***
Время приближается к одиннадцати часам утра, но шатен все никак не может проснуться. Ночь выдалась очень беспокойной. Хотя… Как, беспокойной? В основном, под утро, когда в комнате стало через чур холодно. Поэтому он и не смог нормально поспать, а сейчас пытался хоть немного набраться энергии. Когда в комнате более менее стало светло, а надоедливые лучи так и мозолили Джину глаза, то он, жмурясь, переворачивается на другой бок в противоположную сторону от света. В голове туман после не очень приятной ночи, а тело будто действует само по себе, ведь руки по своей воле поднимают корпус шатена над кроватью, а голова свисает, все ещё не желая освобождаться от сонной неги. Хотелось опять лечь и забыть про всё, дабы вновь провалиться в царство Морфея. Но, увы, если это сейчас сделать, то после его ждёт, однозначно, бессонная ночь. Поэтому он еле-еле разлепляет сонные глаза, а после трёт один. Голова никак не может проснуться, поэтому он принимает положение полусидя и сгибается над вытянутыми вдоль ногами, укладывая руки на бёдра. Жмурясь ещё пару раз, он всё-таки поднимается с постели и на ватных ногах плетётся в ванную, изредка вздрагивая от небольшого холода. Находясь в ванной, он встаёт перед раковиной, а после включает воду, начиная умывать лицо. Постепенно сонная нега отступает, а мозг более-менее начинает работать. В голову наконец приходят вчерашние воспоминания, а на слегка опухшем лице возникает еле заметный румянец, украшающий немного помятые после долгого пребывания в одном положении щёчки. «Так… Вчера пришёл Джун… Мы хотели посмотреть кино… А там…» Собственно, по его лицу можно было понять, что сейчас он испытывает невероятный стыд за своё вчерашнее поведение. «Твою ма-а-а-ать… С хрена ли я так испугался? Что за неестественная реакция?» — вспоминает, как вчера от испуга запрыгнул на Намджуна и опрокинул всё, что можно и нельзя. Ну и дальше он, вроде как, постирал его одежду, развесил и уснул. Но не в спальне. «Так. Стоямба. То есть.?» — Если я уснул в зале, а проснулся в спальне… — от этих размышлений глаза парня чуть не повыскакивали из орбит, а сам он вмиг просыпается, — Нужно набрать Джуна… Закончив делать водные процедуры и приведя себя в вид человека, Джин направляется по пути к залу, где, по его мнению, должен быть телефон. Быстро найдя его, парень открывает список контактов, на удивление, совсем короткий, где было несколько номеров: «Мамочка», «Папа», «Управляющий» и «Джун-а». Несложно догадаться, на какой он нажимает и принимается ждать, пока младший ответит. Вызвало удивление у Джина то, что его друг вообще не ответил, ведь раньше сразу после пары гудков он мог отчётливо услышать намджунов голос. Случай, когда парень проснулся и спутал старшего с крабиком не считается. Слушая по ту сторону трубки длинные гудки, парень натыкается взглядом на диван. Он смотрит на сложенную кофту, что покоилась на нём, а рядом с ней шорты, что вчера были на младшем. Походу, забыл кофту, пока переодевался. «Он так сильно спешил, что не успел нормально переодеться?» — расстроенно думает тот, — «Конечно! Ты вчера завизжал как баба, естественно, он хотел уйти побыстрее!» От возможной правильности этих рассуждений ему даже грустно стало. Возможно, Джун не желал больше здесь находиться или, наверное, очень спешил домой. Хотя… Судя по всему, скорее будет первое. «Ты идиот, Ким Сокджин». Перестав слушать гудки, он сбрасывает номер и выключает гаджет. Делать ничего не хочется. А что ещё надо, если твой друг просто ушёл, ничего тебе при этом не сказав? «Так… Стоп, мерседес…» — начинает думать, — «Если он ушёл, то это не значит, что из-за вчерашнего. Вечером он мне помог, в душ сходил…» — нагрянула неловкость. — Вот как так, а, Ким Сокджин? Как так произошло, что твой друг уложил тебя в постель, как маленького ребёнка? — вслух вопрошает тот, — Мать твою, стыдно… Видимо, поэтому Джун и