Операция «Спасись или умри»

      «Неукротимый Хэй Синь», отрывок из 248 главы «Мир полный сожалений»       5 лет назад…       Адепты клана Сэнь Линь стремительно терпели поражение, падая на землю один за другим. Хэй Синь, стоя чуть поодаль от гущи сражения, с едва ли заметным выражением ликования на лице осматривал дюжины распластавшихся вокруг трупов. Хаос в мире Бессмертных, произошедший по его вине, оказался достаточно громким и кровопролитным.       Прошел уже месяц с тех пор, как демон под видом совсем еще юного мальчишки проник на территорию ордена Инь Юэ. Ученики школы не принимали непосредственного участия в битве, а лишь наблюдали издалека, набираясь опыта, и оказывали помощь целителям. С легкостью ускользнув от внимания заклинателей, Хэй Синь, облаченный в светло-зеленые одежды клана, в одиночку забрался повыше, чтобы навсегда и во всех подробностях запечатлеть в памяти события того дня, когда ему наконец удастся отомстить за нещадное уничтожение всей его семьи. Он рассмотрел поле битвы, с мрачным восторгом замечая, как очередной ублюдок из Сэнь Линь напарывается на меч и падает навзничь, чтобы больше никогда не подняться. Но где же гнусный Мастер Те Цзян? Его смерть Хэй Синь жаждал увидеть больше всего.       С упоением вновь оглядев поле боя, залитое кровью и наполненное предсмертными криками, демон заметил две фигуры, стоящие друг против друга совсем недалеко от него. В одной из них он признал главного героя ныне развернувшейся драмы, Главу ордена Сэнь Линь собственной персоной. Лицо мужчины было искажено ужасающей гримасой безумия. Находясь под влиянием Суйко столько времени, энергия Инь окончательно поглотила Мастера Те, сведя его с ума, а настоящее сражение, окутанное негативной смертельной аурой, только усугубило его состояние. Задумчиво рассматривая визжащего и корчащегося мужчину, Хэй Синь с разочарованием осознал, что наказание оказалось не таким уж и суровым. Заклинатель всего лишь тронулся умом, в последние минуты своей жизни так и не прочувствовав сполна, что он лишился всего самого дорогого. Месть не принесла Хэй Синю ожидаемого удовлетворения.       Раздраженно цокнув языком и пообещав себе больше не совершать подобных упущений, демон намеревался уйти, но неожиданно мелькнувшая на поле боя яркая вспышка заставила его замереть на месте. Доверившись внутреннему чутью, Хэй Синь обернулся и тотчас замер, не в силах поверить в увиденное. Ядовито-синий, невероятно мощный поток пламени вырывался из черного веера по направлению к Мастеру Те, застывшему в оборонительной позиции.       Неужели это оно? Пламя Чан?       «Ты когда-нибудь слышал о магических артефактах?» — вспомнились ему слова Цзюе Сая, когда они вдвоем наконец покинули тюрьму пика Майцзан и разорвали клятву.       В ответ Хэй Синь лишь кивнул. Он не только слышал, но и был владельцем одного из них — пары нефритовых шпилек, доставшихся ему от родителей.       «Пламя Чан — это крайне редкое свойство артефакта Бессмертного, появившееся в мире относительно недавно. Пламя сжигает все на своем пути, даже демонов, рожденных в пекле Загробного царства, а душа, заключенная внутри предмета, подчиняется только хозяину. Как я уже говорил, в мире может сосуществовать только три пламени одновременно: синее, зеленое и фиолетовое. Одним только заклинателям известно, по какому принципу Вселенная выбирает следующего обладателя пламени и что именно нужно сделать, чтобы его заполучить. Я лишь знаю, что, когда один из трех артефактов уничтожается, в скором времени на его смену приходит другой того же цвета».       