***
— Неужели судьба этого Мастера тебя действительно нисколько не интересует? — стоило только прозвучать этому вопросу, как глаза Хэй Синя налились кровью, но он не позволил ярости взять над собой верх. — Ты уверен, что именно об этом тебе самому сейчас стоит волноваться? — ехидная усмешка коснулась его тонких губ, и демон с невообразимой легкостью рванул вперед, намереваясь отсечь своему двойнику ногу. — Как ты вообще можешь находиться рядом с этим отродьем? — самозванец едва успел увернуться от атаки, однако собственная неопытность по сравнению с оригиналом мужчину, кажется, нисколько не волновала. Не скрывая насмешки, ложный Хэй Синь вдруг остановился и покрутил в руках клинок. — Ты же истинный демон, куда сильнее их всех. Разве тебе составит труда перебить каждого, кто находится в этой пещере? Тем не менее ты отчего-то тратишь свое время на такого слабака, как я, полностью игнорируя настоящую угрозу. Хэй Синь тоже замер на месте и, не сдержавшись, чуть приподнял одну бровь, с любопытством наблюдая за своей копией. Признаться, взглянуть на себя со стороны было довольно… интересно. По крайней мере потому, что демон мастерски играл его самого. И Хэй Синь обязательно воспользовался бы возможностью подольше поразвлечься с «близнецом», если бы не мысли о Цзин Юэ, без конца намеревающиеся влезть к нему в голову. Конечно же, предложение, ранее сделанное Мастерам Си, было не более чем блефом. Демон уже давно решил, что лишь самому себе он позволит решить судьбу Второго Молодого Мастера, а значит, никто не посмеет навредить заклинателю, пока сам Хэй Синь этого не захочет. Тем не менее для текущего положения дел подобный расклад был как нельзя кстати. Естественно, старики из клана Чжу Фу не поверили его словам, но мужчина по крайней мере мог быть уверен в том, что имея перед глазами Цзин Юэ, двое братьев не посмеют вмешаться в его сражение. У него было достаточно времени, чтобы разобраться с самозванцем до того, как Мастера Си успеют причинить вред учителю. Краем глаза взглянув на уверенную фигуру «даочжана», стоящую чуть поодаль, и отметив расположение двух стариков, Хэй Синь вновь перевел все внимание на своего противника: — Чем тебе так не угодили заклинатели? — голос его прозвучал спокойно, хоть и сочился насмешкой. Его копия слегка пошатнулась вбок, ухватившись за раненное плечо, но не растеряла самоуверенности. — Сейчас речь идет не обо мне. Я немного понаблюдал за тобой и твоим спутником… — на этих словах Хэй Синь вмиг стал серьезным. — Вас связывают довольно интересные отношения. Особенно ты… Этот «монах» занимает в твоем сердце значительное место, хоть сам он об этом и не догадывается. Но все же мне кажется, что именно он настоящая угроза для тебя. — Мне плевать на твое мнение, — невольно понизив голос, Хэй Синь покрепче ухватился за рукоять Ши Сюэ и бросил на двойника презрительный взгляд. — Но в одном ты прав: я не буду больше тратить свое время на такого слабака. Слишком много болтаешь. — Мне уже нечего терять, я знаю, что умру сегодня, — самозванец развел руки в стороны и, чуть скривившись, пожал плечами, — но это нисколько не помешает мне насладиться последним боем всласть. Могу поклясться, что ты еще сотню раз пожалеешь о том, что связался с этим человеком. Так же, как пожалел я. Привязанность не приведет ни к чему хорошему. Хэй Синь подавил желание скривиться и больше ничего ему не ответил. В наступившем безмолвии они вновь скрестили клинки. Искры летели в разные стороны, металлический звон и приглушенные хлопки раздавались под самым сводом пещеры. Двойник двигался быстро и весьма умело, но, к сожалению, едва рожденный демон, не обладающий никаким опытом, не мог потягаться силами с истинным. Самозванец довольно быстро начал проигрывать. Возможно, Хэй Синю потребовалось бы куда меньше времени на то, чтобы разобраться со своим противником, однако его внимание было рассеянным, а взгляд то и дело возвращался к трем заклинателям, сражающимся чуть поодаль, отчего схватка, к неудовольствию Хэй Синя, затянулась. Он ни разу не видел Цзин Юэ в деле. Более того, техники заклинателей его никогда толком не интересовали, поэтому ему сложно было понять, насколько велики шансы учителя победить. С другой стороны, Хэй Синь был наслышан о способностях и силе Второго Молодого Мастера, который, несмотря на юный возраст и отсутствие значительного по меркам Бессмертных опыта, ничем не уступал старшим. В конце концов, Цзин Юэ был вторым по силе заклинателем именитого ордена и совершенно точно не мог проиграть двум старикам из Чжу Фу. Но сколько бы Хэй Синь не убеждал себя в этом, странное беспокойство все равно постепенно нарастало в глубине его души. Что ж, пожалуй, этот демон все же был прав: учитель — истинная угроза для него. Но даже если и так, он не был намерен сдаваться. Цзин Юэ принадлежит только ему одному. Единственное, что могло пошатнуть его решительность, это причастность Второго Молодого Мастера к смерти его семьи. Но Хэй Синь предпочел пока не думать об этом. Сражаясь с самозванцем по большей мере на автомате, демон все чаще возвращал свое внимание к битве Бессмертных. Учитель выглядел невероятно и то и дело притягивал к себе взгляд. Серые одеяния мерно покачивались от каждого его движения, вырисовывая в воздухе незамысловатые узоры. На красивом, чуть побледневшем лице застыло невозмутимое, спокойное