Westerville Abbey (Аббатство Вестервилль)

Февраль, 1914 Блейн — Блейн, ты готов? Ты же знаешь, папа не любит, когда кто-то опаздывает на завтрак, — кричит Купер с другой стороны тяжелой дубовой двери. — Почти. Я скоро приду, — отвечает Блейн из спальни. Теперь Блейн сожалеет, что не спал полночи, зачитываясь романом «Сыновья и любовники» Д.Г. Лоуренса. Хотя книгу подарили ещё на Рождество, минувшим вечером впервые представилась возможность почитать её. Семейная сага Морелов оказалась настолько захватывающей, что книголюб не мог оторваться от неё чуть ли не до рассвета. И тогда казалось неважным, что лакей, который обычно будит его и помогает одеться на завтрак, подхватил чахотку и отбыл на лечение. Блейн ждёт не дождётся, когда уже найдут замену. Он идёт к стойке камердинера в углу спальни, чтобы закончить одеваться. Блейн ловко застегивает жилет и закрепляет две цепочки в соответствующих отверстиях, после чего убирает закреплённые часы в карман. Нехитрыми манипуляциями он завязывает галстук поверх жесткого воротника рубашки, следя за тем, чтобы края крылышек не выпирали. Он надевает пиджак от коричневого камвольного однобортного костюма и садится обуть кожаные броги. Блейн направляется к зеркалу в полный рост, висящему на одной из дверных панелей гардероба, чтобы окончательно убедиться в том, что на завтраке покажется в презентабельном виде. Его отец — ярый приверженец опрятной одежды, манер и тому подобного. Удостоверившись, что пройдёт визуальный контроль отца, он покидает спальню, мчится по длинному коридору, проносится по винтовой лестнице, наступая лишь на каждую вторую ступеньку, и входит в столовую. Дворецкий семьи первым приветствует его. — Доброе утро, мистер Блейн. — Доброе утро, Хаммел, — отвечает Блейн, прежде чем взять тарелку с конца буфетного стола. Методично снимая крышки поочерёдно с каждой серебряной жаровни, он наполняет тарелку омлетом, отбивной из ягнёнка, тостами, грибами и жареной картошкой, а затем садится на последнее свободное место, прямо напротив матери. — Доброе утро, Блейн. Ты сегодня особенно элегантен, — приветствует Памела. Блейн аккуратно касается волос, проверяя, насколько тщательно применил помаду для волос, все ли кудри пригладил. Удовлетворившись тем, что каждая прядь на своём месте, он улыбается матери и отвечает: — Рад усладить твой взор, мама. Хотя я и удивился тому, что ты не завтракаешь наверху, как обычно. — Сегодня тебя ждёт множество сюрпризов, — отвечает она. Памела практически светится от предвкушения, и Блейн не сомневается в хороших новостях. Однако он проявит терпение и подождёт, пока она не будет готова поделиться с остальными членами семьи. Блейн оглядывает столовую. Это довольно тёмная комната с дубовыми панелями и двенадцатифутовым длинным дубовым столом, но сервирован он только с одного края. Стены украшены портретами маслом, служащими напоминанием о прошлых поколениях, которые жили в аббатстве Вестервилль и переплетены с его историей. Зимнее утро выдалось морозным, и, несмотря на открытые золотые парчовые шторы в пол, в комнате почти темно из-за приглушённого солнечного света. Блейн замечает, что у стены в ряд стоят внимательные к происходящему слуги, а Себастиан, первый лакей, подходит к нему с серебряным заварником. Налив Блейну чай, Себастиан вежливо спрашивает: — Вы нашли все необходимое для завтрака, мистер Блейн? — Да, разумеется, Себастиан. Я планирую провести день за пределами усадьбы, поэтому мне нужно много энергии. Блейн замечает, как губы Себастиана изгибаются в чём-то похожем на ухмылку, но это впечатление быстро пропадает. Хотя Себастиан работает в аббатстве Вестервилль почти два года, Блейну до сих пор не по себе рядом с ним. Всё дело в том, как Себастиан смотрит на него, словно на трофей, которым нужно завладеть, и