Язык тела

В мире одновременно уживаются и бесконечное разнообразие, и однообразная, тянущая жилы рутина. Наиболее забавно, что отделяет их обычно всего один поворот не туда. Можно даже не пытаться подозревать, сколько неизвестностей поджидает на соседней улице, все равно ошибешься… Самое забавное, что для кого-то новинка — это ты. Найдется множество тех, кому твоя рутина покажется невообразимым стечением обстоятельств и неизведанных поводов для исследования. А еще бывают вещи, про которые ты знаешь, но на самом деле понятия не имеешь. Известно, что они существуют, откуда берутся и что происходит с ними дальше. Они не представляют интереса. А потом они просто с тобой случаются и… и… И тебе приходится с ними столкнуться лично. Конечно, Нисей знал про пляжи — все в двадцать третьем веке знают, что существуют океаны и моря, и у них есть песок на берегу, спасибо. Он просто никогда не видел необходимости туда стремиться. Вода и гранулы размельченной горной породы и морского сора, что там интересного. Ха-ха… — Босиком будет приятнее, чем в обуви, — роняет Алат и невозмутимо направляется до самой кромки воды. Нисей бросает взгляд на его плавный шаг. Длинные пальцы погружаются в зыбкую, сыпучую поверхность почти до «щиколотки» — до той высоты, где у террийца они бы были, если бы у него были ноги. Песок выглядит твердым на вид, но под ногами химеры легко сминается, обволакивает, как вода. Он похож на стеклянную крошку. На это почти больно смотреть. Ра-Ни смотрит под ноги, гадая, насколько песчинки острые. Его одолевают сомнения, ведь террийцы ходят босыми всю жизнь. С их-то лапами и по настоящему битому стеклу не страшно ходить. Он представляет, что станет с его ногами от стеклянной крошки, и приседает, чтобы коснуться неровных холмов кончиками пальцев. Погружает их в горячую породу. Бросает осторожный взгляд на супруга — не видит ли. Алат располагает для него раскладные столик и стул с подушечкой и копошится в вещах. Нисей облизывает губы кончиком языка и зарывается в песок более уверенно. Горячее шелковое скольжение частиц… Как они падают с рук, почти стекают. Это почти наркотическое ощущение — такое же сюрреалистически-реальное, четкое ощущение восхищения мировой графикой. Он приходит в себя, когда над ним нависает тень. Ушастая. Нисей делает серьезное лицо и мило улыбается, осознавая, что просто сидел и, как полудурок, пересыпал песочек порядка десяти минут, капитально отвалившись от происходящего. Это полный провал. Алата же, кажется, ничего не смущает. Он невозмутимо воодружает на макушку Нисея широкополую соломенную шляпу, больше похожую на кошмар. — Тебе жарко, носи, пожалуйста. Если будешь и дальше так сидеть в одежде, то перегреешься. Иди играть в тень или к воде. У воды есть камни, а мокрый песок отличается по текстуре, тебе может понравиться… Если ты снимешь одежду, можно будет все трогать еще лучше. Не стесняйся, на этом пляже только мы с тобой. Сообщив это, нелюдь уползает, деловито шурша змеиным хвостом и более не обращая внимания на Ра-Ни. Нисей подозрительно щурится, надувая губы: у его супруга крайне окольные пути к его заднице. Хотя ладно, не беда. Большая беда — это, если он снимет штаны, песок ведь через какое-то время будет у него в трусах. Его можно туда пускать? Он же не заберется дальше? Медлить в любом случае нельзя. Нисей стаскивает сникерсы и только оказавшись без носков понимает, что совершил ошибку. Песок забрался между пальцев. Нисей зажмурился и глубоко вздохнул, делая первые шаги. Надо просто дойти до стула. Ногами по песку. По зыбкой щекотной предательской топи, что он ошибочно счел нормальной. Он дошел до стула и сел, не изменившись в лице. Алат промолчал, окинув своим фирменным взглядом. Нисей решил сделать вид, что это не на его голове страшное широкополое чудище, которое вышло из моды за двадцать лет до своего первого рождения. — Попробуешь искупаться? — спросил