Скованные/Manacled

Июль 2003 Она резко пришла в себя и обнаружила, что лежит на импровизированной кровати. Драко находился рядом, склонившись над ней. Гермиона дернулась вперёд, а затем замерла и огляделась, понимая, что находится в убежище в Уайткрофте. Она снова посмотрела на Драко, и осознание накрыло ее с головой. Девушка сделала резкий вдох и почувствовала себя так, словно ее раздавили насмерть. — Что... что случилось? Его губы дрогнули, когда он выпрямился и посмотрел на нее сверху вниз. Выражение его лица было нечитаемо, но она видела сдержанную ярость в его глазах. — Несмотря на... — он старался контролировать каждое своё слово, — на все твои заверения вчера, ты все равно оказалась в Хогвартсе. Когда я обнаружил тебя, то попытался схватить, и ты аппарировала в ручей. Мне пришлось оглушить тебя; я думал, ты захлебнешься прежде, чем поймешь, что это я. Гермиона осторожно села, все еще чувствуя легкую дрожь в теле и слабость от Оглушающего заклятия. Она тряхнула головой, пытаясь избавиться от остатков сонливости. — Ты был в маске, я тебя не узнала. Гермиона посмотрела вниз. Ее одежда высохла. Ее легкие были чистыми, как будто прошло много времени с тех пор, как она потеряла сознание. Девушка взглянула на часы, и ее желудок резко сжался. Прошло много времени. Был уже почти вечер. — Как надолго ты оставил меня здесь без сознания? — в ее голосе звучало недоверие, когда она посмотрела на Драко. Выражение его лица было холодным. — Я не мог оставаться с тобой. Как только я выкачал воду из твоих легких, и тебе больше ничто не угрожало, мне пришлось вернуться для выполнения своих обязанностей. Гермиона отвела взгляд. Гарри. Рон. Почти все остались в Хогвартсе. Помимо Северуса, она могла быть единственным оставшимся активным членом Ордена. Гермиона на минуту сжала губы, собираясь с мыслями, прежде чем поднять глаза. — Я не понимаю. Что случилось? Как они нашли нашу тюрьму? Он отвернулся, его руки были сжаты в кулаки. Она почти чувствовала, как внутри него закипает ярость. — Я не знаю подробностей того, как именно это произошло. Я говорил тебе, что Темный Лорд что-то подозревает. Он почти никому не доверяет и предоставляет каждому генералу разную информацию, пытаясь определить, откуда идет утечка. Мне сообщили о десяти различных планах нападения, и ни один из них не был точным. Я знаю, что вчера вечером он находился в Сассексе, работая там в одиночестве, судя по информации от моих источников. К тому времени, как я узнал, что Пожиратели захватили вашу тюрьму, Сопротивление уже находилось в Хогвартсе. Не было никакой возможности послать весточку. Гермиона сидела на краю кровати и пыталась переварить услышанное. Она чувствовала себя слишком опустошенной, чтобы мыслить ясно. Драко кипел от злости. Его руки то сжимались, то разжимались, словно он с трудом подавлял желание что-нибудь сломать. Он постоял рядом с ней еще мгновение, потом повернулся и принялся расхаживать по комнате, словно зверь в клетке. — Я думал, это последний решающий удар Ордена. Неужели Поттер думал, что, позволив Темному Лорду убить себя, он каким-то образом выиграет войну? Или он просто решил сдаться? Гермиона дернулась. — Гарри был крестражем, — сказала она безжизненным голосом. Драко застыл и пристально посмотрел на нее. Она опустила глаза и уставилась на свои ноги. Ее джинсы были порваны на обоих коленях. Она сглотнула и убрала ноги. — Я не знала этого... до сегодняшнего дня. Я поняла только после того, как началась битва. Двадцать лет назад было произнесено пророчество: «И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой». Гарри подумал, что если все остальные крестражи будут уничтожены, то когда Темный Лорд убьет его, они оба умрут. Она вспомнила безжизненное выражение на лице Гарри и его застывший взгляд. Ее горло сжалось, и все тело затряслось. Ее скулы и грудь болели. Гермиона чувствовала себя хрупким стеклом, всего в одном вдохе от того, чтобы разбиться вдребезги. Она вцепилась в край кровати и увидела, как побелели костяшки пальцев. — Мы упустили его. Еще один крестраж. Я думала... думала, что мы нашли их все... но я ошиблась. Когда она сглотнула, то почувствовала острую боль в груди: — Мы должны его найти. — Сопротивление проиграло, — ровным голосом сказал Драко. — Война окончена. Гермиона резко дернулась, услышав эти слова, и ее обдало жаром. — Я знаю. Тебе не нужно мне ничего говорить. Я знаю, что мы проиграли! — ее голос был прерывистым. Она резко втянула воздух носом, и он обжег ее легкие. Гермиона сжала губы и приложила руки к глазам, выдыхая и пытаясь взять себя в руки. — Я не говорю, что война не закончилась. — ее голос все еще слегка дрожал. — Я имею в виду, что мы должны найти крестраж. Мы обязаны его найти. Если мы сможем уничтожить его, он умрет... возможно, не сразу, но если он потеряет все свои крестражи, то умрет. — Она продолжала говорить, все быстрее и быстрее: — Пожиратели Смерти не разделяют его целей относительно темных существ, так что режим быстро рухнет без лидера. Не похоже, чтобы он готовил себе преемника. Мы просто... мы должны его найти. Пока Гермиона сидела там, ее пронзало ощущение физического разрыва. Ей казалось, что ее сердце разбито, но она все еще была слишком потрясена, чтобы чувствовать это. Она опустила голову и прижала подбородок к плечу. — Сопротивление... проиграло. Я знаю. Возможно, осталось несколько группировок, которые были не так сильно вовлечены в дела Ордена, но большая часть наших действующих сил была отправлена в Хогвартс. Несколько человек могли сбежать, но в остальном мы с Северусом — единственные активные члены Ордена. Мы... — она чувствовала себя так, словно ее превратили в пыль. Груз всего, что произошло, казался слишком велик. — Пока мы не найдем оставшийся крестраж, мы не сможем никого спасти. Их всех выследят, мы не можем рисковать и тобой, и Северусом, пытаясь освободить их. Крестраж должен быть приоритетом. Только так мы сможем действительно покончить с