Химия страсти

Где-то час прошёл словно в трансе. Вот только вошёл её адвокат, как дело развернулось на все триста шестьдесят градусов. Яростный до этого Александер вдруг сдулся. Так ловко оперировал терминами и угрозами Михаил. Мур его не слушала, не сводя взгляда с Дервиши. Быку перед лицом трясли красной тряпкой. И это заставляло задуматься: кто нанял ей такого адвоката? —…административное взыскание. Поговорим о уголовном? Сфабрикованные улики, отказ пострадавшей в медицинской помощи, грубое нарушение прав… Энджи всего на минутку вслушалась в его речь и тут же заполучила головную боль. Хорошо, конечно, когда помогают. Но она и так неплохо справлялась. Практически вывела Александера. А тут, между прочим, камеры и диктофоны. За стеклом комиссия. Стоило бы Дервиши хоть слегка перейти черту — и вуаля! — Мур спасена. Но и так неплохо. Ведь наконец детективы отступили. Закончив допрос и выключив камеры, они встали со своих мест и молча вышли. Конечно, Александер просто не мог так оставить Энджи. Он на мгновение задержался в дверях адресовав ей ничего доброго не предвещающий взгляд. Пропитанный презрением и обещанием их скорой встречи. Прежде, чем её адвокат успел что-то сказать, в допросную влетел Блум и с ним Уинтер. — Боже, Энджи, тебе нужна мед помощь? Позвать врача? Мур перевела глаза на подругу. — Нет, всё нормально. Я просто хочу домой. — Я отвезу тебя, — вступился Блум. — Нет-нет, — неожиданно твёрдо проговорил адвокат. — Мне нужно с ней переговорить. Заодно я её и подвезу. Не желая сейчас объяснятся перед Блумом и Уинтер Мур кивнула. Конечно, Михаил не то, чтобы внушал доверие, просто легче не спорить. Детективы отступили. Они проводили их до машины адвоката: белой Сузуки. Николь легонько подбадривая сжала плечо подруги, а Блум лишь улыбнулся на прощание. Они сели, и машина тронулась. Дорога прошла в молчании. Только припарковавшись около дома Энджи, мужчина наконец заговорил. — Я надеюсь, Винчестеры посвятили тебя в нашу историю? Мгновение в замешательстве, и Мур дернулась. При осознании того, что перед ней не человек, она представила очередную историю куда кровавее. Поэтому за секунду рванула ручку двери и выпрыгнула на улицу. Дрожащие мышцы напряглись, отдаваясь во всем теле адской болью. Но Энджи всё равно бежала. Неважно куда. Лишь бы подальше от всего этого. Пожалуй, именно эту истину она почерпнула из кровавой истории: беги пока можешь. Однако Михаил быстро перехватил её поперёк пояса. Девушка закричала, чувствуя, как пахнущая лосьоном рука зажимает ей рот. — Да тише ты! — ощутил как сомкнулись челюсти Мур на его ладони Михаил. — Я на стороне добра. Прекрати вырываться и дай мне рассказать! — А-а! — что было сил снова завопила Энджи. — Ладно, сквозь твои вопли попробую, — мужчина закряхтел, когда доктор угодила ему коленом между ног. — Я лишился благодати, как и мой братец Люцифер. Теперь работаю и живу как человек! — Я тебе не верю! — зарычала Мур, смыкая челюсти на оголившимся в борьбе предплечье адвоката. — Да что ты творишь, больно же! Но девушка не разжала челюсти. Она до последнего собиралась бороться. И Винчестеры потом своё получат. Все. Вот только ей вдруг пришлось отпустить Михаила. Внизу живота чертовски больно кольнуло. Спазм перехватил дыхание, и Энджи с брызнувшими из глаз слезами свалилась на колени, зажимая живот руками. — Что с тобой?.. — испуганно спросил мужчина, не зная как помочь девушке. — Вызови скорую… — простонала Мур. Ее лицо покраснело до самых корней волос. — Пожалуйста… Но Михаил поступил по-другому. Он схватил её на руки, просто вышибая входную дверь дома. Положив девушку на диван, адвокат замер в проходе. Он явно мучайся в сомнениях, но наконец тяжело вздохнул и протянул к Мур руки. Его холодные ладони легли ей на живот. Едва заметное блеклое свечение вырвалось наружу, проникая в утробу девушки. Ощутив, что боль отступила, Энджи разлепила глаза. Она видела, что делал Михаил. И, самое главное, как из его носа медленно начинает сочиться кровь. Сияние стихло, и мужчина выпрямился. Он тяжело дышал и тем не менее поднял руки, пальцем указывая на живот Мур. — Я починил, не переживай. Правда после этих слов появился новый повод. Михаил просто завалился без сознания на бок, переворачивая треснувшее под ним кресло.

