Маленький лотос

***

       Лотосовая пристань была объята безмятежной тишиной. Солнце уже зашло, и после ужина большинство учеников либо удалились в свои комнаты, либо готовились к ночным дежурствам. Лань Сичэнь относился к первой группе. Сидя на краю его с Цзян Ваньинем кровати, он внимательно наблюдал за мужчиной перед ним.        Цзян Ваньинь стоял к нему спиной и снимал с себя мантию. Для него подготовили ванну, пока он раздевался для вечернего омовения. Мужчина остановился, когда стянул немного ткани, и осторожно оглянулся через плечо. Пристальный взгляд Лань Сичэня был полностью сосредоточен на теле мужа, интерес становился все более очевидным с каждым снятым слоем одежды.        — Эй, хватит пялиться. Может посмотришь куда-нибудь ещё? — сказал Цзян Ваньинь. Несмотря на хмурый взгляд, в его голосе не было ни капли язвительности.        — Я не пялюсь, — с улыбкой сказал Лань Сичэнь, отводя взгляд, позволяя своему на удивление застенчивому мужу сохранить лицо. Он смотрел в никуда, слыша фырканье Цзян Ваньиня, за которым последовал шорох снимаемой одежды.        — Закончил? — спросил он немного погодя, все еще глядя в сторону.        Цзян Ваньинь издал неопределенный, раздраженный звук.        — Ты не должен этого делать, я справлюсь сам.        — Я пробыл в Гусу почти две недели. Мне немного грустно, что мой муж сначала не хочет, чтобы я смотрел на него, а потом не желает, чтобы я был рядом с ним.        — Ха, ты же знаешь, что это не так… — беременность сделала Цзян Ваньиня довольно ласковым. Обычно он был плох в выборе жестов и слов, становясь довольно неуклюжим или неуверенным, когда хотел чего-то от Лань Сичэня. Первое время Цзян Ваньинь настаивал на том, что Лань Сичэню не нужно было так часто посещать Лотосовую пристань. Но сейчас он, казалось бы сам того не осознавая, загорался, когда глава клана Лань проходил мимо, обнимал его и держал за руки. В уединении их комнаты он так же стал довольно милым. Излишне говорить, что Лань Сичэнь наслаждался каждым таким мгновением.        Поэтому, когда пришло время для ванны, он был слегка разочарован тем, что муж внезапно захотел держать его на расстоянии вытянутых рук.        Вероятно… Цзян Ваньинь был смущен. Прошло время с тех пор, как Лань Сичэнь в последний раз видел его обнаженное тело, во всяком случае, глазами. Его руки часто касались фигуры Цзян Ваньиня, когда они лежали вместе в постели, а муж засыпал в его объятиях. Мускулы его бедер и живота благодаря ребенку стали мягче и более округлыми. В нижней части живота появились слабые растяжки, и Лань Сичэнь любил ощупывать их, думая о них как о разрядах молнии Цзыдяня.        Лань Сичэнь хотел и взглядом насладиться тем зрелищем, которое знали его руки, но Цзян Ваньинь не позволил.        — Отлично, я готов.        Лань Сичэнь оживился, радостно следуя за Цзян Ваньинем в смежную ванную комнату, где стояла наполненная водой деревянная ванна.        На седьмом месяце беременности живот Цзян Ваньиня стал более округлым, время от времени лишая Главу Клана равновесия. Несмотря на то что он легко передвигался, Лань Сичэнь все еще беспокоился по мелочам, например, когда муж свешивал ноги через довольно высокий край ванны. Обычно акушерка помогала Цзян Ваньиню залезать и вылезать из бадьи, но сегодня вечером Лань Сичэнь вызвался сделать это сам, раз он уже был здесь.        Лань Сичэнь одной рукой принял протянутую ладонь Цзян Ваньиня, а вторую положил на поясницу мужчины, поддерживая его. Когда тот ступил в ванну, Лань Сичэнь не мог не окинуть взглядом тело мужа, оценивая новые мягкие изгибы и любуясь водопадом волос. За последние несколько месяцев они сильно отросли, а он перестал их стричь. Волосы стали слишком длинными для его обычного пучка, и он начал постепенно перенимать стиль Цзян Фэнмяня, у которого темные пряди рассыпались по плечам и спине.        