не хочет сегодня с ним говорить. Может, многим такое предположение покажется бредовым, но, увы и ах, не Джину. — Нужно как-то перед ним извиниться… — ставит себе цель старший. Обдумывая, как он хочет попросить прощение, то решает, что должен будет сходить в магазин и купить что-нибудь, что, возможно, понравится его другу. Колыша воспоминания в своей голове, он примечает все те вещи, что нравились Джуну, или, элементарно заставляли улыбаться. «Так… Он ведь любит крабиков… Сладкое он у меня тоже часто хомячит… Он говорил, что иногда мультики посматривает… Боже, парень взрослый, но любит такие детские вещи!» — в мыслях умиляется, а на его лице сверкает яркая улыбка, ведь, действительно, очень мило! — «Он любит гулять… Да, он меня постоянно провожает до дома, значит, любит дышать свежим воздухом…» — а потом что-то пошло не так и мозг парня начал перетекать слегка не в то русло, — «Он часто подмигивает, а если я что-то не то скажу, то посмеётся. А потом у него появляются ямочки… Будь мы с ним ближе, я в них так и ткнул бы», — но даже если русло не то, всё равно эти мысли ему не кажутся какими-то не такими. Напротив, они звучат… Правильно? Скорее всего, поэтому, Джин особо не стеснялся этого. Он просто продолжал свой внутренний монолог по пути на кухню, дабы приготовить что-нибудь. В животе пусто со вчерашнего вечера, потому что он сам опрокинул всю приготовленную еду на друга, и, естественно, ему за это стыдно. Вот как раз-таки эти мысли и заставляли смущаться и опускать взгляд от стыда, даже находясь в своей квартире одному. Перед его глазами постоянно пролетает Джун, и поэтому ему кажется, что друг стоит здесь и сейчас прямо перед ним и просто смотрит. Но старшему никак не удаётся предугадать, какую бы эмоцию в тот момент испытывал бы блондин. Он примерно предполагал, но догадки будоражили кровь и заставляли ещё миллионы раз извиняться в пустоту, ведь невероятно стыдно. Хотелось вновь увидеть его и извиниться, а лучше, отмотать время обратно и вообще заранее выбрать фильм, чтобы не ошибаться и не возвращаться в тот постыдный для Джина вечер. Но, знаете, парень соврёт, если скажет, что ему не понравился тот же вечер. Ну, не весь, конечно, а его малая часть. Там, где Намджун крепко его обнимал, прижимал к себе и осторожно гладил, шепча успокаивающие слова. Эта часть вечера была невероятно дорогим воспоминанием для парня, поэтому, даже не смотря на всё своё смущение и принципы, что такое поведение неправильно, он не будет отрицать, что ему понравились джуновы крепкие руки, тёплые слова и низкий целительный голос. Было очень приятно ощущать этого парня рядом. А вот отпускать не хотелось вовсе. Да, кому-то это покажется странным, кому-то аморальным, а кому-то самыми ужасными вещами в мире, но в данный момент наидичайше хотелось почувствовать, как тебя обнимают крепкие худоватые руки, как щёку будут щекотить колючие кончики светлых волос, а ты сам будешь чувствовать тепло тела рядом и отдавать тепло в ответ, слыша приятный, нет, скорее, привычный голос. Вот, именно этого сейчас парень и хотел. И, естественно, речь сейчас шла о Намджуне, его крепких руках, его светлых волосах и его тепле под сопровождение его же голоса. Звучит как-то странно, не так ли? Но повару так не кажется. На самом деле он никогда не умел врать, тем более себе, а теперь особо и не стеснялся того, что реально чувствовал. Даже если его жизнь и была несколько скучной, а такие моменты, как сейчас, происходили чуть чаще, чем редко, то он не пытался никого обманывать, а себя и подавно. Ну, серьёзно, какой смысл, если ты даже пытаешься врать самому себе, даже если это всё очевидно? Даже сейчас, вспоминая один немаловажный случай из детства, он анализирует то, что произошло. Нет, не произошло. Скорей, происходило весь прошлый месяц. Но даже если выражаться такими словами, то вся суть будет несколько искажаться ведь