***
Коричневолосый парень удивлён. Невероятно удивлён. Ведь сейчас он шагает по полутёмной улице по направлению к своему ресторану. Один. «Почему..?»***
Время приближается к половине шестого утра. В светлой квартире уже все прибрано, сам хозяин стоит перед выходом из дома и натягивает тёмно-серое пальто, а поверх надевает шарф чуть темнее. Он спешит, зная, что перед выходом из подъезда его ждёт друг, и наконец у них появится время для того, чтобы поговорить, ибо вчерашний день был невыносимым: без связи, без тех бесед, которые сопровождали их обоих прошлое время, длившееся около двух месяцев. Было скучно и грустно, а ещё в душе с каждой минутой разрастало чувство одиночества. Но это самое чувство подавляли воспоминания позавчерашнего дня, где они проводят время вместе, как и каждые выходные. Приятные воспоминания греют душу, а где-то в сердце приятно и трепетно жжёт, видимо, от приятных грёз. Тот день хоть и был наполнен неловкостью, но на самом деле она позади с большим отрывом от таких чувств, как симпатия, трепетность и нежность. Может и до любви дойдёт? Хах, нет. Бред какой-то. И вот, готовясь к очередному дню, парень стоит перед зеркалом и одевается, приводя то причёску, то шарф или пальто в нормальный вид. Вроде понедельник, а готовится как на праздник, хотя… На работу как на праздник, так же говорят? Уже приведя себя в порядок, он быстро везде выключает свет, хватает свою сумку со свитером для друга, чтобы извиниться за доставленные неудобства, натягивает обувь, и выбегает из квартиры, не забывая закрыть ту на ключ, а после летит по лестнице вниз к выходу, спрыгивая три последние ступеньки. «Я увижу его!» — как у маленького ребёнка пролетает в голове. Он фантазирует, как сейчас откроет массивную железную дверь подъезда, а за ней будет стоять улыбающийся Джун. Потом старший Ким расставит руки в стороны и обнимет друга так же крепко, как и два дня назад, потом его обхватят те же крепкие намджуновы руки, а после он услышит приветливое «Привет, Сокджин-а!». Дальше Джин отстранится и в извиняющемся жесте поклонится, а дальше проговрит «Намджун… Извини, я накосячил тогда и хочу попросить прощения…», на что младший лишь ярко улыбнётся, обнажит свои ямочки и снова заключит шатена в крепкие объятия, «Нашёл из-за чего извиняться. Я не злюсь, пойдём!» — уверенно скажет парень, а потом возьмёт друга за руку, притянет поближе к себе, а потому… Так! В смысле? Джун так делать не будет! Или… Нет! Проехали! Покраснев от своей разбушевавшейся фантазии, он видит одно единственное препятствие перед тем, как он увидит друга, в виде чёрной двери. Он быстро её открывает и, будто дрязня себя, закрывает глаза, а когда слышит, как она захлопывается, распахивает глаза и часто моргает. «Что?» Он смотрит по сторонам и не видит ничего, кроме знакомой улицы, дороги, и тротуара. Где Джун? Где он? А глазки распахиваются как у маленького ребёнка, казалось, что они вскоре выпадут из орбит, или наполняется кристально чистыми слезами. — Ч-что? Где ты, Д-джун? — вникуда задаёт вопрос Джин, а около сердца неприятно саднит, будто что-то плохое произошло. Или просто обидно, что друга сейчас тут нет. Беспокойно доставая телефон, он быстро открывает список контактов и быстро нажимает на иконку без фотографии с надписью «Джун-а». «Блин… А мы ведь ни разу вместе не фотографировались… Надеюсь, скоро исправим.» Он быстро тыкает по номеру, а после прикладывать телефон к уху, слушая уже поднадоевшие со вчерашнего дня гудки. — Ответь… Прошу… — чуть ли не слёзно умоляет шатен образ Джуна перед глазами, но снова слышит монотонные гудки с той стороны. Эти звуки так и капают как капли в бесконечном сосуде, медленно сводя с ума из-за переизбытка их капающего звона. Он только два дня не слышал родной голос и сейчас хотя бы искаженный плохой связью через трубку телефона, обрывок голоса Джуна был чуть ли не спасением. Но этого спасения он и не получил. По ту сторону так и продолжились гудки, пока он не услышал один длинный. И в сердце вновь кольнуло. Будто жизнеобеспечительный аппарат сделал, как в тех грустных фильмах, последние гудки и пропикал самое неутешительное, что может быть. Эта мысль ушла так же быстро, как и пришла. Поэтому на её месте возникает другая. — Прости… — по щеке течёт одинокая слеза. Джун не отвечает, потому что разочаровался