Чуан — холодный, Юй — дождь.
Признаться, Чуан Юй совершенно не понимал, что происходит. Те поручения, что теперь ему приходилось выполнять, в корне отличались от привычного «принеси-перенеси-подай». Не то чтобы он был против, скорее наоборот — всегда только рад взять на себя дополнительные обязанности и облегчить жизнь Повелителю. Демон искренне уважал его, служа с безграничной преданностью, — слишком уж многим был обязан. И не только он. С тех пор, как Хэй Синь убил предыдущего правителя, жизнь в Полночном городе стала намного спокойнее. Каждый житель демонической столицы относился к Владыке с благоговейным трепетом и поклонением перед его невообразимым могуществом. Что и говорить, правила темных существ в корне отличались от людских. Здесь всегда в первую очередь ценили силу; благородный статус или прекрасный внешний вид были для тварей пустым звуком: будь ты хоть самым тщедушным созданием на свете, если у тебя есть возможность сломить остальных, очень скоро ты окажешься у власти, поднявшись хоть из грязи. Физическая мощь ценилась превыше всего. Именно поэтому в мире нечисти нередки были случаи, когда слабые души неупокоившихся с миром людей начинали пожирать себе подобных и накапливать духовные силы, чтобы после перекинуться на добычу покрупнее. И так из раза в раз до тех пор, пока они не взбирались по иерархической лестнице на самый верх. Конечно, мало кому всерьез удавалось дойти до конца: постоянные сражения за власть приводили к многотысячным бессмысленным убийствам, но поговаривали, что предыдущий Владыка был как раз из таких — в прошлом обычный погибший смертный, что на протяжении столетий приумножал свою мощь и в конечном итоге поглотил тысячу душ ради перерождения в демона. Пройдя сквозь огонь Загробного Царства, он вернулся, захватил Полночную столицу и правил ею в свое удовольствие, совершенно не заботясь о благополучии собственных земель. Под его правлением город пребывал в таком хаосе, что множество тварей, ведомые желанием существовать спокойно, попросту поселились за вратами — жизнь без надежных высоких стен вокруг казалась им куда безопаснее в сравнении с окруженным защитой городом. А затем случилась осада демонической столицы, после которой все кардинально изменилось. Проклятые Бессмертные уничтожили живущих снаружи существ, не представляющих ровным счетом никакой опасности, разбили воинов из Подземного города и отправились восвояси, посчитав свою цель — поддержание равновесия энергий Инь и Ян — выполненной. В те времена каждая вторая тварь озлобилась на Владыку, возжелав его смерти, — потерь было так много, что даже нечисть, слабо ценившая родственные узы и дружбу как таковую, искренне скорбела по погибшим, надеясь когда-нибудь отомстить. Бессмертные ушли, поэтому вся ярость досталась бестолковому Повелителю, но мало кто мог его одолеть. А сам Владыка вместо того, чтобы выйти к народу и взять на себя ответственность, заперся во Дворце, чествуя «победу» со своими прихвостнями. Только вот праздность его длилась недолго… Чуан Юй никогда не слышал об этом от своего Господина напрямую, но точно знал, что во время осады Бессмертные также убили семью Хэй Синя. Ведомый желанием поквитаться за боль, он в первую очередь обратил свою ярость против беспечного Повелителя. Как именно свершилась месть, не знал никто — все свидетели того кровопролитного дня унесли эти знания с собой в могилу. Говорят лишь, что всех подручных предыдущего Владыки и его самого нашли во Дворце, сплошь залитом кровью, — от множества демонов и мокрого места не осталось. Впрочем, мало кого волновали подробности, главное, дело было сделано, а жизнь в Полночном городе стала на порядок лучше. Тяжело вздохнув, Чуан Юй прошел мимо врат, молча кивнув стоящим на посту тварям, и двинулся по темной улице вперед. Не обращая внимания на громкие бранные крики прохожих, он очень скоро свернул за угол, направляясь к первой аптеке из списка. Мужчина не тешил себя надеждами быстро отыскать нужное Владыке лекарство — таких редких сильных средств в столице днем с огнем не сыщешь, и дело вовсе не в том, что торговля или целительское дело были мало здесь развиты. Просто нечисть в этом зелье никогда не нуждалась — оно было создано для заклинателей. Откуда ж такой диковинке взяться на рынке Полночного города? Как и ожидалось, услышав его заказ, боши* округлил глаза и указал копытом на дверь. Кажется, тварь также хотела наказать ему больше не возвращаться с такими просьбами, но в последний момент вспомнила, кем именно являлся Чуан Юй, и вовремя прикусила язык. Качнув головой, мужчина молча вышел на улицу.Боши — в древнекитайской мифологии баран с девятью хвостами, четырьмя ушами и глазами на спине.
Во второй, третьей и четвертой аптеке ему был дан точно такой же ответ. Демон не спешил расстраиваться, хоть и немного занервничал: за последние три дня он выполнил столько опасных поручений, что оплошать с обычным поиском пусть и редкого лекарства как-то совсем не хотелось. Тем более сейчас, когда Господин вдруг проникся к нему доверием. Чуан Юй был самым верным помощником Хэй Синя, он являлся на его зов в любое время дня и ночи, с внимательной скрупулезностью подходил к выполнению даже простейших заданий и никогда не задавал лишних вопросов. Пожалуй, именно из-за этих качеств ему удалось за каких-то пять лет стать едва ли не правой рукой Владыки. Однако мужчина никогда не стремился к полученной власти, он с искренностью служил Хэй Синю, просто потому что считал, будто никогда не сможет отплатить ему за помощь и проявленную доброту. В любом случае преданность Чуан Юя никогда даже не подвергалась сомнениям. — Что же, попробую спросить здесь, — со смиренным вздохом пробормотал себе под нос мужчина, разглядывая очередную деревянную табличку над входом в очередную лавку. — Настойка золотого корня?.. — одетая в откровенный наряд яо-ху очевидно не ожидала подобного заказа, оттого и округлила свои и без того большие глаза. Наблюдая за ее реакцией Чуан Юй заранее расстроился: кажется, вновь не судьба. Словно услышав его мысли, лисица вдруг хитро улыбнулась и покачала головой: — Ума не приложу, зачем господину понадобилось это средство. Но вам действительно повезло — у меня как раз завалялась одна бутылочка. Демон решил было, что ослышался, однако же, плавно покачивая бедрами, хозяйка нежнейшим голоском попросила его немного подождать и ушла куда-то вглубь лавки. Не веря в собственный успех, мужчина застыл столбом. Он-то ожидал, что ему придется потратить как минимум пять часов на поиски, никак не один! Быть может, удача Владыки перекинулась и на него? Покуда он всерьез размышлял над этим вопросом, опустив голову вниз и рассматривая носки своих сапог, в аптеку под легкий звонок колокольчика вошли еще два посетителя. Молодые змейки-оборотни огляделись по сторонам, густо покраснев при взгляде на симпатичного демона, но, так и не обнаружив хозяйки на месте, остановились около прилавка в ожидании. Не зная, чем себя занять, одна из девушек тихо прошептала другой: — Ты уже слышала? — А? О чем? Комнатка была совсем маленькой, оттого Чуан Юй без всякого на то желания обращал внимание на каждое вылетавшее из ее уст слово. Ему не хотелось подслушивать, но и уйти просто так он не мог — это наверняка единственная аптека во всем городе, где продается нужное ему средство. Оттого несчастному мужчине невольно пришлось стать молчаливым слушателем новых сплетен. Понизив тон и исподтишка взглянув на Чуан Юя, змейка спешно зашептала: — Одна торговка поведала мне, что три дня назад Владыка внезапно появился на пороге Дворца весь мокрый, злющий, да еще и с Бессмертным на руках! Заслышав ее слова, Чуан Юй машинально напрягся, едва сдержав порыв неодобрительно покачать головой. Тем временем вторая девица с сомнением протянула: — Чего? Да тебя ж, наверняка, обманули! Эта торговка попросту решила заболтать доверчивую покупательницу, чтобы сбагрить товар похуже. А ты и купилась, дура! Разве ж станет наш великолепный Владыка приводить в столицу мерзких заклинателей?! Он же ненавидит их всей душой! — А вот и неправда! — вмиг возмутилась обвиненная во лжи сплетница. — Даже сестрицы из Дворца видели все своими глазами! Как Владыка мог так поступить?.. — Нашла кому верить! Они и в прошлый раз рассказывали тебе всякие небылицы, — насмешливо фыркнула девушка, скрестив руки на пышной груди. — Уже забыла, как в прошлый раз потратила все свои кровные на якобы чудодейственную мазь? Что-то я не вижу, чтобы твои уродливые шрамы на шее зажили! А ведь тогда сестрицы тоже клялись, что средство поможет. Против воли Чуан Юй взглянул на них, действительно заметив на шее одной из дев шелковый шарф, расшитый нежными цветочными узорами. Только вот ее саму это нисколько не смутило — задрав повыше носик, девушка упрямо настояла: — Я просто недостаточно долго его применяла. В любом случае, как думаешь, зачем Владыка притащил в город Бессмертного? — Да никакой это был не Бессмертный. Наверное Повелителю захотелось полакомиться человечинкой, вот он и поймал где-то снаружи человека себе на ужин. А ты и рада верить во все эти бредни с заклинателями. Только их в нашем городе не хватало. Впрочем, даже если какой-нибудь глупец и посмеет явиться в столицу, мы с ним быстренько разберемся — только кости останутся. — Ах, хотела бы я поужинать вместе с Владыкой, — мечтательно проворковала девица в шарфе, обняв саму себя за плечи. — Он такой сильный, с ним любая почувствует себя прекрасной Госпожой! — Да на такую, как ты, Владыка даже не посмотрит! Ты ведь уродлива, как бродячая псина! Даже собственные