Бессмертие Исхи Котты.

Когда сознание вернулось ко мне, я обнаружил себя на пороге богато обставленной комнаты, чего-то среднего между кабинетом, спальней и кладовкой. На полу - какой-то невероятно мягкий кеттарийский ковёр, в ворсе которого тонули ноги, на стенах - кружевные вышивки, да такие искусные, что кажутся окнами в неведомые города, за массивным резным столом сидит и плетёт из тончайших нитей кружево молодой парень, почти подросток, в моём родном мире ему бы дали от силы восемнадцать. Растрёпанные отчаянно-рыжие волосы обрамляли вполне миловидное бледное лицо с острым подбородком, маленьким курносым носом и кофейными глазами, каких я в Ехо ни у кого не видел. Парень сосредоточенно и довольно быстро сплетал нити, хотя прежде я не думал, что это можно делать голыми руками. Впрочем, магия есть магия. На меня он внимания не обращал, и вскоре я понял, что нахожусь не в реальности, а, скорее, во сне. Чужом сне. Или в воспоминании. Потому я, потоптавшись на пороге и осознав, что могу делать что пожелаю, кроме пробуждения, подошёл поближе и стал наблюдать за работой. Но долго наблюдать мне не дали: кто-то постучал в окно, и парень поднял голову. За окном сидел большой белый лис с удивительно знакомыми прозрачно-голубыми глазами. При виде него парень широко улыбнулся, открывая неровные зубы (странно, ни у кого из моих знакомых проблем с зубами не было, все как будто живут у стоматологов), и махнул рукой - заходи, мол, открыто. И в самом деле, лис проскользнул в само собой открывшееся окно, закрыл за собой (тут я улыбнулся, уж очень мило это выглядело) и тихонько подошёл к хозяину комнаты, ласково потёрся о босые ноги и даже заурчал. - Чиффа-а, Чиффа-а! - вдруг выдал парень удивительно женским, пусть и невысоким голосом, и начал поспешно доделывать работу, при этом гладя оного чиффу ногой, - Чиффа-а хороший, славный, Чиффа-а всё-таки пришёл к глупой маленькой мне... И только тогда до меня дошло, что этот симпатичный парень и есть Исха Котта, Великий Магистр и любовница Джуффина Халли. Кофа не соврал: она и впрямь была тем ещё сорванцом. На роковую женщину не тянула, на красавицу - тем более. Больше всего она напомнила мне симпатичного хулигана. Не хулиганку, а именно хулигана, пусть и весьма смазливого, но хитрые искры в кофейных глазах не давали усомниться: перед вами тот ещё сорванец. В тёмно-красной скабе. На Анчифу немного похожий. Исха тем временем повязала последний узел и отложила вышивку подальше. Словно по сигналу, в дверь без стука прошла красивая девушка с подносами, полным разнообразной снеди, так аппетитно выглядящей, что у меня чуть слюнки не потекли. Поставив всё на стол и поклонившись, девушка покинула комнату, закрыла дверь, и белый лис как-то незаметно превратился в моего начальника - но молодого, лохматого, опасного Кеттарийского Охотника, а не пожилого Почтеннейшего Начальника Малого Тайного Сыска, которым на тот момент ещё не был. - Малыш, скажи сразу, ты хочешь меня отравить? - ласково поинтересовался Джуффин, - Ты вообще знаешь, что в Мире кроме перца есть другие приправы? - Нет, конечно. Откуда мне знать? - весело отозвалась Исха, - Кушай, Чиффа-а, порадуй глупого Магистра. Сама она почему-то не ела, уступила своё кресло Джуффину, плюхнулась на ковёр и легла, беззастенчиво забросив ноги за голову. Впрочем, а кого ей стесняться? Меня в этом не то сне, не то воспоминании вообще не было, а я...а что я? Я старался на неё не смотреть, смотрел на Джуффина и с удовольствием наблюдал, как он краснеет, старательно дышит по методике Шурфа Лонли-Локли и периодически прикладывается к кувшину с камрой - видно, не во всё Исха добавляет перец. - Угораздило же меня связаться с эмпатом, - пробурчал шеф, не всё же старательно грыз крылышко какой-то птицы, - Ни за что не поверю, что тебе нравится этот ужас. Ты просто хочешь моей смерти. - Не-а, не дождёшься. Угораздило же меня связаться с наёмным убийцей, который ещё и перед Сотофой хвостом крутил, и леди Ренива на него поглядывает, - в тон ему проговорила девица (ну не мог я думать о ней, как о Великом Магистре, хотя тот же Нанка Ёк выглядел немногим старше), но особой ревности в её словах не было. И обиды не было. Так, лёгкое недовольство. - А что ты хотела? Знала, кого в спальню зовёшь, я тебя даже отговаривал. - Чиффа-а, глупый, разве я ревную? Просто у нас с леди Ханомер некоторые...