Скованные/Manacled

Март 2003 года. Ловушка. Ловушка. Ловушка. Это была единственная мысль в голове у Гермионы, пока она смотрела, как исчезающий под мантией Гарри направлялся к заброшенному дому. Дверь отворилась, и они увидели бесшумные вспышки заклинаний, прежде чем появилась голова Гарри, поманившая всех остальных вперед. Члены отряда последовали за ним в дом, окружённые сильными дезиллюминационными чарами. Гермиона предположила, что Фред и Чарли направились вверх по лестнице, Гарри же махнул рукой остальным в сторону двери, ведущей в подвал. Девушка чувствовала Тонкс, идущую позади нее, пока они спускались по узкой лестнице, и слышала приглушенные звуки заклинаний, принадлежащих Гарри и Ремусу. Они пробыли в доме меньше минуты. Гермиона услышала, как с грохотом распахнулась дверь. — Все чисто, — тихо произнес голос Гарри из пустоты. Они шли вперёд по подвальному коридору, открывая по пути все встречные двери. Тишина казалась оглушительной... ее нарушало еле слышное шарканье ног. Кровь стучала в ушах, перекрывая звук, с которым Гарри врывался в комнату за комнатой. Они находились уже на половине пути, когда дверь в конце коридора резко распахнулась. Десятки проклятий вырвались наружу. Гермиона нырнула, чтобы избежать Круциатуса, летящего в их сторону. Несколько проклятий рикошетом отскочили от стен, и воздух вокруг начал наполняться магией. Все происходило слишком быстро и в то же время слишком медленно. Гермиона сосредоточилась на том, чтобы держать щит поднятым и двигаться как можно быстрее. Она едва успела увернуться от кислотного проклятия, направленного в лицо, как ей навстречу устремился смертельный зелёный луч. «Тебе нужно научиться двигаться инстинктивно». Она молниеносно опустилась на пол, кувыркнувшись в сторону, затем быстро поднялась на ноги с другой стороны коридора, непрерывно бросая в противников заклинания. Ничего смертельного. Она не хотела случайно задеть Рона, который мог находиться в охраняемой комнате. Наконец вспышки заклинаний прекратились. Последовала пауза. — Он здесь, внутри! — закричал Гарри. Гермиона быстро вбежала в комнату, снимая с себя маскирующие чары. Гарри резко рванул на себя цепи, на которых подвесили Рона. На земле лежали восемь Пожирателей Смерти без сознания. Рон был избит. Его лицо настолько распухло, что стало почти неузнаваемым. Он что-то кричал, не издавая при этом ни звука. Его запястья были покрыты кровавыми ранами там, где кандалы врезались в кожу. Гарри резко дернул цепь, и Гермиона с Тонкс подхватили Рона, прежде чем он упал. — Фините Инкантатем, — Гермиона взмахнула палочкой над лицом Рона, доставая свой набор для исцеления. — Ты чертов идиот, Гарри! — взорвался Рон, как только ему вернули голос. — Убирайтесь отсюда! Какого хрена ты притащил сюда Гермиону? Слишком просто. Все прошло слишком просто. Эти слова гремели в ее голове, пока она исцеляла Рона. Гермиона работала так быстро, как только могла. Залечивая его раны до такого состояния, чтобы дать возможность обороняться, если потребуется, пока они будут вытаскивать его отсюда. — Проверь, что это он, — сказал Ремус. — Это он, — ответил Гарри. — Проверь его, — отрезал Ремус. — Как Квиррелл прошел мимо Пушка? — С чертовой арфой! — Рон попытался оттолкнуть Гермиону и встать. — Мы должны выбираться отсюда. — Проглоти это. — Гермиона влила ему в горло зелье, исцеляющее повреждение внутренних органов, а затем другие — Восстановительное и Укрепляющее. — Нам пора идти, — сказал Рон, пока она размазывала мазь от синяков по его лицу, уменьшая отёк, чтобы он мог видеть. — Позволь мне исцелить твою руку, — сказала Гермиона, отодвигая кандалы, все еще опоясывающие его запястье, чтобы капнуть настойку бадьяна в глубокую рваную рану, из которой виднелась кость. Она залечила переломы так быстро, как только могла. Пока девушка произносила заклинания, кольцо на ее руке внезапно раскалилось докрасна. Она судорожно вздохнула, продолжая работать. Обжигающее ощущение едва успело исчезнуть, как Гермиона почувствовала пульсацию снова. — Достаточно, — поморщившись, Рон вырвал свою руку. — Мы должны выбраться отсюда. Вы взяли волшебную палочку? Гарри вытащил одну из них, и Рон неуклюже сжал ее в руке, пытаясь встать. Он двинулся вперёд и снова упал на землю. Гермиона положила его руку себе на плечо. — Ты со мной, — сказала она. — Я отвечаю за то, чтобы вытащить тебя отсюда. — Гермиона, ты сошла с ума, какого черта ты позволила Гарри уговорить себя на это?