этим и спасти остальных. — Нет никаких «нас». Ты уезжаешь из Британии. Гермиона посмотрела на Драко. Его глаза все еще горели яростью, но выражение лица было твердым. — Я найду его. Ты уедешь. Теперь не осталось никого, чтобы удерживать тебя. Орден разрушен. Поттер мертв. Она вздрогнула. Он замолчал и, казалось, несколько секунд взвешивал то, что собирался сказать дальше: — Уизли умрет в течение недели. У тебя нет причин оставаться. Ты не будешь больше помогать; мне будет легче действовать, если Темный Лорд будет думать, что одержал победу. Если он решит, что Орден все еще представляет угрозу, это затруднит поиск оставшихся крестражей. Губы Гермионы дрогнули. — Хорошо, — наконец сказала она напряженным голосом. — Думаю, первое время я могу сотрудничать на расстоянии. Глаза Драко на мгновение вспыхнули, и она поняла, что он намерен сделать ее отъезд окончательным. Он сделает все, что в его силах, чтобы помешать ей когда-либо вернуться в Британию, если сочтет это опасным. Она сглотнула и посмотрела на него. — Я уеду при одном условии. Гермиона видела, как Драко напрягся. — Джинни Уизли. Она должна уехать со мной. — Нет, — выражение его лица было холодным. — Я уже сказал: никаких спасательных операций. — Это не будет спасательной операцией. Она находится в убежище. Только Джинни. Я не буду... — она заколебалась, и у нее перехватило горло, — я не буду просить тебя спасать кого-то еще. Но я должна взять Джинни с собой. Я не уйду без нее. Она в убежище. Я могу отправиться туда и забрать ее. Он стиснул зубы, и на его лице появилось нечитаемое выражение. Гермиона подалась вперед. — Я должна послать сообщения в безопасные дома: убедиться, что они знают, что Орден проиграл, и сказать им, чтобы все затаились. Потом я возьму Джинни, и мы... мы уйдём. Гермиона встала. Она так сильно оградила свое сознание окклюменцией, что чувствовала себя почти разделенной со своим телом. Физически она была раздавлена горем. В груди у нее ощущалась такая боль, словно ее разорвали на две части. Это была уже привычная боль, которая, казалось, в последнее время почти никогда не проходила. Но ей, по крайней мере, удалось взять под контроль свой разум. Драко слегка дернулся, когда она вытащила палочку, чтобы бросить патронус. Гермиона взмахнула рукой знакомым движением и произнесла заклинание. Ничего. Она с трудом сглотнула и заставила свои окклюменционные стенки прочнее встать на место. Сделав глубокий вдох, девушка попыталась снова. — Экспекто Патронум, — твердо сказала она. Ничего. Ни единого проблеска серебристого света. Она уставилась на свою палочку. Гарри научил ее вызывать патронуса. Ее выдру. Стоя там, Гермиона вдруг поняла, что, скорее всего, больше никогда его не увидит. Ее горло болело от усилий, которые она прилагала, чтобы не заплакать. Гарри был мертв. Он был мертв. Она ничего не могла сделать, чтобы вернуть его. Даже в волшебном мире воскрешение мертвых было не более чем сказкой. Все ее счастливые воспоминания оказались испорчены, обращены в пепел. Ее прошлое превратилось в бесконечное пространство потерь. Ее детство, ее родители с новой жизнью и новыми именами и без воспоминаний о том, что у них когда-то была дочь, которой они гордились. Все ее годы в Хогвартсе определялись войной, которую она теперь проиграла; людьми, которых она потеряла. Гермиона сжала палочку так, что побелели костяшки пальцев, и медленно опустила ее, тяжело сглотнув. Хватит думать об этом. Сейчас она должна забрать Джинни. Она обещала Гарри, что позаботится о ней. Это было все, на чем она могла сосредоточиться. — Мне придется лично отправиться в безопасные дома, — наконец сказала девушка, с трудом заставив свой голос работать. — Похоже, я больше не могу вызвать патронус. — Нет. Она подняла глаза, стиснув зубы. — Я должна предупредить их, Драко. Я не собираюсь бежать, оставив их в неведении. Мне нужно забрать Джинни. Все это не подлежит обсуждению. Глаза Драко сверкнули в ответ. Он посмотрел вниз и резко вздохнул, как будто был чем-то разочарован. — Грейнджер... — сказал Драко после минутного колебания. — Пожиратели Смерти захватили вашу тюрьму. И это также значит, что они в курсе расположения всех безопасных домов Ордена. Комната начала вращаться под ногами Гермионы. Она отшатнулась и чуть не упала. — Что? Почему ты мне не сказал? Она направилась к двери, но Драко схватил ее за руку и дернул назад. Когда Гермиона попыталась вырваться, он с яростным выражением лица прижал ее к двери. — Вот... вот почему я не собирался тебе говорить. Ты идиотка, которая готова бежать в любую ловушку. Она взглянула на него, и ее обдало холодом от понимания ситуации. Пальцы сомкнулись вокруг его запястья, и девушка пристально посмотрела на него, не веря своим глазам: — Ты нашёл меня и доставил сюда, чтобы я не смогла вернуться. Выражение лица Драко было жестким. — Не вся армия Темного Лорда сегодня находилась в Хогвартсе. Он планировал расположение своих сил в течение всего последнего месяца. Как только поступили сообщения о нападении на Хогвартс, стало ясно, что ваши убежища будут уязвимы. Как считаешь, куда были отправлены остальные Пожиратели? Гермиона почувствовала, как опустошение захлестнуло ее, словно она истекала кровью изнутри. — Ты продержал меня здесь без сознания несколько часов, — ее голос был полон горя и боли от предательства. — Я могла попытаться вытащить их, если бы ты дал мне шанс. Выражение лица Драко было холодным и непримиримым. — Ты не могла их спасти. Ты бы погибла или попала в плен с остальными. — Ну, теперь мы этого не узнаем, не так ли? Потому что ты даже не дал мне шанса... — ее голос дрогнул. Его губы дернулись, и Драко отвел взгляд. Его рука осторожно легла ей на плечо. — У меня было время только на то, чтобы забрать тебя. Я оставил свой отряд, когда понял, что ты в Хогвартсе, я бы не успел сделать что-то еще. Ее челюсть дрожала, а дыхание было прерывистым, но она продолжала бороться со слезами. — Я собираюсь найти Джинни. Я должна, и