***

Сэм тяжело вздохнул. — Ладно-ладно, по рукам. Но список ингредиентов ты получишь только после заклинания. — Идёт, — рыжеволосая ведьма возложила руки на привезённое охотником зеркало. — Тебе информация о девчонке, мне ритуал. Ещё один фокус в копилку. — Давай уже. — Жена давать будет, если повезёт… — проворчала Ровена и закрыла глаза. — Ostende mihi tempus puer Natus… Винчестер обошел ведьму встав за спиной. Он тоже вглядывался в молочную муть зеркала, пытаясь разглядеть там хоть что-то. — Оstende mihi faciem venti domum oblitus… Грянул гром, и Сэм сам того не ожидая вздрогнул. Он перевёл глаза на лежащую фотографию около плеча Ровены. Со снимка без улыбки смотрела Энджи. Рядом так же покоилась фотография Мелани. Правда перевёрнутая лицом вниз. — Necessario mihi de gustu et futura cognoscat… Постепенно в зеркале стало что-то проясняться. Какие-то образы сменяли одно за другим. Сначала дорога среди леса. Затем маленький фермерский домик. Снова дорога и свет фар. Такой белый, что невольно слепил глаза. Полицейская машина. Полицейский участок. Самой Энджи ещё ни разу не было видно. — Еxpergefactus faciem tuam… Аmen! Ведьма распахнула глаза, уставившись на хлопочущую девушку. Доктор Мур спокойно у себя дома ставила чайник. Она улыбалась, всё время заправляя за ушко прядь. Небрежный жест, но слишком часто повторяющийся. Сначала Сэм решил, что с ней рядом Дин. Уж очень характерно кто-то слева от неё постукивал пальцами по столу. В точности, как и старший Винчестер. Однако стоило доктору Мур переклониться через стол, как картинка в зеркале сдвинулась. Словно умелый оператор двигал камеру. И они дружно ужаснулись. Сэм от осознания, кто же перед ним, а Ровена — от уставившегося из зеркала точно на неё взгляда зелёных глаз. Охотник подскочил, уносясь прочь. На ходу к машине он достал телефон, набирая брата. — Да, Сэмми, я несколько занят тут… — ответил кряхтя Дин. — Что-то срочное? — Да, старик, срочнее некуда, — он завёл машину. — Где ты? Откуда тебя забрать? — С полицейского участка. — Что?! — Да, мы тут несколько встряли с Рэем. Так что ты там, говоришь, случилось? — Энджи дома. Знаешь с кем? — А ты ревнуешь? С кем же? — С Михаилом. — С тем самым Михаилом? — ужаснулся Дин, однако тут же сдавленно крякнул, словно его ударили под дых. — Прости… братишка, но я немного занят. И связь прервалась.