— Рон оперся на ее плечо, и она помогла ему спуститься в холл. — Ты нужен Гарри, — тихо сказала Гермиона, — и ты мой лучший друг. Конечно, я согласилась. Она потащила его на себе по лестнице, а ее кольцо загорелось снова. И снова. И снова. Фред и Чарли ждали их на верхней площадке лестницы. — Прошло девять минут, — голос Чарли буквально вибрировал от напряжения. Чарли, Гарри и Фред вышли первыми, за ними последовали Гермиона и Рон, а Ремус и Тонкс прикрывали их сзади. Взгляд Гермионы был прикован к границе аппарационных барьеров. — Барьеры установлены в восьмидесяти футах, нам нужно будет пересечь с тобой только половину поля, — сказала она Рону. Ее голос дрожал, но она старалась говорить уверенно. Они были уже в двадцати футах от дома, когда воздух разразился громким треском. Пространство за пределами барьеров внезапно стало заполняться прибывающими Пожирателями Смерти. Гермиона замерла. Там было около сотни Пожирателей, которые сразу же двинулись в сторону барьеров, преграждая путь к бегству. Залпы проклятий летели прямо на них. Укрепляющее зелье подействовало на Рона, он больше не опирался на Гермиону. Запасная палочка, которую они принесли для него, все еще безвольно висела в его руке. — Оставайся на месте, Гермиона, — сказал он, выпрямляясь и направляясь к своему месту рядом с Гарри. У Ордена не было никаких шансов, кроме надежды на своих превосходных бойцов. Скорость и точность, с которыми те сражались, были поразительными. Учитывая столь высокие шансы на смерть, было просто невероятно, что они не погибли сразу. Их было слишком мало. Тонкс и Фред были единственными, кто использовал по-настоящему опасные заклинания во время сражения. Гермиона потеряла Рона из виду, и их план спасения рассыпался на глазах. Нападающие Пожиратели Смерти не казались ей профессиональными бойцами; в их атаках заметно отсутствовали ловкость и координация движений. Однако разница в количестве была ошеломляющей. На каждого члена из отряда Гарри приходилось больше десятка Пожирателей Смерти. Гермиона аккуратно передвигалась с брошенным впереди щитом. Она наложила Режущее заклятие на несколько движущихся в ее сторону противников. Крошечные порезы впились им прямо в горло. Просто и эффективно. Она определённо улучшила свои навыки попадания в цель. Три Пожирателя Смерти упали один за другим. Гермиона попыталась повторить это заклинание, но у других Пожирателей хватило ума держать свои щиты поднятыми. Она прицелилась и бросила на их ноги чары, перерезающие конечности. Большинство щитов Пожирателей не закрывали их полностью. Раздались крики, и еще несколько Пожирателей упали с незащищенными израненными сухожилиями, роняя свои палочки. Вслед за режущим заклинанием Гермиона бросила более опасные, чтобы убедиться, что вывела противников из строя окончательно. Ее щит постепенно начал изнашиваться от количества проклятий, поражающих его. Она пригнулась и быстро отступила в сторону, избегая Смертельного проклятия. Девушка почувствовала, как зеленый луч пронзил воздух возле ее щеки, едва не задев ее. Она обновила свой щит, продолжая двигаться к антиаппарационному барьеру. Она поискала глазами Гарри, Рона и остальных, но их нигде не было видно. Повсюду были только Пожиратели Смерти. Гермиона резко увернулась, чтобы избежать незнакомого проклятия. В этот момент что-то ударило ее по левому запястью. Боль была невыносимой. Она отшатнулась назад и обнаружила, что ее рука случайно оказалась за пределами щита. Глубокие пузырящиеся нарывы вздулись на ее запястье. Кислотное проклятие. Если они лопнут, то кислота начнёт распространяться дальше. Боль была настолько мучительной, что девушка с трудом могла выдавить контрзаклятие. Она была вынуждена остановиться и слабо уворачиваться, чтобы избежать новых проклятий. С третьей попытки ей удалось наложить контрзаклинание. Нарывы исчезли, но боль все еще была неописуемой. Она