***
Тэхён боится поры, когда у всех альф начинаются гоны. Тэхён ненавидит апрели, а ещё он боится Юнги. Пусть Мин и держался уже на протяжении пяти месяцев, но гон точно не переживёт. Все альфы вне зависимости от выдержки срываются. Тэхён боится. Да, он понимает, что когда-то он должен будет снова вступить в интимную связь с альфой, потому что они супруги. Но не так быстро. Омега только начал открывать в Юнги хорошие черты, понимать, что альфа не такой уж и плохой, а просто является запутанным в себе человеком. Тэхён не хочет интимной близости с Юнги. Потому что боится быть снова униженным, ведь до сих пор не до конца доверяет Юнги. Конечно, теперь Ким знал об альфе всё, но всё равно ему ещё требовалось время, чтобы окончательно привыкнуть к тому. А самое главное Тэхён не хочет случайно увидеть призраки прошлого в своей голове в разгаре процесса. Тэхёну бы окрепнуть, до конца принять Юнги. Ещё бы пару-тройку месяцев, но апрель уже был на носу, а, следовательно, и время гона. Природа к Тэхёну никогда не была справедлива, в принципе, как и время. Теперь Тэхён боится каждой вечерней встречи с Юнги, потому что ждёт, что в любую из них альфа сорвётся, накинется на него, но Мин был на удивление спокойным, смотрел на Кима всё также мягко, без намёков на похоть. И так продолжалось всю первую половину апреля, Тэхён даже начал забывать о предстоящем гоне и вроде снова вёл себя во время разговора с Юнги без страха. — Во время гона меня не будет в замке, — произносит Мин во время последней их встречи. Тэхён вздрагивает, чувствует, как по телу проходят противные мурашки. Он уже думал, что природа решила смиловаться, но нет, просто немного отложила его участь. Но Тэхён удивлён новостью Юнги о том, что его не будет во время гона. Ким и не надеялся на то, что альфа войдёт в его положении и поймёт, что он сейчас совсем не готов к близости. Видимо, Мин и вправду хороший человек, просто сильно запутался в себе. — А где ты будешь? — Подальше отсюда, потому что я понимаю, что меня не спасут от твоего запаха никакие замки, — отвечает Мин. Юнги и в повседневной жизни понадобилось несколько месяцев, чтобы привыкнуть к Тэхёну, чтобы не сорваться на нём, а во время гона он точно не справится. И Мин понимает, что если он сорвётся, то их отношения с Кимом вернутся на первоначальную стадию, а этого не хотелось, потому что омега только начал немного доверять ему. — Хорошо, — омега кивает. Тэхён безгранично благодарен Юнги за подаренное время. — Спасибо, — шепчет Ким. — Не нужно. Так будет правильно. Юнги сам не верит своим ушам. Он смотрит на Тэхёна и видит в нём не тело, а человека, которого ломать совсем не хочется, Мину хочется оберегать того от всех напастей, но только альфа не умеет это особо делать и только лишь учится.***
Тэхён понимает, что гон Юнги начался, когда просыпается в жаре, ощущая неприятную мокрость сорочки и постельного белья. У Тэхёна первая течка за год. Из-за нестабильного психологического состояния у Кима часто задерживались течки, но на такой длительный период ещё никогда, но за этот год с омегой достаточно много случилось потрясений и неприятных ситуаций, повлиявших на цикл. Вообще, Тэхён был даже рад такой длительной задержке, потому что он мог спокойно жить без нескончаемого желания, чтобы его кто-то отымел. Тэхён жалобно скулит, стискивает бёдра. В мыслях у него только ненависть. Ненависть к природе, которая специально подстраивает меченых омег под гоны своих альф. Ким осторожно оглаживает свои плечи, дрожа, хотелось одновременно провалиться сквозь землю от стыда и ощутить чужие прикосновения на своей коже. Тэхён скручивается на кровати от болей в животе, потому что течки у него всегда болезненные. Ким всхлипывает, ощущая, как по бёдрам стекает смазка, а тело горит. Тэхёну хочется альфу, точнее Юнги. Юнги сейчас нет в замке. Тэхён почувствовал бы его присутствие. Мин не наврал и вправду решил сохранить, сберечь, и