выражение. Каждый шаг заклинателя был легок и плавен, отчего невольно складывалось впечатление, что юный даочжан вышел на прогулку в цветущий сад. Но, несмотря на внешнее хладнокровие, Второй Молодой Мастер не спешил нападать и лишь весьма успешно уворачивался от атак, напоминая собой порхающий на ветру лист. Он двигался столь умело и изящно, что Хэй Синь невольно затаил дыхание, в который раз пытаясь навсегда запечатлеть в своей памяти возникшую перед ним картину. К сожалению, умиротворение от взгляда на учителя быстро рассеялось, стоило только Си Гуну выпустить стрелу в спину противника. Демон был готов сорваться с места в любую секунду и перехватить стрелу, наплевав на «сделку» с братьями, но его вмешательства не потребовалось. Яркая синяя вспышка вдруг осенила свод пещеры и окутала все вокруг нежной теплотой, отчего Хэй Синь на мгновение замер, разглядывая громаднейшего огненного льва, возникшего прямо в воздухе и прикрывшего собой Цзин Юэ. Вместе со вдруг охладевшим выражением лица Второго Молодого Мастера, представшая взору картина выглядела величественно и захватывала дух, однако демон лишь непроизвольно нахмурился, едва его взгляд коснулся синих вспышек света. Пламя Чан… Хэй Синь потратил столько сил, чтобы докопаться до сути, каждую ночь думал лишь о смерти семьи, об обладателе смертоносного оружия, о мести, что сейчас, во второй раз повстречавшись со всполохами синего огня, все его нутро переполнилось недовольством, граничащим с отчаянием. Вот же оно, совсем близко, достаточно лишь сделать один шаг навстречу, взмахнуть Ши Сюэ, и какая-то часть его боли, возможно, наконец утихнет. Но теперь от этого последнего шага его останавливала не воля семьи, а странная грусть, зарождавшаяся в сердце, стоило только представить окровавленный труп Цзин Юэ. Хэй Синь невольно сглотнул подкатившийся к горлу ком напряженных нервов, но так и не отвернулся. Совершенно не беспокоясь о вдруг замершем противнике, демон нахмурился, внимательно наблюдая за резкой сменой настроения Цзин Юэ. Он отчего-то совершенно не походил на себя самого: голос острее стали, взгляд столь пронзительный и глубокий, что кожа покрывалась мурашками. Несмотря на неряшливый вид, весь его образ крайне сильно напомнил Хэй Синю того учителя, которого он повстречал в первый день на пике Чжицзяо. И это ему не понравилось. — Как и ожидалось от Мастеров Си, вы всегда используете бесчестные методы в бою. — Тебе ли говорить нам о подлости, сукин сын?! В тот раз на соревнованиях кланов почему ты сам не вспомнил о чести?! Лицо Хэй Синя помрачнело, а руки с силой сжались в кулаки. Вся ситуация начинала выходить из-под контроля, ему стоило бы уже перестать отвлекаться и взять ее в свои руки. Только вот бушевавшие внутри чувства и мысли не давали сосредоточиться. — Тебе не кажется, что не стоит меня недооценивать столь открыто? — прерывая его наблюдения, раздался голос самозванца совсем рядом. Хэй Синь все же заставил себя обернуться и чуть склонил голову набок, легко увернувшись от клинка, направленного ему прямиком в лоб. В тот же миг слева послышалось до боли знакомое шипение — именно такой звук сопровождает Гремучий огонь — и легкий хлопок заставил мужчину отпрыгнуть в сторону. То место, где он стоял мгновение назад, теперь превратилось в пылающую клетку. — Тебе не кажется, что ты слишком самонадеян? — безразлично бросил в ответ Хэй Синь и вновь обернулся на заклинателей. К его удивлению, Цзин Юэ нигде больше не было видно. Смутное подозрение зародилось в его душе, когда окинув быстрым взглядом пространство вокруг, он наткнулся лишь на отчаянно сжимавшего в руках лук Си Гуна. Ни Второго Молодого Мастера, ни Си Фэнга больше не было в пещере. Тогда где же они могли быть? Сияние пламени Чан, озарившее «пасть» около входа в каменный тоннель, дало ему ответ и удивило тем решением, которое принял Цзин Юэ во время битвы. Его тактика была крайне проста и неожиданна — Хэй Синю ничего не оставалось, кроме как похвалить учителя за находчивость. Разделить братьев Си было отличной идей, и окажись он сам на месте Второго Молодого Мастера, непременно использовал тот же метод, только вот… Теперь демон не мог следить за учителем, а значит, исход схватки Бессмертных оставался под вопросом. Это заставило Хэй Синя нервничать сверх меры, но он поспешно взял себя в руки. Ему просто нужно поскорее покончить с двойником. Едва эта мысль промелькнула в его голове, как глаза мужчины вмиг покраснели, на тонких губах растянулся злобный оскал, а все внимание сосредоточилось на вздрогнувшей копии. — Пожалуй, пора заканчивать, — Хэй Синь перехватил рукоять дао покрепче и чуть приподнял свободную руку верх. — Хотел бы я сказать, что мне жаль, но, боюсь, мой учитель будет недоволен, если узнает, что я солгал. Раздался звонкий щелчок пальцев, и самозванец не успел даже глазом моргнуть, когда стоявший перед ним противник вдруг растворился в воздухе, а спустя мгновение что-то обжигающе холодное коснулось его плеча. В странном приступе неверия демон медленно перевел взгляд на свою левую руку, но теперь вместо нее на тонком обрывке кожи висел окровавленный кусок плоти. — Черт, — двойник тихо выругался себе под нос и максимально быстро обернулся, однако все, что он успел разглядеть, была тонкая прядь угольно-черных волос. Спустя еще одну секунду мужчина почувствовал легкое дуновение