Операция «Спасись или умри»

      Громкие, наполненные болью крики раздавались со всех сторон. Под ногами с отвратительным звуком хлюпала черно-алая кровь. Оглушительный рев тварей, казалось, врывался прямо в голову, намереваясь разорвать черепную коробку изнутри. Огонь, пришедший с юга, ярко-желтый, ослепляющий глаза, медленно подползал к площади, пожирая лежащие на земле тела, перепрыгивая с одного мертвеца на другого. Неумолимо приближаясь. Звон клинков, чавканье пронзаемой плоти, чей-то страдальческий плач — звуки смерти накладывались друг на друга и медленно сводили с ума. Но самое страшное было не это…       Тао Ханг безотрывно глядел на знакомое бледное лицо перед собой.       — Цзин Си, очнись! Посмотри на меня! — увы, взор затуманенных серых глаз был направлен куда-то вверх, сквозь старшего брата. Огонь жизни в нем уже погас. Однако заклинатель, вопреки здравому смыслу, продолжал взывать к своему шиди и с осторожностью встряхивать его за плечи: — Ну же, пожалуйста! Цзин Си!..       Глава ордена Шуфа резко распахнул веки, уставившись затуманненым взглядом в исписанный лист бумаги перед собой. Посетивший его сон вызывал дрожь во всем теле, и все же… За последние несколько дней мужчина привык видеть мертвенно-бледного шиди всякий раз, когда разум его погружался в дремоту.       — Тебе приснился очередной кошмар.       Вздрогнув, Тао Ханг выпрямился и обернулся на дверь, откуда раздался голос. Его ладонь машинально потянулась к рукаву, дабы вытащить Бэйшан и наказать нежданного гостя. К счастью, в последний момент он узнал вошедшего и заставил себя остановиться.       — Ох, шисюн, это ты? — со вздохом пробормотал заклинатель, натянув на лицо вялую улыбку. — Разве ты не должен был уже уехать домой? Нань Жэнь опять опаздывает?       Тянь Ли недовольно покачал головой. Опираясь на свое копье, мужчина медленно вошел в комнату, закрыл дверь и, хромая, двинулся вперед ко второму свободному стулу. Глава ордена Шуфа поспешил было, чтобы помочь брату дойти, но тот жестким взмахом ладони остановил шиди. Сев за стол, Первый Молодой Мастер Чжаньши оглядел испачканный чернилами лист и изрек безо всяких эмоций:       — Я отказался.       Тао Ханг изумленно застыл, во все глаза уставившись на шисюна. Сглотнув подкативший к горлу ком, он неуверенно спросил, будто не понимая, что конкретно Тянь Ли имеет в виду:       — От чего?       — Я не вернусь в орден.       В комнате на мгновение воцарилась мрачная тишина.       — Ты с ума сошел! — Глава ордена Шуфа внезапно вскочил с места, едва не перевернув стол вверх дном. Его руки с силой сжались в кулаки, а голос источал одновременно ярость и отчаяние: — Тянь Ли, скажи мне, ты рехнулся?! Ну точно рехнулся!       Увы, Тянь Ли не обременил себя ответом и лишь прикрыл глаза, словно не желая видеть гнев названного брата. Его реакция окончательно вывела заклинателя из себя:       — Нань Жэнь ведь предупреждал тебя, чтобы ты не высовывался! Он дал тебе шанс, позволил остаться в клане, а ты не собираешься возвращаться?! Он же выгонит тебя! Выгонит из ордена! Немедленно отправляйся за ним и скажи, что ошибся!       Первый Мастер Чжаньши не шелохнулся. Глядя на него сверху вниз, Тао Ханг был уже готов хорошенько наподдать шисюну, да только его взгляд в последний момент случайно зацепился за перебинтованную ногу Тянь Ли. Мужчина вздрогнул, его спина согнулась, будто таща на себе тяжкий груз, и он медленно опустился обратно на стул.       — А-Ли, я прошу тебя… — вся ярость мгновенно сошла на нет. Дрожащей ладонью прикрыв глаза, Глава ордена Шуфа выглядел попросту жалко. Тон его изменился, став почти умоляющим: — А-Ли, ты не можешь вот так наплевать на то, чего добивался все эти годы. Вернись в орден, молю тебя… Цзин Си… Цзин Си тоже хотел бы этого…       Только после этих слов ничего не выражающее лицо Тянь Ли наконец изменилось. Он вдруг серьезно нахмурился и что есть силы сжал копье в руке:       — Ты говоришь так, словно шиди Юэ уже нет. Нельзя быть в этом уверенным.       — Я знаю, знаю… — Тао Ханг вмиг почувствовал себя виноватым и на мгновение позабыл о первоначальной теме разговора. Вздохнув, мужчина сам собой принялся рваными движениями теребить края испачканных в чернилах рукавов. — Знаю, просто… Ох, А-Ли, а что если и правда… Ты же все видел собственными глазами. Цзин Си был весь в крови и совершенно не отвечал на наши крики, а значит, он лишился сознания. Если… Если вспомнить о проблемах с золотым ядром, то надежды мало. Он вполне может быть…       Заклинатель так и не смог выдавить из себя конец фразы вслух, но страшное слово эхом раздалось в ушах у каждого из братьев. Впрочем, Тянь Ли не собирался мириться с таким положением дел.       — Я не поверю в это, пока не увижу тела. Мы можем гадать сколько угодно, но без доказательств я не собираюсь хоронить шиди, — мужчина насилу улыбнулся и вдруг коснулся плеча Тао Ханга. — И ты не хорони.       Глава ордена Шуфа вмиг побледнел. Затем он приподнял голову, отчего свеча на столе осветила его встревоженное лицо, и попытался было вяло оправдаться:       — Я и не собирался… — осекшись, он раздосадовано махнул рукой, не желая продолжать. Казалось, ему никак не удавалось подобрать правильных слов, чтобы выразить терзающее беспокойство, которое ежесекундно раздирало его душу на части. Насилу вернув себе привычную беспристрастность, заклинатель в очередной раз вздохнул: — В любом случае, А-Ли, пожалуйста, возвращайся в орден. Я понимаю, что ты тоже волнуешься, но сперва тебе нужно поправиться. В таком состоянии ты ничем не сможешь помочь. Вернись в школу Чжаньши и отдохни.       — Нань Жэнь не выгонит меня, — упрямо возразил мужчина.       Против воли Тао Ханг вновь начал закипать. Находясь среди Мастеров других школ, ему не составляло никакого труда скрывать свои истинные эмоции за обаятельной маской Главы Шуфа. Однако в обществе названных братьев все было в точности наоборот — он привык быть самим собой. Заклинатель никогда не сдерживался и давал волю словам, порой даже, к собственной досаде, не успевая вовремя прикусить язык. Совсем как сейчас:       — И именно поэтому он на всю площадь Шэнли просил тебя одуматься! Не глупи! Если тебе плевать на свои достижения и будущее, то подумай о том, как часто твой статус и влияние в ордене выручали нас троих! Это выгодное положение! Поэтому, прошу тебя, вернись в Чжаньши!       — Нань Жэнь не выгонит меня, — нисколько не изменившись в лице, Тянь Ли в ответ лишь невозмутимо повторил сказанную ранее фразу, словно она была частью заученной им мантры. Так же, как Тао Ханг привык не сдерживать эмоций при общении с шисюном, старший названный брат привык к подобным взрывам шиди и прекрасно знал, что в таких случаях нужно говорить.       — Да черт возьми, почему ты такой упрямый?! — Глава ордена Шуфа уже готов был на коленях молить небеса о чуде. Но, к счастью, полное понимание бесполезности этого поступка останавливало мужчину от импульсивности. Порой Тянь Ли мог быть настолько упертым, что даже воля небес не поколебала бы его решимость. Впрочем, сдаваться после пары попыток Тао Ханг тоже не собирался: — Почему ты вообще так уверен в этом?!       Первый Мастер Чжаньши равнодушно пожал плечами:       — Потому что Нань Жэнь ни разу не говорил мне это.       Младший брат тотчас опешил, застыв с глупым выражением лица и явно ничего не понимая. Его тон мгновенно изменился, звуча теперь крайне рассеянно:       — Что, прости?       Тянь Ли терпеливо объяснил:       — Глава ордена ни разу не говорил мне: «Мне придётся выгнать тебя из ордена» или «Тебе здесь больше не место». Нань Жэнь из тех людей, кто о таких вещах говорит напрямую. Но он не сказал.       Тао Ханг не нашёлся, что ответить, а потому просто буравил брата обескураженным взглядом, часто-часто моргая и вспоминая все услышанное им на площади Шэнли. Вроде бы Глава Чжаньши в самом деле ничего такого не говорил, но он достаточно прозрачно намекал шисюну и всем вокруг на последствия! Неужели это была лишь видимость? Мужчина окончательно запутался.       Вид растерянного шиди невольно вызывал улыбку. Чтобы окончательно убедить младшего брата в своей правоте, Первый Мастер Чжаньши на всякий случай добавил:       — Если и этого тебе недостаточно — Нань Жэнь разрешил мне остаться здесь. Только велел не показываться лишний раз никому на глаза. Я, в общем-то, и не планировал, но…       — Постой, — перебил его Тао Ханг, подняв одну руку вверх. Ему потребовалась пара минут, чтобы поверить в услышанное. — Он позволил тебе остаться?       Тянь Ли кивнул.       — Но почему?       — Я сразу заявил об отказе от места в ордене на случай, если Глава потребует моего возращения. На что Нань Жэнь ответил, что скорее убьет меня, чем позволит Первому Мастеру школы покинуть свой пост… — Мужчина коротко покачал головой, и сам не до конца понимая, как ему реагировать на такую защиту со стороны Главы. Отложив копье в сторону, он скрестил руки на груди и равнодушно закончил: — В итоге мы условились, что мне придется понести за это наказание, когда я вернусь.       — О, Небеса! А-Ли, ты точно сошел с ума… Уверен, что во время битвы тебе повредили только ногу? — напрочь обескураженный младший брат медленно опустился на свое место и спрятал лицо в руках, не в силах спокойно глядеть на беспристрастного шисюна. Они некоторое время посидели в тишине, прежде чем Глава ордена Шуфа все же пришел в себя после потрясений и с сомнением вопросил: — Что за наказание?       — Домашний арест на неделю.       Невозмутимый ответ заставил Тао Ханга поперхнуться воздухом да так и застыть с глупым видом. Он не знал, смеяться ему или плакать. Вот так «наказание»! Да это же нелепость какая-то! С другой стороны, чего ещё стоило ожидать? Если вспомнить, как много грязных слухов ходило когда-то вокруг шисюна и как на них реагировал Нань Жэнь, всячески защищавший честь и достоинство Первого Мастера своего ордена… Сразу начинаешь верить в то, что он и впрямь предпочтет убить Тянь Ли, нежели выгнать его из ордена. Но что насчет тех предостережений, которые Глава Чжаньши так правдоподобно озвучивал во время разбирательств на площади, уговаривая старшего брата одуматься? Это всего лишь фарс перед остальными Мастерами? Получается так?..       