это не обсуждается. Я не уйду без нее. Она находилась в одном из самых защищенных убежищ. Возможно, они ещё не нашли его. Драко был невозмутим. — Я не уйду без Джинни. — Ее голос был жестким, и она встретилась с ним взглядом. — Ты не сможешь заставить меня уехать без нее. Его глаза сверкнули, а пальцы на ее плече дернулись. — Ладно. Мы наложим Дезиллюминационное и проверим. Гермиона сглотнула и кивнула. Она крепко держала Драко, пока аппарировала его к Площади Гриммо. Их тут же оглушил вой сирен. Воздух был пропитан темной магией и запахом гари. Улицы были заполнены маггловскими аварийными машинами, их огни мигали. Дом номер двенадцать на площади Гриммо лежал в руинах. Фасад дома был расколот, как будто его разломали на части. Здания, примыкающие к нему с обеих сторон, были повреждены, и медики выносили оттуда тела. На улице уже лежали десятки тел: среди них были случайные прохожие, бойцы Сопротивления, стоявшие на страже на Площади Гриммо, несколько медсестер и целителей, которые находились в фойе, когда Гермиона уходила. Часть магии над домом все еще держалась. Маггловские аварийные службы двигались к дому под номером двенадцать, затем останавливались и отворачивались, как будто они знали о существовании здания, но отталкивающие чары мешали им приблизиться к нему. Прежде чем Драко успел остановить ее или аппарировать их отсюда, Гермиона рванула к дому и, нырнув под защитную ленту, побежала к двери. Ступеньки были разрушены, и она споткнулась, поднимаясь по ним. Девушка услышала, как Драко выругался, следуя за ней. Она взмахнула палочкой, и заклинание сорвало остатки двери с петель в фойе. Раздался глухой удар и звук падающего тела. Изнутри послышалось несколько смертельных проклятий. Гермиона упала на пол и откатилась в сторону. — Морсмордре! — Она услышала, как Драко щелкнул зубами, и увидела, как Темная метка скользнула в открытую дверь и заполнила фойе. Он стряхнул с себя маскировочные чары и шагнул внутрь. Гермиона застыла у двери. На полу лежали десятки трупов: те раненые бойцы, которых доставляли из Хогвартса на Площадь Гриммо. — Прошу прощения, сэр, мы думали, что это члены Ордена. — При виде Драко из тени вышел долговязый человек со злобным лицом. — Я так и подумал, — Драко с трудом выдавил из себя слова; на его лице застыла холодная ярость. Он повернулся, чтобы осмотреть Площадь Гриммо. — Отчёт по зданию. Мужчина почесал голову кончиком палочки. — У нас есть несколько десятков сбежавших из Хогвартса. Они уже отправлены обратно, — его губы скривились в жестокой улыбке. Ещё несколько Пожирателей Смерти возникли из комнат дальше по коридору. — Как только беглецы перестанут приходить, мы проведем детальный анализ здания. Он пнул больничную койку, и обмякшее тело упало на пол. — Когда мы закончили с теми, кто был снаружи, здесь уже не осталось никого, кроме целителей и умирающих. Добили умирающих, а пленников отправили к надзирателям. — Он поставил ногу на тело и перевернул его. Драко наблюдал за ним без всякого выражения. — Наверху есть комната для переговоров, которую мы нашли после того, как прочесали здание. — Мужчина сделал жест большим пальцем. — На ней были дополнительные защитные чары, пришлось немного потрудиться, чтобы попасть внутрь. — Покажи, — сказал Драко. Они начали подниматься по лестнице и были уже на полпути, когда Драко внезапно обернулся, сверкнув палочкой. Воздух рассек свет от дюжины проклятий, и люди, окружавшие его, замерли на мгновение, прежде чем упасть замертво. Драко оглянулся на дверь, и Гермиона вошла, проходя мимо тел, стараясь не смотреть ни на одно из них. У подножия лестницы лежала крошечная фигурка; огромные голубые глаза Добби безучастно смотрели вверх. Гермиона отвела взгляд. Лестница пошатывалась, пока девушка быстро поднималась по ней, проходя мимо Драко и направляясь к комнате Джинни. Дверь распахнулась, и тело Падмы упало лицом вниз поперек дверного проема. Из того, что осталось от целительницы, сочилась лужа черной жидкости. Нога Гермионы дрожала, когда она перешагнула через тело Падмы и посмотрела на пустую комнату. — Они, должно быть, отвезли ее в Хогвартс, — ее голос дрожал. — Мы... мы должны вытащить ее из Хогвартса. Позади нее раздался булькающий звук. Гермиона резко повернулась, вытащила палочку и увидела, как Падма зашевелилась. — Миона? — Падма пыталась приподнять голову, точнее, ту ее часть, что осталась невредимой. Гермиона в ужасе посмотрела на нее и сбросила Дезиллюминационные чары. Проклятие, которым была поражена Падма, разъедало ее насквозь. Почти невозможно было поверить, что она все еще жива. — Падма... — Голос Гермионы был прерывистым и придушенным. Она поспешно провела диагностику. Почти все органы Падмы уже не функционировали; проклятие было в нескольких минутах от ее сердца. — Миона. Они отвезли Джинни в Сассекс, — выдавила Падма. Ее голос был слегка искажен, она закашлялась, черная жидкость выплеснулась изо рта и потекла по подбородку. — Джинни. Они сказали, болезнь будет полезна. Гермиона почувствовала, как у нее перехватило горло, когда сильный, тошнотворный ужас охватил ее. Падма снова закашлялась, и из ее рта полилось еще больше жидкости. Гермиона посмотрела на нее сверху вниз; ее сердце словно наполнилось свинцом. — Падма... мне так жаль, — голос Гермионы дрогнул. — Я не могу... я не могу исцелить тебя. Рот Падмы скривился. — Знаю. Что с Парв... — она поперхнулась и закашлялась. — Прости, я не знаю, где Парвати. — Гермиона нежно коснулась лба Падмы, убирая прядь волос с ее глаз. — Мне очень жаль. Я принесу тебе зелье. Оно сделает все быстро. Гермиона двинулась к своему шкафчику с зельями. — Не беспокойся, — Драко шагнул вперед с того места, где стоял. На лице Падмы отразились растерянность и медленный ужас, когда Драко опустился на колени рядом с ней. Прежде чем Гермиона успела пошевелиться, он приставил кончик палочки ко лбу Падмы. — Авада Кедавра. — Он сказал это так спокойно, словно произносил обычное заклинание. Сверкнула