Иначе говоря, несмотря на то что муж и раньше был привлекателен, теперь он стал невероятно красив.        Цзян Ваньинь наконец-то смог сесть в ванну и удовлетворенно вздохнул, когда теплая вода обняла его.        — Хочешь, я тебя вымою, а-Чэн? — предложил Лань Сичэнь. Цзян Ваньинь плеснул в него водой.        — Не надо, я и сам прекрасно справлюсь.        Ну, он более или менее ожидал такого ответа. Лань Сичэнь улыбнулся и кивнул. Поцеловав его в лоб, он сказал:        — Тогда я буду в спальне. Дай мне знать, когда будешь готов выйти, чтобы я вытер тебя.        — Я постоянно говорю, что могу сделать это сам, — пробормотал Цзян Ваньинь почти про себя. Лань Сичэнь успел сделать всего несколько шагов, когда Цзян Ваньинь внезапно позвал его: — Лань Хуань.        — Хм?        — П… подойди… — Цзян Ваньинь ковырял между деревянными досками ванны, не отрывая от мужчины взгляда голубых глаз. — Присоединяйся ко мне. Тебе тоже нужно помыться, так что… давай просто сделаем это вместе.        По правде говоря, настроение мужа менялось очень быстро. Улыбка Лань Сичэня стала еще шире.        — Хорошо.        Хотя он произнес только одно слово, приглашение очень взволновало его. Прежде чем Цзян Ваньинь успел передумать, он быстро разделся, сложил одежду и лобную ленту и положил их в угол, прежде чем вернуться к ванне. Поскольку Цзян Ваньинь был главой клана, его ванна была просторнее обычной, поэтому Лань Сичэнь смог без проблем поместиться.        Цзян Ваньинь немного подвинулся вперед, освобождая место.        — Садись сюда, — сказал он, указывая рукой.        Лань Сичэнь нетерпеливо шагнул внутрь, устраиваясь в воде так, что Цзян Ваньинь сидел между его ног, а его спина была прижата к груди мужчины. Лань Сичэнь не удержался и сразу же обнял мужа, поцеловав его в щеку.        — Лань Хуань! — Цзян Ваньинь взвизгнул, а затем недоверчиво рассмеялся, когда получил еще один поцелуй в чувствительное местечко прямо под мочкой уха. — Ты прямо как Фея, если она не видела а-Лина пять минут!        — Гав-гав, — поддразнил Лань Сичэнь. Он в последний раз поцеловал мужа в плечо и принялся их мыть. Хоть Цзян Ваньинь и сказал, что может сделать это сам, он не протестовал, когда Лань Сичэнь начал осторожное омовение.        В течение последних нескольких месяцев Лань Сичэнь постоянно ездил из Гусу в Юньмэн и обратно. Больше всего он хотел остаться в Лотосовой пристани, чтобы присматривать за беременным мужем, но он не мог бросить обязанности — не снова, не после тех ужасных месяцев, когда все дни напролет проводились в уединении и печали. Его клан заслуживал лучшего главу, а человек перед ним помог ему вернуть уверенность в себе. И поэтому он покорно продолжал заниматься внутренними и внешними делами клана Лань, отправляя учеников на ночную охоту и помогая своему дяде вести занятия в Облачных глубинах.        Вся эта работа вместе с постоянными разъездами была утомительной, если не сказать больше. И поэтому Лань Сичэнь растворялся в таких моментах, когда он и его партнер могли расслабиться и провести время вместе. Это также давало ему возможность пообщаться с малышом.        Положив под водой руку на живот Цзян Ваньиня, он сказал:        — Он определенно будет пловцом.        — Естественно, — сказал Цзян Ваньинь с гордой улыбкой. — У клана Цзян есть традиция рождения в воде. Я, моя сестра, наш отец — мы познали воду прежде, чем узнали воздух.        