Dying is easy, living is hard

- Алло? - Скотт, привет… - Мейсон? Как ты, чувак? - Я в порядке… Нет… вообще-то нет, я не в порядке. - Что случилось? - Лиам. Он… он… Я не знаю, что делать… - Успокойся, Мейсон. Расскажи мне, что происходит. Ты же знаешь, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. Несколько дней спустя Прошло больше месяца с тех пор, как Тео уехал. Первое полнолуние наступило почти через две недели после той ночи, а следующее уже маячило на горизонте, ярко сияя как обратный отсчет до ядерного взрыва. В первое полнолуние Мейсону пришлось приковать Лиама цепью в подвале его родителей, но тот это пережил. И теперь злился все сильнее и сильнее с каждым днем. Он оттолкнул Мейсона и Кори, потому что боялся сорваться и причинить им боль. Большую часть времени он сидел у себя в комнате и почти не разговаривал с родителями. И каждый раз, когда Скотт звонил, он сбрасывал, а когда альфа писал, чтобы спросить, все ли с ним в порядке, неубедительно оправдывался в сообщениях. Но не делал того же для Малии и Стайлза, и вскоре они прекратили пытаться связаться с ним. Лиам чувствовал, что ничего больше не имеет смысла. Школа закончится только через год, а он уже остался один – без альфы, стаи, друзей и… без Тео. Он знал, что теряет контроль над собой, и что ему нужна помощь, но было слишком стыдно признаться кому-либо в том, что он просто нуждался в своем якоре. Ему нужен был Тео. Но он также ненавидел его. Этот эгоистичный, бессердечный ублюдок так легко собрал вещи и ушел посреди ночи, не сказав ни слова, без объяснений или даже записки. Когда бета попытался ему дозвониться, чтобы узнать, все ли с ним в порядке, то обнаружил, что телефон химеры отключен. Юному оборотню приходилось собирать себя буквально по клеткам, после того как он рассыпался, будто столкнувшись на полной скорости с каменной стеной. Нет, он не нуждался в Тео, он все мог сделать сам. А стае необязательно знать, что произошло между ним и старшим парнем. Если Лиам сможет вернуть себе контроль до начала следующего учебного года, то никто и не догадается. Но контроль никогда не был его сильной стороной. Что действительно его раздражало, так это то, что все было совсем не так, как когда уехала Хейден. Само собой, это было больно, и он был подавлен в течение нескольких недель, но никогда не злился. Может, потому что хотя бы понимал, зачем она это сделала, или потому, что он позволил своим друзьям помочь себе, или она просто не значила для него так много, как он думал. Тогда, что же значил для него Тео? Мама пыталась его утешить после ухода Рейкена. Она пыталась ему объяснить, что он не единственный, кому больно, и, что, возможно, он должен попытаться понять его мотивы. Но Лиам не мог. Он не мог заставить себя понять хоть одну вселенную, где Тео не было рядом с ним. Вот почему больше ничего не имело значения. Казалось, весь мир потерял краски. Там, где когда-то он был полон жизни и энергии, как бесконечное поле ярко-зеленой травы, теперь было пусто и безжизненно. Тео всегда был темной тучей, но эта туча принесла с собой дождь, что погасил его вечно пылающий гнев и позволил почувствовать такую же страсть. Теперь же этот луг был коричневым и сухим, только и ждущим, чтобы сгореть в огне его вездесущей ярости. И ничто не могло разжечь этот ад, как только одно единственное слово, одно имя – Тео. Казалось, химеру никогда не беспокоила луна, Данбар хотел бы такой же уровень контроля, как и у старшего. Тот самый контроль, секрет происхождения которого был в том, что на самом деле он ничего не чувствует. И оборотень еще сильнее ненавидел этого придурка, потому что знал, что тот так не страдает. Было несправедливо, что Тео был таким