***
Если для Цзин Юэ время пролетело незаметно, то Хэй Синю казалось, что этот месяц тянулся невероятно долго. Когда чего-то очень сильно ждешь, все вокруг, будто назло, замирает, двигаясь со скоростью черепахи. А Хэй Синь ждал, послушно ждал возвращения учителя, иногда ловя себя на мысли, что стоит просто все бросить, сорваться в пещеры Гуан и как следует допросить мужчину, после чего, пользуясь подходящими для этого обстоятельствами, по-тихому избавиться от чужого тела, прихватив заодно ненужные чувства с мыслями, и замуровать это все в горе. Лишь заинтересованность в причинах подобного поступка и осторожность в действиях были способны отрезвить демона, сдерживая его от необдуманных поступков. Он не был уверен, что Цзин Юэ действительно так легко раскроет ему все свои тайны. Он не был уверен, что мужчина действительно виновен. В конце концов убийство Второго Молодого Мастера всколыхнет этот муравейник, называемый школой Инь Юэ, что может серьезно повлиять на дальнейшие планы Хэй Синя. Плюс ко всему весь этот месяц вокруг старшего ученика Цзин Юэ постоянно крутился Жоу Бао, то ли выполняя просьбу шисюна позаботиться о его протеже, то ли, что более вероятно, из врожденной излишней подозрительности. Благо, Глава ордена всерьез сдержал обещание и не лез к демону с проверками золотого ядра. Рассудив, что убийство учителя может пока принести больше проблем, а наличие пусть и подозрительного, но все же союзника для него выгодно (недаром же Цзин Юэ прикрывал его столько раз), Хэй Синь лишь терпеливо ждал, умело притворяясь послушным адептом школы и проводя большую часть времени в своей комнате, якобы практикуясь и медитируя. Тем не менее, когда месяц начал подходить к концу, демон уже не мог сдерживать все больше нарастающее в его груди волнение. Он зло смеялся над собственной глупостью всякий раз, когда вдруг находил себя, вертящимся возле знакомой хижины на отшибе или ведущей к пещерам Гуан тропинки. Еще больше раздражала его неожиданно возникшая привязанность к маленькому теплому светлячку, который в последнее время стал его постоянным спутником. Крохотный кусочек энергии Цзин Юэ, который Хэй Синь в первый день фестиваля нагло своровал, оставив себе, так и не рассеялся — демон отчего-то каждый раз поддерживал светлячка собственной Ци, не позволяя тому исчезнуть. Он неизменно ругал себя за это глупое проявление чувств, но, едва огонек начинал меркнуть, всегда вливал в него каплю энергии, со смешанным наслаждением ощущая, как этот своеобразный питомец ластится к нему с благодарностью. В конце концов этот месяц, предполагающий отдых после уничтожения ублюдков из Сэнь Линь, так и не позволил Хэй Синю расслабиться, каждый его день был наполнен тягостными размышлениями, ожиданием и раздражением. В назначенный день возвращения учителя его старший ученик, несмотря на внутреннее сопротивление, весь извелся и никак не мог найти себе места. Он сновал по школе Инь Юэ туда-сюда, изо всех сил заставляя себя не думать об одном конкретном заклинателе, только вот непослушные ноги сами собой привели его в знакомое место, и в какой-то момент Хэй Синь привычно обнаружил себя у извилистой тропинки, ведущей наверх. Скривившись от гнева, он отвесил себе звонкую пощечину и развернулся, чтобы уйти прочь, однако до боли знакомый, нежный голос заставил его замереть на месте, а сердце трепетать, пробуждая забытое за месяц тепло в груди. — Хэй Синь? Почему ты здесь? Потеряв на мгновение контроль, демон обернулся и застыл, с ошеломлением разглядывая изящную фигуру, возникшую на тропе. Горный, прохладный воздух всколыхнул длинные черные волосы мужчины, отчего всегда аккуратная прическа слегка растрепалась, заставив заклинателя поспешно убрать вылезшую из пучка прядь за