1.
— Чего ты добиваешься, Гордон? — после нескольких порций виски без льда манера общения Анри приобрела более неформальный характер. До обращения по имени было ещё далеко, но даже простой переход на «ты» был приятным началом. — Привёл меня в бар, пытаешься напоить… — Пытаюсь? — Джеймс с лёгкой усмешкой допил виски одним глотком, запрокинув голову и затем с громким стуком поставив стакан на стойку. — Да ты и сам неплохо справляешься, даже льдом не разбавляешь. Любишь покрепче? — Да уж куда там, — фыркнул Анри, игнорируя правило «двух пальцев» и наполняя стакан янтарной жидкостью практически полностью. — В прошлый раз я пил один и заказывал преимущественно мохито, а от него, как известно, особо не опьянеешь. В этот раз пью с тобой и только чистый виски. Говорят, чем ты пьянее, тем альфы вокруг становятся симпатичнее, вот я и проверяю. — И как, правду говорят? — подавив обиду за уязвлённое самолюбие, спросил мужчина, разглядывая своего компаньона. Ещё полгода назад он ни за что не подошёл бы к омеге, что с такой лёгкостью глушил сорокаградусный Jameson* и в качестве алкоголя предложил бы ему только какой-нибудь лёгкий коктейль на основе сока, а теперь… А теперь с большим удовольствием наливал ему ещё, внимательно следя, чтобы стакан Анри не оставался пустым надолго. Чем больше омега язвил, тем больше Гордону хотелось узнать, на что ещё он способен. — Может, правду, — Анри поправил косую чёлку и, ненавязчиво положив руку на плечо альфы, приблизился к нему, не отрывая взгляд от лица Джеймса. Омега игриво прошёлся языком по неровным губам, слизывая остатки алкоголя, прикрыл глаза и подался вперёд, будто требуя поцелуя. Гордон ощутил жар, поднимающийся по телу, на доли секунды его нутро пробила лёгкая дрожь. Он был счастлив и изумлён, словно подросток, словно это в первый раз. Альфа закрыл глаза, принимая своё поражение. Он влюблён, и никакие колкости Анри этого не изменят. Мужчина был так близко, что ощутил взволнованное дыхание омеги на своих губах, и… И всё пропало. Анри выпрямился и отпрянул от него, вновь делая глоток, — Сейчас кажется, что нагло врут. Может, я мало выпил? Джеймс разочарованно вздохнул, чувствуя жар в паху. Этот мальчишка! Он же просто играет с ним, но Гордон ведётся и проигрывает, а это гораздо важнее. — Одну бутылку William Lawson's*, будьте добры! — обратился к бармену Анри. Затем, словно что-то вспомнив, повернулся к компаньону, — Или ты тоже будешь? Тогда, наверное, лучше заказать вторую. — В самом деле собираешься уговорить целую бутылку в одиночку? Мне кажется, или приближается время фокусов с твоей стороны? — от цепкого взгляда Гордона не скрылось то, с каким лицом, полным удивления, работник заведения поставил бутылку рядом с омегой. Анри не ответил и лишь улыбнулся, отодвинул от себя стакан и взял бутылку. Открутив крышку, он открыл напиток и несколько секунд оценивал его крепкий, пьянящий аромат. Но затем, послав к чёрту все приличия, принялся пить виски из горла, более не заморачиваясь с наполнением стакана. От такого зрелища Джеймс едва не присвистнул. — Вот теперь ты действительно кажешься привлекательнее, — после нескольких крупных глотков омега рассмеялся и окончательно расслабился. — С ума сойти, у меня голова закружилась. — Анри нахмурился и, приложив руку ко лбу, закрыл глаза. — Тебе плохо? — Гордон усилием воли подавил невольно возникшую улыбку, ведь сейчас Мур был так красив: пьяный румянец на щеках, взъерошенная чёлка, струйка алкоголя, проходящая через подбородок… Совершенство. — Да нет, что ты, сейчас мне очень хорошо, — с лёгкой усмешкой произнёс омега. — А ты помнишь, что так уверенно говорил мне в нашу первую встречу? — Разумеется. Я сказал, что ты перестанешь выделываться и поедешь со мной. — отбирая бутылку у Анри и делая глоток, ответил Джеймс. — Это было достаточно грубо. Хочешь поговорить об этом? — Да к чёрту разговоры. Твоё предложение ещё в силе? Я согласен.2.
