Пропасть

      Стоявшая на веранде Ева вздрогнула и повернулась в сторону очередного удара. Павел прекратил разрушать многострадальную стену уже 5 минут назад. Да и по происхождению звук был скорее естественный, чем механический. Точно, хлопнула калитка, впуская сестру Павла — Кристину. Она была явно раздражена, за ней шел недоумевающий муж, неся на руках дочь.       — Ты мне обещала! — прошипела она яростно. — Какого черта опять происходит?!       — Кристин, прошу тебя… — девушка начала, но осеклась, поняв, что не находит слов от стыда и жалости к себе.       — Так, ну хватит, — вмешался Георгий, вручив дочку супруге, — пойдем-ка со мной, — он по-братски приобнял Еву и повел в сторону выхода.       — Гоша, а что происходит, стесняюсь спросить? — недоумевала Кристина в след удаляющемуся мужу.       — Милая, без сцен, прошу. Приведи Пашку в себя, ты же видишь… ситуацию, — кивнув в сторону беспомощной Евы.       Фыркнув, женщина отправилась в дом. Но возражать не стала: она уже не раз становилась свидетелем подобных сцен. Ей искренне претили эти отношения, она их не принимала и стыдилась, но смотреть на страдания брата со временем становилось все труднее.       — О, Боже, — женщина спустила дочку с рук увидев, во что превратилась стенка в ее старой комнате и руки брата. Сейчас это все представляло собой единое месиво из крови и гипсовой крошки. Парень сидел на полу взявшись руками за голову и раскачивался из стороны в сторону. Девушка только собралась устроить скандал по поводу произошедшего, чтобы у ее полоумного братца наконец-то встали мозги на место, но не успела. В дело вмешалась 3х-летняя Алина.       — Дядя, у тебя кровь, — девочка положила ручку на голову Павлу.       — Прости меня, малыш, — парень поднял голову, протянул руку к девочке, и Кристина невольно присела. По щекам ее такого сильного, такого мудрого брата, бывшего военного катились слезы. Глаза были красными, от чего и без того яркие, сапфирового цвета, неестественно светились.       — Дядя, тебе грустно? Не плачь, дядя! — девочка бросилась на шею к парню. Кристина поднесла руки ко рту. Ему нужна была поддержка, а не ее морали. Она подошла к ним, мягко отстранила дочь и помогла подняться Павлу.       — Пойдем, тебе нужно обработать руки, — девушка старалась говорить мягко, но уверенно.       — Крис, куда он ее повез? — парень умоляюще посмотрел на сестру.        Девушка отпрянула. Он так ее любит. Разбивая руки в кровь, думая о ней каждую минуту. Кристину уколола ревность. Нет, она любила мужа. Но чтобы так убиваться? И по кому!       — Паш, прости, я правда не знаю. Гоша мне не сказал. Давай мы приведём тебя в порядок, и вы поговорите, — нужно было его отвлечь, хоть на секунду.       — Она сказала, что я ей не нужен, — парень послушно подставил руки под струи холодной воды. Боли он не чувствовал. Девушка вздрогнула от этих слов. Но она ведь видела Еву, видела ее потухший взгляд, искусанные губы… Видела, как начали дрожать ее плечи в беззвучных рыданиях. Все это мало напоминало безразличного человека.       — Конечно, а кому нужен парень, который пол дома за час расколотил? — девушка произнесла это беззлобно пытаясь вызвать в нем доверие, показав, что почти принимает эти отношения. Павел слабо улыбнулся. Шутка была неуместной.       — Пожалуйста, дай мне тебе помочь — Кристина почти взмолилась.       — Как, скажи? Как мне выбросить ее из головы? Я не хочу. Я не нужен. А мне кроме нее никто не нужен, и как теперь? — он отчаянно смотрел на нее, как будто она и правда могла дать ответ.       Он явно начинал бредить.       — Паш, подожди, выслушай меня. Дай ей время, прошу. Гоша сейчас успокоит ее, ты успокоишься, — сестра обняла его и шептала ему обещания, лишь бы успокоить и не дать наделать непоправимого, — вы поговорите, все будет как раньше, вы уедите далеко, где никто вас не знает, я не буду мешать больше, слышишь? — Успокоит? Не смеши! Мы разговаривали, она даже не дрогнула! Просто выплюнула мне в лицо эти слова и ушла. «Ушла рыдать на веранду, отличный план, Ева. Лучше бы ты и правда свалила». Девушку начинала злить беспомощность брата. В кого он превратился за год? Из сильного работящего мужчины в какого-то подростка, который теряет самообладание каждый раз, когда эта девчонка давала ему надежду.       На место отчаянию пришла злость. Что же, все лучше, чем истерика.       — Паша, приляг, Бога ради, — умоляла сестра. Он вдруг обернулся и порывисто обнял ее.       — Спасибо. Спасибо, что не осуждаешь, спасибо за все, что ты сказала. Спасибо, дальше я сам.       — Тебе нужно лечь — женщина боялась за парня с каждой минутой все больше. И вот сейчас на смену злости пришла лихорадка. Он говорил слова и как будто не понимал их значения.       — Я починю стену, обещаю, я обязательно все починю, ну, знаешь я там намусорил немножко, теперь в стене дырка, я починю, обещаю… — парень опустился на кровать. В нос ударил знакомый парфюм и тело, не в силах больше содрогаться в лихорадке, расслабилось.       — Отлично, я тогда пойду починю чайник, который вам не сделал ничего плохого, надо сказать, и заварю нам чаю. Идет? — Кристина радовалась своей маленькой победе. «Плевать…» промелькнуло в голове у парня.