Внимательно слушавший Старейшину Хэй Синь не смог сдержать волнения, отчего сжал руки в кулаки и дрожащим голосом спросил:       «Ты знаешь, кто владеет этим пламенем сейчас? Мне нужны имена…»       «Эй, ты чем слушал? — Цзюе Сай раздраженно взмахнул руками. — Я ведь только что сказал, что не знаю, каким образом пламя Чан появляется в новом артефакте! Бессмертные и без того очень строго и ревностно хранят свои тайны, думаешь, они будут выкрикивать имена Великих Мастеров направо и налево?! Я встречался лишь с обладателем зеленого огня, но это было сто пятьдесят лет назад. Вполне возможно, что он уже давно мертв, а хозяин пламени сменился».       На последних словах голос его сделался тихим и слегка печальным, однако он быстро взял себя в руки и заговорил вновь:       «Ты собираешься отправиться на поиски заклинателей, чьи артефакты наделены столь уникальным свойством?»       Хэй Синь в ответ лишь кивнул, сгорая от нетерпения поскорее отправиться в путь. Ему невыносимо сильно хотелось рвануть с горы Майцзан вниз, чтобы наконец поквитаться за смерть своих родных, и лишь Старейшина останавливал его. Демон надеялся, что сможет выудить у него чуть больше информации.       «Забудь об этом. Мир огромен, а хозяев пламени всего три — тебе не сыскать их за всю свою бессмертную жизнь. Лучше присоединяйся ко мне».       Хэй Синь не ответил и только покачал головой, заставив Цзюе Сая недовольно хмыкнуть и отвернуться, гневно нахмурившись. Тем не менее голос его был невероятно спокойным:       «Как и ожидалось. Что ж… в любом случае, я ответил на твой вопрос и больше ничего тебе не должен. Мы дали слово не препятствовать друг другу в дальнейшем, поэтому, надеюсь, что вижу тебя в последний раз».       Вернувшись из воспоминаний в реальность, демон вдруг осознал, что с тех пор прошел только год. Ровно столько времени ему понадобилось, чтобы отыскать обладателя синего пламени Чан!       «И всей бессмертной жизни не хватит, да?»       Неистовая ярость вмиг заполнила сердце Хэй Синя. Образы разрушенного дома, ужасающе огромных гор трупов, горячих костей, прожигающих ткань походной сумки и погребенных в итоге в укромном месте, болезненно промелькнули перед его глазами, и он невольно сорвался с места, стремительно приближаясь к сражающимся неподалеку мужчинам.       «Убить. Убить. Убить. Убить. Убить. Убить!» — словно умалишенный, он повторял одно и то же слово сотню, тысячу раз, собирая в своей руке огромный сгусток энергии Инь и почти направляя его на заклинателя, замахнувшегося веером. Торжествующе мрачный взгляд его скользнул от артефакта чуть выше, заставив демона замереть в изумлении, уставившись на хозяина пламени Чан. Сконцентрированная в ладони темная Ци мгновенно развеялась, потеряв хозяйский контроль.       Этим человеком оказался Цзин Юэ, его учитель! Тот самый до ужаса неприятный тип, надменный, гордый и неприступный Второй Молодой Мастер Инь Юэ. Он никогда ему не нравился. Будто застывшая на лице мужчины маска высокомерия постоянно выводила Хэй Синя из себя, и лишь равнодушное отношение его «учителя» к окружающему миру как-то сглаживало раздражение, позволяя «ученику» держать себя в руках. И теперь, когда Цзин Юэ оказался обладателем синего пламени Чан, демон без зазрения совести мог убить его! Скривив губы в безумной, радостной усмешке, Хэй Синь вновь направился к сражающимся заклинателям, только теперь его шаг был не таким стремительным — он наслаждался чувством собственного всесилия и могущества, постепенно направляя увеличивающийся поток энергии Инь в свою ладонь.       Демон еще никогда не чувствовал себя так… так безумно. Это пугающе приятное чувство счастья от пока воображаемой чужой смерти полностью наполнило его душу, не оставив места для других эмоций. Он уже представлял, как сперва переломает Цзин Юэ каждую косточку, заставит его молить о пощаде, ползая на раздробленных коленях, а после оторвет ему конечности и сожжет трепыхающееся тело заживо, обязательно проследив, чтобы мужчина все это время оставался в сознании.       