происходила всего-то дружба. Не суть важно. Но, ведь знаете, что у всех людей разные промежутки между знакомством и отношениями? Например, если парень пригласит девушку на свидание, перед этим познакомившись в интернете, то они, возможно, вскоре начнут отношения. А если взять того же парня и ту же девушку, и если они познакомься не в интернете без цели найти своего спутника жизни, а на занятиях в универе, например. Сначала они будут знакомыми, потом друзьями, и, если обстоятельства будут подходящими обе стороне я будут согласны, то так же начнут встречаться. Или же, может закончиться несколько плачевно. Но сейчас не об этом. К чему сейчас идут мысли Джина? А к тому, что сейчас он пытается выяснить, что он чувствует к своему другу. Ну, не с проста же его головушку вдруг начали посещать такие догадки, которые друзьям не особо свойственны. И вспоминая как раз тот случай из детства, когда он, будучи маленьким мальчиком, увидел в коридоре школы двух стоящих в обнимку парней старшеклассников, что проводили наедине оставшиеся три минуты перемены, пытаясь подарить как можно любви и ласки своему любимому, напоследок поцеловавшись, он сделал для себя немаловажный вывод: «А ведь любовь для всех своя». Мысли о двух целующихся парнях не давали ему покоя всю дорогу домой. И знаете, такое чувство, когда твои родители с самого начала учит, что должны быть только мальчик и девочка, но ничего не говорили про девочку и девочку, или же мальчика с мальчиком. Вот это его и пугало. Он боялся того, что родители не поймут его и позже отчитают, поэтому он молчал вплоть до семейного ужина. И вот, собравшись на кухне и усевшись за стол, семья хотела приступить к трапезе, но вот только маленький Джин-ни кушать совсем не хотел, что, собственно, и заметили оба родителя. — «Сокджин, сынок, почему ты не ешь? Ужин ведь остынет», — обеспокоенно проговорила мама, прекратив есть и глядя на ребёнка. — Соглашусь с мамой, почему ты не кушаешь, сынок? — подал голос теперь и отец. Мальчик только стыдливо отпускал голову и старался ничего не говорить, дабы не сболтнуть лишнего и не разозлить родителей. — Сынок, тебе не хорошо? — теперь, встав из-за стола, подойдя к сыну и слегка наклонившись, она начинает трогать лобик и проверять его на наличие температуры, а потом, аккуратно взяв детское личико в ладони, стала рассматривать. Маленький Сокджинн-и не знал: а стоит ли вообще говорить об этом? Может, стоит сначала выяснить, как относятся к этому родители, а только потом решить, рассказывать или нет? — Сын, у тебя что-то случилось? — начинает распрос тепепь отец, на что парень неуверенно, но согласно кивает головой. Конечно, он это слегка утрировал, но хотелось бы об этом с кем-нибудь поговорить, порассуждать. Отец, встав со стула, а позже взял сына по мышки, сел и усадил его себе на колени, в то время, как мама села напротив и стала пристально наблюдать за ребёнком. — Что произошло? Тебя кто-то обидел? — аккуратно интересуется отец, поглаживая Джина по голове. На этот раз мальчик отрицательно мотать головой, всё ещё не в силах определиться. — Джинн-и, мальчик мой маленький, — начинает мать, — расскажи нам с папой, не заставляй нас волноваться, — уговаривает паренька она и берет его ладонь в свою, показывая, что всё в порядке, и что они поддержат. Почувствовав хоть небольшую уверенность в себе, он еле как поднимает взгляд и смотрит то на маму, то на папу, а потом тихонечко спрашивает. — Е… Если я в-вам скажу, вы не будете м-меня ругать? — заикаясь, спрашивает мальчик глядя большими глазками на родителей. — Что? Нет, конечно, Сокджинн-и! — улыбчиво и мягко отвечает папа и прижимает к себе своего сынишку. — Мы просто тебя выслушаем, а потом поговорим по душам, да ведь, милый? — спрашивает женщина супруга, на что получает согласный кивок, — Ты ведь у нас уже большой мальчик? Давай не будем секретничать? — О-обещаете? — на