Удержать позицию

      Она присела на стул у кровати и медленно, едва весомо коснулась лица Джима. Он исхудал. Сердце сжалось от его вида: багровый синяк красовался под глазом, а засаленные волосы сбились на лбу. Она боялась к нему прикоснуться. Боялась, что она поехала крышей, а разум не выдержал нагрузки, выдавая галлюцинации.       — Что вы с ним сделали?! — Джойс резко обернулась на скрип половиц.       — Миссис Байерс, вам следует успокоиться, — устало напомнил майор. Очевидно, он уже жалел о том, что притащил женщину сюда.       — Не успокаивай меня! — Прошипела она сквозь зубы и трепетно взяла Хоппера за руку.       Женщина несколько часов не могла успокоиться. Сначала её без каких-либо объяснений притащили в избу и долгое время держали в неведении. Затем в комнату буквально влетел Хоппер. Он ураганом пронесся по помещению, снося все на своем пути, и чуть ли не замертво упал у её ног.       Каждый раз, как её взгляд падал на кровать, где безмятежно спал мужчина, у неё срывало крышу. Она ругалась. Ходила от стены к стене и злобно приговаривала себе под нос проклятия. Стоило Хопперу пошевелиться, как Джойс с замиранием сердца следила за ним — боялась. Всей душой она боялась снова потерять его.       — Лёд. — Лариса вошла в комнату с пакетиком и тенью замерла возле двери.       Джойс не нужен перевод, чтобы понять, что это. Она подлетела к женщине и вырвала кулек из её рук, а затем, виновато глянув Ларисе в глаза, прижала холод к фингалу Джима.       — Он просто спит, — Головин, наконец, решил просветить Джойс.       — Что происходит? — Спокойно спросила она. В груди бушевал ураган из противоречивых чувств. Джойс не могла сосредоточиться на чем-то одном: то она, глупо улыбаясь, глядела на Хоппера, то метала молнии в сторону Головина.       — По большей части, нам нужна его помощь, — Головин закурил сигарету. — Но за три недели мы ничего так и не добились, кроме того, что он разнес мой кабинет. Чертов американец!       — Я здесь для…       Головин перебил её:       — Для того чтобы убедить Джима, что с изнанкой шутки плохи.       — Он это знает, — усмехнулась Джойс. — А Вы только сейчас это поняли?       Майор опустился на стул. Он смутился. Задумчиво выдохнув дым, Головин, наконец, сказал:       — Она растет.       Джойс оцепенела от ужаса. В висках пульсировал один вопрос: «Как, опять?». Для неё это не должно было стать сюрпризом, она догадывалась, но страшилась признать эту мысль.       В напряженной тишине шаги по скрипящему полу звучали зловеще. Лариса поставила тазик около головы Джима и, закатав рукава, достала тряпку из воды. Джойс перехватила руку женщины. Байерс никак не могла понять, что собиралась сделать Лариса.       — Не твое — не трогай! — майор подавил смешок.       Женщина понимающе кивнула и отдала тряпку. Джойс провела Ларису напряженным взглядом — в груди все бурлило от немого возмущения. Скрипнула дверь. Джим недовольно поморщился и заелозил по кровати.       — Тише-тише, — голос Джойс дрогнул.       Хоппер перехватил её руку у самого лица. Джойс вздрогнула. Она попыталась отдернуть руку, но Джим крепко держал запястье женщины.       Хоппер приоткрыл один глаз и недоверчиво посматривал по сторонам.       — Джойс, ты поменяла прическу? — совершенно серьезно прохрипел Хоппер.       — Ты как? — её губы дрогнули, а лицо заметно посветлело. Две недели — столько времени Джойс не испытывала настоящей радости: от какого-то дурацкого вопроса она вновь смогла вдохнуть воздух полной грудью. Он снова рядом. Джим отпустил руку, и она смогла, наконец, вытереть запекшуюся кровь с его лица.       Хоппер поставил ноги на пол, и Джойс, помогая подняться, схватила его под руку. Она испытывала невероятное желание потрогать каждый сантиметр его тела, убедится в том, что он настоящий. Она не могла заставить себя отвести от него взгляд, и не сразу услышала, что Джим сказал.       — Что?       Хоппер не стал утруждать себя повтором вопроса — он звякнул наручниками.       — Я решил уберечь свой дом от погрома.       Голос Головина сильно подействовал на Джима. Он вскочил на ноги. Джойс юркнула за его спину — привычный для напарников финт.       — Расслабься, я решил поменять методы. — Майор расслабленно сел за деревянный стол.       Лариса вошла в комнату и положила на кровать полотенце с кульком. Достала маленький ключ и, недоверчиво глянув на майора, отстегнула руку Джима. Майор похлопал себя по кобуре, ясно давая понять Джиму, что позаботился о своей безопасности.       — Я тебе покажу что-то интересное, но при условии, что ты будешь паинькой и приведешь себя в порядок.       Джим напряжен. Джойс чувствует, что если ничего не предпримет, то так затея и провалится. Она положила руку на его плечо. Джим вздрогнул.       — Все нормально, — шепнула Джойс ему на ухо. — Доверься мне.       На мгновение он повернулся, и она уловила в его взгляде сомнение и недовольство.       

***

      — Охренеть!       Голос Сары помог Билли взять себя в руки. Он сбросил оцепенение и, скинув с плеч рюкзак, злобно посмотрел на нее.       — Мы уверены, что хотим идти дальше? — поинтересовалась Круз, переминаясь с ноги на ногу.       — Ты следила за нами? Как ты нашла нас? — Билли подошел к ней вплотную.       — Я дала тебе карту — конечно, я знаю, куда ты пошел, — она с вызовом смотрела ему в глаза.       Несмотря на то, что пальцы Билли подрагивали от злости, а сердце стучало в висках, ему все равно холодно. Неестественно холодно, для лета.       — Какое отношение ты имеешь ко всему этому?! — он указал на серую улицу.       С каждой секундой промедления он все больше сомневался в Круз. То, как она переминалась, смотрела себе под ноги, до скрежета зубов, сводило с ума. Резким движением Билли придавил её к стене.       — Говори!       — Отпусти меня! — едва слышный щелчок, прорвался сквозь пелену. — Иначе пристрелю.       Он внимательно проанализировал её лицо и, медленно поднимая руки, отступил.       — Тут убежище красных, — она потерла шею и опустила оружие. — Майор Колосов подкупил всю администрацию города, кроме меня. Он решил, что раз не удалось заткнуть деньгами, то получился запугать…       — И у него получилось?       — Они похитили и убили моего папу, — тихо ответила она.       — Ты этого не говорила.       — Я… Если бы я взяла деньги, то он остался бы со мной, — шмыгнув носом, добавила она.       Неловким движением Билли прижал её к себе. Он привык к таким жестам по отношению к женскому полу. Старое доброе сострадание — и девушка уже течет по нему. Но с Сарой все иначе. Ему захотелось облегчить её страдание, разделить его. Резко отстранившись, он, как ни в чем не бывало, поинтересовался:       — Ты идешь? — поднимая рюкзак, спросил Билли. — Нам пригодится твое оружие.       — Сразу после того, как узнаю: куда делся твой дружок?