ветерка где-то позади, и точно такая же боль охватила его ноги. Следом за ними правая рука с неприятным чавканьем оторвалась от плеча, проливая черную кровь, а дао, столь умело скопировавшее настоящий Ши Сюэ, с пронзительным звоном упало на землю, а после растворилось, оставив после себя лишь пустоту. Битва, длившаяся столь продолжительное время, закончилась за пару незаметных мгновений. Окровавленное тело, ничем не отличавшееся от его собственного, лишенное конечностей, рухнуло прямо в ноги Хэй Синю. Лишь голова осталась на месте. Черные глаза смотрели на демона в ответ, во взгляде самозванца сквозило странное равнодушие и покорность судьбе. — Раз это твой конец, быть может, перестанешь использовать мой облик? — пожал плечами главный герой, взмахом руки заставив Ши Сюэ раствориться в воздухе. — С моей стороны будет довольно странно убивать самого себя. Не сказать, что это всерьез напрягало Хэй Синя, но ему отчего-то не хотелось, чтобы Цзин Юэ увидел подобную картину. И пусть на полу и в самом деле лежал самозванец, собственное расчлененное тело заставляло демона ощущать странное бессилие. Будто бы именно он оказался на земле в крови без рук и ног. Это в какой-то мере принижало его достоинство. Двойник лишь вздохнул, поморщившись от накатившей на него боли, но все же направил остаток своей Ци прямо к коже. Спустя несколько томительных секунд вместо собственного лица Хэй Синь со скрытым облегчением вгляделся в привлекательные, но слишком уж заурядные черты своего противника. Три месяца назад демон был в восторге от придуманной им личины ученика ордена Инь Юэ, которая бросалась в глаза, но очень быстро забывалась, однако по сравнению с его вымышленным образом, вид этого существа превзошел все возможные варианты такого типа «незаметных» людей. Самозванец оказался слишком обычным, хоть и довольно симпатичным молодым мужчиной. Когда его просьба была исполнена, Хэй Синь чуть склонил голову, выражая молчаливую благодарность, и вдруг развернулся, зашагав прочь от тела демона и направляясь прямиком к стене из пламени Чан, закрывающей вход в тоннель. Подобный поступок столь сильно удивил его противника, что он, не сдержавшись, крикнул Хэй Синю вслед: — Так ты не убьешь меня?! — теперь его голос был куда выше и звонче, чем раньше, отчего вопрос прозвучал довольно жалко. — Ты уже мертв, — не потрудившись обернуться, пояснил Хэй Синь и с нескрываемым приступом недовольства, граничащего с отвращением, взглянул на сгорбленную фигуру Си Гуна, отчего-то подошедшую к пламени Чан почти вплотную. — Но твоя голова мне нужна невредимой. Даочжана может заинтересовать то, что хранится внутри нее. — Внутри?.. — шепотом повторил демон, ощущая, как остатки сил медленно покидают его. Словно в бреду он принялся бормотать что-то бессвязное себе под нос, но Хэй Синь больше его не слушал. Лишь слабое «Я иду» прозвучало громче остального и отчаянной мольбой коснулось чужого слуха, прежде чем самозванец провалился в небытие. Впрочем, этот демон интересовал главного героя в последнюю очередь, сейчас его первостепенной задачей было отыскать Цзин Юэ. Все внимание Хэй Синя сосредоточилось на Си Гуне, и он сделал несколько шагов вперед, приготовившись к новой схватке, когда старик вдруг обезумел и с приглушенным рыком шагнул прямо в стену из всепоглощающего пламени. Громко выругавшись, Хэй Синь бросился за ним. Утешало только одно: ненавистный огонь продолжал гореть, а это значит, что учитель был еще жив.***
Цзин Юэ был разбит. Каждая клеточка его тела кричала о покаянии, душа жаждала наказания за содеянное, а сердце билось столь сильно, что захватывало дух и не позволяло нормально дышать. Каждый вдох отдавался невыносимой болью в грудной клетке, но заклинатель принимал страдания как должное. — Что же мне теперь делать?.. — тихо пробормотал Цзин Юэ себе под нос, в надежде услышать хоть какой-то ответ, но лишь звук собственного голоса, отраженный от стен, коснулся его слуха: «Что же мне теперь делать?..» Второй Молодой Мастер медленно поднялся с каменного пола, сжав в кулаке мешочек для путешествий, в котором теперь покоились вещи и прах Мастера Си. Плечо, пронзенное стрелой, пульсировало нарастающей болью, лодыжка не переставала гореть, а грудь почти разрывалась от бешеного сердцебиения, но Цзин Юэ не обращал на повреждения никакого внимания. Застыв на мгновение посреди тоннеля, он огляделся по сторонам и сделал наконец неуверенный шаг навстречу синим языкам пламени. Мысли его были в полном беспорядке, но, вспомнив о том, что по ту сторону огненной стены его наверняка ждет Хэй Синь, он постарался взять себя в руки. В конце концов, это должно было рано или поздно произойти. Здесь, в этом мире, все устроено иначе, нежели на Земле. Ему нужно привыкнуть к крови, перестать воспринимать смерть как что-то страшное, стать жестче. В противном случае он не выживет. Но имеет ли смысл стремиться к жизни, убивая при этом других? Сможет ли он тогда сохранять безмятежность и невозмутимость? Сможет ли по-настоящему наслаждаться своим существованием? Попав в роман, Цзин Юэ сперва испытал небывалый восторг от дарованной ему возможности начать все с чистого листа. Он давно начал воспринимать окружающий мир как действительность, а мысль о том, что он уже не вернется в свою прошлую жизнь, плотно укрепилась в его голове. Мужчина с самого начала решил, что его