в старшем. Вот поэтому в сердце и колит. Он облажался, заверещал как маленькая девчонка, кинулся тому на шею и разбросал всё, что было на столике. Джун так и не поел, так ещё и пришлось этому Киму-рукожопу помогать. После по щеке течёт не одна, а к ней в придачу потекла и вторая по другой щёчке. «И я надеялся, что он меня сегодня встретит? Какой я идиот», — он стучит по лбу кулаком и укоряет себя за все, что сделал. Неужели тогда его в последний раз обнял Намджун? Он больше не почувствует тех крепких объятий? Не услышит тёплых слов в свой адрес? Не ощутит большие ладони на своей спине, когда младший его будет в очередной раз успокаивать или когда им просто захочется обняться? Неужели он всё испортил.? Старший вновь сбрасывает вызов, всё ещё надеясь на чудо в виде прибежавшего впопыхах Намджуна, когда тот будет быстро-быстро просить прощения за опоздание и что он немного проспал, а потом будет через раз извиняться, после они пойдут на работу, иногда переговариваясь. Но этого не происходит. Улица так же пуста. — Что ж… Поздравляю, Ким Сокджин, — грубо себе под нос проговаривает тот и спускается с крыльца, вновь оглядываясь с почти мёртвой надеждой. В далёких закоулках его сознания до сих пор тлеет маленькая крупица надежды, что он вскоре сможет увидеть друга. Он уже не расчитывает на то, что снова сможет его обнять, на то, чтобы снова прогуляться, а после вновь пригласить в гости, нет. Он лишь надеется на то, что просто увидит блондина, ведь старший не может дозвониться до него второй день. «Пх-х-х… Подумаешь. Не отвечал на звонки два дня, и что? У него есть своё личное пространство, может ему хочется отдохнуть от этих посиделок?» — скажут многие. Знаете что чувствуют родители, когда их ребёнок пропадает на какое-то время? Да, Сокджин и Намджун не братья, и уж тем более не отец и сын, но. Им никто не запрещал волноваться друг о друге, никто не запрещал им друг о друге заботиться. И уж тем более никто не запрещал чувства. Неважно какие, но чувства — они на то и чувства, чтобы чтобы они появлялись и в поступках, и в мыслях. Даже сейчас, когда старший плетётся по дороге, он снова размышлял о его и своих чувствах, просто полностью он не уверен, что происходит с ним лишь симпатия. Такое ощущение, что от старшего прячется та самая причина, почему он полностью не уверен в том, о чём решил. Поэтому он вновь начинает самокопания глубоко внутри себя, забывая напрочь о том, что сегодня предстоит очередной рутиный день, а может и не особо, вдруг посетителям приспичит фирменных блюд? Если честно, то Джину это уже дико надоело. Нет, ему нравилось то, что он может радовать людей своими блюдами, но сейчас вкупе с тем, что в его повседневной жизни появился Намджун, работа начала дико выматывать, да и ему, на самом деле, уж очень неловко считать, что он непосредственный начальник младшего, а так же его друг по-совместительству. Совсем не хочется как-то «возвышаться» над другом. Тем более, когда блондину помешал какой-то грубиян, к тому же у которого ещё и шило в одном месте, и по его вине чуть не разбилась куча посуды, старшему тогда, да и сейчас до сих пор стыдно перед работником из-за испорченного настроения в его первый рабочий день. Работа забирала множество сил у парня и он иногда подумывал уйти. Просто уйти куда-нибудь и уединённо работать в забегаловке например, чтобы не было никаких проблем, как здесь, в Сеуле. Но единственное, что его останавливает, все так же и оставалось в этом мегаполисе, и, похоже он уже догадывается, что это связано с Намджуном. Даже вспоминая некоторые моменты, он понимает, что работа время от времени ему мешает, а его жизнь протекает очень однообразно: дом-работа-дом-работа. И только одно имя способно разбавить эту будничную чуму, хотя не только имя, а человек. И его имя, как многие могли догадаться, Намджун. Этот парень внёс многие изменения в похожие друг на друга дни шатена. В то время, пока они гуляли или сидели у Джина дома и смотрели фильмы, оба забывали о работе и обо всех остальных проблемах, ведь вместе им было комфортно, будто их совместное времяпровождение ограждало парней от внешнего мира и создавало их собственный. Ключевое слово «их». Не Сокджина, не Намджуна, а именно их мир, и иногда очень хочется остановить время и остаться в этом уединённом месте подольше. В их мире, так сказать, произошло многое, что до сих пор хранится в заветном сундучке памяти у них обоих. Например, когда Намджун в первый раз встретил старшего утром возле дома, желая проводить на работу.***
