***
— В какого «такого», можно поинтересоваться? Билл сейчас одновременно ликовал и чувствовал себя раздавленным. Он боялся услышать из уст девушки такие слова, как «мрачного, злого, самовлюблённого и эгоистичного придурка», но предугадать её действия не мог. — В эгоиста и лицемера, для которого главное — чистая кровь и принципы папочки. Её растерянный вид вынуждал сердце биться чаще. Хотелось, чтобы она плакала не от боли, а от счастья. Слизеринец с трудом боролся со своими желаниями, отказываясь верить в происходящее. Парень медленно убрал её палочку от своего лица и плавно приблизился к Пайнс. Тыльная сторона ладони легла на щеку девушки. От ощущения дыхания на своей коже становилось ещё труднее бороться. Дыхание… …такое тёплое и родное И вот, кажется, сейчас губы обоих соприкоснутся друг с другом, а щеки покраснеют из-за смущения. Но, к сожалению, всё может пойти не по плану. А у него есть план? Незаметное и мягкое касание губ вытянуло из Мэйбл шокированный вздох. Дыхание ощущалось совсем близко, и от этого становилось непривычно. Гриффиндорка уже прямо видела этот поцелуй перед глазами, вот только Сайфер решил иначе. — Нет, — промямлил он и резко оторвался от девушки, — Это неправильно. — А как для тебя правильно? Билл уже собирался уходить, когда Мэйбл схватила его за рукав и потянула на себя. Сайфер устало вздохнул и послушно подчинился девушке. «Мерлин, как это низко… Подчиняться грязнокровке?» И об этом он подумал бы в далёком детстве, но не сейчас. Невидимая грань между «голубой кровью» и «никем» поспешно рухнула. Наверное, временно, но пусть хотя бы так. Взгляды пересеклись и остановились друг на друге. В его серых с янтарным отливом ясно были видны отчаяние, боль и… влечение? Интерес к происходящему, вот как. — Не оставляешь мне выбора, Пайнс, — прошептал парень, — Но пойми, что мне ты не нравишься. Мэйбл всхлипнула и отпустила рукав мантии Слизеринца. Парень отвернулся от неё и удалился из комнаты. Гриффиндорка тоже решила здесь не задерживаться.***
Утром у девушки ухудшилось самочувствие. Кожа будто горела изнутри, а температура точно превышала сорок градусов. Поэтому на занятия она решила не идти. Смелое решение… Ну, я бы сказала, далеко не из-за этого. Она не хотела пересекаться с Сайфером. Не из-за того, что он не ответил на её чувства, а из-за стыда. Боязнь стать объектом насмешек со стороны Слизеринцев и ребят с других факультетов оказалась вполне оправданной. Мало ли, что у этого Сайфера в голове. Он ведь запросто может разболтать всё за завтраком, на занятиях, во дворе… Да где угодно! А такие проблемы Мэйбл не нужны. Ей вообще проблемы не нужны, но кого это волнует. — Мэйбл! Мэй-Мэй, вставай давай! — прокричала Пасифика, открыв дверь в комнату подруги. Она всегда в своем репертуаре. Быстрая и резкая, как гроза и ураган в мае. Пожалуй, эта черта всегда была при ней. Нортвест никогда не сидела на месте. — Ну куда, Пас? У меня температура, отстань, — Амабель перевернулась на другой бок, оказавшись лицом у стены. — Что?! Подруга, ты меня обижаешь! За тобой Слизеринец зашёл. Мне что ему сказать? Мэйбл сразу же вскочила, будто на неё вылили ведро холодной воды. Надежда теплилась в её душе. Но надежда на что? Ай, ладно, неважно. — Билл? — Почему сразу Билл? — Нортвест загадочно улыбнулась, — Это Забини. Не знаю, что ему от тебя нужно, но он сказал, что это срочно. От услышанной фамилии девчонка недовольно поморщилась. Вчерашние воспоминания сразу накатили на неё штормовой волной. Ужасно неловко и стыдно. Наскоро одевшись, Пайнс покинула спальню. Ноги тряслись от страха. Чувствовала себя так, будто идёт на убой. Хотя… Что ей сделает этот Слизеринец, когда повсюду бродят преподаватели и другие студенты? Мэйбл вышла из гостиной. Возле двери стоял Блейз, повернутый спиной к девушке. Гриффиндорка решила показать своё присутствие и негромко кашлянула. Парень повернулся. Дружелюбная улыбка и букетик пастельно-розовых роз… — Привет, Пайнс. Это тебе, — Слизеринец протянул Мэйбл цветы и снова улыбнулся, — Я хотел извиниться за вчерашнее и пригласить тебя прогуляться. И шатенка бы отказала ему и послала куда-нибудь далеко и надолго, если бы из-за угла не вывернул торопящийся на занятия Билл. В бедной голове сразу же созрел странноватый план. Мэйбл приняла подарок от Блейза и постаралась улыбнуться в ответ. — Знаешь, Забини, — краем глаза Пайнс заметила, что Билл убавил скорость и внимательно слушал их разговор, — Я бы не отказалась. Во сколько встречаемся? — В семь часов. Возле праздничного зала. Парень пулей помчался куда-то с улыбкой до ушей. Мэйбл надеялась вызвать хотя бы капельку ревности со стороны Сайфера, но тот просто пошёл дальше с привычным каменным выражением лица. «Наверное, хорошо скрывается. Или плевать на тебя хотел…» Голос разума никогда не ладил с хозяйкой. Их мнения всегда расходились, общего не было ничего. Мэйбл закатила глаза и снова зашла в гостиную.***