переселение — ни что иное как второй шанс изменить себя. Можно ли сказать, что в таком случае он имеет право подчиниться здешним правилам, стать жестче, воспользоваться возможностью вершить правосудие так, как хочется? Цзин Юэ безумно хотелось ответить «нет» на данный вопрос, но у него попросту не было больше выбора. Если не он прольет чужую кровь, то прольется его кровь. А он не собирался продавать свою жизнь так дешево. К тому же этот скромный читатель впервые нашел кого-то, кому наконец-то мог бы довериться, на кого мог бы положиться. И кто, возможно, также нуждался в нем самом. Хэй Синь. И хотя раньше желание исправить печальную судьбу главного героя возникало у Второго Молодого Мастера только потому, что ему хотелось продлить свою жизнь, теперь мысли о нерадивом «ученике» вызывали в глубине его сердца отклик и приятное тепло. Чувство самосохранения отчего-то отошло на второй план, уступив место привязанности. Всякий раз, когда заклинатель вспоминал о событиях оригинального романа, его кожа покрывалась неприятными мурашками, а тело вздрагивало. Он всей душой желал помочь Хэй Синю избежать такой участи. Кто, если не Цзин Юэ, может справиться с этой задачей? Стоило ему только подумать об этом, как дрожь, овладевшая его руками, вдруг отступила. Это было слабым утешением, но он сумел отыскать себе оправдание. Цзин Юэ впервые нашел человека, с которым чувствовал себя спокойно, и теперь изо всех сил стремился подарить покой ему в ответ. Он постарается избегать кровопролития, будет хвататься за каждую возможность решить все конфликты мирно, но если вопрос коснется жизни и смерти или благополучия главного героя, заклинатель непременно возьмется за меч. В конце концов, такова судьба всех второстепенных персонажей — следовать за протагонистом и освещать ему путь к вершине. Цзин Юэ этого было достаточно. Он все еще испытывал сомнения, особенно когда взгляд серых глаз касался маленького мешочка, зажатого в руке, горечь первого убийства терзала его нутро, но мысль о Хэй Сине позволила ему сделать еще один шаг вперед. Заклинатель был уверен, что стоит ему увидеть своего ученика, как все терзавшие его чувства непременно стихнут, уступив место безмятежности и теплу. Кажется, Цзин Юэ окончательно поддался ауре главного героя. Цзин Юэ мотнул головой, осторожно поднял с пола Хун Цзинь и перевел все свое внимание на стену из огня, преграждавшую вход в пещеру. Впереди его все еще ждал Си Гун, который вряд ли будет рад узнать о смерти своего брата. Второй Молодой Мастер все же почувствовал укол совести, вонзившийся в его грудь, но поспешно отогнал ненужные чувства. Конечно же, ему не удастся решить этот вопрос мирно. Содрогнувшись, он покрепче сжал рукоять меча в своей руке и уже хотел было отозвать пламя Чан, чтобы встретиться с Мастером Си лицом к лицу, когда приглушенный рык, раздавшийся по ту сторону, заставил заклинателя вздрогнуть и, поддавшись инстинктам, сделать шаг назад. Совершенно неожиданно яркое пятно синего цвета вдруг оторвалось от стены из пламени Чан, рвануло вперед по тоннелю и за долю секунды приблизилось к Цзин Юэ почти вплотную. Второй Молодой Мастер едва успел увернуться от направленного ему в сердце клинка. Странная фигура, охваченная огнем, остановилась в двух шагах от заклинателя, и тот, вглядевшись в едва различимые черты лица, с леденящим душу ужасом осознал, что перед ним стоял Си Гун, с ног до головы покрытый синим пламенем. Его кожа обуглилась, вычурные золотые одеяния почти полностью истлели, плоть черными кусками слоилась с его конечностей и опускалась на каменный пол. Глаза старика были переполнены болью, отчаянием и жаждой крови. Несмотря на огонь, искрививший каждый сантиметр дряхлого тела, сейчас Си Гун так сильно напоминал своим выражением лица кипевшего от ярости Си Фэнга, что Цзин Юэ потребовалось немало усилий, чтобы подавить в себе порыв упасть на колени из-за слабости в ногах. Потрясение, вызванное зловещей картиной, было невообразимо велико, отчего заклинатель не мог вымолвить ни слова. В глубине его души зародилось желание отозвать пламя Чан, чтобы спасти Мастера Чжу Фу, но мужчина поспешно отогнал эти мысли. Он больше не может идти на уступки. Он так решил. Этот вопрос вряд ли можно будет мирно уладить, а значит, у него нет другого выбора. Странная покорность заполонила нутро Цзин Юэ, когда он сжал в руках Хун Цзинь, направленный против горящей фигуры. — Мастер Си, мне очень жаль. Прожигая Цзин Юэ яростным взглядом, старик приоткрыл рот, намереваясь ответить, но так и не произнес ни слова. Лишь тихий хрип вместе с нечеловеческим рыком были ему ответом. Впрочем, реакция Си Гуна была очевидной — свои сожаления Второй Молодой Мастер может засунуть себе в… — Вы можете мне не верить, — выдавил из себя заклинатель, опустив голову вниз и сохранив прохладный тон, — но я действительно этого не хотел. Сейчас я, к сожалению, не могу позволить себе умереть. Мне пришлось защищаться. Конечно, подобные оправдания звучали глупо, но слишком много впечатлений и отвратительных чувств разом навалились на Цзин Юэ за день. Он больше не контролировал свою речь, движения и всего себя в целом, пребывая в неясном забытье, граничащим с бредом. Часть его сознания отгородилась от угроз внешнего мира, и лишь мысли о Хэй Сине изредка возвращали заклинателя в реальность. Второй Молодой Мастер бросил на Си