Шатен неспешно собирается на работу стоя у зеркала. — Вот же блин. Губы потрескались, — слегка нервно замечает тот, а после открывает левый ящичек рядом стоящей тумбочки, роясь там пару секунд, а потом находя в небольшой косметичке блеск для губ. Да, парень и что? Неухоженным ходить разве нормально? Джину таким быть не хочется. Он аккуратно наносит блеск сначала на нижнюю губу, а потом и на верхнюю, причмокивает, улыбаясь себе же, а потом кладёт блеск на место. Он натягивает на себя верхнюю одежду, а после выходит из дома, закрыв дверь, конечно же. Он спокойно спускается по лестнице, а когда оказывается перед массивной дверью и приоткрывает её, то немного выпадает из реальности. — Намджун? — слегка неверяще произносит парень, вчера они тоже встретились, но только блондин тогда шёл из дома, и это произошло больше случайно, а сейчас находился на крыльце подъезда, и в одном из его квартир проживает сам Сокджин, — Ты кого-то ждёшь? Блондин отвлекается от телефона, в котором что-то листал пару секунд назад, а потом переключает внимание на Шефа, улыбаясь тому. — Да, ждал. — А… Ну, тогда не задерживайся, приходи вовремя, — говорит тот, а потом хотел бы уже идти, но как бы не так, потому что его останавливает несильный хлопок по плечу. Он поворачивается в сторону Намджуна, и видит, что тот выпрямляется, а после проговаривает радостное «Идём!». — Стоп, ты же ждёшь кого-то? — непонятливо спрашивает парень, хлопая глазами. — Так тебя и ждал, — улыбается уголком губ. — Что? Серьёзно? — искренне удивляется Шеф. Серьёзно? Его ждали? — Ага. Пойдём? — спрашивает тот. — А… Ну, пойдём, — говорит тот, неловко отводят взгляд в сторону. И куда подевались вся та уверенность, когда они вместе шли вчера вечером домой? Вроде шутили, всё такое, с сейчас в старшем играет мини-паника, ибо к такому повороту он был слегка, ладно, вообще не готов. И всё-таки собравшись с мыслями, он спокойно шагает в сторону ресторана вместе с работником, никак не понимая, как разбавить царившую тишину. — Как спал? — интересуется старший, а потом, подумав чуток, исправляется, — То есть, выспался, надеюсь? — Я бодрячком, — улыбчиво уверяет парень, а у самого на лице красуются еле видные круги от недосыпа. — Я бы не сказал, — делает небольшую паузу, — у тебя круги под глазами видно, — рассматривает те самые участки, где были эти круги, — не обижайся только, я могу дать тональник, — вдруг начинает рыться в сумке, вроде у него где-то тюбик на всякий пожарный завалялся. — Да не, не надо, нормально всё, — просто и коротко говорит тот, останавливая старшего. — Точно не нужен? — ещё раз интересуется шатен. — Точно! — уверенно проговорил Джун, а после вновь поторопил старшего, дабы они оба не опоздали на работу. Даже не понимая от чего, но в душе у Джина разливается приятное тепло. Хотя… Он догадывается, из-за кого это происходит. И этот самый «кого» прямо сейчас шагает вместе с ним по направлению работы, за долгое время не один.***
Вспоминая их второй совместный поход на работу, старший тихо хихикнул, прикрыв рот ладошкой, даже не задумываясь о том, что пару минут назад он был готов разрыдаться прямо посреди тротуара. «И чего это я тогда так засмущался? Или этот всё потому что меня встретил Намджун?» — и если тогда ему было просто неловко, то сейчас в душе он даже смутился, и если бы у сердца были бы щёки, то они точно бы покрылись розовым румянцем, как у шатена сейчас. Такая ностальгия, хоть и прошло немного времени, но всё же, ностальгия бывает даже спустя один день. И именно она и произошла с Сокджином сразу после первого дня, когда младший стал его провожать утром до работы, а вечером уже до дома. Но вот подумать только, как он удивился, или уже нет, во второй раз, когда блондин точно с такой же улыбкой, в точно такой же позе, почти в это же время, может чуть пораньше, стоял на крыльце и спокойно ожидал Сокджина. Сказать честно, ему, конечно было приятно: его встречают, всё такое, но! Ему до ужаса неловко от того, что работнику приходится вставать ни свет ни заря, дабы встретить старшего. И именно во второй день, в среду, как блондин начал его провожать, он Джуну так и сказал.***