опустилась на землю, тяжело дыша, пытаясь найти укрытие. Местность была открытой. Не существовало ничего, за чем можно было бы спрятаться, кроме лежащих рядом тел. Она не могла удержаться от того, чтобы не проанализировать свою травму. Несмертельная, но тяжелая. У нее будет шрам, но риск в дальнейшем потерять руку отсутствовал. Область, где кислота разъела кости ее запястья, сама не восстановится, пока Гермиона не удалит кости и не исцелит ее. Сейчас она должна быть очень осторожной, чтобы не опираться или не упасть на эту руку; кости на ней были полуразрушенными и очень хрупкими. Она бросила мощное заклинание взрыва, чтобы отогнать бегущих к ней Пожирателей Смерти. Где же были все остальные? Ремус и Тонкс сражались спина к спине. Они умело прикрывали друг друга, но непрекращающиеся атаки заставляли их отступать обратно к дому. Гарри был ближе всего к ней, яростно сражаясь с десятками Пожирателей Смерти. Его очки были разбиты и выглядели так, словно режущее заклинание попало ему в лоб. По половине его лица стекала кровь. Фред, Чарли и Рон с трудом пробивались к нему. Гермиона отвела глаза, и вдруг ее взгляд поймал отблеск острия ножа. Она инстинктивно уклонилась и схватила запястье нападавшего, используя инерцию его тела, чтобы продолжить движение ножа и вонзить его в живот другого приближающегося Пожирателя Смерти. Обладатель ножа зарычал от ярости и развернулся, чтобы снова напасть на нее. Движения палочкой в непосредственной близости от противника были трудными. Она пыталась сделать правильный взмах, но у нее едва хватало места, чтобы пошевелить запястьем. Быстро. Смертоносно. Едва заметным движением она подняла руку вверх. Крошечная алая полоска возникла на шее Пожирателя Смерти, прежде чем его голова свалилась вниз. Кровь брызнула на лицо Гермионы. Кровь была везде, даже в ее глазах. Девушка почувствовала ее вкус, когда нож со звоном упал на землю. Гермиона вытерла лицо и увидела, как огромный Пожиратель Смерти без маски схватил Рона и вонзил зубы ему в плечо. Это был оборотень. Гарри, Фред и Чарли стреляли в него залпами парализаторов. Но это не помогало. Рон кричал в агонии, пытаясь освободиться. Оборотень резко вскинул голову, разрывая Рону плечо. До полнолуния оставался всего один день. Сила заклинания, необходимая для уничтожения оборотня в этот момент, должна быть значительной. Еще как минимум семь серий парализаторов. Рон не сможет протянуть так долго. Заклинание, выводящее из строя оборотня. Гермиона судорожно пыталась вспомнить подходящее. Она сосредоточились на своей магии и прошипела: — Карбонскере. Что-то в ней изменилось. Темное проклятие вырвалось из ее волшебной палочки. Оно было похоже на облако черного дыма, которое пронеслось над полем и взорвалось вокруг Пожирателя Смерти. Оборотень на секунду замер и рассыпался в пыль. Рон упал на землю. Пока Гермиона смотрела на него, внутри у нее все похолодело. Все вокруг казалось сплошным размытым пятном. Она споткнулась и схватилась за грудь. Когда мир снова оказался в поле ее зрения, она заметила движение в свою сторону. Девушка увернулась, отскочив назад. Это было похоже на сильный удар кулаком в ребра. Гермиона ахнула, пытаясь вдохнуть, и посмотрела вниз. В правую часть ее груди по самую рукоять был воткнут нож. Если бы она повернулась на долю секунды позже, он мог попасть ей в сердце. Хотя, возможно, нападавший не был в состоянии прицелиться достаточно хорошо. Ее разум целительницы никак не мог отключиться. Палочка выскользнула из пальцев, а руки резко метнулись вниз, чтобы сомкнуться на чужих, тех, которые все еще держали ее, останавливая противника, прежде чем он решит ударить ее снова. Гермиона почувствовала, как хрустнули кости в ее левой руке, когда она крепко сжала его запястья в своих. Не позволяя себе останавливаться, чтобы думать о том, насколько больно будет двигаться с лезвием внутри себя, девушка яростно ударила коленом между его ног. Он рухнул на землю, хватка на рукояти ножа мгновенно ослабела. Гермиона отшатнулась, захрипев от боли. Куда делась ее волшебная палочка? В ее глазах стояла кровь. Она тряхнула головой, пытаясь прояснить зрение. Девушка снова бросила взгляд на свою