разногласия. Не нравлюсь я ей. Тебе нравлюсь, а ей нет. Это всё потому, что я не пошла к ней в ученицы. Ишь, меня, да в ученицы - да она бы от меня на двенадцатый день повесилась, а я из невероятного человеколюбия решила не доводить до такого. - Ну, положим, Сотофа до сих пор не простила Нуфлину, что тебя тогда не взяли в послушницы. А то сидела бы ты сейчас в библиотеке Иафаха, читала какой-нибудь талмуд... - Угу, если бы. Это хорошо, что Нуфлин тогда меня не взял. Не по мне Семилистник. Я - пламя, я - радость, разве их запрёшь в клетке? А подчиняться с детства не люблю. - О, поверь, я заметил, - усмехнулся Джуффин и разом допил камру, - Ну, малыш, я готов. Чем ты сегодня меня порадуешь? Вместо ответа Исха Котта усмехнулась, а потом как-то неуловимо перетекла - и вот она уже стоит на коленях перед моим шефом и поднимает его скабу. Я не успел отвернуться, а потом просто не смог себя заставить. Теперь я понимал, почему Исху считали прекрасной или, по меньшей мере, привлекательной. Со своего места я видел, как скользят по вставшему члену тонкие губы, острый язык и сильные руки, и не мог не отметить безупречную точность каждого движения. Великий Магистр не просто делала минет - она показывала всё своё искусство. Или не всё? На Джуффина я старался не смотреть. Точнее, один раз всё-таки посмотрел - и понял, что больше не буду, если не хочу всю оставшуюся жизнь краснеть при виде шефа. Слишком много радости, откровенной, непривычной - никогда его таким не видел. Потому смотрел на отчаянно-рыжую девчонку в тёмно-красной скабе, которая всеми доступными (и, подозреваю, парочкой недоступных) способами доставляла любовнику удовольствие. Но вот одна рука легла Кеттарийскому Охотнику на бедро, легонько погладила, потом к ней присоединилась вторая, они вместе заставили его расставить ноги немного шире, а потом...нет, я всё-таки буду краснеть: потом ухоженный палец проник моему будущему начальнику между ягодиц, потёрся, а потом осторожно вошёл. - Ой! - И вовсе тебе не больно, - парировала Исха, ненадолго отрываясь от своего дела, - Даже не думай меня обмануть. Тебе приятно, тебе хочется ещё-ещё-ещё, и не одним пальцем, а... - Дырку над тобой в небе, чудовище, я сейчас скажу совсем не это! - взвыл Джуффин, когда палец начал поглаживать что-то внутри, - Если ты продолжишь, я...ох, я не выдержу и провалюсь... - Конечно, Чиффа-а, ты можешь проваливаться куда пожелаешь, - улыбнулась колдунья, - Привезёшь мне ещё этих вкусненьких кругленьких конфеток? - Ну всё, ты меня довела, - констатировал очевидный факт Джуффин и рывком поднял Исху с пола, сажая на стол, с которого будто бы сами собой исчезли тарелки и кувшин, - Держись теперь. - Держусь, - и она действительно держалась, вцепилась в край стола и забросила ноги ему на плечи. Я не сдержался, подошёл поближе - уж очень красивой они оказались парой, уж очень сильной, даже будучи бесплотным и незримым наблюдателем я не мог не почувствовать исходящую от обоих горячую, живительную магию. Я так увлёкся наблюдением, что пролетевшую сквозь себя скабу заметил уже когда она приземлилась аккурат на гриб за моей спиной. Не до неё мне было: передо мной разворачивалось действие, достойное лучших порнофильмов. Если бы кто-то увидел, как мой шеф буквально вколачивает некого Великого Магистра в её же собственный стол, а та счастливо стонет, сдирает с его плеч кожу и старательно подмахивает, его бы удар хватил. Или такой стояк, что от удара мало чем отличается. Мне, по счастью, достался второй вариант, потому что ну не могут люди так старательно, так искренне и так красиво любить друг друга. Или могут? Грешные Магистры, уж не творили ли мы с Шурфом что-то в этом роде? И если да, то как я мог такое забыть? - Да...