Актёр красного театра

      Сие действие происходило рядом с мед ангаром. Медик, два дня подряд не выходивший из «своего логова», сейчас, вечером, с ноги открыл дверь, и увидев в поле зрения разведчика, стал кричать его. Последний ничего не услышал, так как был в наушниках, сидя на ящиках спиной к доктору. Немец прорычал сквозь зубы, подошёл к мальчишке, и взяв за шиворот футболки, оттянул на себя, отчего позвоночник Скаута жалобно прохрустел, а сам он захныкал, жалуясь на «ужасные методы призыва внимания». — Позови Инженера. — Камон, чувак! Я, типа, похож на пацана-на-побегушках? Мне нечем заняться, типа, да? Да и вообще, до мастерской рукой подать, мог бы и сам ноги размять, а то сидишь в своей дыре двадцать четыре на семь, как приду-       Словесный ураган бостонца прервал зловещее выражение лица Людвига, так что Джереми передумал заканчивать слово. Бог весь чем он занимался, отсиживаясь в мед ангаре. Да и эти свежие пятна крови, блестящие на закате солнца, говорят о совсем нехороших действиях. Разведчик шумно сглотнул, вновь смеряя сокомандника взглядом, и еле улыбнулся, по-тихоньку пытаясь высвободиться от хватки доктора и вернуть вестибулярный аппарат в нормальное состояние, ведь его начало тошнить. — Х-хорошо! Сейчас его позову, только не нужно меня распиливать на органы! — пропищал шатен, и Медик наконец отпустил парнишу, отчего тот потерял равновесие и грохнулся на живот, больно ударяясь острым подбородком. — И побыстрее, герр Скаут, — добавил напоследок Людвиг, прежде чем скрыться в ангаре. Бостонец проводил того взглядом и закатил глаза. — Ага, конечно… — отряхивая пыль и песок с одежды, пробубнил юноша. Он ненавидел манеру общения Медика. Вообще. Она даже хуже, чем у Шпиона.

***

— Инжи! Инжи, тебя там Медик зовёт! Прикинь, я такой сижу, никого не трогаю, а он бац! И наклоняет меня назад, что я аж чуть сознание не потерял. А он такой-       Разведчик остановил словесный поток, и огляделся, только сейчас заметив, что Делла в мастерской не было. В нос ударил запах пива, сварки и пыли. В меньшей степени, железа и пороха. Аккуратно протиснувшись в приоткрытую им же дверь, Скаут прошёл глубже, осматривая предметы на рабочем столе Инженера. По правую сторону лежал выключенный паяльник, а по левую какое-то новое устройство. Везде разбросаны провода, болты, гайки. На полу валяется обойма.       Бостонец вытер нос и прошёл чуть дальше. Не заметив трубу под ногами, парень плюхнулся на деревянный пол, вновь потирая ушибленный подбородок. Но возмущаться он не стал, как только увидел на полу осколки стекла. Проследив за следом из стекла, взгляд Джереми наткнулся на разбитые инженерские очки. Разбил, и не удосужился кинуть в мусорное ведро? Был слишком увлечён своей работой? — Да чё ж они все такие занятые… — пробубнил шатен, поднимаясь на ноги. Пройдя дальше, он обнаружил открытый шкафчик с одеждой. Ну как с одеждой… По-большей части в нём много очков, касок, пара клетчатых рубашек и джинсовый комбинезон. Внизу ботинки и, конечно же, металлический красный ящик. Скаут потянулся к очкам и взял их в руки. Стекло было толстое и тёмное, что в голову юноши пришла мысль, как он вообще в них ходит? Причём, постоянно. Наверное, привык, но проверить стоит.       Кое-как напялив на глаза предмет, разведчик оглядел себя. В них и вправду была плохая видимость, от которой парень стал чувствовать себя некомфортно и уязвимо. Он-то привык видеть всё, чтобы лишний раз не напороться на пулю или ракету. Оттянув очки на лоб, бостонец надел жёлто-оранжевую каску и улыбнулся. Глянув на себя в зеркало, что удобно было прибито к правой стене, Джереми усмехнулся. Ещё рубашку и образ будет собран.       Взяв нехватающую деталь, Скаут подивился, какая она была мягкая. Она ему подходила — разве что разведчик был худой, а рубашка выглядела как подушка. Закрыв глаза, парень вновь расплылся в ухмылке. Он начинал вспоминать говор Конагера. Он такой… мягкий. Добродушный, спокойный. Такой… идеальный. На лице шатена расползся румянец. Он и сам не понял, почему так отреагировал, но был не против, лишь сильнее прижимая рубашку к себе. — Скаут? — а вот и обсуждаемая персона подоспела. Сзади стоял Инженер, с недоумением разглядывая гостя. Джереми взвизгнул, запинаясь об что-то железное на полу, и с грохотом упал в ноги пришедшего, в третий раз ударяясь подбородком. Делл взволнованно посмотрел на юношу и протянул руку. — Всё в порядке? Не ушибся? — Н-нет… — смущённо принимая помощь и поднимаясь на ноги, ответил разведчик и торопливо снял каску и очки, вешая на место. — Я тут пришёл сказать, что медик тебя зовёт. — Я уже к нему сходил. Будь добр, скажи, почему ты в моей одежде. — Ну… я… я просто… — парень зажмурился, набирая воздуха в лёгкие и быстро протараторил, закрывая ладонями лицо. — Мне очень нравятся твои рубашки! И твой голос! Прошу, умоляю, только никому не говори, иначе я стану последним отщепенцем! Прошу- — Тихо-тихо. Я никому не скажу, — техасец по-доброму улыбнулся, приглашая Скаута в свои объятья. Последний, чутка открывая глаза, приблизился и обнял Конагера, ощущая тёплое прикосновение инженера. Рядом с ним было комфортно, безопасно. — Делл, могу ли я пока полежать тут? Не хочу встречаться со Шпионом… — немного отдаляясь от лица инжи, спросил шатен, бросая короткий взгляд на потрёпанный диван. — Конечно, — отпуская парнишу из объятий, ответил мужчина, провожая взглядом парня, который скрутился в клубочек, следя за инженером. — Что ты мастеришь? — проговорил гость, смотря, как Конагер садиться обратно за стол и включает паяльник. — Новый прототип руки, а то старый начинает заедать. И вести себя как хочет. — У тебя же нет руки… Как ты её потерял? — Ну в общем… Это было лет в десять. Мой дед и отец тоже были инженерами и мне очень интересно наблюдать, как они что-то мастерят. Вечно сидел рядом и следил за каждым их действием. Но в один день мне стало этого недостаточно и я решил сам что-нибудь создать. У меня в голове была мысль о переработке конфет в железные болты и гайки, и для этого нужно было распилить большую пластину. Болгарку заело, и я хотел сам её починить, но она неожиданно включилась, перерубая мне руку. Затем дедушка сделал мне протез, который я носил до сегодняшнего дня. Это для меня, можно сказать, больная тема. Так что я-       Тут Делл замолчал, поворачиваясь к слушателю, и тепло улыбнулся, видя, как Скаут уснул, укутавшись в широкой рубашке. Конагер посмотрел на время и вздохнул. Джереми милый, когда спит, так что инженеру захотелось лечь сегодня пораньше. — Ох, парень… — прохрипел техасец беря на руки юношу, что весил, как ящик с турелью. — ночью в мастерской холодно. Пойдём в комнату.