Тэхён ему благодарен в глубине души, где ещё сохранился здравый рассудок, потому что если бы не эта предусмотрительность, то он сдался бы, сам отдался бы Мину, а потом жалел бы. Тело Тэхёна жаждет прикосновений Юнги. Любых. Будь то грубых или нежных. Главное, чувствовать ладони своего альфы кожей. Ким стонет, от этих воображаемых картинок в голове хочется выть. Ким всхлипывает, переворачиваясь на бок, постыдно поднимая сорочку, а затем подгибает ноги. Он скользит рукой по ягодицам, а затем раздвигает их, находит пальцами сжавшееся, истекающее смазкой колечко мышц и аккуратно проталкивает фалангу, тихо постанывая. Тэхёна бросает то в жар, то в холод, когда он начинает двигать пальцем. Ким смотрит на другую свою руку, на которой был надет браслет, подаренный Юнги, и он вспоминает этот не самый лучший день, но зато как потом подарок стал для него дорог. Тэхён добавляет ещё один палец и стонет, помнит, как Мин целовал его пальцы в саду, так нежно и трепетно. Чтобы было, если бы сейчас Юнги был рядом и точно так же целовал бы каждый участок его тела? Тэхён, наверное, взорвался бы от переизбытка эмоций. Киму хочется нежности, ласки. Тэхён добавляет третий и четвёртый пальцы, вспоминая, как Юнги целовал каждый его шрам, проводил своим языком и то, как тело Кима покрывалось мурашками от действий. Омега помнит, как его тело горело в первый его раз, он помнит, как тянулся к Юнги; помнит, как в глазах впервые в своей жизни не увидел презрения. Тэхён хочет к Юнги. Хочет его касаться. Тэхён сам хочет дарить альфе нежность, потому что её накопилось за всю его жизнь достаточно много. Ким в глубине сознания понимает, что всё это из-за течки, но ничего с собой сделать не может, ему не хватает Юнги рядом. Тэхён закрывает глаза и видит перед собой Мина, который обнимает его крепко-крепко, шепчет заботливые слова, толкаясь в его тело. Киму хочется чувствовать успокаивающий, обволакивающий всё запах мяты, которым пах его альфа. Тэхён кончает. Такой яркий оргазм от своих пальцев он никогда не получал. Ким дышит рвано, а в голове миллиард мыслей, и каждая из них о чистой ненависти к самому себе.***
Юнги чувствует пухлые губы на своём члене. Омега из борделя умело вбирает в рот головку и начинает медленно, но уверенно двигать ртом. Мину вообще от себя противно, если бы у него был выбор, он не обратился бы в бордель. Ну, а так во время гона, ему просто было необходимо внимание какого-нибудь омеги. Неважно кого. Вообще важно. Но Тэхён сейчас находится в замке, и Мин надеется, что с омегой всё будет в порядке, когда он вернётся. Юнги и вправду сам себе удивляется и своему выбору. Когда он покидал стены замка, ему хотелось вернуться назад, подняться в покои Тэхёна и впиться в его губы. Целовать. Трогать. Заставлять омегу судорожно дышать, Юнги уверен, что этого он добился бы, потому что тело Кима довольно отзывчиво к ласкам. Но Мин осознаёт, что если бы он сделал так, то путь к налаживанию доверительных отношений, построенных на взаимопонимании, а не на тяге альфы к омеге, был бы закрыт. Вообще, Тэхён, не учитывая того, что Юнги считал его самым прекрасным на свете, был ещё сострадающим и понимающим. Когда Мин раскрылся ему, он совершенно не увидел в глазах Кима презрения, и тогда альфа понял, что Тэхён и вправду идеальный во всех своих аспектах. Юнги нравится в Киме всё: от красивых тонких изящных пальцев, до того, как мило улыбается омега (хотя это случалось довольно редко). Мин и вправду не знает, что с ним происходит, но ему нравится просто быть с Тэхёном, говорить с ним, слушать его. С Юнги это впервые. А ещё факт того, что альфа готов был поставить чьи-то интересы выше своих, наталкивал на логический вывод — он влюбился. В подростком возрасте Мин верил в такое громкое понятие как «любовь», он читал много романов, но всё это было до потери отца и кровавой войны с королевством Ли. С Тэхёном же Юнги снова хочется поверить в светлые