ухо. На губах у него проступила едва заметная улыбка, глаза сверкали уверенным блеском, а извечный его спутник, веер, легко трепетал в его руках. По неизвестной причине затаив дыхание, Хэй Синь с изумлением отметил, что нынешний образ Цзин Юэ теперь совсем не походил ни на один из прошлого. Ученик прежде видел своего учителя надменным и отстраненным, видел уставшим и измученным, видел растерянным и смущенным, но таким… таким непоколебимым, решительным и в то же время нежным — никогда. Он невольно запечатлел в своей памяти эту картину, больше походившую на волшебное видение, прежде чем, вернув себе самообладание, учтиво поклониться, скрывая глубоко внутри странный приступ разгоревшейся радости. «Вернулся… Наконец-то вернулся…» — Этот ученик лишь прогуливался мимо, отдыхая после тренировки. Учитель, как прошла ваша медитация? — сдерживать волнение в голосе оказалось куда сложнее, чем он представлял. Хэй Синь незаметно нахмурился, вновь злясь на самого себя. — Замечательно, — раздалось совсем близко, отчего демон невольно поднял голову, встречаясь взглядом с серыми глазами. Цзин Юэ стоял прямо напротив него, всего в паре шагов, и ему вдруг нестерпимо захотелось протянуть руку и дотронуться до его нежной кожи. — Тренировка? Сейчас еще слишком рано, неужели ты практиковался всю ночь? — Этот ученик чувствует, что ядро сформируется уже совсем скоро, — кое-как оправдался Хэй Синь, вообще не вникая в разговор. Все его мысли были заняты этим человеком. Чувства, с таким усердием сдерживаемые целый месяц наконец-то ощутили свободу и теперь огромным потоком хлынули на демона, будто волна — ему требовались недюжинные усилия, чтобы просто стоять на одном месте. Веер, постоянно раскачивавшийся в руках Цзин Юэ, отчего-то стал невероятно раздражающим. Зачем он вообще так цепляется к этой штуке? Если бы он только мог вырвать его и разломать к чертям. — Хм, правда? Это отличные новости, — не видев учителя месяц, Хэй Синю было сложно различать его истинные эмоции от напускных, но тем не менее в голосе заклинателя сквозила неискренность. Еще раз скользнув по вееру взглядом, демон мстительно произнес, внимательно рассматривая теперь уже лицо Цзин Юэ: — Быть может, учитель хотел бы взглянуть? — секундное замешательство, промелькнувшее на лице мужчины, слегка успокоило возникший в груди гнев, и Хэй Синь с легкой усмешкой кивнул в подтверждение своих слов. — Взглянуть на что? — медленно переспросил заклинатель. — На золотое ядро этого ученика, — ему едва хватило сил, чтобы слова не прозвучали злорадно. Демон не знал, о чем в этот момент думал его учитель, да и плевать ему было — мысль о том, что он вернул должок за тот раз после переклички, вселила в него безграничную радость. Одно лишь перекосившееся и побледневшее лицо Цзин Юэ стоило того, чтобы подставить свою личность под удар. — Ох, наверное, сейчас учитель будет слишком занят, — выдержав долгую паузу, пробормотал ученик, кланяясь в преувеличенно извиняющемся поклоне и скрывая победную усмешку, — у него вряд ли найдется время на столь никчемную просьбу. Тем более этот ученик уверен, что сможет справиться сам. Между ними повисла неловкая тишина. Демон искренне наслаждался возникшей ситуацией, замешательство заклинателя было подобно глотку воды в изнуряющую жару. — Ты прав, учитель также не сомневается в твоих силах, — наконец мягко изрек Цзин Юэ, спрятав лицо за проклятым веером. Хэй Синь точно знал, что там, за тонким слоем ткани, прячутся облегчение во взгляде и чуть дрогнувшие губы. Как бы ему хотелось сорвать эту маску, чтобы всласть насмотреться на столь забавное зрелище. «Интересно, какова была бы реакция учителя, признайся я, что уже знаю обо всем?» Тем не менее, подавляя желание раскрыть карты, с каким-то мазохистским удовольствием Хэй Синь все одергивал и одергивал себя, продолжая играть в глупую игру под названием «учитель-ученик». К сожалению, он сам еще не до конца осознавал, что эта радость, которая так грела его измученное сердце, возникла не только от маленькой мести — ему достаточно было лишь увидеть Цзин Юэ, как она тут же окутала его нутро широкой, длинной лентой.***
