В современной философии Ян и Инь — высшие архетипы: Ян — белое, мужское, внешнее, небесное, доброе; Инь — чёрное, женское, внутреннее, земное, злое. В данной истории Инь-ян используется для обозначения типа энергии: либо темная, либо светлая.
Теперь в роман переместился Цзин Юэ — он попросту не смог упустить столь удачно подвернувшегося случая самую малость проучить главного героя. Особенно когда демон так отвратительно играл роль юного адепта. Ну кто, скажите, в здравом уме поверит, что этот хмурый злобный ребенок искренне счастлив учиться в главенствующем ордене Бессмертных? Пускай автор сделал остальных персонажей слепыми, но это же не значит, что Хэй Синю не нужно больше стараться! Играй нормально, а если не можешь, бросай вовсе это гиблое дело, не тащи за собой в могилу других! Совершенно не ожидавший такой подставы демон поначалу нахмурился, ничего не ответив. Лишь спустя несколько томительно долгих секунд он медленно выдавил из себя, с осторожностью подбирая слова: — Этот ученик считает, что оно уже на заключительном этапе формирования. Цзин Юэ спрятал хитрую усмешку за веером: — В самом деле? Это действительно прекрасные новости! Сколько ты находишься в нашем ордене как ученик? Всего месяц, кажется. Достичь подобных результатов в столь короткий срок… Даже великие заклинатели древности едва ли смогли повторить твой успех, — растягивая каждый слог, протянул Второй Молодой Мастер, исподтишка рассматривая вмиг побледневшего мальчишку. То-то же! Прежде чем лезть в чужой храм, внимательно ознакомься с уставом, глупый главный герой. Будь на месте нынешнего учителя оригинальный персонаж, он бы лишь безразлично пожал плечами, услышав про успехи ученика, но сейчас-то все по-другому. Цзин Юэ, ехидно посмеиваясь в душе, вдруг обернулся и решил добить Хэй Синя: — Быть может, позволишь учителю взглянуть на твое ядро? Я мог бы подсказать тебе, какие техники следует использовать на завершающем этапе. Это был блеф чистой воды! Нынешний учитель разбирается в самосовершенствовании едва ли лучше самого демона, но реакция Хэй Синя того стоила. Мужчина с каким-то садистским удовольствием наблюдал, как мальчик с трудом сдержался, чтобы не отпрыгнуть назад, словно учитель уже протягивал к нему руку. Тонкие брови вмиг опустились вниз, черные глаза с вызовом посмотрели на мужчину. Ну прямо-таки загнанный в угол зверь! Глядя на его наполовину испуганное, наполовину злобное лицо, Второй Молодой Мастер сделал вид, что удивился: — Оу? Что-то не так? Между ними воцарилось напряженное молчание. Осознав, что ведет себя слишком подозрительно, Хэй Синь через силу расслабил сжавшиеся в кулаки руки и отвернулся, пряча мрачный взгляд. Видимо он пытался подобрать правильные слова, чтобы ответить, но несчастному демону так ничего и не приходило на ум. Будучи в первую очередь читателем романа, Цзин Юэ волей-неволей испытывал глубокую симпатию к главному герою, о приключениях которого прочитал пару тысяч страниц. Он достаточно хорошо знал Хэй Синя из книги, чтобы понимать, насколько эта ситуация не соответствует его непревзойденному образу. И вот теперь, рассматривая такого беззащитного и глупого протагониста, мужчина, как ни старался, не смог сдержать бушевавшего в груди веселья. Подобно звонкому колокольчику, пугая случайных прохожих, нежный смешок сорвался с его губ, заставив стоящего рядом «мальчишку» поднять голову и удивленно расширить глаза. Правда, поймав на себе его ошеломленный взгляд, заклинатель тотчас перестал улыбаться. «Проклятье, совсем забыл! Я же теперь чертов Второй Молодой Мастер! Или лучше будет сказать — ходячий кусок льда!» Невольно испугавшись и коря себя за ошибку, Цзин Юэ поспешно спрятал лицо за веером. Маска безразличия вернулась на законное место, но перед тем, как сухо произнести, мужчина все же неловко прокашлялся: — Кхм!.. Хорошо-хорошо! Возможно, наоборот, этому учителю стоило бы попросить у тебя пару советов. Его слова могли бы показаться насмешливыми, однако тихий голос прозвучал глухо, без тени эмоций, дав окружающим понять, что Второй Молодой Мастер вовсе не смеется над несчастным учеником. Мысленно ругая себя и чистосердечно обещая, что не будет больше дразнить