Блейн совершенно не понимает этого. Ему всегда неловко в присутствии Себастиана, хотя лакей слишком умен, чтобы сделать что-то, что вынудит Блейна нажаловаться. — Везёт тебе, Блейн. А я проведу утро взаперти, на пару с отцом корпя над счетами поместья. До сих пор не могу понять разницу между дебетом и кредитом, — с раздражением говорит Купер. Блейн не чувствует себя виноватым перед Купером. В конце концов, он первенец и наследник имения Вестервилль и титулов. Куперу на роду написано заниматься скучными делами вроде изучения бухгалтерских отчётов. Блейн на десять лет младше, потому считается запасным наследником — тот, что «на всякий случай», если у Купера не будет сына. Блейн никогда не участвовал в делах поместья, и это его вполне устраивало. — Какая чепуха, Купер. Мы проведём утро с управляющим поместьем, вот он нам всё и объяснит простыми и понятными терминами. Блейн фокусируется на только что присоединившемся к разговору. Отец с головой ушёл в свежевыглаженную газету «Дейли телеграф», доставленную ​​с утра пораньше. — Что сегодня происходит в мире, Майкл? — спрашивает Памела у мужа. — Честно говоря, мало чего. Тем не менее, предчувствуют беду в Австро-Венгрии. Уж не знаю, во что всё это выльется. Наверняка узнаю больше в Палате лордов на следующей неделе. — Да и не суть, дорогой. Это зимнее утро нам всем скрасят самые замечательные новости. Все взгляды обращаются к графине Вестервилля. — Минувшим вечером я получила телеграмму из Америки. Моя племянница, Рэйчел, скоро отбывает из Нью-Йорка к нам с визитом. Словами не передать, с каким нетерпением я жду встречи с кем-то с моей стороны Атлантического океана. Блейн широко улыбается, услышав такие новости. Он знает, как мама-американка всегда радуется гостям с родины. К тому же он знает, что Рэйчел примерно его возраста, и с нетерпением ждёт общения с ней. Граф опускает «Дейли телеграф». — Как раз к лондонскому сезону. Нам нужно найти ей подходящего мужа… титулованного, разумеется. Блейн чувствует неловкость заминки, спровоцированной поднятой темой. Общеизвестно, что его мать в своё время была молодой американкой с наследством свыше миллиона долларов, приехавшей в Лондон в поисках титулованного мужа. Его отец женился на ней, чтобы с помощью её внушительного приданого спасти поместье Вестервилль от финансовых трудностей. К счастью, к тому моменту, как Блейн появился на свет, родителей уже соединяли настоящие чувства. Теперь их отношения полны взаимоуважения, любви и привязанности, и Блейну остаётся только надеяться, что и его с будущей женой будут связывать такие же глубокие чувства. — Какая она, кузина Рэйчел? — спрашивает Блейн. — Судя по тому, что написал мне брат, Хирам, она умная и независимая. Толковая девушка, знает, чего хочет от жизни. — Значит, кузина Рэйчел — своенравная девица с тяжёлым характером, — смеётся Купер. — Я предпочитаю термин «амбициозная». Американские женщины чуть смелее, что для вас непривычно. И в этом нет ничего плохого, просто они устроены иначе. Блейн не может не взглянуть на Куинн, которая молчит на протяжении всего разговора. Ее золотистые волосы элегантно убраны назад в низкий пучок на затылке, обрамляя красивое лицо. На ней простое синее платье с вышитым кремовым воротником с V-образным вырезом, открывающим золотой медальон, который Купер подарил ей на последнюю годовщину свадьбы. — Я, например, с нетерпением жду, когда в доме появится ещё одна женщина ближе мне по возрасту. Вы ещё что-нибудь о ней знаете? — вежливо интересуется Куинн. — Хирам восхищается её достоинствами в каждом письме, которое посылает. Он абсолютно одурманен ею. Рэйчел получила лучшее в Америке образование для женщин — она ​​недавно с отличием окончила семинарию Эммы Уиллард. Она особенно одарена в музыкальном аспекте, и, очевидно, у