Встретив Хэй Синя спустя месяц, Цзин Юэ ощутил внутри странное волнение — все-таки это был главный герой. Проведя столько времени в одиночестве (Элли с ее вечными капризами не считается), мужчина начал немного забывать, что переместился в мир романа. И лишь в тот миг, когда внизу он увидел знакомый силуэт, сердце его наполнилось смешанными чувствами: радостью от встречи с кем-то живым и сомнением, кольнувшим нутро, при взгляде в черные глаза. Кто же знал, что перекинувшись с демоном всего несколькими фразами, он едва не потеряет лицо! «И о чем только думает этот глупый главный герой?!» — мысленно возмущался Цзин Юэ, также мысленно хватаясь за сердце, все еще бешено стучащее от пережитого потрясения. Когда Хэй Синь столь открыто попросил его осмотреть золотое ядро, заклинатель уже было решил, что смерть, скребя косой, постучалась в двери. Как оказалось, это был лишь блеф несносного мальчишки, но Цзин Юэ явственно ощутил, что несколько лет его бесконечной жизни безвозвратно канули в небытие. Глядишь, через пару десятилетий бессмертия в принципе не хватит, чтобы возместить потерянные нервные клетки. «Все под контролем, — успокаивал он себя, пряча побледневшее лицо за веером. — У меня ведь есть все необходимые знания, чтобы хоть как-то управлять здешним сюжетом… Я нигде не мог проколоться… Все в порядке…» — Теперь учитель вновь сможет вести занятия? — вывел его из размышлений излишне веселый голос. Кажется, этот месяц Хэй Синь тоже не сидел, сложа руки, и отлично прокачал навык актерского мастерства. — Верно, — мгновенно взяв себя в руки, Цзин Юэ слегка кивнул и шагнул вперед по направлению к своей хижине на отшибе. Демон привычно пристроился рядом и последовал за ним. — Я уже говорил тебе ранее, что у старших учеников много обязанностей. Я планирую прочитать небольшую лекцию завтра, поэтому, будь добр, извести об этом своих шиди. — Вы хотите заняться обучением младших классов? — с легким удивлением уточнил Хэй Синь, и Цзин Юэ вполне мог его понять. Формально ученики всех школ делились на три группы: младшая — с пяти до десяти лет, средняя — с десяти и до того момента, пока не сформируется золотое ядро, и старшая — неограниченный период, обычно длящийся до тех пор, пока ученики не прославятся или не отправятся в, так сказать, свободный полет. Учителя больше всего внимания уделяли именно среднему классу: в этом возрасте у адептов самый тяжелый период, когда необходимо внимательно следить за тренировками и медитациями, чтобы создание ядра проходило правильно, не причиняя им вреда. Старшие классы не нуждались в подобном контроле, они по большей части выполняли задания, отправляясь в недолгие путешествия, или занимались самосовершенствованием, оттачивая навыки и повышая уровень духовных сил. Младшим же классам давались лишь общие задания на усвоение знаний об орденах, Ци, правилах, монстрах и прочей полезной информации. Они также выполняли множество физических упражнений — прежде чем заниматься совершенствованием духа, нужно идеально натренировать тело. Именно по этой причине учителя не уделяли им должного внимания, лишь нагружая учебниками с инструкциями по упражнениям и изредка проводя тестовый контроль. Некоторые Мастера даже такую легкую работу перекладывали на своих старших учеников, заставляя юношей возиться с малышней и налаживать с ними отношения. Цзин