да что же...Джуффин! - вдруг обратилась к нему Исха, забыв даже о его прозвище. - Ш-ш-ш-што? - Меняемся! - объявила она и вдруг одним плавным движением выскользнула из-под него, толкнула и уронила на пол. Халли, казалось, нисколько не огорчился такому неожиданному повороту событий, лишь устроился поудобнее и, когда его любовница неспешно опустилась на его давно уже стоящий член, положил руки ей на бёдра. Вот и поменялись. Помните, я сказал, что Исха не делала минет, а показывала всё своё искусство? Так вот, я тогда несколько поторопился. Потому что тогда она, собственно, вообще не старалась. Она начала хоть сколько-нибудь показывать, что вполне может доставить тысячу, а то и больше удовольствий, если всё будет идти так, как она желает. Я отчётливо видел, что спину и голову она держала прямо, бёдрами двигала неспешно, и всё-таки Дуффин закатывал глаза, всхлипывал и безуспешно пытался её подгонять, но именно что безуспешно. Очевидно, Исха Котта прекрасно владела собственным телом. Поставь ей на голову сосуд с водой, ни капли не прольётся. Собственная эрекция начала мешать - немудрено, я же совсем про неё забыл. И, двигая рукой, я не мог не позавидовать счастливым любовникам, ведь вдвоём ощущения всегда острее, даже если они и не такие мастера, как почти тысячелетние наёмный убийца и Великий Магистр. Мастерства их как раз хватило, чтобы прийти к пику удовольствия одновременно и несколько долгих, завидно долгих секунд находиться явно не в этом мире. Возможно, даже буквально: на какой-то миг их тела засветились, а контуры тела Исхи перестали быть чёткими. Но длилось это чудо всего мгновение, после чего она сползла на ковёр, подползла к Чиффе и прижалась к его боку, а тот нашёл в себе силы разве что накрыть их обоих полой собственного лоохи. И в этот момент краткая судорога прошла и по моему телу, прошла и тут же пошла на спад, а пролившаяся сперма мгновенно испарилась, будто её никогда и не было... - Привет, Макс! - и тут я порадовался, что успел опустить скабу, потому что голос звучал у меня из-за спины. И я уже знал, кто там стоит. - Здравствуйте, Великий Магистр, - буркнул я смущённо, хотя уже прекрасно понимал, что мой вид её нисколько не смутит. За моей спиной и в самом деле стояла Исха Котта, настоящая, не воспоминание. Ну, или ненастоящая, но которую можно приравнять к настоящей. По крайней мере, меня она видела. И одета была не в тёмно-красную, а в болотного цвета скабу. Но в остальном ничем не отличалась от молодой девушки в паре шагов. - Пожалуй, мне стоит объясниться, - молвила она наконец и махнула рукой. Комната поплыла, и вот я уже в покоях куда меньше и скромнее. Но зато в комнате оказались два кресла, одно из которых уже облюбовала она, а во второе плюхнулся я. Несколько минут мы оба выжидательно друг на друга пялились. - Ну, как я тебе? - спросила она наконец, - Это не лучший наш вечер, но мне отчего-то не кажется, что ты согласился бы смотреть на что-то более серьёзное. - Вы были неподражаемы, - искренне признался я, - Ума не приложу, как буду завтра смотреть Джуффину в глаза! - Очень просто: вот так, - и она вытаращила на меня свои чудесные кофейные глаза, приобретая сходство с пьяным буривухом. Никогда не видел пьяных буривухов, но готов поспорить на половину своего жалования, что если Куруш когда-нибудь напьётся, то будет выглядеть именно так. Разумеется, мне понадобилось несколько минут, чтобы проржаться и вспомнить, что вообще-то она обещала мне объяснение. - Так, ладно. Леди Котта, у меня к вам много вопросов...но главный таков: что вы делаете в моём сне, вы же умерли! - И с чего ты это взял? - Ваш Старший Магистр сам сказал: раз брошь сработала и вселила вашу душу в моё тело, значит, вы уже умерли... - Ну да, так и должно было быть. По идее. Но...