неё ангельский голос. — А вот это мне по вкусу. Прескучно петь дуэтом с Блейном. Ему не сравниться с моим вокальным мастерством, — хвастается Купер. Блейн закатывает глаза. Сколько он себя помнит, Купер вовсю напоказ соревнуется с Блейном, когда дело доходит до музыкального таланта. Они с Купером всегда музицируют после обеда, Купер поёт, а Блейн играет на пианино и присоединяется в припеве. — Как вы знаете, мать Рэйчел умерла при родах, поэтому Хираму пришлось воспитывать её в одиночку. Теперь, когда ей исполнилось восемнадцать лет, он чувствует, что я лучше выведу её в свет, чем он сам. В мае у нас в аббатстве Вестервилль будет бал, а затем мы отправимся в Лондон на оставшуюся часть сезона. Надеюсь, всей семьёй. Куинн пищит от восторга, похлопывая в ладоши. — Не могу дождаться! У нас в аббатстве Вестервилль не было большого общества со времён моей свадьбы. Я часто думаю о сезоне, когда сама дебютировала. Новый гардероб с бесчисленным множеством вечерних платьев по последней моде, послеобеденный чай кружком и балы… О, балы, — мечтательно говорит Куинн и вдруг вырывается из собственных мыслей и добавляет: — И, конечно, встреча с Купером. Он сразил меня с первого взгляда. Блейн вспоминает, как три года назад семья всецело сосредоточилась на поиске жены Куперу. В конце концов, Купер должен был жениться и произвести наследников, чтобы продолжить семейный род в Вестервилле. Благодаря матери, в финансовом отношении поместье оказалось вне угрозы, так что у Купера была возможность найти жену по любви. Куинн не так повезло. Её родителям принадлежало поместье в близлежащем Корнуолле, но отец распоряжался им никудышно, оставив дочь ни с чем. К счастью, Куинн — женщина редкой красоты и грации, она покорила сердце Купера, выйдя в свет. К концу сезона они уже были помолвлены, и уже следующей весной их ждала своя сказка в виде свадьбы в аббатстве Вестервилль. В день их свадьбы его отец пожаловал Куперу дополнительный титул, и теперь он «виконт Вестервилля». И потом ещё несколько месяцев Купер невыносимо носился с новым титулом, ему даже нравилось, когда слуги говорили о нём «его светлость». Блейн не поступился ни на йоту, называя Купера «милордом», и дело дошло до вмешательства их матери, запретившей Куперу постоянно поддразнивать брата. — Нужно организовать всё так, чтобы в аббатстве Вестервилль состоялся бал, о котором все будут говорить до конца сезона. Так много ещё нужно подготовить, — размышляет Памела. Затем она поворачивается к Куинн, и они обсуждают возможные темы, меню, музыку, украшения и тому подобное. Тем временем граф завязывает беседу с Купером о делах поместья, оставляя Блейна чувствовать себя как пятое колесо что в одном, что в другом разговоре. — Можно мне выйти из-за стола, отец? — Конечно, Блейн. Он берет яблоко из вазы с фруктами, стоящей на буфетном столе, и выходит из столовой, стремясь сбежать из дома и от разговоров о лондонском сезоне и счетах поместья. Блейн спешит по лестнице, чтобы одеться к предстоящему дню. Порывшись в гардеробе в поисках одежды для верховой езды, он переодевается в более неформальную белую рубашку, тёмно-зеленые, оттенка мха, брюки из твида, гармонирующие с жилетом и норфолкским пиджаком, и застёгивает две пуговицы, удерживающие пояс. Он быстро завязывает коричневый галстук, меняет носки на более толстые шерстяные и обувает сапоги для верховой езды, которые плотно облегают икры. Найдя шерстяную шапку для верховой езды, он осматривает свой наряд в зеркале. У его отца очень высокие требования к семье и штату прислуги как внутри, так и за пределами имения Вестервилль. Положив яблоко, сохранившееся с завтрака, в карман пиджака, Блейн спускается по лестнице и замечает идущего по коридору Хаммела. — Вижу, вы сегодня планируете прогулку верхом, мистер