главного героя (мало ли, что после взбредет демону в голову), Цзин Юэ со всем спокойствием, на которое только был способен, продолжил путь и напоследок бросил, старательно проигнорировав удивление в черных глазах мальчишки: — Если ты не хочешь показывать, то я, так и быть, не буду помогать. С нетерпением жду твоих дальнейших успехов. Пожалуй, не отвернись мужчина от Хэй Синя так быстро, он бы непременно отметил несколько странную реакцию своего новоиспеченного ученика. А поглядеть на самом деле было на что. Сперва главный герой заметно расслабился — воздух, от волнения застопорившийся в легких, вышел на медленном выдохе, мрачный взгляд заметно потеплел. Затем демон чуть наклонил голову на бок, не сдвигаясь с места и с задумчивым выражением лица рассматривая спину уходящего прочь заклинателя. Только когда расстояние между ними увеличилось до десятка чи, он наконец несмело побрел за учителем. Цзин Юэ расслышал позади себя его неуверенный голос: — Я… то есть… Этот ученик искренне благодарит учителя за понимание и надеется, что учитель и дальше будет добр к нему. «Так-то лучше, ха-ха… Продолжай в том же духе, и скоро тебя будет не отличить от благонравного адепта ордена Бессмертных», — мысленно похвалил демона Цзин Юэ и нервно взмахнул веером несколько раз. Вновь воцарившаяся было тишина показалась Второму Молодому Мастеру напряженной, да и сам он, честно говоря, все еще ощущал себя не совсем комфортно, поэтому мужчина в очередной раз поспешил нарушить молчание, спросив первое, что пришло ему в голову: — Ты уже выбрал музыкальный инструмент, с которым в будущем хотел бы ходить на охоту? — Этот ученик думал о флейте. Наконец-то настала очередь Цзин Юэ удивляться — такого ответа он совершенно не ожидал. Спрятав ошеломленное лицо за веером, мужчина бросил короткий взгляд через плечо и с недоумением уточнил: — О флейте? Почему именно флейта? Хэй Синь непринужденно качнул головой: — Она практичная, не занимает много места, а играть на ней достаточно просто. К тому же учитель тоже использует ее — этот ученик мог бы получить больше советов, а значит, стать сильнее. Второму Молодому Мастеру показалось, что на этот раз тон главного героя звучал куда искреннее, чем прежде, да и отвечал он вроде бы с бо́льшей охотой. Невольно задумавшись о причинах столь резкой смены настроения ученика, Цзин Юэ смог прийти только к одному выводу: «Наверное, ему просто и впрямь очень нравится флейта», — эта мысль отчего-то вызывала у мужчины улыбку, но он спешно подавил в себе неуместный порыв. — Звучит разумно, — вслух похвалил заклинатель. — Однако все же не стоит зацикливаться на чем-то одном. Помимо флейты, ты можешь также ознакомиться с заклинаниями для других музыкальных инструментов. В нашем ордене много Мастеров, способных хорошо обучить тебя. Если вдруг тебе станет интересно, подойди ко мне — я напишу для тебя рекомендательное письмо и расскажу, к кому стоит обратиться за помощью. — Этот ученик выражает учителю глубочайшую признательность за наставления. Он обязательно подумает об этом, когда закончит формировать золотое ядро, — вежливо отозвался Хэй Синь. Цзин Юэ лишь кивнул, с небывалым облегчением осознав, что они наконец-то дошли до отчужденной хижины Второго Молодого Мастера. Запах цветущей вишни поднимал настроение, а розоватые лепестки, кружащиеся на горном ветру, радовали глаз. Невольно зацепившись взглядом за ту самую деревянную скамью, которую он уже успел приметить ранее, учитель не стал больше подавлять в себе странное желание и с удовольствием плюхнулся на нее, оказавшись с Хэй Синем лицом к лицу. Мальчишка, а точнее демон в мальчишеском обличии, остановившись напротив заклинателя, исподтишка бросал на него любопытствующие и одновременно опасливые взгляды. Какое-то время оба совершенно не двигались и молчали, всячески пытаясь разгадать скрытые мысли друг друга. Что ж, настороженность главного героя можно было понять: спустя месяц спокойного пребывания в ордене на него вдруг обратили внимание, хотя прежде Цзин Юэ совершенно не замечал этого ученика. Хэй Синь не боялся разоблачения: во-первых, в случае опасности ему не составит никакого труда убить Второго Молодого Мастера