Порой Тао Ханг совершенно не понимал, о чем думают окружающие его люди. Прижав ладонь ко лбу с невероятно уставшим видом, мужчина на одном выдохе пробормотал:       — Нань Жэнь либо сам лишился рассудка, либо слишком уж сильно ценит и признает тебя. Поверить не могу…       — Не говори так, будто меня не за что ценить, — притворившись обиженным, пожал плечами Тянь Ли в ответ.       — Дело не в этом, я только хотел… — в который раз Глава Шуфа не смог подобрать правильных слов, потому вынужден был промолчать, недовольно поджав губы. Качая от досады головой, заклинатель бросил на шисюна строгий взгляд: — Даже если ты останешься… По правде говоря, делать тебе здесь совершенно нечего. У меня нет ни зацепок, ни идей, ни планов. Твое присутствие здесь ничем не поможет. Тебе все-таки стоило вернуться в орден и не злить понапрасну Нань Жэня…       С каждой секундой голос мужчины становился все тише, а его фигура съеживалась от явного чувства вины. Атмосфера вокруг наполнилась отчаянием. Еще с тех пор, когда два брата отыскали в Бинле Цзин Юэ, находившегося без сознания, привычный добродушный облик Тао Ханга неумолимо менялся. Некогда обаятельный и вечно улыбающийся шиди с каждым днем становился все мрачнее и печальнее. Разглядывая изможденного из-за переживаний заклинателя, Тянь Ли с неудовольствием заметил залегшие под его глазами черные круги, вконец растрепавшуюся прическу и очевидно ношенные уже несколько дней одежды. Глава ордена Шуфа наверняка не спал все это время, растрачивая остатки сил, как моральных, так и физических, на поиски А-Си.       Конечно, и сам Тянь Ли выглядел не лучше. Но пара ночей, проведенных в постели, пока он залечивал рану, пошли ему только на пользу. К тому же, наблюдая столь плачевное состояние младшего брата, мужчина, как бы плохо ему ни было на самом деле, попросту не мог позволить себе унывать: кому-то следовало поддерживать боевой дух, дабы окончательно не погрязнуть в отчаянии. Пускай и давалось это с трудом.       К несчастью, Первый Мастер Чжаньши был слишком неловок, а весь его опыт утешения людей, увы, сводился к нулю. Он даже не мог подобрать нужных слов, хотя честно и обстоятельно пытался придумать, что сказать и как вселить в шиди хоть толику уверенности. Однако в голову, как назло, ничего не приходило. Тянь Ли в смятении молчал.       Не обратив никакого внимания на привычную тишину со стороны шисюна, Тао Ханг с усталым видом потер глаза и перевел рассеянный взгляд на бумагу перед собой. Аккуратно выведенные иероглифы были сплошь забрызганы черными уродливыми каплями — во время короткого сна заклинатель случайно обронил кисть. Отложив испорченный лист в сторону, Глава ордена Шуфа был не в силах скрыть обиду и глухую злость в голосе:       — Мои люди… Да что уж там! Я сам сотни и тысячи раз осмотрел то место, где мы видели шиди в последний раз, но… Либо след остаточной ци затерялся среди всех остальных, либо тот незнакомец… — осекшись, Тао Ханг мрачно поправил себя: — То существо их вовсе не оставило. Я ничего не нашёл, Цзин Си словно испарился и теперь может быть где угодно. Понятия не имею, с чего начать поиски.       Вздохнув, младший брат с горечью признался:       — Чувствую себя таким бесполезным…       Тянь Ли мгновенно насторожился — эти мысли не доведут до добра. Осознав, что дальнейшее молчание чревато последствиями, он попытался было возразить, но не успел. Тао Ханг внезапно добавил с пугающе отрешенным видом:       — Как думаешь, если бы здесь был учитель… Он бы… Он бы, наверное, отругал нас, да? Мы давно уже выросли, но в такие моменты я снова чувствую себя слабым, никчемным щенком, как в то время…       Казалось, шиди был окончательно разбит. Первый Мастер Чжаньши так же устало вздохнул и против воли нахмурился. Ненадолго между ними повисла мрачная тишина, пока наконец Тянь Ли не заговорил:       — Что толку гадать? Учителя здесь нет. Нам нужно решить все самим.       — Да, конечно, ты прав… — с натянутой улыбкой согласился Глава ордена Шуфа. Он вроде бы хотел что-то добавить, однако шисюн, что бывало крайне редко, не дал ему и рта раскрыть, неожиданно призвав младшего брата к молчанию коротким взмахом руки:       — Если хорошенько подумать, каждый раз, когда учитель оставлял нас одних, он все равно словно присматривал за нами. Тебе так не кажется?       — Хм? Что ты имеешь в виду? — заклинатель с удивлением округлил глаза, искренне недоумевая не то из-за несвойственной Тянь Ли болтливости, проявившейся так внезапно, не то из-за самого вопроса.       — Посуди сам, — глядя на растерянное выражение лица шиди, Первый Мастер Чжаньши не удержался и погладил Тао Ханга по голове. — Кай Мин всегда приходил именно в тот момент, когда мы справлялись с очередным глупым заданием. Не предсказывал же он будущее в самом деле. Наверняка всегда находился где-то поблизости и наблюдал за нами, следил за успехами своих учеников. В детстве Мастер всегда казался недостижимо мудрым и сильным заклинателем, но неужели, повзрослев, ты до сих пор считаешь, что ему все-все было подвластно? Тогда почему он так отвратительно готовил?       Вспомнив выворачивающие наизнанку желудок угощения Кай Мина, Глава ордена Шуфа вмиг побледнел, но все же не удержался от тихого смеха:       — Шисюн прав — учитель в самом деле ужасно готовил.       — К счастью для нас, ты быстро поднаторел в этом деле. Иначе мы бы давно умерли с голоду, — Тянь Ли улыбнулся в ответ на улыбку младшего брата. Не дав тишине надолго повиснуть в комнате, мужчина отнял руку от чужой макушки, откинулся назад, оперевшись спиной о стул, и неспеша изрек, прикрыв глаза: — Честно признаться, я долго размышлял над тем, почему учитель ушел. Только Цзин Си знает истинную причину. Но, сколько бы мы его не расспрашивали, он никогда не давал нам честного ответа. Тогда я подумал, что, возможно, в действительности шиди Юэ тоже не ведает правды. Ты же знаешь, Кай Мин всегда был сам себе на уме…       Первый Мастер Чжаньши медленно покачал головой. Его губы изогнулись в горьковато-грустной улыбке, будто воспоминания о детстве, проведенном в путешествиях, были как наказанием, так и неким благословением для него. Взглянув на Тао Ханга, Тянь Ли задумчиво протянул:       — В конечном итоге я пришел к выводу, что учитель ушел, потому что был уверен в нас и в нашем будущем. Наверняка он знал, что мы сможем справиться со всеми трудностями самостоятельно. Всегда ведь справлялись. Хотя, вполне вероятно, Мастер до сих пор присматривает за нами, готовый в любой момент прийти на помощь, если это будет необходимо. Возможно, такое предположение и звучит несколько наивно, однако… Когда твой старший брат думает об этом, ему становится легче. Ведь это значит, что учитель до сих пор не выказал себя, потому что уверен в нас.       Глава ордена Шуфа выглядел озадаченным, и его можно было понять: он слишком хорошо знал Тянь Ли и то, как тяжело ему давались слова поддержки. Шисюн крайне редко говорил помногу, предпочитая лишь изредка и лаконично высказывать свое мнение. А уж о том, чтобы делиться внутренними переживаниями и тревогами, речи и вовсе быть не могло. Поэтому неожиданная откровенность с его стороны невольно тронула сердце Тао Ханга. На лице так и норовила появиться довольная улыбка, но, насилу подавив ее, заклинатель лишь взволнованно воскликнул, надеясь вытянуть из Первого Мастера Чжаньши чуть больше слов:       — Ах, неужели шисюн пытается поддержать этого шиди?       Заметно потеплевший взгляд Главы ордена Шуфа и легкий румянец, проступивший на прежде бледных щеках, вмиг вернули брату прежний очаровательный облик, что позволило Тянь Ли мысленно вздохнуть с облегчением. Скрестив руки на груди, он ответил с наигранной строгостью:       — Я предпочитаю игнорировать глупые вопросы.       — А-Ли, ну почему ты всегда такой суровый? Стоило тебе немного расслабиться, а мне самую малость надавить, как ты тут же вернулся к прежней бесстрастности. Нельзя ли быть чуточку сентиментальнее по отношению к младшему брату? — расстроенно пожаловался Тао Ханг с таким видом, будто затаил на шисюна громадную обиду. В действительности заклинатель едва сдерживал улыбку всякий раз, когда его взгляд касался якобы непреклонного Тянь Ли, застывшего с чуть приподнятой вверх бровью. Напряжение, витавшее в кабинете, спало, не оставив после себя ни следа. Все же не выдержав, Глава ордена Шуфа протянул руку вперед, накрыл ладонь брата своей и добавил с отчетливой нежностью в голосе: — Пусть я и не доволен тем, что ты решил не возвращаться в Чжаньши, без тебя мне не справиться, А-Ли. Этот младший благодарен. Спасибо, что остался.       Не зная, как реагировать, Первый Мастер Чжаньши смущенно нахмурился и отвернулся, вызвав-таки у шиди слабый смешок. Настроение Тао Ханга изменилось до неузнаваемости: минутой ранее он явно был на пределе своих возможностей, а теперь мужчина искрился бодростью и заразительной решительностью. Ему очень хотелось еще немного поддразнить шисюна, но вместо этого Глава ордена Шуфа с обреченным вздохом перевел тему в попытке развеять смущение старшего:       — Нам сейчас нельзя поступать опрометчиво. Нужно еще разок трезво оценить ситуацию и принять решение. Были бы у меня хоть какие-то зацепки… Думаю, стоит вновь спуститься на площадь и хорошенько осмотреть все.       — Я пойду с тобой, — вмиг оживился Тянь Ли, вперив в шиди острый взгляд и заранее зная, что тот возразит. — У меня больше шансов что-нибудь найти.       Как и предсказывалось, недовольство Тао Ханга не заставило себя ждать:       — Исключено, шисюн, об этом не может быть и речи. Ты только посмотри на свою ногу! Как ты собираешься спускаться по той отвратительной лестнице с такой травмой? На десятой ступени непременно свалишься вниз!       Первый Мастер Чжаньши нахмурился:       — Она уже не болит.       — Именно поэтому ты ходишь опираясь на копье! — Только утихшее беспокойство Главы ордена Шуфа начало разжигаться с новой силой. — Не трать мое время и иди отдыхать! Сейчас о твоем участии не может быть и речи!       Тянь Ли явно намеревался продолжить спор и уже даже приподнялся со своего места, чтобы грозно нависнуть над шиди, но, к счастью, почти разгоревшаяся ссора так и не успела толком начаться. Двух братьев неожиданно прервал прерывистый стук в дверь. Мужчины, не сговариваясь, синхронно обернулись на звук, насторожив все чувства до предела и позабыв о споре. Правда, нежданный гость не остался безмолвным и быстро назвал себя, тем самым развеяв возникшую в комнате подозрительность:       — Глава ордена Шуфа, Чжун Чэну будет позволено войти? У него очень важные новости! Вы должны их услышать!       