Вновь выходя из подъезда, широкоплечий молодой человек не думал ни о чём, кроме как поскорее бы прийти домой, плюхнуться на кровать, а потом крепко-крепко уснуть, обнимая свою мягкую подушку, даже если день только начался. Но вот когда он вышел из подъезда, то приостановился и встал между дверью и её обрамовкой. — Доброе утро! — приветливо улыбается впереди стоящий парень, с которым Джин вчера прогуливался после работы. — Д-доброе, Намджун, — неуверенно приветствует работника, а потом в неловком жесте чешет затылок, — Ты опять кого-то ждёшь? — вот зачем он повторяет этот вопрос, если задал его вчера? — А, ну я, вроде как, ещё вчера тебе сказал, что жду тебя, — напоминает парень, улыбчиво смотря на шатена. — Джун, я сейчас задам вполне логичный вопрос, но только ты не обижайся, пожалуйста, ладно? — спрашивает тот, на что получает утвердительный кивок, — Зачем тебе меня ждать? Нет, ты не подумай, я не имею ничего против твоей компании, даже наоборот, вот только зачем тебе ждать меня с утра? — А… — обдумывает свои мысли младший. Тут Сокджину кажется, что он слегка перегнул палку, поэтому виновато мнёт край рукава своего пальто. — Изв… — старшему не дают договорить. — Нет, ты извини, что перебиваю, но если ты о том, что мне может быть в тягость тебя встречать или провожать — то тут ты неправ. Всё в полном порядке и я это делаю просто потому, что хочу. Так что не забивай себе голову и просто пойдём на работу, хорошо? — он что, прочёл мысли Сокджина? Или как он мог догадаться, что старшему неловко, когда его вот так встречают, да и тем более рано утром? — Точно? — Джин не решает противиться или отрицать все то, что ему сказал парень, — Тебе точно не будет тяжело? — А в чём тяжесть-то? Тебя встретить? Мне с той же стороны, как и тебе, да и я встаю почти в такое же время, как и ты. Всё нормально, — младший пытается заверить своего начальника, чтобы тот уже перестал волноваться и просто спокойно с ним шёл на работу. — Надеюсь, ты мне не врёшь, потому что если тебе будет в тягость, то так и знай, я перееду, — к чему он развивает тему переезда — непонятно, но Намджун без лишних объяснений всё прекрасно понял, поэтому гордо заявил. — Хорошо! Тогда Сокджин дал себе обещание привыкнуть к тому, что теперь его будет встречать младший, ведь, сказать честно, ему нравится, что хоть кому-то он небезразличен. Поэтому просто наслаждается временем, проведённым рядом с Кимом.***
Вспоминая ещё некоторые встречи, парень вновь и вновь улыбается. Просто настолько приятно проводить время с тем, кому ты интересен. Но после, когда он стал вспоминать события, которые произошли относительно недавно, то пытается определить эмоции на лице Намджуна, ну хотя бы для того, чтобы частично знать про чувства друга. На самом деле он знает, что на лице блондина можно спокойно прочитать спокойствие и что парню комфортно, но вот просто выражение лица старшему особо ничего не давало. Нужно было знать, почему парень ушёл и не остался переночевать нормально. Либо это из-за какой-то неприязни к старшему, либо ему нужно было просто уйти по своим делам. А ещё хотелось знать, почему Намджун часто проявляет к шатену некоторые знаки внимания. Ему нужно было это вспомнить. Вообще, старший особо не зацикливался на эмоциях, и не пытался что-то в них рассмотреть, но сейчас ему хочется понять, что было в глазах у младшего. Он где-то слышал, что глаза за человека говорят больше, чем просто поступки и мимика, поэтому решил напрягнуть память и попытаться вспомнить. Если его действия и кажутся безобидными, то хоть во взгляде что-то же должно быть. Джин часто замечал, что когда говорит с блондином, то на его лицо точно обращён чей-то взгляд. И он мог принадлежать только одному человеку, с которым он и беседует. Младший мог рассматривать лицо шатена, когда они, допустим, пересекались в посудомоечном цехе, когда Шеф приходил помочь парню и они подолгу разговаривали, когда гуляли или устраивали посиделки у старшего. Взгляд был обращён на него. Даже когда старший готовил ужин и подавал еду, то Намджуна смотрел на него. Именно когда надо было на что-то отвлечься, парень отвлекался, но после этого он снова смотрел на друга. А когда это было уж слишком явно, он отворачивался или же отводил взгляд. Вот помните такие фильмы, где