чувства. И именно поэтому Мин решил повременить с давящей близостью. Юнги пришёл в бордель, заказал себе несколько омег-шлюх на неделю, но иметь их он не собирался, потому что всё равно не то. Мин не видел смысла насиловать себя, свой организм, если всё равно не получит оргазменной эйфории. Да и тем более, он не хотел удовлетворять продажных омег, чувствовать усиление их запаха, потому что Юнги было противно от всех ароматов, кроме вишнёвого. Омега, стоящий перед ним на коленях, вбирает член полностью рот и умело работает языком, поддевает уздечку, проводит по каждой венке. Юнги пытается представить, что сосёт ему не омега со смазливой мордочкой, а Тэхён, такой нежный, робкий, но иногда и показывающий характер. Мин закрывает глаза, откидывается на спинку кресла, а перед глазами губы Тэхёна, сомкнутые на его члене. Юнги прикусывает губы, представляя, что если бы Ким и вправду ему отсосал, то потом он вылизал бы каждый участок его тела. Хотя нет, Юнги бы в любом случае это сделал бы, чтобы ощутить на языке пряный вкус вишни. Альфа запускает руку в мягкие волосы омеги, заставляя того усерднее работать ртом. Если бы Юнги сосал Тэхён, то это не было бы так умело, но он осознаёт, что просто кончил бы от вида Тэхёна. Юнги кончает с рваным рыком и протяжным «Тэхён». Юнги надеется, что такая жертва пойдёт на пользу их отношений с Тэхёном.***
Когда у Намджуна начинается гон, а следом за этим приходит время течки Джина, альфа в глубине души надеется, что проведёт это время по-нормальному. Он был готов провести ближайшую неделю с Джином, потому что это было его долгом. Всё-таки Намджун являлся альфой Сокджина, а, следовательно, должен был проводить с ним каждую течку, пускай они и являлись родственниками. Намджуна к Джину не тянет, даже когда начинается гон, и даже при виде текущего омеги внутри него ничего не шевелится. Альфа не чувствует запаха, видит лишь то, как Сокджин смотрит на него с отвращением, невзирая на своё положение, а затем прогоняет Кима из своих покоев. Намджун понимает, что и этот свой гон ему придётся провести, как обычно, в борделе для господ. Ким платит достаточную сумму денег хозяину заведения, чтобы сохранить конфиденциальность информации. Тот странно смотрит на него, и Намджун догадывается почему, по всему королевству и так ходят дурные слухи о новом родственном брачном союзе, а теперь ещё и факт, что молодожёны проводят порознь во время течки и гона, подливал масла в огонь. Альфа выбирает себе одного из самых молодых омег, которому едва исполнилось шестнадцать, хозяин даже отговаривает его, говорит, что мол особого удовольствия Ким не получит. Но Намджун настаивает на своём, потому что аромат лилий, которым пах омега, манил его, забивался в нос, одурманивал разум. Мальчишка смотрит на него смущённым взглядом, а затем неуверенно идёт в комнату для обслуживания. Почему-то Намджун убеждён, что он является первым клиентом молодого омеги. Когда дверь в комнату закрывается, а Намджун остаётся наедине с омегой, тот аж отходит в страхе на один шаг, испуганно смотрит на альфу. — Не бойся, я не сделаю тебе больно, — шепчет Намджун, а затем делает осторожный шаг в сторону мальчишки и дотрагивается до его руки, осторожно тянет его на себя. Ким кладёт руки на тонкую талию омеги, заставляет того подняться на носки. Альфа заглядывает в чёрные испуганные глаза, смотрит, как без остановки омега терзает свои губы зубами, и целует. Аккуратно. Не спеша. И омега в его руках дрожит, но тянется к нему, обхватывает его шею, тычется в губы совсем по-детски неуверенно. Намджун кладёт руки на ягодицы омеги, несильно сжимает, а затем приподнимает его, заставляя обвить свои бёдра ногами. Ким идёт с омегой в сторону просторной кровати, а затем аккуратно укладывает его. Намджун всегда нежен, даже с порочными омегами, а этот же мальчишка такой невинный, не перестающий дрожать от каждого прикосновения. — Как тебя зовут? — шепчет