Не подходи

Стив

       Ты и не думаешь останавливаться.        Наоборот, тебя, уверен, все это забавляет.        Тони, не дури.        Я знаю, что я виноват.        Знаю, что вчера был не в себе и наговорил тебе кучу бреда.        Но проблема в том, что ты всегда слушаешь меня крайне внимательно.        И мне не все равно…        Мне хорошо с тобой.        Понимаешь?        Я просто ложусь рядом, даже не обнимая тебя, и все равно чувствую.        Тебя.        Ты мой, и безмятежно спящее в одном касании пальцев тело пробуждает только одно желание.        Прижать к себе.        Вдохнуть твой запах.        И умереть от удовольствия.        Я лежу тихо и думаю о том, что я ненормальный.        Как можно уйти от этих рук, от этого магнетически притягивающего меня тела?        Как можно забыть вкус твоих губ, записанный в моей ДНК?        Я, наверное, все же что-то подхватил, мотаясь между планетами.        Иначе объяснить себе, почему так болит сердце, я не могу.        Я скучаю так, что ноют зубы и левая нога дергает, словно она под током.        Я так рад тебя видеть, что безотчетно, на автомате прихватываю тебя, на рефлексах стараясь удержать то, что хочется не отпускать никогда.        Я не лгу ни тебе, ни себе, Тони.        Я действительно умираю без тебя.        Это правда…        Я подхожу к тебе сзади, с непонятным ликованием обнаруживая тебя не в мастерской или на тренировке, а всего лишь на кухне.        Ты с наслаждением пьешь свой обожаемый кофе, чуть картинно повернув в мою сторону голову.        — Привет, Стив! Что-то ты сегодня рано, я отвык от твоих появлений при свете солнца! — иронично замечаешь ты, пожирая меня глазами.        — Привет, я тоже рад тебя видеть, Тони. — в той же легковесной манере отвечаю я, наливая себе еще горячий кофе.        Мы снова кружим, не решаясь озвучить то, что на самом деле чувствуем оба.        Я соскучился так, что только на остатках силы воли и армейской дисциплины удерживаю себя от прорастающего во мне, словно семена пшеницы по весне, одуряющего, невыносимого желания обнять тебя.        Для начала.        Собственник внутри меня рвется и стонет от тоски, отказываясь понимать, какого черта я творю.        Но все не так незатейливо.        Мы снова в ссоре, и обманчивый баланс первых приветственных слов не скрывает внутреннего напряжения.        И если я сейчас сглуплю и полезу с объяснениями, ты тут же выстроишь между нами стену, а я этого не хочу.        И тебе непросто, в глазах искрит горечь и намеренно бесстрастные, всегда такие подвижные руки чересчур ровно лежат на столе, наводя меня на подозрения.        Что ты тоже ищешь предлог.        Как и я.        — Стив, что новенького в мире? Сколько врагов сегодня полегло под карающим мечом правосудия? — насмешливо спрашиваешь ты, хотя в карих, настороженно смотрящих на меня в упор глазах я читаю совсем другое.        «Стив, прости. Ты же знаешь, извинения — не моя стихия…»        — Тони, не поверишь, сегодня обошлось без кровопролития. — парирую я, под сканирующим меня взором голодного волка наливая себе еще кофе, сам не зная, зачем.        Я не собираюсь говорить, что я перекроил все свое расписание, чтобы прилететь на полдня раньше и попытаться помириться.        Ты то ли неверяще, то ли радостно хмыкаешь, отлипая наконец от кружки и ждешь чего-то.        Я ищу в твоих глазах даже не разрешение, не согласие, нет.        Ответ.        И получаю его.        «Стив, я несу чушь, только лишь для того, чтобы не молчать. Чтобы удержать тебя рядом, ну как ты не поймешь. Не стой столбом, капитан, смелее!»        Да к черту все.        Твои железные принципы и установки, мои жесткие каркасы безопасности.        Наши распри, обиды, и леденящая пустота молчания.        Я опускаю тебе руки на плечи и шепчу в пространство: «Тони, замри!»        От неожиданности ты на секунду все же застываешь, давая нам призрачный шанс.        А большего мне и не надо.        Я прижимаю тебя сильнее, сцепляя руки в замке.        И опять шепчу, чувствуя, как ты поневоле сопротивляешься: «Тони, не буйствуй! Я не хочу ругаться, услышь меня, пожалуйста!»        Я все говорю и говорю, путаясь в словах, словно меня они заливают, как вода из прохудившейся трубы.        Я так сильно хочу быть услышанным тобой и понятым, что не замечаю, что ты давно уже не пытаешься вырваться из тисков моих рук, а молча слушаешь меня.        Слушаешь, положив свои руки поверх моих.        И одно это кричит, бьет в висок, ударяет молотом.        Как признание.        Принятие.        Доказательство любви.        Ты со мной.        Я отпускаю руки лишь для того, чтобы поцеловать тебя.        И задохнуться от счастья, увидев, что этого хочу не только я.        Твои губы пахнут вишней, вишней в снегу.        И я пьянею, как всегда...