супруг, кивнув на море. Нисей окинул взглядом волны с белыми каймами, толкающие берег снова и снова. — Я умею плавать, и нет, купаться я не пойду. — Тебе постелить покрывало? Еще в камнях найдется много интересного. — Я в порядке, — отрезал Нисей. О грубости он пожалел немедленно, потому что Алат лаконично кивнул и зашорил свои третьи веки в такой себе строгой манере, что на человеческий Нисей перевел как: «Ну и катись ты в жопу, мудила», и решил, что супруг вполне прав. Тар невозмутимо свернул нажий хвост в клубок и поинтересовался: — Я надеюсь, ты не будешь против, если я сейчас разденусь и пойду плавать? — М, нет? — Спасибо. Если что, все необходимое я оставил, — Алат кивнул на вещи и задумался. — Я могу задержаться в воде, но если тебе что-то понадобится, позови. В любом случае я вернусь к вечеру. Не буду мешать. Нисей хотел бы сказать, что он не мешает. В смысле, смотреть за террийцем в естественной среде обитания захватывающе. Круто! Но он сдержался и только улыбнулся. Вполне нормально, если супруг планирует свалить. Алат обернулся и улыбнулся уголками губ: — Я просто подумал, что изучать незнакомую среду обитания тебе комфортнее без свидетелей. Если ты позволишь, я хотел бы остаться, но не буду настаивать. — Это же наш общий пляж, верно? — нахмурился Нисей. — Оставайся, если хочешь, я нисколько не против. — Чтобы я мог остаться, тебе надо этого хотеть, игрени, — сообщил Тар и под недоумевающим взглядом человека уполз в море, оставив камень симбионта на покрывале. Нисей, оставшись в одиночестве, неуютно поежился. Без террийца в паре десятков метров он не чувствовал себя в безопасности. Где-то на глубине супруг вынырнул броском из воды, и Ра-Ни себя одернул: он не будет гонять Тара туда и обратно, потому что ему страшновато. Тем более, ему не страшно. Нисей с удовольствием посвятил почти час на то, чтобы, раздевшись, обваляться в песке, отряхнуться и побродить по пляжу. Он нашел какие-то невообразимо гадкие ошметки водорослей, кругловатые камни и тонну песка. В больших камнях водилась какая-то живность, сто пудов ядовитая, ну ее нахрен. В воде он тоже мокнуть не рискнул. В смысле… в этой воде чего только нет. Ее пили и ею писали рыбы испокон веков, а также всякая живность туда какала и умирала в ней, и в ней жрали там, а еще всякие водоросли росли, и креветки плавали... Однако, амплитуда движения волн завораживала. То, как они бились о берег с неутомимой силой, шурша песком. Наводило мысли о тех временах, когда еще предки людей плавали в тех глубинах. И в какой-то миг одна из волн осела, и на берегу оказался лежащим белоснежный русал, похожий на морскую пену. Терриец выгнулся, загребая хвостом песок на мели, и Нисей засмотрелся на его движения, продолжающие естественные колебания воды. — Нисей, — сказал Тар, глядя серебряными блюдцами с внимательными черными росчерками. Узкие ноздри раскрылись. Алат перекатился со спины на живот и вытянул руку. Между пальцев у него был зажат какой-то камень. Ра-Ни удивился, когда камень настойчиво ткнули ему. — Тебе, — озаглавил терриец, будто от этого стало яснее. Нисей невозмутимо ступил в воду и дотянулся до камня. Ладонь химеры была совершенно ледяная, просто восхитительная. Ра-Ни разом ощутил, насколько жарко ему на солнце, и Тар, выбравшийся чуть ближе к сухому песку, стал приятным сюрпризом. Нисей, забывшись, растекся по влажному холодному телу, обмочив коленку в мокрой песочной трясине. Алат обхватил его рукой и растер кожу на спине и плечах. Ра-Ни зарекся потом встать под душ с санитайзером и хорошенько отмыться, но пока что вода стала подарком небес. Он приник к холодным губам террийца, обнимая за шею. Тар мокро фыркнул, но ответил на ласку, вжимаясь носом. Добившись, что терриец частично потеплел обратно, Нисей сыто отвалился и притерся к еще холодному любовнику. Волна лизнула его бедро, заставив чуть дернуться. Заодно обратил