Только вот, к сожалению, его планам не суждено было сбыться.       Когда до цели Хэй Синю оставалось сделать не больше пяти шагов, сражающийся до этого учитель вдруг по-странному обиженно скривился, будто он только что повстречал неприятного знакомого, и тут же начал клониться набок. Замерев и забыв обо всех чувствах, бушевавших у него внутри, демон с изумлением наблюдал, как легендарный артефакт легко выскользнул из рук заклинателя, а сам мужчина, так глупо поскользнувшись в небольшой луже крови, собственноручно напоролся на меч Мастера Те!        «…»       Увидев, как учитель, истекая кровью от свежей раны, упал наземь и потерял сознание, Хэй Синь онемел, не зная, что ему делать, а темная Ци, скопившаяся в его ладони, во второй раз рассеялась в воздухе.       — …И что теперь? — не удержавшись, пробормотал демон вслух, разглядывая остывающее тело у своих ног.       Победивший в схватке Те Цзян даже не обратил внимания на крайне странный поворот событий и, пребывая в бреду, набросился на Хэй Синя, однако тот лишь отмахнулся, вовсе проигнорировав Главу ордена Сэнь Линь. Наклонив голову вбок, он осторожно подошел к окровавленному Цзин Юэ, потерявшему сознание, и присел на корточки, убрав с бледного лица несколько прядей. Мысли его находились в беспорядке.       «Цзюе Сай сказал, что обладателей пламени Чан трое. Неизвестно, какой именно огонь пожрал мою семью…»       Хэй Синь тряхнул головой и, сжав кулаки, ответил сам себе:       «Какая разница? Просто перебить всех троих, и дело с концом!»       «Но он еще может быть полезен. Кто знает, что случится с учениками Инь Юэ и со мной, если учитель погибнет…»       «Он и так уже при смерти! Осталось только добить его» — кричала ненависть в его сердце, все больше очерняя душу.         «Идеальный момент — можно будет скинуть все на Те Цзяна. Убей его… Убей его. Убей его!»       Поддавшись волнительным мыслям, Хэй Синь, будто наблюдая за происходящим во сне, протянул руку и схватил бессознательного заклинателя за горло. Мышцы его медленно напрягались, сдавливая хрупкую шею все сильнее, хладнокровный взгляд покрасневших глаз устремился на бледное, красивое лицо, не в силах оторваться от представшей картины. Алые губы дернулись в победной усмешке, а сам он приготовился, ожидая, когда раздастся хруст костей.       «Мы уже тысячу раз тебе сказали, заклинатели не тронут невинных. Думаешь, почему они до сих пор не напали? Наверняка решают, как поступить! Мы отсюда не уйдем!»       Демон невольно вздрогнул, когда в голове его вдруг раздался родной, тронувший душу голос отца. Мгновенно отпустив и забыв о мужчине перед собой, Хэй Синь в смятении огляделся по сторонам, ища взглядом знакомую фигуру, но натыкался лишь на окровавленные трупы. Неужели он бредит?       — Отец? — тем не менее с его губ невольно сорвалось одно единственное слово, наполняя Хэй Синя надеждой. К сожалению, родителя нигде не было видно, лишь сражающиеся заклинатели то и дело мелькали вдалеке.       «Еще когда я была человеком, меня тоже очень часто выручали заклинатели. Тебе не нужно так волноваться, нам никто не навредит».       Следом раздался голос его любимой Янмей, тупым гвоздем вонзаясь в сердце демона, заставляя кривиться от без конца нарастающей боли внутри. Схватившись за грудь и отчаянно ловя ртом воздух, Хэй Синь почувствовал, как внутри у него вдруг вспыхнула новая волна неконтролируемой злости.       «И к чему привело это ваше доверие?! — не удержавшись, мысленно взревел он, закрыв дрожащими руками уши и упав на колени. Ему казалось, что его голова сейчас просто-напросто взорвется. — Неужели я должен пощадить его только потому, что не уверен в его виновности?! Этого вы добиваетесь?! Постоянно твердили мне о благодарности, и что в итоге?! Разве заклинатели отплатили вам тем же?! В конечном счете вы просто оставили меня одного! Несправедливо! Жестоко!»       «А-Синь, ты забыл, чему мы тебя учили?» — словно повторяя события того злополучного дня, его необузданные, страшные думы перебил тихий, нежный голос матери. Хэй Синю показалось, что он действительно ощутил на себе ее укоряюще мягкий взгляд. Раздавшиеся в голове слова мгновенно отрезвили его мечущиеся мысли. Кажется, он окончательно сошел с ума… «Вы не будете рады, если я прикончу невинного, верно?» — с тяжелой горечью подумал демон, всем сердцем мечтая вновь вернуться в то время, когда он просыпался рядом с женой и сыном, а внизу, ворча и тихо сияя гордой улыбкой, его встречали родители.       Он больше не должен поддаваться безумию и уничтожать всех без разбору. Что бы сказал отец, увидев его сейчас? Отвернулась бы от него Янмей, подойди он к ней со столь мрачным выражением лица? Какими бы были глаза его матери, взгляни она в этот момент на свое единственное дитя? Он больше не должен поддаваться безумию. Это лишь расстроит дорогих ему людей. Хэй Синь не отказывался от мести. Он решил, что теперь будет действовать осторожно, тщательно просчитывая каждый свой шаг, присматриваясь к другим. Он не будет бездумно убивать невинных, упиваясь своей силой и властью. Как его и учили.       Поднявшись с колен, демон, невольно скривившись, обхватил остывающее тело Цзин Юэ и унес его прочь. Он направлялся к целителям.       «Все будет хорошо. А-Синь, главное, пожалуйста, береги себя», — прозвучали в его гудящей, разрывающейся на части голове последние слова матери. С тяжестью на сердце Хэй Синь кивнул и словно почувствовал, как родная, нежная рука бережно погладила его по макушке.

***

      Затаив дыхание, Цзин Юэ немигающим рассеянным взглядом наблюдал, как в воздухе прямо перед ним растворяются два свитка. Отрывки из романа были очень короткими — он даже не успел обсохнуть, когда закончил чтение. Первый фрагмент текста, как и сказала Элли, действительно был важнее, однако второй тронул мужчину за живое. Всего на мгновение ему почудилось, будто он вернулся в свою старую жизнь скромного читателя, отчего душа его переполнилась страданиями за главного героя. Поэтому еще некоторое время Цзин Юэ так и сидел за столом, не меняя позы и проникаясь чувствами к прочитанному.       Легкий горный ветерок, доносившийся в дом из открытого окна, холодно касался влажной кожи заклинателя, что вскоре привело его в чувство. Зябко передернув плечами, Цзин Юэ вернул себе невозмутимый вид, поднялся из-за стола и задумчиво зашагал кругами по комнате. Из прочитанного он узнал много нового, однако, сказать по правде, информация была для него не слишком полезна. Зная финал этой истории, он не сомневался, что в течение следующих пяти лет, которые Хэй Синь проведет в ордене Инь Юэ, демон обязательно отыщет двух других обладателей пламени Чан и убедится в их невиновности. А значит, руководствуясь методом исключения, преступление ложится на плечи Цзин Юэ.       Получается, все-таки это тело в ответе за невинную смерть?       Заклинатель невольно опустил руки. Какие бы тайны романа не открылись ему в дальнейшем, конечный результат давно предрешен. Хэй Синь не сможет его простить. Месть — смысл жизни демона, он доказал это еще в 247 главе, когда позволил поджечь себя пламенем Чан.       Стоит ли бороться? Цзин Юэ, возможно, и смог бы отсрочить неизбежное, препятствуя мальчишке в осуществлении его замыслов и сеянии смуты. Однако рано или поздно жизнь заклинателя все равно оборвется. Никаких плюсов, сплошное невезение, как и ожидалось. Поддавшись чувству накатившей на него апатии, мужчина тяжело вздохнул и, закрыв лицо руками, плюхнулся на кровать. Неужели пришло время сдаться? Это и есть те самые превратности и насмешки судьбы, о которых со слезами на глазах вещал Мастер Чжи? Ему стоит смиренно ожидать смерти или же прямо сейчас отдаться в руки главного героя? Капитулировать, отпустить всю эту ситуацию и надеяться на счастливое перерождение в другом мире?       