холодным, а у Лиама не было иного выбора, кроме как сгореть в этом огне. Но попытки беты вычеркнуть все и всех из своей жизни, чтобы он мог хотя бы попытаться перестать чувствовать, были поставлены под удар, когда нежеланный стук раздался по ту сторону его двери. - Я не голоден, мам, - ответил он, предполагая, что она пришла позвать его на ужин, как раз было уже время. Он старался быть вежливым, но не мог скрыть в голосе раздражения, он просто хотел, чтобы его оставили в покое. - Хм… это Скотт, - послышался теплый, но слегка неуверенный ответ. Лиам не шевелился. Он просто лежал на кровати, желая, чтобы она поглотила его и задушила, чтобы ему не пришлось лгать своему альфе. Он не мог позволить добросердечному оборотню узнать, что так сводит его с ума. В конце концов, Тео пытался убить того, черт возьми, и ему даже это удалось на короткое время, и только необъяснимым чудом МакКолл все еще был жив. Бета на полном серьезе подумывал выпрыгнуть из окна второго этажа, и не рисковать тем, что Скотт узнает о его чувствах к парню, который убил его. К счастью или нет, дверь со скрипом открылась раньше, чем младший паренек сумел принять решение по этому поводу. Смуглый высокий парень вошел с застенчивой улыбкой на лице, и Лиам никак не мог избавиться от чувства, что росло внутри. Он хотел, чтобы альфа обнял его и сказал, что все будет хорошо, как тогда, у колодца, когда Лиам впервые подумал, что его жизнь подходит к концу. Сейчас он чувствовал себя так, словно тонул в собственных переживаниях, и как бы сильно ни пытался выбраться, он не мог сделать этого без протянутой руки помощи, которая вытянула бы его из этой трясины. - Привет, - тихо поздоровался старший парень, неуверенно направляясь к кровати своего беты, - я так скучал по тебе, Лиам. Данбар почувствовал, как его глаза начинают слезиться, но он стиснул зубы, и это сделало его ответ более сердитым, чем он хотел: - Что ты здесь делаешь, Скотт? Но его альфа, казалось, не обиделся на такой очевидный резкий прием. Он просто продолжал улыбаться своей дурацкой кривоватой улыбкой. - Я не был тебе близким другом, Лиам, - начал он, и бета с трудом удерживался, чтобы не разинуть рот. Как мог самый милый парень из всех, кого он знал, сказать такую глупость? – Я знал, что с тобой что-то не так, чувствовал это и видел в сообщениях. Но в колледже я был так сильно поглощен собственной жизнью, что перестал уделять тебе должное внимание. - Скотт, это не твоя обязанность – бросать все и прибегать каждый раз, когда я слегка расстраиваюсь, - попытался успокоить его голубоглазый подросток. – Я… я в порядке, правда. Я… я просто был немного подавлен, вот и все, - его голос дрожал. Он так старался, чтобы альфа не увидел его боль или, что более важно, причину его депрессии. - Потому что Тео уехал, - сказал Скотт без малейшего намека на вопрос. Его голос был ровным, а карие глаза полны сострадания. Лиам не мог доверить себе ответить, он знал, что все внимание МакКолла было сосредоточено на нем, чтобы не заметить его ложь. Но он знал, что должен что-то сказать, отвлечь внимание от своих чувств к химере. - Все уехали, - медленно проговорил он, словно проверяя, не выдаст ли его сердце, когда он начнет увиливать. – Тео, ты, Стайлз, Малия, Лидия… вся стая ушла, - сказал он с чуть большей уверенностью, когда его сердце не дрогнуло. - У тебя все еще есть Мейсон и Кори, - ответит высокий парень, - но ты и их отталкиваешь, ведь так? Лиам сжался. - Я… это не их обязанность заботиться обо мне круглые сутки. У них тоже своя жизнь, и я не хочу все время быть третьим колесом, - возразил Данбар, пытаясь убедить в этом не только своего альфу, но и самого себя. – Я уверен, что когда школа снова