внимание на полученный камень. Обычный такой, серый, округлый и темный от воды. Ничем, на первый взгляд, не примечательный. — Что это? — Особенный камень… Тебе в подарок. Примешь? — Алат оглядел Нисея сверху вниз, и Ра-Ни показалось, что там мелькнула неуверенность. — Нет-нет, я просто удивился. Потрясающая штука!.. А что это? — Это камень в знак моей привязанности тебе. Я его нашел и подобрал. И отдал его тебе. Теперь он твой. Нисей ничерта не понял, но решил, что в этом есть какой-то сакральный смысл, который ему пока не дано понять. Возможно, раз камень особенный, он особенный по составу? Или его физические свойства?.. Когда он дойдет до лаборатории, надо будет покопаться. А пока он снова наклонился, ловя слабое дыхание супруга, и поцеловал его. С ним даже море и перспектива нагрести песка в несанкционированные места не казались таким уж жуткими. Остаток дня прошел более чем плодотворно. БОНУС *** — Так, говоришь, камень особенный? — Да. *** — Я провел серию экспериментов и изучил порядка тысячи двухсот подобных камней той же породы и месторождения, подвергавшихся сходным условиям на протяжении последнего столетия, и я не могу понять, в чем именно он особенный… Я должен понять, что с ним не так. Это не может быть просто камень. Я чего-то не понимаю. Я определенно что-то упускаю, Алат не мог подарить мне простой камень. Не мог же? *** — Камень ведь не простой? Просто я изучил его химический состав и физические свойства целиком и полностью, и не могу сказать, что он чем-то отличается от других камней… Ты… уверен, что он отличается? — Разумеется. Этот я подарил тебе двадцать лет назад. К слову, я хотел бы подарить тебе еще один. Они никак не связаны, но он, кажется, тебя вдохновляет. — О, ха-ха-ха, второй камень. Какая прелесть, спасибо. Я…я…Я пойду. Да. Исследования! Ха-ха! *** — Алат — древнее существо, которое видит сущее и способно покорить что угодно, если потребуется, в том числе и судьбу, и удачу, и бог знает, что еще. Чья вероятность выше: что он подарил мне простой камень и солгал или что я дебил с пятью докторскими? Да, верно, я дебил, это ясно. *** — Ты, древняя ты тварь, ответишь мне сейчас! Я пятьдесят лет трахаюсь с разгадкой, и сегодня мое терпение лопнуло. Я больше не собираюсь молчать, пока ты ржешь за моей спиной, насколько я тупой, раз не могу справиться с твоим ребусом. Ты мне ответишь сейчас же, в чем секрет этих блядских камней, или я убью тебя. Я убью всех в этом квадрате реальности, включая себя, потому что ты, ублюдок, меня достал своей мозговыносящей мудростью. Под каким, господи Иисусе, углом я должен посмотреть на этот камень, чтобы понять его назначение? Он работает как передатчик невидимых волн для уравновешивания галактики? Это главный элемент в цепочке случайностей, которая приведет к катастрофе этот мир, и я должен его оберегать?.. ТЫ, ВСЕМОГУЩАЯ ДРЯНЬ, ГОВОРИ, ЧТО ДЕЛАЕТ ВТОРОЙ КАМЕНЬ?! — Это камень, Нисей. Красивые камни, которые я тебе решил подарить, чтобы выразить свою эмоциональную привязанность. Так вот почему ты такой напряженный последнее время… — …«Последнее время»? «Последнее время»?! Я пятьдесят лет бьюсь над разгадкой чертового камня, а последние тридцать и вовсе не сплю толком, чтобы его добить! По-твоему, это нормальное поведение для человека?! ТЫ, ЗЛОСТНОЕ… МРФ!!! — Я прошу прощения за недоразумение. Мне показалась маловероятным связать твое наэлектризованное и высокопродуктивное состояние с моим подарком. Точнее, я предположил, что он оказывает положительное влияние, побуждая тебя заниматься познанием столь увлеченно и ярко. Я также видел твое состояние, но не думал, что это происходит именно из-за моего подарка. Там ведь не было ничего необычного. *** Следующие сутки Нисей кричал в небо без видимой на то причины, а потом две недели не разговаривал с недоумевающим супругом, переживая тяжелый личностный кризис и разглядывая свои камни.