***

— И какой срок? — Михаил двумя руками обнимал чашку чая, приготовленную Энджи. — Три месяца, — улыбнулась та. — Признаться честно, поначалу я даже пыталась заставить себя сделать аборт. — Правильно, что передумала. — Думаешь? — кажется, девушке очень нахватало таких вот слов. — Да, — архистратиг отхлебнул из чашки. — Жизнь священна. Это я тебе как архангел говорю. — А ты… — девушка несколько смутилась, — ты типа… исцелил моего ребёнка? — Можешь и так считать. — А ещё что-нибудь о нём можешь рассказать? — О чём? — Ну, может ты что-то узнал там… — Ой, нет, прости, — Михаил мягко улыбнулся и склонил голову набок. — Слишком ранний срок. — Понимаю, — девушка вдруг услышала, как на телефон пришло уведомление. Странный звук, словно смех клоуна. Она вгляделась в дисплей. — Какого черта? На заставке стоял незнакомый ей мужчина в цилиндре. Мгновение, и под рёв аплодисментов из динамика, он поклонился сняв шляпу. Из неё выпрыгнуло пару кроликов, вылетело трое голубей и посыпалось конфетти. Стоило Мур поднять глаза, как мужчина из телефона оказался прямо посреди кухни. — Давно хотел с вами познакомиться, — учтиво улыбнулся тот и сам взял в руки ладонь доктора, звучно чмокнув. — Миша. Братец. Как жизнь? Как адвокатура? — Пошёл прочь, Гавриил. — Сначала я кое-что интересное вам расскажу. Нет, нет, что это я? — трикстер комично сделал выпад. — Лучше покажу! Энджи нахмурила брови, глядя, как мужчина в цилиндре щёлкает пальцами. Мгновение и всё потухло. Она открыла глаза, понимая, что сидит совершенно нагая в саду. Всё вокруг пестрило зеленью и яркими цветами. С густых деревьев низко свисали тяжёлые сочные плоды. Они томились от сока, переливаясь на несколько розоватом свету солнца. И вдруг её плеч коснулись тёплые руки. Девушка обернулась, встречая Дина. Дыхание перехватило, а все мысли сбились до томного томления в груди. Мужчина сорвал один из плодов, протягивая его ей. И Мур приняла фрукт, впиваясь в него маленькими зубками. Сок заполнил рот сладким вкусом. По подбородку потекли тоненькие струйки, и она улыбнулась. Следом сорвав низко висящее яблоко. Дин нахмурился и отрицательно покачал головой. Энджи настаивала. Поднялся ветер. Он растрепал её стальные волосы по плечам. И вот мужчина наконец откусил. И мир наполнился тьмой. Мур вздохнула, понимая, что нечем дышать. Она зажмурилась, ожидая как потеряет сознание. Но всё вышло иначе. Девушка сидела на камне. Вокруг были стены из шкур и палок. Она и сама была одета. Но чувствовала себя по-другому. Внутри грызло сомнение. Мысли путались, на сердце лежала неподъёмная тяжесть. Мур выбежала наружу, видя двоих. Её губы растягивались, выкрикивая два имя. А звука не было. Только челюсть в руке одного из братьев. Только удар и кровь. Энджи закрыла лицо руками, видя, как медленно к братоубийце подходит Люцифер. Он аплодировал, под руку ведя своего спутника в низком капюшоне. Похоже, у всех есть роли в этом спектакле. — И что? — Михаил сверкнул глазами. — Я и раньше это знал. — А об этом ты тоже знал? — Гавриил из кармана достал маленькое изумрудное колечко. — Красивое? Огромный камень сверкал на свету. — Согласно легенде, изумруд выпал из короны падшего архангела Люцифера, когда Михаил низверг его в Ад. Всё это ложь, да, Миш? Это ведь твой камень? Твоя благодать? — Верни. — Не могу, смотри, — Гейб всё ещё держа в руке ладошку Мур надел ей на безымянный палец кольцо. — Вот. Оно не снимается. Михаил налетел на Энджи пытаясь снять свою благодать. — Ты ещё палец ей отрезать попробуй, — усмехнулся глашатай. — Хочешь подсказку? — Ну же, — тяжело дышал архистратиг. — Люциферу я такой не давал, но так как у него была фора… Девчонка должна на самом деле захотеть отдать тебе благодать. Подойдёт любое самое тёплое чувство: любовь, благодарность, вера и так далее. По-другому не получится. — Ты ублюдок! — А, ну и чтобы усложнить тебе задачу… Энджи, а знаешь почему Миша так добр к тебе? — Гейб поиграл бровями. — Заступился в полиции. Спас твоего ребёнка. Подбадривает. Улыбается. Готов стать тебе едва ли не телохранителем. — Потому что архангелу так положено? — чуть не плача проворчала та. — Нет, отнюдь. Ему нужен этот ребёнок, доктор Мур. Наследник Дина Винчестера. В нём кровь Каина. Он идеальный сосуд для Михаила. Знаешь в чьём теле он сейчас? Молодого Джона. Отца твоих любимых безволосых обезьянок Винчестеров. — Заткнись, — резче, чем следовало, рыкнул Михаил. — На этой ноте я вас и оставлю, — довольно потирая ладони, ухмыльнулся Гавриил. — Чао, мучачос.