прямо сейчас, сохранив свою тайну в целости; а во-вторых, у него в запасе было множество других способов проникнуть в школу — даже если все вдруг раскроется, он попросту сбежит и чуть погодя попытается вновь. Однако сама мысль о возможном провале несколько удручала, потому демон против воли серьезно задумался, где же мог себя выдать. Разглядывая красивое лицо напротив, протагонист даже не подозревал, что этот заклинатель уже знал о Хэй Сине куда больше, чем даже он сам знал о себе. В это же время совсем поникший Цзин Юэ вовсе не планировал раскрывать тайну главного героя — его напряженное молчание было связано с тем, что он пытался подобрать правильные слова. Следуя намеченному плану, мужчина намеревался внести первые глобальные изменения в сюжет «Неукротимого», а именно — привязать демона к себе, сделав его старшим учеником. Однако Второй Молодой Мастер все еще не был убежден в правильности собственного выбора, оттого и мешкал, словно первоклассник, вызванный к доске. Вдобавок, исподтишка бросая короткие взгляды на Хэй Синя, заклинатель всерьез сомневался, что слабый ребенок, стоящий напротив, и есть тот самый жестокий главный герой, убивающий всех без разбору. Да вы посмотрите на него — это попросту невозможно! Мальчишка, казалось, и меч-то в руках удержать не сумеет, куда ему покушаться на жизни сотни Бессмертных Мастеров? Цзин Юэ невольно вздохнул, ощущая неподъемную тяжесть в сердце. Все-таки он никогда не мог относиться к детям с враждебностью. Еще будучи воспитанником детского дома, мужчина постоянно сталкивался с жестокостью по отношению к себе и другим малышам. Их частенько запирали в маленьких каморках, морили голодом и избивали до отвратительных ярких синяков. Слова о том, что они обязательно вырастут гнилыми людьми, стали для них ежедневной молитвой — воспитатели заставляли своих подопечных повторять подобные фразы до еды или перед сном. Многие дети не выдерживали этих ужасов — большинство сбегало на улицы, выживая лишь благодаря попрошайничеству. Сам Цяо Цинь упрямо держался до победного, игнорируя все издевательства, но пережитая им боль и образы жавшихся друг к другу испуганных малышей навсегда отпечатались в его памяти. Еще тогда он пообещал себе никогда не обижать детей, оберегать их и поддерживать по мере возможностей. Поэтому, даже зная о том, что перед ним на самом деле стоит монстр в человеческом обличии, Цзин Юэ с трудом мог воспринимать его как-то иначе, нежели как маленького, глупого мальчика. «Дети — моя слабость», — мысленно вздохнул мужчина, выдергивая себя из воспоминаний и возвращаясь в реальность. Хочет он того или нет, ему пора было стать жестче и сделать свой ход. Все ради выживания. Прошло несколько минут, когда Цзин Юэ наконец нашел в себе силы заговорить, с осторожностью подбирая слова: — Хэй Синь, — главный герой явно ждал начала разговора, но все равно невольно, а может и намеренно вздрогнул, услышав его холодный тон. — Мои шисюны очень хорошо отзывались о тебе. Твой поступок во время сражения с кланом Сэнь Линь достоин уважения — не каждый младший адепт способен вытащить с поля боя раненого заклинателя, не попавшись при этом врагу. И я, пообщавшись с тобой сегодня с глазу на глаз, также разглядел скрытый в тебе потенциал. Этот Мастер решил сделать тебя своим старшим учеником. Мужчина говорил спокойно и размеренно, словно обсуждал солнечную погоду за окном, а не предлагал кому-либо столь почетное место. Сообщая демону эту новость, учитель внимательно следил за его реакцией, подмечая всякое изменение на мальчишеском лице. Что ж, если раньше еще можно было сказать, что Хэй Синь немного встревожен из-за возможного раскрытия своей личности, то теперь, казалось, он явно предпочел бы услышать, как Второй Молодой Мастер сообщает правду всему ордену, а не предлагает ему стать старшим учеником. Однако сказанное слово и на четверке лошадей нельзя догнать*, поэтому Цзин Юэ со всей возможной невозмутимостью продолжил:* — китайский чэнъюй (устойчивый оборот/идиома/фразеологизм, чаще всего состоящий из четырёх иероглифов), означает уже сказанное слово, тот же смысл, что и у нашего «Слово не воробей, вылетит — не поймаешь».