Это имя звучало очень знакомо. Первый Мастер Чжаньши нахмурился в попытках вспомнить, кому оно могло бы принадлежать. Напряженное раздумье ни к чему не привело: мысленно пересчитав всех подчиненных Главы ордена Шуфа и не найдя соответствий, мужчина направил вопрошающий взгляд на шиди, который его мастерски проигнорировал. Коротко махнув рукой, Тао Ханг принялся с остервенением массировать виски. Судя по всему, появившийся на пороге человек приносил ему сплошную головную боль.       — Кто это? — не дождавшись ответа от младшего брата, Тянь Ли решил спросить напрямую.       Спустя несколько усиленных движений пальцами, заклинатель хмуро отозвался, не удостоив шисюна даже взглядом:       — Проблема, которую подкинул мне Глава ордена Инь Юэ, — он говорил тихо, чтобы стоявший по ту сторону стены юноша его не расслышал. — До того, как все окончательно пошло наперекосяк, я успел заключить с Жоу Бао устный договор: если начнется битва, он, во-первых, заставит всех заклинателей своего ордена встать на сторону Цзин Си, а, во-вторых, не позволит никому навредить шиди на территории Инь Юэ. Взамен я пообещал ему, что Шуфа встанет на защиту школы Инь Юэ в случае будущей войны между кланами. В тот момент Нань Жэнь уже рассказывал Бессмертным о донесениях из Бинле, поэтому я хотел быть уверенным, что с Цзин Си ничего не случится. Но после окончания бойни, когда шиди пропал, мы встретились с Жоу Бао еще раз и немного пересмотрели эту сделку. Чжун Чэн — результат нашей беседы. Молодой господин Жоу оставил его при мне, а я приказал своему подчиненному отправиться в школу Инь Юэ, чтобы мы могли передавать друг другу сведения о поисках Цзин Си.       — Он действительно согласился помогать тебе? — с недоверием прошептал Тянь Ли.       — Честно говоря, я до сих пор не уверен, стоило ли мне на это соглашаться, — выражение лица Тао Ханга вдруг изменилось, сделавшись мрачным и раздосадованным. — Насколько я могу судить, Жоу Бао в самом деле хочет разыскать Цзин Си, но… Чутье подсказывает мне, что лучше бы им не встречаться, иначе Глава ордена Инь Юэ несомненно порубит нашего шиди на куски…       Тянь Ли не нашел, что ответить, смутно представляя жутковатую картину воссоединения Первого и Второго Мастеров ордена Инь Юэ. К счастью, его воображению не дали времени толком разыграться. Прервав их беседу, настойчивый Чжун Чэн за дверью вновь подал голос:       — Глава ордена Шуфа, вы там?!       — Насколько срочны твои новости? — Тао Ханг против воли скривился, соизволив наконец ответить беспокойному юноше: — Я сейчас занят, это не может подождать?       Адепт мгновенно отозвался, прозвучав крайне взволнованно:       — Глава ордена Шуфа, это касается Мастера Цзи… учителя!       Если прежде Тао Ханг хотел прогнать гостя прочь, то сейчас он полностью изменил свое решение. Тревожно переглянувшись, оба брата переменились в лице и одновременно выпалили:       — Войди.       Увидев мальчишку, тотчас влетевшего в кабинет, Тянь Ли наконец вспомнил, откуда знал его имя: именно этого юношу совсем недавно Цзин Юэ принял в ученики вместе с Нань Ту.       Чжун Чэн вошел слишком быстро, что почти повлекло за собой неприятные последствия. Споткнувшись о порог, он чуть не полетел на пол, в последний момент кое-как удержав равновесие. Впрочем, причиной недопадения была не только спешка. Юный заклинатель выглядел измотанным и слегка хромал на левую ногу, словно его, как и самого Тянь Ли, мучила какая-то травма. Вспомнив о недавно прошедшем турнире и участии этого мальчишки в соревнованиях, Первому Мастеру Чжаньши несложно было догадаться, что, скорее всего, адепта Инь Юэ ранили еще на первом этапе.       Несмотря на собственную неуклюжесть, Чжун Чэн сумел сохранить невозмутимый вид. Он выпрямился, но вдруг обернулся назад и угрюмо бросил кому-то, стоявшему в коридоре:       — Давай заходи! Как это «нет»? Тебе нужно повторить все то, что ты рассказал мне, это очень важно!       Мужчины вновь недоуменно переглянулись и с любопытством уставились на приоткрытую дверь. Казалось, второй посетитель совсем не хотел входить, что окончательно рассердило адепта Инь Юэ. Закатив глаза, он вытянул руку вперед и едва ли не за шкирку затащил в комнату еще одного весьма знакомого на вид мальчишку. Только после этого дверь наконец-то была закрыта. Чжун Чэн, явно смущенный из-за произошедшего, перевел все внимание на двух Мастеров и с почтением выставил руки перед собой:       — Этот адепт приносит свои глубочайшие извинения за то, что потревожил Главу ордена Шуфа в поздний час! — заметив, что приведенный им юноша испуганно хлопает большими глазами, заклинатель из Инь Юэ положил ладонь ему на макушку и силой вынудил склонить голову.       — Ты сказал, что это важно, так что ничего страшного, — Тао Ханг в нетерпении махнул рукой, тем самым намекнув им, что пора бы уже объясниться.       Двое адептов выпрямились и с опаской переглянулись. Лишь в этот момент братьям наконец удалось хорошенько разглядеть лицо неизвестного мальчишки. Правда невольно удивила обоих: неясно, как и зачем Чжун Чэн привел в кабинет участника турнира, почти занявшего первое место, а именно — младшего ученика Бай Инь, Цзиньсэ Жичу. Шишу так долго распиналась о том, насколько это дитя талантливо, что и Тао Ханг, и даже Тянь Ли с плохой памятью на лица, при всем желании не смогли бы его забыть!       Первым порывом среднего брата было как можно тщательнее расспросить юношу о том, откуда Бай Инь удалось узнать о произошедшем в Бинле. Однако, видя как неловко переминается юный бродячий заклинатель с ноги на ногу, мужчина предпочел промолчать, ожидая, когда тот расскажет все сам. И не зря…       — Этого младшего зовут Цзиньсэ Жичу… — едва ли не шепотом пробормотал юноша, когда прожигающие его насквозь взгляды стали вконец невыносимыми. — Он — бывший ученик Мастера Бай Инь…       Тянь Ли не мог не переспросить:       — Бывший ученик?       — После победы над тварями на площади Шэнли этот младший отрекся от наставничества Мастера Бая, так как узнал, что именно он вместе с его ши… — Цзиньсэ Жичу вдруг запнулся и отвел взгляд, кажется, из последних сил заставляя себя говорить. Тотчас юноша исправился: — Мастер Бай вместе со своей старшей ученицей по имени Жуань Сычоу и еще несколькими заклинателями во время бойни на площади Шэнли обманом заставили Второго Молодого Мастер ордена Инь Юэ выйти за пределы защитной техники. После чего… Мастер Бай предательски пронзила его мечом и бросила умирать. Жуань Сычоу и остальные Бессмертные были тому свиде…       Перебив тихо отчитывающегося юношу, в комнате раздался громкий стук. Не в силах поверить в услышанное, Тао Ханг резко вскочил со своего места, уронив при этом на пол изящную чернильницу из нефрита. Вокруг расплылись черные кляксы, вырисовывая уродливые узоры на стенах и мебели, но никто не обратил на это внимания.       — Что ты сказал?! — голос Главы ордена Шуфа переполнился плохо сдерживаемым раздражением, заставившим двух адептов вздрогнуть и отпрянуть назад. — Откуда тебе это известно?       Цзиньсэ Жичу был слишком напуган, чтобы с достоинством встретить острый взгляд мужчины, потому отвел глаза, но все же, запинаясь, пробормотал:       — Шиц… Жуань Сычоу решила похвастаться и сама рассказала обо всем этому младшему — он слышал все собственными ушами… Мастер Бай вынудила Второго Молодого Мастера Цзин выйти за пределы барьера, солгав, что на Главу ордена Шуфа, Главу ордена Инь Юэ и Первого Мастера Чжаньши напал истинный демон. Она попросила Мастера Цзин помочь, потому что он владеет пламенем Чан, а значит, сможет быстро разобраться с тварью. Но, когда Мастер Цзин покинул барьер, она…       Увидев, как лицо Тао Ханга скривилось от смешанных чувств, Цзиньсэ Жичу растерянно осекся и не посмел закончить. Отчего-то по его спине побежали неприятные мурашки. Юноше вдруг подумалось, что если он произнесет еще хоть одно слово, ему не выжить.       В то же время в душе Главы ордена Шуфа что-то с режущим слух скрипом рухнуло вниз и оборвалось. Он и прежде не знал, что делать и к чему готовиться, но по крайней мере сохранял слабую надежду на хороший исход. И вот теперь, услышав эти ужасные подробности от мальчишки, заклинатель едва не сгорал от бесполезной сейчас злости.       Бай Инь… Она же была их шишу!.. Что, впрочем, никак не помешало ей подставить Второго Молодого Мастера, а после и вовсе убить… Попытаться убить его!       Честно признаться, поначалу оба брата всерьез думали, что кровь на одеяниях шиди, которую им мельком удалось рассмотреть, принадлежала тварям и другим заклинателям. Конечно, глубоко в душе они со страхом предполагали, что шиди все-таки мог получить ранение, но чтобы оно было делом рук Бессмертных… Да что уж там! Их шишу!       Да, Цзин Си был скрытен, нелюдим и груб с окружающими его людьми, но он никогда… Никогда не делал ничего дурного. Так почему же? Чем он заслужил такое обращение?       Главе ордена Шуфа сложно было подавить гнев. Не то от нескольких беспокойных бессонных ночей, не то от большой обиды за младшего брата, ему вдруг захотелось вцепиться в этого мальчишку, Цзиньсэ Жичу, и хорошенько вытрясти из него всю дурь. Мужчина с силой сжал кулаки, вонзив ногти в кожу и заставив себя медленно выдохнуть застывший в легких воздух.       — Шиди, — предостерегающий голос Тянь Ли внезапно ворвался в сознание Тао Ханга, заставив того вздрогнуть. Только сейчас, немного придя в себя, он осознал, что старший брат уже некоторое время внимательное наблюдает за ним.       — Что? — недовольно буркнул Глава ордена Шуфа, медленно разжав руки. Ладони жгло, но эта боль притупила ярость. — Думаешь, я убью его только за то, что он принес дурную весть? Вот какого ты мнения обо мне? Конечно же, юноша ни в чем не виноват. Во время бойни его вообще не было на площади, он находился в лабиринте и не знал о злодеяниях учителя и шицзе.       