видишь ли, Макс, я не умирала. Когда меня вытянуло из тела и втиснуло в твою тушку, я как раз поливала перцы на своей ферме в Ландаланде. Да, перцы. Ты же заметил, что я люблю острое? Заметил. Правда, не знаешь, почему именно его, но этого и Джуффин не знает. Зато должен был запомнить, что меня, на самом-то деле, очень тяжело убить. Твоя попытка пока самая удачная, но всё-таки я осталась в живых. - Ну и ну. Это почему же я во всём виноват? Брошь-то ваша... - Ну да. А тело твоё. И ты, Вершитель нехороший, им меня засосал! - возмущённо, но всё равно весело изрекла Исха, - Ума не приложу, как ты ухитрился, не вакуум же у тебя внутри, в самом деле. Брошь же работает так: ты укололся о брошь, игла которой закалена в моей крови, и между нами возникла связь. Нечто вроде канала, пока закрытого, но если я погибну, то смогу ускользнуть по нему от смерти и вселиться в твоё тело. Или не в твоё, я тебя как сосуд вообще не рассматривала. Но я не ожидала, что смерть может и не понадобиться... - Действительно...ладно, я принимаю ваш ответ. Но Джуффин сказал, вы сами смогли покинуть моё тело, зачем же ждали шесть или семь дней? Исха Котта улыбнулась. - Сначала я не могла управлять твоим телом, да и пройти через канал оказалось возможно только один раз. А потом...уж прости, Макс, но я решила тебе помочь. Отплатить за неудобства и наладить твою личную жизнь. Да и...давно хотела поиметь Безумного Рыбника, а тут такая возможность! Теперь мы квиты. - А что, он вам чем-то насолил? - спросил я и тут же понял, что спросил глупость: такое существо, как Рыбник, солил всем подряд и прямо в камру. - О да, насолил. Очень, - буркнула Исха, - Пришёл он как-то ко мне в орден на вечеринку. Поначалу он вёл себя прилично, так что мы решили его не выгонять. Да и интересно было...Поначалу. Нет, когда он завалил на ковёр и поимел двух моих послушниц, я ничего не сказала, да и девочки были довольны, что удалось урвать такой замечательный кусок силы. Когда он откусил ухо Кокте Мавонису, я опять смолчала, а Кокта ещё полгода хвастался, что ему сам Рыбник ухо откусил. Странным он был...ну да ладно: потом Рыбник выпил полбутылки моего фирменного бальзама. То, что его всего лишь вырвало на дорогой ковёр, просто чудо: непривычные люди уже от пары глотков валятся на пол с красной пеной изо рта и сожжёнными внутренностями. Мне-то ничего, а их жалко. Словом, я и тогда смолчала. Потом Рыбник пошёл в туалет, а там как раз закончилась бумага, так что он подтёрся бесценной картиной самого Йанариаха, шедевром мировой живописи! Но я и тогда промолчала, поскольку сама некогда в подобной ситуации вышла из положения...ну, примерно так же, только картины там не было...так, не будем об этом. Словом, все его выходки я терпела, но потом эта сволочь скурила прах моей бабушки! Такое не прощается. Я выгнала его на улицу и запретила и на дюжину шагов приближаться к нашей резиденции. А поскольку я, в отличие от большинства моих подчинённых, всё-таки сознательно управляю Истинной Магией, а не просто владею, то моё слово стало законом, и больше Рыбник нам не докучал. - О...- я вытаращил глаза. Что тут скажешь, весело проходили дни в ордене Тысячи Удовольствий. И там действительно были очень мирные люди. И как они вообще пережили Смутные Времена? - Я понимаю твоё удивление. Но мы были полезны. Кто откажется от приятной ночи с симпатичным юношей или очаровательной девушкой, после которой море по колено и горы по пояс? Или совместной пьянки, после которой хоть сразу в бой? Да-да, мы одной постелью не ограничивались. Всё, что доставляет удовольствие, любой каприз, от тяжёлой работы до сна, всё, что можно разделить с другим человеком, чтобы он получил кусочек твоей силы, а ты напитался его удовольствием. Просто в постели проще всего. - Как всё запутанно! - я положил руки на виски, хотя голова совсем не болела. Удивительное