Юэ, возможно, поступил бы так же, поскольку средний класс действительно требовал много усилий, а если учесть, что он месяц назад еще и пообещал Жоу Бао выполнять официальные обязанности Второго Мастера ордена, времени ему точно не будет хватать. Но первый в жизни урок из-за неуверенности в себе он решил провести именно в младшей группе. — Я лишь прочитаю лекцию и проверю их знания, не более того, — махнул мужчина веером с напускным пренебрежением, хотя внутренне он на самом деле очень нервничал перед предстоящим уроком. Многозначительно осмотрев заклинателя, Хэй Синь все же кивнул с легкой улыбкой на губах. — Этот ученик все понял. Солнце только-только выглянуло из-за горизонта, отчего по пути им редко встречались адепты ордена, но каждый прохожий непременно спешил засвидетельствовать почтение Второму Молодому Мастеру, затаив дыхание в благоговейном трепете. Сам Цзин Юэ ощущал себя намного приятнее, чем раньше — все же отправиться в пещеры для тренировки было замечательной идеей. И хотя он не мог увидеть себя со стороны, он явственно чувствовал, что шаг его сделался увереннее, а выражение лица теперь соответствовало титулу и положению. Заклинатель не собирался уподобляться оригинальному персонажу в невозмутимости и равнодушии, все-таки ООС был официально разрешен, а подобным поведением вряд ли заслужишь уважение. И тем не менее изящностью манер Цзин Юэ пренебрегать не смел — иногда правильно преподнесенное слово играло большую роль в переговорах и политике. А наладить связи с представителями высшего общества ему совсем не помешает. Погруженный в свои мысли мужчина не сразу заметил на себе внимательный взгляд ученика. Они уже шли по знакомой тропинке с вишневыми деревьями, а вдалеке виднелась потрепанная крыша, когда учитель, не выдержав, остановился и вперил требующий взгляд на мальчишку в ответ: — Что такое? — эта ситуация невольно напомнила ему о событиях последнего перед отправкой в пещеры дня, поэтому в голосе у заклинателя промелькнуло едва заметное раздражение. — Разве учителю не интересно, происходило ли что-нибудь в школе во время его отсутствия? — видимо, усвоив-таки урок задавать вопросы сразу, спросил Хэй Синь почти мгновенно. Замешкавшись на секунду, Цзин Юэ приподнял одну бровь. — Разве случилось что-то серьезное? В любом случае я собирался сегодня навестить твоего шишу Бао, вряд ли ученик знает больше, чем Глава ордена, — при упоминании Жоу Бао глаза мальчишки сверкнули яростным блеском, но Цзин Юэ этого даже не заметил, переведя взгляд на хижину. Уж что, а дом у Второго Мастера был очень уютным. Да, возможно, уже старым и слегка потрепанным, но заклинатель чувствовал себя в нем комфортно. Все-таки какая-то часть его характера, отдавая дань прошлой жизни, тянулась к уединению и покою. — Но этот ученик и впрямь кое-что слышал, — вывел его из воспоминаний недовольный голос, и Цзин Юэ поспешно обернулся на забавно надувшегося ученика. Возможно, ему лишь показалось, что поведение Хэй Синя вдруг стало более естественным и свободным, словно он самую малость, совсем чуть-чуть, едва заметную каплю доверял ему? «Да нет, бред какой-то!» — мысленно махнул рукой заклинатель, когда выражение лица мальчишки приняло обычное мрачное выражение. — Если тебе очень хочется поделиться, я буду рад послушать, — наконец ответил учитель, направляясь к излюбленной скамье, подпирающей стены дома. Когда он с безграничной радостью уселся на нее, чуть прошуршав одеждами, ученик остановился рядом и начал рассказ, медленно растягивая слова: — Этот ученик слышал, как некоторые шисюны из старших классов обсуждали деревню на северо-западе. Говорят, там завелась какая-то тварь, что не дает покоя местным жителям. Люди отправляли множество запросов о помощи в орден, и