грудь. Правое легкое было проколото, и она подозревала, что была задета печень. С того угла, под которым Гермиона смотрела на свою рану, трудно было утверждать наверняка. Она наконец заметила свою палочку. Аккуратно попыталась дотянуться до неё, не сгибая туловища. Когда ее пальцы коснулись палочки, Гермиона почувствовала, как кто-то грубо запустил руку в ее заплетенные волосы и потянул наверх, пока она не повисла в воздухе, едва касаясь пальцами земли. — Я помню тебя, Грязнокровка, — усмехнулся Рабастан Лестрейндж, снимая маску Пожирателя. Он опустил взгляд и заметил, что нож все еще торчит у нее из груди. — Посмотри-ка на это. Кто-то уже опередил меня. Она попыталась проклясть его, но он отбросил ее палочку. Гермиона услышала, как та с грохотом полетела на землю. Ее нож. Она должна попробовать дотянуться до него. — Как думаешь, сколько раз я смогу ударить тебя ножом, прежде чем свет в твоих глазах навсегда погаснет? — спросил он, прежде чем выдернуть клинок из ее груди. Гермиона судорожно вздохнула и дёрнулась, пытаясь остановить его. Правая сторона ее тела внезапно стала скользкой от крови, стекающей по телу. Рабастан провел лезвием вверх по ее груди, пока оно не остановилось возле ее сердца. Гермиона попыталась высвободить голову и вытащить нож, не привлекая его внимания. Он вдавил острие, оно задело кость. Затем переместил лезвие, пока оно не оказалось между ее ребер. Глаза Гермионы расширились, когда она посмотрела на него. — Может, здесь? Или мне следует начать немного ниже? — в его голосе звучала насмешка. Он словно совершенно не замечал ничего, что происходило вокруг. Гермиона не знала, как ей поступить: попытаться достать свой нож или остановить Лестрейнджа, чтобы тот не вонзил клинок ей в сердце. Был ли вообще смысл делать этот выбор? Она чувствовала, что истекает кровью до смерти. Он начал медленно толкать острие внутрь. Когда кончик ножа разрезал ее кожу, Рабастан замер. Его хватка на волосах девушки ослабла, а выражение лица стало расслабленным, после чего он упал замертво к ее ногам. Гермиона рухнула вместе с ним, едва успев подставить руку, чтобы не удариться головой. Позади Рабастана, сразу за барьером, одиноко стоял Пожиратель Смерти в маске. Несколько Пожирателей поблизости замерли и с удивлением обернулись, когда Рабастан упал. Они были мертвы, прежде чем успели поднять волшебные палочки. Гермиона молча смотрела на него. Она начала подозревать, что в ее проколотом легком запустился процесс деформации. Девушка прижала руку к ране, чтобы остановить кровотечение и не дать воздуху просочиться в грудную полость. Она безвольно наблюдала, как только что появившийся Пожиратель Смерти начал пробираться через поле. Это был Драко. Она никогда не видела, чтобы он дрался по-настоящему. Но его стиль все равно казался знакомым. Он был таким же смертоносным, каким она его всегда считала. Влияние обучения Беллатрисы Лестрейндж было очевидным. Плавность движений. След из трупов, тянувшийся за ним через все поле. Непредсказуемый стиль Беллатрисы был продиктован ее садизмом... ее безумием. Стиль Драко был обусловлен жесткой эффективностью. Он не планировал искалечить кого-то или намеренно причинить боль. Ему не нужны были пленники. Он просто убивал всех подряд. Он не выказывал ни малейшего колебания, пробиваясь сквозь толпу паникующих Пожирателей Смерти вокруг себя. Способы, которые он изобретал для эффективного убийства людей, были ужасающими. Это была исключительно игра чисел. Минимум усилий, максимум отдачи. Невозможно было представить, чтобы раньше он когда-либо боролся в полную силу. Если бы Пожиратель Смерти сражался подобным образом, все бы знали об этом. Он наложил на землю заклинание, которое превратило окружающий его радиус в жидкость. Пятнадцать Пожирателей Смерти тут же исчезли под водой. В мучительных криках. Он отменил действие заклинания и оставил их задыхаться под землей без кислорода. Он произносил проклятие за проклятием, по большей части невербально. Пожиратели вокруг него не переставали падать. Он призвал стаю серебристых колибри. Несколько Пожирателей Смерти заколебались, явно сбитые с толку. Драко взмахнул палочкой вперед, и крошечные