шрамы залечить не можешь! — На себя посмотри! Если немедленно не прикусишь свой длинный язык, то вскоре сама заработаешь себе таких шрамов, от которых до конца жизни не избавишься! Две прекрасные барышни, стоило им только немного повздорить, тотчас прямо на глазах начали превращаться в огромных опасных змей. Услышав в их речи враждебные нотки, Чуан Юй всерьез забеспокоился, что девы учинят драку прямо в аптеке, и хотел было вмешаться, но не успел — хозяйка наконец-то отыскала нужное ему средство и появилась по ту сторону прилавка, блистая обворожительной улыбкой: — Господин, ваше лекарство, — забрав из ее рук маленький пузатый бутылек, демон коротко кивнул лисице и потянулся к поясу, чтобы расплатиться, однако яо-ху неожиданно отказалась: — Что вы! Разве эта скромная Госпожа осмелиться брать плату с посланника Чуан? Прошу, лучше передайте Владыке ее наилучшие пожелания! Она только рада быть полезной, а также всей душой надеется, что дорогой гость Повелителя очень скоро поправится. Две змейки-оборотня, только что с упоением обсуждавшие между собой слухи о Господине, а также готовые вгрызться друг дружке в глотку, застыли, подобно каменным изваяниям. Во все глаза глядя то на раздосадованного демона, то на мило улыбающуюся хозяйку, они так и не смогли подобрать правильных слов, чтобы прервать неловкую тишину. Послав в сторону девушек переполненный недовольства взгляд, Чуан Юй слегка поклонился лисице на прощание и спешно покинул аптеку. Когда он закрыл за собой дверь, по ту сторону стены раздались испуганные шепотки: — Госпожа, так это был посланник Чуан? Он действительно прислуживает самому Владыке? — Безмозглые курицы, — грубо отозвалась яо-ху, — советую вам не болтать попусту, а лучше вовсе позабыть о тех глупых слухах, что ходят вокруг Дворца. Не то быстро лишитесь конечностей и головы. Девицы, казалось, всерьез задрожали от ужаса, но все же праздное любопытство сплетниц на миг переселило страх: — Но, Госпожа, я слышала, что у посланника Чуан на голове растут длинные рога, а у этого мужчины ничего подобного и в помине не было. Возможно вы ошиблись и теперь напрасно пытаетесь нас припугнуть? Чуан Юй едва не хлопнул себя по лбу от досады. Он и впрямь никогда прежде не скрывал своих уродливых рогов, но перед тем как покинуть город три дня назад, ему пришлось воспользоваться специальным заклинанием и спрятать их от чужих глаз. Он только вернулся в столицу, устав от долгих изнурительных странствий, потому и впрямь позабыл вернуть все на свои места. Неудивительно, что сейчас окружающие относились к нему с непривычным пренебрежением — мало кто узнал в демоне посланника Чуан. — Ха, будто мне есть хоть какой-то прок от того, чтобы запугивать тщедушных змей! — тем временем с насмешкой отозвалась хозяйка аптеки. — Уважаемых Господ нужно знать в лицо, а уж таких, как посланник Чуан, тем более — я не могла ошибиться. Если девы-оборотни и обиделись на пренебрежительное отношение, то насилу подавили раздражение в себе, сохранив улыбки на лицах. Оно и понятно — в сравнении с яо-ху, даже будь она самой молодой лисицей среди остальных, змеи не представляли ровным счетом никакой опасности. Памятуя о разнице в силе, девушки не спешили искать ссор, а напротив, постарались сгладить углы: — Ох, милосердная Госпожа, честное слово, эти глупые сестрички совершенно не хотели вас прогневать! Владыка столько всего сделал для нашего города — разве плохо, что эти верные жительницы столицы искренне беспокоятся за своего Повелителя? Казалось, на такое заявление яо-ху не смогла найти ответа, а потому угрюмо промолчала. Воспользовавшись тишиной, хитрые змейки понизили тон и взволнованно пролепетали: — Госпожа-Госпожа, а не изволите ли утолить любопытство этих сестричек. То лекарство, что вы передали посланнику Чуан, какой недуг исцеляет?.. Оно для гостя Владыки? Значит правду говорят, что Повелитель прибыл во Дворец не один? Заслышав их вопросы, Чуан Юй все-таки приложил ладонь ко лбу и не сдержал тяжелого вздоха. Что и говорить — последнее прибытие Господина в столицу и впрямь наделало лишнего шума. Мало кому было известно о чудесных свойствах шпилек Куай Инь Чжэнь, однако посланник Чуан, являвшийся также самым верным помощником Владыки, конечно же, был посвящен в эту тайну. Сколько мужчина себя помнил, возвращаясь из странствий, Повелитель всегда создавал порталы сразу в свои покои, минуя роскошные врата, вокруг которых ежечасно собиралась уйма народу. Но три дня назад, вопреки обыкновению, он вдруг появился прямо в центре площади у входа во Дворец на глазах пары сотен зевак. Однако даже такое перемещение с горем пополам можно было бы назвать сносным, если бы не одно «но»… Как и сказали две сестрицы, Хэй Синь возник, будто из ниоткуда, мокрый с головы до ног, испускающий во все стороны волны ярости и… с заклинателем на руках! Тем самым, из деревни Бинле! Услышав об этом, Чуан Юй не знал, что и думать, а после, встретившись с Владыкой, он был поражен до глубины души — никогда прежде ему не доводилось видеть Господина настолько злым и обеспокоенным. Раньше помощник искренне верил, что при любых обстоятельствах у Повелителя всегда все будет под контролем — как бы ни повернулась ситуация, он непременно выйдет из нее победителем. Да только вот это странное событие напрочь опровергало все устоявшиеся убеждения несчастного посланника. К сожалению, еще до того, как он успел внимательно во всем разобраться и с опаской задать вопросы, Чуан Юй был быстренько сослан Владыкой прочь — выполнять сложнейшие в его жизни поручения. И вот теперь он здесь: безмерно уставший торчит в темном переулке возле аптеки и подслушивает городские сплетни, терзая в руках лекарство для Бессмертных. Не удержавшись, мужчина вновь покачал головой. Все эти мысли пронеслись в его сознании за пару мгновений. Осознав, что слухи набирают ненужные обороты, он хотел было вмешаться в беседу девиц и пресечь все попытки распространять вокруг Владыки пакостные слухи, но в последний момент остановил себя. До тех пор, пока он не демонстрирует обратного своим резким недовольством, беспочвенные сплетни так и останутся беспочвенными сплетнями — со временем интерес народа к ним непременно пропадет. А вот если посланник Чуан проявит сейчас обеспокоенность по этому поводу, то только подтвердит правоту праздных болтушек. Наилучшим вариантом было вовсе проигнорировать глупые слухи. Вдобавок, хозяйка аптеки явно была на стороне Владыки. Не стерпев нахальства излишне любознательных сестричек, она грозно повысила тон: — Довольно! — змейки испуганно взвизгнули, едва не выскочив на улицу от страха. По голосу лисицы казалось, что еще немного, и она собственноручно вскроет им глотки. — Я же сказала вам замолчать, хотите лишиться своих голов? Либо берите, что хотели, либо проваливайте, пока я сама не вышвырнула вас вон! Мысленно похвалив мудрую яо-ху за правильный выбор, демон вспомнил, что ему стоило поторопиться и предстать пред Повелителем с докладом. К тому же слушать женскую брань и дальше он совершенно не желал. Спрятав лекарство в мешочке на поясе, посланник Чуан жестом руки снял с себя заклинание, явив на свет рога, и уверенно зашагал по направлению к Дворцу. Спустя три дня он наконец-то вернется к Владыке.***
Никогда прежде ситуация и обстоятельства вокруг не были для Хэй Синя столь непредсказуемыми. Напрочь игнорируя крики тетушки о том, что использовать переход может быть опасно, а призывать его в окружении заклинателей — это вообще верх безрассудства, он без страха шагнул в черную гладь, крепче прижав Цзин Юэ к груди. Демон приказал Куай Чжэнь переместить их в покои Дворца Владыки, но окружившая двух мужчин чернота совершенно не походила на блеск роскошных комнат. Стоило зеркалу позади него с яркой вспышкой раствориться в воздухе, как земля ушла из-под ног Хэй Синя, и вместе с учителем они полетели куда-то вниз. Чертовый барьер вокруг площади Шэнли повлиял на работу шпилек, и портал отправил их в совершенно другое неизвестное пока место. Глаза демона не успели привыкнуть к неожиданной темноте, поэтому оставалось совершенно неясно, что ожидает их внизу. Приготовившись к тяжелому столкновению с землей, он удобнее перехватил заклинателя в своих руках, чтобы в случае чего принять весь удар на себя. Однако к удивлению мужчины боли так и не последовало, вместо нее послышался громкий всплеск, эхом прокатившийся по пространству вокруг, и их вдруг со всех сторон окутала ледяная вода. Упав с черт знает какой высоты, они действительно плюхнулись в холодный водоем?! Такое перемещение происходило с Владыкой Полночного города впервые! Мысленно выругавшись, Хэй Синь схватил Второго Молодого Мастера за руку и быстро всплыл наверх. Низкая температура и недостаток кислорода демону нисколько не повредили, однако вместе с ним был пусть и Бессмертный, но все же человек. К счастью, они пробыли под водой считанные секунды — Цзин Юэ не успел захлебнуться. Обняв заклинателя за плечи как можно крепче, Хэй Синь не стал скрывать охватившего его беспокойства и с раздражением крикнул вслух: — Куай Чжэнь, какого черта?! По-твоему это похоже на комнаты Дворца? Тетушка ответила мгновенно, также не спеша подавить в себе недовольство: «Разве я не предупреждала тебя, что могут возникнуть подобные казусы?! — как жаль, что у демонессы больше не было ее физического тела, иначе она непременно бы влепила наглому мальчишке сильнейшую пощечину. — Я же заранее сказала, чтобы в случае провала ты не валил всю вину на меня!» Честно говоря, мужчина прекрасно все понимал — Куай Чжэнь действительно ни в чем