Блейн. — Да, пусть на улице пасмурно и холодно, и мне, и моему коню нужно тренироваться. Как Ваше здоровье? Я беспокоился о вас. В прошлом месяце Хаммелу нездоровилось, впервые на памяти Блейна дворецкий отлёживался в постели. — Мне намного лучше, благодарю. Всё тип-топ, как вы бы могли выразиться. — Поиски нового лакея увенчались успехом? — спрашивает Блейн, ведь ему определённо не хватает помощника, особенно по утрам. — Откровенно говоря, да, — отвечает Хаммел с широкой улыбкой на лице. — Мой сын принялся за эту должность сегодня утром. После обширной подготовки и проверки на точное соответствие моим стандартам, он будет заботиться о ваших нуждах. — Если он чем-то похож на вас, уверен, он очень скоро превзойдёт ваши стандарты. После короткой прогулки Блейн прибывает в конюшню усадьбы. Здесь лишь около дюжины лошадей, которыми владеет семья, но помимо них тут находятся собаки, с которыми охотятся на лис. В каком-то смысле здесь он больше чувствует себя как дома, чем в главном доме. Блейн рано научился кататься верхом и старается проводить с лошадьми как можно больше времени. — Уэсли, ты где? — Я здесь, мистер Блейн, — кричит Уэсли из стойла, в котором держат Жар-птицу, коня Блейна. После Ихэтуаньского восстания семья Уэсли иммигрировала из Китая в Лондон. Уэсли прекрасно ладил с лошадьми, потому три года назад стал конюхом усадьбы Вестервилля. Блейн считает Уэсли заклинателем лошадей, после того, как он помог ему объездить Жар-птицу. К шестнадцатилетию сына мама организовала отправку молодого вороного жеребца из Кентукки. Блейн, недолго думая, назвал его Жар-птицей в честь балета Стравинского. Он влюбился в партитуру, когда впервые услышал её три года назад во время визита в Лондон, и по сей день ему нравится играть на пианино музыку оттуда. Появившийся Уэсли стряхивает с брюк соломинку. — Я заметил красноречивые признаки того, что вы минувшим вечером навещали Жар-птицу. Вы почистили его и добавили сена ему в ясли. Опустив голову, Блейн кивает. — Температура опустилась ниже нуля. Я должен был убедиться, что он не мёрзнет. — Жар-птица готов к поездке. Но я не могу не спросить, отчего такое мрачное лицо, мистер Блейн? Вы всегда выглядите таким счастливым, когда отправляетесь на прогулку. — Сегодня утром мне сказали, что моя кузина-американка, Рэйчел, приедет в Вестервилль и останется на длительный срок. И я правда рад этому, но ей восемнадцать, и она присоединится к лондонскому сезону, чтобы найти мужа. — Чего-то этой истории явно не хватает, — отвечает Уэсли, побуждая Блейна продолжать. — Дело в том, что я тоже должен посетить лондонский сезон. Это значит, что я проведу три месяца в городе без возможности кататься. А ты знаешь, я предпочитаю сельскую местность грязному городу вроде Лондона. Кроме того, я буду скучать по Жар-птице… и по тебе. — Мы оба тоже будем скучать по вам, мистер Блейн. Но три месяца пролетят как в тумане, вы и оглянуться не успеете, как лондонский сезон закончится. — Мне до сих пор претит мысль о том, чтобы так надолго оставлять Жар-птицу, — на лице Блейна появляется недовольная гримаса. — Карманные часы при вас, мистер Блейн? Блейн посмеивается, потому что хорошо знает, как легко теряет счёт времени, когда ездит по утрам, и Уэсли обычно поручают напомнить ему вернуться к обеду. Блейн кивает, а затем поворачивается к своему вороному жеребцу. Он поглаживает гриву Жар-птицы, прежде чем оседлать его, и рысцой отправляется в путь. Поместье площадью четыре тысячи акров считается не очень большим по сравнению с другими, разбросанными по всей Великобритании, но уже не одно поколение оно слывёт душой соседнего сельского сообщества. Блейн проезжает мимо арендованных земель, махая в ответ доброжелательным жителям, встречающимся по пути. Его отец всегда был честным землевладельцем, снижающим