начнется, все придет в норму и будет как раньше. - До этого времени еще несколько полнолуний, Лиам. Как ты планируешь их пережить, если рядом с тобой не будет друзей, чтобы помочь тебе? – спросил Скотт. Это должно было быть похожим на выпад в его сторону, но все, что бета смог почувствовать от альфы - только искреннее беспокойство. Рассерженный юный оборотень ничего не ответил. Он не мог врать в лицо вожаку своей стаи, поэтому он просто смотрел вниз на свои руки – свои когти. - Я привел кое-кого, чтобы увидеться с тобой и, может быть, помочь тебе прийти в себя, - тепло сказал старший. - Не думаю, что наставления Малии о контроле – это то, что мне сейчас нужно, Скотт, - начал Лиам, но потерял дар речи, когда услышал знакомый женский голос. - Привет, Лиам, - осторожно сказала Хейден, заглядывая в дверной проем. - Хейден… - выдохнул бета, не зная, как ему реагировать. Неужели Скотт думал, что бывшая девушка поможет ему успокоиться? Ну конечно же, она была якорем молодого оборотня, когда кто-то в последний раз интересовался. Может быть, они все думали, что она до сих пор имеет то же влияние. Но вместо того, чтобы помочь ему почувствовать себя более уверенно, ситуация только взбесила его. Как они могли подумать, что Тео можно так легко заменить? И ему пришлось себе напомнить, что они не знали, что именно химера значит для него, и что он был единственным якорем Лиама, но он не смог сдержать резкий тон голоса. – Зачем ты здесь? – прорычал он. - Я пришла помочь, Лиам, - сказала она слегка раздраженно, но потом взяла себя в руки. – Я знаю, что ты все еще, вероятно, злишься на меня, и понимаю это. Но я все еще беспокоюсь о тебе и, если смогу, хочу помочь. - Ты ничем не можешь мне помочь, - сказал бета, отворачиваясь от обеспокоенных ребят. – Никто ничего не сможет сделать, - добавил он про себя шепотом. - Никто не ожидает от тебя, что ты будешь испытывать чувства к Хейден, как раньше, это было бы неразумно. Но она была твоим якорем, и ты доверял ей больше, чем кому-либо еще. Если ты не можешь сказать мне или Мейсону, что тебя в действительности беспокоит, тогда я надеялся, что ты сможешь открыться ей, - Скотт попытался разрядить обстановку. Лиам чуть в открытую не усмехнулся. Он должен был рассказать девушке, которую когда-то любил, что теряет контроль потому, что новый парень – да, парень, – в которого он был влюблен, бросил его? И, да, это был тот самый парень, что манипулировал ими, помогал похитить и пытать ее, а потом заставил ее сражаться со своими лучшими друзьями. Этот разговор должен был закончиться, особенно, если учесть, что ее характер был ни многим лучше его собственного. - Я… не думаю, что это хорошая идея… - заикаясь, пробормотал невысокий парнишка, его сердце забилось сильнее при мысли о том, как она отреагирует, если узнает, что на замену ей пришел кровавый убийца. Хейден и Скотт понимающе посмотрели друг на друга, прежде чем снова перевести взгляд на запаниковавшего парня. - Лиам, что бы ни случилось, ты можешь все нам рассказать. Мы не будем осуждать тебя или заставлять чувствовать себя плохо. Все, чего мы хотим, это видеть тебя счастливым, - утешил своего первого бету истинный альфа. - Я не могу… - прохныкал Лиам, его глаза полностью затуманились. Он не мог им позволить узнать, они возненавидят его. Они пока еще не бросили его, даже после того, как он отстранился, но это, определенно, станет последним гвоздем в крышку гроба. - Попробуй, - настаивала темноволосая девушка, присаживаясь рядом со своим бывшим парнем и нежно поглаживая его дрожащую спину. - Пожалуйста, не заставляй меня, - заскулил бета, глядя на своего альфу сквозь слезы. Скотт только ободряюще улыбнулся ему. Это непоколебимое