не виновата. Когда они перемещались внутри барьера, порталы уже давали сбой, а сейчас они вовсе прорвались за пределы установленной Бессмертными защиты. Удивительно, что им в принципе удалось вырваться наружу; непредсказуемый результат — лучшее, чем могла окончиться эта рискованная попытка. Демонесса не хуже Хэй Синя знала, что сделала все возможное, дабы помочь им поскорее убраться с площади Шэнли. Заведомо понимая, что этот спор будет им проигран, демон решил промолчать, но Старейшина не намеревалась заканчивать разговор так легко — с чистой совестью она тотчас воспользовалась удачно подвернувшейся возможностью пожурить своего подопечного: «А-Синь, скажи мне честно, ты окончательно тронулся рассудком? Как ты мог утащить его на глазах стольких заклинателей? Да ещё и показывать порталы всем вокруг?» Одной рукой удерживая Цзин Юэ на поверхности воды, демон медленно поплыл вперед, надеясь скорее добраться до берега. Ему не было тяжело, однако тревога за учителя давно одержала верх над чувствами Хэй Синя. По этой причине он не сдержался и от всей души выругался, прежде чем с напускным равнодушием уточнить: — Не ты ли весь мозг мне проела, говоря, что Второго Молодого Мастера непременно надо спасти? «Да! Но я никак не ожидала, что ты сделаешь это таким образом!» — Могу поспорить, никто даже не понял, что именно произошло, всеобщее внимание было слишком отвлечено на битву, — фыркнул мужчина с надменностью. — Разве что шисюны Цзин Юэ могут о чем-то догадаться. Тем не менее они все же не так глупы, как остальные, и прекрасно понимают, что для Второго Молодого Мастера любое место будет в разы безопаснее площади Шэнли. «Ага, а то, что их драгоценного шиди выкрал какой-то незнакомец, старших братьев, конечно же, нисколечко не встревожит!» Пропустив ее замечание мимо ушей, Хэй Синь решил перевести разговор в более насущное русло: — Где мы сейчас? «Понятия не имею, я ведь так же, как и ты, ожидала увидеть комнаты Дворца», — буркнула демонесса обиженно. Поняв, что от Куай Чжэнь не было никакого толка, Хэй Синь перестал грести, обнял Цзин Юэ, прижав к себе, и призвал небольшой шар теплого света, чтобы внимательно оглядеться по сторонам. Первое, что пришло ему на ум, — по всей видимости, они очутились в огромной пещере. К своему удивлению, демон вдруг осознал, что это причудливое место было ему незнакомо, но разве такое возможно? Шпильки Куай Инь Чжэнь не могут отправить своего хозяина туда, где он никогда прежде не бывал. Напряженно копаясь в недрах своей памяти, Хэй Синь вновь с любопытством завертел головой. Куда бы ни направлялся его взгляд, везде его встречали либо мгла высокого потолка пещеры, либо нескончаемая гладь черной воды, тянущаяся до самого горизонта, — берега совсем не было видно. Гробовая тишина, царившая в этом месте, разительно отличалась от криков и стонов битвы, которую они только что покинули, однако полное отсутствие звуков придавало пространству вокруг не менее зловещую мрачность. Эта тяжелая атмосфера наконец пробудила в голове демона смутные воспоминания, но он так и не успел толком покопаться в них — тихий кашель Цзин Юэ, внезапно раздавшийся возле его уха, заставил мужчину отбросить прочь все мысли и вновь передать Куай Чжэнь часть своих сил. «Полночный город, открывай». Теперь мощный барьер Бессмертных находился в тысяче ли от них и никак не сдерживал возможности шпилек, оттого тетушка даже не думала колебаться. Задействовав потоки Ци, она призвала портал, который, как и прежде, появился мгновенно, вызвав в сердце женщины тихую радость. Какое счастье! Наконец-то ее способности больше ничего не сдерживало! Овальное зеркало возникло прямо перед Хэй Синем. Наполовину погруженное в воду, оно испускало красноватое сияние и отражало в своей глади очертания великолепного мрачного дворца. Вздохнув с облегчением, демон медленно поплыл вперед, попутно следя за тем, чтобы Второй Молодой Мастер не захлебнулся водой. Когда до перехода мужчинам оставалось всего пара чи, Куай Чжэнь вдруг почувствовала что-то странное. Необъяснимое предчувствие какого-то подвоха внезапно охватило ее с головой. Забеспокоившись, демонесса вновь проверила портал и быстро отыскала, что именно вызвало в ней бурю сомнений, — в заклинании был небольшой разрыв! К ужасу Старейшины, ее способности все же немного ослабли после прорыва через барьер и до сих пор не восстановились, поэтому перемещение сейчас могло снова выйти из-под контроля. Конечно же, первым делом женщина попыталась предупредить Хэй Синя о возможных неприятностях: «А-Синь, погоди!.. Что-то не та…» К сожалению, договорить она не успела, демон уже вплыл в переход, таща Цзин Юэ за собой, а тонкое зеркало с характерным треском исчезло за их спинами. Ощутив под своими ногами твердую надежную землю, Хэй Синь вздохнул с небывалым облегчением и подхватил на руки Второго Молодого Мастера. Он был так встревожен состоянием Цзин Юэ, что сперва даже не обратил внимания на приглушенное шушуканье, окружившее его со всех сторон. Недоуменно приподняв одну бровь, мужчина оторвал взгляд от бледного лица учителя и огляделся… Увиденное заставило его вмиг нахмуриться и обратиться к Куай Чжэнь, нисколько не скрывая охвативший его гнев: «А теперь-то что не так? Почему мы на площади перед Дворцом, а не внутри него?! Тетушка Куай, ты решила посмеяться надо мной?!» Пожалуй впервые в жизни искренне желая, чтобы Хэй Синь наложил на нее заклинание молчания, демонесса как можно невозмутимее заметила: «Побочный эффект?.. Хах…» «…» Демон так и не нашел, что ей ответить. То ли удача главного героя внезапно дала сбой, то ли неудача главного злодея сработала слишком уж сильно, главный смысл все же оставался один: мокрый с головы до ног Хэй Синь очутился прямо посреди толпы жителей Полночного города с Бессмертным заклинателем на руках.***
Спустя три дня после этого отвратительного события, Хэй Синь, приложив ладонь ко лбу, с сомнением выслушивал донесения только что прибывшего Чуан Юя. Как и ожидалось, помощник справился с заданиями лучше кого бы то ни было, добытые им сведения звучали правдиво и были полны подробностей. Когда мужчина закончил свой краткий отчёт, он напоследок протянул Владыке маленький бутылек с искрящимся прозрачным зельем, булькающим внутри: — Лекарство найдено в аптеке близ торгового района, ее хозяйка — яо-ху, крайне проницательная женщина, — отдав пузырек Хэй Синю, Чуан Юй исподтишка бросил взгляд на ничем не примечательный угол в дальней части комнаты. — Если Повелитель хочет отблагодарить Госпожу, этот слуга все организует. — Не нужно — только наделаешь лишнего шума, — внимательно разглядывая средство в своих руках, демон наклонял бутылек то влево, то вправо, будто наблюдая за тем, как блестящая жидкость перекатывается по дну. Однако он не пропустил случайно брошенного взгляда Чуан Юя в сторону. Недовольно хмыкнув, Хэй Синь поднялся из-за стола. — Ты отлично справился. Можешь идти. Низко поклонившись и в глубине души радуясь похвале, помощник действительно развернулся, чтобы уйти. Вот только в последний момент он все же неуверенно обернулся, замешкавшись на пороге выхода. Чуан Юй совершенно не хотел этого делать, но, вспомнив о слухах, которые он услышал в аптеке, мужчина подумал, что ему непременно стоит предупредить Повелителя о возможном недовольстве жителей города. Сделав глубокий вдох и принявшись терзать край своих одеяний, он неуверенно пробубнил: — Владыка, если позволите, у этого слуги есть один вопрос… Глядя на то, как его помощник, что с минуту назад уверенно отчитывался перед ним о результатах, теперь мнется, словно провинившееся дитя, Хэй Синь только покачал головой. Он знал, что излишне преданный Чуан Юй не стал бы задавать ненужных вопросов, всегда действуя только из лучших побуждений, поэтому мужчина не разозлился, как это обычно бывало, а кивком позволил ему говорить. Казалось, помощнику потребовалось собрать все свое бесстрашие в кулак, чтобы неуверенно вымолвить: — Человек, которого Владыка принес во Дворец… Это действительно Бессмертный заклинатель?.. — ощущая на себе прожигающий взгляд Повелителя, демон весь сжался от ужаса и поспешил оправдать свое любопытство: — Пока этот слуга искал лекарство в городе, он услышал несколько неприятных слухов о Владыке. Если бы вы опровергли лживые сплетни, в столице стало бы спокойнее… — В этом нет нужды, — холодный тон Хэй Синя заставил Чуан Юя вздрогнуть и покрыться неприятными мурашками. — Иди. Я позову тебя позже. Несчастному мужчине только и оставалось, что наспех поклониться и наконец покинуть комнату, оставив при себе все невысказанные мысли. Все-таки не стоило ни о чем спрашивать. Ему еще повезло, что Владыка смилостивился и сдержал свой гнев. Вздохнув с облегчением, Чуан Юй поспешил прочь. Дождавшись, когда быстрые шаги помощника стихнут вдалеке, Хэй Синь раздраженно цокнул языком, сжал в кулаке бутылек и направился к тому самому углу, что прежде так сильно заинтересовал слугу. Предыдущий Владыка, заняв свое место, первым делом переделал Дворец по своему разумению. Охочий до роскоши и власти демон обставил комнаты с вычурным блеском, от каждого помещения попросту разило алчностью хозяина: повсюду мелькали изделия из чистейшего нефрита, громоздкие ковры, сделанные вручную, украшали пол, а драгоценные камни сверкали на позолоте дорогой мебели. Богатая обстановка вкупе с мрачными стенами придавали Дворцу несколько таинственную, зловещую атмосферу, но нынешний Владыка никогда не чувствовал себя здесь уютно и уж тем более не мог назвать это место своим домом. Впрочем, что-либо менять внутри он