К облегчению напрочь перепуганных юнцов, до сих пор жавшихся к двери, Тао Ханг послушно опустился обратно на стул и даже отвернулся, не желая, кажется, смотреть на несчастных гостей. Воцарившееся молчание нарушил более сдержанный Первый Мастер Чжаньши, обратившись к Цзиньсэ Жичу:       — Жуань Сычоу ведь была твоей обожаемой шицзе, разве нет? Своими словами ты обвиняешь не только Мастера Бай, но и ее. Ты это понимаешь?       Ровный голос Тянь Ли пусть и звучал отстраненно, но все же внушал куда больше спокойствия и понимания, а потому невольно дарил юному адепту фальшивое чувство безопасности. По крайней мере, разница с разъяренным Тао Хангом была заметна невооруженным взглядом. Набравшись храбрости, юноша с опаской кивнул.       — Этот младший считает, — тихо вымолвил он, — что сколь бы ни были серьёзны проступки Второго Молодого Мастера Инь Юэ, его нужно судить по справедливости, а не нанося удар исподтишка. Цзиньсэ Жичу не может назвать шицзе или учителем того, кто поступает подло. Он хотел бы помочь в поисках Мастера Бай и Жуань Сычоу, чтобы Бессмертные могли честно спросить с них за их поступки.       Когда короткая речь Цзиньсэ Жичу оборвалась, в комнате раздался тяжелый вздох — Тао Ханг, окончательно растатив все силы на всякий гнев, попросту спрятал глаза за ладонью. На следующий день после бойни мужчина пытался разыскать шишу, желая допросить ее, поэтому он уже знал, что Бай Инь вместе с небольшой группой Бессмертных покинули Шэнли еще до того, как завершилась битва. Ее местонахождение было неизвестно, а этот юноша, пусть и явившийся к ним с «повинной», оставался бывшим учеником заклинательницы — он не внушал никакого доверия.       — В настоящий момент мы не намерены заниматься поиском Бай Инь и ее людей, — Тао Ханг вдруг покачал головой и перевел усталый взгляд на застывшего в поклоне Цзиньсэ Жичу. Он не собирался обсуждать дела, касающиеся поиска Цзин Си (пускай они и были пока не очень успешными), в присутствии бывшего ученика Бай Инь, а потому поспешил избавиться от него: — Ты отправишься в орден Шуфа и будешь находиться там до тех пор, пока я не вернусь к этому вопросу. Чжун Чэн, отведи его к Мастеру Мо и передай мои слова. Затем тебе следует вернуться — мы составим письмо для Главы ордена Инь Юэ.       Молодой заклинатель безмолвно выставил руки перед собой, с уважением поклонился и, схватив растерянно моргающего Цзиньсэ Жичу за локоть, поволок его к выходу. Тот, по всей видимости, был так обескуражен произошедшим, что даже и не вздумал сопротивляться.       Когда дверь за ними закрылась, Тао Ханг больше не сдерживался: он вдруг положил голову на стол, чудом не запачкав лицо в разлитых чернилах.       — Тебе стоит немного поспать, — отметил Тянь Ли не без беспокойства. Жаль, что шиди, полностью посвятивший себя поискам Цзин Си, откажется от отдыха и не станет внимать голосу разума. Так было всегда: случись какое-нибудь несчастье с любым из его братьев (даже обычная мелкая царапина!), и Тао Ханг тотчас начинал суетиться, либо желая наказать обидчика, либо всячески пытаясь залечить чужие раны. В такие моменты он напрочь забывал о самом себе, а переубедить его было практически невозможно.       — У меня нет времени на отдых, А-Ли… — не поднимая головы, рассеянно отозвался мужчина. — Что думаешь?       Конечно же, он спрашивал о Бай Инь, то ли намеренно переводя тему, то ли будучи не в силах подавить бушевавший в нем гнев. Не желая снова спорить с шиди, Первый Мастер Чжаньши, нахмурившись, пошел на уступки и в очередной раз хорошенько поразмыслил об услышанном.       Пускай желание отыскать заклинательницу и спросить с нее сполна было невыносимым, оно тем не менее никак не приблизит их к Цзин Си. Шишу желала его смерти, в ее же интересах было оставить шиди на поле боя умирать. А тот, кто забрал Второго Молодого Мастера с площади, пусть и имел неясные сейчас мотивы, явно не планировал убивать своего пленника, по крайней мере пока. Иначе зачем ему упускать прекрасную возможность тихо расправиться с Цзин Юэ в момент хаоса? Оба брата это понимали, но, к несчастью, такой расклад не внушал им уверенности в том, что в настоящее время с шиди все в порядке… Напротив, возникало все больше и больше вопросов.       Что касается этого Цзиньсэ Жичу, то доверять ему никто не спешил. Он мог быть послан Бай Инь специально, чтобы передавать ей разную информацию из первых уст. Решение отправить мальчишку в орден Шуфа Тянь Ли считал абсолютно верным. Когда речь идет о безопасности младшего брата, они не могут рисковать.       Все эти мысли за пару мгновений разом пронеслись в голове Первого Мастера Чжаньши, но он не стал озвучивать их вслух, а лишь ответил в привычной ему немногословной манере:       — Ты все сделал правильно.       Тао Ханг не смог подавить тихого смеха:       — Ха-ха, я рад это слышать, — прикрыв глаза, заклинатель протянул руку вперед, наощупь отыскав ладонь Тянь Ли. Ткнув в нее пальцем, Глава ордена Шуфа с изнеможением проворчал: — Шисюн, давай больше не будем ссориться? Пропажа Цзин Си и без того отнимает у меня уйму сил, а я просто хочу, чтобы он вернулся домой… Поэтому впредь слушайся своего шиди, хорошо?       — Разве все не должно быть наоборот?       Тао Ханг предпочел проигнорировать слова старшего брата.       — И все-таки, — тяжело вздохнул мужчина. Вид его вновь сделался печальным. — Я действительно не знаю, что делать. Все мои догадки строятся исключительно на слабых предположениях, а возможности подкрепить их весомыми фактами у меня нет.       Разгадать мысли брата для излишне проницательного Тянь Ли не составило труда. И он сразу же озвучил вслух то, что Тао Ханг произнести не осмелился из-за отсутствия доказательств:       — Считаешь, что тем существом был тот самый… Мин Юнь?       Глава ордена Шуфа тревожно поджал губы:       — А кто же еще? Пускай та странная техника и не оставила никаких следов, но свою истинную сущность скрыть ему точно не удалось. Ци тварей, которые находились на площади, и рядом не стояла с потоками энергии Инь истинного демона. Только вот… Никаких доказательств тому, что это был именно Мин Юнь, у нас нет. Да и знаем мы о нем лишь из рассказов двух юнцов и коротких упоминаний Цзин Си. К тому же, — Тао Ханг посмотрел на шисюна снизу вверх, его взгляд был полон смешанных чувств, — Даже если предположить, что мои догадки верны, личность этого существа не дает нам абсолютно ничего. Никто и никогда не слышал его имени.       — Шиди Юэ называл его другом, — неожиданно как для себя, так и для младшего брата, вдруг вспомнил Тянь Ли.       И в самом деле тогда в гостинице по пути в орден Чжаньши Цзин Си очень хорошо отзывался о Мин Юне. Теперь этот самый Мин Юнь спасает Цзин Си, буквально вытаскивая его с поля боя. Двум братьям очень хотелось поверить в так называемую дружбу между этими двумя, ведь тогда шанс найти Второго Молодого Мастера живым возрастал многократно, да только…       — Ох, А-Ли… — Тао Ханг, не удержавшись, вздохнул. — Назови мне хотя бы одного демона, который стал бы сближаться с Бессмертным… А после представь, что этот Бессмертный — наш шиди… Это невозможно.       Первый Мастер Чжаньши не мог с этим не согласиться.       Разговор вновь зашел в тупик.       — Отдохни, — после продолжительного молчания вдруг изрек Тянь Ли, медленно поднимаясь со стула. Оперевшись на копье, он хромая направился к двери. — Совсем недавно ты ругал меня за безразличие к себе, но ведь и сам поступаешь не лучше. В таком состоянии ты и придумать ничего не сможешь.       — Как же я могу спокойно спать, когда о судьбе Цзин Си ничего не известно? — послав в сторону брата удручённый взгляд, пробормотал Тао Ханг. — В конце концов, даже во сне мне не найти покоя — постоянно снятся кошмары.       — Если все настолько серьезно, я мог бы позвать Вань Юншэна, и…       — Ни в коем случае! Только не этого высокомерного выскочку! Я удушу его собственными руками! — тотчас перебил его заклинатель, вскакивая из-за стола. Тянь Ли в ответ лишь заботливо улыбнулся.       — Но если вдруг…       Тао Ханг уже вознамерился вновь повысить голос и тем самым не дать мужчине договорить, но вместо него неожиданно для двух братьев это сделал уже знакомый им молодой человек по ту сторону двери:       — Что ты здесь делаешь? — это был вернувшийся после поручения Главы Шуфа Чжун Чэн, который явно обращался не к Мастерам в кабинете, а к кому-то в коридоре: — Да постой же ты! Разве не знаешь, чья эта комната?       Следом раздался еще один подозрительно знакомый и излишне самоуверенный голос:       — Да что ты увязался за мной?! Мне сказали, что Первый Мастер Чжаньши здесь, вот я и… Погоди, а с каких это пор я должен отчитываться перед кем-то вроде тебя? И почему ты все еще в деревне с такой-то раной? Ах, то есть… — говоривший осекся, остановившись прямо возле двери. Он вдруг не очень правдиво съехидничал в попытке скрыть случайно вырвавшийся всплеск заботы: — Разве твой орден не вернулся в школу? Странно видеть адепта Инь Юэ здесь и сейчас. Неужели отстал?       — У меня остались тут кое-какие дела, — уклончиво ответил Чжун Чэн, на что тотчас получил ворох возмущений.       — Дела, значит?! То есть с меня ты требуешь чуть ли не отчета, а сам и пары слов связать не можешь?!       Вслушиваясь в эту одновременно забавную и раздражающую перебранку, Тао Ханг болезненно поморщился. На него вдруг накатил необъяснимый приступ ностальгии. Вроде бы нечто подобное уже происходило в его жизни, причем совсем недавно, несколько недель назад. Ах да, точно… Эти два щенка…       Не удержавшись, Глава ордена Шуфа послал недовольный взгляд в сторону невозмутимого Тянь Ли. Старший брат пожал плечами в ответ:       — Нань Жэнь настоял, чтобы я взял его с собой…       Речь шла о главной гордости лидера Чжаньши, его излишне самодостаточном сыне Нань Ту. Тао Ханг поначалу хотел узнать о причинах подобного решения, но в конце концов передумал. Кто знает, что творится в голове у закаленного битвами принципиального старика?       Тем временем ссора за дверью уже велась на повышенных тонах. Не желая терпеть крики наглых юнцов и привлекать лишнее внимание оставшихся в деревне заклинателей, Глава ордена Шуфа нахмурился, покачал головой, скрестил руки на груди и с какой-то мрачной торжественностью вышел за дверь. Тянь Ли даже и не думал останавливать шиди, как, впрочем, и наблюдать за происходящим. Вместо этого он попросту остался стоять на том же месте, терпеливо дожидаясь младшего брата.       — Ох, Глава ордена Шуфа, мы!.. — закадычный дуэт перешел на испуганный шепот, стоило только Тао Хангу появиться в коридоре. Но юноши даже не успели оправдаться: раздался звон кое-чьих пустых юных голов, который как раз и заставил молодых людей запнуться на полуслове. Адепты тихо ойкнули и мигом затихли. В полной тишине только что закрывшаяся дверь вновь отворилась. Чжун Чэн вместе с Нань Ту ввалились в комнату, досадливо потирая затылки и болезненно морщась.       — Если продолжите так себя вести… — раздался строгий голос Тао Ханга прямо над их головами. Юноши вмиг выпрямились по стойке смирно, напрочь позабыв о саднящих макушках. — Я отправлю вас обратно в школы с приветственными письмами для ваших Глав…       — Этот адепт искренне просит прощения! — первым взял вину на себя Чжун Чэн. Нань Ту, не желая отставать от соперника, поклонился следом.       Казалось, Глава ордена Шуфа был уже сыт по горло творившимся вокруг хаосом, но, к счастью, мужчина, вновь сдержавшись, спокойно прошествовал обратно ко столу, пусть и с крайне раздосадованным видом. Чинно усевшись на свое место, он обвел незваных гостей нечитаемым взглядом, в глубине души не зная, смеяться ему или плакать. Все же Тянь Ли был прав: ему в самом деле пора бы уже хорошенько выспаться.       Первым делом заклинатель обратился к Чжун Чэну, кивком позволив тому встать ровно:       — Ты все сделал?       — Отвечаю Мастеру: этот адепт отвел Цзиньсэ Жичу к Мастеру Мо и передал все наставления Главы ордена Шуфа. Он также принес с собой Парящий лист, чтобы написать письмо Главе ордена Инь Юэ.       — Хорошо, — Тао Ханг устало кивнул и тут же обернулся к Нань Ту, надеясь побыстрее решить все вопросы и спровадить всех из комнаты прочь. — Молодой господин Нань, мне тоже интересно, что же все-таки привело вас сюда в такой час?       — Я пришел к Первому Мастеру Чжаньши, — сконфуженно пробормотал юноша, подняв взор на Тянь Ли. Старший из двух братьев милостиво разрешил ему говорить. — Как вы и просили, я спустился в ущелье и внимательно осмотрел место исчезновения учителя…       Глава ордена Шуфа тотчас воззрился на шисюна с немым вопросом в глазах, но тот, словно уподобившись обычному поведению шиди, напрочь проигнорировал его взгляд.       — Результаты?       — Я ничего не нашел. — Нань Ту удрученно покачал головой. Однако, ко всеобщему удивлению, он вдруг вновь приободрился, перебив почти начавшего говорить Тао Ханга: — Но это расследование натолкнуло меня на одну мысль! Все же знают, что площадь Шэнли окружена мощнейшим в истории барьером. Будь это какая-нибудь техника перемещения, остаточная ци заклинания, которое помогло бы пробиться наружу, непременно оставила бы значительный след! Но там ведь ничего нет! Абсолютно ничего! Точно такую же картину я наблюдал на реке Цзянькан, когда кто-то уничтожил труп Мастера Те! И что-то похожее было тогда, когда исчезли трупы, висевшие над шахтой в Бинле! Мы не нашли ни следов на земле, ни какой-либо энергии от заклинания, которое могло бы переместить столько тел всего за пару часов! — юноша ненадолго замолчал, пытаясь отдышаться после беспрерывной болтовни. Он попеременно разглядывал то Тянь Ли, задумчиво приподнявшего бровь, то внимательно слушающего Тао Ханга, то Чжун Чэна, широко раскрывшего рот. Вздохнув, Нань Ту с опаской добавил: — Я думаю, Первый Мастер Чжаньши и Глава ордена Шуфа давно уже догадались, что во всем замешан тот демон… Мин Юнь. Как сам говорил учитель, они встретились случайно по дороге в Бинле. Рядом с деревней ведь находится Подземный город… Может быть, стоит начать поиски оттуда?

***

      «Появилась небольшая зацепка. Через несколько дней этот адепт, Первый Мастер Чжаньши, Глава ордена Шуфа и молодой господин Нань отправятся в деревню Бинле и Подземную демоническую столицу. Если будут результаты, младший непременно передаст новость».       Прочитав крайне короткое послание до конца, Жоу Бао сжал Парящий лист в кулаке; когда его ладонь раскрылась, от бумаги не осталось и следа. Уставившись на заваленный документами стол, мужчина погрузился в раздумья. Он не до конца понимал дальнейший план действий двух братьев, что сильно злило. Стоит заметить, что в том была вина не Главы ордена Инь Юэ, а, скорее, самого Цзин Си, ведь никто так и не сообщил Жоу Бао о некоем Мин Юне, путешествовавшем вместе со Вторым Молодым Мастером какое-то время. Оттого намерение этой «великолепной» четверки было понятно Бессмертному лишь отчасти. Однако в том, что отыскать невезучего Цзин Юэ под силу только его шисюнам, он нисколько не сомневался.              Громкий стук в дверь неожиданно прервал размышления заклинателя.       — Глава ордена, беда! — голос посетившего его человека был наполнен отчаянием, что заставило Главу ордена вздохнуть и оторвать от стола вмиг потяжелевший взгляд. Кажется, случилось что-то серьезное.       Жоу Бао быстро поднялся, схватил покоившиеся на специальных стойках меч и сяо, проверил талисманы в рукавах и лишь после вышел из кабинета. Его встретил перепуганный младший адепт с бледным лицом и дрожащими руками. Кое-как поклонившись, юноша залепетал свернувшимся в узел языком:       — Г-г-глава ордена, там у ворот…       — Кто у ворот? — терпеливо подтолкнул молодого заклинателя к ответу Жоу Бао, направляясь к главному входу в орден.       Вдвоем они быстро покинули библиотеку Инь Юэ, очутившись на ухоженной каменистой улице. Солнце уже клонилось к горизонту, приятный глазу сумрак должен был предвещать отдых, но никак не встречу с незваными гостями.       — Ц-ц-целая группа М-м-мастеров из разных кланов явились на порог, чтобы п-п-потребовать у вас ответа на свои вопросы.       — Не суетись, — в попытке приободрить мальчишку, Бессмертный осторожно похлопал его по плечу. — Это было ожидаемо. Позови к вратам Второго Молодого Мастера, чтобы…       Жоу Бао вдруг оборвал самого себя, его рука опустилась вниз.       «Точно же…»       Говоря начистоту, в ордене давно привыкли к тому, что Цзин Юэ большую часть своего времени проводил у себя в хижине, не попадаясь никому на глаза. Поэтому сейчас, когда он пропал неизвестно куда, мало кто из Мастеров или адептов всерьёз ощущали эту потерю, словно все вокруг было как обычно…       Глава ордена с силой сжал рукоять меча. Сердце отчего-то неприятно кольнуло.       — Передай Третьему и Четвертому Мастерам, чтобы те были наготове. Если произойдет что-то серьезное, я прикажу кому-нибудь передать им весть. Иди.       Не смея перечить, юноша поклонился и поспешил выполнить поручение.       Двигаясь по узкой тропе, специально огибая широкую дорогу, чтобы срезать путь, Жоу Бао заметно нервничал. Пускай на площади Шэнли и произошла битва между кланами, однако никто еще не успел объявить друг другу официальной войны. Правда, от этого положение ордена Инь Юэ становилось еще опаснее, особенно в текущих обстоятельствах. Нужно тщательно обдумывать свои слова, чтобы не спровоцировать конфликт. Сложно представить, что ему в самом деле это удастся…       Мужчина досадливо покачал головой. Чем ближе он подходил к воротам, тем ощутимее было напряжение, повисшее в воздухе. Небольшие группы младших адептов спешили прочь в глубины школы то ли для того, чтобы приготовиться к возможной битве, то ли затем, чтобы спрятаться от нее. Замечая Главу, заклинатели как и прежде кланялись ему, но казалось, что сейчас это делалось с меньшим уважением, чем обычно. Жоу Бао постарался отогнать от себя непривычное чувство растерянности.       Голоса явившихся на порог Инь Юэ Бессмертных были слышны уже за несколько чжанов от врат. Ему очень хотелось остановиться и послушать громкую перепалку, чтобы быть готовым ко всему, но мужчина знал, что у входа, кроме дежуривших адептов, не было никого. Глава ордена насилу оторвал ладонь от рукояти меча и заставил себя двигаться вперед.       — Почему же вы нас не впускаете? — донесся до чуткого слуха Жоу Бао чей-то раздраженный голос. — Все-таки ордену Инь Юэ есть что скрывать?!       Молодой заклинатель школы, которому сегодня не посчастливилось дежурить возле входа, попытался было ответить, но другой Бессмертный вдруг воскликнул громче остальных, перебив юношу:       — Разве это не было ясно еще на площади?! Они все бросились на защиту ублюдка! Конечно же, Цзин Юэ скрывается за этими вратами!       — Уважаемые Мастера, — с трудом сумел-таки возразить адепт, — этот младший не может впустить вас без официального документа или прямого разрешения Главы. Пожалуйста, подождите ещё немного, он явится сюда с минуты на минуту!       — Ну конечно! Ему следовало выйти сразу, а не медлить так долго! Наверняка помогал этому псу спрятаться или сбежать! Если вам действительно нечего скрывать, немедленно впусти нас! Мы лишь убедимся в искренности ордена Инь Юэ и уйдем. Ты ведь всего лишь младший адепт — если из-за твоего отказа отношения школы с другими кланами испортятся, как тогда ты будешь оправдываться перед Главой?       «Подло», — фыркнул мысленно Жоу Бао, уже видя совсем неподалеку спину невезучего мальчишки, вздрогнувшего от угроз Бессмертных. К счастью для юного заклинателя, Глава ордена наконец-то прибыл, спасая его от ответа.       — Ты хорошо справился, — обратился к изумленно хлопающему глазами адепту мужчина, оттащив его от стены. Жоу Бао говорил не слишком громко, но и не очень тихо, чтобы каждый из пришедших на порог людей хорошо расслышал его. Гул толпы около врат мгновенно стих. — Иди к своему учителю и следуй его указаниям.       Мальчишка удивленно охнул, кивнул, но все же не сдвинулся с места. Правда, Глава ордена этого не заметил: покончив с адептом, он перевел все внимание на «дорогих» гостей.       — Приветствую уважаемых Мастеров, — спокойно и уверенно обратился к Бессмертным мужчина, выйдя за врата и встав прямо перед ними, словно охраняя вход. Он чуть склонил голову, прежде чем продолжить: — Очень рад вашему прибытию, однако никто заранее не уведомил меня о своем посещении. Иначе я бы непременно встретил вас, как подобает. Что привело стольких господ на порог ордена Инь Юэ?       