Сборник

      Виктор улыбнулся, он быстро закончил с ранами Феликса и унёс аптечку в ванную комнату. Когда он вернулся, омега сидел с огорчённым лицом, уставившись в одну точку.       — Что такое Фили? — мужчина присел перед ним на корточки.       — Мне нужно увеличить дозу лекарства, — сказал мальчик твёрдым, хотя и немного надломленным, голосом. — То, что произошло, уму непостижимо!       Поняв, что Фил наконец вернулся, альфа вздохнул с облегчением.       — Эти помутнения! Я так боюсь… — Феликс закрыл лицо ладошками. — Вдруг, в слёдующий раз я порежу не себя, а тебя?       — Нет, что ты. Ты никогда этого не сделаешь…       — Но это — не я! — громко всхлипнул парень.       — Нет! — внезапно рыкнул Виктор, и омежка в испуге замер. — Это ты, и не нужно говорить обратное! Это всё тот же ты, просто без ограничений, без рамок. В этом состоянии ты действуешь странно, но это ты, не отрицай! — альфа, взяв Феликса за запястья, отвёл ладони от красного лица. — Ты потакаешь желаниям, да, но все они — твои.       — Хорошо…       Виктор улыбнулся, поднимаясь и собираясь пойти в спальню — расстелить постель; но омежка легонько дёрнул его за ремень, удерживая.       — Что такое?       — Можно, я… Эм… Ну, я… — Феликс опустил взгляд. — Ну, в машине я…       — Оу…       — Пожалуйста.

***

      Мягкие губки обхватили упругий член, насаживаясь и окружая его горячим бархатом. Тёплый язычок прошелся по налитой кровью плоти, лаская, и заставляя Виктора тяжело выдохнуть, тихо рыкнув. Услышав это, Фил резко насаживается на член до конца. Основание обхватила маленькая ладошка и чуть сжала, от чего у альфы напряглись колени, он опустил взгляд, смотря, как его милый, тонкий омежка сейчас так развратно почти заглатывал его естество. Такое невинное на вид существо с удовольствием натирало пухлые губки об толстый член, испещрённый паутинкой вен.       Мальчик поднял взгляд, заглядывая в глаза альфе; невероятно сексуальное действие, особенно — если смотреть сверху и чувствовать этот жар. Рука так и тянулась к голове парня. Зарыться пальцами в мягкие пряди, растрепать их, сжать и потянуть на себя, заставляя того насадиться глубже, взять больше, получить удовлетворение. Но осознание того, что Феликс не любит это, терпеть не может, когда направляют, останавливало альфу.       Виктор сжал пальцами подлокотник, ощущая, как подступает оргазм.       Все мышцы тела напряглись до предела, и альфа кончил, наполняя горячий ротик омеги семенем.       — Теперь ты доволен? — Голос слегка хриплый, после оргазма.       — Да… — Феликс забрался к мужчине на колени и обнял его за шею.