тоже не спешил — Хэй Синь не так часто посещал это место, чтобы всерьез задумываться об обстановке, да и, честно говоря, не видел смысла тратить свое время на что-то настолько глупое, как смена интерьера. Он даже не задумывался об этом. Несмотря на непостижимую тягу к роскоши, предыдущий Владыка все же не был абсолютным дураком и, возможно, краем сознания понимал, что жители вскоре станут недовольны его правлением. По этой причине помимо богатого убранства Дворца, он также построил в нем несколько тайных комнат, где припрятал часть своих сокровищ. Заняв его место, Хэй Синь без труда отыскал их все и выбрал небольшое помещение, в котором устроил себе спальню, хоть она и не очень-то была ему нужна. О ее местонахождении никому кроме Чуан Юя не было известно; многочисленные слуги даже не подозревали о скрытых в коридорах Дворца тайниках. Это было единственное место, которое нравилось Хэй Синю, — будучи построенной в тайне, комнатка стала сосредоточием тишины и покоя. А сейчас в связи со всеми обстоятельствами она вовсе оказалась как нельзя кстати. Подойдя к углу, мужчина взмахом руки снял с наложенного на стоящий тут шкаф заклинание, и спустя мгновения вместо полок с книгами перед ним появилась простая деревянная дверь. Не мешкая, он потянулся к ручке — глазам его предстала длинная лестница, ведущая куда-то вниз, да несколько теплых фонарей, висевших на стенах и освещавших проход. Под скрип металлических петель демон спустился на пару ступенек, щелчком пальцев наложил на вход новую иллюзию и уверенно двинулся вперед, попутно размышляя об отчёте помощника. Слова Чуан Юя о том, что среди жителей бродят разные слухи, не слишком взволновали Хэй Синя — пускай себе судачат, сколько хочется, все равно никто не посмеет бросить ему вызов. И все-таки, против воли вспомнив о том злополучном дне, в глубине души он ощутил недовольство. Действительно тогда все пошло не по плану. После стольких трудностей вернувшись в Полночный город, ему сперва пришлось встретиться с ошеломлением радостной толпы, которая не спешила отпускать своего Владыку. Конечно, никто не посмел подойти достаточно близко — первый же дух, сунувшийся к нему, отлетел от Хэй Синя на десяток чжанов назад, показав остальным, что случится, если они пересекут черту. Однако любопытство все еще жгло их сердца, поэтому множество взглядов вопреки страху продолжало неотрывно следить за внезапно появившимся Правителем. Затем, молниеносно добравшись до врат Дворца, мужчина даже не успел вздохнуть с облегчением — состояние Цзин Юэ, все еще облаченного в мокрые окровавленные одеяния, ухудшилось. Не обращая внимание на испуганные крики служанок, случайно встречавшихся с ним в коридорах, он понес заклинателя в ту самую комнату, попутно проклиная всех Бессмертных на свете и этот гребаный день в придачу. Добравшись до спальни, демон осторожно положил Цзин Юэ на кровать и, не обращая внимания на неприятно липнувшую к телу влажную одежду, тотчас внимательно осмотрел все повреждения учителя. Все оказалось даже хуже, чем он предполагал — помимо рваных ран, прежде скрытых обрывками ткани, на шее и плече заклинателя, у него в груди обнаружилась сквозная дыра, явно оставленная мечом. У тварей, которых Хэй Синь выпустил из темницы, чтобы навести хаос, не было оружия — только когти и зубы, потому мужчина мгновенно догадался, что кто-то из Бессмертных нанес Второму Молодому Мастеру удар исподтишка. — Ублюдки, — не сдержавшись, ядовито выплюнул демон, на всякий случай еще раз осмотрев учителя. Цзин Юэ был чертовски бледен, отчего кровь, толстой коркой застывшая на его теле, особенно выделялась уродливыми грязными пятнами. Во время их первой встречи накануне турнира Хэй Синь уже успел отметить, что заклинатель выглядел слишком худым и уставшим, но сейчас, когда одежда не скрывала тонких ключиц и проступающих сквозь кожу ребер, изможденное состояние Второго Молодого Мастера стало совсем очевидным. «Жодянь» — тотчас догадался демон, вспомнив об отравлении Цзин Юэ в Бинле. Если подумать, до посещения деревни учитель все еще оставался в неплохой форме, но спустя каких-то две с половиной недели его сложно отличить от мертвеца. Неужели этот яд так сильно влияет на состояние Бессмертного?.. Или все-таки дело в другом?.. Тревога скользкими щупальцами окутала его нутро, тихо выругавшись, демон обхватил запястье учителя и, послав вперед небольшой поток Ци, принялся залечивать внешние повреждения на теле Цзин Юэ. С оставленными тварью царапинами проблем никаких не возникло, но вот рана от меча на груди оказалась слишком серьёзной и совершенно не хотела срастаться. Хорошо хоть внутренние органы заклинателя не были задеты; пускай Второй Молодой Мастер и прослыл самым невезучим Бессмертным на свете, он в то же время являлся в крайней степени живучим человеком. Промучившись несколько часов, Хэй Синю с трудом удалось остановить кровь и немного срастить плоть. Его усилия с лихвой окупились — жизнь заклинателя больше не висела на тонкой ниточке, однако до полного выздоровления потребуется несколько дней. Вот только, помимо внешних травм, что-то еще мешало Цзин Юэ пробудиться от крепкого сна: осматривая его тело, демон почувствовал нечто неправильное. Будучи порождением энергии Инь, а не Ян, он не мог разобрать точно, в чем конкретно была причина, но подозревал, что изможденный вид заклинателя, а также его крепкий сон как-то связан с золотым ядром. В этой ситуации он мог только ждать, когда учитель поправится, чтобы спросить у него обо всем напрямую. Погрузившись в размышления, Хэй Синь недовольно нахмурился — честно говоря, ему совершенно не хотелось томиться в ожидании пробуждения Цзин Юэ. Да и к тому же разве станет Второй Молодой Мастер рассказывать ему о своих травмах? Насколько он знал учителя, тот ни за что не доверит подобное кому бы то ни было. В раздражении цокнув языком, демон решил осмотреть его снова, чтобы найти все-таки причину глубокого сна. Прикрыв глаза и крепко обхватив запястье заклинателя, он внимательно все перепроверил. Увы, безрезультатно. В конечном итоге мужчине с досадой пришлось заставить себя остановиться. Раз уж он не мог сказать точно, в чем была причина, значит, стоит отыскать лекарство сразу от всех недомоганий Бессмертных, связанных с даньтянем. «Занимаясь самосовершенствованием» в ордене Инь Юэ, Хэй Синь узнал про одно средство, которое при любых обстоятельствах положительно влияло на золотое ядро заклинателя, если не исцеляя, то по крайней мере облегчая огромный список недугов. Кажется, оно называлось настойка золотого корня или что-то вроде того. Найти ее может оказаться непросто, но кому как не Владыке знать, что в его столице, славившейся среди нечисти огромным торговым районом, занимающим большую часть территории города, продавалось абсолютно все — нужно было только хорошенько поискать. На том и порешив, мужчина наконец немного успокоился — грызущая изнутри тревога слегка отступила, но вид бледного Цзин Юэ все еще не давал ему покоя. Тяжело вздохнув, Хэй Синь оторвал руку от запястья заклинателя и беспокойно потер виски. Голова болела. Сколь бы могущественным ни был Владыка Полночного города, резкая трата огромного количества духовных сил не могла его не утомить. Чувствуя себя непривычно уставшим, демон больше на автомате обтер тело учителя влажной тряпкой, перевязал рану на его груди, потуже затянув бинты, и одел в чистые нижние одежды, которые отыскал в мешочке на поясе Цзин Юэ. Лишь когда рука Хэй Синя потянулась к макушке заклинателя, чтобы распустить его собранные волосы, он, наконец, словно выпал из транса и застыл, вперив непроницаемый взгляд в украшение на голове Второго Молодого Мастера. Переливаясь на тёплых отблесках висевших в воздухе огоньков, белоснежная бусинка сверкала подобно драгоценному камню. Скромная, но в то же время изящная шпилька, знакомая Хэй Синю лучше, чем кому бы то ни было, горделиво украшала причёску Цзин Юэ. Прежде столько раз пересекаясь с учителем, демон отчего-то ни разу не обратил на неё внимание, но сейчас взгляд его был целиком и полностью прикован к сверкающему нефриту. Рука, вытянутая вперёд, невольно вздрогнула, но, упрямо отогнав зародившееся в груди тепло, Хэй Синь попросту вытянул шпильку из пучка и положил на тумбочку возле кровати. Длинные чёрные волосы заклинателя плавно рассыпались на подушке, слегка запутанные и растрепанные после бешенного дня. Владыка Полночного города неловко отвёл взгляд, не в силах скрыть тяжёлого вздоха, переполненного облегчением. Всё это время волнение за учителя полностью заволокло его сознание туманной пеленой, и лишь сейчас, убедившись, что жизнь Второго Молодого Мастера пока вне опасности, Хэй Синь немного расслабился. Безмерно уставший, он стянул с себя наполовину высохшие одежды и плюхнулся на кровать рядом с Цзин Юэ, накрывая их двоих одеялом. Пожалуй, впервые за последние несколько лет демон с лихвой ощутил, что по-настоящему хочет спать. К несчастью, тишина, что так радовала мужчину раньше, теперь была нарушена тихим сопением заклинателя. Сколько бы Хэй Синь ни пытался уснуть, его внимание то и дело возвращалось к спящему рядом учителю. Они вдруг оказались так близко друг к другу… Не в силах больше этого выносить, демон открыл глаза и уставился на красивое лицо перед собой. Несмотря на ровное дыхание, Цзин Юэ слегка хмурился, опустив вниз уголки бледных губ. С учетом всех полученных им травм, было бы странно, не чувствуй он дискомфорт, даже пребывая в царстве снов. И все-таки, вопреки всему, это недовольное выражение показалось Хэй Синю весьма забавным. Учитель