дело, рядом с Исхой Коттой было тепло, почти жарко, и в этом жаре сгорали все неприятные ощущения. И ведь я совершенно точно знал, что сплю, - Кстати, а вы... - Кто я? - Исха рассмеялась, - Я же говорила уже. Я - радость, я - пламя, меня нельзя пихать в Семилистник, я там зачахну и начну чадить. Меня нужно обильно кормить и почаще любить, потому что иначе я попросту лопну от магии. А ещё я очень хочу, чтобы Чиффа-а стал моим шестым мужем. Уж он-то точно это переживёт. - А что, пятеро не пережили? - Четверо. Пятый вовремя понял, что к чему, и смылся в другой Мир. - Не похожи вы на роковую женщину. - Конечно же не похожа! Не хочу я быть роковой женщиной. Я - настоящий мужчина! - гордо объявила Исха, - Лет до восьмидесяти я точно знала, что я - уж точно мужчина. Увы, прошло семьсот лет, и я уже не так в этом уверена. Но одно я знаю точно: я не хочу быть такой, как Сотофа и её девочки. Я для этого слишком глупа, самоуверенна и мелочна. И слаба, тридцатая ступень - мой потолок. И вообще, мне нравится быть Великим Магистром, пусть даже она мой орден в порошок растереть может. Зато я смешная. Всё это было сказано радостно, и я каждой своей клеточкой чувствовал, что радость эта искренняя и немало общего имеет с радостью бытия Джоччи Шаванахолы. Может, они родственники? - Не родственники. Он меня пару раз посещал, - поделилась ценной информацией Исха, - До этих встреч я смеялась гораздо реже. - Так вы мысли мои читаете! - Ну да. Мне казалось, ты уже заметил. - Ну...очевидно, вам казалось. - Ладно. Я подняла тебе настроение, теперь верну тебе память. Ты проснёшься в своей постели, целый и невредимый, и сможешь сопоставить три версии событий: мою, свою и ту, что тебе сказали. В сумме будет истина. - Постой-постой, вот я сейчас проснусь, а кто мне тогда скажет, как оживить Шурфа? Почему он вообще впал в эту...кому? Только не говори, что это опять я виноват. - Нет, что ты, ты ни в чём не виноват, - ласково улыбнулась Исха, - Просто ты настолько замечательное существо, что дух твоего возлюбленного не устоял и покинул тело, чтобы всегда быть с тобой. Ты ведь отметил некоторую тяжесть в голове? Это сущности сэра Шурфа и Безумного Рыбника. Ты им обоим очень понравился, а тут ещё и я со своими умениями, где им было удержаться? А вернуть их в тело очень просто, тебе дал подсказку твой разноцветный друг: просто шлёпни по аппетитному заду и верни, что забрал. Я больше не часть тебя, так что связь с тобой никому не принесёт вреда. Правда, и магией ты делиться сможешь...ну, вот шлепками и сможешь. Только не усердствуй, а то себе не останется, ты же не генератор, как я. - А вы меня понимаете! - дошло до меня, - Вы были в моём мире? - Не-а, но меня посещали гости оттуда. Смешной у тебя мир, Макс, - улыбалась Исха, а потом взяла и достала из ниоткуда маленькую стопочку, на четверть заполненную какой-то оранжевой жидкостью, - Вот, пей. Вспомнишь всё, что делал последние дней...ну, пусть будет двенадцать. Пей залпом, зажав нос и закрыв глаза, ты не я и не Безумный Рыбник. И помни: ты спишь, твой пищевод на самом деле не разъедает, и вообще, мой бальзам даже полезен, после него месяц никакая отрава человека не возьмёт. - Умеете вы подбодрить. Вот умру я у вас на глазах, а вы потом объясняйте Джуффину, как я ухитрился умереть во сне и как полезна ваша жидкая магма, которую вы почему-то называете бальзамом! - Он очень огорчится, - согласилась Исха, - Правда, у меня появилась к нему пара вопросов насчёт тебя...и меня...и Лойсо Пондохвы...пей, пей, не бойся, рядом со мной умереть не так уж просто, а я сейчас рядом, пусть и относительно. Ну, Макс, до дна! Эй, я тут не буду триста лет сидеть, вот сейчас взял и вылил себе в глотку на счёт три, два... Не успела она сказать "один", как я зажмурился, зажал пальцами нос и в один глоток осушил стопку бальзама, на девяносто пять и пять процентов состоящего из перца, перца, перца и концентрированной боли.