зеленая вспышка. Лицо Падмы стало пустым, и она обмякла в луже своих останков. Драко встал и холодно посмотрел на Гермиону. Она на мгновение застыла. — Ты использовал Непростительное. — Мне безразличны члены Сопротивления. Я уважал то, что они были полезны и важны для тебя, — его голос звучал равнодушно. — Заклинание подействовало бы быстрее, чем зелье. Она сжала губы и слегка кивнула в знак согласия. Опустившись на колени, девушка нежно закрыла глаза Падмы. Гермиона убрала руку от лица Падмы, встала и направилась к шкафу с зельями. Джинни оказалась в Сассексе из-за чар спаттергруа. Гермиона была вне себя от ужаса. Ее шкаф был взломан и обыскан. Запасы зелий лежали на полу разбитой, тлеющей кучей. Она вытащила палочку и начала постукивать заклинаниями по стенам, пока все тщательно скрытые отсеки не открылись. Девушка вытащила все хранившиеся в них зелья и засунула в старую расшитую бисером сумку, на которую наложила чары расширения. — Грейнджер, мы уходим. — В дверях появился Драко. — Мне нужно забрать это с собой, — сказала она резким голосом. Девушка собрала все зелья, которые спрятала. Все ее материалы, оставшиеся от бомбы. Она продолжала складывать все в сумку, пока ничего не осталось. Затем вытащила ножи из отделения в полу. — Мы уходим, — повторил он, сжимая ее руку. — Уизли больше нет. Сопротивления тоже. Драко потащил ее вниз по лестнице к выходу, держа палочку наготове. Он замаскировал их обоих и аппарировал, как только они покинули барьеры. Они вернулись в хижину. — Мне нужно забрать Джинни, — сказала Гермиона, как только они приземлились. Она опустилась на колени и начала рыться во всем, что принесла. — Она в Сассексе. — Знаю. Я должна ее забрать. — Гермиона задыхалась от переживаний, но изо всех сил старалась, чтобы ее голос не дрожал. — О боже... — слова были тихим всхлипом. Ее руки дрожали, но она пыталась сохранить спокойствие. — Нам пора идти. Ты... ты можешь использовать меня... взять меня с собой в качестве пленницы, а потом, как только мы окажемся внутри, мы сможем попытаться найти ее. Или... я могу быть отвлекающим маневром, пока ты будешь ее искать. Глаза Драко были ледяными. — Она в Сассексе. Пленники не покидают это здание живыми. Гермиона покачала головой: — Я собираюсь забрать ее. Если ты мне не поможешь, я пойду одна. Выражение его лица стало убийственным, и он приблизился к ней. — Это самоубийство. Ты сама сказала: никаких спасательных операций. Поиск крестража должен быть в приоритете. Если она настолько больна, что ее отвезли прямо в Сассекс вместо того, чтобы направить в Хогвартс, ее уже бесполезно спасать. Гермиона сглотнула. — Джинни беременна. Драко замер. — Она не больна, она беременна. Это я скрыла ее состояние от Ордена с помощью чар, потому что... потому что это ребенок Гарри. — Ее начало трясти. — Если она в Сассексе... чары, которые я использовала... они не обманут диагностику. Они поймут и... и... — ее грудь начала сжиматься, когда она пыталась дышать. — Те вещи, которые Темный Лорд захочет сделать с ребенком Гарри... Драко... я должна ее забрать. Драко побледнел и отступил от нее. Гермиона потянулась к нему. — Он... он мог бы использовать ребенка, чтобы сделать еще одно зелье регенерации, — сказала Гермиона. — Это... это может дать ему еще десять лет. Я обещала Гарри, что позабочусь о Джинни и ее ребенке. Это было... это было последнее, что я ему сказала. Драко стоял так неподвижно, словно она наложила на него парализующее. — Пожалуйста, Драко. Он не смотрел на нее. — Драко, я должна вернуть Джинни, — она сглотнула и заставила себя сделать глубокий вдох. — После этого я... никогда ничего у тебя не попрошу. Но... мне нужно забрать Джинни. Она попыталась дотронуться до него, но он отшатнулся. — Грейнджер... — его голос был холоден. Непоколебим. Я буду заботиться о них, пока жива. Что бы ни произошло. — Я сбегу с этой войны, — сказала она с отчаянием в голосе. — Я оставлю... все. Если ты найдёшь Джинни, я сделаю все, что ты захочешь, клянусь. Я уйду. Я никогда больше сюда не вернусь. Все, что ты захочешь, все, что ты попросишь, если найдешь для меня Джинни. Она коснулась тыльной стороны его руки, молча умоляя взглянуть на нее. Драко молчал. Она почти чувствовала, как он взвешивает варианты, оценивая ее предложение. — Ты правда это сделаешь? — наконец спросил он, повернувшись и пристально глядя на нее. Она встретилась с ним взглядом и коротко кивнула. — Да. Драко изучал ее, прищурив глаза и прикидывая: — Таковы твои условия? Девчонка Уизли, и ты уходишь? — Да. Клянусь. В его глазах мелькнуло торжество и что-то... что-то еще. Он оглядел комнату и медленно кивнул. — Хорошо. Если таковы твои условия, я достану ее для тебя. Гермиона тихо ахнула. Ее охватило облегчение. Ее дыхание все еще было сбитым от волнения, но она заставила себя сохранять спокойствие. — Спасибо. Спасибо, Драко. Уголок его рта дернулся. Гермиона расправила плечи и внимательно посмотрела на него. — Что я должна сделать? Он посмотрел на нее, и его лицо исказилось насмешкой. — Оставаться здесь. Гермиона опустила подбородок и нахмурилась, глядя на него. — Ты уверен? Я принесла кое-какие зелья и... — она указала на свою сумку, — я могла бы... — Если я отправлюсь один, то привлеку меньше внимания, — сказал он, резко оборвав ее. — Если хочешь, чтобы я вытащил ее, ты останешься здесь и позволишь мне действовать одному, не поддаваясь своей отчаянной потребности вмешиваться во все. — Его тон был холодным, а каждое слово — резким. Он прошел в дальний угол комнаты и начертил на стене несколько рун. Драко провел пальцами по деревянной панели, пока не раздался щелчок. Он потянул за нее, и стена отодвинулась, открывая большой выбор оружия и темных артефактов. Драко снял со стены несколько предметов и сунул их в свою мантию, прежде чем снова повернуться к ней с холодным выражением лица. — Я вернусь через час. Оставайся здесь. Это было все, что он сказал, прежде чем исчезнуть. Гермиона ждала. Она