всегда прятал истинные эмоции за проклятым веером, но теперь, лишенный своей привычной стены и провалившийся в небытие, казался совершенно беззащитным. Такое случалось крайне редко. Погруженный в свои мысли Хэй Синь непроизвольно протянул руку вперед, желая разгладить появившуюся меж бровей заклинателя тонкую складку. Все-таки ему больше нравилось видеть улыбку на этом красивом лице. Она определенно была куда лучше. Хотя это забавное недовольное выражение тоже каким-то немыслимым образом шло Цзин Юэ. Каждая эмоция, каждый случайный взгляд всегда добавляли его облику необъяснимого очарования, разве не удивительно? Не так давно демон ценил эти короткие проявления чувств учителя, словно драгоценность, пытался намертво запечатлеть их в своей памяти. А теперь?.. Ладонь, протянутая вперед, вдруг вздрогнула и застыла, тонкие пальцы так и не дотронулись до бледной кожи, остановившись всего в цуне от цели. Моргнув, Хэй Синь с силой сжал руку в кулак и опустил обратно на постель. До сих пор у него попросту не было возможности покопаться в себе, дабы выяснить, что он думает обо всей этой ситуации. Страх за учителя слишком сильно охватил его сознание, напрочь отбросив всю ненависть и злость, заставив забыть о желании отомстить. И только сейчас, когда у него выдался короткий миг покоя, демон вдруг осознал, насколько неправильным было его поведение. Разве ему не стоило наслаждаться видом поверженного врага? Разве он не решил, что Цзин Юэ — всего лишь удобный инструмент, который впоследствии может и вовсе стать целью? Он должен быть чертовски зол, а не взволнован. Он должен праздновать падение «учителя», а не переживать за его жизнь. Но в тот момент, когда его взгляд коснулся бледного лица, переполненного растерянностью и тревогой, вся ненависть отошла на второй план. Даже не так. Она попросту испарилась. И теперь эта оплошность выводила Хэй Синя из себя. — Проклятье, — тихо выругался демон и закрыл глаза, чтобы больше не видеть красивого лица перед собой. Да только звук мерного дыхания продолжал нарушать тишину, проникая куда-то глубоко в душу. Хэй Синь не мог себе в этом признаться. Он продолжал отодвигать сумбурные мысли на второй план, изо всех сил отбрасывал сомнения прочь и топил в холодной ярости нежность. Однако даже если он лишит себя слуха и зрения, сердце его все равно будет трепетать, чувствуя, что совсем рядом находится это тепло. Несправедливо. Чертовски несправедливо. В тишине раздался тяжелый вздох. Мужчина медленно поднялся с постели, отбросив одеяло в сторону. В попытках отвлечься от предательских мыслей, Хэй Синь медленно обдумывал произошедшее, когда совершенно случайно вдруг вспомнил бессвязную болтовню Второго Молодого Мастера. Кажется, тогда Цзин Юэ бормотал что-то про убийства его старших братьев и этого чертового Жоу Бао. Если последнего демон и впрямь с удовольствием придушил бы собственными руками, то против шисюнов учителя он пока не имел ничего личного. Впрочем, дело было не в этом — мужчине вдруг подумалось, что, проснувшись, Цзин Юэ первым делом начнет задавать вопросы о Тянь Ли, Тао Ханге и шиди Бао. Хэй Синь не чувствовал себя обязанным ему отвечать, более того, ему в принципе не хотелось печься о судьбе каких-то там Бессмертных, но, поразмыслив немного, он вдруг понял, что это станет отличным шансом, чтобы лишний раз привязать учителя к себе. Ведь с самого начала демон решил втереться в доверие к заклинателю и склонить его на свою сторону, чтобы позже растоптать привязанность Второго Молодого Мастера в пыль. Если окажется, что Цзин Юэ виновен, от предательства месть станет только слаще. Поэтому узнать о том, что сталось с его братьями, и без утайки рассказать ему — неплохой шаг навстречу поставленной цели. Как бы то ни было, в одном Хэй Синь был твердо уверен: все эти глупые бесполезные чувства — ничто в сравнении со сладкой местью. А значит, их следовало отбросить прочь. По итогу в тот день он так и не уснул. Бесконечные метания из стороны в сторону вынудили демона сбежать из этой чертовой комнаты, лишь бы больше не мучиться из-за терзавших его сомнений. Ему удалось немного отвлечься, пока он диктовал ошеломленному Чуан Юю список неожиданно сложных поручений. Отправив слугу расследовать последствия битвы на площади Шэнли, а также наказав ему отыскать нужное лекарство, Хэй Синь не спешил возвращаться к Цзин Юэ, хоть слабая тревога постоянно напоминала ему о заклинателе. Он всячески отбрасывал ее в дальний угол своего сердца, игнорировал зудящее чувство, занимаясь совершенно бестолковыми делами вроде чтения глупых книг или праздных прогулок по вычурным коридорам Дворца, но в конечном итоге… беспокойные мысли все равно одерживали верх. Убеждая себя в том, что он просто хочет по-своему отомстить Второму Молодому Мастеру в дальнейшем, демон приходил к потайному входу в тихую комнату, наполненную мерным сопением Бессмертного. Проклиная самого себя за слабость, он раз за разом осматривал травмы Цзин Юэ, тихо радуясь их медленному восстановлению, тратил свои силы на лечение сквозной раны в груди учителя и сидел рядом в надежде, что тот вот-вот проснется. В какой-то момент Хэй Синь ловил себя на мысли, что это неправильно, — тогда он снова спешно сбегал из комнаты. Но по итогу все равно возвращался обратно. Каждый чертовый раз на протяжении трех дней. И вот, сжимая в кулаке небольшой пузырек, что Чуан Юй отыскал в одной из многочисленных аптек Полночного города, демон вновь спускался вниз по проклятой лестнице. Раньше этот узкий коридор и темная комната казались ему убежищем, полным спокойного одиночества. Увы, теперь они вызывали в душе мужчины бурю, взрывали сознание, но никак не умиротворяли разум. Закрыв за собой очередную дверь, Хэй Синь бесшумно подошел к кровати и опустился вниз. Его взгляд коснулся красивого лица, слух уловил звук мерного дыхания, пальцы осторожно дотронулись до тонкого запястья. Трое суток крепкого сна и ежедневного лечения явно пошли Цзин Юэ на пользу: прежняя бледность слегка отступила, щеки чуть порозовели, синева сошла с тонких губ, и даже складка между бровей, наконец, разгладилась — учитель больше не хмурился, а лишь безмятежно посапывал, утопая во снах. Демон заставил себя отвернуться от Второго Молодого Мастера, вернув все внимание бутылочке в руках. Откупорив пробку, он впустил в комнату сладковато-пряный аромат лекарства; сделанная на основе женьшеня настойка покачнулась в стеклянном сосуде, сверкнув на отблеске света фонариков, висевших в воздухе. Не особо рассчитывая на положительный результат, мужчина подался вперед, слегка приподнял голову Цзин Юэ и медленно влил прозрачную жидкость ему в рот. Несмотря на то, что он до сих пор пребывал в царстве снов, заклинатель скривился — видимо лекарство оказалось горьким на вкус. Выражение его лица стало презабавным, да только Хэй Синь совсем не улыбнулся. Опустошив бутылек до последней капли, мужчина поднялся с постели, поставил пустую емкость на тумбочку, а сам опустился в кресло, стоящее в дальнем углу комнаты. Вперив взгляд в очертания учителя на кровати, он застыл в ожидании. Демон до последнего сомневался в том, что настойка поможет, поэтому, когда длинные ресницы Цзин Юэ вдруг затрепыхались, а прежде спокойное дыхание сбилось, Хэй Синь невольно поднялся на ноги. Голос его предательски дрогнул, едва он, не выдержав застывшего в воздухе напряжения, выдохнул: — Даочжан?.. Второй Молодой Мастер еще не успел прийти в себя — конечно же, заклинатель ничего не ответил. Невольно лишившись самообладания, демон затоптался на месте, гадая, стоит ли ему подойти или все же лучше будет пока держаться на расстоянии. Мужчине только и оставалось, что издалека наблюдать за учителем, внимательно подмечая каждую эмоцию на его красивом лице. Сперва Цзин Юэ рассеянно уставился в потолок. Хэй Синь мог предположить, какие вопросы мучают Бессмертного: «Где это я? Что произошло? Как я здесь оказался?» Однако первоначальное замешательство быстро сошло на «нет», и съедаемый любопытством Второй Молодой Мастер с осторожностью приподнялся на локтях, чтобы как следует оглядеться. Лишь после этого он, наконец, обратил свое внимание на мнущегося в углу мужчину: — Хэй Синь?.. Последнее, чего демон ожидал, так это того, что Цзин Юэ столь опрометчиво назовет его настоящим именем. Не в первый раз произнесенное его устами, сейчас оно как-то по-странному резануло слух, заставив Хэй Синя вздрогнуть от неожиданности, да так и застыть в растерянности. Поспешно взяв себя в руки, мужчина покачал головой в ответ и немедленно возразил: — Кажется, даочжан спутал Мин Юня с кем-то другим. Теперь настал черед Второго Молодого Мастера замереть на месте. Он сначала приоткрыл рот, прорываясь что-то сказать, но в последний момент все-таки передумал и недовольно поджал губы, сохранив молчание. На пару тягуче долгих секунд в комнате воцарилась неловкая тишина. К счастью, она длилась недолго. Скомкав руками одеяло, Цзин Юэ с рассеянностью рассматривал складки ткани, когда его вдруг словно что-то осенило. Подняв голову и едва не вскочив с постели, заклинатель взволнованно воскликнул: — Шисюны и шиди Бао! Как они?! Ты правда напал на них? И те выпущенные из темницы тва… Ох! Учитель так и не договорил: поддавшись порыву, Второй Молодой Мастер действительно попытался подняться на ноги, вот только рана на его груди еще не успела затянуться окончательно и, естественно, болезненно ныла от резких движений. Цзин Юэ сразу осознал свою ошибку: его лицо вмиг растеряло с трудом обретенные краски, а сам мужчина весь сжался, приглушенно выругался сквозь