Лань Сичэнь мурлыкнул, поймав себя на мысли, что предвкушает это событие. Уже давно было решено, что их ребенок будет принадлежать в первую очередь к клану Цзян, а значит унаследует имя Цзян Ваньиня и родится так же, как и его предки. Поначалу Лань Цижэнь возражал, желая, чтобы прямой потомок Лань Сичэня однажды унаследовал его обязанности, поскольку Лань Ванцзи и Вэй Усянь были странствующими заклинателями, но для самого Лань Сичэня это было неважно. В конце концов, у него все еще были родственники, которые берегли свое имя и могли иметь наследников, которые продолжили бы род и возглавили орден. У Цзян Ваньиня же есть только он. Кроме того, кто сказал, что это их последний ребенок? Имя было незначительным вопросом, а самой большой радостью и гордостью Лань Сичэня будет рождение их ребенка.        «Да, имена… мы должны подумать об именах в ближайшее время», — размышлял он, проводя влажной мочалкой по плечам Цзян Ваньиня. «Мы все еще не знаем, будет ли мальчик или девочка, поэтому мы придумаем именах для обоих.»        Его муж внезапно вздрогнул и взвизгнув от шока. Лань Сичэнь испуганно дернулся, вынырнув из своих мыслей, и уже собрался спросить, что случилось, как вдруг понял, что под его ладонью находится кое-что странное.        Когда он натирал тело Цзян Ваньиня тканью, потерявшись в своих мыслях, он бессознательно переместил руку выше, и, чувствуя, что форма была другой, ощупал грудь мужа. Еще раз сжав ее, Лань Сичэнь понял, что под его ладонью находится небольшой мягкий холмик.        — О! — сказал он, тоже удивившись.        Цзян Ваньинь бросил взгляд через плечо.        — Что еще за «о»? Хватит уже ее трогать!        «Ее» — это грудь. Во время беременности тело изменилось, и, естественно, когда ребенок родится, его нужно будет кормить. Это означало, что у Цзян Ваньин больше не было плоской мускулистой груди, как раньше, а были округлые груди, полные молока.        Лань Сичэнь сглотнул и убрал руку.        — Я… я прошу прощения. Неужели это было больно?        — …Немного, — сказал Цзян Ваньинь, щеки которого порозовели. Очевидно, он не желал обсуждать это. Он еще немного погрузился в воду, и теперь только голова была на поверхности.        — Не смущайся, а-Чэн. Мне жаль, что я был таким бесстыдным, но я не заметил их раньше. Ну же, не стесняйся, было понятно, что это произойдет.        — Я знаю, — пробормотал Цзян Ваньинь. — Это просто… просто странно.        На мгновение воцарилась тишина.        Лань Сичэнь торжественно спросил:        — Муж мой, если я буду более нежным, могу я снова прикоснуться к тебе?        — Лань Хуань!        — Я просто подумал, что было бы неплохо ознакомиться с изменениями твоего тела.        — Ошибаешься! Это всё твоя прихоть, нахальный извращенец!        — Разве а-Чэн не скучал по мне? — без промедления спросил Лань Сичэнь. — Мы не были близки с тех пор, как ты рассказал о беременности. Это довольно долгий срок. И я действительно соскучился…        Цзян Ваньинь скользнул ниже, пока его рот не оказался под водой, раздраженно выдувая пузыри. На мгновение подавив смущение, он снова поднялся и прижался спиной к груди Лань Сичэня. Отыскав под водой чужую руку, он переплел их пальцы вместе.        — Я тоже очень по тебе скучаю, — сказал он.        Лань Сичэнь поднял их руки, целуя тыльную сторону ладони Цзян Ваньиня. Поцелуи продолжились вниз по запястью, а затем скользнули на плечо. Лань Сичэнь откинул назад влажные смолисто-черные волосы, чтобы обнажить больше кожи, сжимая пальцами несколько прядей, которые, даже потяжелев от воды, упрямо оставались волнистыми от косы. Когда он уткнулся носом в шею Цзян Ваньиня, мягко посасывая влажную кожу, то был вознагражден приятным вздохом мужа.        — Можно я тебя потрогаю? — прошептал Лань Сичэнь ему на ухо.        