шишу Жоу, — на этих словах Хэй Синь скривился, а голос его прозвучал слегка насмешливо, — отдал распоряжение старшим адептам отправиться им на выручку. Это случилось сразу по окончании фестиваля, но никто из заклинателей до сих пор не вернулся. — Возможно, на пути им встретились какие-нибудь сложности, — взмахнув веером, ответил Цзин Юэ, хотя внутри у него отчего-то сделалось неспокойно. — На той дороге часто орудуют твари, я уверен, что наши адепты просто слегка задержались, расправляясь с кем-то из тамошней нечисти. Хэй Синь лишь пожал плечами. — Этому ученику остается надеяться, что слова учителя окажутся правдой…***
Дни после возвращения Цзин Юэ из медитации пролетели незаметно, и он сам не успел осознать, когда вдруг минул месяц. Первым делом заклинатель, как и обещал, отправился на поклон к Главе с просьбой завалить его обязанностями Второго Молодого Мастера. Получив от шиди удивленный взгляд и несколько новых распоряжений, Цзин Юэ терпеливо выслушал посыпавшиеся на него угрозы расправиться с ним, которые незамедлительно будут приведены в исполнение, если он вдруг не справится с порученными задачами. После, немного остыв, Жоу Бао рассказал ему последние новости, часть которых и впрямь касалась деревни на северо-западе. Как и Цзин Юэ, Глава ордена не выказал беспокойства, уверенный в случайной задержке отправленных адептов. Они еще немного пообщались друг с другом на нейтральные темы, почти не срываясь на крики, и спустя час Цзин Юэ был отправлен восвояси, подгоняемый приказами хорошо справляться с делами Второго Мастера. В основном эти обязанности касались бумажной работы, распределения провизии школы и проведения некоторых встреч с местными жителями. Раз в неделю Второму Молодому Мастеру приходилось занимать место Главы и выслушивать просьбы отчаявшихся людей, определяя, куда следует отправить группу заклинателей, а где мог справиться и один адепт. В первую такую встречу Цзин Юэ мог лишь в очередной раз порадоваться своей находчивости. Злополучный месяц в пещерах Гуан не прошел даром: учебники младших классов также являлись настоящими пособиями по здешним тварям, отчего мужчина мог с точностью сказать, сколько сил потребуется на уничтожение того или иного духа. Остальные обязанности тоже не требовали больших усилий, из-за чего Цзин Юэ оставалось лишь удивляться лени оригинального персонажа. Справляться с таким минимальным количеством задач было все равно, что наполнить чашку водой. Куда сложнее ему дались первые лекции и уроки. Учителю слишком тяжело было привыкнуть к тому, что несколько десятков пар глаз замирали на нем с нескрываемым благоговением, а темные макушки ловили каждое его действие. Наивные дети с усердием записывали даже случайные слова наставника, боясь пропустить малейшую деталь. В среднем классе ситуация обстояла чуть лучше хотя бы потому, что большинство учеников занимались самостоятельно или медитировали в уединении, работая над формированием золотого ядра. Со старшей группой Цзин Юэ встречаться и вовсе не спешил — ему требуется время привыкнуть к повышенному вниманию и своей новой роли. В конце концов в прошлой жизни он вел достаточно обособленный образ жизни, чтобы сейчас с головой окунуться в общение с незнакомыми ему людьми. К своему глубочайшему удивлению, заклинатель так и не встретил Нань Ту и Чжун Чэна. Они куда-то испарились, словно услыхав внутренние мольбы Великого Мастера о пощаде. Даже адепта Инь Юэ нигде не было видно. Лишь пообщавшись с Жоу Бао, мужчина узнал, что Чжун Чэн отправился в пещеры Гуан для совершенствования тела и духа. Эта новость вызвала у Цзин Юэ лишь вздох облегчения. Двумя проблемами станет меньше. Что касается главного героя, то он все время следовал за своим учителем и вел себя