зубы и что есть силы стиснул ворот своих одеяний в кулаке. От этой плачевной картины сердце Хэй Синя предательски дрогнуло, но он как и прежде проигнорировал тревогу. Демон нарочито медленно подошел к постели, чтобы в случае чего не дать учителю вновь подскочить с места, и, придав своему голосу спокойный тон, как можно равнодушнее заметил: — Тебя ранили в грудь — меч прошел насквозь, оставив в теле дыру. Мин Юнь посоветовал бы даочжану не двигаться лишний раз, пока травма не заживет полностью. Заслышав его слова, Второй Молодой Мастер неуловимо изменился в лице — казалось, он вспомнил что-то крайне неприятное, вызывающее в нем чувство обиды. Тем не менее он не стал посвящать демона в мучившие его тревоги: вместо того, чтобы озаботиться о себе, спросить о своем состоянии или поделиться сомнениями, Цзин Юэ только горько усмехнулся и безмолвно покачал головой, будто смирившись с очередной неудачей. Мимолетное проявление слабости растаяло за секунду, словно его никогда и не было на свете, — к тихому недовольству Хэй Синя заклинатель вновь нацепил на себя обыденную маску безразличия. Даже тон его вдруг наполнился холодностью: — Мин Юнь. — Да? Сидевшему на постели учителю приходилось высоко задирать голову, когда он обращался к своему собеседнику. По всей видимости, Второго Молодого Мастера такой расклад не устраивал; в который раз удивляя демона, Цзин Юэ вдруг схватил его за руку, дернув вниз. Он еще не оправился от ранения, потому был слишком слаб, чтобы хоть как-то противостоять взрослому человеку, но Хэй Синь, пребывавший в легком недоумении, позволил заклинателю усадить себя на кровать. Воспользовавшись ситуацией, учитель уверенно положил ладони ему на плечи и, слегка надавив, заставил мужчину податься вперед, со всей серьезностью во взгляде смотря прямо на него: — Ты должен ответить мне честно. Они находились так близко друг к другу, что демон мог с легкостью разглядеть каждую черточку серых глаз напротив. Этот цвет сложно было назвать интересным, но, когда дело касалось Второго Молодого Мастера, даже он вдруг обретал ни с чем не сравнимое очарование. Радужка вместо скучного «серого» на самом деле отливала серебром, а отраженные в ней тусклые огоньки сверкали подобно звездам на ночном небе. Полностью поглощенный этим маленьким исследованием Хэй Синь про себя отметил, что зрачки Цзин Юэ были немного расширены — скорее всего, из-за полумрака, царившего в комнате. К собственной неожиданности, он слишком глубоко погрузился в процесс, поэтому не сразу осознал, что учитель ждет от него ответа. Усилием воли демон заставил себя кивнуть. Этого оказалось достаточно, чтобы заклинатель задал первый вопрос: — Ты… Ты действительно не нападал на Первого Мастера Чжаньши, Главу ордена Шуфа и Главу ордена Инь Юэ? — немного замешкавшись, он все же повторил: — Прошу тебя, отвечай честно. Безмолвно согласившись следовать правилам этой неожиданной игры в «вопрос-ответ», мужчина уверенно кивнул: — Я никого из них и пальцем не тронул. Будь на месте Хэй Синя кто-нибудь другой, едва ли этот человек заметил мимолетное облегчение, проскользнувшее во взгляде Второго Молодого Мастера. Однако демон давным-давно научился с легкостью просчитывать каждую эмоцию учителя, а уж сейчас, когда их лица находились так близко друг к другу, отметить мелкие изменения в облике заклинателя для него вовсе не составило никакого труда. Когда Цзин Юэ осознал, что битва между «Мин Юнем» и его братьями так и не состоялась, он частично успокоился — напряжение в плечах слегка спало, а голос дрожал уже куда меньше: — Тогда тварей из темницы выпустил ты? Хэй Синю тоже хотелось задать Второму Молодому Мастеру несколько вопросов, но сейчас он обязан был только отвечать, а не спрашивать, несмотря на скользящую в груди досаду. Не отрывая взгляда от серых глаз, демон вновь подтвердил: — Да, это сделал Мин Юнь. В комнате раздался тяжелый вздох. К счастью, учитель не стал никак комментировать его признание, а только продолжил допрос: — Ты сделал это специально? — Что конкретно ты имеешь в виду? Мин Юнь просто хотел помочь даочжану избежать заточения, только и всего. — Хочешь сказать… ты не знал, что я воспользовался разрушающей песнью?.. Когда Хэй Синь выпускал тварей из темницы, он действительно об этом не знал… Впрочем, даже услышь он звуки печальной мелодии заранее, демон все равно поступил бы также — по его мнению лучшего решения на тот момент не было вовсе. Да, возможно, поспешный поступок только увеличил поток голословных обвинений в сторону учителя, вот только, если говорить откровенно, Бессмертные с самого начала были намерены избавиться от Второго Молодого Мастера. В этой ситуации одной клеветой больше, одной меньше, исход все равно остался бы прежним — смерть. Размышляя таким образом, Хэй Синь даже не сомневался: пускай приписывают ему сколько угодно грехов, по крайней мере Цзин Юэ останется жив. Пожалуй, единственное, о чем мужчина в глубине души сожалел и что могло бы тогда заставить его отказаться от опрометчивого поступка, — это плачевное состояние учителя сейчас. Знай Хэй Синь заранее, что нечисть посмеет покуситься на то, что принадлежит ему, он собственноручно порубил бы их всех на мелкие кусочки, не дав насладиться и каплей полученной свободы. Самонадеянных Бессмертных его гнев также не обошел бы стороной. Но демон не стал высказывать свои мысли вслух, вместо излишней болтовни он только коротко бросил: — Мин Юнь действительно не знал. Не сдержавшись, Цзин Юэ покачал головой. Скорее всего, он снова сетовал на свою неудачу. Хэй Синь думал, что на этом допрос можно считать оконченным, но прохладные ладони заклинателя все еще покоились на его плечах, поэтому мужчина замер в ожидании очередного вопроса. И он не заставил себя ждать: — Что насчет трех убитых совершенствующихся? Твоих рук дело? Демон даже не подозревал, что Цзин Юэ удастся так быстро разузнать о погибших Бессмертных. Ко всему прочему, Второй Молодой Мастер отчего-то сразу взвалил ответственность за убийство на плечи Хэй Синя, кажется, даже не подумав о том, что лишить жизни заклинателей могли и вырвавшиеся на волю твари. В глубине души у мужчины зародился намек на обиду, поэтому он не удержался и с надменной усмешкой уточнил: — Почему ты решил, что это именно я повинен в их смерти? Слова даочжана звучат в крайней степени несправедливо, ведь с самого знакомства Мин Юнь не давал повода усомниться в себе. Если учителя и смутил его вопрос, он не подал вида. Только крепче стиснул плечи демона в своих руках и слегка понизил тон, насилу состроив строгое выражение лица: — Мы договорились, что ты будешь отвечать честно. Хэй Синь наконец не выдержал и недовольно цокнул языком, впервые отведя в сторону взгляд. Ему вдруг показалась, что вся эта ситуация напоминает выговор младшему адепту за какой-нибудь проступок. Какого черта они вообще обсуждают тех трех ублюдков? Цзин Юэ вообще не должно быть до них никакого дела. Если демон признается в убийстве, как он поступит? Неужели разозлится? О, Хэй Синь с удовольствием бы на это посмотрел. Вопреки здравому смыслу, ответить честно показалось мужчине не таким уж и плохим вариантом — судя по всему, Второй Молодой Мастер уже и так знал, кто именно повинен в смерти заклинателей, но до сих пор не бросился на него с оружием. К тому же он столько раз покрывал своего «ученика» в ордене и никому не сообщал об истинном положении вещей, что сейчас, когда они находились на территории Владыки Полночного города, от признания Хэй Синю не сделается ни хуже, ни лучше. Напротив, честность лишний раз убедит Цзин Юэ в том, что демон ничего от него не скрывает. Втереться в доверие к заклинателю — одна из его конечных целей, так почему бы и нет? Поразмыслив немного, мужчина все-таки недовольно кивнул: — У Мин Юня были причины. Его подозрения подтвердились, но Второй Молодой Мастер нисколько этому не обрадовался. Только с досадой покачал головой и тяжело вздохнул. Именно в этот момент Хэй Синя вдруг осенило: его действительно проверяли на честность! Если вспомнить, в последний раз на турнире, когда он все еще находился в облике ученика, они с заклинателем расстались не самым лучшим образом — в тот день демон с трудом сдерживал свою злость, поэтому, общаясь с Цзин Юэ, повел себя отчасти грубо и не совсем обыденно. Немудрено, что сейчас Бессмертный пытается убедиться в его искренности. Дело было вовсе не в том, что он ищет причины лишний раз обвинить Хэй Синя в каких-нибудь проступках, Второй Молодой Мастер просто хотел удостовериться в его лояльности. Даже не подозревая, что тем самым он лишь подтверждал догадки мужчины, учитель решил копнуть глубже с таким видом, словно он сомневался в правдивости его признания: — Кто это был? Зная об истинных мотивах Цзин Юэ, теперь Хэй Синь отвечал без заминок, с равнодушием назвав имена: — Мастер Дун Лун, Мастер Ган Шу и еще один заклинатель. — Еще один? — Это был… ученик Ган Шу. Воцарившаяся в комнате мрачная тишина быстро нарушилась шумным вздохом заклинателя: — Ох, Мин Юнь… — Второй Молодой Мастер наконец отпустил его плечи и спрятал лицо в ладонях, одновременно с досадой качая головой. — Скверно, очень скверно… Все именно так, как я и думал. Не заметив или специально проигнорировав зародившийся в груди протест после того, как учитель убрал свои руки, Хэй Синь едва удержался, чтобы не произнести вслух: «Если ты так и думал, то зачем задавал столько вопросов?..» Глядя на частично скрытую в полумраке фигуру, демон пребывал в недоумении. Он бы никогда в жизни не поверил, что заклинатель переживает из-за смерти трех