Гуна осторожный взгляд, с несвойственной ему мрачной торжественностью осознав, что с каждой секундой окутанное пламенем тело старика становится слабее, а его собственные шансы на победу — выше. Очевидно, такая же мысль возникла и у Мастера Си. Только вот в отличие от своего противника Си Гун пойдет на все ради мести, поэтому совершенно не страшится умереть. Более того, он был к этому готов. Ярость — лучший стимул для того, чтобы совершить задуманное, не оглядываясь на плату. В таком случае Цзин Юэ ничего не остается, кроме как избегать всех атак до тех пор, пока Мастер Си не сгорит заживо… Сгорит заживо? С каких пор он начал мыслить так хладнокровно?.. Заклинатель глубоко втянул воздух, пропитавшийся запахом крови и жаренного мяса, и отвел взгляд, не смея смотреть в сторону горевшего Си Гуна. Почему? Еще несколько минут назад он, не задумываясь, отозвал бы пламя и постарался спасти человека, несмотря на любую опасность. Теперь же он равнодушно прокручивает в своей голове все возможные варианты смерти старика и благополучные для себя исходы битвы. Да, он принял решение бороться за свою жизнь, но неужели для этого ему необходимо становиться столь бессердечным и жестоким? До сегодняшнего дня он делал все возможное, чтобы не позволить Хэй Синю тронуться умом и превратиться в безумного маньяка, но в итоге сам постепенно идет к подобному исходу. Так не должно быть. Но тогда что ему делать? Цзин Юэ окончательно запутался. Острая боль пронзила его виски, а в ушах зазвенело от беспорядочных мыслей, заставив мужчину пошатнуться и прикрыть глаза свободной рукой. Он так устал… В его голове начали вспыхивать столь знакомые образы: невинные дети, проткнутые пиками, вздувшиеся трупы адептов Инь Юэ, опустившиеся на дно, тело старика, рассыпавшееся на мелкие песчинки. Вокруг только смерть, смерть, смерть. Сознание Цзин Юэ окончательно погрузилось в хаос, отчего потоки его Ци, поддерживающие пламя Чан, вмиг рассеялись, а сам заклинатель не сразу заметил приближение врага. Клинок Си Гуна, частично пожранный огнем, все еще оставался крайне острым и опасным. Не удержавшись, Второй Молодой Мастер все же рухнул на колени, и Хун Цзинь с тихим звоном выпал из его рук. Когда совсем рядом с ним раздался неприятный чавкающий звук разрываемой плоти, Цзин Юэ вздрогнул. По спине его пробежал странный холодок, он чуть скривился в ожидании пронзительной боли, которой почему-то так и не последовало. Знакомое, едва различимое дуновение ветерка заставило заклинателя ощутить смятение. Забытье вмиг отступило, кровавые образы, то и дело мелькающие перед его глазами, потухли, уступив место блаженной темноте. Повинуясь неясному порыву, Цзин Юэ чуть приоткрыл глаза и наткнулся взглядом на протянутую к нему белоснежную руку. — Даочжан. Родной бархатный голос мягкой истомой коснулся слуха, и все страхи, смешанные с отчаянием, растворились, не оставив после себя и следа. Хэй Синь действительно не оставил его. Он вновь рядом, чтобы подать руку, на которую можно опереться. Широко распахнув веки от неожиданной встречи, заклинатель едва успел подавить порыв отпрянуть назад. Предательская мысль о том, что перед ним мог оказаться самозванец, вновь прикинувшийся главным героем, закралась в его голову, но Цзин Юэ поспешно отогнал все подозрения, взглянув на здоровое плечо мужчины. Сознание его прояснилось, а воспоминания обо всем произошедшем сперва показались ему страшным сном. Демон не торопил его, протянутая рука никуда не делась, словно главный герой давал время на то, чтобы прийти в себя. Взгляд красных глаз был переполнен нежностью и теплом. Отойдя от первого потрясения, Цзин Юэ вдруг ощутил невыносимый стыд. Он представил, как, должно быть, жалко выглядит со стороны, стоя на коленях в грязном темном тоннеле посреди кроваво-красных луж. Заклинатель невольно отвел взгляд от замершего рядом Хэй Синя, искренне веря в то, что стоит их глазам пересечься, как демон непременно разгадает все его мысли и потаенные страхи. То отвратительное состояние равнодушия по отношению к чужой смерти, что овладело Цзин Юэ при встрече с Си Гуном, заставило его замешкаться и окончательно потерять лицо. В необъяснимом помешательстве он вдруг вскочил на ноги и зашагал кругами по тоннелю, не смея поднять головы. — Мин Юнь, ты пришел… — пробормотал заклинатель, теребя пальцами длинные рукава потемневшего от грязи одеяния. — К-как прошло твое сражение? Ты же настоящий Мин Юнь, верно?.. Ха-ха… — Даочжан, ты ранен, — приглушенно произнес Хэй Синь, в недоумении приподняв одну бровь и сделав осторожный шаг навстречу учителю. — Ранен? — не прекращая блуждать кругами, Цзин Юэ чуть склонил голову набок и словно впервые заметил стрелу, до сих пор торчащую из его плеча. — Ах, действительно… Наверное, Мастер Си сумел попасть в меня, пока я заманивал его брата в тоннель… Ах, точно, Мин Юнь, где Мастер Си? Где Си Гун? А тот демон? Ты и впрямь разобрался с ним? Все прошло хорошо? Ты не ранен? Поток не взаимосвязанных вопросов словно лавина обрушился на Хэй Синя, но тот с несвойственным ему терпением и заботой отвечал на каждый, осторожно приближаясь к Цзин Юэ. — Даочжану не нужно больше волноваться по поводу того заклинателя, он больше никогда его не увидит, — мужчина слегка улыбнулся. — Тварь, бесчинствовавшая в деревне Бинле, повержена, даочжан в любой момент может узнать о причинах