птицы рассекли воздух, словно град пуль, вонзившись в горло и грудь любого, кто находился поблизости без мощного щита. Он призвал птиц, с которых капала кровь, и снова выстрелил. Драко был всего в нескольких футах от Гермионы. Он протянул руку и схватил ее за левое запястье. Она тихо вскрикнула, почувствовав, как ее поврежденные кости крошатся в его хватке. Он вытащил что-то из своей мантии. Держа предмет высоко над головой, он активировал его. Это выглядело так, будто весь воздух и звук на поле внезапно высосали. Смертельная тишина. Все вокруг повалились на землю, задыхаясь и хватаясь за горло. Гермиона кричала от боли и паники. Пытаясь освободиться, она почувствовала, как ее запястье ломается. Пожиратели Смерти беззвучно хватали ртом воздух, страдая от удушья. — Гарри! Рон! Нет! Ты не можешь убить всех! Остановись, Драко! — она кричала изо всех сил. Их лица посинели. Борьба подходила к концу. Тела замерли неподвижно. — Драко, прекрати! — Она возобновила свои попытки освободиться и почувствовала, как кости в ее руке разрушаются окончательно. — Остановись! — Ты идиотка, — прорычал он сквозь маску, отпуская ее запястье. — Жди здесь. Он бросил темный артефакт на землю. Предмет зашипел и превратился в груду металлолома. Он подошел к Гарри, Рону, Фреду, Чарли, Ремусу и Тонкс и наложил на каждого из них оживляющее заклинание, после чего пробормотал: «Обливиэйт», прежде чем левитировать бесчувственные тела позади себя. Затем он вернулся, поднял ее волшебную палочку с земли и потащил вверх за руку. Ей было трудно дышать. Двигаться было ещё мучительнее. Левое запястье горело в огне. По животу текла кровь. Дышать становилось все труднее с каждым шагом, пока Драко тащил ее через поле. Ей срочно нужно было исцелить прокол. Как только она найдет кого-то... кого-то, кто сможет использовать заклинание, чтобы не дать ей истечь кровью... Кто-то вообще в состоянии сейчас удалить воздух из ее грудной полости? Если бы только она могла аппарировать. Если бы у неё были силы аппарировать на Гриммо. Если бы. Гермиона споткнулась. У нее кружилась голова, и было трудно мыслить здраво. Она пыталась сделать ровный вдох, но почувствовала, что не может. Драко оставил всех за пределами антиаппарационных барьеров. Она дёрнулась к их телам. Гермиона не знала, какое заклинание реанимации использовал Драко. Прежде чем она успела сделать шаг, хватка Драко усилилась, и он аппарировал вместе с ней. Они приземлились в хижине. Он тут же отпустил ее и сорвал с себя маску и перчатки. Девушка тяжело привалилась к двери. — Ты... ты не можешь оставить их там, — прохрипела она. — Они проснутся меньше чем через минуту, — отрезал он, и его лицо исказилось от ярости. Опустившись на колени, он кончиком палочки начертил на полу несколько рун. Они на мгновение вспыхнули, и появился тайный люк. Рывком открыв его, он наклонился и вытащил то, что выглядело, как арсенал целого госпиталя. Драко повернулся и посмотрел на нее. Его лицо побелело от гнева. — Ты сможешь продержаться, пока я ищу для тебя целителя? — спросил он. Его голос дрожал. Она покачала головой. — Тебе придется рассказать мне, что делать. Я никогда не пользовался продвинутыми целительскими чарами, — сказал он, доставая зелья. Гермиона с трудом оторвалась от стены и сделала небольшой жест в сторону своего правого бока сломанным запястьем. — Моя печень. Место... откуда идет кровь. Я почти уверена в этом. В моей грудной клетке образовалась полость. Она разрушает мое легкое. Он наколдовал носилки и помог ей опуститься на них. Гермиона выпила зелье, восполняющее кровь, прежде чем заставить его провести диагностику, чтобы убедиться, что раны были именно такими, как она и сказала. У него были все необходимые зелья, чтобы стабилизировать ее состояние и не позволить впасть в шок. Драко держался уверенно. Он разрезал ее одежду и, тщательно следуя ее инструкциям, произнес ряд заклинаний, которые должны были остановить кровотечение и восстановить кровеносные сосуды и желчные протоки в ее печени. Затем он протянул ей еще один флакон с зельем для восполнения крови. Правильно наложить заклинание, которое должно было выкачать воздух, разрушающий ее легкие, было