сострадание изменило жизнь Лиама во многих отношениях даже сильнее, чем укус, который он получил от него же. - Я думаю тебе просто нужно сказать это вслух, Лиам. Ты можешь попытаться что-то скрыть от нас, но ты не должен ничего скрывать от себя, - посоветовал он почти дитонским тоном. - Ты ведь знаешь, правда? – парнишка вымученно вздохнул. – Ты знаешь обо мне… и Тео… - тихо продолжил он и повернулся, чтобы посмотреть на девушку, сидящую рядом с ним, ожидая увидеть, как ее лицо исказится от отвращения, но ее черты оставались спокойными, а глаза поощряли его продолжать. – Но как? - Видел вас в зеркале заднего вида, - усмехнулся альфа. – Я считал, что между вами может что-то произойти после того, как ты не бросил его в больнице, но когда увидел, как он обнимает тебя… Я знал, что он заботится о тебе. - Если бы он заботился обо мне, то не ушел бы! – внезапно закричал Данбар, напугав ребят. – Мне тоже на него плевать. Я так блять его ненавижу! – продолжить он бушевать. Девушка мягко положила ему руку на плечо и осторожно, но при этом настойчиво проговорила: - Не думаю, что ты сам веришь в это, Лиам. Он посмотрел на нее сквозь слезы, видя лишь расплывчатую дымку. - Я… Черт! Я хочу ненавидеть его так сильно, - всхлипнул он, когда она обняла его. – И не хочу больше так себя чувствовать… - проскулил он. Она изо всех сил старалась утешить его своим тихим молчанием, нежно водя рукой по его коротким нечесаным волосам. Скотт присел на корточки возле кровати и положил руку на колено беты. - Злиться нормально, Лиам. Иногда даже полезно. А вот что точно не является здоровым, так это сдерживать все свои эмоции, притворяясь, что их нет. Заботиться о Тео не так уж и плохо. Не могу сказать, что полностью понимаю это, и знаю, ты боишься, что другие будут сердиться на тебя, но я видел, как он смотрел на тебя, как он беспокоился о тебе. Одного этого достаточно, чтобы я все еще был готов верить, что, возможно, в нем есть что-то такое, что только ты один смог разглядеть, - заверил своего друга старший. - Если бы ему было не все равно… почему он бросил меня? – выдавил юный оборотень между всхлипами. - А ты не думал, что он уехал, потому что ему не все равно? – спросил Скотт, будто уже знал ответ на свой вопрос. - Я… я не понимаю, - сказал Лиам, вытирая глаза и нос рукавом толстовки, чувствуя себя немного смущенным, выглядя сопливым нечто перед своим альфой и бывшей девушкой. - Ну, ты не мог бы рассказать нам, что произошло в тот день, когда он уехал? – МакКолл тщательно прощупывал почву, и его голос был полон терпения и сочувствия. - Д-думаю… это я мог бы сделать, - сказал бета немного увереннее, выпрямляясь. Они знали, что Тео ему нравился, и все еще не ненавидели его. Он был так удивлен и смущен этим открытием, что впал в ступор. А потом начал пересказывать события похода и стычки с охотниками. Скотт несколько раз перебивал его уточняющими вопросами, но в основном сидел тихо, положив руку на колено беты, мягко успокаивая, когда тот запинался. Когда Лиам, наконец, закончил рассказ и прояснил несколько вещей, его альфа сфокусировался на одном конкретном событии. - Так значит, вы двое целовались, - начал он, и юный оборотень яростно покраснел, слишком нервничая, чтобы даже осмелиться взглянуть на Хейден, - ты сказал, что вы оба обратились? - Ну да. А что, это так важно? – в замешательстве спросил бета. - Ну, вообще это зависит… - объяснял Скотт, - ты сказал, что пытался укусить его. Это случилось только потому, что ты был возбужден? – и снова Лиам так покраснел, что ему показалось, что он сейчас потеряет сознание. – Или ты сделал это, потому что чувствовал, что должен? – закончил альфа. - Я не знаю, - паренек изо всех