человек. Второму Молодому Мастеру, столько лет подвергающемуся насмешкам, нет никакого дела до судьбы каких-то там бродячих Бессмертных. Говоря честно, если бы Хэй Синь не расправился с ними, никто из совершенствующихся даже не вспомнил бы их имен. Почему тогда Цзин Юэ расстраивается так сильно? Хрупкие плечи учителя опустились, спина согнулась, словно под неподъемным грузом, пряди длинных черных волос плавно скользнули вниз, скрыв пальцы и лицо мужчины. Да, конечно, ситуация в целом была не из приятных хотя бы потому, что большая часть орденов жаждала смерти Второго Молодого Мастера. Однако ее все еще нельзя было назвать скверной — несмотря на все обстоятельства, Цзин Юэ остался жив и находится в безопасности; его не заточили в темницу, а значит у него есть время и возможность найти хоть какое-то решение. Естественно, Хэй Синь останется рядом, чтобы контролировать события и управлять ими так, как ему нужно, но ведь об этом заклинатель уж не знает. Демон терпеливо дал ему время все хорошенько обдумать, поэтому учитель зашевелился лишь десяток минут спустя. Он медленно оторвал ладони от лица и с сомнением взглянул на сидевшего рядом мужчину. Когда Второй Молодой Мастер заговорил, голос его сделался крайне тихим: — Сколько же я спал?.. — Я спас даочжана три дня назад. Ответ Цзин Юэ явно не порадовал — скривив губы в горькой усмешкой, он подобно эху повторил: — Проклятье, целых три дня. — Травма была слишком серьезная, — попытался успокоить его Хэй Синь, — неудивительно, что даочжан так долго набирался… Договорить он не успел: нисколько не слушая объяснений демона, заклинатель вдруг отбросил одеяло в сторону и осторожно опустил босые ноги на холодный пол. От этих движений рана учителя наверняка вновь болезненно заныла, но ни один мускул не дрогнул на его лице, лишь длинные тонкие пальцы предательски дернулись. Тем не менее голос Цзин Юэ прозвучал нарочито равнодушно; распознать в нем фальшь не составило труда: — Послушай, Мин Юнь. Я безмерно благодарен тебе за спасение, но сейчас у меня нет времени праздно валяться в постели. Мне нужно отыскать своих шисюнов и шиди, убедиться, что они в порядке. Где мы сейчас находимся? Насколько далеко это место от ордена Инь Юэ? Второй Молодой Мастер всячески старался сохранить спокойный вид, да только вот ему никогда бы не удалось скрыть от Хэй Синя истинные эмоции. Как и ожидалось, едва проснувшись и частично придя в себя, учитель первым делом подумал о своих братьях. Глядя на то, как он всячески пытается подняться на ноги, демон внезапно ощутил зародившееся в груди недовольство — эта дурацкая привязанность Цзин Юэ к трем Бессмертным начинала его раздражать. «Спокойнее, — мысленно успокаивал себя мужчина, попутно положив руку на плечо заклинателя. — Не нужно злиться, напротив, он ведет себя так, как и предполагалось. Все отлично». Вслух же он произнес не принимающим возражений тоном: — И что даочжан собирается сделать, когда доберется до школы Инь Юэ? — против его воли голос Хэй Синя прозвучал довольно грубо. К счастью, встревоженный Цзин Юэ не обратил на недовольство демона никакого внимания, куда больше озаботившись его вопросом. Погрузившись в размышления, учитель, сам того не заметив, вконец растерял свое напускное равнодушие, и лишь с сомнением пробормотал в ответ: — Я… Конечно же, перво-наперво я отыщу Главу ордена и разузнаю точно, чем именно закончилась бойня на площади Шэнли. Тао Ханг, Тянь Ли и Нань Ту с Чжун Чэном — мне нужно узнать, в порядке ли они. — Даочжан, — едва услышав имена двух раздражающих адептов, демон поспешил перебить учителя. — Подумай хорошенько, твое возвращение сейчас ничем хорошим не кончится. Мир заклинателей разделился на две стороны: одна хочет уничтожить Второго Молодого Мастера, другая — защитить. Пока ты скрываешься неизвестно где, у них нет причин в открытую враждовать друг с другом. Но если даочжан вновь появится на публике, разве это не подставит под удар Главу ордена Шуфа, Главу ордена Инь Юэ и Первого Мастера Чжаньши? К тому же сейчас ты не в состоянии даже встать с кровати, как же ты доберешься до ордена? В первую очередь тебе стоит поправиться и решить, что делать дальше, но никак не рваться, сломя голову, на верную гибель, попутно подставляя своих братьев. Все доводы Хэй Синя звучали чрезвычайно разумно, а голос источал настолько непоколебимую уверенность, что Цзин Юэ и впрямь немного успокоился. К несчастью, этого все еще было недостаточно, чтобы заставить учителя окончательно взять себя в руки. Исподтишка взглянув на демона, он растерянно спросил: — Но как же мои братья? Я ведь даже не знаю, чем закончилась битва, — Второй Молодой Мастер все еще порывался подняться на ноги, но рука на его плече не позволяла ему толком пошевелиться. Что, впрочем, нисколько не умаляло пыл заклинателя, беспокойно дергающегося на месте. — Поправляться и обдумывать дальнейший план действий — это, конечно, звучит хорошо, но, черт подери, я не могу так просто оставаться в неведении, делать вид, что все хорошо. В конце концов это ведь из-за меня все так обернулось. Проклятье… Я… Цзин Юэ не договорил. Понуро опустив голову вниз, он скрыл за черными волосами бледное лицо и вдруг бросил все попытки вырваться — хрупкая фигура застыла подобно камню, согнувшись под тяжелым грузом вины. Легко было догадаться, какие мысли мучили мужчину: все, к чему в итоге они пришли, действительно являлось следствием его поступков. Окажись Хэй Синь на месте учителя, он никогда бы даже не подумал о том, чтобы заниматься самоуничижением, и тем не менее демон отчасти понимал тревоги Бессмертного — за несколько месяцев он сумел пробиться сквозь выстроенную стену и отыскать в глубине этих с виду равнодушных серых глаз яркие краски самых разных эмоций. Цзин Юэ никогда не был бесчувственным камнем, напротив, переживал все куда сильнее остальных, просто тщательно это скрывал. Вот и сейчас, размышляя о бойне и множестве жертв, Второй Молодой Мастер с горечью корил себя за ошибки. Да только на самом деле его вины здесь совершенно не было. Все, что он пытался сделать, — это спасти как можно больше людей, что тогда, в Бинле, освобождая частички запертых в телах душ, что после, на площади Шэнли, играя песнь в попытках остановить бессмысленное кровопролитие. К несчастью, каждый раз, когда Второй Молодой Мастер делал выбор, его решение влекло за собой только бóльшие проблемы; последствия правильных, добрых поступков приводили к ужасным событиям. Разве можно оставаться спокойным и равнодушным, когда каждое твое действие затрагивает жизни тысячи других людей? А если оно еще и вредит твоим близким… Впору было сойти с ума. Подумав об этом, Хэй Синь чуть качнул головой и прикрыл глаза. Все-таки нечисть и человечество в корне отличались друг от друга — переживания Цзин Юэ казались ему слишком мелочными и глупыми. Какой смысл тревожиться из-за того, что уже случилось? Тем более когда ты уверен, что все время поступал правильно. Однако, вопреки своим мыслям, демон не спешил упрекать учителя в мягкосердечии — следуя первоначальной цели, он убрал руку с плеча заклинателя, чтобы осторожно перехватить его запястье и с улыбкой произнести, максимально смягчив голос: — У даочжана доброе сердце, — Цзин Юэ тотчас бросил на него недовольный взгляд, видимо посчитав повисшую в воздухе фразу за издевку. Но он так и не успел издать ни звука — Хэй Синь оказался быстрее: — Не нужно лишний раз нервничать, просто положись на меня. Мин Юнь уже все разузнал специально для даочжана. — Что?.. — Второй Молодой Мастер даже не потрудился скрыть своего ошеломления, чем вызвал всплеск самодовольства в глубине души демона. — Мин Юнь не хотел видеть, как расстраивается и переживает даочжан, поэтому он посмел взять на себя труд выяснить все заранее. Битва на площади Шэнли окончилась победой заклинателей: кто-то из младших учеников сообщил адептам в лабиринте о произошедшем. Во время первого этапа участники турнира находились в изоляции от окружающего мира, поэтому они не подверглись влиянию разрушающей песни. Услышав о нападении нечисти, молодые люди вышли наружу, чтобы помочь своим учителям. Говорят, инициатива в первую очередь шла от Наследника ордена Чжаньши и некого Чжун Чэна, которых, к слову, назвали победителями соревнований, несмотря на то, что мероприятие продолжать не стали. Чуан Юй действительно хорошо постарался, добывая эти сведения. Хэй Синь мог только догадываться, что несчастному помощнику пришлось пережить, пока он на протяжении трех дней безвылазно торчал в гостиницах деревни Шэнли, в надежде, что кто-нибудь из Бессмертных назовет то или иное имя. Ведь Цзин Юэ не стали бы волновать прочие совершенствующиеся, он хотел знать лишь о судьбах своих учеников и братьев. Демон, затерявшийся среди заклинателей, постоянно подвергался риску быть обнаруженным — уж кому, как не Хэй Синю, хорошо об этом знать. Вдобавок, Чуан Юй по природе своей любил накручивать себя и нервничать, будь на то причина или нет, — трехдневная вылазка не могла не потрепать нервы бедняге. Невольно усмехнувшись от возникшей пред глазами картины испуганно мнущегося слуги в углу какой-нибудь чайной, Владыка Полночного города беззаботно закинул руки за голову и ленивым тоном продолжил: — Что касается потерь: больше всего погибших и раненных Мастеров среди мелких школ. Можно сказать, что ордена Чжаньши, Инь Юэ и Шуфа обошлись малой кровью. Точных чисел Мин Юнь, к своему стыду, назвать не может — даже сами Бессмертные до сих пор ведут подсчет. Признаться, Хэй Синь совершенно не подозревал, что вывалить всю информацию на голову