подобного поведения, если захочет. Мин Юнь чувствует себя превосходно, но плечо даочжана его крайне беспокоит. — Это все мелочи… — поспешно отмахнулся Цзин Юэ, отметив про себя, что почти не чувствует боли. Моральное давление превысило планку, заставив отойти на второй план все возможные проблемы, в том числе и боль от ранений. Возможно, заклинатель продолжал бы бесконечно наматывать по тоннелю круги, неся околесицу, забыв о собственных повреждениях и не поднимая головы, если бы не Хэй Синь, вдруг оказавшийся совсем рядом со стушевавшимся мужчиной и схвативший-таки его за руку. — Даочжан, что произошло? Этого вопроса Цзин Юэ боялся больше всего. Стоило только мягким словам сорваться с тонких губ, как заклинатель застыл на месте и наконец поднял испуганный взгляд на демона, стоявшего напротив. Ему нестерпимо захотелось вырвать запястье из цепкого захвата холодных пальцев, но он подавил этот порыв и лишь в беспокойстве прикусил нижнюю губу, обдумывая, какой дать ответ. «Ах, Мин Юнь, просто этот даочжан впервые убил человека, отчего на мгновение потерял всякое достоинство, лицо и возможность здраво мыслить». «На самом деле я обычный человек, прибывший из другого мира и никогда не поднимавший руку на других. Прямо сейчас я пребываю в полнейшем шоке». «Дело в том, что я едва не переступил черту, которую, возможно, переступишь ты. В моей текущей жизни (второй по счету, между прочим) полным полно немыслимых событий и ужасов, о которых я читал лишь в книгах». Как ни странно, эти бестолковые, глупые мысли заставили Цзин Юэ немного расслабиться и прийти в себя. Он сделал глубокий вдох, прикрыл глаза и вернул своему лицу обычное невозмутимое выражение Второго Молодого Мастера ордена Инь Юэ. — Все в порядке, — заклинатель мягко отстранился, заставив Хэй Синя разжать пальцы. — Мин Юнь, я безмерно признателен тебе за помощь. Без тебя я, скорее всего, был бы уже мертв. Ему едва хватало сил скрывать невыносимое смущение из-за своего странного поведения, отчего в глубине души он молился на правила здешней игры — «Вы можете поступать так, как сочтете нужным. Нет ограничений в действиях и поведении вашего персонажа». Пусть благословят небеса того, кто их придумал! — Мин Юнь не заслуживает благодарности, — чуть недовольно отозвался Хэй Синь и отчего-то нахмурился. — Он лишь поступал так, как считал нужным. В любом случае, даочжан, тебе следует обработать плечо, стрела могла быть отравлена. Цзин Юэ даже не успел возразить, когда прохладная рука вновь прикоснулась к нему, заставив вздрогнуть. Длинные пальцы резким движением разорвали посеревший от грязи плащ, который мгновенно отлетел в сторону. Оставшись без теплой одежды, заклинатель поежился от пронизывающего холода и перевел недовольный взгляд на Хэй Синя. — Мин Юнь, я не думаю, что сейчас для нас это первостепенная задача… Нам следует допросить демона и как можно скорее вернуть жителям деревни полный контроль над своими телами. Однако главный герой его даже не слушал. Со странным блеском в красных глазах мужчина какое-то время осматривал поврежденное плечо заклинателя со всех сторон, после чего чуть покачал головой. — Что? — против воли вырвалось у Цзин Юэ, когда он заметил неодобрение с примесью чего-то непонятного, промелькнувшее во взгляде своего ученика. Его вопрос вновь неловко повис в воздухе без ответа. В следующий миг громкий треск рвущейся ткани эхом отразился от стен, и Второй Молодой Мастер с неуместным смущением осознал, что полностью оголившееся плечо обожгло легкой болью и нестерпимым холодом. Верхняя одежда Цзин Юэ превратилась в изодранные лоскуты, оставив его тело по пояс обнаженным. Все, что мужчине удалось сделать, это схватить чуть не свалившийся на пол Лэн Чан Янь и сунуть его себе за пояс. «Эй, это уже никуда не годится!» — мысленно возмутился Второй Молодой Мастер, отправив Хэй Синю еще один недовольный взгляд и ощутив, как предательски покраснели щеки. — Мин Юнь! — демон оставался крайне невозмутимым, словно они с Цзин Юэ вдруг кардинально поменялись местами. — Прости, даочжан, но твоя одежда будет мешать, и к тому же она полностью пропиталась кровью. Как только Мин Юнь вылечит твое плечо, он непременно возместит убытки и одолжит тебе свою одежду. Заклинатель открыл было рот, чтобы продолжить спор, но так и не сумел выдавить ни слова, упрекнув себя в бессмысленности этого разговора. В конце концов, Хэй Синь лишь беспокоится о нем, так есть ли смысл вести себя столь по-детски и противиться чужой заботе? Чтобы лучше разглядеть рану, демон направил небольшой сгусток энергии в воздух, где вмиг зажглось около десятка знакомых светлячков. В этот раз они не ластились к Цзин Юэ, а лишь мерно кружились вокруг, освещая узкий тоннель. Внимательно осмотрев посиневшую кожу заклинателя, Хэй Синь умелым движением отломал от стрелы острый наконечник и с плохо скрываемым неудовольствием во взгляде отшвырнул кусок металла в сторону. Послышался тихий хлопок, и в том месте, куда откатилась острая сталь, мелькнула яркая вспышка красного света, полностью уничтожив даже намек на остатки стрелы. — Даочжан, ты хорошо себя чувствуешь? — несмотря на яростный взгляд, столь неумело подавляемый Хэй Синем, голос его прозвучал мягко, вызвав в душе у Цзин Юэ смешанные чувства. Лицо демона выглядело довольно забавным, отчего заклинателю потребовались некоторые усилия, чтобы подавить