В обычный пятничный вечер подвыпивший Джеймс сел бы за руль, игнорируя правила, ведь всегда был уверен в своих умениях как водителя. Однако сегодня он собрался вызвать такси. Почему-то чувствовал ответственность и странное желание показаться хорошим перед Анри, который буквально повис на нём, обнимая за руку. Хотел, чтобы омега ощущал себя в безопасности рядом с ним. Мужчины вышли из бара глубокой ночью, когда до первых лучей солнца было достаточно далеко. Заметно похолодало, прохладный ветер заставил Анри прижаться к Гордону сильнее. Омега обнял компаньона за талию, запустив руку под его пиджак. Сейчас он выглядел гораздо младше своих лет и напоминал впервые напившегося старшеклассника, который совершенно бездумно согласился поехать домой к взрослому мужчине. Джеймс буквально затаил дыхание, чувствуя тепло тела Анри. Хотелось обнять его, поцеловать, а, может, даже надеть кольцо на палец… Воображение создало образ беременного Анри, беременного от него Анри… Такси уже четверть часа не приезжало не просто так — Гордон его попросту не вызвал, желая постоять в такой интимной обстановке с омегой хотя бы на минуту дольше. В этой темноте они были неотличимы от любовников. Возможно, они были ими в эту самую минуту, чувствовали любовь друг к другу. Может, сейчас настал тот самый момент… — Анри… — прошептал Джеймс, чувствуя, как сердце бьётся чаще от прилива нежности. Мужчина прижал голову Мура к своей груди, другой рукой поглаживая его талию и спускаясь к бедру. Он был уверен, что строптивый омега примет его — если уже не принял — и ответит на чувства. В конце концов, он же не от скуки согласился продолжить ночь в квартире Гордона, которая нейтральной территорией явно не являлась. Из головы никак не выходили воспоминания о рассказе того работника кофейни, история, отголосков которой невозможно найти ни в одном аккаунте Анри Мура. История, которую альфа, вероятно, никогда не услышит, хоть он и надеялся на обратное. Он не хотел знать, не хотел осознавать, что не успел — не смог — защитить Анри от того безумного парня. Однако он чувствовал, что должен. Должен выслушать, понять и утешить. Должен сделать так, чтобы любое насилие над этим упрямцем осталось в прошлом. — Во-первых, для тебя я по-прежнему господин Мур. Во-вторых, ты пытаешься меня поцеловать, Гордон? — омега заливисто, совсем по-детски, рассмеялся, демонстрируя очаровательные ямочки на щеках, и погладил Джеймса по волосам. — Ладно, иди сюда. Так уж и быть, заслужил. Анри привстал на носочки и звонко чмокнул альфу в щёку. С тем, что омега напоминал старшеклассника, Гордон явно погорячился. Максимум — ученика средней школы. Однако даже этот невинный поцелуй словно обжёг и заставил чувствовать смущение. Парень криво усмехнулся, глядя на руку Джеймса, что вовсю оглаживала его бедро. — Нет, Гордон, если уж нарушать личные границы, то по полной, верно? — омега взял руку мужчины за запястье и переместил её на свою ягодицу. — Держу пари, сам бы ты этого не сделал. — Конечно, нет. Услуги стоматолога нынче дорогие. — улыбнулся альфа, с удовольствием сжимая пальцы, стараясь не зарычать от возбуждения. — И ещё кое-что: я пьяный, а не глупый. Думаешь, я не заметил, что мы уже полчаса стоим без какого-либо намёка на транспорт? — Надо же, какую удивительную наблюдательность ты решил продемонстрировать. Может, пройдёмся? До моего дома не так далеко, да и ночь длинная. — Только если тебе нравится трахать окоченевшие трупы. — небрежно бросил омега, поглядывая на часы. От услышанного Джеймс удивлённо вскинул брови. Он, конечно, заметил, что Анри — не кисейный юноша, но слышать от него подобных выражений до этого не приходилось. И даже это было очаровательно и в какой-то степени мило. Без лишних слов Гордон снял с себя пиджак и набросил его на гораздо более узкие плечи Анри. Тот тут же закутался и уткнулся носом в воротник пиджака, согревая лицо дыханием. Альфа несколько раз поцеловал парня в русую макушку, прижимая его к себе. Он был удивительно спокоен, наслаждался ночной прохладой и такой желанной близостью Анри. Они шли, обнимаясь, держась за руки, говорили обо всём на свете, делились случайными фактами, смеялись. Алкоголь сблизил их, стёр преграды для общения. С одной стороны, это радовало Джеймса, ведь омега открылся ему. С другой стороны, это пугало, Анри говорил так честно, словно в последний раз. Может ли быть такое, что после этой ночи омега окончательно отгородится и прекратит всякое общение? Гордон не знал, но это тревожило его. Для себя альфа окончательно решил, что будет действовать до последнего, чтобы не дать парню уйти.3.