Отвечать на поставленный вопрос никто не спешил. После происшествия на площади многие Бессмертные волей-неволей почувствовали, что, объединившись, они хоть и не в полной мере, но все же могут противостоять трем главенствующим орденам. Маленькая победа вселила в гордецов чувство вседозволенности. Тем не менее каждый заклинатель был наслышан о способностях Жоу Бао, обучавшегося у лучших учителей последнего столетия. Никому не хотелось становится той самой искрой, после которой возврат к прежней жизни мог быть уже невозможен. Плюс ко всему мало кому удавалось увидеть Главу ордена Инь Юэ, использующего все свои возможности на максимум, а те крохи умений, которые уже успел продемонстрировать новоявленный лидер школы за последние года, не просто так вызывали у Бессмертных всего мира благоговейное восхищение вперемешку со страхом. Это был не тот человек, которого можно разозлить просто так.       И все-таки, явившись на порог Инь Юэ, они предполагали, что встреча с Жоу Бао неминуема. Потому вскоре храбрецы нашли, что ответить:       — Разве Глава ордена Инь Юэ не знает, зачем мы пришли? Не нужно разыгрывать здесь спектакль, просто выдайте нам Второго Молодого Мастера, и этот конфликт можно считать исчерпанным.       — Цзин Юэ? — заклинатель криво усмехнулся и пожал плечами, разведя руки в сторону. — Здесь его нет.       — Трех сотен таэлей здесь нет! — ядовито выплюнул вдруг кто-то из толпы. — Кого вы пытаетесь обмануть? Если Цзин Юэ находится не здесь, то где еще ему быть?       — Об этом я советую вам спросить у того, кто видел, как Мастера Цзин уводят с поля боя, — пусть внешне никак этого не выказывая, в глубине души Жоу Бао начал медленно закипать. Тупоголовость, ослиное упрямство и невосприимчивость некоторых Бессмертных просто не могла не разозлить мужчину. Убрав за спину сжатые в кулаки руки, он будто невзначай напомнил этому сборищу с виду добродушным тоном: — Я этого, к сожалению, не застал, так как был занят защитой потерявших силы заклинателей от вырвавшихся на свободу тварей.       Кое-кто среди Мастеров тотчас сконфуженно затих. Глава ордена Инь Юэ в самом деле спас от смерти в ущелье множество людей. Под влиянием ярости они позабыли о том, кому обязаны жизнью. Ему удалось достучаться до совести некоторых, однако основное число Бессмертных, напротив, восприняли слова Жоу Бао как упрек:       — Да как ты смеешь! — воскликнул седовласый старик, с пронзительным звоном стали вытащив из ножен меч. — Именно Второй Молодой Мастер лишил нас энергии Ян! А то, что у тебя после Песни разрушения остались силы, является неопровержимым доказательством твоего сговора с Цзин Юэ!       Атмосфера накалилась до предела. Уже с десяток заклинателей схватились за оружие, но пока не спешили нападать, не то опасаясь подозрительно спокойного Главы ордена Инь Юэ, даже не шелохнувшегося при виде обнаженных клинков, не то ожидая, когда кто-то, кроме них самих, зажжет наконец это пламя.       Жоу Бао лихорадочно просчитывал варианты: он был намерен защищать свою школу до самой смерти, однако до сих пор не решался явить миру Сыван Шицзян. Внимательно оглядев толпу, мужчина не нашел ни одного Главу хоть какого-нибудь клана или ордена. Все явившиеся сюда заклинатели наверняка действовали самостоятельно, а не по приказу своих лидеров. Значит, официально объявлять войну пока никто не собирался. Но, если Жоу Бао покалечит кого-нибудь слишком сильно или случайно убьет, это вполне может стать поводом для оскорбления и будущих конфликтов. Вступать в схватку с заклинателями все же не стоило.       Но… Впустить на территорию Инь Юэ этих ослов, больше походивших на шайку бандитов из числа смертных, все равно что проявить слабость. Они даже не занимали важных постов в своих кланах, с какой стати Жоу Бао будет им потакать?       Следовало все же ответить на обвинения, поэтому мужчина с равнодушным видом покачал головой:       — Песнь разрушения в самом деле придумана Мастером Цзин, однако первоисточником для создания этой техники были многовековые знания моего клана. Так почему я, Глава ордена Инь Юэ, должен был попасть под влияние мелодии? Вы ищете тайное там, где его нет. Будь у меня хоть какая-то выгода из той бойни, стал бы я спасать ваши жизни? Почему мы до сих пор обсуждаем столь очевидные вещи?       Онемев в раздумьях, никто не сумел так скоро подобрать справедливого ответа на заявления Жоу Бао, чем заклинатель и поспешил воспользоваться:       — К тому же, прошу прощения, мне не совсем понятно, о каком сговоре или конфликте идет речь? Насколько я помню, Второй Молодой Мастер ни разу не проявил враждебности во время обсуждения произошедшего. Напротив, он хотел объясниться.       «Что крайне удивительно», — мысленно добавил мужчина.       — Что касается Бинле, эта деревня все еще считается территорией ордена Инь Юэ. А значит, все претензии по поводу поступков Мастера Цзин в первую очередь должны поступать от Главы вышеупомянутой школы. Так подскажите мне, уважаемые Бессмертные, о каком конфликте вы говорите?       У врат Инь Юэ повисла оглушительная напряженная тишина. Каждый из присутствующих непременно услышал бы звон иглы, упади она вдруг наземь. Слова Жоу Бао звучали складно, логично и разумно, отчего две стороны текущей словесной перепалки как будто поменялись местами. Мужчине удалось обставить все так, словно присутствие этих господ здесь — нечто неправильное и несправедливое.       Незваные гости почувствовали себя неуютно, кое-кто даже убрал меч обратно в ножны. Но, к сожалению, и этого все еще недостаточно. Уязвленную гордость, прошлые обиды, да и, в целом, устоявшееся мнение в мире Бессмертных об отвратительном, мерзком преступнике Цзин Юэ не так уж и просто было позабыть.       — Предположим, — раздался в глубине толпы чей-то спокойный голос, — то, что говорит Глава ордена Инь Юэ, правда. И в произошедшем на площади Шэнли нет никакого злого умысла со стороны Цзин Юэ. Всего лишь случайность, доказательств обратному нет. Но тогда как насчет убийства тысячи смертных в деревне Бинле? Если мне не изменяет память, Мастер Жоу сам подтвердил, что Цзин Юэ совершил это преступление. Разве не так?       — Все так, — кивнул Жоу Бао, сохраняя внешнюю беспристрастность, но с каждой секундой невольно беспокоясь все сильнее. — Однако еще во время обсуждения я отметил, что люди эти уже были мертвы.       — Так сказал вам Цзин Юэ, но вы не видели этого собственными глазами, верно?       — …Верно.       Никто не стал развивать эту тему. И без общего обсуждения было понятно, к чему клонит задающий вопросы Мастер. Он словно специально нажимал на те самые точки, что приносили Жоу Бао раздражающую головную боль. Он мучился сомнениями: правильно ли поступает, доверяя человеку, один вид которого всегда выводил его из себя. Воскрешение людей? Это же попросту невозможно! Либо Цзин Юэ что-то скрывает от него, либо нагло врет сразу обо всем. И любой из этих вариантов является непростительным. По этой причине разум Главы ордена Инь Юэ затмевала нерешительность.       И, будто видя Жоу Бао насквозь, безымянный Мастер из толпы внезапно произнес вслух:       — Как вы считаете, один единственный заклинатель, словам которого сложно доверять, стоит того, чтобы против вас выступил весь мир Бессмертных?       Глава ордена Инь Юэ с силой сжал руки в кулаки. Он не мог ответить на этот вопрос даже самому себе. Конечно же, и вслух ему нечего было сказать. А безымянный Мастер, взявший на себя роль внутреннего голоса, учтиво продолжал:       — Молодой господин Жоу слишком рано занял пост Главы, и поэтому, видимо, еще не научился правильно расставлять приоритеты и в полной мере нести ответственность за свой орден. Но не беспокойтесь, эти Бессмертные все понимают. Мы лишь хотим попросить вас еще раз все обдумать и принять верное решение. Возможно, вам сложно сделать выбор из-за того, что вы учились вместе с Цзин Юэ у одного учителя. Но все же он убил тысячу смертных… Это самое страшное преступление для Бессмертного из всех возможных. А вы до сих пор называете его Вторым Молодым Мастером? Неужели уроков прошлого все еще недостаточно, и молодой господин Жоу в самом деле считает, что этот человек достоин чести входить в состав ордена Инь Юэ, пороча его славу?       Бессмертный явно пытался надавить на Жоу Бао, заставив усомниться в собственных силах и решениях. Мужчина это понимал, но все же медленно закипавшая в нем злость в первую очередь была направлена не на слова неизвестного заклинателя, а на самого себя. Ведь если говорить начистоту, в каком-то смысле Бессмертный был прав. Всякий раз Жоу Бао казалось, что его усилий недостаточно, что у него нет ни единого шанса стать достойной заменой отца и так же уверенно вести орден к процветанию. В конце концов, у него не было ни опыта, ни знаний, ни мудрости — лишь ослиное упрямство и сложный характер. Тем не менее…       Он все еще являлся Главой одного из трех главенствующих кланов. Это сборище не имеет никакого права указывать ему на ошибки, требовать предпринимать какие бы то ни было действий или нагло помыкать им. Вот так запросто ставят ему в укор безответственность? Непонимание приоритетов и пренебрежение благополучием ордена? Да кем они себя возомнили?!       Из последних сил Жоу Бао заставил ярость утихнуть. Он взял себя в руки и, не кланяясь, изрек холодным тоном:       — Благодарю Мастеров за совет. А теперь я вынужден попросить вас удалиться.       Тотчас со всех сторон послышались возмущенные крики: незваные гости не собирались уходить с пустыми руками. Не слишком вслушиваясь в их обвинения, но в глубине души ощущая мрачную радость из-за отказа спокойно покинуть порог его школы, Глава ордена Инь Юэ медленно опустил ладонь на рукоять меча. Впускать кого попало он был не намерен.       Жест Жоу Бао не остался незамеченным. Испугавшись его гнева, но не желая показывать страха, заклинатели разгорячились пуще прежнего:       — Так вы все-таки решили укрывать Цзин Юэ от правосудия?! Что на это скажут остальные ордены?!       — Глава ордена Инь Юэ, во благо своей школы немедленно отпустите меч!       Не обращая внимания на их требования, мужчина с непринужденным видом вытащил Сыван Шицзян на пару цуней из ножен. Бессмертные в ужасе затаили дыхание. Битва была неминуема.       — И что же вы намерены делать? О произошедшем здесь непременно станет известно всему миру! Молодой господин Жоу, вы действительно в силах отвечать за последствия?       — А вы?       