арендную плату в неурожайный год и устраивающим праздники в случае небывалых урожаев. А бабушка Блейна — управляющая местной сельской школы, где Блейн учился до двенадцати лет. Он подружился с детьми арендаторов, а также с детьми из деревни. Жаль, что он видит их сейчас только в церкви по воскресеньям или на деревенских мероприятиях, вроде праздников и танцев. Вскоре Блейн доезжает до широкого поля, на котором ещё ничего не растёт, но оно готово к посеву продовольственных культур грядущей весной, и пришпоривает Жар-птицу, который сразу принимается скакать галопом. Несмотря на морозную погоду, Блейн любит прилив волнения от скорости и ветра, дующего в лицо. Через полчаса Блейн замечает, что Жар-птица чуть-чуть замедляется. И наездник не против, потому что они почти добрались до его любимого места в усадьбе. Блейн сидит глубоко в седле, сжимая ногами бока Жар-птицы, и одной рукой натягивает левый повод. Жар-птица сразу замедляет ход, пока они направляются к озеру усадьбы. Блейн спешивается с Жар-птицы и первым делом открывает седельную сумку, вынимает толстое шерстяное одеяло и яблоко, припасённое с завтрака. Он радуется найденной бутылке имбирного лимонада и лишнему кулёчку. Когда он открывает белую льняную салфетку, то облизывает губы, обнаружив кусок кекса с цукатами*. Повариха хорошо его знает, и Блейну остаётся только предположить, что это она послала кого-то в конюшню, чтобы подложить гостинец в седельную сумку. Погладив шею Жар-птицы и накормив его яблоком, Блейн расстилает старое шерстяное одеяло в шотландскую клетку под своим любимым дубом, откуда открывается исключительный вид на озеро и холмистый склон за его пределами. Девоншир славится крутыми склонами угодий, на которых не только выращиваются сельскохозяйственные культуры, но хватает и зелёных пастбищ для выпаса скота. Коровы породы Рэд Рубиз дают столько хорошего молока, что люди едут за тысячи миль, чтобы попробовать особые взбитые сливки. Девоншир настолько связан с историей семьи, что его родители даже нарекли его «Девон», пусть и в качестве второго имени. Для Блейна это место усадьбы всегда было особым — клочком земли, куда он может сбежать от косных формальностей своей жизни и просто побыть собой. Оно идеально подходит для того, чтобы мечтать о приключениях, о которых он читал в своих книгах, и петь свои любимые песни без Купера, который превращал их в дуэты. Блейн садится на одеяло и впивается зубами в кекс. Доев, он делает глоток имбирного лимонада и смотрит на озеро, где вдоль восточной стороны плавают утки. На каком-то этапе он должен будет принять решение о своем будущем. Конвенция гласит, что Купер унаследует имущество Вестервилля и займётся политикой, а Блейн должен протоптать свой собственный путь в жизни. Формальное образование Блейна закончилось в начале декабря перед Рождеством, когда он отправился в Лондон и сдал конкурсные экзамены на государственную службу в Индии. По настоянию матери его отец также походатайствовал о том, чтобы Блейн получил комиссию в британской кавалерии. Может уйти вплоть до года, пока ему не предложат подходящее место в каком-либо учреждении. А пока ему остаётся занять выжидательную позицию дома, поддерживая форму для того, что уготовано ему в будущем. Блейн сам не знает, какой вариант предпочитает. Истории отца об Англо-бурской войне внушают Блейну страх. С другой стороны, он мог бы стать главой округа на государственной службе в Индии (если сдаст конкурсные экзамены), но в этом случае придётся покинуть Великобританию и всё, что он любит. Блейн знает, что его готовили к любой из этих должностей в течение всего периода становления личности. В то время как Купер посещал Итонский колледж, где учился и заводил друзей, которые ему пригодятся в дальнейшем, когда он будет состоять в