Химия страсти

В следующий миг с неба полился кровавый дождь. Казалось, словно небо зарыдало кровавыми слезами, наблюдая за невероятной жестокостью людей. Под этим дождём пылающие глаза Дьявола казались особенно устрашающими, как и он сам. Сердце Энджи сжалось от страха, когда Сатана пошёл в сторону скатившийся на землю и вжавшейся в машину Мелани. Не обращая внимания на заливающую глаза кровь, Мур хотела броситься к ней, обнять и больше никого не подпускать, но… Вовремя заметила насколько осторожно, будто боясь прикоснуться, Люцифер прижал её к себе, закрывая своими крыльями от этого страшного внешнего мира. Он что-то говорил, но Мур не могла расслышать слов из-за шума разбивающихся об асфальт багровых капель. Женщина обернулась, встречаясь с шокированным взглядом двух братьев. Дина потряхивало то ли от ярости, то ли от выброса адреналина. Охотник учащённо дышал, проводил руками по лицу, размазывая кровь и одновременно пряча срывающиеся слёзы. Мужчина не понимал почему они текли по его лицу, но он никак не мог их остановить. Сэм молча смотрел куда-то в сторону, но патолог не могла не заметить, как и его потряхивало. Глубоко вздохнув, Энджи поняла: в эту ночь во всех них что-то надломилось и этот щелчок услышали все без исключения. В эту ночь их мир содрогнулся.

***

Люцифер ощутил, как дрожащая всем телом Мелани вцепилась мёртвой хваткой за руках его куртки. Он попытался усадить её на кровать, но та не желала отпускать его, начиная хныкать. Тогда он сел рядом, обняв её, стараясь согреть, ведь девушка была невыносимо холодная. За этой картиной наблюдала вышедшая из душа Энджи. Сейчас на ней были короткие домашние шорты и рубашка любимого мужчины. От вещи тянуло его одеколоном и порой у женщины начинала кружиться голова. Тяжело вздохнув, патолог вошла в комнату, стараясь ступать осторожно и мягко. Она примерно предполагала. как должна отреагировать на случившееся Мелани и старалась, чтобы её движения не были слишком резкие. — Милая, — патолог опустилась на кровать. Энджи едва заметно вздрогнула, когда по-прежнему горящие багровым огнём глаза Люцифера угрожающие впились в неё, будто предупреждая: сделаешь ей больно и я убью тебя. — Тебе нужно помыться. Мур аккуратно взяла руки шатенки и постаралась отцепить её пальцы от куртки Люца, но та вновь начала хныкать и прижиматься к Дьяволу. Тот в свою очередь сильнее сжал её в своих руках, будто дракон, который охранял своё драгоценное золото. — Ты-то хоть в себя приди. — Я в себе, — сразу же отозвался Дьявол, смотря точно в глаза патолога. — И если она не хочет, значит она никуда не пойдёт. — Она вся в крови, — стараясь быть как можно терпимее, настаивала Мур, указывая на слипшиеся и спутавшиеся волосы Мел. — Ей же будет только лучше. Пойми это. Глаза Люцифера приобрели свой привычный небесно-голубой цвет. Блондин судорожно выдохнул, прикасаясь губами к макушке девушки. Он начал шептать что-то неразборчивое ей на ухо и как бы Мур не старалась, она не могла понять слов, словно они были бессвязными, но потом вдруг до неё дошло: это был енохианский. Через пару долгих и тяжёлых минут Мелани нехотя разжала пальцы, смотря при этом куда-то в сторону и в пол. Энджи осторожно придерживала подругу под руки, ведя в сторону ванной, которая была прямо у охотницы в комнате. — Тебе бы тоже не помешало помыться, — заметила патолог, слабо улыбнувшись. Люцифер молча проводил их взглядом и поднялся с кровати, не обращая внимание на испорченное постельное бельё. Дьявол