Раздавшийся вдруг посреди громких криков голос был до странного нежный и звонкий, несмотря на напряженную атмосферу, из-за чего его звучание сильно резало слух, привлекая к себе внимание. Даже Жоу Бао, услышав его, слегка вздрогнул, мгновенно убрал наполовину обнаженное лезвие в ножны и обернулся на звук голоса.       — А-Бэй, что ты здесь делаешь?       Молодая девушка в одеяниях цвета цин принесла вместе со своим появлением запах весны. Она выглядела элегантно и изящно, но в то же время в ее облике чувствовалась какая-то детская непосредственность и очаровательность. К несчастью, стоило лишь внимательно присмотреться, и сразу становилось понятно, что сейчас заклинательница была обеспокоена совсем не невинными вопросами: ее лицо выражало плохо скрытую за маской строгости печаль.       — Мне сообщили, что к нам пожаловали гости, и я поспешила их встретить, — безо всякой улыбки изрекла Жоу Бэй и перевела похолодевший взгляд на окаменевшую толпу. — Признаться, мы не ждали вашего прибытия.       — Дева Жоу… — сконфуженно пробормотал один из Мастеров, вдруг выставив перед собой руки и низко поклонившись. Переглянувшись, и остальные Бессмертные последовали его примеру.       — Не нужно, — девушка жестом отказала в любезностях. — Давайте не будем тратить время зря. Я частично слышала ваш разговор, в связи с чем у меня возник один вопрос. Вы позволите мне его задать?       К лучшей целительнице среди мира Бессмертных относились с большим уважением абсолютно все заклинатели. Все потому, что еще в юном возрасте Жоу Бэй заслужила это звание по праву, последовав по стопам матери и проявив невероятные способности в области врачевания. Вряд ли найдется хоть одна болезнь, с которой ей не под силу было бы справиться. Так же, как и не найдется ни единого клана в мире Бессмертных, который не был бы обязан девушке спасением пары жизней. Путь самосовершенствования тесно связан с риском, множество адептов подвергают себя опасности во время сражения с нечистью, оттого травмы, проклятия и прочие неприятности — обычное дело. Но, увы, с некоторыми заклинателями порой происходили и серьезные случаи, из-за чего их жизни буквально висели на тонком волоске. Именно в такие моменты целые школы молили Деву Жоу о помощи, а та никогда никому не отказывала, прилагая все усилия, чтобы вылечить несчастного. И раз за разом ей это удавалось! Неудивительно, что Бессмертные с трепетом и уважением отзывались о прославленной целительнице, боясь лишний раз и шагу ступить, дабы не утратить ее благосклонность.       — Дева Жоу, позвольте нам объясниться!       Тон заклинательницы не предвещал гостям ничего хорошего, оттого каждый из них заметно занервничал и поспешил оправдаться. Но все усилия были напрасны.       — Нет нужды, я услышала достаточно. Просто будьте, пожалуйста, так любезны ответить мне: почему вы до сих пор здесь?       — Что?.. — Бессмертные, уподобившись друг другу, растерянно захлопали глазами и молча застыли на месте, словно набрали полный рот воды. Кое-кто даже вздрогнул, осознав, что сейчас заклинательница явно была в ярости.       В ответ на ее четкий вопрос раздалось невнятное рассеянное бормотание:       — Мы пришли… призвать к ответу Цзин Юэ…       Жоу Бэй вздернула подбородок, насмешливо изогнув тонкую бровь:       — Разве вы имеете на это право? — Никто не решился открыто ей противостоять. Обведя толпу сконфуженных Мастеров уничижительным взглядом, дева Жоу была непоколебима: — Глава ордена Инь Юэ уже сообщил вам, что Второго Молодого Мастера в школе нет. Даже будь он здесь, мы бы не стали потакать чужим прихотям. Мастер Цзин в первую очередь является адептом нашего клана, у вас нет никаких привилегий для того, чтобы судить его за проступки.       Девушка покачала головой и, спрятав руки в рукавах, медленно двинулась вперед. Онемевшее сборище, словно подчинившись заклинанию, расступалось перед ней, не смея вставать на пути.       — Насколько мне известно, — как ни в чем ни бывало продолжила целительница, — на площади Шэнли прозвучали лишь обвинения, основанные на догадках и подозрениях, без каких-либо разбирательств. А потому мне, как и Главе ордена, не совсем понятны ваши претензии, господа. О произошедшем здесь беспределе непременно станет известно всему миру. Вы действительно в силах отвечать за последствия?       Глядя на пару десятков опущенных голов, Жоу Бао мысленно вздохнул с облегчением и перевел восхищенный взгляд на младшую сестру. Подобно Небожительнице, ступившей на земли смертных, она держалась с достоинством и бесстрашием, словно ничто мирское не тревожило ее разум, а проблемы смертных были для нее пустым звуком. От бушевавшей в груди злости не осталось ни следа, только чистая гордость за великолепие сестры согревала душу Главы ордена.       — Вы готовы ответить за свое поведение сегодня, если после расследования Второй Молодой Мастер окажется невиновен? По-вашему, Глава ордена Шуфа, Первый Мастер Чжаньши и наша школа так легко простят вам подобное отношение? За кого вы нас принимаете?       Наконец, Жоу Бэй остановилась, достигнув противоположного конца толпы. Заклинатели опасливо поглядели на нее снизу вверх, всем своим видом моля о пощаде, но, не желая даровать им такой милости, девушка с завидной безжалостностью озвучила приговор:       — Ошибочные и поспешные выводы — вот что приводит к серьезным последствиям. Вам так не кажется? Когда Второй Молодой Мастер вернется, наш клан непременно разберется в ситуации и даст миру официальный ответ. А до тех пор… — плавным движением руки она вдруг указала на лестницу, ведущую вниз к подножию пика Чжицзяо: — Чтобы ноги вашей не было на пороге ордена Инь Юэ.       Спустя две минуты около врат школы осталось только два человека. В полной тишине Жоу Бао приблизился к сестре.       — А-Бао, прости, — девушка прикрыла глаза и склонилась в уважительном поклоне. От ее прежней строгости не осталось и следа, будто вовсе не она только что всего парой фраз прогнала целую толпу разгневанных Бессмертных. Прохладный порыв ветра спустился с гор, чуть растрепав ее длинные блестящие волосы и сорвав бледно-розовый лепесток с цветов вишни, вплетенных в ее прическу. — Мне не следовало вмешиваться, тем самым подрывая твой авторитет, но их слова так сильно меня разозлили! Ты прикладываешь столько усилий, постоянно работаешь…       — Ты была великолепна, — с улыбкой перебил заклинательницу Глава ордена Инь Юэ, дотронувшись до ее хрупкого плеча. Жоу Бэй поглядела на него снизу вверх и самую малость приподняла уголки губ. — Не извиняйся. Боюсь, без тебя я лишь добавил бы ордену проблем. Спасибо, А-Бэй.       — Раз уж сам Глава ордена благодарит эту целительницу, она не имеет права оправдываться, — перезвоном колокольчиков пронесся девичий смех над вратами, лаская слух и даря Жоу Бао умиротворение.       После смерти их матушки и ухода отца из ордена сестра стала для него единственным, самым близким и важным человеком. Говоря начистоту, даже его стремление позаботиться об ордене в первую очередь было продиктовано желанием защитить сестру и обеспечить ей спокойную жизнь. И всякий раз, когда заклинателю удавалось услышать ее смех, на сердце становилось теплее.       Не удержавшись, мужчина погладил сестру по голове и вдруг ни с того ни с сего предложил ей пройтись, взмахом ладони указав на узкую тропинку, уводящую случайных путников к самой вершине пика.       — Мы с тобой так давно не гуляли за пределами школы. Кажется, в последний раз это было несколько лет назад. Не хочешь навестить сливовый сад отца?       — Разве ты не занят делами ордена? — будто из вежливости попыталась возразить Жоу Бэй, в то же время взяв брата под руку.       — Провести немного времени с Первой целительницей пика Чжицзяо важнейшее дело ордена, — со смехом ответил заклинатель и осторожно повел девушку вперед.       Они шли неспеша, изредка обсуждая какие-нибудь мелочи или вспоминая забавные случаи из детства. Жоу Бао был старше Жоу Бэй всего на два года, а потому у них никогда не возникало сложностей в общении. Отношения между братом и сестрой были крепкими: они не обманывали друг друга и смело делились любыми проблемами. К слову, именно поэтому Глава ордена Инь Юэ был прекрасно осведомлен о чувствах А-Бэй к Цзин Юэ — даже столь личную тайну та не постеснялась ему открыть.       Когда пара заклинателей достигли дикого сливового сада, раскинувшегося за вратами школы, солнце скрылось за горизонтом, небо окончательно утонуло во мраке. Теперь в неторопливой прогулке между деревьями их сопровождала лишь огромная белая луна, взошедшая над их головами. В полной тишине они обошли сад по кругу, от всей души наслаждаясь уютом и компанией друг друга, чего не случалось уже давно.       Лишь когда ветер, спускающийся с пика, стал в разы холоднее, Жоу Бао, обеспокоившись, предложил сестре вернуться обратно в орден. Она согласилась, но прежде чем окончательно покинуть сад, вдруг ненадолго задержалась около потемневшего скрюченного дерева и нарушила, наконец, устоявшуюся тишину:       — После ухода отца за ними никто не ухаживает, — с искренней грустью вздохнув, Жоу Бэй протянула руку вперед, нежно дотронувшись до сухой, почти полностью облезшей ветки. — В вишневом саду школы цветы до сих пор радуют глаз, а здесь осень полностью вступила в свои права.       — За садом ордена внимательно следят адепты, поддерживая его цветущий вид разными заклинаниями. Но здесь это естественный порядок вещей, — Жоу Бао ободряюще улыбнулся сестре, мысленно отметив, что ему следует отправить сюда нескольких заклинателей.       — И все-таки каждое из этих деревьев отец взращивал своими собственными силами, без применения техник. Только ради того, чтобы привлечь внимание матушки, — девушка раздосадовано покачала головой и с трудом оторвала ладонь от ветки, напоследок скользнув подушечкой пальца по нескольким уцелевшим, но уже изрядно пожелтевшим листьям. — Будет очень жаль, если его усилия пропадут зря.       — Не волнуйся. Весной этот сад вновь заиграет красками, вот увидишь.       Заклинательница кивнула со слабой улыбкой и перевела опечаленный взгляд на старшего брата:       — Отец… все так же оставляет твои письма без внимания?       