Цзян Ваньинь кивнул.        — Да.        Улыбаясь, Лань Сичэнь снова поцеловал шею, прежде чем вернуться к уху, чтобы зажать мочку между губами и пососать ее. Его руки нежно погладили бицепсы Цзян Ваньиня, затем двинулись к бокам, заново запоминая их ощущение под своими ладонями. Даже если его тело и изменилось, чувствительные места остались прежними, как и тихие стоны, когда Лань Сичэнь сжимал его бедра или слегка прикусывал мочку. Цзян Ваньинь таял от прикосновений, слишком легко становясь податливым, как будто его тело было слишком чувствительным. В глубине души Лань Сичэнь задавался вопросом, сдерживал ли себя муж в те ночи, когда они были вместе. Почему же он ничего не сказал раньше?        С другой стороны, Лань Сичэнь также сдерживался и теперь становился твердым только от того, что дарил партнеру ласки и слушал его прерывистое дыхание.        Его руки мягко двинулись вверх к потяжелевшей груди Цзян Ваньиня. Он ждал, что его оттолкнут, но вместо этого Цзян Ваньинь слегка выгнул грудь.        — Будь осторожнее, — сказал он. — Они такие… чувствительные.        — Я буду нежен. Скажи мне, если будет неприятно, — Лань Сичэнь посмотрел туда, где были его руки. Он не мог сказать, была ли грудь Цзян Ваньиня похожа на женскую — она была достаточно маленькой и ее нельзя было заметить под одеждой, но она имела определенный вес, а соски были немного опухшими. Лань Сичэнь осторожно перекатывал мягкие холмики, наслаждаясь их округлостью.        — А-а… — Цзян Ваньинь слегка сдвинулся.        — Больно?        — Н-нет… — он больше не уточнял.        Получив позволение двигаться дальше, Лань Сичэнь на пробу провел большим пальцем по уже твердому соску. Сичэнь слегка ущипнул его, и Цзян Ваньинь немедленно издал низкий скулящий звук.        — Подожди, — выдохнул он. — Погоди, не щипайся, ты меня заставляешь… н-н-н! — он вздрогнул. Лань Сичэнь опустил руку, но уже заметил, как из соска слегка брызнула бледная сливочная жидкость.        Лань Сичэнь снова сглотнул, его член дернулся. Он никогда раньше не обращал внимания на груди или молоко, но когда эти две вещи были связаны с Цзян Ваньинем, он нашел это довольно… эротичным. Не в силах сдержаться, он ущипнул и другой сосок. Потребовались некоторые усилия, но капельки молока начали скатываться вниз по небольшим выпуклостям, и Лань Сичэнь облизал губы.        «Слишком неприлично», — наконец с усилием признал он, отложив изучение этого открытия на другой раз, когда Цзян Ваньинь начнет кричать на него не раньше, чем позволит его рту приблизиться к груди.        — Может быть, было больно, потому что ты полон, — заметил он, слегка щипая и сжимая обе груди, как раз для того, чтобы вызвать тонкие струйки. — А ты сцеживаешь молоко?        — Я… я просто позволяю этому пройти естественно, это слишком хлопотно, пу… пусть выходит само… — покрасневший Цзян Ваньинь извивался напротив Лань Сичэня, тяжело дыша. Руки вцепились в край ванны, губы были плотно сжаты, чтобы не дать вырваться наружу никаким звукам. Лань Сичэнь продолжал массировать и мять грудь, пока не почувствовал, что напряженность медленно сходит. Под конец Цзян Ваньинь уже дрожал, и Лань Сичэнь не знал, намеренно ли он терся об его эрекцию или нет.        Лань Сичэнь потянулся между бедер Цзян Ваньиня, обнаружив, что муж также был очень возбужден и тверд. Как только его рука схватила член, Цзян Ваньинь не смог сдержать стон, откинув голову назад. С легкой улыбкой Лань Сичэнь начал поглаживать его. С каждым движением он все сильнее сжимал головку и дразнил щель на конце.        — Ох, черт.        — Хорошо?        — Да… да, хорошо… а-а, погоди! — Цзян Ваньинь снова закричал, вздрогнув от удовольствия, как только Лань Сичэнь начал поглаживать быстрее. — Подожди, я… Лань Хуань, я правда сейчас кончу, подожди.…        Лань Сичэнь отдернул руку.        — Но я хочу, чтобы ты кончил? — сказал он, задаваясь вопросом, правильно ли истолковал согласие Цзян Ваньиня ранее.        Его муж затаил дыхание и с некоторым усилием повернулся к Лань Сичэню. Тот резко вдохнул, когда почувствовал руку на своем члене. Господи, как же давно он не испытывал удовольствия и разрядки от прикосновений мужа.        — Я хочу кончить, — сказал Цзян Ваньинь тихо, но с таким опасным оттенком, что Лань Сичэнь чуть ли не слизывал его с губ, как мед. Цзян Ваньинь медленно погладил его член, бормоча:        — Я хочу кончить с этим внутри себя.        Лань Сичэню не нужно было повторять дважды. Глядя на самодовольную ухмылку мужа, он понимал, что Цзян Ваньинь слишком хорошо осведомлен, что может сломать его сдержанность и рассудительность пополам, как палку. В браке он часто использовал это, дразня Лань Сичэня или умиляя его до глубины души.        Лань Сичэнь немедленно вылез из ванны и вытащил Цзян Ваньиня. В рекордные сроки он высушил их тела и волосы, запечатлев несколько поцелуев на лице, плечах и животе партнера. Не дожидаясь ответа, он подхватил Цзян Ваньиня на руки. С силой его рук это не было проблемой.        Вместо того, чтобы ругаться, Цзян Ваньинь немедленно притянул его к себе для горячего поцелуя, запутавшись пальцами в волосах Лань Сичэня и раздвинув его губы, чтобы скользнуть языком внутрь, сплетая их. Лань Сичэнь очень осторожно перенес его обратно в спальню, где положил Цзян Ваньиня в гнездо из подушек, не прерывая влажного поцелуя. Цзян Ваньинь казался непреклонным, не заканчивая поцелуй, пока они не начали задыхаться от нехватки кислорода, доводя Лань Сичэня до головокружения.        В конце концов, Лань Сичэнь отстранился, но его губы скользнули вниз к подбородку Цзян Ваньиня, его горлу и ключице. Прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз мог оставить свой след на этом прекрасном теле, и он начал посасывать кожу, особенно дразня места, где мог чувствовать трепещущий пульс Цзян Ваньиня.        — Лань Хуань… — простонал Цзян Ваньинь. Он раздвинул бедра, одна нога терлась о бедро Лань Сичэня, призывая его поторопиться.        Но Лань Сичэнь хотел насладиться этим, хотел побаловать себя каждой частичкой Цзян Ваньиня, без которой он обходился в течение последних нескольких месяцев, и близко познакомиться с различными изменениями его тела. Он хотел, чтобы Цзян Ваньинь знал, что он снова влюбляется в него.        Ему пришлось ненадолго отойти, чтобы быстро взять масло. Обмакнув пальцы, он начал разрабатывать вход Цзян Ваньиня. Неудивительно, что за то время, пока они не занимались сексом, в нем стало очень тесно, и он представил, что муж даже не мастурбировал. Короткий стон, который он услышал, когда первый палец скользнул внутрь, подсказал ему, что не нужно торопиться этим вечером, независимо от того, как их желание пылало. Не то чтобы Лань Сичэнь планировал быть безрассудным, учитывая живот Цзян Ваньиня.        — Ты уверен, что все в порядке? Это не повредит ребенку? — забеспокоился он с опозданием.        Цзян Ваньинь покачал головой.        — Я спросил у врача… разговор закончился крайне неловко, но все нормально. Мы можем сделать это.        Лань Сичэнь выгнул бровь.        — Что еще за неловкий разговор? — он просунул внутрь второй палец, начиная двигаться глубже, и развел пальцы внутри узкого прохода.        Густой румянец окрасил щеки Цзян Ваньиня, но неясно, было ли это из-за вопроса Лань Сичэня или ощущений от пальцев.        — Ух… проклятье, помнишь, когда мы впервые это сделали и я беспокоился о том… как ты поместишься внутри?        — …Да? — он не был уверен, к чему ведет Цзян Ваньинь.        Последовала короткая пауза, прерываемая только неприличными звуками пальцев Лань Сичэня, двигающихся в проходе Цзян Ваньиня. Наконец, Цзян Ваньинь нахмурился, явно недовольный тем, что ему придется это объяснять.        — Я боялся, что ты, ну не знаю, заденешь ребенка или еще что-нибудь!        Лань Сичэнь сразу же прекратил движения, его глаза расширились.        — А это может произойти?        — Ну я же не мог описать врачу размер! Он сказал, что все будет хорошо, пока мы осторожны! Черт, давай просто прекратим говорить об этом, пожалуйста, — Цзян Ваньинь закрыл лицо рукой.        Хотя Лань Сичэнь был убежден лишь наполовину, он решил, что лучше всего будет снова отвлечь мужа. Чем больше тот расслаблялся, тем легче ему становилось. Добавив третий палец, он еще немного раздвинул вход Цзян Ваньиня.        Следующие несколько минут он потратил на то, чтобы открыть его, делая ножничные движения чуть шире и поглаживая места, ощущения в которых, как знал, заставляли Цзян Ваньиня таять. Это сработало. Вскоре тот уже тяжело дышал и стонал, его член подергивался под большой выпуклостью живота. Вход стал мягче и свободнее, пока Лань Сичэнь не смог с легкостью двигать пальцами. Ободок был влажным и розовым, слегка подергиваясь вокруг пустоты, когда Лань Сичэнь убрал пальцы. Его собственный член дернулся от этого зрелища, когда он покрывал его маслом, зная, что скоро он будет в этом проходе и растянет его еще шире.        — А-Чэн, давай сделаем это на боку. Тебе нужно больше подушек? — он помог Цзян Ваньиню устроиться на кровати, подушки поддерживали его везде, где он нуждался в этом. Лань Сичэнь раздвинул его бедра, удерживая на месте, пока он устраивался.        — Лань Хуань, — Цзян Ваньинь позвал его, затаив дыхание, и Лань Сичэнь послушно наклонился, чтобы позволить своему мужу украсть несколько глубоких поцелуев.        Когда они потерялись в движении губ и скользящих языков, Лань Сичэнь прижал член ко входу Цзян Ваньиня и постепенно скользнул внутрь.        Первые несколько сантиметров заставили их обоих приглушенно застонать в поцелуе. Даже с подготовкой, Цзян Ваньинь был узким. Так тесно и… боги, он был горячее, чем обычно, заставляя Лань Сичэнь дрожать. Цзян Ваньинь сильно сжимался вокруг него с каждым новым толчком. Его бедра горели, хотелось начать жесткий и настойчивый темп, но он лишь вдохнул, крепко сжимая бедро Цзян Ваньиня, когда начал осторожно толкаться.        Он был только на полпути внутрь, но с каждым медленным движением Цзян Ваньинь открывался все больше и больше, и Лань Сичэнь осмелился погрузиться немного глубже, хоть и не до конца.        — Ммм, ох, а-Чэн, — сказал он, прижимаясь к распухшим от поцелуев губам. — Ты прекрасен… да… о, ты так чудесно сжимаешь меня… — он издал короткий, пьянящий от похоти смешок. — Ты заставишь меня кончить прямо сейчас.        Когда рот Цзян Ваньиня не был занят поцелуями, он попытался зарыться лицом в подушки, чтобы заглушить свои стоны. Будь-то в спальне или вне ее, у Цзян Ваньиня был довольно громкий голосок, и Лань Сичэнь хотел бы услышать каждый сладкий звук, льющийся из его губ. Он отвернул лицо Цзян Ваньиня от подушки.        — Нет, я хочу тебя слышать, — он немного ускорился, пытаясь расположиться так, чтобы попасть в любимое место мужа.        — Ох, блять, — Цзян Ваньинь попытался прикусить нижнюю губу, но это было бесполезно, его пропитанные удовольствием проклятия вырвались наружу. Он задрожал, выгибаясь как только мог под тяжестью живота. — Ох, оох, блядь, Лань Хуань, Л-Лань Хуань, черт…        — Какой грязный рот, — выдохнул Лань Сичэнь. — Думаешь, тебе следует так выражаться при нашем ребенке?        