Они дошли до многоэтажного здания бизнес-класса в самом центре города. Гордон открыл дверь парадной специальной магнитной карточкой и жестом пригласил Анри войти. В лифте ехали молча и вместе с тем мучительно долго. Мур наклонил голову так низко, что его лицо полностью скрылось за воротником пиджака. Однако Джеймс заметил, как покраснели ушки омеги, и его губы расплылись в улыбке. — Ты стесняешься или всё ещё мёрзнешь? — усмехнулся альфа, наклоняясь к Анри и кусая его ухо. — Помни о стоматологах, Гордон, — недовольно пробурчал парень, выбегая из дверей лифта, едва те раскрылись на нужном этаже. Джеймс достал из кожаного картхолдера другую ключ-карту — на этот раз от входной двери квартиры. Лампочка на магнитном замке замигала зелёным светом, оповещая, что дверь открыта. Мужчина дважды хлопнул в ладоши, и в ту же секунду во всей квартире зажёгся мягкий свет, излучаемый настенными светильниками. — Часто пропадаешь на работе? — Анри снял обувь и прошёл вглубь квартиры. Он внимательно рассматривал интерьер, с ужасом осознавая, что не просто действует из любопытства, а мысленно ищет пути к отступлению, если это окажется необходимым. Квартира Джеймса была богато и стильно обставлена, однако совершенно не обжита, более походила на фотографию из каталога мебели. Панорамные окна — без единого пятна — открывали чудесный вид на ночной город. Дверей в квартире не было — даже в ванную комнату, — только полупрозрачные перегородки. Помещение, строго оформленное в светлых тонах, идеально чистое, слишком чистое, чтобы показаться жильём. Мебели было ровно столько, сколько нужно для комфортного вечера после тяжёлого рабочего дня. Стены холодно-серого оттенка делали квартиру похожей на крепость, в которой был свой король — он же единственный обитатель. В кухне не пахло домашней едой, в спальне не валялись вещи — ничто не наталкивало на мысль, что у этого альфы есть или когда-либо была семья. Никаких детских рисунков на холодильнике, на сушилке в ванной не висела выстиранная одежда. Уборку с доме наверняка осуществляла клининговая компания. — А что, заметно? — Джеймс неслышно подошёл сзади и, положив руку на живот Анри, притянул его к себе. Второй рукой он взял омегу за подбородок, чтобы последний посмотрел ему в глаза. — Как тебе? — Довольно бездушно. — усмехнулся омега, рукой проникая под рубашку мужчины и поглаживая его грудь. — Не хватает человечности в обстановке. Знаешь, здесь создаётся ощущение, будто ты привёл меня в магазин и демонстрируешь, как примерно может выглядеть квартира. — Можешь обставить её, как тебе захочется, — прошептал альфа, чувствуя, как сильно бьётся сердце. Рука, поглаживающая живот Анри, спустилась к его ширинке. Это действие заставило Мура ощутить дрожь в коленях, расслабленно застонать и откинуть голову на плечо Джеймса. Набрав в лёгкие побольше воздуха, мужчина закрыл глаза, всем телом прижался к омеге и на одном дыхании выпалил: «Оставайся».