всякий случай, в последний раз спрашивает мальчик, на что получает утвердительное «да» от них обоих. На такой их ответ он очень сильно надеялся, поэтому, вдохнув поглубже и разбавив мысли воздухом посвежее, парнишка отдалённо спросил. — Что такое любовь и какая она? — сразу после своего вопроса он поднял взгляд на родителей, которые сидели и старались обдумать вопрос их сына. Оба взрослых понимали, что сейчас вообще заводить речей по-поводу «А зачем интересуешься?» или «Ты ещё маленький для таких разговоров» вообще не стоит, поэтому они, немного подумав, тем самым выдержав паузу, начали спокойно объяснять. — Джинн-и, милый, на самом деле любовь — это очень непростая штука, которая может прийти в любой момент, когда ты даже и не подозреваешь этого, — спокойно начал отец, поглаживая сына по голове, — А на вопрос какая бывает любовь, я отвечу: она бывает абсолютно разная. Кто-то любит и делает всё, чтобы люди заметили, насколько этот кто-то любвеобильный, а кто-то верен термину «счастье любит тишину», ну или же это может быть всё вместе. — Знаешь, малыш, на самом деле это самая непредсказуемая штука, которая может сделать с тобой все, что угодно. Она толкает тебя на самые разные поступки, заставляет менять свой характер, все зависит от многих вещей. От твоего эмоционального, то есть психического состояния, от твоего характера, в общем, от того, какой ты, — объясняет мама, придвинувшись на стуле ближе, — Поэтому ты никогда не будешь знать, каким ты станешь. Маленький Джинн-и внимательно слушает их, запоминает каждую детальку их разговора и аккуратно, чтобы не забыть, складывает в коробочку важных воспоминаний внутри себя. — Мама… Папа… На самом деле… — детский голосочек дрогает на последних словах и он севсем не знает, как об этом говорить, но чувствуя на своей голове тёплую папину руку, и крепко сжимающие его же ладони в материнских, он чувствует эту самую поддержку и, вдохнув, продолжает, — С-сегодня я… Ув-видел двух старшеклассников… Мальчиков… Они обнимались и ц-целовались в коридоре… П-поэтому я и спросил вас об этом. Но я ужасно боюсь, что вы меня наругаете, — проговорил мальчик и опустил голову, чтобы не видеть лица родителей, потому что страшно. Ещё страшнее становится, когда вообще никто ничего не говорит. Молчание всегда пугает. Знаете, на самом деле ребёнок испытывает этот страх в усиленном виде. Потому что мало знает, может как-то не так выразиться, а если он ещё и в периоде подросткового возраста, то родители могут подумать, что ты такой испорченный, у тебя нет ни стыда ни совести. Страх обволакивает душу изнутри и заставляет трестись от твоих догадок их реакции. Предвкушая заранее то, что родители точно так же поступят со своим ребёнком, он совсем не ожидал почувствовать на своём лбу мягкий и нежный чмок от них обоих, а после крепкие родительские объятия, в которых они аккуратно покачивались из стороны в сторону, успокаивая маленького Джинн-и. — Какой же ты у нас глупенький, — нежно шепчет папа, обнимая и маму и сына, — Ты так боялся нам все это сказать только из-за того, что подумал, что мы будет тебя ругать? Совсем не ожидавший такого поворота событий, мальчик вдруг поднимает голову, быстро-быстро, хлопая глазками и вертя ей из стороны в сторону, смотря на своих родителей. Те в итоге только хихикали с реакции сына и гладили его по голове. — Солнце, ты у нас маленький и миленький дурачок, — хихикнув, сказала мама, — значит так. Сейчас мы с вами кушаем, делаем дела, а потом мы с папочкой перед сном тебе все расскажем, хорошо? Ты согласен? — подмигивает мама сыночку и легонько щёлкает по его носику, наблюдая за положительными кивками мужа. — В-вы сейчас серьёзно? — так же хлопает глазами Джин, смотря на родителей. Те только кивают, улыбаясь, а мальчик наполняется радостью и вновь понимает, что у него самые, лучшие родители, — Тогда хорошо! Спасибо! Так много