Да черта с два! С чего бы вдруг он должен так просто распрощаться со своей жизнью?!       Цзин Юэ вскочил на ноги, сжав кулаки, и яростно пнул стул, спокойно стоявший рядом. Уступив на мгновение гневу, заклинатель не рассчитал сил и прибавил к удару немного Ци, отчего ни в чем не повинная мебель тут же взорвалась и разлетелась на мелкие щепки, оставив по всей комнате множество царапин. Но мужчину это не волновало — он был полностью погружен в свои сумбурные мысли.       «Сдаться?! Ха, да вы не на того напали! Не для того я пережил смерть своих близких, терпел издевательства в детском доме, расстался с жизнью под колесами гребаного автобуса, чтобы при перерождении так просто опустить руки! Безвыходная ситуация?! Ничего подобного! Если я не в состоянии предотвратить свою гибель, значит, я буду бороться! Если потребуется, я собственными руками отправлю неугомонного демона в могилу! Но сидеть смиренно, ожидая смерти — это не для меня!»       Цзин Юэ рвал и метал, выплескивая злость на всем, что попадалось ему под руку. Злясь на себя, на этот мир, на главного героя, из-за которого ему пришлось пережить столько несчастий, заклинатель освобождал себя от нараставшего беспокойства. Сказать по правде, он просто храбрился, тем не менее все его нутро сковывал холодный липкий страх. Лишь ярость помогала ему спрятать панический ужас где-то в глубине души и хоть немного взять себя в руки.       Выпустив пар, Цзин Юэ в смятении оглядел свою комнату, всего за несколько секунд превратившуюся в мусорную свалку. Несколько одеяний были порваны в клочья, мягкие подушки разлетелись мелкими гусиными перьями, парящими теперь в воздухе. Придя в себя, заклинатель первым делом испуганно посмотрел на стол и только после этого вздохнул с облегчением, осознав, что ценные свитки не пострадали. Взгляд его неосознанно скользнул по потрескавшемуся от взрывной энергии зеркалу, отражение в котором заставило его замереть в изумлении. Второй Молодой Мастер в очередной раз выглядел слишком неподобающе! В растрепанных мокрых волосах запуталось несколько перьев, серые пронзительные глаза горели странным, почти маниакальным блеском, изысканная бледность на лице уступила место порозовевшим от гнева щекам, а помятые, почти сползшие одеяния открывали вид на чуть влажную обнаженную грудь мужчины.       Цзин Юэ, не удержавшись, хлопнул себя ладонью по лбу, сконфуженно закрывая глаза. Он опять потерял контроль! Поддавшись эмоциям, натворил дел! Как теперь объяснить этот беспорядок? Вспышка гнева вызовет много вопросов — один только ООС чего стоит!       Все еще тяжело дыша после устроенного им погрома, мужчина вновь попытался успокоиться. Он мог бы сослаться на искалеченные меридианы Ци или сказать, что хотел провести кое-какой эксперимент. Это было вполне в духе оригинала. Да, именно так он и поступит!       Придуманная отмазка заставила заклинателя вздохнуть с облегчением и на этот раз действительно взять себя в руки. Не дав себе и секунды на передышку, Цзин Юэ рванул к зеркалу, схватил гребень и постарался привести себя в порядок, поскольку к нему непременно должны будут придти незваные гости, чтобы навестить его после лечения Девы Бэй. Ему необходимо вернуть себе образ всем известного надменного Второго Молодого Мастера Инь Юэ до тех пор, пока кто-нибудь не явился.       