— Я еще никогда не выбирал себе старших учеников, это большая честь и отличная возможность для адепта твоего уровня достичь высот как в ордене, так и на пути самосовершенствования. Однако работы предстоит много. Тебе доверят новые обязанности и особые поручения, а также я буду заниматься твоим обучением лично. Другие ученики обязательно начнут тебе завидовать, пакостить и даже, возможно, издеваться, но если ты действительно хочешь стать сильнее, тебе следует принять мое предложение. Пускай его речь звучала так, словно у главного героя был выбор, но на самом деле хитрый учитель попросту не оставил ему ни единого шанса — для нового, едва поступившего на обучение адепта отказ был подобен самовольному прыжку в кипящую лаву — слишком подозрительно. Любой другой ребенок, оказавшись на его месте, запрыгал бы от радости и распушил бы от гордости хвост, как павлин. Но Хэй Синь, к сожалению, не маленький мальчик, а вполне себе взрослый человек, стремившийся отомстить, — ему жизненно необходимо было лишнее время для свершения правосудия. И этого времени у него не останется, если он согласится. Если же он откажется, то отношение к нему в ордене станет настороженным, что приведет к тотальной слежке за его персоной и, более того, возможному изгнанию из клана. Ведь сейчас всеобщее внимание было обращено на глупого главного героя, внезапно спасшего Второго Молодого Мастера от смерти, — он сам загнал себя в могилу. И теперь ему придется выбирать из двух зол меньшее. Зная характер демона по книге, Цзин Юэ уже догадывался, каким будет ответ. Пряча помрачневшее лицо в поклоне, Хэй Синь спустя пару секунд замешательства ответил наигранно взволнованным голосом: — Этот ученик совсем не ожидал подобного, поэтому он даже не знает, что сказать. Если учитель действительно считает, что из него выйдет хоть какой-то толк, этот ученик с огромной радостью примет его предложение! Все это время излишне встревоженный Цзин Юэ не мог не вздохнуть с громадным облегчением: — Вот и отлично! Итак, первый шаг на пути к спасению был сделан! Демон только что собственноручно привязал себя к учителю, заодно свалив на свои плечи лишние хлопоты. С этого мгновения сюжет «Неукротимого» наверняка начнет меняться! Второй Молодой Мастер против воли занервничал, даже его ладони вспотели от напряжения — он принялся обмахиваться веером, со снисхождением во взгляде посматривая на своего новоявленного протеже. — В таком случае для тебя есть первое поручение. Будь добр, поищи Главу ордена Жоу Бао и уточни, удобно ли ему будет принять меня сегодня. К сожалению, мужчина забыл спросить у своих братьев о местоположении Первого Молодого Мастера Инь Юэ, поэтому, чтобы не потеряться, ему пришлось скинуть эту работенку на Хэй Синя. Подумать только, главный герой романа у него на побегушках! Как бы ему это не аукнулось в будущем… И все же заклинатель не смог найти более подходящего решения. Если демон будет находиться под постоянным присмотром, то в случае чего Цзин Юэ проследит за тем, чтобы он не устроил неприятностей. Медленно, но верно конец определенно изменится. Возможность сбежать от подставившего его учителя явно пришлась по душе раздосадованному протагонисту. Недолго думая, он с готовностью кивнул и поспешил было прочь, но вдруг замер на месте и обернулся, с вызовом глядя Второму Молодому Мастеру в глаза. Тот невольно приподнял одну бровь, внутренне содрогнувшись от направленного на него ледяного взгляда. — Что такое? Когда Хэй Синь заговорил, его стальной голос, казалось, не предвещал ничего хорошего: — Учитель, у этого ученика возник вопрос. Из последних сил сохраняя невозмутимый вид, заклинатель коротко кивнул: — Говори. — Вы предложили этому ученику стать старшим только потому, что он спас вас? — тон его был как и прежде вежлив, но теперь от него веяло плохо скрытой яростью. Атмосфера вокруг вдруг накалилась до предела, Цзин Юэ прошиб холодный пот, по спине пробежали предательские мурашки. Он едва сдерживал дрожь в руках, когда ответил, медленно подбирая слова: — Вовсе нет. Твой поступок стал лишь отправной точкой. Не стоит переживать, за последний месяц ты показал отличные результаты. Будь это не так, твой учитель никогда бы не назначил тебя старшим. — Этот ученик все понял. Он надеется, что учитель не пожалеет о своем решении. Цзин Юэ все же бессознательно вздрогнул, но, к счастью, мальчик уже отвернулся, а потому не успел разглядеть неестественную бледность на лице заклинателя. Вскоре его силуэт растворился вдали. Сидя на скамейке в окружении благоухающих вишневых деревьев, Второй Молодой Мастер приобнял себя за плечи, но дрожь в теле никак не унималась. В словах демона не просто сквозила враждебность — Хэй Синь на самом деле ему угрожал. Возможно, уже пора было жалеть о своем решении?***