на удивление послушно. Хэй Синь присутствовал на всех лекциях, беспрекословно выполнял сыпавшиеся на него поручения, сопровождал мужчину на встречах, да и вообще совсем не был похож на демона, стремившегося отомстить. Он даже якобы сформировал свое золотое ядро, заслужив похвалу учителя, и официально перешел в старшие классы. Заклинатель, тревожимый сомнениями, каждый день узнавал у знакомых о новостях за пределами школы, но, к его громаднейшему изумлению, все было спокойно. Или Хэй Синь мастерски скрывал свои грехи, убивая виновных Бессмертных, или же в мире наступил блаженный покой.***
Сидя на скамье возле дома и вчитываясь в очередной свиток с полезной информацией, откопанный им на столе, Цзин Юэ невольно ощущал, как в душе его с каждым днем нарастает беспокойство. Все было слишком уж хорошо. Непривычно хорошо, если быть точнее. Никаких печальных известий о смерти Мастеров, никаких тревожных слухов о кровавой расправе — ни-че-го. Хэй Синь словно забыл о своей изначальной цели и зажил жизнью обычного ученика, прямо сейчас с легкой улыбкой приближаясь по тропе к домику на отшибе. — Учитель, уже пора, — глядя на столь изменившуюся за пару месяцев фигуру, Цзин Юэ мог лишь прятать удивленное лицо за веером. Его изумлению было разумное объяснение: в оригинальном романе Хэй Синь специально притворился юным, значительно отставшим в физическом развитии от сверстников мальчиком с неприглядной внешностью. Образ слабого, незаметного ребенка никак не ассоциировался с кем-то опасным, отчего заклинатели столь долгое время даже не подозревали ученика в бедах, валившихся на мир снежным комом. Однако сейчас Цзин Юэ наблюдал перед собой совершенно иную картину: ведомые желанием демона плечи немного расширились, ноги удлинились, а обыкновенное, ничем не примечательное лицо вдруг обрело красивые черты, сделав облик ученика притягательным. Заклинатель никак не мог понять, в чем причина подобных изменений, ведь, как он помнил из романа, Хэй Синь до последнего момента оттягивал «взросление» своего тела и даже после «переходного возраста» оставил его слабым и хрупким на вид, отчего случайные прохожие бросали на «ребенка» жалеющие взгляды. Вот только теперь юношу перед ним едва ли можно было назвать мальчишкой. Даже ломающийся прежде голос стал столь низким и бархатным, что невольно вызывал мурашки по всему телу. Так и не разобравшись, чем руководствовался главный герой, Цзин Юэ мог лишь махнуть на странные изменения рукой. Как бы ни выглядел Хэй Синь, ему не следовало забывать, что перед ним настоящий монстр под красивой оболочкой. С каким-то старческим вздохом учитель поднялся со скамьи, свернув и забросив свиток в дом через окно. Когда он прошел мимо ученика, юноша привычно засеменил следом, и, молча, они вместе спустились в школу, направившись прямиком в зал советов. Сегодня был четвертый раз, когда Цзин Юэ требовалось заменить Главу клана на встрече с местными жителями. Обычно они проходили именно на территории школы; люди, отдавая дань уважения заклинателям, совершали восхождение на пик Чжицзяо и преподносили Бессмертным всяческие дары. Многие пытались проникнуть на подобную встречу лишь для того, чтобы мельком увидеть, какой жизнью живут одухотворенные Мастера, и, возможно, даже поговорить с одним из них. Правда, таких зайцев почти всегда ловили еще у ворот — распознать ложь в подобных случаях не составляло труда. Цзин Юэ не очень любил эти встречи: слушая о страданиях и атаках нечисти на простой люд, его сердце обливалось кровью. Особенно когда он понимал, что не на все просьбы он может ответить помощью. У Бессмертных было негласное правило — нельзя причинять вред обычным людям, но простому народу это не так-то легко объяснить, поэтому часто пострадавшие