Цзин Юэ окажется так приятно. Чувство собственного превосходства внезапно полностью охватило его, а первоначальный порыв посильнее привязать Второго Молодого Мастера к себе отошел на дальний план, затерявшись где-то в углу. Демон просто получал ни с чем не сравнимое удовольствие, покуда наблюдал за тем, как лицо учителя поначалу удивленно вытягивается, а после постепенно возвращает себе здоровый розоватый цвет. — А что… Что насчет моих братьев? — на одном выдохе пробормотал Цзин Юэ. — Тебе что-нибудь известно о них? — Школа Инь Юэ первая покинула площадь — ее заклинатели на протяжении всей битвы постоянно держались рядом, поэтому им проще всего было собраться и уйти. Глава ордена воспользовался ситуацией и увел их прочь, пока остальные Мастера приходили в себя. Мин Юнь не знает, что он планирует делать дальше, но все же может предположить, что из-за споров о судьбе даочжана, все совершенствующиеся Инь Юэ останутся на пике Чжицзяо в ожидании каких-либо новостей. По мере рассказа Хэй Синь внимательно наблюдал за каждым изменением на лице учителя — облегчение, проскользнувшее в его взгляде, не осталось не замеченным. Избавляясь от тревог, Второй Молодой Мастер постепенно расслаблялся, отчего на него волнами начала накатывать усталость. Если прежде он всячески игнорировал ноющую боль в груди, то теперь, наконец, начал медленно приходить в себя и обращать внимание на собственное плачевное состояние. Понимая, что, пока Цзин Юэ не убедится в благополучии своих братьев, он даже не задумается о собственном лечении, Хэй Синь на мгновение недовольно нахмурился. Ему пришлось приложить все усилия, чтобы не закатить глаза, — все-таки порой упрямство Второго Молодого Мастера можно было сравнить с упрямством нечисти… Как можно быть настолько непрошибаемым? Хорошо хоть сейчас заклинатель немного взял себя в руки, перестав кричать о немедленном путешествии в орден Инь Юэ. Несмотря на разгоревшееся внутри раздражение, демон не стал отпускать хмурых комментариев, а только уклончиво хмыкнул, продолжив свою речь: — Глава ордена Шуфа ранен не был, но он до сих пор находится в деревне Шэнли. Мин Юнь считает, что у Тао Ханга есть скрытые причины — он наверняка попытается выяснить, откуда Бай Инь узнала о происшествии в Бинле, чтобы позднее найти виновного. К тому же сейчас, когда ситуация в мире настолько неопределенная, Глава ордена Шуфа обязательно воспользуется выпавшей возможностью отыскать всех, кто так или иначе выступает против даочжана. Покончив с этими делами, я думаю, он отправится на поиски даочжана, — все-таки не выдержав, Хэй Синь тяжело вздохнул. Старшие братья Цзин Юэ определенно не были глупыми людьми, но их чрезмерная опека шиди отчего-то вызывала у мужчины только головную боль и досаду. К счастью, поглощенный новостями о своих шисюнах учитель не заметил мимолетного раздражения собеседника. Не имея иного выбора, демон объяснял дальше: — Говорят, что Первый Мастер Чжаньши повредил ногу — в какой-то момент его окружило слишком много тварей. Но ему на выручку вовремя пришел Глава ордена Чжаньши. По итогу они покинули площадь вместе. Весь мир заклинателей считает, что их противостояние во время битвы было не более чем притворством — Нань Жэнь слишком ценит Тянь Ли, чтобы всерьез выгнать его из школы. Скорее всего, он попросту закроет глаза на все проступки, но продолжит призывать Первого Мастера Чжаньши одуматься и принять другую сторону. Услышав о том, что старший брат был ранен, Цзин Юэ невольно вздрогнул и напрягся, но весть об их примирении с Главой все-таки заставила его окончательно расслабиться — Нань Жэнь непременно позаботится обо всех травмах Тянь Ли. Подводя итоги, каждый из дорогих учителю людей сейчас был вне опасности. Хэй Синя судьба нескольких Бессмертных, конечно же, нисколечко не волновала, но, видя, как Второй Молодой Мастер будто бы полностью пришел в себя, и сам невольно испытал странную легкость. Против воли чуть-чуть приподняв уголки губ, демон коротко подытожил: — Конечно, текущую ситуацию назвать спокойной язык не повернется, но твои братья — не последние Мастера в мире заклинателей. Вместо того, чтобы лишний раз переживать и тревожиться, даочжану стоит подумать и о… Хэй Синь внезапно осекся и застыл, словно громом пораженный. Он знал, что Цзин Юэ обрадуется этим новостям и наверняка вздохнет с облегчением — так в общем-то и случилось. Вот только… учитель вдруг перехватил его ладонь своей рукой, переплетая их пальцы, и устало положил голову ему на плечо. В этом коротком жесте было столько доверия и тепла, что демон на мгновение совершенно потерял дар речи, с растерянностью уставившись на темную макушку. Второй Молодой Мастер явно был измучен тревогами до крайности, видимо поэтому он наконец полностью отбросил все маски. Сейчас больше чем когда бы то ни было, Бессмертный заклинатель походил на беспомощного слабого человека. Вот только почему «походил»? На самом деле он всегда им был. — Спасибо, — тихий, наполненный благодарностью и нежностью голос заставил Хэй Синя вздрогнуть. — Мин Юнь, ты действительно… потрясающий. Никто бы не смог сделать все лучше, чем ты. Я безмерно тебе благодарен… Черт, да мне не хватит и всей бессмертной жизни, чтобы отплатить за твою доброту. Спасибо. Жадно ловя каждое его слово, Хэй Синь чувствовал, как что-то внутри него разбивалось на мелкие кусочки. Ощущая прохладу чужих пальцев, мужчина невольно покрылся мурашками. Необъяснимое всепоглощающее тепло проникло ему в самую душу. От злости не осталось ни следа. Не замечая творившихся с ним изменений, Цзин Юэ тихо продолжал: — Я также должен попросить у тебя прощения. — Даочжану не за что извиняться, — заставив свой голос звучать ровно, выдавил из себя Хэй Синь. — Ты не прав, — голова Второго Молодого Мастера была опущена вниз, поэтому разглядеть его лицо не представлялось возможным, но демон будто наяву увидел, что тонкие губы Цзин Юэ изогнулись в слабой улыбке. — Несмотря ни на что, ты все-таки помог мне… А я… Я сомневался. Хэй Синь замешкался, не зная, что ответить. Его мысли сейчас находились в полнейшем беспорядке, руки едва не тряслись от бесконтрольного волнения. Будь его сердце живым, оно непременно бы стучало как бешеное, если не вовсе выпрыгнуло бы из груди. — Ох, проклятье… — совсем тихо пробормотал Цзин Юэ и вдруг вздохнул со странным смирением. — Наверное, это и есть тот самый золотой ореол главного героя. Вы всегда появляетесь в нужный момент и поступаете наилучшим образом. Все, что остается окружающим, так это застыть в восхищении. Пребывая в растерянности, демон не расслышал половину его слов, оттого невольно уточнил: — Что ты имеешь в виду? — Ха-ха… — слабый смех походил на журчание ручейка и неумолимо ласкал слух. Хэй Синь не мог оторвать взгляда от их переплетенных пальцев, словно околдованный он жадно вслушивался в нежный голос, напрочь позабыв обо всем. — Ты знаешь, я… В тот момент я действительно был в ужасе… Ха-ха, уж кому, как не мне, стоит позабыть о страхе перед смертью… И все же, наблюдая за тем, как все вокруг превращается в хаос, я чертовски испугался… Подумал, что все — это та самая последняя глава. Мне оставалось только беспомощно смотреть по сторонам и корить себя за глупость. Но по закону жанра в самый важный момент появился ты и… Хах… Мудрецы как всегда оказались правы: любой конец — всего лишь начало чего-то нового. С каждым словом Цзин Юэ говорил все тише и тише, а сила, с которой он сжимал его руку, быстро слабела. Против воли забеспокоившись, но все же не смея тревожить расслабившегося заклинателя, Хэй Синь мог только взволновано вопросить: — Даочжан, ты в порядке? Если тебе стало плохо, мы поговорим позже. Будто только сейчас вспомнив о том, что он был ранен, Второй Молодой Мастер осекся, перестав бормотать, и вытянул свободную руку вперед, кажется, проверяя свое состояние. Когда он заговорил вновь, его тон хоть и остался тихим, но все же был максимально спокойным: — Все не так плохо, как могло быть, ты действительно хорошо постарался. Несмотря на то, что мое золотое ядро истончилось, боли почти не чувствуется… — Истончилось? — словно эхо повторил Хэй Синь. — Подарок на память от Бинле, — вяло махнул рукой заклинатель, попытавшись пошутить. Вышло нелепо: — Это только звучит серьезно, а на деле лечится всего за пару десятков лет. Моргнуть не успею, как буду здоров. Демон догадывался, что все не так просто, как стремился выставить Второй Молодой Мастер, но не стал настаивать. К тому же сам учитель не дал ему ни единого шанса поразмыслить об этом чуть дольше: он вдруг беспокойно заерзал на месте в попытках удобнее устроиться на плече мужчины. Успокоился заклинатель лишь спустя несколько секунд — теперь его голова была немного приподнята, отчего Хэй Синь мог наконец разглядеть умиротворенное лицо. Закрыв глаза и так и не выпустив чужой ладони из своей, Цзин Юэ обессиленно прошептал: — Сейчас я просто… Я просто немного устал. Ты не против, если мы… посидим так еще немного? Разве Хэй Синь мог отказать? — Я не против. Двое тотчас замолчали. Тишина, повисшая в этой скрытой от всех комнатке, на мгновение прервалась умиротворенным вздохом Бессмертного — он, казалось, чувствовал себя как никогда безмятежно. Очень скоро дыхание заклинателя замедлилось, сделавшись ровным и мерным. Второй Молодой Мастер уснул. Безотрывно глядя на его красивое лицо, Хэй Синь не мог не заметить, как уголки тонких губ Цзин Юэ приподнялись вверх. Учитель улыбался во сне. Сердце болезненно сжалось. Чувствуя, как постепенно немеет его тело, демон все никак не мог заставить себя шевельнуться.