счастья и всего из-за того, что родители его не наругали. Конечно, если так сильно переживать, то любой положительный поворот будет счастьем.» И сейчас уже повзрослевшему парню кажется, что даже если он и уехал из своего старого дома, то до сих пор рядом он ощущает присутствие тепла его родителей. Да, их самих здесь нет, но есть очень похожий на них двоих человек. Его улыбка точно так же греет душу, когда Джин приготовит что-то вкусное и угостит, когда заботливо заметит что он измазался сливочным кремом. И, естественно, эту схожесть с родителями он замечает у Намджуна. Но иную. Собственно, в этом парень и пытается разобраться. Всё это точно так же, как и стрепня старшего, заставляет ярко улыбаться. Поэтому он просто продолжает месить тесто для американских панкейков, которые он уже давно запланировал приготовить на завтрак, а после просто погружается обратно в воспоминания о детстве. «Маленький Джинн-и сидел в своей комнате на кровати под одеялом и дочитывал параграф по истории Кореи. Он всегда перед сном читал, ибо это помогало успокоить мозг и немного расслабиться. Родители готовились ко сну, ведь им завтра нужно идти на работу, а их сыну придётся сидеть дома. Мальчик уже давно ждал родителей, и когда он дочитывал последнюю главу, в комнату постучались и весело прокричали «Сокджинн-и, ты спишь?». В комнату, улыбаясь, вошли родители, а после, подойдя к кровати сына, сели рядом, поглаживая мальчика по голове. — Ты ещё не устал, солнышко? — папа треплет Джина по голове, на что получает отрицательный кивок, когда сын убирает книгу, — Долго ждал? — Нет, пап, — он улыбается, когда видит, что родители в хорошем настроении. Оба родителя устраиваются по бокам джиновской кровати и усаживают сына по середине, обнимая того крепко. — Ты нас спрашивал про любовь, да, малыш? — уточняет мама, укладывая голову парнишки себе на грудь и целуя в лобик. Сын кивает и ластится к маме поближе, обнимая. Отец не отстаёт, обнимает жену и сына, прижимая тех к себе и подаёт Джину его любимую игрушку. Мальчик крепко обнимает игрушку в виде белой альпаки и принимается слушать их обоих. — Знаешь, сынок, на самом деле никто никогда не выбирает, кого полюбить и когда полюбить, — начинает мужчина, — поэтому все имеют права любить того, кто им предназначен, будь то человек противоположного или своего пола. Мальчик внимательно лежит и слушает, ведь все мальчики в его возрасте говорят только про девочек, а услышать про это от отца, который женат на его маме, если честно, удивительно. Но знаете, кого вы послушаете? Мелких сосунков, извините за выражение, или опытного мужчину-семьянина, имеющего работу, любимую жену и очень дорогого ему ребёнка? Вот и я тоже думаю, что второго. — Знаешь, открою тебе секретик, — подаёт голос мама, переключая внимание сына и отца на себя, — твой папа тоже не любил признавать подобное. То есть, не такие, как у нас с ним отношения. Иногда даже ему было противно от одного упоминания таких пар, — в ответ она слышит негодующее «Эй!» от отца, потому что можно сказать, что он противоречит сам себе, на что мальчик хихикнул, — но знаешь, когда мы с ним только начали встречаться, то я только закончила школу, а твой папа уже учился на четвёртом курсе. В день выпускного я решилась пойти вместе с ним, повеселиться, да и он меня ревновал ко всем, к кому не лень, — теперь хихикает уже мама, ярко улыбаясь, а отец, походу, обиделся, — Знаешь, он увидел несколько иную «любовь». Там было так же много пар, которые уже пьяны. Ты не представляешь, насколько он ошибался, увидев что гетеросексуальные пары, те, которые мальчик с девочкой, — объясняет она, — в тихую разговаривали в кругу своих друзей о том, что их отношения просто либо ради популярности, или ещё бог знает чего. В общем, отношения они вовсе не ценили, что нам обоим вовсе не понравилось. Сразу после этого наш вечер был немного подпорчен, потому