весь хронометраж крутится вокруг да около мучений героев, где они терзают себя чувствами, хоть это и было очевидно всем, кто нормально видел и видел в принципе, а не понять это мог только слепой человек, и то, от передозировки глупости главных героев и тот бы давно понял. Так вот. Сейчас Джин себя таковым и ощущает. Ну какой болван не смог бы заметить того, что на него постоянно смотрит кто-то, да и ещё с неприкрытыми чувствами? Знаете, а ведь шатен и за собой такую штуку стал замечать. Когда упали леденцы, что отдавал Сокджину Джун, то они оба очень надолго засмотрелись друг на друга, а после старший и подавно весь последующий вечер старался невзначай посмотреть на друга. Ну вот хотелось ему и всё. И он смотрел, когда подвернётся возможность. «Хах, кое-кто под моей грудью решил помахать артериями и улететь, да, сердце?» — спрашивает парень. И улететь к нему, в тёплые объятия, крепкие руки, тихий и низкий голос, а после просто раствориться. Щеки полыхали жаром теперь точно, и старший, хоть и осозновал, что просто напросто влюбляется в своего друга, так ещё и в своего работника, которым он командует, если так можно сказать, ни капельки не жалеет. Вот серьёзно. Он просто ощущает, что-то, что с ним происходит — до сих пор правильно, а переставать так думать он не хочет. Но он до сих пор не может до конца быть уверенным, что его друг чувствует то же, что и он сам. Может это потому, что он просто до сих пор считает, что такие парни, как Намджун, должны быть наичистейшими натуралами? Может быть. Или он может считать, что рассказав Джуну о чувствах, то тот разочаруется в старшем и их дружбе придёт конец. Оба варианта более, чем реальными, но где-то в закромах сокджиновского сознания тлеет едва ощутимая надежда, что его чувства окажутся взаимными. — Н-да-а-а, Сокджина-и, вляпался ты по полной программе, — смеётся про себя парень и глупо улыбается. «А может я поторопился? Может это всё из-за того, что я просто впадаю в крайности, потому что давно его не видел?» — и всё-таки, когда ты начинаешь потихоньку осознавать, что влюблён, что этот человек находится вообще как на ладони, то так же начинаешь отталкивать этот факт. Просто потому что ты не можешь поверить во всю серьёзность происходящего. «Или я так от того, что я совсем ни с кем не встречался?» — гениальная теория, Ким Сокджин! Ведь тебя просто-напросто никто не привлекал и теперь ты пытаешься оттолкнуть мысль влюблённости в собственного, друга? Браво! Ну, а если серьёзно, то это весьма деликатный момент, ведь его догадки, что Джуну он не нравится, могут быть логичными, но это не точно. Во-первых: они оба парни, да, хоть у любви нет границ в этой части, но всё же важную роль играют ещё моральные устои и воспитание. Во-вторых: Сокджин старше Намджуна на 2 года — хоть эта догадка звучит очень глупо, и то, что шатен считает себя слишком «старым» для такого, но всё же так думает сам старший. И в-третьих: Джин весьма знаменитый Шеф, который будет встречаться со своим же работником — вот это более менее понятная версия и нет, самому Шефу имидж и репутация не важны, и что о нём там говорят — ему особо до палочки; ему кажется, что самому Намджуну будет неприятен тот факт, что Сокджин его начальник и будет как-то командовать парнем в неначавшихся отношениях, которые придумала сокджинова фантазия, ну да ладно. Хоть это и не все причины, по которым он отрицает симпатию Намджуна к себе, но он решает, что уж лучше он оставит то, что с ним происходит при себе, ибо он и так своими действиями оттолкнул друга, так ещё и когда он заявится к парню с признанием, то увы и ах, тушите свет, спектакль окончен. — Хоть бы он был сегодня на работе, — вслух надеется парень уже останавливаясь перед входом в ресторан. Очень сильно надеясь на то, что его друг придёт, он открывает заведение, а после идёт к своему кабинету, дабы переодеться. Надо всё подготовить к приходу гостей, ведь в ресторане всем заправляет Джин. «Пора заканчивать самокопания и заняться работой, хоть успокоюсь и дождусь Намджуна», — ставит себе цели тот, надеясь, что покалывания в области сердца, что беспокоили его всю дорогу до ресторана пройдут и не будут связаны ни с чем плохим. Он искренне хотел, чтобы сегодня парни вновь увиделись и перекинулись хотя бы парочкой слов. Может, надеется не зря? Или..?