разложила содержимое своей сумки. Затем прошлась по целебным припасам Драко. Девушка не обращала внимания на тяжесть в груди. Если она станет зацикливаться на своих ощущениях, те раздавят ее насмерть. Она подозревала, что если не будет постоянно чем-то занята, то чувство вины поглотит ее целиком. Гермиона оставляла всех позади. Орден, Уизли, ОД, Сопротивление. Она оставляла их всех позади. — Ты действительно думаешь, что мы просто умрем? Анджелина, они не собираются закрывать Сассекс, когда выиграют войну. Мы для них — скот. Ты не видела пленных, которых привезли из последней спасательной операции. Они... они растворялись, гнили, их кожа была содрана, и внутри них, все еще живых, ползали какие-то твари... те, что еще могли говорить, умоляли меня убить их. Она продляла всем жизнь ради этого. Счастливчики смогут умереть на допросе, но Сассекс станет приговором для всех остальных. Ее желудок скрутило, и она прижала руки ко рту, изо всех сил стараясь, чтобы ее не вырвало от паники. Гермиона не могла думать об этом. Не должна была. Драко не мог рисковать своим прикрытием, пытаясь спасти их. Он и Северус обязаны сыграть решающую роль в поисках оставшегося крестража. Попытка вывести кого-либо из Хогвартса поставит под угрозу единственную надежду Ордена на победу над Волдемортом. Как только Джинни окажется в безопасности, крестраж станет для них приоритетной задачей. Ее руки дрожали, и она рылась в припасах Драко, пока не нашла успокоительное. Воздух беззвучно задрожал, и Драко снова появился посреди комнаты, держа на руках обмякшее тело Джинни. Чары на коже и животе Джинни были сняты. Гермиона бросилась через всю комнату и, забрав Джинни у Драко, стала проводить на ней десятки диагностических тестов, стоя на коленях на полу и крепко сжимая ее в объятиях. На запястьях Джинни не было никаких следов. — Что случилось? Ты ее оглушил? Где она была, когда ты ее нашёл? — Она была в лаборатории. Они как раз снимали чары, когда я появился. Я сдержал своё слово, — тон его голоса был спокойным. Ровным. Гермиона провела диагностику живота Джинни и с облегчением увидела большой трепещущий свет. Бессознательное выражение лица Джинни застыло в ужасе. Ей дали какое-то зелье временного стазиса. Гермиона произнесла еще несколько заклинаний, чтобы убедиться, что с ней ничего не сделали. — Как только ты подтвердишь, что она цела и невредима, нам нужно идти. Потребуется несколько часов, чтобы доставить вас в безопасное место и убедиться, что все будет в порядке. Гермиона с тревогой изучала результаты диагностики, но в ее подсознание медленно просачивалось, что в тоне Драко было что-то нервирующее. Она подняла на него глаза. У него был длинный ожог вдоль челюсти, и он смотрел на Гермиону с выражением, которое было одновременно задумчивым и обречённым. Таким же взглядом на нее смотрел Гарри. Когда она это поняла, тревожное чувство начало распространяться внутри живота. — Что с тобой? — Гермиона положила бесчувственное тело Джинни на пол и встала, потянувшись к нему, чтобы провести диагностику. — Что случилось? Уголок рта Драко дернулся, а затем изогнулся в тонкой улыбке, когда она подошла ближе и ее пальцы скользнули по его подбородку. Он на мгновение посмотрел в пол, потом поднял глаза и встретился с ней взглядом. — Я раскрыл свое прикрытие, чтобы вытащить девчонку Уизли. Гермиона застыла, ее палочка выскользнула из пальцев и со стуком упала на землю. — Что? Она попробовала еще раз. — Ты... ты сделал что? Она посмотрела ему в глаза, уверенная, что неправильно поняла его. Но все уже было написано на его лице. Драко прощался с ней. Потому что должен был скоро умереть. Гермиона медленно покачала головой. — Нет. Это было похоже на тот момент в Кембридже, когда он активировал артефакт, и весь кислород исчез. Никакого воздуха. Не единого звука. Абсолютная тишина. Тихий промежуток между замедляющимися ударами сердца, до того момента, когда оно больше не билось. Это был тот самый звук. Вакуум. Пустота. — Нет, — повторила она. — Других вариантов не было. — Нет, — ее сердце снова начало биться. Все быстрее и быстрее. — Я говорил тебе, что существуют дополнительные меры, связанные с безопасностью и охраной. Есть записи, что я был там и входил в лабораторию со строго контролируемым доступом. Я едва ли мог сжечь здание и пробиться наружу, неся на руках беременную ведьму без сознания. Завтра, когда дежурство сменится, нападение обнаружат. Записи покажут, что я был единственным, кто остался в живых. Она покачала головой. — Нет. — Нам пора идти. — Нет, Драко... мы можем вернуться, — Гермиона повернулась к своей сумке. — Должен быть способ уничтожить записи... я смогу... Он схватил ее за обе руки и оттащил назад с застывшим выражением лица. — Ты заключила сделку, Грейнджер. Я выполнил свою часть. Гермиона издала низкий, болезненный звук, когда он притянул ее ближе, заглядывая ей в глаза. Драко смотрел на нее так напряженно, словно пытался запомнить. Потому что это был последний раз, когда он ее видел. В его взгляде читалось что-то вроде злого торжества. — Все, что я захочу, если достану для тебя девчонку Уизли. Это были твои условия. У нее все внутри оборвалось, не оставив после ничего, кроме пропасти. Ее грудь болела, словно Драко протянул руку и вырвал ее сердце. Он не мог умереть. Гермиона продолжала смотреть на него, даже когда перед глазами начали плясать черные точки. Она ему не позволит. — Драко… Холодная ярость струилась по ее горлу. Это не было случайностью. Он знал. Гермиона помнила, каким расчетливым был его взгляд в тот момент, когда она озвучила свое предложение. Он заранее все знал и принял последствия. Драко сделал это, чтобы получить то, чего хотел, не дав ей шанса найти лучший вариант. Никогда не заключайте сделку с дьяволом, его цена всегда будет больше, чем вы сможете заплатить. Она стояла молча, не в силах дышать, и пыталась осознать то, что он сделал. Драко неподвижно изучал ее еще несколько мгновений, прежде чем его