сил пытался обдумать вопрос, не совсем понимая, в чем разница. - Думай, Лиам. Я бы не спрашивал, если бы это не было важно, - твердо, но мягко настаивал МакКолл. Данбар сосредоточился на воспоминании, пытаясь точно вспомнить, что испытывал и о чем думал, когда, наконец, впервые почувствовал губы Тео. Одно только воспоминание начало возбуждать его, и если Хейден и Скотт почувствовали его запах, то они были достаточно тактичны, чтобы не показать этого. - Я думаю… я думаю, что это было что-то большее, чем просто гормоны, - начал бета, пытаясь понять все сложности эмоций и переживаний, через которые прошел. – Я чувствовал, что это было тем, что мне было нужно сделать. Не могу это объяснить, - он посмотрел на своего альфу с оттенком отчаяния. - Это имеет смысл, - вздохнул Скотт, - и объясняет, почему он испугался. - Что? Почему? – Лиам почти заорал. Если и была причина, почему Тео его отверг, то он должен ее знать. Ему нужно было все прояснить. - Я сам виноват, что не рассказал тебе, - виновато признался старший парень. – Дитон рассказывал мне об этом, но он сказал, что это такая редкость, что практически никогда не случается, - продолжал он, а бета буквально лучился нетерпением. - Просто скажи мне, Скотт! – в отчаянии попросил он. - Судя по тому, что ты рассказал, похоже, ты пытался соединиться с ним, - сказал смуглый молодой человек немного смущенно, не глядя своему бете в глаза. - Ну, мы были довольно возбуждены, - застенчиво улыбнулся Лиам, - я бы предположил, что желание заняться сексом было бы вполне нормальным. - Нет, Лиам, ты не понял, - сказал альфа голосом, который звучал совсем как учитель второго класса Данбара, который заставлял его чувствовать себя слишком медлительным в отличие от других детей. – Соединение в этом смысле не то же самое, что секс. Это… своего рода узы между двумя людьми. Некоторые сверхъестественные существа должны уметь так делать, как сказал Дитон, но у оборотней очень редко такое выходит. Хоть мы и стайные животные, мы не всегда моногамны, - объяснил он, и бета был в восторге от этой лекции. Хейден тоже молча слушала. - Узы? – выдохнул Данбар, и был удивлен, что сказал это вслух. - Да, - ответил Скотт. – Как я уже сказал, такое случается крайне редко, поэтому слушал вполуха то, что он говорил, и совсем не думал, что когда-нибудь мне самому придется об этом рассказывать, - объяснил он свое пренебрежение с искренним раскаянием. – Это возможно только между двумя людьми, настолько сплоченными, что их энергии могут оказаться переплетены и усилены друг другом. То, что ты чувствовал необходимость укусить его, было большим, чем просто реакция гормонов, это означает, что связь уже начала формироваться, и ты хотел завершить ее. - Так, если она уже формировалась, значит ли это, что он чувствует ко мне то же самое, что и я к нему? – слишком нетерпеливо перебил его парень, а затем смущенно отвернулся, когда понял, как это прозвучало. - Я не могу знать этого точно, Лиам. Но я бы предположил, что ответ, вероятно, будет, да. И зная Тео, это также, возможно, причина, по которой он остановил тебя, - уточнил молодой альфа, – Лиам, брачные узы вечны, их нельзя разорвать. Если бы ты укусил его, то пообещал бы остаться с ним навсегда, а он должен был сделать то же самое для тебя. - То есть ты хочешь сказать, что он не захотел брать на себя такие обязательства передо мной? – уныло спросил бета. - Я считаю, это неверное предположение, Лиам. Судя по тому, что ты рассказал, вероятно, он не хотел, чтобы именно ты связал себя такими обязательствами с ним, потому что он думает, что ты слишком хорош для него и пожалеешь об этом, когда поймешь, что он тебя не заслуживает, - серьезно рассуждал