Жоу Бао ждал, что она задаст этот вопрос. Так происходило всякий раз, когда они оставались наедине. И всякий раз мужчина мучился из-за ответа, зная, что его слова непременно доставят сестре еще больше горечи:       — Его последний ответ мы читали с тобой вместе полтора года назад, — заклинатель никогда бы не осмелился ей врать, даже будучи уверенным в том, что истина сильно расстроит девушку. — Но я продолжаю иногда отправлять ему Парящие листы. Рано или поздно он обязательно даст о себе знать.       Они оба уже давно не тешили себя наивными надеждами, однако Жоу Бэй, как обычно, сделала вид, что согласна с братом.       Повисла неловкая тишина, тотчас разрушив прежнюю атмосферу. Ощущение семейного уюта, заботы и нежности, согревающее встревоженные сердца мгновением раньше, унеслось прочь вместе с охладевшими порывами ветра. Девушка понуро опустила голову, а Жоу Бао молча повел ее прочь из сливового сада. Видеть самого близкого человека настолько подавленным было невыносимо, но разве с этим можно было что-то сделать? Слова утешения прозвучат фальшиво, ведь Жоу Бэй прекрасно все понимала. А сейчас любая поддержка ранит ее еще сильнее.       Этим вечером, медленно спускаясь по знакомым горным тропам домой, брат с сестрой больше чем когда-либо прежде походили на Главу и Первую целительницу ордена Инь Юэ.       Лишь возле самых врат, отпустив руку Жоу Бао, девушка, освещенная теплым светом фонарей, вдруг вновь неловко нарушила молчание:       — А-Бао…       — Да?       — А есть ли какие-нибудь новости о… шисюне?       Глава ордена Инь Юэ едва сумел сохранить то же выражение на своем лице и перевел на младшую сестру непроницаемый взгляд. В такие моменты заклинатель особенно сильно жалел, что они никогда не врали друг другу. У него не оставалось иного выбора, кроме как рассказать ей правду:       — О местоположении Цзин Юэ пока ничего не известно.       — Совсем ничего?       Отблеск надежды, скользнувший в ее нежном голосе, буквально пронзил сердце Жоу Бао насквозь. Спрятав взгляд, мужчина с трудом выдавил из себя:       — Только догадки, но пока никаких следов.       Жоу Бэй поникла: ее плечи опустились вниз, а с плотно сжатых губ сорвался протяжный вздох. И без того бледное осунувшееся лицо, казалось, теперь посерело от тревоги. Тень, отбрасываемая фонарями на стены школы, легла на ее кожу, придав облику девушки мрачности. Покачав головой, она скривила губы в фальшивой улыбке:       — Когда ты отправишься на его поиски?       — Сейчас его ищут Глава ордена Шуфа и Первый Мастер Чжаньши, которых сопровождает адепт нашего ордена. Он будет передавать мне важные новости, — охотно объяснил Жоу Бао, дотронувшись до руки сестры в попытке приободрить ее и успокоить. — Обстановка в мире сейчас весьма тревожна, поэтому я останусь здесь, чтобы…       Жоу Бэй вдруг отпрянула назад, избегая чужого прикосновения к своей ладони, словно то обожгло огнем. Ее движение заставило мужчину замолчать на полуслове. В его груди тотчас зародилось щемящее предчувствие. Стоило заклинателю, встретившись с ней взглядом, разглядеть в черных глазах холод, и он мгновенно осознал свою ошибку.       — Разве пропал Второй Молодой Мастер школы Шуфа? Или, может быть, Чжаньши? — заклинательница, высоко задрав подбородок, поглядела на брата сверху вниз точно так же, как совсем недавно она смотрела на прибывших к порогу ордена Бессмертных. Ее голос сделался стальным, а пальцы со всей силы вцепились в широкие рукава нарядного одеяния. — Так почему заклинатели других кланов занимаются его поисками, а наш орден сидит сложа руки?       — А-Бэй, понимаю, ты беспокоишься о нем, но я…       — Но ты что? Ставишь дела ордена на первое место? Или вовсе о нем не волнуешься?        Жоу Бао вновь попытался было удержать сестру за руку, чтобы иметь возможность объясниться, но она не позволила ему этого. Отойдя на пару шагов назад, девушка произнесла, не скрывая горечи:       — Я знаю, что ты недолюбливаешь Цзин Юэ. Но, помимо того, что вы являетесь друг другу шисюном и шиди, он все ещё занимает пост Второго Молодого Мастера Инь Юэ. Будь на его месте кто угодно другой, даже младший адепт, и ты непременно бы предпринял хоть что-нибудь! Но, когда дело касается А-Юэ, тебе ведь все равно, да?       Её слова отчего-то глубоко ранили Жоу Бао. Сестра в самом деле поставила его в затруднительное положение. Любой ответ стал бы для мужчины приговором. Признаться в том, что он действительно беспокоится о своём давнем сопернике, не позволяла гордость, но и согласиться с тем, что ему плевать, заклинатель не мог — это была ложь. Возникшая растерянность породила в его груди лёгкий приступ раздражения:       — О чем ты говоришь? Все не так однозначно, как тебе кажется! Дело не в том, что пропал именно Цзин Юэ, которого я недолюбливаю, здесь речь идёт о совершенном им преступлении в Бинле. Я не могу открыто искать его по всему миру, когда Бессмертные жаждут воздать Второму Молодому Мастеру Инь Юэ должное за нарушение обета. Цзин Юэ ещё даже не вернулся в орден, а кучка заклинателей уже стоит под нашими вратами, требуя суда! Что же будет, когда он по-настоящему окажется здесь?       — Преступление? Нарушение обета? — Жоу Бэй вдруг растерянно моргнула, задумавшись всего на мгновение. Когда же она подняла на брата взгляд, в ее глазах отчетливо читалось разочарование: — Значит, ты тоже не веришь ему? Тоже считаешь, что Цзин Юэ способен на убийство смертных?       Сердце Жоу Бао болезненно дрогнуло. Не желая видеть такого выражения на лице сестры, он поспешил оправдаться:       — Я… Я не это имел в виду! Я просто не уверен… Восставшие трупы?.. А-Бэй, тебе, как целительнице, лучше остальных должно быть известно, что мёртвых уже не вернуть…       Это была чистая правда, Жоу Бао никогда не мог ей врать. Сомнения гложили его еще с самых первых полученных им отчетов от Цзин Юэ, даже несмотря на то, что Тао Ханг с Тянь Ли полностью подтвердили все слова Второго Молодого Мастера. Признаваясь сестре в собственной растерянности, заклинатель искренне надеялся, что она сможет развеять все его опасения. Но, увы. Пожалуй, впервые девушка не приняла его откровенность. Жоу Бэй не шелохнулась, не изменила позы, но мужчина всем сердцем чувствовал, как она из последних сил сдерживает порыв ударить его по лицу.       — Я просто не могу в это поверить… — обескураженно прошептала заклинательница. Чем дольше она говорила, тем обиженнее и яростнее звучал ее голос: — Невезение Второго Молодого Мастера действительно легендарно — даже его шиди в него не верит! Какой позор!       — А-Бэй, ты же знаешь, что это не так, — предостерег сестру Жоу Бао, невольно закипая все сильнее с каждым ее словом. Она лучше кого бы то ни было знала, что нужно сказать, чтобы вынудить совесть брата, подобно тонким длинным иглам, раз за разом вонзаться ему в сердце. — Не говори того, о чем потом пожалеешь.       — Но разве я в чем-то ошибаюсь? — насмешливо бросила девушка. — Цзин Юэ столько лет учил адептов нашего ордена, беспрекословно выполнял твои унизительные поручения, когда тебе нужно было спровадить его куда подальше, помог вылечить отца с матушкой! Неужели ты забыл и о том, как во времена осады Полночного города А-Си стольким жертвовал и рисковал изо дня в день ради всех нас?! Твои детские обиды полностью лишили тебя зрения! Разве это справедливо?!       Жоу Бао больше не мог это слушать. Не думая о том, что делает и говорит, он вдруг повысил голос, надеясь, что это заставит заклинательницу замолчать:       — Я ничего не забыл! Так же, как и не забыл о том, что он тебе нравится! Так, может быть, все наоборот? Это ты ослепла и не замечаешь ничего вокруг из-за своих чувств?!       Только после того, как до слуха Главы ордена донесся тихий всхлип, он осознал, что натворил. Увы, неосторожно сказанное слово и на четверке лошадей нельзя догнать. Протянув руку вперед, Жоу Бао попытался было извиниться, но девушка осадила его одним лишь взглядом. Ни единой слезинки не скользнуло по ее бледной щеке, хоть во влажных глазах и читалась глубокая обида. Резко развернувшись к вратам школы, Жоу Бэй молча зашагала прочь. Главе ордена безумно хотелось броситься за ней вслед, сказать хоть что-нибудь, не оставлять эту ссору вот так, но, вспоминая холод ее взора, мужчина не осмелился даже окликнуть заклинательницу. Все, что оставалось делать брошенному брату, это беспомощно смотреть ей в спину, наблюдая, как сестра уходит все дальше, а после и вовсе скрывается за деревянными вратами.       Жоу Бао постоял на одном месте какое-то время, жалея себя и Жоу Бэй и тихо проклиная Цзин Юэ на чем только свет стоит. Он ощущал, как в груди разрастается огромная черная дыра. Спустя несколько мучительно долгих минут с его губ сорвался тяжелый вздох. Вернув себе привычный строгий вид, Глава ордена Инь Юэ заложил руки за спину и направился обратно в орден. Он намеревался, как это обычно бывало, с головой уйти в работу, чтобы ненадолго оградиться от тревог, но уже на территории школы все пошло не по плану.       — Разве я не сказал тебе отправляться к своему учителю? — устало протерев глаза, обратился заклинатель к адепту, стоявшему возле входа. Именно этот юноша не позволил явившимся Бессмертным войти в школу и терпел их обвинения до прихода Жоу Бао.       — Отвечаю Главе ордена, — испуганно начал оправдываться мальчишка, всячески пряча взгляд, — Этот ученик принял наставничество у Второго Молодого Мастера, но учитель сейчас отсутствует, а временного распределения по другим группам у нас еще не было… Поэтому младший остался, не зная, к кому конкретно ему идти.       Очередное упоминание Цзин Юэ больше походило на очень жестокую насмешку судьбы. Жоу Бао всерьез считал, что отсутствие Второго Молодого Мастера в ордене для всех проходит незаметно, но увеличившаяся груда документов у него на столе, этот ребенок, Жоу Бэй… Да что уж там, даже он сам, стоило случиться беде, первым делом подумал о Цзин Юэ. Мир вокруг с ехидстом разбивал его предположения в пух и прах. Все естество мужчины противилось этой мысли, к тому же злость на себя за ссору с сестрой все сильнее грызла его изнутри.       Не сдержавшись и не обратив внимание на испуганно вздрогнувшего адепта, Глава ордена Инь Юэ что есть силы ударил кулаком по стене, надеясь выпустить хотя бы часть кипевших внутри чувств наружу. На белом камне появились мелкие трещины. Легче не стало.       — Черт…       Цзин Юэ в самом деле не хватало.