прошёлся по коридорам, выходя прямо на кухню, где сидели братья Винчестеры. Над ними нависло тяжёлое молчание, в котором они прибывали отнюдь не пять минут. Блондин заметил разбросанные: кастрюли, разбитую бутылку пива, осколки которой разлетелись по разным углам, а лужица тянулась к порогу. Сэм был бледен, скрывая своё состояние внутри себя, пока Дин пылал яростью, не стараясь даже душить её. Старший охотник увидел зашедшего не сразу, но смерил его не самым добрым взглядом. — Что? — хмуро спросил севший за стол Сатана. Он скинул грязную куртку на пол и вытащил из спутавшихся волос чей-то зуб. — М-м-м-м, зуб мудрости… гнилой. — Ванная там, — хриплым голосом подсказал Сэм, указывая в коридор за своей спиной. — Всё время налево. Не ошибёшься. — Спасибо, Лосик. Пройдя по указанному направлению, Люцифер зашёл в общую душевую комнату, скидывая свои вещи прямо на пол. Выкрутив кран с горячей водой, он встал под хлынувшие струи, которые постепенно становились горячее. Пар расползался по комнате, заполняя собой всё, создавалось такое ощущение, что мужчина находился в густом тумане, но выхода почему-то не искал. Сев на нагретый кафель, он взглянул на свои руки, на которых всё ещё оставались ощущения прикосновения, та дрожь, которую испытывала Мелани, холод её кожи и даже лёгкий, еле ощутимый запах… её крови. Девственной, чистой… В груди защемило и к горлу подкатил болезненный ком, перед глазами вновь предстало побледневшее лицо охотницы, её испуганных глаз, которые бессмысленно блуждали по всем и всему, надеясь хоть где-то найти надежду на спасение, а затем в ушах раздался собственный животный крик. Дальше всё поглотила красная, обжигающая ярость, всё стало таким далёким. Из смешавшихся лиц он видел лишь её, такую маленькую и хрупкую. Закрыв кран, Люц взял несколько полотенец. Одним обмотал бёдра, а другое повесил на плечи. В коридоре гулял небольшой сквозняк, но эта прохлада была даже приятной, она словно освежала мысли, приводя рассудок в порядок. — С лёгким паришком! — А ты что здесь делаешь? — хмуро спросил Люцифер, стоявшего посреди кухни Гавриила. Винчестеры на него никак не реагировали, предпочитая думать, что глашатай — эта часть интерьера, которая умеет разговаривать. — Твоё письмо было потеряно. Тебя не пригласили. — Это, между прочим, обидно! — заявил тот. — Я же не к вам пришёл, — внезапно серьёзно сказал он. — А к Мелани. — О-о, ты решил прийти лишь сейчас, — полным яда голосом пробасил Дин, делая глоток пива. — А где ты был когда с ней вытворяли такое?! — ударив кулаком о стол, Винчестер с грохотом вскочил на ноги. Его лицо покраснело и вытянулось, глаза блестели гневом и несоизмеримой болью. — Где ты был когда?!.. Дыхание перехватило, а сердце слишком больно кольнуло. Сэм успел вовремя подхватить брата, у которого внезапно подкосились ноги. Гавриил молча продолжал стоять и смотреть как человек сходил с ума от разрывающей его изнутри боли и отчаяние из-за невозможности изменить прошлое. Почему он не помог? Он не знал. Просто не пришёл? Или не захотел? Гавриил не мог ответить на эти вопросы. Перед глазами всплывали картинки того, как девушка не задумываясь вытащила его, когда тот был ранен. Так почему?.. — Какие же у вас хмурые лица! Все резко обернулись на звонкий голос, прозвучавший из коридора. Совсем скоро на свет вышла переодетая Мелани. Её щёки были по-прежнему бледны, на руках красовались посиневшие следы от пальцев мужчин, ноги дрожали и походка была не самой уверенной. Позади неё шла