на коленях умоляли заклинателей расправиться с убийцами или разбойниками, терроризирующими чужие дома. По этой причине Цзин Юэ возвращался с подобных встреч в отвратительнейшем настроении и запирался в своем доме на пару дней, приводя себя в чувство. Образы убитых горем просителей невольно напоминали ему о собственной разбитости в самый тяжелый период жизни. Хэй Синь, поднаторевший в распознании эмоций учителя почти до совершенства, и в этот раз мгновенно понял, о чем он думает. С легкой улыбкой на губах ученик отметил: — Встреча еще не началась, а учитель уже не в духе. — Это не займет много времени, — недовольно отмахнулся Цзин Юэ, пряча взгляд. Разговоры с демоном до сих пор заставляли его чувствовать себя неловко. Ученик почти все свое время проводил вместе с ним, отчего заклинатель пребывал в смешанных чувствах, не зная, как лучше себя вести. С одной стороны, мысль о том, что это лишь волк в овечьей шкуре никогда не покидала его голову, но с другой — за столь незначительный срок заклинатель немного привязался к этому юноше с его извечной хитрой улыбкой на губах и подначивающих тонких замечаниях. Возможно, тому виной также были нежные чувства к главному герою с позиции читателя. Все же судьбы их были довольно схожи. — Если учителю это так не нравится, почему он не откажется от этой изнуряющей обязанности? Все-таки это лишь распоряжение шишу Жоу, — всякий раз, когда диалог касался Главы ордена, Хэй Синь невольно мрачнел, что вызывало в голове Цзин Юэ очередной поток вопросов. В том же оригинальном произведении Жоу Бао был одним из немногих персонажей, которых главный герой уважал. В нынешней же версии между этими двумя велась какая-то скрытая борьба, будто демон взял роль извечного соперника Первого Мастера на себя. — Я слишком многим обязан твоему шишу, — тон Цзин Юэ сделался твердым и не терпящим возражений, однако он очень быстро смягчился. — Я не могу так легко отказаться от своих же слов, поэтому приходится подчиняться воле шиди, и, тем не менее, ты все равно помогаешь мне на этих встречах. — Этот старший ученик никогда не смог бы поступить по-другому, — Хэй Синь ответил мгновенно, даже не задумываясь, вновь поднимая в душе заклинателя ряд вопросов. Мужчина никак не мог разгадать, с чего вдруг несносный юноша стал таким покладистым и насколько искренней была эта послушность. Иногда ему казалось, что демоническая сущность ученика всего лишь игра его воображения, но изредка проскальзывающий в глазах ученика мрак тотчас возвращал его в реальность, заставляя огорченно вздыхать о своей судьбе и оставлять без ответов мучившие его вопросы. Они довольно быстро дошли до зала Советов. Встреченные ими по пути адепты уже не бросали на пару удивленные взгляды — за этот месяц новость о том, что Второй Молодой Мастер наконец-то выбрал себе преемника, устарела и уже не так сильно заставляла чужие сердца трепетать, а постоянно появляющиеся вместе учитель с учеником стали привычной картиной. Лишь только шисюны и шиди Хэй Синя никак не могли унять свою зависть, отчего частенько причиняли демону неприятности, но тот не обращал на столь детские выходки никакого внимания или же действовал так незаметно, что подобные вещи оставались в тени, не достигая ушей учителя. Когда Цзин Юэ, сопровождаемый юношей, вошел в зал, несколько десятков пар глаз с благоговейным страхом воззрились на него, заставив заклинателя поежиться и скрыть лицо за веером. Прошествовав мимо просителей и усевшись за стол, установленный в центре круглой комнаты, Второй Молодой Мастер принял из рук ученика свиток с именами и быстро пробежался по строчкам взглядом. Как и всегда, просьбы об изгнании злых духов, мольбы о благословении, и пара прошений о разборке с местными разбойниками. Цзин