Скотт. Лиам просто смотрел на своего альфу в течение нескольких секунд, а после взорвался: - Это самая глупая вещь на свете, которую я когда-либо слышал! – он был в ярости, но это был не тот гнев, который он испытывал раньше. Теперь он хотел ударить Тео за то, что был таким эгоцентричным мудаком. Как он мог подумать, что был недостаточно хорош? - Подумай об этом, Лиам, Тео все еще не простил себя. И я думаю, что остальные из нас тоже в этом отчасти виноваты, потому что мы тоже не смогли его простить. Только ты в действительности видел его хорошую сторону, ту сторону, которая толкала тебя заботиться о нем, несмотря на все те плохие вещи, что он натворил. И я тоже хочу видеть ее, потому что все еще помню Тео, которого я знал в четвертом классе, и скучаю по этому человеку, - грустно вздохнул МакКолл. - Он хороший человек, Скотт. Я верю в это без единого сомнения, - яростно добавил бета. Хейден, наконец, заговорила, увлеченная тем, что услышала: - Я не очень понимаю все это, Лиам, но есть одна вещь, которую я точно знаю. Ты самый замечательный и добросердечный парень, что я когда-либо встречала. Ты действительно хороший человек во всех смыслах этого слова, и я не думаю, что ты смог бы создать те самые особые узы с кем-то, кто также не был бы хорош. Юный оборотень лучезарно улыбнулся девушке: - Он хороший, Хейден. Он может быть добрым и заботливым. И смешным, - засмеялся бета, словно вспомнив что-то забавное, что однажды сказал ему химера. – Но он также может быть очень грустным, как будто ему постоянно больно. Я бы хотел, чтобы ты смогла увидеть его таким же, каким вижу я, - проговорил он почти отстраненным тоном. - Мне бы тоже этого очень хотелось, - улыбнулась девушка-оборотень. - И мне, - с энтузиазмом добавил Скотт. – Так ты собираешься просто сидеть здесь и хандрить? Или ты все же найдешь этого идиота и вернешь его, чтобы все мы смогли увидеть того удивительного Тео, от которого ты без ума? – спросил он со своей очаровательной глупой улыбкой, такой полной любви и поддержки. Лиам спрыгнул с кровати и обхватил своего альфу руками за шею. Старший парень обнял бету за спину и крепко прижал к себе, когда они обнялись, будто передавая через прикосновение все то, для чего ни у кого из них не было слов. Пусть Лиам знает, что, несмотря ни на что, у него всегда будет его доверие и поддержка, даже когда он не до конца понимает, что происходит у импульсивного молодого человека. - Я не знаю, что бы я без тебя делал, Скотт, - тихо сказал парнишка, зарываясь мокрым от новых слез – слез счастья – лицом в плечо своего альфы. - То же самое ты должен сказать Мейсону, - признался старший, ласково поглаживая бету по спине, - он позвонил мне и рассказал, что происходит. И также подтвердил то, что я подозревал насчет вас с Тео. - Я думал… что он не знает, - покраснел Данбар. - Он твой лучший друг, Лиам. Твое счастье – все для него, поэтому, конечно, он видел, что делает тебя счастливым, а что печалит, - объяснил альфа. Он положил руки на плечи невысокого паренька и слегка отодвинул, чтобы посмотреть ему в глаза, хоть тот его сразу же отвел, смущенный своим заплаканным видом, и тем фактом, что он не позволил своему лучшему другу поддержать его в трудную минуту. – Ну, и что скажешь? Мы привезем заносчивого мудака домой? – старший улыбнулся, демонстрируя свою искреннюю поддержку. - Я хочу… - нерешительно начал Лиам, - но я понятия не имею, где он. Его телефон был выключен, и он даже не оставил мне записку, в которой было бы, куда он собирается. - Ну, этого я и ожидал, поэтому попросил об одолжении, - сказал смуглый парень. – Ты же знаешь, что Дерек работает над созданием сети контактов в сообществе оборотней? Ну вот до него