губы изогнулись в слабой улыбке. Он поднял руку и коснулся костяшками пальцев ее щеки, не отрывая взгляда от ее лица. — Мы хорошо держались, Грейнджер, но ты знала, что это не продлится долго. — Уголок его рта дернулся, и она почувствовала, как он убрал локон за ухо, прежде чем его рука скользнула вниз и ненадолго остановилась у основания ее горла. — Ты всегда знала это. — Драко, пожалуйста, позволь мне... — начала она дрожащим голосом. Гермиона попыталась отодвинуться, но он схватил ее за руку. Выражение его лица снова стало жестким. — «Все, что захочу». Ты сама это сказала. Ее легкие начинали гореть. — Драко... Драко... не поступай так со мной. — Это были твои условия, Грейнджер. Я пошёл на них. А теперь пора уходить. Ты поклялась, что уйдешь. Она попыталась отстраниться от него, но не могла дышать. Драко начал плыть у нее перед глазами. Его контуры расплывались. Он что-то говорил, но слова становились все более невнятными, и их было трудно разобрать. Она снова попыталась вырваться, но он держал ее слишком крепко. Ее руки начали болезненно покалывать, как будто в кожу вонзались иглы. Драко притянул ее ближе, и решительное выражение на его лице начало сменяться беспокойством. — Грейнджер, дыши. — Контуры его тела расплывались и темнели. Его глаза стали напряженными и обеспокоенными. Он слегка встряхнул ее. — Гермиона... не... давай же... дыши... Гермиона. Она не могла дышать. Скоро она потеряет его. Ее пальцы вцепились в ткань его одежды, когда Гермиона сглотнула и попыталась заговорить. — Драко, — ее голос дрогнул, — не поступай так со мной. Опустошение поглотило ее, как приливная волна, и Драко исчез в ее темноте.

***

Когда Гермиона пришла в себя, Драко снова склонился над ней. Она взглянула на него. Во рту был привкус горечи и трав. Все ее тело онемело, а мозг отказывался соображать. Она моргнула, пытаясь собраться с мыслями. Все произошедшее вернулось с почти неистовой болью. Она потеряла сознание от шока и недостатка кислорода. Девушка сглотнула, ее язык защипало. Он дал ей успокоительное, пока Гермиона была без сознания, чтобы она была послушной и сговорчивой. Она смотрела на него, пытаясь подобрать слова. — Я никогда не прощу тебя за это, — наконец сказала Гермиона. Слова прозвучали невнятно, придавая фразе странный ритм, как будто ее рот не совсем слушался ее. Драко даже не вздрогнул, его рука скользнула по ее скуле. — Ты будешь жить и находиться далеко от войны. Такими... всегда и были мои условия. Гермиона сжала губы на несколько секунд, пытаясь определить состав зелья, затуманившего ее разум. Что бы он ни дал ей, доза явно была большой. Она была удивлена, что ей вообще удалось прийти в сознание. Тот факт, что он дал ей зелье, пока девушка была без сознания, означал, что оно полностью подействовало, прежде чем она пришла в себя, чтобы бороться с ним. В ней кипела холодная ярость, но снадобье блокировало вспышки эмоций. Она заставила себя думать медленно. Хитрость рядится в одежды бесхитростности, коварство надевает маску чистосердечия. В теории для окклюмента было возможно сделать себя невосприимчивым к любым зельям, изменяющим сознание, хотя было предпочтительнее, если бы окклюменты были в сознании во время приема зелья. Драко, вероятно, знал это и намеренно опоил ее до того, как она пришла в себя. Веритасерум, седативные средства, любовные зелья — окклюменты потенциально могли противостоять их воздействию, если их разум уже был достаточно натренирован. Гермиона пристально посмотрела на Драко, старательно отгораживая эффект зелья, которое он ей дал, и замуровывая в нем события дня. Ее разум внезапно стал кристально ясным. Она изучала его лицо, прикидывая. Гермиона могла видеть все эмоции в его тщательно сдерживаемом взгляде. — Если ты заставишь меня уйти, а потом умрешь, мы можем никогда не найти крестраж, — сказала она, все еще используя медленную успокаивающую интонацию. Его глаза сверкнули, а выражение лица стало холодным. — Если Орден хотел победить, то должен был сделать лучший выбор. Если Темный Лорд перебьёт их всех, возможно, они наконец осознают последствия своей идеологии. Я сделал все, о чем меня просили, но не мог спасти армию, которая не в состоянии заплатить цену, что требует победа. Мне надоело смотреть, как ты пытаешься сделать это за них. Гермиона медленно села на кровати. Драко отступил назад и протянул руку. — Мы уходим прямо сейчас. — Нет. Его глаза сузились. — Грейнджер, ты дала мне слово. Гермиона стиснула зубы. — Знаю. Я пойду... как и сказала, но сначала мне нужно поговорить с Северусом. Он единственный оставшийся в живых союзник, кто сможет найти крестраж. У меня есть... исследования, которыми я должна поделиться с ним. — Нет. — Его ответ был похож на рык. Гермиона посмотрела на него с омертвевшим, но решительным выражением лица. — Ты же знаешь, что я всегда буду ставить интересы Ордена на первое место. Он вздрогнул. Его рот сжался в жесткую линию, а взгляд опустился, когда он сделал короткий вдох и посмотрел в пол. Она видела, как сжалось его горло и дернулись уголки рта, когда Драко сглотнул. Его серебристые глаза смотрели в сторону. Гермиона продолжала говорить. Медленно. Упрямо. — Если ты заставишь меня уйти, не поговорив с Северусом, это может быть расценено как нарушение твоего Непреложного обета помогать Ордену. Ты можешь просто упасть и умереть, прежде чем мы доберемся туда. Драко взглянул на нее, она холодно встретила его взгляд и продолжила: — И... последнее, что ты сделаешь, это подвергнешь меня опасности. Если ты позволишь встретиться с Северусом, возможно, когда-нибудь я смогу простить тебя. Он смотрел на нее, и она не отводила взгляд, пока он, казалось, колебался. — Хорошо. — В его голосе прозвучала горечь, и Драко снова отвернулся. Она медленно кивнула и встала, потянувшись за палочкой и дважды постучав по амулету на запястье. Пока они ждали, она пересекла комнату, чтобы еще раз осмотреть Джинни. — Сначала ты должен перенести Джинни, — сказала