«Неукротимый Хэй Синь», отрывок из 16 главы «Холодная ярость, опасные воспоминания» Хэй Синь ни за что в жизни не забудет те отвратительные, душащие чувства, которые возникли у него при взгляде на место, некогда называвшееся его домом. Он был мертвым с самого рождения, но в тот момент мужчине показалось, что тысячи мечей беспрерывно вонзаются в его охладевшее тело, забирая душу без остатка. На земле, где прежде стояла скромная, но теплая и уютная постройка, теперь валялись тлеющие алые угольки. Деревянные обуглившиеся балки мусорной грудой покоились на пепелище. Хэй Синь словно в трансе прошелся прямо по горячей земле и с виду безразлично принялся разгребать завалы. В воздухе витал тошнотворный запах горелого мяса. Когда под очередной развалившейся стеной мужчина обнаружил почерневшие кости, его мертвое сердце будто забилось. Этого не может быть… Сначала на него нахлынула какая-то странная апатия. Ему казалось, что все вокруг это просто дурной сон, совсем скоро он очнется от кошмара, увидит рядом свою любимую жену, Янмей, поднимет на руки А-Яна и прижмет ребенка к груди. Вместе они спустятся вниз к его добрым, улыбчивым старикам-родителям, сядут за один стол и примутся обсуждать планы на грядущий день. Но… После апатии к мужчине пришло осознание. Хэй Синь не сразу понял, что по его щекам ручьем бегут соленые слезы, а страшный, леденящий душу крик, который, казалось, раздавался где-то вдалеке, издавал он сам. Не обращая внимания на вмиг проступившие ожоги на теле, демон в безумии прижимал к себе горячие кости, будто пытаясь слиться с ними воедино. Внутренняя боль заполнила его без остатка. Он просидел в одном положении несколько часов, когда наконец его охватила ярость. Ужасающе сильная, почти видимая обычному взгляду злость сочилась из каждого сантиметра его кожи. Поднявшись с земли и продолжая прижимать к себе почерневшие кости, Хэй Синь медленно побрел к вратам Полночного города. Все семьи, все дома, что некогда стояли за стеной, теперь были разрушены. Расчлененные тела его знакомых, друзей, добродушных соседей возвышались единой горой из трупов, словно забитый на мясо скот. Демон даже не посмотрел в ту сторону, целенаправленно продвигаясь вперед. Со стены послышался довольный и веселый голос стражника. Кажется, прежде чем его голова отлетела от тела, он сказал что-то о празднестве в честь окончания осады города. Хэй Синь толкнул врата. Улицы были заполнены захмелевшими веселыми демонами и прочей нечистью, но они его не интересовали. Мужчина пробирался сквозь толпу, направляясь прямо во Дворец Владыки. Как друга и правую руку Повелителя Полночного города, Хэй Синя знал каждый стражник, стоящий у входа в роскошное здание. Его пропустили без вопросов, лишь проводили испуганными взглядами. Демон медленно поднялся по ступеням и вошел в главный зал, из которого доносился бесноватый хохот, любому показавшийся бы мерзким. Владыка восседал на отвратительном троне из человеческих костей, вокруг него кружились в танце прекрасные девушки, за шелковой вуалью скрывавшие гноящиеся, скверные лица. Приближенные демоны распивали вино и громко хохотали, обсуждая недавнее сражение: — Твари из Подземного города, пришедшие на подмогу, были убиты! Все до единого! А-ха-ха-ха-ха! — воскликнул в одном углу на первый взгляд человек, но с головой быка. Он с жадностью впивался зубами в человеческую ногу, алая кровь стекала по массивной морде вниз, заливая его огромный живот. — Наконец-то эти чертовы Бессмертные успокоились и ушли! Гармония, видите ли, была нарушена, демоны расплодились! «Энергия Инь превышает энергию