дошли интересные слухи, и я подумал, что это может иметь быть полезно, - терпеливо объяснил он, когда младший буквально загудел новообретенной энергией. - Про Тео? – нетерпеливо спросил бета. - Может быть, я не знаю, - продолжал Скотт, не желая, чтобы в Лиаме проснулась безосновательная надежда. – Он слышал, что у охотников в Мексике проблемы. Судя по всему, оборотень бродит вокруг и зачищает их точки. Несколько их объектов были разоблачены, а многочисленные запасы оружия уничтожены. Говорят, этот оборотень одевается во все черное, пряча лицо за мотоциклетным шлемом с волчьими ушами, - таинственно продолжал он, как будто рассказывал страшилку у костра. – Они называют его Эль Лобо Диабло, демон-волк, потому что он всегда приходит ночью и не важно, сколько раз в него стреляют, он никогда не падает. Как будто он абсолютно невосприимчив к волчьему акониту, - добавил он так, словно сам в это не верил. - Тео – химера, - с надеждой прошептал бета, - аконит действует на него не так сильно, как на нас. - Верно, но судя по рассказам, этот парень чертовски безрассуден. Он действует так, будто хочет умереть. Даже Тео не смог бы пережить столько волчьего аконита, разве нет? – спросил альфа, как если бы у Лиама могло быть какое-то более глубокое понимание. – Честно говоря, я не думал, что это может быть Тео, пока Дерек не рассказал мне последнюю часть слухов. - Что?! – Лиам уже практически подпрыгивал с ноги на ногу. - Очевидно, что, когда он нападает, то никого не убивает, хотя некоторые из его жертв попадают в больницу на недели. Вот, что поначалу заставило меня задуматься, что это может быть Тео, но самое интересное, что не всегда на них нападает человек. Говорят, что иногда это большой черный волк, - объяснил Скотт со странной усмешкой на губах, а после добавил, - и я знаю только одного человека, кроме Дерека, кто может обернуться черным волком. - Это Тео, - почти выкрикнул Данбар. – Должен быть он! - Похоже на то, - рассудил альфа. – Что еще более убедительно, так это то, что все точки охотников, на которые нацелился этот парень, как-то связаны с Монро, - при звуке этого имени бета зло зарычал, в последний раз, когда он его слышал, он был вынужден наблюдать, как Тео снова пострадал, защищая его. Скотт протянул руку и ободряюще коснулся предплечья парня. – Я попросил Стайлза поискать какие-нибудь зацепки в ФБР, и сдается, что Монро и правда в Мексике. У нее все еще есть охотники в США, но после произошедшего здесь дерьма, она скрылась там. - Значит, он охотится за ней, - выдохнул младший парень. – Эти охотники были здесь из-за меня… а теперь он охотится за ней, - задохнулся он и, сделав паузу, сердито добавил, - идиот! - Ну, не знаю, - задумчиво протянула Хейден, - по-моему, это довольно романтично, - Лиам недоверчиво на нее посмотрел. – Что? Он там пытается обеспечить тебе безопасность. Я не хочу сказать, что согласна с его действиями, но могу понять, почему он на это пошел, - оправдываясь, объяснила она, примирительно подняв руки. - Он там рискует своей жизнью, один, как идиот, - раздраженно фыркнул бета. - Тем больше у нас причин отправиться искать его, - вмешался Скотт. - Тогда почему мы все еще здесь? – нетерпеливо спросил Лиам. - Вообще-то тебя ждем, - Хейден рассмеялась. Маму Лиама пришлось слегка поуговаривать, прежде чем она выпустила его из дома так поздно, чтобы из всех возможных мест поехать в Мексику. Но как только позвучало имя Тео, и она увидела, что ее сын, наконец-то, оживился, а не хандрит у себя в комнате, она смягчилась. Когда Лиам забрался в Роско*, он не мог понять, что сейчас чувствует. Он все еще был зол на Тео, благодарен Хейден и Скотту и рад, что, наконец, делает что-то вместо