что начинать отношения не по любви, запомни мой хороший, — серьёзно говорит мама, — нельзя, — твёрдо заключает она. — Да, сын, — подаёт голос теперь отец, — отношения — это очень важная вещь в жизни каждого человека, которую нужно беречь как жизнь, — хмурится отец, — Потому что если ты не любишь, но встречаешься, то ты просто душишь и себя и твою вторую половинку. Тогда, когда мы шли после выпускного домой, я провожал твою маму, мы случайно увидели в парке таких же парней, как ты рассказывал сегодня. На самом деле я не желал видеть больше никого после того вечера, но когда мы оба их встретили, то узнали, что есть поистине чистейшая любовь. Их, любовь была не показушной, они играли не на публику, напротив. Даже издалека было видно, что их чувства были абсолютно чистыми и искренними. Не было ничего фальшивого. Они крепко держались друг за друга, не желали отпускать, — вспоминает отец, — и знаешь, что я тогда для себя вынес, солнце? — Что, папуль? — желает узнать мальчик. — Я понял, что иногда у нетрадиционных отношений любовь гораздо чище и крепче, нежели у обычных. Я порассуждал на эту тему и даже с твоей мамой прочитал пару статей и изменил к этим отношениям своё мнение. Многие пары бросают детей, которых родили, а эти самые нетрадиционные дают им новую жизнь, ту, которую их настоящие семьи отняли у этих детей. Поэтому знай, сынок, что любовь для всех всегда своя. Это неправильно полагать, что им нельзя иметь любовь, детей и семью. Они — такие же, как и мы и унижать таких же людей — это неправильно, — заключает отец. Маленький мальчик, дослушав рассказ отца, придвинулся к нему и крепко-крепко обнял, чувствуя, как его обнимают в ответ. — Спасибо, что рассказали мне, — мальчик вновь устраивается на том же месте, где был до этого. После этого разговора родители начали рассказывать их маленькому сыну всякие разные истории. Например, когда отец пытался рассказать мальчику какую-нибудь сказку, то он внаглую спёр сюжет «Золушки» и «Сейлор Мун». Вот скажите, как классический мультфильм и японское аниме могут сочетаться? Вот представьте, могут, если это рассказывает твой папа. Но самое главное, что их сын всегда засыпал, слушая любимые папины сказки, даже будучи уже слегка взросленьким. Когда он уже тихонечко посапывал, крепко обнимая своего ЭрДжея, родители аккуратно, чтобы не разбудить, встают с кровати, укрывают их мальчика, чтобы он не замёрз, и чмокают его в лоб, нос и висок. После убеждаются, что их ребёнок уснул и уходят спать.» Знаете, конечно, это мало влияет на то, как старший собирается выяснить свои чувства к другу, но тот самый день, когда он понял, что отношения людей одного пола — это нормально, очень важный момент в его жизни. Если бы ему об этом не сказали раньше, то сейчас он бы не мог быть так близко с Джуном, проводить с ним вечера, обниматься, и просто быть рядом. Он даже не боится того, что он может чувствовать к другу, потому что с ним это кажется, нет, не кажется, а просто правильно. Стоя у плиты и виртуозно переворачивая готовые панкейки, как истинный шеф подбрасывая их в воздух, Джин вспоминает, какими глазами он смотрит на младшего, с какими ощущениями думает о нём и никак понять не может, что с ним. Что с Джуном? Что между ними? «Каждый раз, когда я вижу его, мне становится спокойней и легче. Будто крылья за спиной появляются…» Но даже если старший будет уверен, что все, что он думает — правда, то смущаться ему никто не запрещал. И вот, дожаривая последний панкейк, щёчки парня заливаются румянцем, а губы дрогают то ли в улыбке, то ли в полоске? В общем, смущается он. И в этом состоянии смущения у него чуть не сгорел завтрак. Походу, шатен у кое-кого набрался рукожопости. Немножечко. Капельку. Уже сидя за столом Сокджин решает переключить тему с выяснения отношений, ибо скоро мозг сварится от переизбытка мыслей, на тему, что ему подарить. Потягивая