сложнее. Гермионе было трудно показать ему необходимое движение палочки. Ее руки все еще дрожали, несмотря на обезболивающее, которое она приняла. — Все гораздо сложнее, — попыталась объяснить девушка, — требуется еле заметный боковой наклон кончика палочки, иначе заклинание слишком сильно натянет и повредит легочную ткань. Поморщившись, она обхватила его кисть ладонями и медленно повела левой рукой в нужном направлении, произнося заклинание в такт каждому движению. Он сделал это правильно с третьей попытки. — Затем, после того, как ты полностью восстановишь легочную ткань, нужно будет произнести обычное исцеляющее заклинание, чтобы зафиксировать диафрагмальную мышцу и закрыть разрез, — проинструктировала Гермиона, когда наконец снова смогла дышать. Она опустилась на землю, чтобы прийти в себя, пока он вытирал кровь с ее лица. — Что ты там делала? — спросил он тихим, дрожащим голосом, когда Гермиона отвернулась, преобразовав кусок одежды в рубашку и попыталась натянуть ее через голову. — Гарри попросил меня отправиться с ними, — сказала она, слегка пожав плечами. — Как я и говорила, нам нужен Рон. — У тебя нет боевого опыта, — возразил он. Драко был бледен, его руки слегка дрожали, когда он помогал ей натянуть рубашку через голову. — Почему они отправляют тебя, не дав партнера? Гермиона даже не взглянула на него. Она сглотнула и засунула правую руку в рукав. — Они нуждались в целителе. Другая целительница потеряла ногу, когда собирала ингредиенты для зелий. Меня выбрали потому, что я была в состоянии двигаться быстрее. Он резко втянул в себя воздух. — Ты знала, что это ловушка, — сказал Драко. — Ты точно это знала и все равно пошла. Засада в тюрьме Рабастана. Никто на самом деле не думал, что члены Ордена окажутся такими идиотами, чтобы отправиться туда. Это была тренировочная симуляция для новичков. — Но Гарри отправился туда. — И что с того? — Он — смысл этой войны. Если он умрет, все будет кончено. Я всегда буду следовать за ним. Стратегически я — та жертва, которую мы можем себе позволить. А Гарри — нет. Если я хоть немного уравновешу его шансы на победу, это будет того стоить, — ответила она ровным голосом, осторожно поворачиваясь и поднимая сломанное запястье, чтобы скользнуть им в рукав. — Ты не спасала Поттера. Ты отправилась за Уизли. Гермиона дернула плечом. — Рон очень важен. Гарри... он нуждается в Роне. Если с Роном что-то случится, он сломается. Ему нужен Рон, чтобы победить. — А как же ты? Разве ты не нужна Поттеру? — Глаза Драко сверкали от ярости. Гермиона отвела взгляд. — Не в той степени, в какой он нуждается в Роне. Я... не такая, как он. Она проглотила комок в горле. — Уизли... — начала Гермиона, а потом коротко вздохнула: — Они — его семья. Они — все, что ему нужно. Чтобы победить, он должен иметь возможность видеть себя вместе с ними в будущем. Вот что им движет. Если он потеряет эту мечту, то перестанет бороться. — Я думал, что ты важная часть вашей троицы. Разве Поттер не впадет в отчаяние, если потеряет тебя? — Нет, — ответила она, отводя взгляд. — Он будет горевать и даже рассердится. Но мы всегда были разными в эмоциональном плане. Ему сложно понять мою мотивацию и мои поступки, — ее губы дрогнули. — Рон, в свою очередь, хорошо понимает состояние Гарри и знает, что тот часто действует под влиянием эмоций. — И что с того? Из-за этого Поттер втягивает тебя в стычку, зная, что у тебя нет никакого боевого опыта, потому что ты как никто другой подходишь под определение «расходного материала»? — Гарри всегда будет заботиться о Роне в первую очередь. Он не может ясно мыслить, когда люди, которых он считает своей семьей, находятся в опасности. Он не понимает, что рискует другими, — сказала Гермиона, вздернув подбородок. — Гарри всегда был таким. Драко пристально посмотрел на нее. — Так кто же заботится о тебе, Грейнджер? Она моргнула. — Я не нуждаюсь ни в чьей заботе, — сухо сказала Гермиона, но ее голос дрожал. — Мое присутствие там не было случайностью, Драко. Я лишь пыталась помочь уравновесить наши шансы на победу. Его лицо посуровело. — Ты позволила себе стать расходным материалом для Поттера. — Чем больше слабостей у Гарри, тем