Юэ так расстроился, что не дочитал список до конца. Отбросив краткий отчет в сторону, он хотел уже просто вызывать людей по очереди, когда вдруг толпа самостоятельно вытолкнула одного человека вперед. — Бессмертный Мастер, выслушайте, пожалуйста, его! — Бессмертный Мастер, мы можем и подождать — у этого человека настоящая беда! — Бессмертный Мастер, пожалуйста! Заклинатель с изумлением рассмотрел представшего перед ним грязного мужчину. Человек на вид не старше сорока лет выглядел очень уставшим, едва держался на ногах, словно пробежал только что целый марафон, а взгляд его панически бегал из стороны в сторону, не в силах сосредоточиться на чем-то одном. Казалось, он был слишком напуган, чтобы говорить, и лишь мягкий голос Бессмертного Мастера, возникшего прямо перед ним и напоминавшего ему чуть ли не Бога, спустившегося с небес, вселил в него толику уверенности: — Молодой Господин, что с вами произошло? Не волнуйтесь, в стенах школы Инь Юэ вы в абсолютной безопасности. — Я… — он говорил так тихо и хрипло, что Цзин Юэ потребовалось изо всех сил напрячь слух, чтобы разобрать слова. По мере рассказа голос его все больше распалялся и в конце концов он сорвался на истерический крик. — Я… только что бежал из деревни БинЛе… Там… Там монстр, злобный дух долгое время тревожил покой селян… Мы посылали к вам просьбы, но ответа так и не получили, поэтому нам пришлось терпеть! Но однажды… Однажды! Однажды я проснулся, но не увидел рядом с собой своей жены! А когда вышел на улицу, увидел лишь тела… Оно, это существо, эта тварь убила их всех! Все было залито кровью, и я побежал, ощущая, как сзади меня преследует что-то скользкое, оно лизало пятки, щекотало ребра... Не знаю, как я выбрался, было очень страшно! Я не знаю, как оказался здесь! Существо, монстр, кровь вокруг, жена моя так и не нашлась, только отрубленное ухо лежало на полу у кровати, а в коридоре я нашел окровавленный ноготь, в моей чашке был вырванный зуб, в тарелке вперемешку с супом плавали черные волосы, и с полки на меня глядели черные глаза! Мужчина, окончательно поддавшись панике, начал нести какой-то бред, схватившись за голову и вереща, будто резанный. Слова его стали совсем не разборчивыми, а взгляд совершенно безумным. На глазах у десятков ошеломленных людей он вдруг принялся рвать на себе волосы, а после зубами схватился за ноготь и почти вырвал его из пальца вместе с мясом, неистово хохоча и вгрызаясь в плоть. Побледнев, Цзин Юэ бросил короткий взгляд на Хэй Синя, и тот, мгновенно распознав мольбу, стремительно рванул за спину мужчины, схватив его за руки и остановив этот кровавый ужас. В зале воцарилась мертвая тишина, прерываемая громкими всхлипами вперемешку с истерическим смехом. «Наконец-то… Не зря мне было так беспокойно в последние дни!» — мысленно содрогнулся Цзин Юэ, прокручивая в голове все слова, что произносил этот человек. Он невольно взглянул на демона, пытаясь разгадать причастность своего ученика ко всей этой ситуации, но тот, казалось, сам был слегка удивлен и с любопытством рассматривал трепыхающегося в своих руках мужчину. «Кажется, Хэй Синь здесь не при чем…» — с облегчением вздохнул учитель, сам не до конца осознавая, отчего в его груди вдруг вспыхнула крохотная искра радости. Отбросив ненужные мысли, он вдруг припомнил одну фразу, показавшуюся ему странной. Затаив дыхание и уже предполагая ответ, Цзин Юэ сжал в кулаке веер и осторожно спросил: — Молодой Господин, вы сказали, что посылали просьбы о помощи, но никто так и не пришел. Где… где находится ваша деревня? Он не ожидал, что мужчина и впрямь ответит, но, к его величайшему удивлению, человек сперва застыл, словно обдумывая вопрос, а после прохрипел: — На северо-западе… БинЛе на северо-западе…