Гермиона через несколько минут. — Стазис, в котором она находится, продлится еще несколько часов, у меня нет зелий, чтобы его усилить. Будет намного сложнее, если она проснется, и мне придется объяснять, что произошло и почему мы должны бежать. Особенно когда ты накачал меня успокоительным. Драко издал низкий смешок в глубине своего горла. — Думаешь, я оставлю тебя здесь со Снейпом наедине? Гермиона пожала плечами. — Она беременна, а когда проснется, то узнает, что Гарри мертв, и вся ее семья погибла. У меня не будет времени попрощаться с тобой, если я буду ее успокаивать. Снаружи послышался приглушенный треск. Драко повернулся, чтобы открыть дверь. Гермиона задумалась, сможет ли она двигаться достаточно быстро, чтобы оглушить его. Она шевельнулась, и он тут же снова посмотрел на нее. Северус шагнул в дверь, и, остановившись, переводил взгляд то на нее, то на Драко. Его губы скривились в усмешке, но она увидела в его глазах облегчение. — Конечно, мне стоило догадаться, что ты каким-то образом заполучил ее, когда ее не оказалось в Хогвартсе. Гермиона заложила руки за спину и до боли сжала пальцы в кулаки. — Значит, они схватили всех? Северус едва заметно кивнул. — Габриэль Делакур была тайно поймана неделю назад. Они использовали ее, чтобы выманить Флер. Гермиона медленно покачала головой. — Флер никогда бы не стала... Все безопасные дома. Флер знала все. Она защищала и поддерживала их. Гермиона снова покачала головой. — Она не была Хранительницей тайны. Ее знаний все равно было недостаточно. Рот Северуса насмешливо скривился. — С бесконечной изобретательностью Сассекса невозможное становится возможным. Что-то связанное с магией вейл. Они уже несколько месяцев работали над взломом «Фиделиуса», — сухое презрение глухо прозвучало в его голосе. Он выглядел усталым. Она задавалась вопросом, чувствовал ли он такое же отчаяние сквозь собственную окклюменционную стену. Северус настороженно взглянул на Гермиону. — Что случилось в Хогвартсе? Она опустила глаза. — Гарри был крестражем. Я узнала об этом сегодня, когда нападение уже началось. Когда я подтвердила свою догадку, то попыталась убедить Гарри отступить, но он думал, что если все крестражи будут уничтожены, то, позволив Темному Лорду убить его, он выполнит пророчество и убьет их обоих. Лицо Северуса дрогнуло. — И как же вы догадались? — Поппи рассказала, что заметила нарушения в его магическом отпечатке на первом курсе, но Дамблдор все отрицал. Вы знали об этом? Его губы скривились. — Нет. Я бы не стал учить Поттера окклюменции, если бы знал, что у него в голове крестраж. Гермиона слегка кивнула. — Ну, теперь это вряд ли имеет значение. Он мертв, и это не сработало. Мы упустили крестраж, и его нужно найти. — Ее челюсть дернулась, а голос стал напряженным. — Драко раскрыл себя, вытаскивая Джинни из Сассекса. Он считает, что осталось меньше двенадцати часов, прежде чем Темный Лорд узнает о его предательстве. Северус перевел взгляд на Драко, который смотрел на него с безразличным выражением. Гермиона сглотнула. — Я согласилась покинуть Британию вместе с Джинни. Северус, вы должны будете найти и уничтожить последний крестраж. Все мои исследования были утеряны на Площади Гриммо, но я смогу все объяснить, прежде чем уйду. Выражение лица Северуса даже не дрогнуло. — Действительно, а чем же в это время будет занят Драко? Гермиона собралась с духом. — Сначала он перенесёт Джинни в безопасное место и все устроит, пока я буду передавать вам свои наработки. Затем он вернётся и заберёт меня. Северус громко фыркнул и посмотрел на Драко. — Неужели? Это и есть ваш план? А я, значит, должен оставаться здесь и заниматься поиском крестража. Драко посмотрел на него, злобно скривив губы. — Мне все равно, чем ты будешь здесь заниматься. Грейнджер уходит. Северус выгнул бровь и снова посмотрел на Гермиону. — Неужели? Уголок рта Гермионы дернулся вниз. — Да. Я дала ему слово, что уйду. Северус молчал достаточно долго, чтобы ее сердце бешено заколотилось в груди. Он закатил глаза. — Прекрасно. Учитывая, что я, похоже, единственный оставшийся в живых, кто помнит о цели Ордена. Гермиона призвала стол и порылась в своей расшитой бисером сумке в поисках пергамента и чернил. Она начала писать, а потом посмотрела на Драко. — Ты должен перенести Джинни прямо сейчас. Тогда мы успеем разобраться со всем к тому времени, как она проснется. Я полагаю, что это будет не скорое путешествие. Драко оценивающе смотрел на нее. — Я не доверяю тебе, Грейнджер. Снейпу я доверяю еще меньше. Сердце Гермионы замерло, но она лишь медленно моргнула. — Ладно. Тогда оставайся. Девушка снова посмотрела на свиток и продолжила писать. Последовало долгое молчание. — Я хочу Непреложный обет, — резко сказал Драко. Пальцы Гермионы, державшие перо, дрогнули, прежде чем она посмотрела на него. — От меня? Драко усмехнулся. — Нет. Только не от тебя. От Снейпа. Я хочу, чтобы он дал слово, что не будет вмешиваться и никуда тебя не поведет. Гермиона перевела взгляд на Северуса, ощущая, как ее сердце гулко колотится в груди. — Хорошо. Хочешь, чтобы я связала клятву? — Вы оба глупцы, — сказал Северус, выпрямляясь. — Ты сделаешь это? — глаза Драко сузились в щелочки. Северус искоса взглянул на Гермиону и фыркнул. — Конечно, я дам Обет, — он пренебрежительно махнул рукой, — похоже, что это единственный способ добиться хоть чего-либо. Все было сделано в считанные минуты. Драко не смотрел на Северуса во время Обета, его взгляд был прикован к Гермионе. Затем Драко встал, все еще не отводя глаз от ее лица. — Я вернусь через несколько часов. Он поднял Джинни на руки. Перед тем, как он исчез, губы Гермионы приоткрылись. Скажи... Скажи ему... — Хорошо. Я подожду тебя здесь... — сказала она, поворачиваясь к столу, за которым писала, и снова берясь за перо. Гермиона не подняла глаз, когда он бесшумно аппарировал. Как только Драко исчез, она уронила перо и перевела взгляд на место, где он стоял до этого. Она почти ждала, что