Ян»! — насмешливо передразнил заклинателей человек с головой свиньи, распивающий вино в другом углу зала. — Всех перебили! Они всех перебили! — весело восклицал кто-то еще. — Безмозглые ублюдки! Ха-ха-ха-ха! — Мы победили! Мы выжили! Ха-ха-ха-ха! — Даешь смерть кретинам, оставшимся за стеной! — Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Хэй Синь даже не поморщился. Он медленно прошествовал мимо пирующих прямо к Повелителю. Владыка, внимательно следивший за особенно пылкой танцовщицей, наконец заметил приближающегося к нему подчиненного. — Хэй Синь, мой добрый друг, ты все же пришел! Скорее присоединяйся к празднеству! Эти заклинательские псы ушли, как только перебили нужное количество нечисти! Между прочим, твоя заслуга, ведь именно ты отправился в Подземный город за помощью и привел пушечное мясо Бессмертным прямо на блюдечке! Рад, что ты не пострадал! Хэй Синь не ответил, лишь с грохотом скинул со стоящего напротив стола все лишнее и бережно положил на него пылающие кости. Танцующие девицы с визгом разбежались в стороны, мрачная громкая музыка оборвалась, и в зале воцарилась гнетущая тишина. — Что это? Зачем ты притащил в мой Дворец этот мусор? — с напряжением в голосе спросил Владыка. Хэй Синь нахмурился, из последних сил сдерживая кипевшую в нем ярость, и произнес тоном, заставившим кровь стынуть в жилах: — Какое пламя способно сжечь демона? — Ты шутишь, что ли? Мы, демоны, и есть само пламя, мы — суть огня, родившиеся в самом нижнем пекле Загробного Царства! Нас невозможно сжечь, даже плоть наша не поддается огню! — Владыка гордо рассмеялся, подняв вверх бокал вина под оглушительный вой толпы. Хэй Синь достаточно долго держал себя в руках, чтобы, наконец, сорваться, выпустив бушевавшего в груди монстра на волю. Одним быстрым движением он схватил Повелителя Полночного города за затылок и с силой вбил мужчину в стол. Раздался неприятный глухой стук, беснующиеся твари ошарашенно застыли, не в состоянии и шагу сделать от страха. Холодный к чужим страданиям тон прогремел вновь: — Какое пламя способно сжечь демона? — Ублюдок, да ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?! — даже в таком положении Владыка не смел уронить лицо, хоть все его тело и тряслось от неконтролируемого ужаса. Хэй Синь в ответ лишь безразлично пожал плечами, за волосы подтянул Повелителя вверх, схватил валяющийся рядом нож, направив его острие прямиком на лицо дрожащего Владыки, и вновь с силой опустил голову мужчины вниз. Под выворачивающий наизнанку звук пронзаемой плоти тело в руках Хэй Синя истерично завизжало и задергалось от боли. — Какое пламя способно сжечь демона? — Безумная псина! Я не знаю, черт тебя дери, я не знаю! — взвизгнул Владыка, изо всех сил пытаясь вырваться из чужой хватки. Его лицо было залито черной кровью, наполовину вошедший в глаз нож противно чавкнул, когда Хэй Синь приподнял Повелителя вверх. — Не знаешь? — в голосе демона послышалась наигранная жалость. Он вдруг выпрямился и обернулся по сторонам, окинув находящихся в зале тварей холодным взглядом. — Может кто-нибудь из вас знает? Жавшаяся по углам нечисть только испуганно молчала в ответ. Демонов невозможно сжечь — они действительно появляются на свет, проходя через огонь Загробного Царства. Все это знают! Мужчина испустил разочарованный вздох. Одно движение — и голова Владыки с застывшим на лице выражением ужаса мгновенно отлетела в сторону, разбрызгивая вокруг черную кровь. За ней последовали конечности. Хэй Синь больше не сдерживался — спустя пару мгновений дворец переполнился истошным воем, а в огромном зале завис тошнотворный запах смерти. Когда в комнате не осталось никого, демон, бережно забрав со стола все еще обжигающе горячие кости, медленно последовал к выходу, безразлично переступая через расчлененные трупы. Вслед за яростью должно было снизойти принятие, однако этого не произошло. Душа Хэй Синя словно застыла в тот самый миг, когда гнев до краев наполнил все его естество. Он отомстит. Отомстит каждому, кто причастен к смерти невинных существ, живших за стеной. Отомстит тому поверившему в себя ублюдку, который сжег его семью. Самым безжалостным способом. Но сначала надо было его найти…