более уязвимым будет все Сопротивление. Она не думала, что Драко может выглядеть более злым, чем сейчас, но внезапно его лицо исказилось испепеляющей яростью. — Когда я думаю, что не могу ненавидеть Поттера ещё сильнее, он всегда находит новый способ доказать мне, что я не прав, — сказал он, доставая еще несколько зелий и протягивая их ей. Гермиона попыталась откупорить флакон одной рукой, но не смогла. Она была почти уверена, что если снова пошевелит левым запястьем, то потеряет сознание. — Что случилось с твоей левой рукой? — внезапно спросил Драко, выхватывая пузырек и открывая его для нее. — Ты... сломал ее. Казалось, он еще больше побледнел. — Она уже была травмирована, — пояснила девушка, — я попала под действие кислотного проклятия. К тому времени, как мне удалось применить контрзаклинание, кости уже были разрушены. Ты просто случайно схватил это запястье. — Ты должна была сказать мне. Драко сунул руку в карман мантии и вытащил набор, который она подарила ему на Рождество. Он быстро достал анальгетик, смочил им тряпку и обернул вокруг ее запястья и кисти. Гермиона чуть не задохнулась от облегчения, когда жжение утихло. — Тебе нужно, чтобы я удалил кости? — спросил он через мгновение, наблюдая, как она прижимает запястье к груди. Гермиона подняла на него глаза: — А ты мог бы? Я... я собиралась сделать это сама, когда представится возможность. Точное удаление костей, особенно их осколков, было болезненным процессом. Это станет для неё медленным испытанием, в процессе которого ей сложно будет оставаться сосредоточенной и аккуратной. Она планировала разобраться с этим после того, как вернется и обследует Рона. — Я хорошо знаю это заклинание. Ты хочешь, чтобы я тебя оглушил? — спросил он. — Н-нет. Я должна оставаться в сознании, если только ты не знаешь названия всех костей на руке и запястье. — Нет, — сказал он, глядя в сторону, и его губы сжались в жесткую линию. Снова развернув руку, Гермиона наложила на нее диагностическое заклинание и осмотрела повреждения. Помимо глубоких полостей, которые выжгла кислота, там были четыре раздробленные кости и еще шесть с разной степенью коррозии, включая локтевую. Ей придется вырастить заново половину предплечья. Она смотрела на него несколько минут, потом резко вздохнула и отвернулась. — Сначала трубчатая пястная кость. Квинке Метакарпус. — Квинке Метакарпус Оссиос Дисперсимус. Острая колющая боль, когда кость в руке Гермионы внезапно исчезла, едва не заставила ее вскрикнуть. Она уронила голову на плечо Драко и вздрогнула. Боль без адреналина в ее крови ощущалась намного отчетливее. — Теперь крючковидная. Ос Хаматум. Она задрожала у него на плече, пытаясь собраться с силами. К тому времени, как Драко удалил все осколки, Гермиона уже рыдала в его одежду. Половина ее предплечья и большая часть ладони были почти без костей и лежали на ее коленях. Драко вытащил бутылку «Костероста». Она сжала рот и поморщилась, когда колющее, похожее на иглу ощущение вновь растущих костей охватило ее руку. Он вылил экстракт бадьяна на всю ее руку, чтобы восстановить повреждённую кислотой кожу. Ей очень хотелось закричать на него. — Не надо! — Гермиона попыталась вырвать у него пузырек. — Это пустая трата зелья. Я могу исцелить ее с помощью заклинаний после того, как кости восстановятся. Он сердито посмотрел на нее: — Заткнись. Она молчала, пока Драко щедро поливал ее руку во второй раз, а затем, порывшись в своих зельях, быстро отыскал магический слепок для перевязки. — Зачем тебе все это нужно? — спросила Гермиона, осматривая все запасы, пока он обматывал подобие лангеты вокруг ее руки и выше по локтю. — Я оборудовал это для тебя, — ответил он. Она удивленно посмотрела на него. — После Хэмпшира я боялся, что ты снова будешь ранена. Я подумал, что если у меня будет все, что тебе может понадобиться, я стану меньше волноваться. Сердце Гермионы болезненно сжалось в груди, когда он помог перекинуть ей повязку с гипсом через плечо. — Но... это очень много. Это практически весь инвентарный список отделения военного лазарета. Он поднял бровь. — В то время я еще не знал, какие именно зелья имеют решающее значение для исцеления раненых. Я пополнял