того, чтобы просто жалеть себя, даже если не был до конца уверен, было ли это правильным. Все, что он знал, это то что, ему нужно поговорить с химерой, ему нужно было знать наверняка, чувствует ли Тео то же, что и он, будто бы не мог больше ни секунды не видеть его дурацкое лицо. - Ну ладно, - уверенно заявил Скотт, - давайте сделаем это! Тем временем где-то к югу от границы - Где она? – спросила одетая в кожу фигура, нависшая над окровавленным телом охотницы, выговаривая четко каждое слово со зловещим пылом. - Я не собираюсь отвечать тебе, чудовище! – женщина сплюнула, и кровь брызнула прямо на забрало темного шлема. Желтые глаза, светящиеся за черным стеклом, не дрогнули: - О, ты сделаешь гораздо больше, чем просто заговоришь, - пообещал голос, и было еще более страшно от того, как мягко и мелодично он звучал. Он протянул руку в черной перчатке, из которой выглядывали когти. Когда когти впились в бедро женщины, и она закричала в агонии, фигура, казалось, дрогнула, а хватка ослабла. Он покачал головой, словно пытаясь избавиться от головокружительного помутнения в голове. Послышался едва слышимый шепот, но охотница была слишком ранена, чтобы заметить. - Нет, это неправильно. Это не то, что бы он сделал, - демон-волк попятился от своей жертвы, словно он каким-то образом испугался ее, хотя она беспомощно истекала кровью и стонала на полу посреди бессознательных тел своих товарищей-охотников. Он выдохнул последнее слово, развернулся и выбежал из здания. – Лиам… Мотоцикл с рокотом остановился на скале в нескольких километрах от бункера, который он только что обыскал, с привязанными к сидению сумками с наличными и взрывчаткой. Высокая мускулистая фигура медленно отошла от байка и встала на краю пропасти и посмотрела вниз. «Это было бы так просто», - думал он, глядя на острые камни у подножия скалы, - «не похоже, что эти дураки когда-нибудь смогут меня убить, сколько бы шансов я им ни давал». Он медленно оторвал взгляд от земли и перевел его на растущую луну. Он поднял все еще когтистые руки и нерешительно снял шлем с головы, повернул его в руках, пока забрало не оказалось прямо перед ним. Он увидел свое отражение: светящиеся янтарные глаза, которые давно уже должны были стать голубыми после всех совершенных им деяний, острые клыки, длинные заостренные уши и густые пряди волос, сбегающие по лицу. Он уже так привык к этому лицу, что даже начал забывать, как выглядел раньше. Но дело было не только в этом, он становился все больше похожим на зверя, которым становился каждую ночь, по мере приближения полной луны. Он обратился примерно месяц назад, во всяком случае, он думал, что месяц, могло быть и дольше. По ощущениям время течет по-другому, когда ты действуешь только на чистых инстинктах. И теперь он не мог обратиться назад, его контроль над всеми остальными частями себя также начал ускользать. Он постоянно переходил из этой едва человеческой формы в форму черного волка, и задавался вопросом, когда она тоже станет для него постоянной. Он вздохнул так, как ему казалось сейчас чуждым, слишком по-человечески, поднял шлем и надел его обратно на голову, скрывая свое лицо за темной пластиковой ширмой. Возможно, это и есть то, что он заслужил, в конце концов, потерять свою человечность, вернее, то, что от нее осталось, и превратиться в безжалостное животное, которым все его считали. Почти все, кроме прекрасного волчонка, которого он пришел сюда защитить, чтобы отомстить. - Лиам… - снова прошептал он мягким, красивым голосом, который был единственным напоминанием о том, кем он был раньше. Затем он откинул голову назад и испустил леденящий кровь вой гнева и боли, и в этом звуке мало, что могло сойти за человека.