Билл сидел на защите от темных искусств и молча смотрел в книжку. Слизеринец совершенно не слушал профессора и материал урока. Сайфер сам похож на темное искусство. Зачем ему защита от самого себя? Не помешало бы… Забини специально ослушался его? Или Билл забыл сказать, что сделает с ним в таком случае? — Мистер Сайфер, Вы считаете, что какие-то размышления важнее защиты от темных искусств? — профессор угрюмо посмотрел на парня, — Между прочим, дементоры могут поджидать везде. Тем более Вас. Итак, минус десять очков Слизерину! Однокурсники косо глянули на блондина и, услышав шиканье со стороны парня, отвернулись и занялись своими делами. Билл ещё долго лежал за столом и думал о Пайнс. Вчерашняя ночь запутала его окончательно. Он действительно нравится ей? Бред какой-то. Да даже если так, то он всё равно не сможет признаться ей в этом же. Какая-то частичка «фамильной гордости» всегда жила в глубине души Билла. С одной стороны он хотел сорвать с неё всю одежду и жёстко отыметь, с другой — высмеять и плюнуть в душу. Борьба двух сторон одного человека могла продолжаться довольно длительное время, если бы занятие не закончилось.***
После ужина Мэйбл отиралась около Большого зала и ждала Забини. Гриффиндорка точно была уверена в том, что соглашаться на это — самая бредовая идея из всех приходящих в её голову. Только вот любопытство было превыше всех опасений. Время доходило до семи часов вечера, но Блейза всё ещё не было видно даже в радиусе ста метров. Пайнс уже начала думать, что он просто решил подшутить над ней со своими дружками. Возможно, Билл в этом участвует… Мэйбл посмотрела на наручные часы и заметно разозлилась. Семь тридцать! Как можно назначить встречу и даже не вспомнить о ней?! Девушка ждала ещё минут двадцать, а то и тридцать. Блейз так и не явился, поэтому она уже приняла решение уйти. Снова стало грустно и обидно на душе. Опять над ней неудачно пошутили. В этом виновата её наивность… …да ведь? Разумеется. Девчонка на побегушках? Игрушка, которую можно выбросить в любой момент, наигравшись с чувствами? Мнение Слизеринцев о девушках просто шикарное сложилось за шесть лет обучения. Мэйбл бежала по ступенькам. Она планировала скрыться в башне своего факультета и закрыться в комнате. Воспоминания о коробке с печеньем, что ей недавно прислала мама, мотивировали её идти ещё быстрее. Почти бежать. Чья-то костлявая рука цапнула Пайнс за локоть. Тьма за углом стремительно поглощала девушку. Мэйбл уже знала хозяина этих холодных и длинных пальцев, поэтому особого страха не испытывала. Пока не оказалась прижатой к стенке. — Помнишь наш разговор в Выручай-комнате? — шёпот студента был до мурашек соблазнительным. В темноте не было видно его лица, но это Мэйбл тоже не пугало. По крайней мере, уж кого, а Билла она бояться последнее время совсем перестала. Раньше он наводил страх и неприязнь, а сейчас… Сейчас от одного его голоса низ живота затягивался крепким и толстым узлом. Неловко ощущать подобное, но и приятно одновременно. С Гидеоном было не так. С ним всё было вообще по-другому. — Знаешь, прошло так много времени, что я аж забыла, — сарказм из её уст всегда звучал отвратительно. Послышался смешок. Сайфер ещё сильнее вжал бедную девочку в стену, почти наваливаясь на неё своим телом. От такой невыносимой близости Гриффиндорка чуть не потеряла сознание, как ей казалось. — Я сказал, что ты мне не нравишься, — девушка недовольно поморщилась от воспоминаний о вчерашней ночи, — Не надейся, что я сейчас скажу обратное. — Тогда зачем ты заволок меня в этот темный угол? Не насиловать, надеюсь? Слизеринец ухмыльнулся. Мэйбл чувствовала это даже через кромешную тьму между ними. Длинные ногти парня царапали стену рядом с головой Пайнс, обдирая краску. Шатенка на это действие закусила нижнюю губу. — Об этом я тоже думал, — Гриффиндорка вытаращила глаза и уставилась на Билла, — Хочу… Кое-что попробовать. Ты же не будешь против? Сердце забилось в миллионы раз сильнее и чаще. Воздуха в лёгких вообще не хватало, а сказать что-то язык не поворачивался вовсе. Опять какой-то Слизеринец хочет её изнасиловать… Ну второй раз за неделю, Мерлин тебя побери! — Ч-что ты хочешь п-попробовать? — голос предательски дрогнул. Конечно, она сейчас волновалась. К такому, как Билл, в больную голову может завалиться любая мысль и идея. А, как известно, Сайфер делает всё для того, чтобы реализовать надуманное. — Тебе понравится, Пайнс… Такое же холодное, как пальцы, дыхание на шее вызвало у Мэйбл просто бурю эмоций. Страх, волнение, желание… Нельзя так. Сейчас девушка начала понимать, что это неправильно. Только уже поздно.***