Палате лордов, жизнь Блейна вращалась вокруг Вестервилля. Когда Блейну исполнилось двенадцать лет, он окончил местную деревенскую школу, и ему наняли учителя для домашнего обучения, мистера Шустера, который должен был рассказать ему о Британской империи — её географии, истории и другую информацию, необходимую для сдачи экзаменов на государственную службу в Индии. Хотя мистер Шустер — доброй души человек, образован он не так хорошо, и вместо обучения они многие часы проводили в музыкальной комнате, играя на пианино. Каждое лето Блейн проводил в Королевской военной академии в Сандхёрсте, где изучал военную тактику и боевые манёвры на лошадях. Родители поощряли его любовь к поло как ещё один способ отточить навыки. Для него теперь езда на лошади — вторая натура. Он готов к тому, какое направление принимает его будущее. Блейн берёт из седельной сумки чуть зачерствевшие со вчерашнего хлебные корки и направляется к озеру. Утки подплывают почти мгновенно, стоит ему начать ломать куски хлеба и швырять в воду. Блейн знает, что, когда через несколько месяцев ему исполнится восемнадцать, он тоже должен будет посещать мероприятия лондонского сезона. А значит, проводить время с дамами высшего общества. По правде говоря, Блейн знает не много девушек своего возраста. В конце концов, жизнь в Вестервилле предполагает отгороженность от внешнего мира. Ему нравятся деревенские девушки по-соседству, но он не общается с ними. Было приятно проводить время с дамами, с которыми он знакомился во время пребывания в Лондоне, но ни одна не привлекла его. Ну не вспыхивало у него в груди романтических чувств, о которых он часто читал. Из этих книг он узнал, что должен почувствовать волнение глубоко внутри, когда найдёт свою настоящую любовь, но Блейн солжёт, если скажет, что спит и видит это. Блейн чувствует бабочек в животе только когда он рядом с Сэмом, камердинером отца. Он уверен, что эти волнительные ощущения не указывают на физическое влечение, а скорее на связь с его самым близким другом. Сэм — неотъемлемая часть его жизни, сколько он себя помнит. Когда Блейну было шесть лет, его отец вернулся с Англо-бурской войны, и Сэм сам стал жить в аббатстве. В детстве они ходили в одну и ту же деревенскую школу, и Блейн втайне подтягивал Сэма, которому тяжело давалось чтение и математика… ну, по всем предметам. Летом они часами ловили рыбу, купались в озере, собирали в огороде малину и таскали остатки десертов, которые находили в кухонной кладовой. По ночам они лежали на лужайке для крокета и смотрели на тысячи звезд, перешёптываясь о своих тайных надеждах и страхах. Сэм признавался, что чувствует такие волнения, когда находится рядом с Мерседес, старшей горничной, но слишком стесняется дать ей знать. Блейн подружился с Джеффом Стерлингом и Ником Дювалем во время летних тренировок в Сандхёрсте. И Джефф, и Ник посещают академию круглый год и будут комиссованы по окончании обучения в июле. Хотя у них не лучшая репутация из-за их извечных розыгрышей, на поле боя Блейн доверил бы свою жизнь любому из них. Блейн осознаёт, что не чувствует никаких «побуждений» к своим друзьям в Сандхёрсте, поэтому предполагает, что его не привлекла ни одна девушка, потому что он еще не встретил ту самую. Из хаоса мыслей Блейна вырывает шум лошадиного аллюра. — Блейн, так и знал, что найду тебя здесь. Ты уже пропустил обед! — кричит Уэсли. Блейн достаёт карманные часы и удивляется тому, что натикало уже три часа. Возможно, он опоздает на полдник. Хотя мама обычно чехвостит его за несоблюдение режима, ещё теплится надежда на то, что из-за ажиотажа вокруг визита кузины Рэйчел и бала в Вестервилле, сегодня она проявит больше снисходительности. ~~~ Кекс с цукатами, которым лакомился Блейн: https://c2.staticflickr.com/2/1824/42155224134_fc6e5d7d97.jpg