Вычесывая из влажных длинных волос белые перья, Цзин Юэ вновь невольно задумался о Хэй Сине из последнего прочитанного им отрывка. Мысль о том, что на данном этапе романа главный герой еще не окончательно свихнулся и был способен кое-как контролировать свой гнев, заставила его немного взбодриться. Все-таки демон не слетевший с катушек маньяк, сметающий все на своем пути. Пусть и с помощью незначительных галлюцинаций, но Хэй Синь все же взял себя в руки перед лицом израненного врага и не позволил себе заколоть человека, будучи неуверенным в его виновности. Это не могло не радовать. Возможно, найдя к главному герою особый подход, нежно и бережно вкладывая в его голову правильные, добрые мысли, Цзин Юэ сможет хоть немного повлиять на концовку? В оригинальном романе, постоянно находясь под давлением одиночества и разрывающего его горя, раз за разом уничтожая врагов, наблюдая многочисленные смерти, Хэй Синь медленно, но верно сходил с ума от ярости и гнева. В итоге, выяснив, кто убийца, он окончательно взбесился и даже, можно сказать, покончил с собой. Демон, описанный в день падения Сэнь Линь, разительно отличался от себя самого во время войны трех главенствующих орденов. Если столь губительная атмосфера вокруг так сильно повлияла на главного героя, то почему забота и любовь не могут сделать того же?       Цзин Юэ невольно вздрогнул от этой мысли. Да, ранее он вопил о том, что будет бороться с Хэй Синем и не позволит тому забрать свою жизнь, но, признаться, ему совсем не хотелось его убивать. Будучи в первую очередь читателем, сопереживающим главному герою, а не холодным Мастером Инь Юэ, этот попаданец изо всех сил старался сохранить то человеческое и доброе, что осталось в нем из прошлой жизни. Представив ту самую картину — окровавленное поле, усеянное трупами адептов трех главенствующих орденов, светящийся безумной улыбкой Хэй Синь, направляющий на Цзин Юэ меч, и он сам, стоящий напротив демона с веером в руке — заклинатель вновь содрогнулся всем телом. Нет, он не смог бы убить мальчишку. Хотя бы потому, что понимал чувства главного героя как никто другой, понимал, какую боль тому пришлось испытать. Мужчина скорее сбежит с битвы, спрятав голову в песок, чем поднимет руку на Хэй Синя.       Стоило ли так громко кричать о том, что он будет бороться, если в итоге все вновь вернулось к тому же исходу? Цзин Юэ тяжело вздохнул. Все, что он может сделать, так это с нежностью и заботой, присущей наставникам, окружить Хэй Синя любовью и поддержкой, стараясь хоть как-то загладить вину, усмирить чужой гнев. Возможно тогда конец окажется не столь печальным, каким его задумал автор романа.       Закончив с волосами, мужчина откинулся на спинку второго, чудом уцелевшего, стула и устало прикрыл глаза здоровой рукой. Ему предстоял очень тяжелый путь, но других вариантов он просто не видел. Цзин Юэ еще некоторое время оставался неподвижным, погрузившись в мрачные размышления, и лишь тихий стук во входную дверь, донесшийся до его острого слуха, заставил заклинателя вздрогнуть и вернуться в реальность.       — Второй Молодой Мастер Цзин! Вы проснулись? — голос нежданного гостя был очень знакомым, но мужчина все еще находился в растерянности, поэтому не смог распознать, кому именно принадлежал этот уверенный тон.       Случайно бросив взгляд на свое отражение в зеркале, Цзин Юэ невольно отшатнулся. Несмотря на расчесанные волосы, вид его все еще оставлял желать лучшего и не позволял праздно принимать гостей. Напрягшись, мужчина поспешно запахнул нижние одежды, скрывая обнаженную грудь, и схватился за веер, пряча поцарапанную щепками стула щеку. Он хотел было отыскать еще и верхнее одеяние, но настойчивый, вежливый голос вдруг поторопил его:       — Мастер Цзин? Вы ведь в порядке? Полчаса назад произошел большой всплеск Ци прямо из вашего дома! Если вы не ответите, этому адепту придется нарушить ваш покой.       «Конечно, вы почувствовали всплеск энергии, я ведь был в бешенстве!» — мысленно взвыл Цзин Юэ, бросил на зеркало прощальный критичный взгляд и вышел из комнаты в коридор, рассудив, что усталое, осунувшееся лицо с равнодушным выражением не выглядит слишком уж ООС-но.       Пока он шел к входной двери, снаружи вдруг послышалась какая-то возня, заставившая мужчину невольно замереть и прислушаться. Кто-то, казалось, шепотом спорил между собой. Насторожившись, заклинатель покрепче сжал веер.       — Кто ты такой? Что тебе нужно от моего учителя? — этот тон Цзин Юэ узнал мгновенно. Как ни странно, по ту сторону двери вместе с незнакомцем находился Хэй Синь. Голос мальчишки вызвал у заклинателя противоречивые чувства, заставив вспомнить недавно прочитанные отрывки и покрыться мурашками. Поежившись, но отогнав внезапно возникший страх подальше, мужчина с легким интересом вслушался в ответ второго человека.       — А ты кто? И что вообще здесь делаешь?! Хм… Погоди, неужели ты тот самый старший ученик Мастера Цзин? Эй, ты и впрямь меня не помнишь?       — Понятия не имею, кто ты такой, но не смей мешать учителю отдыхать. Мастер Цзин только излечился от проклятия древесных слез, — голос Хэй Синя был полон враждебности и негодования, тем не менее Цзин Юэ, к своему удивлению, отчетливо расслышал в тоне беспокойные нотки. Это заставило мужчину в очередной раз вздрогнуть, недоумевающе застыв на месте.       — Но у меня есть дело к Мастеру, оно не терпит отлагательств! Плюс ко всему ты наверняка и сам почувствовал огромный всплеск духовной Ци. Что если твой учитель в опасности?! Пропусти меня!       — Нет, — последовал уверенный, непреклонный ответ.       — Вообще-то, — послышался вдруг третий сдержанный голос, также показавшийся Цзин Юэ знакомым, — мне тоже не помешало бы переговорить с Мастером Цзин. Глава ордена сказал, что сегодня Мастер должен проснуться.       — Я никого из вас не пущу, — равнодушно возразил Хэй Синь.       Не в силах больше этого выносить, Цзин Юэ тяжело вздохнул и тотчас открыл дверь, разглядывая столпившуюся на крыльце тройку адептов. Рядом с Хэй Синем, гневно нахмурившись, стоял Нань Ту, наследник ордена Чжаньши, а чуть поодаль, скрестив руки на груди и прислонившись к стволу вишневого дерева, расположился Чжун Чэн, тот самый ученик, который пропустил Мастера и демона в школу во время атаки дзями.       — Что здесь происходит? — строгий тон заклинателя заставил двух гостей вздрогнуть. Хэй Синь же, по всей видимости знавший, что учитель вот-вот выйдет из дома, обернулся с легкой улыбкой на лице. Он хотел было что-то ответить, но вдруг удивленно застыл и, широко раскрыв глаза, осмотрел мужчину с ног до головы. Ощущая невероятное смущение, но сохранив невозмутимое выражение лица, Второй Молодой Мастер взмахнул веером и уставился на троицу в ответ требовательным взглядом.       Отойдя от первого потрясения, первым взял слово Нань Ту. Выставив руки вперед и низко поклонившись, юноша уверенно произнес:       — Мастер Цзин, этот адепт ордена Чжаньши прибыл просить вас о милости. Пожалуйста, возьмите Нань Ту в ученики.       Цзин Юэ даже удивиться не успел, когда вслед за наследником Чжаньши раздался второй спокойный голос Чжун Чэна:       — Мастер Цзин, этот ученик ордена Инь Юэ также прибыл к вам по поручению Мастера Жоу. Глава клана, услышав о вашей похвале, позволил этому адепту просить вас о наставничестве. Прошу вас, возьмите Чжун Чэна в ученики.       Ошеломленно застыв, заклинатель переводил потрясенный взгляд с одного юноши на другого, а те, в свою очередь, не смели даже поднять голов, покорно ожидая ответа.       На крыльце отдаленного домика воцарилось молчание, и лишь Хэй Синь позволил себе презрительно цыкнуть, недовольно нахмурившись.