***
Ранним утром королевский советник уже был на полпути к деревне славящейся своей «разбойничьей» славой. С позволения самого короля, он уже послал тайное послание нужным ему мередианцам и договорился встретиться. Как главе совета и правой руке короля, у Крона имелись разной степени знакомые на всякие непредвиденные случаи, которые могли бы ему быстро и эффективно посодействовать в нужный момент, не за бесплатно, конечно. Пока Его Величество уверен, что все пойдет по плану, Крон будет следовать своему. Ведь почти всё то, что Крон пообещал королю Кристо — было ложью. Он ни в коем случае не собирался лишь немного припугнуть принца. Крон собирался избавить дворец от младшего принца навсегда. Ибо не для того советник так яро добивался кончины Максимилиана, не для этого Кристо сел на трон, чтобы «плодить» греховных и кровосмесительных бастардов, когда омега уже почти потёк! По пути в деревню, советника совершенно неслучайно встретил его давнишний знакомый Вильгельм Мар и, осмотрев мужчину, закутанного в плотную ткань чёрного плаща, поднял высеченную из плотной кости флягу в знак приветствия, отпивая из нее ровно один глоток крепкого напитка. Крон улыбнулся и скинул со своей почти поседевшей головы капюшон. Вильгельм — разбойник со стажем — славился тем, что отвозил и продавал «потерявшихся» омег в рабы, в другие земли и получал за это хорошие деньги, которые делил со своими верными, но немного глуповатыми на вид подельниками. Ким, Сан и При были неотёсанными бетами, которые любили деньги и их лёгкий заработок. Все трое уже не раз попадали под заключение королевской стражи, но их всегда отпускали за неимением прямых доказательств их вины. Похищенные омеги были проданы на аукционах в богатые или публичные дома, следов причастности к преступлению этих троих не было, а раз доказательства кражи не было — значит не виноваты. Вильгельм Мар, в окружении своих людей, спешился с коня и подошёл к советнику Крону, перед этим отдав поводья в мозолистые руки крепкого беты Сана. — Крон, мой старый друг, ты ли это? Услышав насмешливый и задорный голос приятеля, советник улыбнулся. Не в первый раз ему приходилось обращаться с поручениями к Вильгельму и тот, в свою очередь, всегда оправдывал его «скромные» надежды. — Да, приятель. Их разговор был коротким. Крону ничего не стоило молчаливо протянуть Вильгельму бумажку, в которой находилась вся информация о принце и поручением, а затем протянуть мешочек, наполненный золотыми монетами, который ясно выражал больше, чем тысячу слов. Взвесив на ладони увесистый, полный монет кошель, Вильгельм кивнул, одобряя хорошую плату за сделку. Бета никак не мог отказать стоящему перед ним важному другу, всегда помогавшему его подельникам и самому Вильгельму в избежании эшафота или длительного пребывания в королевской тюрьме. Пусть Мар и был разбойником, даже убийцей, но слова чести для него стояли не на последнем месте. Крон не сомневался, после того, как принц попадет в охочие до наживы руки Вильгельма, с ним ничего страшного не случится, а значит совесть верного советника не будет запятнана. Потому как омега — Антуан л’Моралик, не будет изнасилован или избит, и это даже не из-за его высокого статуса, а значит, и цены, просто Вил никогда не брал ни одну омегу силой. Из-за этого его уважали среди своих, у него всегда была работа и «здоровый» товар. Уладив все дела с Вильгельмом, Крон вернулся назад во дворец и сообщил королю о проделанной работе. Теперь остаётся только ждать, как же Кристо поступит с Антуаном и его провинившемся слугой Одри.***
— Итак, тебе всё понятно? Ответь! Стиснув зубы, Одри сжался сильнее, услышав вопрос, но под пристальным взглядом Его Величества и новой порцией давления, причиняемой сдавливающей шею петлёй, кивнул. Его снова заставляли, но на сей раз не угрозами, а пытками. Предать Антуана и, будучи простым трусливым слугой, как бы не мучила его совесть и не сжималось от боли сердце, Одри просто не осмелиться отказать Его Величеству. От его ответа зависит его собственная жизнь. Петля на шее затягивалась всё сильнее, побитое тело в области рёбер саднило и пульсировало, и из-за нехватки воздуха, наказуемый слуга вот-вот потеряет сознания. Король ожидал от беты словесного ответа, поэтому сделал жест рукой, показывая страже, чтобы петля на шее заключённого немного ослабла, и слуга мог говорить. В тот же момент, когда Одри почувствовал свободу от удавки, из его глаз брызнули слезы. То ли из-за урывистого, быстро схваченного глотка воздуха, то ли из-за разрывающего душу сожаления. Одри не знал. Он обещал принцу помочь, быть всегда рядом. В душе он искренне раскаивался в своих поступках перед своим господином, но его добивают снова и снова, давят, и заставляют выбирать — остаться жить с клеймом предателя или умереть сейчас же, без шанса на помилование. — Одри, ты смеешь молчать? Или тебе совсем неважна твоя жизнь? — Голос короля был настолько спокойным и холодным, что бедный слуга дрожал, то ли от сковывающего нутро страха перед неизбежным, то ли от адской боли, волнами пронзающей избитое стражниками тело, не смея поднять опущенную голову и окончательно ответить согласием, когда петля, до треска шершавых нитей, вновь силой затянулась на уже посиневшей шее беты. Ему не дали шанса. Одри понимал, —последний рывок петли и он задохнётся. — Д-да, мой к-король, — наконец из последних сил прохрипел резко набирающий в рот воздух Одри, — З-завтра п-после п-похорон я помогу п-принцу бежать. З-з-завтра. Теперь, когда Одри согласился на предательство принца, петлю с его шеи сняли. Стражники короля отошли на шаг назад, повинуясь приказу короля. Одри склонил голову вниз, глотая слезы, кашляя и пытаясь отдышаться, но расплывчатый туман перед глазами не скрыл спокойно подступающие к нему носки лаковых сапог Кристо. Бета до сих пор не верил, что согласился с опасным планом Его Величества и теперь ему придется провести всю оставшуюся жизнь с огромным грузом на плечах. Грудь Одри сдавило от отчаяния. Он не хотел предавать! Не хотел!