свой запас вслепую. Затем я получил длинную лекцию о лечении базовых боевых травм в качестве рождественского подарка в прошлом году. Это помогло мне дополнить список теми позициями, которые я упустил. Гермиона покраснела. — Ты мог бы стать целителем, — сказала она ему. — У тебя к этому природный талант. Уголок его рта слегка дернулся. — Одна из самых ироничных вещей, которые мне когда-либо говорили, — сказал он. Разговор зашел в тупик. — Мне нужно возвращаться. Рон ранен. И Гарри тоже, — сказала Гермиона тихим голосом, поднимаясь. Драко встал, его глаза стали холодными. — Никогда больше не отправляйся на задания. — Это не тебе решать, — возразила она, встретившись с ним взглядом. Он побледнел, и его челюсть дернулась. — Напомни Грюму, что, если Орден нуждается в моих услугах на постоянной основе, они должны сохранять тебе жизнь. Гермиона замерла, и ее рот скривился, когда она отвела от него взгляд. — Ты делаешь это ради своей матери, Драко. Он решительно развернул девушку к себе, держа ее за плечи, и посмотрел на нее сверху вниз. — Она мертва, — сказал Драко. — А ты нет. Моя преданность была связана с теми людьми, кто меньше всего виноват в ее страданиях. Однако если Орден посчитает тебя приемлемой потерей и пошлет на бойню, я не буду благороден. У меня не будет никаких угрызений совести по отношению к мести Сопротивлению. Я заставлю Поттера заплатить, если он будет виновен в твоей смерти. Гермиона замерла. Это было опасно. Она не учла этот риск. Она знала, что преданность Драко не была основана на идеологии, скорее продиктована его личными моральными ориентирами. Он ненавидел Гарри, но еще больше ненавидел Волдеморта. Небрежное, эмоциональное признание Гермионы только что дало ему повод усомниться в этом. Он был собственником. Она принадлежала ему. И сейчас Гарри подвергал ее опасности. Она должна была почувствовать панику. Осознание этого должно было ошеломить ее. Гермиона должна была напомнить ему о его клятве. Напомнить о том, что она всегда будет выбирать Орден в первую очередь, пока они не одержат победу, и если он хочет ее, ему придется подождать. Она должна была это сделать. Гермиона пристально посмотрела на него, и ее плечи затряслись. Она так устала. Ее жизнь так долго была холодной. Ее пальцы дернулись. Она почти потянулась к нему. А затем медленно сжала руку в кулак и спрятала за спину. — Не... Не делай этого, Драко, — ее голос сорвался. — Ты не расходный материал, — сказал он тихим отчаянным голосом. — Ты не можешь отталкивать всех ради того, чтобы они чувствовали себя комфортно, а потом использовали тебя, отправляя на смерть. Рука Гермионы дрожала, а в горле словно застрял камень. Она опустила голову и глубоко вздохнула. Рон был ранен. И Гарри тоже. Она собралась с духом и попыталась высвободиться. — Идёт война. И моя роль «расходного материала» не какая-то трагическая ситуация, требующая дискуссии. Это стратегически важная ответственность: принимать свою роль. Я думала, ты это понимаешь. Целитель не выиграет войну — вот почему я была доступна для переговоров и обмена. Теперь у меня даже есть замена в больничной палате... из-за тебя. Я сама ее тренировала, — она горько усмехнулась. — Ты сделал это со мной. Ты сделал меня этим «расходным материалом» еще раньше меня самой, — Гермиона подавила рыдание. — И после всего этого ты даже не хотел смотреть на меня. Он вздрогнул, и его хватка ослабла. — Мне пора, — ее голос дрожал, когда она сделала шаг назад. Драко схватил ее за правую руку и потянул к себе. — Тебя нельзя заменить, — сказал он. Его руки дрожали, когда он держал ее. — От тебя не требуется, чтобы твоя смерть была удобной. Тебе позволено быть важной для людей. Причина, по которой я дал эту чертову клятву, была в том, чтобы сохранить тебе жизнь. Чтобы обезопасить тебя. Гермиона попыталась вырваться, но он не отпускал ее. Она извивалась, пытаясь уйти. Она должна была исчезнуть поскорее, потому что он продолжал смотреть на нее с глубоким отчаянием, написанным на его лице. И это разрывало ее изнутри. Она всхлипнула, и, прежде чем успела обдумать свои действия, вцепилась пальцами правой руки в его одежду, и, притянув его к себе, поцеловала.