неуместный смешок. — Я в порядке, даже плечо почти не болит. — Как и ожидалось, стрела была пропитана ядом, но он, скорее всего, еще не начал действовать. Если ты что-нибудь почувствуешь, дай знать. — Что это был за яд? Цзин Юэ следовало бы испугаться или хотя бы насторожиться из-за возможной отравы, бурлящей в его крови, но, признаться, он так устал ото всех пережитых потрясений, что решил просто наплевать на эту легкую неудачу, полностью положившись на Хэй Синя. — К сожалению, Мин Юнь не очень хорошо разбирается в приемах заклинателей, и ему сложно будет сказать наверняка, пока не проявятся хоть какие-либо признаки, — демон недовольно покачал головой и обошел учителя, уверенно обхватив ладонью оставшийся в плече конец стрелы. — Сейчас может быть немного больно. Даочжан, пожалуйста, потерпи. Цзин Юэ лишь кивнул в ответ и стиснул зубы, приготовившись сдерживать всякий стон, но, к своему удивлению, боль оказалась почти неощутимой. Хэй Синь сделал все быстро и крайне осторожно, в очередной раз заставив Второго Молодого Мастера подавить восхищенный вздох. После того, как и вторая часть стрелы была безжалостно уничтожена, дело пошло на лад. Как и тогда в гостинице, демон направил несколько потоков Ци в кровоточащую рану и с невообразимой легкостью, которой позавидовал бы каждый целитель, одной лишь энергией принялся латать дыру в плече так, что и шрам вряд ли останется. Пока Хэй Синь трудился над исцелением, между ними повисла неловкая тишина. Не зная, как начать разговор, и все еще ощущая легкое смущение после своего странного поведения, Цзин Юэ оставалось лишь украдкой рассматривать красивое лицо демона, оказавшееся столь близко. Глядя на главного героя, нельзя было даже предположить, что он только что участвовал в схватке, из которой вышел победителем. Ни единой царапины не было на его белоснежной коже, черные одеяния оказались такими же чистыми, как и в день их первой встречи, словно Хэй Синь и вовсе не путешествовал на протяжении нескольких мучительно долгих дней. Цзин Юэ в очередной раз подивился невообразимой красоте демона, с непривычным интересом рассматривая его прекрасное лицо и ощущая мурашки всякий раз, когда мягкие пальцы дотрагивались до его собственной обнаженной кожи. Хэй Синь был крайне сосредоточен, ехидная усмешка сошла с тонких губ, красные глаза стали черными и чуть прищуривались всякий раз, когда мимо проплывал яркий светлячок. Черные длинные волосы, поблескивающие на свету, изредка опускались на белоснежное лицо, заставляя своего хозяина слегка хмуриться от недовольства и ловким движением убирать непослушные пряди за ухо. Когда в очередной раз тонкая прядь волос порхнула вниз, Цзин Юэ едва подавил в себе желание перевязать эту непослушную шевелюру лентой. Он на мгновение задумался о том, пошла бы подобная прическа главному герою, и попытался представить эту картину в своей голове, сосредоточив свой взгляд на красивом лице. — Даочжан хочет меня о чем-то спросить? — заставив заклинателя вздрогнуть и прервав его размышления, раздался довольный бархатный голос. Моргнув пару раз, Цзин Юэ с ужасом осознал, что его поймали на месте преступления, а Хэй Синь с весьма счастливой усмешкой, замершей на тонких губах, уже какое-то время рассматривает заклинателя в ответ. Мгновенно стушевавшись, Второй Молодой Мастер поспешно отвернулся, пряча отчего-то покрасневшее лицо. Переворошив в голове все возможные безобидные варианты, которые он мог бы использовать в данный момент, Цзин Юэ решил продолжить игру в «вопрос-ответ» и выпалил первое, что пришло ему на ум: — Почему ты по-прежнему зовешь меня даочжаном? Я ни за что не поверю в то, что ты до сих пор не понял, кто я такой. В вопросе действительно не было никакого подвоха, заклинатель задал его лишь для того, чтобы развеять повисшую в воздухе неловкость и хоть как-то оправдать собственный долгий взгляд. Он не знал, как именно Хэй Синь мог воспринять столь странный интерес с его стороны, поэтому просто поспешил спросить хоть что-нибудь. — Тебе и впрямь это интересно? — мужчина в недоумении приподнял одну бровь, правда, наигранное удивление быстро сошло на нет, уступив место самодовольствию. — Ты выглядишь, как даочжан, а значит, непременно хочешь, чтобы окружающие обращались к тебе именно так. — Да, но моя личность давно была раскрыта перед тобой, и ты не обязан обращаться ко мне таким образом, — поддержал этот странный диалог Цзин Юэ, в большей степени увлеченный выяснением причины накатившего на него смущения. — Тогда, даочжан будет не против, если Мин Юнь станет называть его по имени? Заклинатель едва сдержал себя от того, чтобы на автомате кивнуть, когда его в исступлении блуждающий взгляд вдруг наткнулся на крайне лукавое выражение лица Хэй Синя. Внутри у него что-то всколыхнулось, заставив сузить глаза с подозрением. — По имени? — Да, ты и впрямь называл свое имя, но Мин Юнь не был уверен, что ему позволено обращаться к тебе именно так. Значит, этот скромный незнакомец может называть тебя Хэй Юэ? Пожалуй, именно в этот момент Цзин Юэ сотню раз пожалел о том, что переродился в этом проклятом мире, и едва не подавился воздухом от озарившего его воспоминания. Если подумать, он действительно в тот злополучный день представился именно так, и отчего-то тогда подобное сочетание не вызывало в нем никаких бурных эмоций. Однако теперь одна лишь