Лицо Цзян Ваньиня покраснело еще больше.        — Заткнись, это так странно! Нет, б-блять… ха-а! Черт, это так чертовски приятно, да…        Лань Сичэнь улыбнулся. Нагнувшись к щеке мужа для еще одного поцелуя, он изменил угол наклона, двигая ноющим членом в горячем проходе так, что они оба стонали имя друг друга от удовольствия. Лань Сичэнь обычно был вынослив, но у него не было ни единого шанса против божественного зрелища под ним — его раскрасневшийся и запыхавшийся муж, отяжелевший от их ребенка, с набухшей грудью и членом таким твердым, что его истекающая головка приобрела красивый пурпурный оттенок. Еще ниже, где они были соединены, вход Цзян Ваньиня было непристойно широко растянут, покрасневший край влажно и эротично блестел, когда он снова и снова принимал член Лань Сичэня.        — Так красиво, — похвалил он, наклоняясь, лаская член Цзян Ваньиня жестко и быстро. — Так прекрасно, мой муж… кончи со мной, произнеси мое имя…        — Лань Хуань, Лань Хуань, — голос Цзян Ваньиня дрожал, его пальцы вцепились в подушки. Бедра слабо двигались, стараясь не отставать и отвечать на толчки члена внутри него. Его затуманенные голубые глаза встретились с пристальным взглядом Лань Сичэнь, когда он сказал: — Кончи в меня.        Лань Сичэнь простонал. Эти слова определенно были ударом ниже пояса. Последние рациональные части его мозга попытались придумать беспорядочные протесты, но желание, обжигающее кожу, преследовало только чувство разрядки.        Они были так близки к краю, что потребовалось всего лишь несколько толчков и одно своевременное сжатие вокруг его члена, чтобы Лань Сичэнь вздрогнул и излился внутрь, напряженно выкрикнув имя мужа. Он отходил от оргазма, видя, как Цзян Ваньинь дрожал и судорожно выгибался. Протяжный громкий стон разнесся по комнате, когда он кончил, и любой в этот момент мог услышать, какой интенсивной была разрядка главы клана.        Их тела продолжали слабо двигаться вместе, пока последняя дрожь покидала их и они возвращались на землю. Тяжело моргая, Лань Сичэнь снова навис над мужем, невесомо целуя его, когда Цзян Ваньинь зачесал назад его волосы.        — С тобой все в порядке? — спросил он, озабоченно поглаживая рукой живот Цзян Ваньиня. — Я не причинил вреда ни тебе, ни ребенку?        — Нет, вовсе нет, — заверил Цзян Ваньинь с легкой улыбкой. — Это было… хорошо. Боги, как же мне этого не хватало…        Лань Сичэнь издал короткий смешок, отстраняясь. Он остановился только тогда, когда Цзян Ваньинь издал недовольный стон.        — Что такое?        — Ничего, просто… ты не мог бы… еще немного побыть внутри?        При этих словах сердце Лань Сичэнь екнуло. Он поцеловал Цзян Ваньиня.        — Конечно, — согласился он. Вполне вероятно, что его муж заснет раньше него; он потом его и оботрет.        К счастью, одеяло было рядом, и он накрыл им их все еще обнаженные тела, прижимаясь ближе. Лань Сичэнь обнял Цзян Ваньиня и прижал его вплотную к себе, хоть их нижние части все еще были соединены, переплетая их руки над верхней частью живота Цзян Ваньиня. Последовала мирная тишина. Цзян Ваньинь время от времени довольно вздыхал, а Лань Сичэнь лениво гладил волосы мужа.        Прежде чем кто-то из них успел заснуть, Лань Сичэнь поддразнил:        — Думаешь, я только что снова оплодотворил тебя?        Цзян Ваньинь очень непристойно фыркнул и игриво толкнул мужа локтем.        — Заткнись, это не так работает! Будь благодарен, что я вынашиваю этого для тебя.        Лань Сичэнь крепче обнял его, сверкнув полной счастья улыбкой, которую муж не мог увидеть.        — Да, — ответил он. — Спасибо, а-Чэн.