застрять тут на всю оставшуюся жизнь?? Перевариваю слова брата и в сердцах выкрикиваю, срываясь: — А что бы ты сделал, если на твоих глазах трахали бы Октавию?? Что?! Молчишь?!! Они трахнули Кларк, опять!!! Замолкаю, стирая с глаз невыпавшие слезы, и слышу тяжелое дыхание брата по ту сторону двери. — Я понимаю... — Как Кларк? — задаю интересующий меня единственный вопрос. — Не знаю. Я еще не был в расположении. Как приехал, сначала к Октавии, потом к тебе. — Что там эта тварь? Брат опять громко вздыхает. — Октавия сказала, что с ней будет все хорошо, но она целую ночь простояла над девушкой, чтобы заштопать ее лицо. — Не стоило. Пусть лучше ходила бы с уродливым таблом. И каждый раз, поглядывая на себя в зеркало, помнила, за что ей прилетело! — Я передам спасибо от твоего имени Октавии, — закатываю глаза, пусть делает, что хочет. — Лекс, ты до сих пор ничего не понимаешь? Славу Богу, что она жива и отделалась легким испугом, но вас видело много заключенных. Она стуканет на тебя, а те подтвердят, и тебе добавят в лучшем случае год! — Похер. Главное, что я защитила... — мне самой омерзительны свои слова, ибо я этого не сделала, не успела. — Кларк выйдет на волю, а потом и ты можешь уезжать к Октавии, ничего со мной не случится. — Нет! — злится старший Вудс. — Я тебя не оставлю! И это мои последние слова. Я молчу и не отвечаю. Уговаривать? В делах семейных брат никогда не слушал меня, и в семье я не полковник, а его младшая сестра. Пусть делает, как знает. Я свое слово сказала. Да и что сейчас спорить? Когда родится мой племянник, думаю, что он передумает еще сто раз. — Ладно, зайду завтра. Отпугиватель принес. И побуду два дня в расположении. — Спасибо, — коротко отвечаю, но не за заботу о себе, а за Кларк. Слышу отдаляющиеся шаги и вновь остаюсь наедине с собой. Я задумываюсь о том, что никогда не страдала истерикой, но в данный момент очень хочу плакать... Я настолько сильно переживаю за блондинку, что не знаю, как пережить еще два дня, зная, что она там одна, что ее некому защитить и успокоить, сказать, что все будет хорошо, хоть это и не так... Сдерживаю слезы, не смея жалеть себя. Я виновата во всем. А есть ли правильный выход из такой ситуации? Как бы кто-то другой поступил на моем месте? Оставил все, как есть, и увел бы Кларк в камеру, не отомстив? Не припугнув так, чтобы Алли на всю жизнь запомнила. Какой поступок был бы верным? В таких раздумьях заканчивается мой день или ночь, и я уплываю, сидя, в страну своих ночных кошмаров. Почему кошмаров? Потому что я опять вижу тот сон, в котором мама меня пытается негласно предупредить. И когда я просыпаюсь, то понимаю, что ничего еще не закончилось. Это только начало, не зря нас оставили в покое почти на год. Целый год прорабатывали, ублюдки, и сочиняли планы. И пока я не разберусь с Нией, пока я не выложу свои ТУЗЫ* на стол, ничего из этого не закончится. Надеюсь, хоть Алли поняла, что со мной шутки плохи. Я просыпаюсь и практически целый день меряю карцер шагами, а потом еще и отжимаюсь. Одним словом, чтобы наутро я не была парализованной, а чувствовала себя более или менее нормально, если это вообще возможно после двухдневной обездвиженности и ночевки на цементном полу. Думаю, что к вечеру, а может быть, и к ночи, Линк все же появляется. Его голос низкий и пронизан отчаянием. Не понимаю, что могло произойти... Что-то с Кларк? – пугаюсь сразу, подскакивая к двери. — Привет... — Линк? — За Кларк вчера наблюдал, вроде ничего плохого не случилось... — успокаивает он меня, но все равно отвечает безжизненно, что меня и настораживает. — Я освобожу тебя через несколько часов. И, похоже, сейчас все-таки ночь, но что он делает здесь??? А не с Октавией... — Линк, что случилось?! — серьезно спрашиваю, а затем слышу практически всхлип. Или мне кажется? Кларк как-то рассказывала, что чуть умом в этом карцере не тронулась. А потом слышу с другой стороны частое и тяжелое дыхание, как будто брат собирается с силами. — О... потеряла ребенка... — О, Боже... — вылетает из меня встревоженный возглас. — Как... как она? Заикаясь, задаю вопрос брату. И самое интересное, что даже в этом виню себя и только себя, оседая на пол под железной дверью, думая, что из-за переживаний за нас у Октавии случился выкидыш... — Она хорошо... Но наш ребенок... — брат не может договорить, слышу, как он шмыгает носом, и не могу его обнять, поддержать, как положено в семье сестре. — Ш-ш-ш... Линк, у тебя сильная жена, раз работает в таком месте. И вы вместе справитесь, а потом ты заставишь О покинуть это Богом забытое место! И у тебя обязательно будет дочка, в точности малышка Октавия. Брат вздыхает и, не прощаясь, уходит. Понимаю, что сейчас ему тяжело. И мои слова казались глупыми, если их не шептать на ухо и не обнимать, успокаивая в тот же момент. Зная, что мне осталось несколько часов, я выбираю не спать. Да и как тут заснешь, когда на нас неприятности и горе сыпятся одно за другим?

Конец POV Лекса.