из своей кружки чёрный сладкий чай, заедая политым кленовым сиропом панкейком, он думал, что нужно сходить в магазин. И желательно одежды. Собственно, парень так и делает. Быстренько завтракает, прибирает в квартире, а после, приведя себя в порядок, одевается и выдвигается в путь. Дорога предстояло неблизкая, но и недолгая, поэтому он, не спеша, идёт по тротуару, иногда поглядывая по сторонам. На улице было свежо. Ветер то и дело обдувал лицо, но не сильно. «Сейчас бы с Джуном прогуляться…» — мечтает тот. Действительно, сейчас обстановка более менее к этому располагала.***
Перейдя все, абсолютно ВСЕ магазины с одеждой и посмотрев тысячи экземпляров одежды любых видов, он смог найти только одну единственную, и, о боги, последнюю вещь, которую он хотел. Кремовый свитер с красным крабиком по середине. Представьте себе, что вот именно этот парень с коричневыми волосами оббегал все магазины в огромадном торговом центре Сеула и только в одном магазине нашёл ту самую вещь, которая была ему нужна. Потный, уставший и абсолютно счастливый он плетётся с этим свитером на кассу, прижимая вещь вместе с вешалкой к себе, чтобы не потерять.***
Уже выйдя, наконец-таки, из торгового центра с одним единственным пакетом, где покоился свитер, Джин обнаруживает, что на улице уже вечереет, поэтому стоит поторопиться домой.***
Уже вернувшись домой и кинув пакет где-то в прихожей, он быстро снимает с себя все вещи и идёт готовиться ко сну, ибо этот марафон по магазинам ему знатно поднадоел. Когда лишняя одежда была снята, а сознание потихоньку расслаблялось, Джин уже лежал в кровати, пялясь в экран телефона. Он снова пытался позвонить Намджуну, но ему снова не ответили. Думая, что его друг уже спит и утешая себя тем, что они увидятся завтра, он откладывает гаджет, ставя его на подзарядку, а после переворачивается с бока на спину. Пялиться в белый потолок перед сном — такое себе дело, если честно. Но вдруг у него в глазах вновь проскакивает тот день из детства. И сейчас можно сказать, что этот и тот день чем-то похожи. Ладно, на самом деле только тем, что они лежат в кровати. Тогдашнего Сокджинн-и обнимали родители и рассказывали сказки. А сейчас он лежит один. Хотелось вновь почувствовать их крепкие объятия, боже как он их давно не видел, но в то же время хотелось ещё и надёжных рук. Хотелось разрушить это одиночество и просто побыть с Намджуном. Казалось, прошёл всего лишь день, но от этого мелкого Кима ни слуха, ни духа. Гад, вот взял, свалил, а старший, между прочим, волнуется. — Хах… Всё равно люблю этого засранца, — легко прикрывает глаза шатен. Но смысл сказанных слов к нему приходит как-то поздно. Он удивлённо распахивает глаза, а после касается пальцами губ. — Люблю его? — вновь повторяет он. Если честно, то на любовь это не похоже. Скорее, на симпатию. А любит он его как близкого друга. Да, скорее всего, это сильная симпатия. Кто знает, может позже это, всё будет более понятно. Пока только так. — Хотя… Можно ведь и подшаманить слегка, — он резво встаёт с кровати и направляется к шкафу. Сначала он открывает самый дальний ящик под выдвижными дверцами, а после недолго роется в них. Когда в его руках оказалась та самая беленькая альпака, то он её крепко-крепко прижимает к груди, а после встаёт и направляется к кровати. Игрушка была размером с его подушку, поэтому обнять её как в детстве можно было на раз-два, что он и делает. В этой игрушке хранилось так много воспоминаний, как маленький Джинн-и засыпал, как иногда капризничал по утрам из-за того, что не хотел идти куда-то, как родители с ним вечером играли. Кто знает, может эта игрушка разделит ещё воспоминания и познакомится с некто по имени Намджун и разделит воспоминания на троих? Пробыв весь день в своих грёзах о минувшем детстве, парень засыпает так же думая об этом, обнимая ЭрДжея, что преданно хранил все осколочки мозайки прошлого.