Энджи. Женщина с досадой смотрела на шатенку, которая старалась делать вид, что ничего ужасного не произошло, но выходило слишком неправдоподобно. Мелани не умела носить маски, слишком плохо скрывала свои эмоции, которые прямо сейчас утягивали её на глубокое дно. — Где кофе? — спросила она, но при этом не обращаясь ни к кому. — А конфеты? — охотница поставила стул и поставила на сидушку ногу, сразу же жмурясь от боли, но упорно взобралась, начиная осматривать верхние полки. — Что и печенья нет?! Да как мы жить-то будем без сладкого?! — У-у меня есть. Винчестер обернулась на Гавриила, замечая его лишь сейчас. — О, Гаврик! Ты как раз вовремя! — Мелани пошатнулась, едва не свалившись. Сэм помог ей спуститься. Глашатай протянул ей небольшой пакетик, внутри лежала: коробка конфет, три шоколадки, пачка кофе и белая лилия. — Цвяточек! Спасибо! Энджи, поставь, пожалуйста в водичку! — Что ты делаешь? — Люцифер положил ей свою тяжёлую ладонь на плечо, оборачивая к себе. — Я хочу кофе, — пожала плечами та, смотря ему только в глаза, не замечая, что сейчас на нём нет ничего кроме одного полотенца. — Будешь? С молоком? С сахаром? А вы?.. — Прекрати! — блондин встряхнул её, замечая, как с ресниц срывались прозрачные слёзы. — Что «прекрати»? Что именно? — сквозь слёзы девушка улыбнулась, сжимая холодными пальцами его ладонь. — Вести себя как обычно? Делать вид, что ничего не случилось? А почему нет? Давайте просто всё забудем, как страшный сон! Ничего ведь теперь не исправить. — Но мы справимся. Все вместе, — подал голос старший брат. Он держал за руку Энджи, стоящую рядом. — Да… — задумчиво протянула Мелани, задерживая взгляд на их руках. Даже сейчас он переживает за неё гораздо больше. — Будем считать это моим искуплением перед всеми вами. Я заплатила за свой промах. — О чём ты? — Сэм поставил на стол горячий кофе, положив в кружку три ложки сахара, как любит его сестрёнка. — Это из-за меня Энджи подверглась опасности. Из-за меня вы… все пострадали, — с тяжёлым выдохом ответила Мелани, смахивая непрошеные слёзы. — Вы… простите меня? — Мы никогда на тебя не злились, Мел, — Дин наконец прижал к себе шатенку, втягивая запах ягодного шампуня. Сердце вновь сжалось, но после стало чуть легче дышать. Главное, что она была жива. Всё остальное было не так важно. — Никуда больше не уходи. Шмыгнув носиком, шатенка кивнула, сжимая сильные мужские плечи. Она слишком долго мечтала об этих объятиях. Таких тёплых и родных. Через некоторое время все разошлись по своим комнатам. Каждому требовался отдых. Гавриил решил побыть в бункере какое-то время и поэтому, не обращая внимание на бурчание охотников, завалился с ногами на диван в гостиной. На кухне остались лишь Мелани, которая периодически кривила лицо от боли и Люцифер, потягивающий холодное пиво. — Спасибо, — решила нарушить повисшее между ними молчание Винчестер. Она постаралась улыбнуться, но из-за боли вышло лишь какое-то подобие. — Правда. — Отработаешь потом, — хмыкнул Люц, сделав ещё парочку небольших глотков. На самом деле блондин говорил об этом не всерьёз. — Тебя вообще нельзя больше никуда одну отпускать. Усмехаясь, Мел покачала головой. Её глаза покраснели, а взгляд был невероятно уставшим, словно все жизненные силы разом покинули девичье тело. — Я же твоя маленькая мисс Неудача. — Нда, — Люц положил свою руку на стол ладонью вверх, дожидаясь, пока Мелани вложит свою ручку в его. Её руки по-прежнему были холодными. — И я собираюсь за этой Неудачей присматривать чаще.