он появится снова. Но этого не произошло. Ее пальцы несколько мгновений постукивали по столу, а затем она повернулась и прошла мимо Северуса, подхватив свою сумку с пола и используя кончик палочки, чтобы вырезать руны на полу. Доски засветились, и появилась крышка люка. Открыв его, Гермиона опустилась на колени и начала вытаскивать припасы. Северус молча наблюдал, как она опорожнила несколько стеклянных пузырьков, а затем зачаровала их во множество изящных стеклянных сфер. Она вытащила из сумки котел и вызвала под ним сильное пламя, прежде чем опрокинуть в него целый бочонок порошкообразного серебра из запасов Драко. — Никогда не думал, что Драко возможно так легко одурачить. Челюсть Гермионы дернулась, когда она вытаскивала флакон со смолой. — Он больше всего на свете хотел увезти меня с войны. — Она немного помолчала, а потом добавила: — Я уже говорила вам, что моя жизнь важна для него. И вопреки всему, он не хочет, чтобы я его ненавидела. Полагаю, теперь можно сказать, что у него появилась предсказуемая слабость. Она сжала губы, и ее горло напряглось. — Я никогда не нарушала своего слова, и он верит, что я сдержу его. — Он никогда больше не поверит вам, когда узнает, что вы ему солгали. Гермиона не отрывалась от работы. — Да. Не думаю, что он поверит мне когда-нибудь. — Вы расскажете мне, что задумали? В одиночку убить Темного Лорда? Уголок ее рта дернулся, когда она покачала головой. — Я собираюсь взорвать Сассекс. Последовало долгое молчание. — Неужели? Гермиона пожала плечами. — Теоретически это возможно, и в данный момент у меня нет других вариантов. — Вы собираетесь убить всех в этом здании ради того, чтобы спасти Драко? Гермиона начала капать смолой в десятки сфер. Ее руки были твердыми, а взгляд острым, как бритва. — Мне нужно, чтобы Драко жил. Я не могу... мне нужно, чтобы он жил. — Она сглотнула и вздернула подбородок. — Кроме того, в этом здании почти некого спасать. Я пыталась исцелить жертв их последних экспериментов, но не смогла. Они все погибли. — Она вытащила коробку, наполненную более чем сотней флаконов высококонцентрированного яда. В аэрозольном виде одной капли было достаточно, чтобы убить всех в комнате. — Я смогу сделать это быстро для всех. Это самый эффективный яд, который я встречала. Гермиона отмерила несколько капель в каждую стеклянную сферу. — Если я взорву Сассекс, то смогу спасти Драко и избавить жертв от всего того, что с ними может случиться, и... я смогу убить ученых, работающих на Пожирателей. Возможно, Долохов тоже будет там. Том, вероятно, не будет строить новую лабораторию теперь, когда Гарри мертв. У него не хватит ученых, чтобы восстановить штат до прежнего уровня, даже если он этого захочет. А значит, он не сможет отправить туда заключенных из Хогвартса. Я уверена, что он придумает... что-нибудь еще, но, по крайней мере, не сможет заставить их всех мучиться до смерти. Северус молчал несколько минут. — Это и есть... мой план. Вам, наверное, лучше уйти, — сказала Гермиона, не поднимая глаз. — Я никогда раньше не делала подобных бомб и могу случайно взорвать эту комнату. — Уверен, это будет гораздо более быстрой смертью, чем то, что сделает Драко, если вернется и обнаружит, что его убежище пустое. Это самоубийственная миссия для вас, или вы собираетесь вернуться? Гермиона запечатала несколько небольших стеклянных сфер и поместила их в более крупные. — Я должна вернуться. Ради Драко. — Если вы не вернётесь, он наверняка попытается убить меня. Раздражение расцвело в глубине ее сознания, и она крепче сжала пузырек с раздавленными яйцами огневицы. — Я уверена, вы что-нибудь придумаете, Северус. Вы были шпионом почти столько же, сколько я живу. Последовало еще одно долгое молчание. — Если вы не вернётесь, как думаете, что будет с ним? Гермиона замерла, и ее окклюменционные стены дрогнули. — Я собираюсь вернуться. Я сказала Драко, что буду ждать его здесь. Северус больше ничего не произнёс. Он просто стоял и смотрел на нее в неодобрительном молчании. Она изготовила несколько десятков бомб, размером не больше снитча, затем покрыла их серебром, прежде чем окунуть в зелье невидимости и спрятать в бесчисленных карманах своего плаща. Затем Гермиона встала, взяла со стола листок, сложила его пополам и начала было убирать в сумку, но, поколебавшись, положила обратно. Она достала свои ножи и сунула их в пустой карман плаща. Девушка посмотрела на беспорядочно разбросанные по полу материалы для бомб. — Ничего не трогайте. Я все уберу, когда вернусь. Северус внимательно оглядел ее с головы до ног. Его ониксовые глаза были непроницаемы. — Как вы собираетесь туда попасть? Сердце Гермионы бешено колотилось в груди, несмотря на успокоительное, но она упрямо вздернула подбородок. Уголки ее рта изогнулись: — Однажды вы взяли меня с собой в Эшдаун на поиски трав. Я ходила туда каждую неделю, пока не наткнулась на барьеры. Северус еще мгновение смотрел на нее, а затем протянул руку. — Отдайте мне бомбы. Я все сделаю. Глаза Гермионы расширились. Она поколебалась мгновение, прежде чем схватилась за ткань плаща и покачала головой: — Я обещала Драко, что уйду с ним и не вернусь. Если мой план не сработает, и Драко... — ее голос резко оборвался. Она уставилась в пол. — Кто-то должен найти крестраж. Кроме того, — Гермиона указала на свой плащ, — у меня осталось не так много времени. Бомбы сделаны на скорую руку, только я смогу их активировать. Его глаза сузились. Гермиона расправила плечи и повернулась к выходу. Когда она открыла дверь, ее пальцы дернулись, и она оглянулась через плечо. Северус стоял и настороженно наблюдал за ней. — Северус... — начала она дрожащим голосом. Девушка отвела взгляд, сглотнула и начала снова: — Северус, если я не вернусь, скажите Драко... скажите, что я... Гермиона опустила голову и быстро провела кончиками пальцев по щекам. Она откашлялась и покачала головой: — Неважно. Уверена, он знает. Гермиона сжала челюсти и, потянув дверь, трансгрессировала.