мысль о том, что он машинально приставил к своему имени фамилию ученика, заставляла Цзин Юэ покрываться странными мурашками и густо краснеть. «Ну что за идиот?» — мужчина мысленно хлопнул себя по лбу и опустил лицо так, чтобы яркий свет порхающих сгустков энергии не выдал его покрасневшие щеки. — Нет, — спустя несколько долгих томительных секунд выдавил заклинатель, усилием воли натянув на себя привычную маску безмятежности. — Пожалуй, лучше оставить все, как есть. Хэй Синь в ответ лишь непроницаемо хмыкнул и больше ничего не ответил, вернувшись к исцелению раны, а Цзин Юэ, в свою очередь, предпочел больше и вовсе не смотреть на главного героя, обещая самому себе, что они никогда больше не вернутся к этому разговору. Когда кожа на его разодранном плече окончательно затянулась, демон с облегчением вздохнул и сделал шаг назад. Прошло не так уж и много времени, но этого оказалось достаточно и для заклинателя, чтобы наконец избавиться от смущения и стереть из памяти этот постыдный момент своей жизни. — Все готово. Даочжан действительно хорошо себя чувствует? — Да, все в полном порядке, — поспешно ответил Цзин Юэ, положив ладонь на то место, где всего несколько минут назад зияла страшная на вид дыра. Мужчина еще не до конца привык к тому, что в этом мире столь тяжелые вещи решаются так быстро и легко, потому всякий раз в подобной ситуации он мысленно восхвалял автора романа за изобретательность и фантазию. Не будь в этом мире разнообразных целительных техник, ему сейчас пришлось бы туго. Покрутив рукой из стороны в сторону, Цзин Юэ удовлетворенно кивнул и поднял с пола Хун Цзинь, вернув его в красно-золотые ножны. Его взгляд невольно зацепился за валявшийся чуть поодаль мешочек с прахом и вещами Мастера Си. Заклинатель едва заметно вздрогнул и на мгновение застыл в глубокой задумчивости, после чего все же и эту злополучную вещь привязал к своему поясу. Хэй Синь, стоявший рядом, внимательно следил за каждым движением Второго Молодого Мастера, но так и не произнес ни слова. Вместо этого, легким движением руки стянув с себя верхнее одеяние, демон шагнул учителю навстречу и осторожно опустил ханьфу тому на плечи. Несмотря на с виду тонкую ткань, оно оказалось очень теплым и мягким на ощупь, отчего Цзин Юэ мгновенно расслабился, спрятал руки в рукавах, поспешно перевязав талию красным поясом, и ощутил себя не в пример лучше, чем раньше. — Даочжан готов идти? — мягко поинтересовался Хэй Синь, взмахом руки пригласив заклинателя вернуться в пещеру. Цзин Юэ тотчас устроился рядом, и они вместе шагнули вперед. — Да. Спасибо тебе. Проходя мимо каменной «пасти», выросшей у самого входа, заклинатель теперь уже более спокойно огляделся по сторонам, рассматривая небольшие кратеры, образовавшиеся в самых разнообразных уголках каменной пещеры. Насколько он помнил, раньше их тут не было. Взгляд его невольно вернулся к вышагивающему рядом Хэй Синю, на лице которого застыло весьма довольное выражение. — Похоже, Мин Юнь весьма неплохо развлекся, — не сдержавшись, подметил Цзин Юэ и остановился возле особенно большого углубления в каменном полу. Хэй Синь чуть улыбнулся в ответ. — Мин Юнь все равно не идет ни в какое сравнение с даочжаном, который смог одолеть двух противников. — Мне лишь удалось ненадолго сдержать одного из них, — спокойно возразил заклинатель, поспешно отогнав от себя назойливые мысли и не позволив накатившим воспоминаниям о первом убийстве в его жизни вновь взять над собой верх. — Даочжан еще и скромен, раз он столь чистосердечно отказывается от своих же заслуг, — демон также остановился неподалеку от Цзин Юэ. Он замер вполоборота к учителю, отчего тот не смог разглядеть лицо демона. — Ведь наибольший урон последнему противнику нанес тот синий огонь, что даочжан призвал себе на помощь. Интересная техника, Мин Юнь никогда не видел ничего подобного раньше… Второй Молодой Мастер невольно покрылся мурашками и развернулся к Хэй Синю, стиснув в кулаках черные рукава. Ему показалось, что на него вылили ведро с ледяной водой. Признаться, Цзин Юэ совершенно не ожидал, что главный герой и впрямь спросит его о пламени Чан, отчего повисшее в воздухе замечание поставило мужчину в тупик. Он все пытался придумать хоть какой-нибудь ответ, но все, что ему удавалось сделать, это скрывать предательскую дрожь, охватившую его руки. — Впрочем, — прервал затянувшееся молчание демон, обернувшись к заклинателю и подарив ему лучезарную усмешку, — это не так важно, главное, что все закончилось хорошо. Даочжан, нам сюда. Второй Молодой Мастер с застывшей на губах легкой улыбкой кивнул и поспешил за ним, мысленно благодаря небожителей за эту передышку. Цзин Юэ не был дураком и прекрасно осознавал, что этот момент Хэй Синь подчеркнул неспроста. Общаясь с главным героем достаточно близко в последние дни, заклинатель и впрямь позабыл о том, что никакая привязанность не сможет столь легко избавить человека от жажды мести. Он слишком долго находился в напряжении, переживая то одни ужасные события, то другие, отчего знания о будущей судьбе выпавшего ему персонажа напрочь вылетели из его головы. «Волк в овечьей шкуре, верно?» — горько усмехнулся Цзин Юэ самому себе, бросив на демона непроницаемый взгляд. Пусть так, он все равно сделает все возможное, чтобы наставить Хэй Синя на правильный путь. Ведь у него теперь уже попросту нет другого выбора.