Намджун, целуя омегу в шею. Он аккуратно поддевает большеватую расшитую рубашку, спускает её вниз, оголяя красивое подтянутое тело. — Субин, — с томным вздохом отвечает паренёк. Щёки его краснеют. Намджун клянётся себе, что запомнит это имя на всю свою жизнь. Альфа отстраняется, сбрасывает с себя всю одежду, а затем возвращается к омеге. Он целует ключицы, рёбра, живот, а Субин шумно дышит от таких ласк. — Ты девственен? — спрашивает Намджун, раздвигая ноги омеги, тот постыдно кивает, отворачивается, пытаясь спрятать красные щёки. Ким и не сомневался в невинности этого омеги. Намджун надавливает на успевшее помокреть от выделившейся смазки колечко мышц, а затем аккуратно вводит один палец. Внутри приятно узко. Омега протяжно стонет, комкает простыни, сгибает пальцы на ногах. Ким растягивает Субина неторопливо, наслаждаясь каждым томным вздохом и стоном, и, когда мальчишка начинает самостоятельно насаживаться на пальцы, альфа их вынимает. Омега приподнимается, переворачивается на живот, выпячивает свою задницу. Намджуну хочется возразить, что он не хочет так брать того в первый раз, но затем вспоминает, что омег потаскух только в такой позе и имеют. Ким толкается в подготовленное тело омеги медленно. Тугие стенки тесно обхватывают член, и альфа протяжно стонет, начинает ритмично делать толчки. Омега под ним дрожит, изгибается в удовольствии при каждом движении, и альфа случайно замечает несколько шрамов, видимо, полученных от кнута. Намджун наклоняется, понимает, что это не дозволительно, но целует в белесые полоски, вызывая у Субина сладостную дрожь. Намджуну кажется, что запах омеги гармонично смешивается с его ароматом кофе. Хотя, Ким так долго не чувствовал омежьих запахов, что и забыл уже каково это что-то ощущать. Субин кончает первым, содрогаясь, плотно сжимая в себе член альфы, и Намджун делает пару толчков и выходит из тела, изливаясь омеге на спину. Мальчишка обессиленно ложится на постель, точнее, распластывается, Намджун же аккуратно прилегает рядом с ним. — Ты красивый, — произносит альфа, аккуратно касаясь волос омеги. Субин поворачивается к нему, удивлённо смотрит, словно не верит в кимовы слова. — Как ты оказался в этом месте? — спрашивает Намджун. — Ты только что отдал мне свою девственность, а омеги обычно таким не разбрасываются. Даже… такие, — Киму некомфортно называть всё своими именами. — Мой господин, простите, но этого я Вам сказать не могу, — тихо отвечает Субин, а затем отворачивается. Намджун мельком замечает слёзы в уголках глаз омеги. Ким уверен в том, что когда пройдёт его гон, он ещё посетит этого мальчишку. Более того, он доплатит хозяину некоторую сумму, чтобы кроме него этого омеги больше никто не касался.***
Джин чувствует себя виноватым из-за того, что выгнал Намджуна, но он ничего не может с собой поделать — от запаха мужа его тошнило. Сокджин впервые почувствовал аромат, которым пах альфа. Джину нравился кофе, но почему-то от того, что именно этим запахом пах Намджун, вся съеденная пища подкатывала к горлу, норовясь выйти наружу. Лёжа на кровати в пустых покоях, разрабатывая себя пальцами, Сокджину мерещился лишь тонкий запах бергамота, а перед глазами был образ Хосока. Мысли Джина были полностью заняты предположениями о том, что прикосновения Чона тёплые и мягкие. Киму хотелось почувствовать их на себе, и в глубине души его тошнило от самого себя, от своей неверности. Джин предал Намджуна, пускай и не на деле, но на мыслях. Он выгнал своего законного супруга, а сам мечтает о молодом альфе, которого видел несколько раз в своей жизни, и то мельком. Омеге безумно стыдно, что сейчас он представляет в своих мокрых фантазиях альфу, которого совсем и не знает, но ничего поделать с собой не может. У Сокджина два желания: провалиться от стыда, а ещё увидеться с Хосоком. И Джин не задумывается о том, что за несколько сотен километров в королевстве Чон кончает с его именем на губах и сам Хосок.